Книжные хроники Анимант Крамб

Поскольку мне не хотелось ставить его в неловкое положение, я решила сформулировать вопросы так, чтобы он мог ответить на них кивком головы.

– Мистер Рид исчезает каждую среду? – спросила я, и Коди кивнул. Моя тактика имела небольшой успех.

– А потом он возвращается? – продолжила я, на что Коди отрицательно покачал головой.

Это действительно было крайне странно. Мистер Рид уходил в обед, а затем не приходил обратно и просто отдыхал? Это снова было что-то, что совершенно не соответствовало его натуре. Я ценила его как человека, который предпочитал задерживаться, а не уходить пораньше, и, кроме того, он сам сказал мне, что очень серьезно относится к работе.

Так что же было важнее его любимой библиотеки?

– Знаете ли вы, куда он уходит? – задала я еще один вопрос, и Коди вновь покачал головой, перекладывая книги со стойки передо мной на тележку для книг.

С одной стороны, меня раздражало, что теперь я нахожусь в этих комнатах одна, без присмотра мистера Рида, но, с другой, это позволило мне в какой-то мере вздохнуть с облегчением. Его невидящий взгляд, который всегда с трудом задерживался на мне, исчез, и я не чувствовала, что за мной так пристально наблюдают, хотя скептические взгляды студентов все еще преследовали меня повсюду.

Никто из них не чувствовал себя комфортно рядом с работающей женщиной, и они часто шептались обо мне. Но я уже привыкла к подобным нападкам. Дома на меня так смотрело большинство: как мужчины, так и женщины – они шептались о странной девочке, которая все время прячется за книгами.

Но что они знали?

Я пошла в кафетерий за чаем и куском слоеного пирога. Поскольку мистера Рида не было на месте, я не испытывала угрызений совести по поводу того, что ушла посреди рабочего дня, тем более что и так пропустила обеденный перерыв.

Балансируя со своей чашкой по двору и неровной дороге до библиотеки, заботясь о том, чтобы при этом не обжечь себе тыльную сторону ладони, я подумала о том, как бы мне в будущем готовить себе чай в библиотеке, ибо нынешний метод доставлял много хлопот.

Когда зашла в комнатку, через которую можно войти во внутреннюю часть машины, я села за стол и раскрыла пирог. Здесь было абсолютно неуютно, и я решила прибраться здесь, как только у меня будет на это время.

Мои мысли полетели дальше и снова вернулись к библиотекарю. «Чем он занят?» – спросила я себя и опять поразмышляла над этим, делая глоток чая. Теперь он был холодным.

Четверг начался так же, как и прошлый день. Я подошла к библиотеке за несколько минут до мистера Рида, и его утреннее приветствие снова оказалось немного более дружелюбным, чем накануне. Я рассортировала газеты, заплатила Филиппу Тамсу, с тем же страхом до кончиков пальцев спустилась в архив, а затем исчезла в своей каморке, чтобы напечатать карточки для машины.

Достав из ящиков половину новых книг, я включила их в каталог, подписала, скрепила и просмотрела ключевые слова, но все равно казалось невероятным, сколько мне удалось сделать за последние три дня. Хотя я и представить себе не могла, что мистер Рид когда-нибудь будет гордиться мной, но это все сделала я и не позволю кому-то это отнять.

Я лично загрузила новые книги в тележку и отвезла их в те места, где они потом будут храниться.

– Извините, мисс, вам нечего здесь делать, – внезапно в нескольких рядах от меня раздался голос Оскара, прозвучавший слишком громко в тишине, что царила в библиотеке.

– Мне нужно только быстро кое-что выяснить, – ответил ему женский голос, резкое эхо которого мне сразу показалось знакомым.

– Нет, мисс. Эта библиотека предназначена исключительно для студентов и меценатов Королевского университета. Она… – отвечал ей Оскар, но был прерван.

– Которыми являются только мужчины! Я поняла. Но мне все равно! – бросила женщина, и теперь у меня не осталось сомнений.

Это была Элиза Хэммильтон.

Я положила книгу, для которой хотела найти место, обратно в тележку и торопливо пошла в их направлении.

– Мисс, верните мне книгу! – рассерженно прошипел Оскар, и я увидела, как он цепляется за один конец толстого фолианта. Элиза попала в поле моего зрения, ее лицо напряженно скривилось, пальцы сомкнулись вокруг кожаной обложки, за которую она отчаянно тянула.

Я стояла рядом со скандалистами, которые выглядели так забавно, что над ними стоило посмеяться. Элиза была на полголовы выше Оскара, но он определенно был вдвое шире худой девушки. Их рты скривились от гнева, и они выглядели как карикатуры на самих себя.

Я громко прочистила горло.

Они испуганно обернулись, словно я дала им пощечины. Руки Оскара соскользнули с книги. Элиза отступила на шаг.

– Отдайте мне книгу, – строго сказала я, вытянув вперед руку. Элиза удивленно смотрела на меня, а я ответила ей взглядом, как если бы она была незнакомкой. Тут ее глаза прищурились, а взгляд стал подозрительным. Без сопротивления она протянула мне книгу.

Было тяжело не взглянуть на название книги, но я не хотела упускать их из виду и тем самым потерять авторитет.

– Мисс Крамб, – начал объяснять Оскар, но я прервала его.

– Я позабочусь об этом, – твердо отозвалась я. – Спасибо, Оскар. Вы можете идти. – Мое лицо не дрогнуло ни на миллиметр от его взгляда.

Оскар смотрел на меня, выпучив глаза, пока румянец заливал его лицо, но, наконец, кивнул и убежал.

Я подождала, пока его шаги не стихнут, и позволила скользнуть улыбке по моим губам, которая все это время таилась там.

– Что ты здесь делаешь? – поинтересовалась я, и Элиза облегченно выдохнула.

– Черт, ты меня так напугала, – прошептала она, взмахивая темно-красной перчаткой. – Я могу спросить тебя о том же. Почему, черт возьми, этот недалекий мальчик на побегушках слушается тебя?

– Потому что я работаю здесь, – призналась я и вернула ей книгу. Это был манифест о гражданских правах рас Америки. – Я новая помощница библиотекаря.

Казалось, глаза Элизы в любую минуту вылезут из орбит, настолько потрясенно она уставилась на меня.

– Бог ты мой, – вырвалось у нее, и я решила, что нам, наверное, будет лучше побеседовать в таком месте, где нас не смогут увидеть.

– Пойдем. – Я подошла к краю стеллажа и посмотрела в проход. В длинном коридоре никого не было, а студенты в читальном зале, которые могли нас видеть, были поглощены чтением.

Мы пересекли коридор, и я открыла Элизе дверь в комнату, где все еще оставалось слишком много дел.

– Это просто немыслимо! – воскликнула Элиза, как только я закрыла за нами дверь. Я покачала головой, забавляясь ее восторженностью. – Если бы я знала! Немыслимо! – повторила она и начала бегать взад-вперед.

– Ты не спрашивала, – рассудительно отозвалась я, и она на мгновение остановилась, отложила книгу, а затем шагнула вперед.

– Ты совершенно права. Я думала, это не так важно, а ты, оказывается, находишься у источника. С моей стороны было слишком высокомерно не спросить об этом. Я уберегла бы себя и не порвала чулки о кусты роз, когда лезла сюда через окно, – выпалила она, и я окинула ее сомневающимся взглядом. У нее имелась склонность к преувеличению и театральности.

– Элиза, зачем ты залезла в библиотеку? – прервала я ее бессмысленный поток речи, и она удивленно посмотрела на меня.

– Чтобы взять книги! – сказала она, словно это было само собой разумеющимся. – Наша библиотека просто шутка по сравнению с этой. У нас есть сотни книг о ведении домашнего хозяйства и искусстве. Но по праву, политике, философии всегда у кого-то на руках, потому что их очень мало, либо их вообще нет, – пожаловалась Элиза, и я села на стул, взяла еще один и поставила его рядом со мной в надежде, что Элиза прекратит бегать и тоже сядет.

Но она, казалось, была слишком расстроена, чтобы последовать этому молчаливому призыву.

– Они дают нам знания в таком малом количестве, словно мы настолько глупы, что не сможем понять больше. Мне хочется рвать на себе волосы, но тогда моя покровительница будет упрекать меня, что я выгляжу как проститутка.

Это не должно было быть смешным, и все же я не смогла удержаться. Именно эта оригинальная манера, с которой она объединяет важное и неважное в одном предложении, делает ее такой остроумной.

– Ах, не смейся, Анимант, – упрекнула она, но в ее голосе уже был слышен смех.

– Прости, – попыталась извиниться я и взять себя в руки. – Значит, ты вломилась сюда, чтобы прочитать книгу, – продолжила я, не в силах подавить улыбку. Я была без ума от книг, и все же мне не пришло бы в голову лезть за ними через окно здания, вход в которое мне запрещен.

Наконец Элиза упала на стул, который я пододвинула ей, и громко вздохнула. Эта беготня меня сильно раздражала.

– Да, я сделала это, – призналась она и тоскливо взглянула на фолиант, лежащий на краю стола. – Я хотела прочитать пару предложений, хотя на самом деле мне, возможно, понадобилась бы вся книга. И затем появился этот парень, – выругалась она, и, несмотря на внешнее спокойствие, я видела, в каком отчаянии она была на самом деле по этой маской. Должно быть, очень неприятно, когда не можешь прочитать то, что тебе хочется или то, что тебе нужно.

И во мне возникло желание помочь ей. Так несправедливо, что ей запрещено входить сюда, поэтому я просто не могла допустить подобного.

– Я выдам ее тебе, – сказала я, и взгляд Элизы устремился в мою сторону.

– Ты не можешь, – резко возразила она, но в глазах затеплилась надежда.

– И? Кто узнает? Я дам тебе ее на неделю, и потом ты вернешь ее мне, – предложила я, и Элиза недолго думала, как на это возразить.

– А если кто-то заметит, что она исчезла? – спросила она, и я пожала плечами. Нет ничего проще, чем это.

– Я напишу в карте, что ее кто-нибудь взял, тогда никто не будет ее искать, – объяснила я, но она все еще не выглядела полностью уверенной.

– И под каким именем ты ее запишешь? – поинтересовалась она и потянулась за книгой, чтобы взять ее.

– Ты можешь его придумать, – ответила я, спросив себя, не разрушит ли все моя безрассудная смелость, заставляющая меня чувствовать воодушевление в этот момент.

9

Глава девятая, в которой произвол уничтожил книги

Эдвард Тич[3] – имя, которое мы написали на читательском билете Элизы, и я чувствовала себя обеспокоенной и хитрой, как пират.

Я не могла вспомнить, чтобы когда-либо совершала что-то столь запрещенное, и мое сердце бешено застучало от страха, что мистер Рид увидит следы злодеяния на моем лице, когда мы столкнемся.

Но, сколько бы ни думала об этом, с какой бы точки зрения ни смотрела на него, я не жалела о своем поступке и знала, что сделала бы это снова. Несправедливо, когда женщине препятствуют получить образование, доступное при этом мужчинам. Что бы ни предписывало общество, оно руководствовалось только мнением мужчин.

Я убрала оставшиеся книги на полки, отнесла почту мистера Рида к двери его кабинета и проверила, что везде все в порядке. Пообедала в кафетерии с Элизой, которая составила мне компанию и угостила куском пирога. Она была настолько радостной и воодушевленной, что мне пришлось сдержать ее от покупки для меня целого шоколадного торта.

Когда мы вышли из кафетерия, начался моросящий дождь, и, так как ни у кого из нас не было зонта, мы быстро попрощались.

Мне нравилось проводить время с Элизой, и я надеялась, что мы будем чаще видеться.

Дружба с кем-то являлась для меня редкостью. Но в Лондоне просто были не такие люди, как дома.

Когда Биг-Бен пробил пять часов, я отложила работу, попрощалась с мистером Ридом и Оскаром, который недовольно посмотрел на меня. Очевидно, ему не понравилось, что я влезла в его работу и что пришлось подчиниться мне. Впрочем, меня это совершенно не беспокоило.

Я под дождем добежала до дома, где меня встретил буйный дядя Альфред, который из-за рабочих дел отсутствовал дома до сегодняшнего дня. Тетя Лиллиан была рада возвращению мужа, и они шутили весь вечер, пока я дочитывала «Путешествие Джексона Троуга в Индию», а потом слушала рассказ дяди Альфреда о его поездке. Он старался не задавать вопросы о моей работе, и я также не упоминала о ней, чтобы он еще немного потерпел муки совести.

Я рано легла спать, слушая усиливающийся дождь. Он звучал не так, как дома, и не давал мне уснуть, заставляя мысли вертеться в голове.

Хотя прошла всего половина недели, я чувствовала себя гораздо лучше, чем в начале. Мне действительно удалось освоиться, и я не была уже такой медлительной. Благодаря Генри, я больше не пыталась произвести впечатление на библиотекаря, делая все как можно быстрее, и некоторые вещи мне даже стали приносить удовольствие. Распаковывать новые книги или смотреть, насколько различны темы экземпляров, которые брали студенты. Мне нравилась спокойная атмосфера, как проникал свет сквозь стеклянный купол и тихое гудение двигающихся в поисковой машине шестеренок, которое со вчерашнего дня снова заполонило читальный зал.

Только архив все еще вызывал во мне страх, и, стоило подумать о нем, по коже начинали бегать неприятные мурашки.

Через некоторое время мои мысли превратились в сны. Прежде, чем дождь превратился в море, моя кровать – в лодку, а запах потухшей свечи слился с индийскими пряностями.

Дождь все не заканчивался, и дядя попытался уговорить меня доехать до библиотеки на карете. Но запрягать лошадей ради такого небольшого расстояния было крайне глупо. Поэтому я попросила принести мой зонт, в очередной раз заверила, что справлюсь сама, и отправилась в путь.

Дождь был не очень сильным, но периодически возникающие порывы ветра делали мой путь довольно рискованным.

У меня ушло примерно вдвое больше времени на дорогу, чулки промокли, я чуть не потеряла шляпу и тихонько выругалась, когда ветер согнул мой зонтик так, что он сломался.

Сегодня я пришла позже, чем в предыдущие дни, и мистер Рид уже находился в библиотеке, потому что дверь была открыта.

С облегчением я толкнула тяжелые двери и сделала несколько шагов в вестибюль, после чего небрежно поставила сломанный зонт рядом с дверью и стряхнула капли дождя.

Как бы мне ни хотелось этого признавать, но, возможно, дядя был прав насчет кареты.

Я вытерла капли с лица и услышала голос громко ругающегося человека. Похоже, мистер Рид был в плохом настроении. Даже в худшем, чем обычно.

Вздохнув, я сняла шляпу и быстрыми движениями поправила волосы, направляясь через вестибюль к читальному залу. Как только я вошла в него, неожиданный порыв ветра сбил меня с ног, а большие капли дождя оросили пол передо мной. От испуга и шока я встала как вкопанная. Затем, подняв голову, посмотрела на стеклянный купол, в дальней части которого зияла дыра размером с человека.

Это невозможно! Когда это произошло?

И тогда полное осознание произошедшего поразило меня, словно удар. В библиотеке шел дождь. Паника охватила меня.

– Господи, книги! – вырвалось громче, чем мне хотелось бы, я приподняла подол и побежала к ближайшей лестнице.

– Мисс Крамб. Какое счастье! – с облегчением воскликнул мистер Рид, когда я добралась до последней ступени. Он все еще был в пальто, клетчатый шарф криво висел на шее, словно он начал его снимать, но ему помешали. Его темные волосы намокли и слиплись. – Я уже думал, что вы не придете сегодня, – произнес он и нервно провел рукой по волосам, которые после этого стали торчать во все стороны.

– Что произошло? – спросила я, но в тот же миг увидела в проходе мокрый чемодан-сундук, который, несомненно, и являлся виновником случившегося. Все было усеяно осколками стекла, несколько деревянных половиц сломалось, не хватало целой части перил, а сверху дождь капал в уже образовавшиеся большие лужи.

С полок свисала разбухшая бумага из кожаных переплетов, в воздухе витал холодный, влажный запах старых чернил, и мое сердце остановилось при виде уничтоженных книг. В груди образовался тяжелый ком, и мне пришлось взять себя в руки, чтобы не расплакаться, ведь это было бы не очень профессионально.

Чья-то рука упала на мое напряженное плечо, но я все еще была слишком потрясена ситуацией, чтобы хоть как-то отреагировать на это.

– Дышите. Мы с этим справимся, – сказал мистер Рид мягким голосом, чего я совершенно не ожидала, но именно это вывело меня из оцепенения.

Я удивленно посмотрела в его усталые глаза, под которыми обозначились темные круги, и попыталась взять себя в руки, медленнее дышать и успокоить сердцебиение.

Он был прав. Мы справимся с этим, и паника в этом не поможет. Шаг за шагом.

Мистер Рид убрал руку, и я почувствовала холод в том месте, где она лежала.

– Я пойду и позову кого-нибудь, кто поднимется на крышу и прикроет дыру. Вы уберете книги с полок в другой конец комнаты, – распорядился он, завязывая шарф. – Я ненадолго. Не впускайте студентов, кроме тех, кто предложит помощь.

Я кивнула, пытаясь улыбнуться, но безуспешно. Я вся промокла, замерзла, а непрекращающийся дождь наверняка уничтожил сотню книг. Я была в шоке и не могла себе даже представить, сколько работы нас ждет.

– Мисс Крамб, – услышала я свое имя и снова направила свой, блуждающий по хаосу из стекла, бумажной каши и щепок от дерева, взгляд на мистера Рида.

Его глаза внимательно смотрели, поза была выжидательной, а руки дернулись, словно он не мог решить, хочет ли сейчас прикоснуться ко мне или нет.

– Вы нужны мне сейчас, – мягко произнес он, и я кивнула.

Он нуждался во мне. Хотя я была всего лишь девочкой на побегушках. Он нуждался во мне здесь и сейчас, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь ему.

– Хорошо, мистер Рид, – дрожащим голосом ответила я и расправила плечи.

Уголки его рта дернулись, взгляд на мгновение остановился на мне, а затем он вздохнул и повернулся к лестнице. Его шаги затихли в зале, и только хлопок двери вывел меня из оцепенения.

Я постаралась приободриться, успокаивая себя тем, что моя работа важна, и снова надела шляпу на голову. Торопливо схватив тележку, я подошла к стеллажу и взяла первую книгу. С хлюпающим звуком вытащила ее, и, когда сжала обложку, из книги потекла темно-синяя струйка.

Мое сердце обливалось кровью. Никто, наверное, уже не сможет спасти эту книгу.

Ущерб ограничивался медицинским разделом с буквы Г до М, а также книгами наверху, в кольцевом проходе. Внизу на книгах было всего несколько капель, которые оставили темные пятна на кожаных переплетах. Я уже освободила три полки и убрала книги, когда вернулся мистер Рид. Он промок еще больше и распорядился зажечь в комнате отдыха камин, о существовании которого я даже не догадывалась. Я ушла на его поиски и нашла за какими-то ящиками, которые давно собиралась убрать.

Камин оказался маленьким и больше походил на печку, я вытащила корзину с дровами из-под стопки пожелтевших газет. Впервые мне показалось преимуществом, что я из пригорода, потому что разведение огня было для меня обычным делом.

Мне не потребовалось много времени, чтобы сложить несколько тонких бревнышек, положить сверху более толстые поленья, а оставшееся место набить стружкой. В корзине я нашла спички и с помощью газет разожгла огонь. Когда тепло усилилось и достигло не только моих рук, но и лица и остальных частей тела, я облегченно вздохнула и дала себе несколько секунд, в течение которых просто сидела на корточках перед огнем, прежде чем закрыть заслонку и поспешить обратно.

Мистер Рид подтолкнул ко мне тележку с книгами, и я с облегчением обнаружила, что они не настолько повреждены, как те, которые убирала я.

– Отвезите их в комнату сушиться! – приказал он мне, убирая мокрые волосы с глаз.

– Проклятье! – услышала я голос Оскара, когда он и Коди поднимались на тросе в кольцевой проход.

– Возьмите тележку и уберите книги из зоны повреждения! – обратился мистер Рид к мальчикам, и в этот момент дождь вдруг прекратился. Все посмотрели наверх, где несколько мужчин натягивали на стекло большую клеенку.

– Новый план, мальчики. Идите в дом для персонала и возьмите у миссис Кристи тряпки, чтобы вытереть полы, – объяснил мистер Рид, и они молча спустились по лестнице и исчезли.

Мистер Рид с улыбкой на лице взглянул на меня. Это выглядело настолько сюрреалистично. Он стоял в своей библиотеке, промокший до нитки, держал в каждой руке по совершенно испорченной книге и все же мог радоваться тому, что вода больше не капает в его святыню.

– Как обстоят дела с огнем? – спросил меня он, положив две книги в стопку к другим, безнадежно потерянным фолиантам, и подошел ко мне.

Он старался не подавать виду, но я заметила, насколько он замерз.

– Горит, – осведомила я, и он удивленно приподнял брови. Он явно не ожидал, что мне легко это удастся. – Я из пригорода, мистер Рид, – объяснила я, на что он только кивнул. – Вам стоит посидеть немного около камина и высушить книги, – предложила я и, не дожидаясь ответа, подтолкнула тележку, которую он только что поручил мне, подобрала подолы юбок, чтобы маневрировать между лужами, и начала подбирать обрывки бумаги.

Позади себя я услышала стук колес тележки и украдкой улыбнулась тому, что он меня послушался.

Потребовался целый час, чтобы все насухо и начисто вытереть. Несколько пришедших этим утром в библиотеку студентов помогли вынести на улицу осколки и обломки, а также открепить металлические пластинки от поврежденных книг.

Сто двадцать книг были принесены в жертву дождю. К ним присоединилось еще несколько, которые, как мы думали, еще можно спасти. Внутри разливалась такая досада, потому что каждая металлическая пластинка, которая отправлялась в маленькую коробку, была словно укол в сердце.

Нам придется снова закупать все эти книги. К счастью, обо всех имелись подробные записи. Я смиренно вздохнула, потому что моей задачей было найти все адреса и записать их вместе с выходными данными книг.

Я потерла руки, чтобы согреть их, и собралась пойти в читальный зал, чтобы там за столом разложить пластинки в алфавитном порядке, как кто-то поставил передо мной чашку чая.

Мой взгляд проследовал по темной руке, которую я легко узнала, до ее владельца. Генри поставил стул рядом со мной.

– Я слышал, что произошло, – произнес он, и я грустно улыбнулась.

– Спасибо за чай, – ответила я, взяв чашку окоченелыми пальцами.

– У меня с собой целый термос, – добавил он, и я рассмеялась. Генри был поистине заботливым человеком. Прямо как моя мама. За исключением того, что она слишком усердствовала.

– Нам стоит принести чай мистеру Риду, – поднимаясь со стула, быстро сказала я.

– Хорошо, хорошо. Мистеру Риду, – мой брат весело усмехнулся и вытащил вторую кружку из кармана пальто. – Он что, оставил свою маску адского существа, а? – продолжил меня поддразнивать брат, и я осуждающе взглянула на него.

– Когда он не гоняет тебя, как своего раба. То да, вполне возможно, – призналась я, принимая чашку, которую Генри наполнил чаем из китайского термоса.

– Я горжусь тобой, – сказал Генри и улыбнулся улыбкой старшего брата.

Я не знала точно, как это звучит для него, но оставила все как есть и просто порадовалась, что не услышала от него выговор.

Балансируя с чашкой в руке, я подошла к маленькой комнатке, где мистер Рид подкладывал поленья в огонь.

– Мой брат принес нам чай, – сказала я ему и поставила чашку на свободное от книг место. Мистер Рид оставил их лежать открытыми на столе, чтобы бумага, которая пошла волнами, смогла высохнуть в теплом воздухе комнаты.

– Спасибо, – ответил библиотекарь и встал перед печкой. Его одежда уже не была такой мокрой, однако темные волосы оставались растрепанными и торчали во все стороны. Я подавила улыбку, потому что его неопрятный вид сделал из него более симпатичного мужчину, чем образ сдержанного жесткого чиновника, которого он всего изображал. – Ваш брат? – спросил мистер Рид и взял чашку в руки. – Генри Крамб?

– Да, – подтвердила я, и меня охватило странное чувство того, что они знакомы друг с другом.

– Хороший студент ваш брат, – как бы мимоходом произнес он и с наслаждением сделал глоток. Затем вздохнул и повернулся ко мне. – Итак, вам следует заняться поврежденными книгами и составить мне список адресов издательств, – начал объяснять он, и я расправила плечи.

– Уже начала, – отреагировала я и повернулась к двери. Мистер Рид тоже отвернулся от меня, чтобы снова посвятить себя книгам, но я все еще могла видеть улыбку, которая украдкой заиграла на его губах. И одно мгновение я действительно гордилась собой.

Уже после первых пятнадцати книг, которые просмотрела в документах, я обнаружила, что мне не хватает всех данных за последние два с половиной года. Я понятия не имела, где их смогу найти, и даже, просмотрев их несколько раз, не нашла никакой информации о том, были ли они выданы или списаны.

Когда я подошла по этому поводу к мистеру Риду, он сказал, что информация есть у него в кабинете, и он предоставит мне ее, как только поговорит с офицерами полиции. Они прибыли к нам несколько минут назад, чтобы разобраться, откуда взялся чемодан, и высказали теорию об умышленном нанесении материального ущерба, возможно, покушении. Но мистер Рид придерживался мнения, что это был несчастный случай, и что это багаж, который упал сверху из дирижабля. Офицеры пообещали выяснить это, и спустя три четверти часа мистер Рид принес мне бумаги.