На суше и на море. Том 2

Важная новость о назначении ЛИКа техруком мигом облетела все судно от капитана до повара. И когда вечером на общем собрании партии Габриелян рассказал о задачах рейса и о назначении ЛИКа трехруком, все об етом уже знали. Первым его поздравили Агафонников и Конев, потом Захаров, потом Черствов и все взрывники и последним Юра Гузев. Вероятно, ему ето назначение было не в радость, т. k. несомненно он был в морских делах много опытней ЛИКа, но средне – техническое образование радиотехника не позволяло ему занять эту вакансию. Да и водился за ним грешок русского человека – очень крепко любил выпить. Этого И. И. Кроленко терпеть не мог. Вот и было принято решение в пользу ЛИКа, не смотря на его спортивные увлечения! Воздержалась от поздравлений только молоденькая фото-лаборант Ира Тыртычная, которая стеснялась ЛИКа.

Итак, началась серьезная работа. Прежде всего, следуя твердо усвоенным правилам из курса ЕПБ и ОТ, ЛИК провел инструктаж всех сотрудников на рабочем месте. Попросил ст. помошник капитана повторно провести инструктаж по ТБ на судне со всем экипажем, включая моряков и геофизиков. Гурген Вартанович присутствовал на инструктаже и остался доволен. Он почувствовал правильность своего выбора о назначении ЛИКа техруком партии. И далее жизнь ЛИКа потекла по жестко установленному на судне распорядку. Он вставал в 6–00 во все дни независимо от погоды, при выполнении профилирования или вне етого процесса по метео или любым другим условиям и причинам. Приняв холодный душ морской воды из пожарного насоса на палубе, или искупавшись в море, если судно стояло на якоре или лежало в дрейфе, в течение часа разминался на пеленгаторной палубе или на корме, если ветер не позволял разминаться на верху. Завтракал с 7–30 до 8–00.

B 8–00 приступал к работе, которая начиналась с краткой планерки, проводимой начальником партии или трехруком. Если погода была рабочей, вытравливали косу при движении судна на ветер и, убедившись в ее правильной плавучести, делали заход на профиль. На воду опускали шлюпку со взрывчаткой. B нее садилась бригада из трёхх взрывников и радиста. После удаления шлюпки на середину косы /300–400 м. от судна/ и выхода судна на линию профиля, начинался его отстрел. ЛИК участвовал во всех этапах работ от вытравливания и задания косы, до удаления шлюпки на её середину. Потом он заходил в сейсморубку, садился рядом с Гузевым или сам к сейсмостанции, проверял ее готовность к работе, проверял готовность всей системы коса-взрыв-пункт-сейсмостанция-гидрограф, и отработка профиля начиналась. Гидрографом устанавливался взрывной интервал и скорость движения судна по профилю /4–5 узлов/, и он отдавал команды взрывникам об опускании зарядов в воду при выходе шлюпки в пикет взрыва, заранее рассчитанный в гиперболически координатах РГС СВИРЬ или «Поиск». Затем команду брал в свои руки оператор и выполнялся взрыв /возбуждение упруги волн/, их прием на косу и регистрация на сейсмостанцию. Принятую и записанную осциллографом на фотоленту сейсмограмму проявляли в фотолаборатории и немедленно еще мокрой подавали на столик оператору или техрука, который ее просматривал и регулировал параметры усилителей и ПРУ сейсмостанции корректировал вес и глубину погружения заряда тротила. Весь рейс ЛИК работал очень напряженно, стараясь как можно тщательней выполнить профилирование. Он понимал, что должен оправдать доверие Гургена и всех товарищей, ибо теперь от его умения зависело выполнение плана, а, следовательно, и заработок каждого из них.

После отработки серии профилей у восточного побережья Каспия, продолжавшейся 15 суток, «Маяковский» зашел в порт Баутино для пополнения запасов воды и провизии, что совпало с майскими праздниками. Гурген Вартанович вместе с капитаном Михайловым решили организовать маевку на мысе Ракушечный, где весь берег и даже крутые его обрывы были сложены из ракушек хеликс, живших здесь в третичном периоде и сохранившихся ввиде мощных отложений на ВСВ побережье Среднего Каспия. На мысе было очень красиво. Он очаровывал своей особой заброшенностью и удаленностью от цивилизации во всех её видах. Из Баутино на мыс пришли на двух спасательных шлюпка Ял–14. Взрывники «выловили» очень быстро несколько осетров и принялись готовить шашлыки из этой рыбы. Гурген оказался большим мастером этого дела. И вскоре вся партия и команда судна, за исключением оставшихся на борту вахтеных, подымала бокалы с туркменским вином Байрамлы и поедала вкуснейшие шашлыки из осетрины, празднуя Международный день солидарности трудящихся все стран! Прибывшие в составе праздничного десанта Ирина Тыртычная и Васильевна украшали мужскую компанию. Пикник удался! И только когда майское солнышко коснулось горизонта, веселая и шумная компания моряков и геофизиков уселась на шлюпки и отправилась в порт на судно. Итак, 1 мая 1959 было отмечено «на высоком идейно-политическом уровне». Все остались на ногах, хотя у некоторых и не совсем твердых. ЛИК большую часть дня провел в воде, которая здесь у мыса Ракушечный была очень чистой и даже прохладной, освежая тело после уже жаркого солнца. Днем он далеко заплыл от берега и не мало удивился встрече в воде с А. М. Агафонниковым, который тоже сторонился шумной компании, разгоряченной солнцем и вином. Хорошо, что Г. В. категорически запретил брать с собой водку. Иначе барбекю на мысу Ракушечный добром могло бы и не закончится. Поплавал ЛИК в тот день на полную катушку, загорел и чувствовал себя великолепно!!!

Судно простояло в Баутино почти пять суток, так как в первые дни не было воды, пока не подошел древний параход «ФИОЛЕТОВ» – водовоз, а потом разразился шторм, и выходить в такую погоду не имело смысла. Только 05.05.1959 судно вышло в море, и работы МОВ продолжились в акватории Среднего Каспия. В среднем за рабочий день, который длился с 08 до 20–00, отрабатывалось порядка 50 погонныхх морских миль профилирования МОВ. Все дни ЛИК на ногах проводил не менее 16–18 часов, но об усталости и речи не было. Его так захватил почти спортивный азарт в погоне за километражем, что когда происходили сбои чаще всего из-за всплытия на поверхность или глубокого погружения конца косы, или в работе РГС «Координатор», он очень переживал и даже нервничал и сердился так, что Гурген Вартанович и А. М. останавливали его и проводили «чистку мозгов» ретивому начальнику. – Никогда не подымай голос на подчиненных! – учил ЛИКа Гурген. – Будь терпелив и невозмутим, в любой сложной ситуации старайся первым найти правильное решение как из нее выйти! Только так завоюешь авторитет товарищей, коллег! – поучал его Агафонников. Постепенно ЛИК усвоил эти уроки своих первых старших коллег – начальников и запомнил их на всю жизнь.

Второй рейс из Баутино продлился 20 дней. За этот период в спокойные майские дни удалось отработать 350 морских миль и завершить региональную съемку у Восточного побережья Среднего Каспия. В Баутино прибыли 25 мая. Все сейсмограммы, полученные за два выхода, Габриелян взял с собой и уехал на Челекен передать их для обработки и интерпретации в камеральную группу, возглавляемую Г. В. Стерляговой. Уехал и Агафонников А. М. исполнять свои прямые обязанности начальника радиогегодезической службы экспедиции. Его на судне подменил гидрограф Василий Харьков, маленький человек с нервным характером, которого ЛИК хорошо знал и недолюбливал с прошлых рейсов. Старшим на судне теперь остался ЛИК. Стояли в Баутино пять дней. Приняли воду, провиант и 50 тонн тротила. Работали все время напряженно и моряки, и геофизики. Оторвать судно от берега всегда очень трудно. Бывалые моряки и геофизики предпочитают жизнь на суше работе в море. У них находится тысяча причин, чтобы задержаться с выходом. Поэтому капитану и начальнику рейса приходится прилагать большие усилия, чтобы справиться с этими трудностями. ЛИК видел, как решительно действовал в таких случаях Габриелян, преодолевая сопротивление многих, а иногда даже капитана, который обычно не спешит в море. Но у Гургена уже был авторитет, а ЛИК руководил отходом впервые. Назначив время отхода на 23 вечера 30 мая, он старался все организовать так, чтобы не изменить дату выхода, как его наставлял начальник партии. К середине дня 30.05.1959 все было готово к отходу. Судно встало на рейд после погрузки ВВ на спец причале воинской части. Однако, ЛИК пошел на нарушение Гургеновской традиции – по готовности уходить в море немедленно. Он разрешил увольнение на берег всем свободным от вахт до 23–00. Спустили шлюпку, и желающие отметить отход ушли на берег. ЛИК остался на судне. Он чувствовал, что поступает неправильно, но очень хотелось быть добрым начальником. Надеялся, что его поймут увольняющиеся и не подведут!

Забравшись в сейсморубку «Голубой Дунай», он снимал контрольные сейсмограммы, тестируя сейсмостанцию и косу. ЛИК с волнением ожидал прихода бота с уволившимися сотрудниками. К 23–00 бот подошел к борту «Маяковского». Все прибывшие были на веселе, а кое-кто, весьма и весьма «отметившись», едва перебирался с бота на борт судна на руках товарищей. Не досчитались двоих: моториста и нового рабочего со взрыв пункта. Капитан предложил задержать отход до утра и подождать отставших. ЛИК заупрямился и настаивал на выходе. В каюте капитана Михайлова состоялся резкий разговор. Военный и заслуженный капитан второго ранга привык, что его слово на судне последнее. Но ЛИК понимал, что отступать ему нельзя. Подменить отставших было кому, и капитан был, по его мнению, не прав. ЛИК понимал, что Михайлову не хочется в ночь идти по узкому каналу, ведущему из порта Баутино в открытое море, и что капитан прав, по большому счету. Но он и все на судне знали, что этот выход пробный камень для молодого начальника. Сломается или настоит на своем техрук? ЛИК тяжело переживал первую «плюху». Он решил подождать с выходом до часа ночи и уходить в любом случае, придут или нет отставшие. ЛИК не спорил с капитаном и, зная ххорошо свои права, написал распоряжение о выходе 01–00. 31.05.1959, раписался и вручил его Михайлову. Капитан внимательно оглядел молодого человека с ног до головы и кратко сказал: – Добро!

Ровно в час ночи судно снялось с якоря и взяло курс на район работ, где завершили профилирование в прошлом рейсе.

Утром на переходе при подготовке к вытравливанию косы Павел Захаров пожал руку ЛИКу и сказал: – Из тебя получится хороший начальник!

Слова Захарова, первого учителя ЛИКа на судне, много для него значили. И он еще больше удивился, когда к нему подошел старший механик Владимир Мельников, тоже пожал ему руку и сказал: – Правильно поступил ЛИК, будешь так действовать, и все тебя поддержат, железно!

Когда вышли в район работ, долго искали установленную в точке окончания съемки веху. Михайлов оказался не столь опытным штурманом, как его предшественник, капитан Канищев. Потеряли пол дня пока нашли притонувшую и плохо видимую из-за волнения моря веху. Только в 15–30 02.06. 1959, привязавшись к опорной точке по РГС «Координатор», приступили к заданию косы. Но за время стоянки в порту шланги косы прогрелись на летнем жарком солнышке, да и вода в море потеплела, и коса поплыла и не погружалась в воду. Пришлось долго и тщательно ее регулировать, спуская солярку из шлангов каждой секции и тем самым уменьшая ее плавучесть. Стало совершенно ясно, что соединительные муфты в секциях необходимо доработать и сделать в них боковые отверстия для подкачки косы без разъединения секций, что отнимало очень много времени! Регулировка плавучести косы заняла три светлых дня. Только 05 июня приступили к работе. Благо погода установилась хорошая, и РГС работала без сбоев. За 20 суток рейса удалось отработать 400 погонных миль профилирования МОВ и выйти на середину Каспийского моря, как раз на трассу танкеров, перевозящих нефть из Баку в Гурьев. Танкера представляли большую опасность для косы. Обычно все суда кроме военных уступали танкерам дорогу, и их штурмана мало обращали внимания на окружающую обстановку. Иногда такой танкер, не обращая внимания на сигнальные знаки и огни на «Маяковском», не изменял свой курс и шел прямо наперерез косы. В таких случаях давали аварийные гудки с сейсмического судна и выпускали красные ракеты, чтобы обратить на себя внимание. Но если и это не помогало, приходилось подрывать заряд тротила близко к поверхности моря. И тогда 50 метровый фонтан воды взмывал ввысь, и был слышен звук взрыва. Такого на зазевавшемся танкере пропустить не могли, и он как ошпаренный резко менял курс, отворачивая от опасной зоны!!! Вслед ему раздавался веселый смех экипажа маленького, но весьма опасного суденышка, каким казался «Маяковский» на фоне огромных танкеров.

От середины Каспия расстояние было равным до портов Баутино и Махачкала. Было решено и согласовано с руководством экспедиции зайти в Махачкала. Соответствующая радиограмма была получена, и, поставив веху на 120 м глубине в точке окончания профилирования, взяли курс на запад к западному побережью Каспия, к Кавказу.

27.06.1959 судно отшвартовалось в порту Махачкала. Все были рады видеть ярко-зеленые берега кавказских гор и ощущать льющуюся оттуда прохладу, особенно приятную после безжизненных песков и жары восточного побережья Каспия. Контраст был разительным. Различие в климатических зонах все остро почувствовали на берегу, где изобилие свежих овощей и фруктов, разнообразие блюд в кафе, столовых и ресторанах поражало.

Но главное, здесь был совершенно другой микроклимат в отношениях людей. Чувствовалось кавказское знаменитое гостеприимство, достоинство и гордость горцев. Даже старший взрывник Исса Исаевич Османов как-то сразу преобразился, стал гордым хозяином, радушно принимавшим товарищей по работе у себя на родине, в Дагестане. Он отпросился на дни стоянки в отгулы и уехал в свой аул к родным.

Стоянка в Махачкала затянулась на десять суток в связи с необходимостью ремонта вспомогательных двигателей. За эти дни геофизики смогли хорошенько отдохнуть и вдоволь поесть и овощей, и фруктов, и шашлыков с вкуснейшими кавказскими винами. Раньше в 51 году ЛИК был на соревнованиях на Кавказе. Но тогда ему не повезло, так как он заболел там брюшным тифом. На этот раз он наслаждался зеленью, свежим горным воздухом и чистым теплым морем. Его очень сильно тянуло в горы, однако как старший в рейсе он не мог покинуть судно даже во время ремонта. Однажды, направившись на пляж, он познакомился с очень красивой девушкой. Она обратила его внимание классическими прыжками в воду с 10 м вышки. Ирина оказалась мастером спорта по прыжкам в воду и киноактрисой из Ссвердловской киностудии, снимавшей здесь фильм «Ровесники», о молодых людях, родившихся в 1917году. Все свободное от работы время ЛИК проводил на пляже или в парке высоко над морем, где ему все напоминало родные горные места, но очень и очень приукрашенные и приглаженные цивилизацией, лишенные суровой и дикой красоты гор Средней Азии. Ирина, не смотря на свою занятость в съемках, находила время для свиданий с ЛИКом. Они вместе бывали на пляже, далеко заплывая в море, бродили по горному парку и даже принимали участие в съемка фильма. ЛИКа киношники приняли радушно, и он в свою очередь пригласил их на «Маяковский». Во время визита родилась идея снять документальный фильм о морских разведчиках недр. ЛИК направил радиограмму Кроленко и Габриеляну с просьбой разрешить съемку. Однако, к удивлению, получил легкий нагоняй и напоминание, что решать такие вопросы не входят в его компетенцию, и они должны решаться только по предварительному согласованию с 1 отделом и руководством экспедиции. Хорошо, что он не успел разрешить съемку самостоятельно. Сюжет они уже сочинили с Ириной и режиссёром Алексеем Сергеевичем. ЛИК направил вторично радиограмму, изложив предлагаемую режиссуру фильма. Получил ответ, что в Махачкалу приезжает Габриелян, а он отзывается на Челекен для выезда в Ашхабад для участия в подготовке ко 2 спартакиаде народов СССР в составе сборной команды Туркмении по баскетболу. Так ему и не удалось осуществить съемку интересного документального фильма и продолжить начавшийся роман с Ириной, ставшей в последствии известной актрисой советского кино.

08 июля, распрощавшись с коллегами и Ириной, ЛИК вылетел в Красноводск, а оттуда на Челекен, сдав сейсмическую партию ее начальнику Г. В. Габриеляну и забрав с собой тяжеленный багаж с несколькими сотнями сейсмограмм и грусть от расставания с красивой и интересной девушкой.

09.07.1959 вечером он уже был на Челекене и ночевал в своей занесенной песком комнате, после радостной встречи с Робертом и девушками медиками – соседями по квартире. Он узнал от Роберта приятную новость. Его приятель и старый товарищ по команде ташкентского Динамо и теперь по команде «Челекен нефть» женился на известной в Средней Азии теннисистке Белле Шварц, которая со дня на день должна приехать к Роберту на Челекен. Теперь он, как семейный человек, получил трёхкомнатную квартиру в соседнем доме и завтра переезжает туда. Так что его комната остается свободной. ЛИК обрадовался этой неожиданной новости. Беллу он знал. Многие мужчины и юноши восхищались ее красотой и прекрасной игрой на кортах.

– Роберт нашел достойную пару, – подумал ЛИК, – а вот его комнату ххорошо было бы передать А. М. Агафонникову. Он рассказал всей домашней компании о своем новом знакомом и попросил Роберта помочь получить в ЧН разрешение на вселение А. М. в его комнату. Эта идея была встречена всеми соседями положительно, а на следующее утро ЛИК вылетел в Ашхабад.

В Ашхабаде тренер сборной Лев Маркович Фрейдзон уже нервничал. С 1 июля начались сборы баскетбольной команды Туркмении, а капитана нет вот уже как 10 дней. Он понимал и помнил, что ЛИК работает в море, но 10 дней – очень долгий срок ожидания!? Однако во второй половине дня 10.07 ЛИК позвонил тренеру по местному телефону из Ашхабада и успокоил его. Получив точный адрес гостиницы, где жила команда, ЛИК быстро добрался к ххорошо ему знакомому месту и вечером того же дня он уже участвовал в первой тренировке, после 3 месяцев перерыва! Первая тренировка оказалась самой трудной. ЛИК почувствовал, что он потерял легкость и быстроту, с которой всегда выполнял все упражнения. Это было совершенно незнакомое чувство скованности и тяжести в каждом движении. ЛИК старался преодолеть такое наваждение. Его причины были не понятны. Ведь на море он ежедневно 1.5 часа серьезно занимался разминкой и не испытывал никакихх отрицательных ощущений. Оставалось все объяснить только сменой климата и всей окружающей обстановки. – Утро вечера мудренее, – вспомнил он известную пословицу. Его товарищи по команде и тренер заметили некоторую не свойственную ЛИКу тяжесть в движении, однако отнесли это к естественной причине – длительной паузе в тренировках и влиянию малоподвижной жизни на судне. Особого значения этому факту никто не придал. На следующий день на утренней пробежке ЛИК опять почувствовал тяжесть во всем теле. Ho он смог преодолеть ее и не отставать от друзей в разминочных упражнениях. И только через неделю упорной борьбы с усталостью и тяжестью в организме, ЛИК постепенно вошел в былую форму. Его усилия и победу над собой заметили и тренер, и Роберт Васенькин, и Алексей, хорошо знавшие его настоящие игру и спортивную форму. Когда ЛИК восстановился, Фрейдзон попросил его пройти медкомиссию. ЛИК уехал в Ашхабад на день из Дарвазы, где проходели сборы. В медицинском диспансере он сдал анализы, прошел Рентген и осмотр 10 докторов, специалистов по всем органам. Никакиех отклонений от нормы у него не нашли, кроме очень высокого уровня гемоглобина в крови до 120 %!!! Когда ЛИК вернулся в Дарвазу и показал тренеру результаты медосмотра, Фрейдзон с облегчением сказал: – Твои недомогания результат перехода организма из юношеской во взрослую стадии жизни. Скоро сможешь снова легко играть, как прежде и даже лучше!

До середины июля сборы проходили в Дарвазе, a 25.07 команда вылетела из Ашхабада в Москву для продолжения сборов в столице СССР. Поселились в новой гостинице «Юность», рядом со стадионом имени Ленина в Лужниках, где ежедневно утром с 7–00 до 8–30 (до завтрака) бегали и купались в Москве реке, a с 11–00 до 13–00 на площадках стадиона тренировались, отрабатывая тактические упражнения и технику баскетбола. Вечером играли между собой, или проводили товарищеские встречи со столичными командами. Так продолжалось до самого открытия спартакиады 08.08.1959. За все эти дни, хотя университет был рядом, ЛИК не смог туда выбраться, чтобы встретиться с друзьями и преподавателями. Он часто о них думал, особенно о Татьяне и Аркадии Калининых, оставшихся работать на кафедре Геофизики Геолфака после окончания МГУ, и решил обязательно повидаться с друзьями – однокурсниками.

Напряженные тренировки были завершены 05.08.1959 за три дня до начала игр и открытия спартакиады, и ЛИК смог найти время навестить Калининых. Они жили теперь отдельно от родителей с 5-летним сыном, снимая квартиру в новом высотном доме в самом конце Ленинского проспекта. Он позвонил на кафедру Геофизики и узнал домашний номер телефона друзей, который ему подсказал Виктор Калинин, младший брат Аркадия. Виктор так же, как и старший брат с отличием закончил физфак и был принят по окончании лаборантом на кафедру Геофизики Геолфака МГУ. ЛИК позвонил домой Калининым вечером в 18–00. Телефон долго не отвечал, а потом раздался низкий и спокойный голос Арка: – Вас слушают!

ЛИК немного подождал и спросил: – А кто же это слушает?

В трубке послышалось ровное дыхание и затем тот же спокойный голос спросил: – Вам кто нужен?

ЛИК перестал дурачиться и с радостью выпалил: – Ты и твоя жена, дружище! Совсем забыл мой голос?! Пауза продлилась несколько секунд, но потом голос Арка зазвучал радостно:

– Не уж-то наш друг баскетболист появился после трёх лет исчезновения!? Если ты в Москве, немедленно приезжай. Татьяна и я будем рады и даже очень. Мы о тебе часто вспоминали и следили за твоей жизнью в НИМГЕ в Туркмении через друзей во ВНИИГеофизике и М. К. Полшкова. Одним словом, приезжай! У нас большая квартира и нас не стеснишь.

ЛИК поблагодарил товарища, но сказал, что живет в гостинице «Юность», приехал на спартакиаду народов СССР в составе сборной Туркмении и будет через час, с огромным желанием их обнять и увидеть! В 19–00 ЛИК попросил тренера разрешить ему навестить друзей. Получив разрешение, поехал в центр Москвы на Арбат и там в ресторане Прага купил большой шоколадный торт, а в соседнем гастрономе бутылку цинандали – любимого вина Татьяны, как он хорошо это еще помнил, и кг. трюфелей. Зашел в цветочный магазин, здесь же на Арбате, и купил большой и красивый букет бордовых роз. Вооружившись таким образом, ЛИК отправился в гости к Калининым. Действительно, их железобетонная 20-этажка была последней на Ленинском проспекте 1959 года. От Арбата он доехал на метро до Октябрьской площади, а потом пересел на троллейбус № 43, концевое кольцо которого как раз находилось у искомого дома. Ровно в 20–00 он позвонил в квартиру № 103 на 19 этаже, где жили Калинины. Дверь быстро отворилась и ЛИК попал в крепкие объятия Арка, которого природа наградила недюжинной естественной силой настоящего русского богатыря. ЛИК передал ему гостинцы, снял обувь и прошёл по длинному коридору – прихожей в комнату со стеклянной дверью – гостиную. Там уже был накрыт стол, и Татьяна как радушная ххозяйка обняла ЛИКа и подвела к мальчику, сидевшему на диване.

– Вот наше сокровище, знакомься!

На ЛИКа внимательно смотрел ребенок 5 лет, очень похожий одновременно и на мать, и на отца. ЛИК протянул ему руку назвал себя и услышал в ответ: – Дима!

Малыш ничуть не смущался. Видно было, что в этой семье двери дома распахнуты настежь для друзей, и малышу не впервой знакомиться с чужими людьми. ЛИК оглядел Таню и Арка, их сына и почувствовал острую боль в груди.

– А ведь это мог быть мой дом, моя жена и мой сын, – пронеслось у него в мозгу. Но эта мысль и боль длились только одно мгновение. Он сел рядом с Митей, как назвал сына Аркадий, и внимательно оглядел радушных ххозяев. Они почти не изменились за эти три года, но стали как-то солиднее и счастливее.

– Вы прекрасно выглядите все троее! Сразу видно счастливую семью! – с возхищением выпалил он. Сели к столу, и за вкусным ужином ЛИК услышал рассказ друзей о их московской семейной и общественной жизни. В 21-оо Таня пошла укладывать малыша спать, а ЛИК с Аркадием делились новостями о своей работе и жизни. Татьяна присоединилась к ним через час, когда Дима уснул. Втроем они просидели до 23–00, беседуя обо всем: от работы в университете на кафедре Геофизики, где трудились Калинины и до Каспийского моря, где трудился ЛИК, в том числе и на личные темы. ЛИК рассказал о своих идеях с ПВМ и сейсмических транс сектах МОВ через моря и океаны. Эта тема заинтересовала Калининых. Татьяна внимательно слушала своего товарища и бывшего поклонника и пришла к выводу о том, что «пан спортсмен» становиться серьезным человеком. К такому же выводу пришел Аркадий.

– Знаешь ЛИК, тебе очень повезло, что попал в морскую геофизику. Там действительно грандиозные перспективы. В. В. Федынский у нас на кафедре буквально всех увлек этой идеей. Так что с твоим НИМГЭ и ВНИИГеофизикой будем тесно сотрудничать в самое ближайшее время. Подключайся и ты Лично. Будем работать вместе над проблемами морской сейсмики. Ваша идея о производстве взрывов на море с помощью плавучей взрывной магистрали выглядит весьма и весьма привлекательно и действительно откроет широкие морские и океанские просторы для морской сейсморазведки. Не забрасывай эту тему! – закончил беседу АРК.