Звёздный юнга. Первый полёт (сборник рассказов)

Компания, чтобы скоротать время поднялась в холл и у Олии, так и сидевшей за своей стойкой, заказала себе напитков и еще один легкий завтрак.

– А как можно посмотреть гонку в живую? – спросил у девушки Юджин. – А то с проектора – это не то.

– Можете заказать себе гравикапсулу, но гораздо интереснее занять место на большой летающей трибуне, – Олия посмотрела на время. – Трибуна вылетает через полчаса от главного входа.

– Хочу, хочу, хочу! – затараторила Лили. – Пошли занимать место на трибуне.

Компания быстро запихнула в себя с десяток малюсеньких бутербродов, допила напитки и пошла к выходу. Трибуна действительно была огромная, ничуть не меньше их транспортного бегемота. Ряды из сотен кресел располагались внутри огромной стеклянной колбы. Часть мест уже была занята, но ещё больше половины пустовало. Дети в сопровождении капитана и матроса прошли через вращающуюся шлюзовую камеру и попали внутрь. Первый ряд показался им самым привлекательным, но места остались только с краю.

– Лучше тут, чем через головы смотреть, – решил Джонатан Кук и уселся на ближайшее свободное место в первом ряду.

Остальные расселись вокруг него. Через десять минут трибуна, слегка покачиваясь, взлетела и отправилась к месту старта на вершине вулкана Олимп. Гонка повторяла вчерашний заезд Уно, только кругов надо было сделать два. Гоночные багги уже стояли на старте, выстроившись в линию, а трибуна зависла над глубоким жерлом потухшего вулкана, открывая зрителям отличный вид на стартовую линию.

На верхней части стеклянной колбы трибуны включилась прямая трансляция заезда, снимаемая камерами с разных точек, и раздался голос комментатора:

– Уважаемые дамы и господа! – кричал он из всех динамиков. – Добро пожаловать на девятнадцатые большие марсианские гонки! Приготовьтесь к незабываемому зрелищу! Открывает этот сезон заезд любителей, известный так же, как Жерло Вулкана! Все участники готовы! Приготовились! На старт! Внимание! Поехали!

Багги сорвались с места, а трибуна послушно поплыла за ними. Через несколько минут Уно понял, чем заезд любителей отличается от профессионального: скорость гоночных аппаратов не превышала трехсот-четырехсот километров в час, их иногда разворачивало вокруг своей оси, когда пилот терял управление, а один аппарат, вообще, вылетел в жерло вулкана. Сорвавшийся багги пролетел несколько десятков метров вниз, а затем в машине включился аварийный режим, она взлетела вверх и направилась в сторону гаража.

Гонка завершилась за полтора часа, победила молодая девушка со светлыми волосами, её изображение транслировали на большом экране трибуны, пока та возвращалась к гостинице.

Когда трибуна приземлилась перед входом в первый корпус отеля, комментатор сообщил, что до начала следующего заезда остался час, и участников просят проследовать в гараж. Уно махнул рукой своим компаньонам и побежал к своему багги. Быстро переодевшись в скафандр, он запрыгнул на место пилота и пристегнул ремни безопасности. Гоночный болид ожил, появился интерфейс управления с картой, рычаг джойстика и педали. Стеклянный колпак кабины закрылся, и площадка пошла вниз.

– Добрый день, следуйте к месту старта, – раздался голос инструктора, и перед Уно появилась стрелка, показывающая направление, а на карте – красная линия маршрута.

Старт оказался у подножия горы-вулкана. Уно вывел свой багги из-под гаража и поехал в направлении, которое указывала стрелка. Особо не разгоняясь, он, в колонне других гонщиков, прибыл к линии старта. Как таковой, линии не было, но она отображалась на карте, и, максимально увеличив масштаб, Уно нашёл точку, где он должен был ожидать сигнала к началу гонки.

– Будут какие-нибудь советы? – спросил мальчик у инструктора, изучая маршрут гонки.

– Чтобы победить, необходимо прийти на финиш первым, – сообщил голос из динамика.

– Это что за совет? – удивился Уно, начиная кое-что подозревать. – Скажи-ка мне, инструктор, а ты часом не железяка?

– Вычислитель гоночного багги номер одиннадцать, – сказал инструктор.

– Тогда вопросов больше не имею, – Уно продолжил разглядывать карту.

Особенно его заинтересовали туннели в соседней горе, на пути к каньонам. Сколько бы он не старался приблизить их, чтобы рассмотреть маршрут, на карте отображались только точки входа и выхода из горы.

– Почему нет маршрута по туннелям?

– Маршрут через туннели в горе Павлина определяется индивидуально для каждого пилота после начала гонки.

– Ладно, сколько до начала?

– Триста шестьдесят две секунды.

В этот момент к стартовой линии подлетела трибуна со зрителями. Уно даже удалось найти среди них капитана Кука и остальных своих компаньонов.

Мальчик вывел на интерфейс рядом с картой общую статистику трассы. Получалось, что по марсианскому плато от горы Олимп, где находился старт, до туннелей в горе Павлина, предстояло проехать около двух тысяч километров. Дальше – какое-то расстояние внутри горы, сколько – неизвестно, но не больше двухсот-трехсот километров, судя по её размерам. Потом снова по плато ещё пятьсот километров по прямой, а там уже начинался спуск в каньоны и ещё около тысячи километров по их лабиринтам, на выходе из которых была обозначена линия финиша. Оттуда багги забирали транспортные боты и отвозили к отелю. Общая длина трасы выходила почти в четыре тысячи километров.

– Показать таблицу рекордов, – приказал Уно.

В появившемся списке значилось девятнадцать фамилий в порядке убывания времени. Лучший результат был зафиксирован три заезда назад. Время составляло четыре часа восемь минут тридцать две секунды.

– Какая максимальная скорость у багги?

– Ограничена на отметке полторы тысячи километров в час.

Это значит, что гнать придется почти на пределе, прикинул Уно, и ему стало слегка не по себе.

– До старта осталось тридцать секунд, – сообщил инструктор.

Уно убрал из интерфейса всю не нужную информацию, оставив только карту, индикатор скорости и стрелку направления. Положив ногу на педаль ускорения и взяв в руку джойстик, он приготовился к старту.

Инструктор дал команду о начале гонки, и двадцать гоночных болидов сорвались с места, подняв облака пыли. Уно выжал педаль до упора, пытаясь занять место во главе группы. Ускорение вдавило его в сиденье так, что он почувствовал, что вот-вот потеряет сознание, в глазах потемнело, а дышать стало тяжело, будто ему на грудь положили тяжёлый камень.

Первые секунды гонки все багги шли параллельными курсами, иногда вперёд чуть вырывался один пилот, иногда другой, но ситуация, с набором скорости, начала меняться: не все смогли выдержать жёсткие перегрузки и стали отставать от лидеров. Уно держался до последнего, абсолютно ровная поверхность и прямой курс позволяли не утруждать себя сложностями пилотирования, а сосредоточиться на том, чтобы не отключиться. И ему это удалось, секунд за десять, показавшихся вечностью, багги набрал максимальную скорость в полторы тысячи километров в час и разгон прекратился. Уно ощутил себя практически в невесомости. Осмотревшись, он понял, что стартовые перегрузки вместе с ним выдержали всего двое пилотов, остальных даже видно не было, так они отстали.

– А здесь автопилот есть? – поинтересовался мальчик, потому что даже на такой огромной скорости ехать по ровной поверхности становилось скучновато, а смотреть по сторонам было не на что: пейзаж сливался аж до линии горизонта.

– В данный момент функция не доступна, – огорчил его инструктор.

Гнать на пределе предстояло больше часа, и Уно приготовился к этому испытанию. Маленькая красная точка медленно двигалась по карте на юго-восток в сторону горы Павлина. На всём пути было только одно большое препятствие: холм, а точнее пологий подъём на него, пересечение небольших оврагов на его вершине и спуск вниз.

– Можно пройти неровность на максимальной скорости? – поинтересовался Уно у инструктора.

– Допускается с минимальным маневрированием и в режиме аэропланирования.

– В каком режиме?! – почти заорал Уно – до холма оставалось полминуты, а он, оказывается, ещё не знал всех возможностей своего багги.

– Аэропланирование – режим движения багги с включенными гравикомпенсаторами, – сообщил инструктор. – Режим включается автоматически, на определённых участках трассы.

– Ну ладно, посмотрим на это аэропланирование! – Уно стиснул в руке рычаг джойстика и приготовился.

Склон холма был настолько пологим и длинным, что заезд на него прошёл практически не заметно. Домчав до вершины, мальчик не стал тормозить, и багги взлетел в воздух. Загудели гравикомпенсаторы, превратив гоночный болид в некое подобие планера, позволив совершить прыжок на добрый десяток километров, перелететь через сеть мелких оврагов и приземлиться уже на противоположном склоне, практически не потеряв в скорости.

Слегка поработав джойстиком, Уно стабилизировал направление движения, нарушенное из-за того, что левый ряд колёс приземлился чуть раньше правого, и продолжил гонку. Два других багги ничуть не отстали и шли вровень с Уно. До горы Павлина оставалось меньше двадцати минут езды.

Вскоре она появилась на горизонте, а на карте добавился маршрут по туннелям. Трасса сквозь гору напоминала ползущую змею. Для движения по такой траектории скорость придется сбрасывать и выиграет снова тот, кто сможет выдержать более тяжёлые перегрузки.

– Начинается зона торможения, – сообщил инструктор, а стрелка направления стала помаргивать красным цветом.

Никто не тормозил, не желая пропускать вперёд соперника. Расстояния до горы оставалось всё меньше и меньше, стрелка мигала всё интенсивней, призывая нажать на тормоз. Один из соперников не выдержал и сбавил скорость, пропустив Уно и еще одного гонщика вперёд. Стрелка направления уже пульсировала бордовым, призывая немедленно остановиться, но никто не хотел уступать.

Примерно за километр до въезда в туннель, когда уже начинало попахивать серьёзной катастрофой, оба пилота одновременно нажали на тормоз. Уно вдавил его до упора, и колёса багги начали замедлять вращение. Снова загудел гравикомпенсатор, дополнительно тормозя болид. Мальчика бросило вперёд, ремни больно врезались в тело – не спасал даже прочный скафандр – голова упала на грудь, и сил поднять её не было, завтрак чуть не вылетел на забрало шлема, но ногу с педали тормоза Уно не убрал. За десять секунд торможения скорость упала до приемлемых, по его мнению, трёхсот километров в час, и он пустил багги накатом, откинувшись на кресло и переведя дух. Его соперник, видимо, чувствовал себя не намного лучше и тоже не спешил разгоняться. Гоночный аппарат Уно заехал в туннель, и стало темно как ночью, светился только интерфейс багги с картой и индикатором скорости. Стрелка указывала вперёд.

У его соперника зажглись передние фары, и тот, освещая себе дорогу, обогнал Уно, который закричал:

– Где свет?!

Фары загорелись, и пилот нажал на педаль ускорения, нагоняя своего оппонента, который слегка вырвался вперёд.

Туннель на срез был идеально круглым, диаметром метров сто, с твёрдым покрытием. Выглядело это так, будто кто-то огромным сверлом прошелся сквозь гору. Ехать было одно удовольствие, и Уно добавил хода, увеличив скорость до пятисот километров в час. Маневрировать здесь приходилось интенсивнее, и мастерство пилота вышло на первый план. Перед каждым поворотом, Уно заезжал на противоположную стену и надавливал на ускорение, которое прижимало его к стене. Создавалось впечатление, что он едет не в бок, а вверх. Совершив с десяток поворотов, пролетев пару развилок в направлении, которое ему указывала стрелка, и крутанувшись в петле, Уно домчал до выхода из горы.

Обернувшись в поисках соперника, Уно увидел его позади. Он шёл первым! Вдавив педаль ускорения, он бросил багги вперёд к круглому отверстию выхода из тоннеля. Вылетев на солнечный свет после полумрака пещер, мальчик зажмурил глаза и не сразу среагировал, когда перед ним возникла звездная яхта, похожая на ту, которой пользовались Мидоло с Буффом.

Небольшой звездолёт завис прямо перед выходом из туннеля и едва не был сбит выскочившим оттуда багги Уно. Пилот корабля явно не ожидал такого развития ситуации и не успел среагировать. А вот мальчик мгновенно оценил опасность, которую может представлять для его маленькой машины даже небольшой звездолёт, и вдавил ускорение до упора, за несколько секунд разогнавшись до максимальной скорости. Надо было уходить, пока Буфф с Мидоло не очухались. Багги уже скрывалось за горизонтом, когда корабль только начинал разворачиваться, но Уно понимал, что со звездолётом тягаться в скорости на равнине бессмысленно, надо уходить в каньон, там будет шанс оторваться.

Через несколько минут космический корабль нагнал гоночный болид Уно и открыл по нему огонь из небольшого бластера, закрепленного под днищем яхты. Вести стрельбу по движущейся на такой скорости цели – дело не благодарное, Уно это понимал, но он также знал, что алгоритмы вычислителя на яхте могут обучаться, и в итоге они смогут навестись достаточно точно, чтобы подбить его. Всё решало только время, а до каньонов оставалось ещё больше половины пути от выхода из пещеры.

Чтобы сбить прицел системе наведения, мальчик начал иногда чуть отклонять свой багги то в одну, то в другую сторону, делая это в самые неожиданные моменты. А пилот корабля, стараясь выбрать позицию для ведения огня получше, залетал то справа, то слева от несущегося болида. А один раз, вообще, обогнал багги и, развернувшись носом против движения, открыл огонь в лобовую. Уно отклонил свой болид вправо, а звездолёт, чиркнув боком о скалу, торчащую из поверхности, взлетел вверх и больше не повторял атак в лоб.

– Уно! Что у тебя происходит? – раздался из коммуникатора взволнованный бас капитана.

– Всё нормально! Иду первым, стараюсь не попасть под огонь! – крикнул мальчик и в очередной раз уклонился от пучка плазмы.

– Мы вызвали патрульный катер от гостиницы, через пять минут он будет здесь, так что держись!

– Держусь! – крикнул Уно, а на горизонте уже показался спуск в каньон.

Багги на полном ходу въехал в каньон глубиной в пару километров, но пилотировать на максимальной скорости в извилистом проходе было просто не возможно, пришлось сбавлять ход. Преследователям тоже пришлось залететь в каньон вслед за багги, а управлять космическим кораблём, пусть и маленьким, в ограниченном пространстве значительно трудней, чем небольшим багги.

Уно гнал, закладывая виражи, на скорости в шестьсот километров в час, иногда разгоняясь до тысячи и даже больше, если позволяла ширина коридора. Звездолёт с бандитами уже забыл о том, что хотел подстрелить багги и старался хотя бы сохранить между ними дистанцию, не врезавшись в стены, нагоняя шестиколёсный болид на прямых участках и безнадёжно отставая на поворотах.

Наконец появился патрульный катер – небольшой космический корабль синего цвета с мощной бронёй и серьёзным вооружением. Увидев нового участника заезда, собирающегося атаковать их сверху, бандиты прекратили преследование, резко остановились и взлетели с максимальным ускорением вертикально вверх, исчезнув в небе. Патрульный катер бросился за ними.

Уно, оставшись в одиночестве, благополучно добрался до финиша и первым пересек линию. Там его встретили аплодисменты трибун и транспортный бот, который подхватил багги и понёс к отелю. Опустив гоночный болид возле гаража, бот улетел за остальными машинами, а Уно зарулил на подъёмник и поднялся в гараж.

В гараже было пустынно, и он пошёл в холл отеля. Там тоже никого не было, только Олия сидела за стойкой в полном одиночестве. Хотя…

– Господин Арно! – позвали его с отдалённого диванчика.

Уно оглянулся, там сидели двое в строгих синих костюмах и махали ему рукой. Мальчик подошёл к ним и встал напротив. Один из сидевших был с короткой стрижкой, повыше и худой, а другой – поплотнее, пониже и с пышной рыжей шевелюрой.

– Господин Арно, позвольте представиться, меня зовут агент Ли-Си-Цын Грыб, а это, – он ткнул пальцем во второго человека, который оказался девушкой, – моя напарница агент Ната Черепано.

Девушка помахала Уно пальчиками, и тот кивнул в ответ.

– Мы хотели бы обсудить с вами происшествия, случившиеся здесь и на Луне, – продолжил агент Грыб. – Уделите нам пару минут?

– Конечно, – согласился Уно. – А удостоверения покажете?

– Конечно, – из коммуникаторов агентов появились две голографические карточки, а коммуникатор Уно пискнул, подтверждая идентификацию агентов.

– Чем могу помочь нашей доблестной Службе Галактической Безопасности? – мальчик сел на подлокотник дивана, рядом с агентом Черепано. – Я вроде всё рассказал профессору Свону, вы ведь наверняка его допрашивали?

– Конечно, мальчик! – подтвердила агент Черепано.

– Мальчик только что выиграл профессиональный гоночный заезд, а вчера спас кучу жизней, – Уно жестко посмотрел на агентессу. – Если хотите фамильярностей – зовите меня лучше Уно.

– С характером! Мне такие нравятся! – усмехнулась девушка, а Уно незаметно достал заплатку, которую стащил со склада Транзистора ещё на Луне, и осторожно приклеил ею полу пиджака агента Черепано к спинке дивана.

– Я рад, что нравлюсь вам, так что вы хотели узнать? – с невинным видом спросил он.

– Зачем в музее ты полез на яхту этих бандитов? – спросила девушка.

– Хотел им бомбу подкинуть, но потом пожалел, – мальчик дал заранее подготовленный ответ.

– Хорошо, а почему они за тобой на Марс полетели?

– Ну так поймайте их и спросите!

– Может быть, ты у них что-то забрал?

– У меня ничего нет, – честно ответил Уно.

– Может быть, ты хочешь нам что-нибудь рассказать?

– Могу анекдот рассказать, но не хочу.

– А зачем ты спрашивал у Свона и Ватина про записи Темпуро?

– Для расширения кругозора! – начинал злиться мальчик. – А вам бы не хотелось узнать из-за чего вас взорвать хотели?

– Может быть и хотелось, а может быть ты от нас что-то скрываешь?

– А это уже допрос, или ещё нет? – окончательно разозлился Уно.

В главный вход с шумом и криками вломились зрители и бросились поздравлять Уно. Подошёл человек в дорогом сером костюме и вручил мальчику небольшой кубок.

– Господин Арно! Поздравляю вас с победой! – потом наклонился к победителю и прошептал: – Я надеюсь, что ты не в претензии насчёт того инцидента со стрельбой, – похлопав парня по плечу, он пожал ему руку и пошёл дальше по своим делам.

– Поздравляю! Поздравляю! – подбежала Лили. – Ой, как мы за тебя испугались!

Подошли остальные члены команды Транзистора и пожали Уно руку, поздравляя с победой. В этот момент появился агент Грыб и увёл капитана Кука в сторону, что-то обсуждая. Закончив, они пожали друг другу руки и разошлись.

Уно заметил агента Черепано, которая шла по коридору красная от злости и в порванном пиджаке. Он помахал ей рукой и улыбнулся во весь рот, а та показала ему кулак.

– Пора собираться, – приказал подошедший Джонатан Кук. – Я уже вызвал гравикапсулу до нашего номера. Даю десять минут на сборы.

Уже на борту Транзистора, сидя на мостике в пассажирском кресле, Уно спросил:

– Капитан, о чём вы говорили с Грыбом?

– Он попросил нас побыстрее вылететь обратно на Альфию и даже сопровождение выделил. Пойдем с эскортом – патрульным катером!

– Это значит, что бандитов они не поймали? – наигранно вздохнул мальчик.

– Ушли, негодяи!

Корабль вышел на орбиту. За ним поднялся военный корабль, следуя на некотором расстоянии. Транзистор приготовился к гравитационной интерполяции, и автоматика начала разряжать гравитационный конденсатор, создавая точку входа. В этот момент рядом с кораблём вдруг из ниоткуда возникла звездная яхта и прямой наводкой выстрелила в хвост транспортнику. Выстрел попал точно в отсек с энергетической установкой. Энергопитание корабля прекратилось, потух свет, отключился вычислитель, но точка входа уже была открыта. Транзистор, безжизненно вращаясь вокруг своей оси, начал интерполяцию. Его затягивало в точку входа. Яхта, подлетев к Транзистору, исчезла вслед за грузовым кораблём. Гравитационная аномалия схлопнулась, оставив патрульный катер в полном одиночестве.

Ключом и бластером

Сделай всё что сможешь, а в остальном положись на судьбу.

Японская мудрость

***

– Всем привет! Меня зовут Уно Арно, и мне одиннадцать лет! Я, наверное, попал в своё первое кораблекрушение! Наш корабль, перед прыжком домой, к нашей родной планете, взял и выключился. Выключился от слова совсем, даже подсветка не работает. Как бы концы тут не отдать знаменитому звёздному юнге – спасителю Луны и победителю в марсианских гонках. Ну ладно, я пошёл помогать этим недотёпам чинить наше корыто. Хорошо, хоть, гравитация работает. Всем пока! Конец записи! – Уно запихнул небольшой диктофон в карман, включил коммуникатор на руке и зажёг на нём фонарик.

– Ты чего там бормочешь? – поинтересовалась его попутчица – девочка Лили.

– Не обращай внимание, – ответил ей Уно. – Эй, капитан, как дела?

– Сидите на своих местах, школота, и не шевелитесь! – проревел капитан Джонатан Кук. – У нас тут авария!

– Мы заметили! – сообщил Уно и отстегнул ремень безопасности.

– Ты куда? Не уходи, мне страшно! – жалобно попросила Лили со своего места.

– Вон, за Гогу держись! – Уно подсветил лучом фонаря второго попутчика – Гогу, летевшего с ними.

Мальчик, освещая себе дорогу, подбежал к центральному иллюминатору мостика и выглянул наружу. За стеклом была чёрная пустота, только звёзды холодно подмигивали безжизненному кораблю.

– Слышишь, юнга, я тебя сейчас на гауптвахту отправлю, если не будешь слушаться! – прорычал капитан, – Ты понял?

– Капитан, мне кажется, что я гораздо нужнее, как единица экипажа, а не как тушка, пристёгнутая к креслу.

– Ладно, – рявкнул капитан, а потом позвал матроса: – Юджин, где тебя носит?!

– Я здесь, капитан! – раздался запыхавшийся голос матроса. – Вот, принёс со склада автономные фонари на аккумуляторах, вроде светят.

Он расставил их на мостике и включил. Получилось вполне сносное освещение.

– Как там трюм? – спросил капитан.

– Нормально, герметичность не нарушена, если вы об этом, – ответил Юджин.

– Тогда бери нашего юнгу и иди, проверь энергетическую установку. Связь поддерживаем через коммуникатор!

– Есть, шеф! – козырнул матрос и поискал глазами Уно, который уже пулей нёсся в сторону трюма. – Меня подожди! – крикнул ему вслед матрос.

На самом верхнем уровне корабля находился мостик, где их ждал капитан, уровнем ниже – кают-компания, следом размещался жилой отсек с каютами для экипажа, еще ниже был выход в трюм, а в самом низу – склад с запасными частями, инструментом и принадлежностями, которые могли пригодиться в полёте.

Спустившись к трюму, ремонтная команда попыталась осветить грузовой отсек фонарями коммуникаторов, но их лучи проникали не дальше метров десяти, а огромный трюм транспортного звездолёта оставался тёмным и пугающим. Уно прикинул, что, когда он поднимался на борт Транзистора, груза уже почти не было: всё оставили на Луне. В грузовом отсеке тогда стояло всего несколько больших ящиков. Один из них прямо сейчас попал в луч фонаря Уно и отбросил длинную чёрную тень.

– Жуть какая! – выдохнул Уно, у него аж мурашки по коже побежали.

– Где жуть? – абсолютно спокойно спросил матрос, оглядываясь по сторонам. – Что, темноты боишься? – усмехнулся он и продолжил идти к отсеку с энергетической установкой, ориентируясь по линиям, нанесенным на палубу трюма.

– Звёздные юнги ничего не боятся! – гордо ответил Уно, шагая след в след за матросом.

В этот момент по внешней обшивке корабля что-то ударило. Гул разнёсся по всему трюму и эхом наполнил большой пустой отсек. От неожиданности мальчик вскрикнул и вцепился в руку матроса, который уже связывался с Джонатаном Куком:

– Капитан, вы слышали? – встревоженно заговорил он. – По кораблю, что-то врезало, ориентировочно в районе грузового люка. Стукнуло не сильно, но это было что-то большое.

– Отсек герметичен?

– Падения давления я не ощущаю.

– Тогда продолжайте выполнение своей задачи.

– Есть, – подтвердил матрос и отключил канал связи.

– Идём дальше? – спросил мальчик

– Конечно, чем раньше восстановим питание, тем раньше домой попадём.

Служебные системы корабля, в том числе энергетическая установка, располагались на корме звездолёта. Пройдя, без дальнейших приключений, через весь трюм по желтой линии, обозначающей путь к ЭнУ – так профессионалы называли энергетический реактор, питающий весь корабль – ремонтная команда упёрлась в закрытую дверь. Юджин обследовал её, попытался открыть вручную, потянув за скобу, закреплённую посередине, но безрезультатно.

– Заблокировано, – сообщил он Уно.

Потом осмотрел дверь более внимательно.

– Смотри сюда, – позвал он юнгу и открыл маленький потайной лючок на стене рядом с дверью. – Это индикатор предохранителя. Если он красный, значит, за дверью упало давление, и она герметично заблокировалась.