Космоквест

Закаров подумал и набрал длинную последовательность команд. Окна свернулись, а на экране появилось изображение того, что камера запечатлела последним. Никаких сюрпризов: узкий ствол шахты, подслеповатые лампочки под потолком. Вытянутое пятно света – мимо проехала гравиплатформа. И гладкая стена в дальнем конце рукава. Денис увеличил изображение. На полу перед ней лежала груда осыпавшихся камней. Осыпавшихся совсем недавно – пыль не успела развеяться. Саму стену покрывали кружки, линии и точки, собиравшиеся в затейливый узор. А над точками, под самым потолком, в тени от свода прятался текст.

Неужели на месте шахт когда-то были постройки? Ему-то казалось, что Пасифик-Сити не отличался богатой историей. По крайней мере, городской музей не мог предложить миру ничего, кроме бесконечных образцов минералов и руды. Денис приблизил изображение на максимум и попытался прочесть текст. Отдельные буквы походили на интерлингву, но были написаны как-то необычно, с лишними или, наоборот, недостающими элементами. «Тем, кто ос…» – дальше не разобрать… Денис перешел к фрагментам попроще: «…время, отп…», «…ч духа, к…», «…ессанс».

Сердце замерло, а затем забилось с утроенной скоростью. «…ессанс» – это же Ренессанс! Бур хочет отправить фото, где доказано существование легендарного места. А может, здесь даже находится сам Ренессанс. Вон там, в глубине шахты! Стало невыносимо жарко. Денис приоткрыл окно, впуская в кабину прохладный воздух. Нет, так не бывает. Он и вправду нашел тот самый Ренессанс, которым бредит половина Федерации?

Стоп. Не он один. Всего через… Денис сверился с часами… двадцать минут спутник-ретранслятор вернется в зону доступа. Снимок попадет в центр. Примчатся высокопоставленные коллеги, оцепят территорию, заставят подписать договор о неразглашении. А мелкую сошку Закарова отправят ковыряться в сломанном боте, вычищая останки попавшего на винт трехглазого червя…

Соображал Денис плохо. Свежий воздух не помог – кровь стучала в висках, перед глазами плыло. Зато пальцы действовали уверенно и четко. Он получил доступ к архиву фотографий. Промотал кадры до того момента, когда появилось изображение стены. Вырезал сенсационные снимки, поменял тайм-код, затер следы. Куда спрятать фото? Девиз Боргини звучал так: «Функциональная красота». В брелок с красиво стилизованной «Б» было встроено не только управление автопилотом, но и маленькая флешка на десять терабайт. Сейчас на ней хранилось несколько полезных программ и всякая ерунда, вроде игр. Но для украденных фотографий места хватало в избытке.

Бур сопротивлялся, копирование шло медленно. Денис вертелся на месте, нервно поглядывая по сторонам. Еле дождавшись завершения процесса, отключил ноутбук, вырвал флешку из порта и сунул в карман. А статус «предназначено для отправки» придал случайному снимку с ребристыми слоями горных пород.

Мысли в голове лихорадочно сменяли друг друга. Прав был Василий, трижды прав – компания действительно подсматривала за всеми исподтишка. Подобные программы слежения, скорее всего, были встроены во всю технику «Феникса». А значит, в штаб изредка попадала информация, которую программа ошибочно считала указанием на Ренессанс. При том количестве техники, что выпускал «Феникс», по-другому и быть не могло. Где-то в управлении сидел специалист, вручную фильтровавший бесконечный поток сообщений. Что сделает рядовой служащий, увидев скучные вкрапления базальта? Сотрет съемку, посчитав ее ошибкой алгоритма.

Денис на негнущихся ногах выбрался из кабины и бросил в толпу: «Все в порядке, через десять минут система восстановится». Рабочие с недовольным видом сбились в кружки и задымили дешевыми сигаретами. Денису тоже захотелось курить. Но своих сигарет не было, а на дружеское угощение рассчитывать не приходилось. И тут ему пришла в голову новая мысль, куда важнее предыдущей. С чего он взял, что в дальней части штрека осталась только техника? Там могут быть и люди. Да, они отрезаны от культуры Федерации. Но читать-то умеют все, и про Ренессанс хоть краем уха да слышали!

Из горла вырвался полный отчаянья стон. Рабочие удивленно оглянулись, один грубо повертел у виска. Ну как он не подумал? Вот сейчас из шахты выбегут возбужденные люди. Соберется толпа, погалдит, раздухарится и повалит обратно в штрек. И план по добыче графита будет окончательно сорван, к печали директора Зиммера. Глупой надежды забрать всю славу себе не осталось, но Денис все-таки решил пойти, взглянуть одним глазком… Помахать платочком вслед уходящей мечте…

Он вернулся к буру. Для вида обошел махину по кругу, деловито простукивая обшивку, и боком скользнул в тоннель. Никто его не окликнул и не остановил. Передаваемое по цепочке сообщение о том, что вскоре все заработает, вызвало волну возбужденного гула. Но пока рабочие не спешили расходиться по местам, не слишком доверяя оптимистичным прогнозам.

Лифт ждать не пришлось – решетчатая кабина стояла на самом верху. Рядом виднелась огромная платформа для спуска техники, но она не повезет ничего легче трехсот килограмм. Денис шагнул в кабину, надавил кнопку. Мимо поплыли грубо обработанные стены, покрытые наростами лишайника и потеками грязной воды. В горле запершило от микроскопической графитовой пыли.

Дверцы лифта с лязгом распахнулись, открывая уходивший в полумрак коридор. На нижнем уровне воздух был совсем плох, и Денис с непривычки закашлялся, но упрямо зашагал вперед. Судя по съемкам, к разработке штрека приступили недавно, и идти было недалеко.

– Ау? Есть кто-нибудь? – эхо настороженно пометалось между стен и угасло где-то в глубине плохо освещенного коридора.

Похоже, все рабочие поднялись наверх, пользуясь внеплановым перерывом. Закаров воспрянул духом: «Есть шанс что-нибудь наплести. Техника встала из-за страшного излучения, идущего из недр земли, всем срочно покинуть территорию… Пока информация дойдет до начальника, успею придумать более правдоподобную легенду».

Повеселевший программист миновал несколько застывших установок, ожидавших возвращения сигнала. Интересно, почему завис не только бур? С ним все понятно, он хотел передать фото и получить на это какой-то ответ. Интересно, какой – «Спасибо, братишка», что ли? Но все остальные машины – какой сигнал остановил их работу? Вряд ли бур кинул фото корешам, чтобы те заценили. Значит, они хотели отослать какую-то другую информацию, связанную с обнаружением Ренессанса. Или получить. Первой частью сообщения были координаты. Возможно, остальные механизмы тоже рвутся рассказать о своем местонахождении. Но зачем? Музей, что ли, потом откроют – «И в этот знаменательный миг камнедробилка стояла прямо вот здесь! Дальше я покажу место, где можно сделать отличный кадр – бот на ладошке»?

Денис миновал зал, полный гравиплатформ с отработанной породой. Стены и потолок здесь походили на смятый черный картон, щедро исчерканный коричневым карандашом. Начались знакомые по съемкам места. Еще сотня шагов, плавный изгиб коридора… Не успел Денис подойти ближе, как услышал взволнованные голоса. Оставшуюся часть пути он преодолел бегом. Так и есть. В самом темном конце штрека, у загадочной стены собралась вооруженная фонариками толпа. Ее предводитель, забравшийся на гравиплатформу, подпрыгивал и размахивал руками. Остальные закидывали его вопросами, восторженно матюгались и ощупывали непонятные символы, вырезанные на поверхности камня.

Денис почувствовал, как земля уходит из-под ног. Ему захотелось сесть на пол, закрыть глаза и остаться в такой позе навсегда… Зачем он подменил сообщение? Это будет уже не просто картинка, по ошибке попавшая в штаб. Это будет странное фото, пришедшее с места обнаружения Ренессанса! Не надо быть гением, чтобы заподозрить подлог! И что сделает «Феникс» с недобросовестным служащим, лишившим компанию прав на многомиллиардную прибыль? Да его останки распылят в космосе от Пасифика до Денеба!

Стоп. Но ведь корпорация должна была предвидеть то, что с таким опозданием дошло до Дениса. В шахтах, представьте себе, работают шахтеры. И они непременно обнаружат находку бура задолго до того, как доверенные люди доберутся на Пасифик.

При этом все машины выслали данные о своем местоположении. Денис попробовал выстроить цепочку. Бур крикнул «Бинго!» и убрался подальше от находки, увозя драгоценные кадры и собранную информацию. Сигнал подхватили остальные машины. Каждая единица техники отправила в штаб свои координаты и принялась усиленно ожидать ответного сигнала, застопорив рутинную работу.

Но тут обмен данными прервался из-за спутника. Машины не успели получить ответ, а бур не смог отослать фото. Этот ответный сигнал явно генерировался автоматически, слишком высока скорость реагирования. «Бинго» – бегство бура – местоположение машин – ответный сигнал. Денис чувствовал, что в этом сигнале должно содержаться что-то очень важное, и надо разобраться с ним как можно скорее.

Корпорация должна была убедиться, что Ренессанс найдет именно она, а не случайные свидетели. «Бинго» – ответный сигнал… Все известные на сегодняшний день бункеры были хорошо укреплены. Они пережили тысячи лет запустения, природные катаклизмы и техногенные катастрофы. На то, чтобы их вскрыть, уходили недели. Резонно предположить, что самый главный бункер, также известный как Ренессанс, будет защищен как минимум не хуже. А люди такие хрупкие… Обрушения сводов и взрывы на отсталых и удаленных от центра рудниках случались не так уж редко. Около пяти процентов аварий списывалось на «неправильную эксплуатацию» и «человеческий фактор». «Бинго» – ответный сигнал…

– Бегите! – не своим голосом крикнул Денис толпе и сам подал пример, со всех ног рванув в обратную сторону. Шахтеры удивленно посмотрели вслед странному человеку, исчезнувшему в темноте коридора.

И тут гравиплатформа превратилась в огненный шар, за долю секунды разросшийся в слепяще-белое море света.

Глава 2.

Очередная вспышка расползлась по сетчатке глаза сияющей кляксой. Укол боли. И снова темнота. Липкая и обволакивающая, как трясина. Странный ритмичный звук, похожий на шум прибоя или вращающиеся лопасти огромного винта. Еще один укол. Темнота. Вроде бы голоса. Снова боль, на этот раз не спешившая уходить.

Сознание нехотя возвращалось, волоча за собой ворох разбитых воспоминаний. Как больно! Денис, не выдержав, закричал – вместо крика из горла донесся слабый стон. Хотелось назад, в серый безмолвный провал. Но сознание неумолимо просачивалось по проводам, ведущим от аппаратов жизнеобеспечения, втискивалось в измученную голову, заставляло открыть глаза…

Белый, невыносимо яркий потолок. Денис зажмурился. Еще одно усилие, он опустил взгляд. Из света выступила фигура, темное пятно продолговатой формы. Почему-то никак не удавалось открыть левый глаз. «Денис…» – откуда-то приплыл знакомый голос. Это его имя. Кто-то рядом, зовет его по имени. Он ощутил слабое прикосновение к правой руке. Левую терзала боль. Денис чувствовал себя так, словно его выталкивала на поверхность какая-то страшная сила. Поднимала все выше на железных вилах, воткнутых прямо в плоть.

«Как же болит рука…» Он попытался пошевелить пальцами.

– Не двигайся, я позову врача.

Он хотел рассмотреть того, кто это произнес, но пятно исчезло. Прошла вечность. Перед глазами мелькнуло два силуэта. Один наклонился и направил ярчайший луч света ему в лицо. Голову до самого затылка пронзила боль. Денис закричал. Рядом говорили, но он не разбирал слов, проваливаясь назад в темноту.

***

Когда Закаров очнулся в следующий раз, ему с трудом, но удалось открыть правый глаз и разглядеть фигуру девушки, спящей на кресле в скрюченной позе. Лицом она уткнулась в подлокотник, из-под знакомой банданы выбивались темно-каштановые спутанные кудри.

– Вар… кх… Вар…а… – Денис передохнул и попробовал еще раз. – Варвара, привет.

Еле слышный шепот мгновенно разбудил подругу. Хмурое лицо осветила улыбка. Но покрасневшие глаза с припухшими темными кругами испугали Дениса куда больше нового приступа боли.

– Денис! – девушка так мягко взяла его за руку, словно та была сделана из фарфора. Денис почувствовал горячую шероховатую ладонь и попытался ответить на пожатие, но пальцы слушались плохо. – Галактические боги, за мной должок!

Он слабо улыбнулся. Почему-то никак не удавалось открыть второй глаз. Вся левая сторона тела чувствовала себя так, будто ее насадили на раскаленные зазубренные штыри. Он снова попытался пошевелить пальцами. Писк рядом с головой усилился. Варвара легким нажатием уложила слабую руку обратно на кровать, оставив сверху свою ладонь.

– Погоди пока танцевать, бро. Главное, ты живой.

– Что со мной… Что случилось?

– Ты ничего не помнишь? – Варвара наклонилась и пытливо прищурилась, вглядываясь в его лицо.

Воспоминания возвращались туманными клочками. Вот они сдали проект. Он отпустил сотрудников по домам. Нет, они не закончили, ему пришлось куда-то ехать… Мешанина из лиц и слов… Взрыв!

– Не помню… Плохо… Что со мной?

От лица подруги отхлынула кровь, высветлив россыпь коричневых веснушек. Денису стало очень-очень страшно. Варвара молчала, стиснув челюсти и глядя ему в глаза.

– Скажи правду. Сейчас. Пожалуйста.

Лицо Варвары застыло, правая рука скомкала больничную простыню. Приоткрылись и снова сомкнулись пухлые, покрытые сухой корочкой губы. Денису захотелось крикнуть: «Нет, стой, подожди! Не говори ничего!», но рот словно свело судорогой.

– Все очень плохо.

– Насколько?

– Левый глаз, левая рука, часть ребер, сердце, колено левой ноги. Ты выжил только потому, что голову заслонила упавшая балка.

Варвара умолкла, Денис тоже не произнес ни слова. Левый глаз, левая рука, часть ребер, сердце… Всего этого больше нет. Он искалечен. Это навсегда. Страшная обида затопила сознание. Хотелось рыдать, орать, бесноваться, но не было сил. Как же так… Ему нет даже тридцати! Столько всего должно было быть впереди! И уже никогда не будет… Варвара не отводила взгляда, крепко держа его за руку. Оставшуюся руку…

– Сердце? Почему я еще жив?

– Имплант. Повезло тебе, засранец, что живешь в век высоких технологий. Сердце поставили первым. Все остальное скоро заменят на отличные новенькие запчасти.

Денис не смог заставить себя улыбнуться. Варвара ошибалась, считая его сильным. Нет, он жалкий, слабый, уничтоженный.

– Давай-ка ты еще поспишь, после таких новостей, – подруга отпустила его руку и нажала кнопку на большом белом ящике у кровати. Лицо Дениса мгновенно обмякло, глаза закрылись, черты разгладились. Но уплывавшее сознание успело распознать тихий сдавленный звук – женский плач.

***

Денис не хотел, но ему пришлось проснуться в третий раз. Теперь свет в комнате был бледно-зеленым с темными полосками, и он догадался, что это солнце проникает сквозь занавешенное жалюзи окно. Кресло возле койки пустовало. Интересно, а есть ли на этом аппарате такая кнопка, чтобы снова уснуть и больше… Денис приподнялся на кровати. Чуть-чуть повернул голову, посмотрел вниз. Левое плечо стало странно коротким, а дальше шла пустота, плотно скрытая бинтами. Так странно, он мог поклясться, что рука все еще есть… Кажется, это называют «фантомные боли». Денис перевел взгляд на аппарат у кровати. Все кнопки были подписаны, но сухие аббревиатуры ни о чем не говорили. Попробовать нажимать на все подряд?

Отворилась дверь, и в комнату вошла деловитая Варвара с папкой для бумаг.

– О, да ты уже бодр, как молодой короед!

Она поставила подушку торчком и придержала друга за спину, помогая устроиться поудобнее.

– Сейчас мы будем обсуждать чертовски неприятные вещи. Но сначала дело, а потом нытье, договорились?

Со стороны это могло показаться грубым, но именно такого обращения Денис и ждал. Не хватало только, чтоб они тут рыдали в четыре ручья… Три ручья…

– Давай, рви мое кибернетическое сердце, – шутка была так себе, но Варвара громко рассмеялась. Плохой признак. Обычно, если Денис неудачно шутил, подруга выразительно приподнимала густую темную бровь.

– Значит так, подписывай, где галочки, и я тебя покидаю до вечера.

Денис попробовал удержать вложенную в ладонь ручку. С первого раза не получилось – пальцы не гнулись.

– Так, погоди подписывать, сначала потренируйся вот здесь.

После нескольких неудачных попыток Денис неуклюже зажал ручку в кулаке и почиркал на ненужном клочке бумаги. С десятого раза удалось изобразить что-то похожее на подпись.

– Еще отпечаточек… – Варвара сорвала защитную пленку. Он послушно приложил указательный палец, пройдя примитивную биоидентификацию.

– Да ты просто идеальная жертва для развода, братишка, никаких вопросов!

Денис хотел сказать, что ему теперь все равно, но решил не расстраивать подругу.

– Это называется «доверие». Слыхала про такую штуку?

– Слыхала. А вот живьем встречать не доводилось. Ты только что подписал доверенность на свой коттедж со всей обстановкой и аэрокар. Сейчас я иду их продавать. Приятель намекнул, что старик Финниган скопил деньжат и желает перейти на новый уровень. Даёт нормальную цену. Я подговорила пару дружков, они его задержат в баре, пока до старикана не добрались другие продавцы.

Если бы у Дениса нашлись силы, он бы возмутился, но в нынешней ситуации смог только открыть рот и вытаращить глаз. Он в первый раз слышал про старика Финнигана и не имел ни малейшего желания в придачу к конечностям терять все имущество разом.

– А ты чего ждал? Импланты стоят дорого. Мне еле удалось уговорить главного врача поработать в долг и поставить сердце авансом. По правде говоря, этого даже не хватит. Так что, если у тебя есть заначка, самое время ее распотрошить.

– А… страховка?

Одним из плюсов работы в корпорации был отличный социальный пакет. Небольшой процент зарплаты каждого сотрудника уходил в медицинский фонд, возвращаясь занятиями в спортзале, отбеливанием зубов и проверкой зрения. Больше молодой и здоровый Денис ничем воспользоваться не успел.

– Забудь. Не будет никакой страховки, – отрезала девушка. После чего собрала документы и ушла, громко хлопнув дверью.

Денис аж подскочил на кровати, тут же пожалев об этом из-за приступа боли. Как так? Ведь взрыв произошел при исполнении служебных обязанностей? Он точно помнит, как приехал на шахту чинить оборудование. И что-то произошло… Мысль о том, что именно, вертелась рядом, но пока ее не удавалось схватить.

Заглянула медсестра. Провела небольшой осмотр, пробежалась по данным на мониторе, поменяла капельницу и пообещала принести обед. Следом пришел солидного вида врач. Поспрашивал о самочувствии, в красках расписал долгую и счастливую жизнь с имплантами фирмы «Феникс».

– В случае тяжелых и необратимых повреждений тела, подобных вашим, наш главный принцип: спасти все, что возможно. Мы приложили максимальные усилия, чтобы сохранить наибольший процент исходного биологического материала.

Не заметив хмурой реакции на слово «материал», врач развернул изображение тела, разделенного на синие и красные зоны.

– Обратите внимание, вашу левую ногу мы обязуемся спасти, заменив только раздробленное колено и некоторые участки голеностопа, – рука описала мягкий круг, охватывая подсвеченные сегменты. – В легких был проведен синтез искусственных мембранных волокон и живой ткани. Сердце пришлось полностью заменить, и хочу заметить, что теперь его эффективность на порядок превышает показатели любого чемпиона мира по бегу на длинные дистанции. Левую руку также спасти не удалось, вместо нее будет установлен протез, от плеча до кисти. В связи с интеграцией перечисленных имплантов нам придется укрепить ваш позвоночник здесь и вот здесь. Иначе он не выдержит многократно возросшей нагрузки.

Доктор продолжал перечислять изменения, ожидавшие измученное тело Дениса. Почти с той же интонацией, с какой менеджер по продажам в автосалоне несколько месяцев назад расхваливал достоинства новой Боргини…

– Теперь о питании. Микроядро «Феникса» обеспечит пятилетний срок службы всех имплантов, при условии соблюдения условий эксплуатации, а также при прохождении обязательного медицинского освидетельствования каждые шесть месяцев. Отдельно обращу ваше внимание на то, что…

– Благодарю вас, доктор, – Закаров приподнял непослушную руку, останавливая собеседника. – Все это наверняка перечислено в договоре. Я обязательно с ним ознакомлюсь. Сейчас меня интересует следующий вопрос: сколько времени займут эти…

– Процедуры? – доктор пришел на помощь замешкавшемуся пациенту. – Сложный вопрос. Все зависит от индивидуальной реакции тела. Однако вы молоды, не имеете вредных привычек и находитесь… находились до происшествия в не самой плохой физической форме. Я бы сказал, что восстановление займет год, максимум полтора. Однако, принимая во внимание доводы, приведенные вашей подругой, весьма напористой молодой леди, я проведу вам курс усиленной регенерации. Это довольно неоднозначная процедура. Я бы никогда не решился ее рекомендовать, если бы ваше финансовое положение позволило вам провести полноценную реабилитацию. Через месяц вы встанете на ноги и сможете покинуть наше заведение. Что, разумеется, не означает полного исцеления. Вам в обязательном порядке понадобится квалифицированный уход и амбулаторное лечение. И, если вы будете им пренебрегать, вас ждет очень тяжелый рецидив. Вы меня понимаете?

Закаров задумчиво кивнул.

– Я оставляю вам договор, а также брошюру с полным техническим описанием имплантов. Будьте любезны, внимательно ознакомьтесь со всей предоставленной информацией. От этого зависит качество вашей будущей жизни, – врач положил карту памяти на тумбочку, рядом с аппаратом. – Я бы на вашем месте уделил особое внимание зрительному импланту. Это сложное оборудование, со многими дополнительными функциями. Включая тепловидение, работу в расширенном цветовом диапазоне, «умную камеру» и многое другое. Если что-то понадобится, я к вашим услугам. Всего доброго.

После ухода доктора Денис слегка приободрился. Возможно, отчаиваться действительно рано. Он встанет на ноги, разрешит недоразумение со страховкой. Надо только вспомнить, что произошло.

Вот он летит к шахте. Он знает, что там возникли неполадки. Еще один кусочек мозаики – вставший бур и недовольные взгляды рабочих. Он копается в процессоре, но ничего не понимает. Сколько времени прошло? Час, два, больше? Причину удалось обнаружить или нет? Память нарисовала темную дорогу, под небольшим углом уводящую на глубину. Крупицы пыли в мутном свете лампочек, затхлый запах, гладкие арки подпорок. На кой черт он полез в штрек? Может, хотел осмотреть и другое оборудование?

Воспоминания прервал обед: пустой бульон, какие-то непонятные водоросли на пару. Оказалось, что есть одной рукой очень неудобно. К тому же пальцы тряслись, и половина безвкусной жижи разлеталась теплыми каплями, не достигнув рта. Черные мысли ненадолго отодвинулись на второй план, уступив место быту. Денис доел, вытер лицо и шею салфеткой и вызвал нажатием кнопки медсестру. Больше заняться было нечем, и он снова принялся выуживать из памяти фрагменты прошлого, поворачивая их эдак и так.

Дверь палаты тихонечко приоткрылась. Денис радостно оглянулся, ожидая увидеть Варвару. Пожалуйста, пусть она рассмеется и скажет, что пошутила на счет аэрокара! Но в дверном проеме показался незнакомый гладковыбритый мужчина лет сорока, в форменном костюме «Феникса» с золотой птицей на правой стороне груди. У Дениса дома тоже такой лежал.

– Как ваше самочувствие? – мягко поинтересовался незнакомец, делая шаг вперед.

Ну конечно, Варвара ошиблась! «Феникс» своих не бросает! Сейчас коллега все объяснит и направит пострадавшего в отличный реабилитационный центр. А то и корпоративный санаторий на побережье Лазурного Тао. А ведь Варвара к тому времени успеет продать дом и, самое главное, машину. Как бы с ней связаться? Позвонить в мастерскую или к себе домой? В больнице должен быть телефон.

Незнакомец вежливо дождался ответа, спросил разрешение пододвинуть кресло, уселся и разложил на коленях серебристый кейс, украшенный той же эмблемой. Все манипуляции совершались с неизменно приятной, подбадривающей улыбкой.

– Меня зовут Давид Васиковский, я расследую произошедшую трагедию. Прежде всего, компания «Феникс» искренне сожалеет о случившемся, – коллега сделал подходящую случаю паузу и продолжил. – Вы помните, что произошло?

– Был… был взрыв.

– Правильно. На дне штольни скопился метан. Одной искры хватило для детонации чудовищной силы. Все рабочие в шахте погибли. Вам очень повезло, что вы оказались дальше всех от эпицентра.

– Повезло так повезло… – горько процедил Денис в ответ.

Незнакомец сочувственно покивал и достал из кейса датчики, разложив их на краю одеяла.

– Что это? – спросил Денис с некоторым беспокойством.

– Детектор лжи, стандартная процедура. Случившийся инцидент полностью расследован, но вы же знаете – правила есть правила. Раз на месте катастрофы был наш работник, мы обязаны с ним поговорить.