Мертвая сеть

К утру следующего дня Токугава, накачанный кофеином, едва сдерживающий дрожь тела, стоял у прекрасного двухэтажного домика в городе Сакура20 и смотрел на окна, большие, как глаза красивой девушки. В одном из них зажёгся свет.

Стоя под дождём, промокший до нитки, Токугава наслаждался тем, что видит. Тем, что понимает: жизнь есть и ещё будет в этом доме.

Он боялся подойти ближе, постучаться в двери. Не так поймёт мать покойной Мин Чжу. Да и он забудет всё, что хотел сказать ещё ночью, пока тусклый свет утра не пришёл на смену терпкой, хорошо знакомой старшему инспектору темноте. Он забудет, в этом нет сомнений. Ведь он не видел ещё женщины красивей за всю свою никчемную жизнь.

Когда она вышла из дома и направилась к припаркованной у тротуара мазде – гаража в её доме не было, – Токугава уже сидел за рулем служебной машины. Привычное действие: остаться чуть позади, на расстоянии аккуратного преследования, и вести её до центра города Тиба, где она неизменно припаркует автомобиль у высотного здания, принадлежащего крупной строительной компании. Она встанет на место винтика в огромном механизме, который созидает.

Токугава же, удовлетворённый, отправится домой. Считай, сорвется со своего места в таком же механизме, который, по идее, должен созидать порядок, но порой просто не справляется с потоком человеческой жестокости и глупости.

В этот раз, ёжась от холода, прокравшегося под кожу, Токугава впервые подумал, насколько глупо было кончать жизнь самоубийством молодому ухажеру Мин Чжу. Не случись этого, и Мин Чжу была бы жива. Была бы она в живых – не было бы опасений из-за её матери.

Но именно опасения вели его к ней, к этой уже немолодой женщине, которая по-прежнему сохраняла природную красоту, едва подчеркнутую лёгким макияжем и грамотным вкусом в выборе одежды.

Добравшись домой, Токугава стянул с себя мокрую одежду и завалился на кровать. Он уснул крепким сном без сновидений.

11

Ватанабэ проснулся из-за назойливой мелодии, которой разразился его смартфон. Он потянулся к низенькой тумбочке у изголовья кровати. Выругался, тем самым заставив лежащую рядом девицу с растрепанными русыми волосами недовольно поморщиться. Имени девицы он не помнил. Ещё он не помнил, чем был обязан своему старшему коллеге Такеси рано утром в свой выходной.

– Было бы хорошо сегодня пробежаться по друзьям пропавшего парня, – не ходя вокруг да около, объяснился Такеси.

Бодрый голос старшего инспектора раздражал Ватанабэ, но он не подал виду. Лишь промычал в знак согласия.

– Спишь? – как нарочно спросил Такеси.

– Было дело, – лениво ответил Ватанабэ.

Первым в списке Такеси был одноклассник Минэо, щуплый парнишка по имени Хидэо. Избалованный ребёнок заместителя директора небольшой торговой сети.

– Пап, это ко мне пришли, разве не видишь?! – огрызнулся мальчуган, когда отец, болезненного вида мужчина лет пятидесяти, в пуловере поверх однотонной рубашки, попытался вмешаться в разговор.

Заметив сдержанную реакцию отца на слова сына, Такеси подумал, что воспитание чертовски важно. В последнее время он думал об этом постоянно. Переживал, каким сам станет отцом, и всё чаще вспоминал, как родитель учил его уму-разуму, не выбирая выражений и не контролируя силу.

Такеси не считал такой подход неверным. В конце концов, это сделало его таким, какой он есть. Но идти по проторенному маршруту ему никак не хотелось. Он знал, что есть нечто среднее между грубостью мужика и растерянностью сопляка. Нормальное воспитание.

– Твой отец может присутствовать, Хидэо, – сказал Такеси, кинув в сторону отца короткий взгляд. – Ты ещё несовершеннолетний.

– Но я сам могу за себя отвечать, детектив, – сказал мальчуган, сделав особое ударение на последнем слове. Как в кино.

– Ну, тогда ты можешь ответить за те слова, которые писал Минэо. Ты же знаком с Минэо? Это твой друг, который не появляется дома без малого неделю. Родители его места себе не находят…

Такеси помедлил. Насладился реакцией Хидэо, который слегка съёжился.

– А вы незадолго до этого переписывались с ним о том, как бы хорошо было покончить жизнь самоубийством. Так ведь?

Хидэо покраснел.

– Я…

– Что это значит? – вмешался отец, занявший место на краю дивана, явно боясь приблизиться к полицейскому. Словно тот был заразен.

– Советую иногда проводить разъяснительные беседы с ребёнком, – сурово бросил Такеси и вновь обратился к мальчугану. – Когда вы с Минэо виделись в последний раз?

– В понедельник, в школе, – Хидэо помедлил, ещё больше покраснел. – Но почему вы читали нашу переписку?

– Потому что есть официальный запрос, – с лёгкостью отбил атаку Такеси. – Ну, так что, может, есть что ещё рассказать? Подумай хорошо, потому что жизнь твоего приятеля может зависеть от твоей разговорчивости. Ну?

Хидэо молчал.

– Общие друзья? Подружки?

Такеси отвлекла вибрация его смартфона. Он быстро достал телефон из кармана пиджака, проверил. Звонил Ватанабэ.

– Слушай, я по этому парню… ну, Масаси… не нашёл никаких данных. По ходу дела, фэйковый аккаунт.

– Понял, – сухо ответил Такеси.

Убрав телефон в карман, он посмотрел на Хидэо:

– Есть у вас такой друг по имени Масаси?

Как и предполагал Такеси, мальчуган в ответ только покачал головой.

Внимательней присмотревшись к переписке Минэо с Масаси, Такеси выявил, что познакомились они не так давно через Интернет. Разговоры про основателей пост-гранжа из Nirvana и конкретно Курта Кобейна. Масаси интересовался, умеет ли Минэо играть на гитаре. Добавил, что хотел бы исполнить пару песен группы в акустике.

Минэо давно хотел научиться играть, но всё свободное время уходило на занятия по плаванию и подготовку к учёбе. Масаси ответил, что иногда поигрывает, но игра уже не приносит удовлетворения. Ничто не приносит удовлетворения семнадцатилетнему студенту-первокурснику, который пошёл учиться на экономический, потому что «так захотел отец».

Минэо ответил, что это чувство ему знакомо.

Читая сообщения, Такеси ощущал холодок, бегущий медленным ручейком по позвоночнику. Уж больно похожа была эта переписка на липу. Масаси хотел втереться в доверие к Минэо? Для чего это студенту-перваку?

Хотя кто сказал, что за ником Масаси скрывается действительно студент? Социальные сети тем и хороши: ты можешь создать образ, который будет иметь мало общего с твоей сущностью. Как бы ни старались разработчики отладить процесс, гнильца все равно проступает. Человеческий фактор.

12

Новость о череде самоубийств разлетелась по Сети в считанные минуты. Отслеживая информацию со своего смартфона, Токугава уже в сотый раз за время службы в полиции мысленно отправлял трехэтажные ругательства в адрес наглых, жадных до сенсаций журналюг.

Тем не менее, в СМИ не упоминалось, что одна из потенциальных жертв попросту исчезла. Ёси Мори из города Тиба как сквозь землю провалился. Познакомившийся с Наоко Исикава по переписке, этот элемент изначально выпадал из общей системы. Неужели отправился в лес Аокигахара21, прозванный в народе «лесом самоубийц»?

Отправив Светлячка опрашивать соседей Ёси Мори, сам Токугава купил билет на экспресс до Исуми22 – по старинке, через кассу на вокзале – и отправился первым же поездом.

Оказавшись на тихоокеанском побережье, Токугава отправился с визитом к бывшей жене Ёси Мори, с которой предварительно созвонился по телефону. Но по телефону всё не выведать – не видно глаз, не видно мимики. Да и старшему инспектору попросту нужно было развеяться, вырваться из чёрного водоворота рутины.

Мики Мори оказалась стройной женщиной около сорока, со связанными в хвостик волосами, в тёмно-синем тренче. Она встретила полицейского на пристани. На прибрежный город опустился мягкий туман, так что могло показаться, что пристань уходит вглубь океана до бесконечности.

– Не так давно Ёси приезжал ко мне, – начала она, когда вместе с Токугавой они неспешно двинулись по пристани. – Он был… сильно подпивший.

– И часто с ним такое случалось?

– Если вы про выпивку, то нечасто. Скорее, редко, по меркам японца.

Она едва заметно улыбнулась.

– Приезжал он тоже редко, и это обычно происходило по моему согласию, – госпожа Мори осеклась. – Я хотела сказать, по нашему общему согласию.

– То есть он искал контакта с вами, – не желая размениваться на полутона, подхватил Токугава.

– Да. Наверно. Мы развелись три года назад, и тогда это казалось лучшим решением для нас обоих. Я придерживаюсь прежнего мнения – в одну реку дважды не войти, да и с годами у нас появились… некоторые разногласия.

– То есть?

– Просто разногласия.

Токугава промолчал. Решил, что вернётся к этому вопросу чуть позже.

– Ну, так и чего же он хотел, когда приехал пьяный? И, кстати… Он ездил на машине или добирался общественным транспортом?

Госпожа Мори повела бровью.

– К чему этот вопрос?

– Поведение потенциального самоубийцы выдаёт его настоящие намерения…

– Он приехал на поезде. Так же, как и вы. Значит, он на самом деле не хотел ничего такого? Я правильно вас понимаю, инспектор?

– Ну… По крайней мере, мне после поездки на экспрессе из Тибы сводить счёты с жизнью не хочется, – попытался пошутить Токугава, но в ответ получил лишь скупую улыбку.

Мики Мори была всерьёз озабочена судьбой бывшего мужа, как ни пыталась она сохранять хладнокровие. Не зря же она отпросилась с работы. Не издёвок ради.

– Он был с другом. Правда, я не могу припомнить его имени, но точно помню, что он высокого роста, худой телосложением.

– Они выпивали вместе?

– Нет. Этот второй, он сопровождал Ёси, но был трезвый. Как телохранитель. Мне тогда показалось, что они как пьяный бизнесмен и телохранитель.

– И что этот его друг?

– Молчал почти всё время. Он был в гостиной, пока мы с Ёси… ну, выясняли отношения. Ёси в тот вечер выговорил мне всё, что было на уме. И заикнулся о том, что… может сделать себе плохо. Ему хотелось, чтобы над ним поиздевались. Он даже предлагал мне ударить его…

– Как давно у вашего мужа проявилась склонность к гомосексуализму?

Мики Мори остановилась. К тому моменту они с Токугавой были достаточно далеко от берега, чтобы не различать очертания зданий. Они казались потерянными в туманном пространстве.

– Не поняла вас…

– Некоторые разногласия. Вы сами об этом сказали, – Токугава помедлил. – Стало быть, Ёси заинтересовался мужчинами. И хотел, чтобы по отношению к нему проявляли грубость. Все верно?

Мики Мори ничего не ответила. Лишь кивнула.

– Тот «телохранитель», получается, был его… любовником?

Женщина нахмурилась. Покачала головой.

– Я не уверена. Ну, то есть, глаз у меня намётанный… – она шикнула, будто змея. – Не думала, что будет так неприятно говорить об этом. С мужчиной.

– Воспринимайте меня как полицейского и только, – ответил Токугава, пряча руки в карманы кожаной куртки. – Куда после отправились Ёси и второй мужчина?

– Он передо мной не отчитывался. Да и я, честно говоря, не особо желала знать. Мы в очередной раз поругались, потому что… ну, потому что он считает нормальным, что может жить под одной крышей с женщиной, но трахать сугубо мужчин.

Токугава чуть улыбнулся. Госпожа Мори поддержала его. Какое-то время они шли молча. Слушали крики чаек.

– Я так понимаю, контактов своих этот высокий мужчина не оставил?

– Было бы странно, если бы оставил.

– Ну, а вы сами?

– Что я?

– Живёте одна?

Мики Мори нахмурилась.

– Зачем вы об этом спрашиваете? Я же сама вас позвала…

– Просто формальность, – поспешил успокоить женщину Токугава, пусть ему не особо понравилась её реакция. – Ну, так что же?

– Одна. Я живу одна, – сухо ответила госпожа Мори. – Если хотите, можем поехать ко мне. Сами в этом убедитесь.

Взгляды Токугавы и Мики Мори пересеклись. Они отлично поняли друг друга.

13

Оказавшись дома у Мики Мори, Токугава первым же делом стянул с себя кожаную куртку и футболку, насквозь промокшую под внезапно хлынувшим дождём.

У госпожи Мори был с собой зонтик, под которым она и шагала домой. Токугава шёл рядом с ней и со стороны походил на бродячего пса. Город утопал в лужах. Сам же Токугава утопал в собственных мыслях: зачем?

Уже дома у разведённой женщины он оставил этот вопрос. Сразу же, как только Мики Мори повесила тренч на вешалку в прихожей, распустила волосы и чуть взбила их, а ещё расстегнула две верхние пуговицы белоснежной блузки.

– Не против, если мы обойдёмся без кофе? – спросила Мори. – Это будет так пошло…

Токугава был не против такого расклада.

Он ненавидел фальшь.

Она поглаживала его тонкими пальцами по крепкому торсу…

После он вышел в прихожую, накинул куртку поверх голого тела, натянул джинсы, надел обувь.

– Ты куда? – спросила Мики.

– Покурить хотел. Выйду на улицу…

– Кури лучше здесь. Только окно открой.

Мики вернулась на кухню.

– Ты же не против кофе? – спросила она.

Токугава ухмыльнулся. Было в этой женщине нечто такое, что притягивало. Он скинул обувь, куртку повесил обратно на вешалку. Отправился на кухню, где прошёл к окну, открыл его и закурил сигарету.

– Аоки, – внезапно сказала Мики.

– Что? – не понял Токугава.

– Того мужчину звали, кажется, Аоки. Который приходил вместе с Ёси. Телохранитель.

Токугава задумался. И как ему поможет эта информация? Одно имя в море имен.

Стоит проверить переписки Ёси. Должен же быть этот Аоки где-то.

Вернувшись в отделение, Токугава встретился со Светлячком. Они были в своём кабинете – рутина, едва ли подгоняемая дождливой погодой.

Светлячок разузнал, что Ёси Мори покупал билет на поезд до Токио за день до запланированного самоубийства. Камеры видеонаблюдения, установленные на железнодорожной платформе, подтвердили, что Мори сел на поезд.

– Обратного билета не было, – продолжал рапортовать Светлячок. – Я попробую ещё поискать, но почти уверен, что не найду.

– То есть, получается, Ёси мог попросту поехать в Токио и там свести счёты с жизнью? – задал вопрос Токугава. Он обращался больше к самому себе. – Один вопрос: почему он не поступил так же, как и другие в «Клубе 27»23?

Токугава ожидал, что Светлячок хотя бы улыбнётся в ответ на его шутку. Но тот был максимально погружён в работу, так что остался при хмурой мине.

– Может, он вообще уехал в Токио не с целью совершить самоубийство, – предположил он.

– Гадание на кофейной гуще! – рыкнул Токугава и ударил кулаком по столу.

Светлячок окинул его оценивающим взглядом.

– Сделаем запрос в Токио, на вокзал. Быть может, его кто-то встречал. Будем двигаться поступательно.

Токугава молча кивнул. Вот уж он точно поступательно двигался: поехал на побережье, переспал с бывшей женой пропавшего мужика. Узнал какие-то никчёмные детали.

Он почувствовал ненависть к самому себе, к своей сущности.

14

Поздним вечером понедельника Такеси ехал по свободной трассе из района Минато24 в сторону Синагавы25. Радиоволны приносили медленную депрессивную мелодию Radiohead26. Тёмно-красная хонда «висела на хвосте» битый час.

Такеси специально не стал съезжать с трассы на нужном повороте. Оставил себе время для размышлений. Кто это может быть? Кому выгодно следить за старшим инспектором? Неужели Дзюнко проболталась, что он интересовался Хаттори?

Шлюшка могла проговориться только в одном случае: её заставили. Якудза всегда активно поддерживала Хаттори и не стеснялась использовать все доступные средства. Хотя они, в отличие от уличных банд хангурэ27 и байкеров босодзоку28, ещё придерживаются каких-то принципов.

Так, по крайней мере, считал Такеси до поры до времени. Но в свете последних событий он стал в этом сомневаться. Ведь когда группа головорезов нападает на одного невооружённого мужчину при свете дня и режет его ножами до такой степени, что он становится похож на дуршлаг, разве в этом есть хоть проблеск принципов?

Такеси свернул с автострады, припарковался у продуктового магазина Aeon, но из машины выходить не стал. Посмотрел в зеркало заднего вида. Преследователи выключили фары и только после этого припарковались в сотне метров от магазина, в начале улицы. Никто не вышел из машины.

Такеси затянулся. Ещё раз посмотрел в зеркало. Никого. На самый крайний случай он снял с предохранителя свой табельный SIG Sauer. В обойме – восемь патронов. Если хочешь мира – готовься к войне.

Негромко хлопнув дверью, Такеси поставил тойоту на сигнализацию и направился ко входу в магазин. Краем глаза заметил движение около машины преследователей. Невольно сжался – если они захотят выяснить отношения прилюдно, идея с магазином была совсем уж провальной.

Могут пострадать невиновные.

Пройдя мимо касс, Такеси углубился в отдел с молочными продуктами. Прикинул, что оттуда можно будет получше рассмотреть входящих. Если они войдут. Но не будут же они всё время караулить у входа.

Такеси сомневался, как и любой нормальный человек. Он отдавал себе отчёт в том, что никогда не был ни героем, ни трусом. Он просто полицейский, который умеет делать свою работу.

В дверях магазина возник плечистый малый с коротко стриженными волосами, в помятом черном пиджаке поверх футболки и темно-синих джинсах. Он осмотрелся, направился вглубь магазина. Вид у него был такой, будто он потерял своего малолетнего ребёнка. Но Такеси понимал, что за безобидной растерянностью может скрываться хладнокровный расчёт. Наёмный убийца не станет корчить рожи на манер голливудских злодеев.

Пульс ускорился. Такеси почувствовал тёрпкую волну, возникшую внизу живота и пробежавшую по телу до самой макушки. Не раздумывая, он направился к служебному входу, надеясь, что дверь не закрыта на ключ.

Зря надеялся! Потянув на себя ручку, Такеси убедился, что нужно искать альтернативу. Прошагал дальше, мимо отдела с рыбой и морепродуктами. В нос ударил характерный запах. Огромный тесак стремительно опустился на рыбину и отделил голову.

Несмотря на позднее время, в магазине было довольно много людей. Такеси и сам не был избалован нормированным рабочим днём, но каждый раз поражался, насколько хаотично устроена жизнь в Токио. Кто-то бежит, а кто-то преследует. Вне графика.

Преследователь словно из-под земли вырос. Он уставился на Такеси своими большими глазами, не переставая дышать, как разъярённый бык.

– Решил приготовить на ужин сасими29? – спросил преследователь.

Из-под пиджака, как бы невзначай, выглянул пистолет, упакованный в наплечную кобуру.

– Да. Рабочий день затянулся, – ответил Такеси, сохраняя хладнокровие.

– Оставь готовку своей жене. Нужно поговорить.

Такеси выругался про себя. Меньше всего он хотел, чтобы в криминальных кругах знали о его личной жизни. Хаттори слишком быстро навёл справки. Неудивительно – среди полицейских всегда найдутся стукачи, которые за порядочную сумму готовы и мать родную продать.

Выхватывать пистолет было бы глупо. Во-первых, он мог попросту не успеть. Во-вторых, пускать в ход оружие даже в подобной ситуации – дело гиблое. Намерения бандитов всё ещё не ясны. Работа – это в первую очередь аналитика. Главное – не затягивать с аналитикой и вовремя вспомнить о том, что ты – не вычислительная машина.

Плечистый малый кивнул в сторону выхода из магазина. Такеси намёк понял и двинулся вперёд. Он чувствовал на себе пристальный взгляд больших глаз. Сердце выбивало ритм танцевальной музыки. Как у Мураками30: дэнс, дэнс, дэнс…

Путь до тёмно-красной хонды показался невообразимо долгим. Сидевший за рулём толстый тип в рубашке своим видом напомнил Такеси самого обычного офисного работника. Рассеянный вид, тяжёлое дыхание. Но Такеси нисколько не удивился бы, заметив под рубашкой с длинными рукавами многочисленные татуировки якудза.

– Руки на крышу, – приказал плечистый, стоя позади Такеси.

– Ты хоть понимаешь, что разговариваешь с полицейским? – возмущенно спросил Такеси, не оборачиваясь.

– Понимаю. Руки на крышу.

Такеси почувствовал, как пистолет упёрся ему между лопаток. Даже чуть выше. Ничего не оставалось – Такеси положил руки на крышу хонды. Выругался, когда плечистый малый выхватил из его наплечной кобуры пистолет и потянулся в карман за смартфоном.

– Садись в машину. Без резких движений.

Несмотря на то что улица была освещена и по ней ходили люди, никто даже внимания не обратил (или не захотел обращать) на подозрительные действия. Кто станет по доброй воле влезать в неприятности?

В хонде всё ещё сохранялся запах новой машины. Даже потный смрад, исходивший от водителя, не в силах был перебить его.

– Прокатимся, – коротко сказал плечистый, после чего водитель запустил двигатель, перевёл рычаг в положение «драйв» и надавил на педаль газа. Машина плавно тронулась с места.

15

Якудза молчали. Хонда мчалась по мосту над рекой Тама31, и Такеси видел вдалеке огни аэропорта Ханеда. Он подумал, что было бы круто сейчас лететь куда-нибудь. На Гавайи, например. Или на родину Анны, в Великобританию. Куда угодно – лишь бы не сидеть в салоне нового автомобиля с двумя бандитами, которые, судя по молчанию, пришли по его душу вовсе не для бесед или угроз.

Они пришли убивать.

– Куда мы едем? – уже в четвёртый раз задал вопрос Такеси.

Снова молчание. Водитель бросил на Такеси быстрый взгляд. Снова уставился на дорогу.

– Хаттори? Вы, вашу мать, в самом деле считаете, что можете в легкую укокошить копа и не поиметь с этого проблем? Сраный сутенёр того не стоит…

Молчание.

– Эй! – прикрикнул Такеси. – Я сам с собой разговариваю, что ли? Или у вас спецобучение проходит? Наверное, устраиваете конкурсы на самого молчаливого мудака среди бандитов? Могу поспорить, вы оба – в лидерах!

И даже это не проняло плечистого и водителя. Тем временем хонда съехала с трассы в промзону. Тёмные коробки зданий перемежались неприветливыми закоулками.

– Слушайте, а вы как – вместе или это чисто рабочий коллектив? Такая знатная парочка! – продолжил тараторить Такеси. – Ты, должно быть, крутой мужик, – он указал на плечистого. – Ну, а ты – милая толстушка-домохозяйка…

Ответ он получил в грубой форме – ударом локтя под дых. Согнулся, тяжело выдохнул.

– Шуток не понимаете, – выдавил он из себя. – Или я просто перепутал вас местами? Может, вы меняетесь ролями время от врем…

Последовала новая атака. Но в этот раз Такеси был готов. Он ждал, когда плечистый, наконец, потеряет терпение и начнёт применять силу…

Пропустив удар под дых, он навалился, задыхаясь, на якудзу и рубанул головой по переносице. Плечистый подался вбок, влетел головой в стекло, потянулся правой рукой в карман. В это же время хонда вильнула – так тучный водитель среагировал на борьбу в салоне и рывком потянулся за пистолетом к бардачку.

Заметив это, Такеси вытянул ногу вперед и ударил по руке водителя. Тот попытался схватить Такеси за ногу, но не преуспел в этом деле, а заодно чуть не врезался в стоящую на обочине дороги машину.

– Сука! – выругался плечистый, выхватив пистолет и нацелив его Такеси в лицо.

Такеси вовремя схватил его за запястье и толкнул руку от себя. Выстрел пришёлся в крышу хонды. Оглушило. Ещё выстрел. Напряженная рука плечистого якудза чуть согнулась в локте, дуло снова гуляло где-то у головы Такеси.

Водитель тем временем выровнял автомобиль, коротко чиркнув по стене административного здания. Он предпринял новую попытку залезть в бардачок, но Такеси, с криком вытянувшись, вновь ударил его ногой по руке. Ладонь водителя ударила по кнопкам управления встроенной магнитолой.

Мимо пролетали огни города, и Такеси уже с трудом понимал, где он находится, что происходит. Голова налилась кровью, в висках пульсировало. Раздался треск, хруст – то ли пиджак порвался в области подмышек, то ли кость сломалась. Второй вариант казался куда более реальным.

Ещё удар. В этот раз получилось лучше: плечистый потерял силу и поддался, так что Такеси направил дуло прямо в спинку водительского сиденья. Понимая, что в запасе буквально доли секунд, он широко раскрыл рот и вцепился зубами в ухо якудза.

Тот истошно заорал, задёргался. Одно из его движений передало импульс пальцу, который лежал на спусковом крючке пистолета – прозвучал выстрел.

Машину резко повело влево – прямиком к чёрным водам залива. По пути была снесена оградительная сетка, пара ярко-оранжевых конусов.

Такеси с округлившимися от ужаса глазами смотрел на лобовое стекло. На кровь и дыру от пули, окружённую паутиной трещин. Хонда подпрыгнула на колдобине так, что голова водителя влетела в рулевое колесо. Взревел сигнал.

Отвлёкшись, Такеси не заметил, как плечистый малый подтянул правую ногу и со всего маха саданул его по животу. Он отлетел назад и уже приготовился к выстрелу, как вдруг перестал ощущать своё тело на сиденье. От неожиданности он стал размахивать руками.