Кирпичи из грязи

Иногда от всего этого начинает дергать глаз, и его ничем не остановить. Нервы уже не те, да и здоровье тоже. Тебе двадцать с чем-то лет, а ты пьешь ингибиторы протонной помпы, чтобы хоть как-то облегчить свое страдание. Нервы всегда на пределе. Этот мир не дает тебе расслабиться ни на минуту. Постоянный поток информации, неприятности делают жизнь крайне невыносимой. Но в жизни каждого человека должен быть хоть какой-то комок света, иначе ему просто незачем вставать. У меня же на тот момент он был.

Человек – удивительное животное. Если он знает, ради чего живет, то, несмотря на все пытки и страдания, он все равно выживет. Причем все это совсем незначительно отразится на его нервной системе и психическом состоянии. Это выявили еще задолго до нас. Но если человек не имеет никакого смысла в своем существовании, то каждая неприятность и боль отразится на всем организме. Будут необратимые последствия для психики. На самом деле, это очень грустно. Когда видишь психически больного человека, становится как-то не по себе, становится очень жалко его. Хотя это все довольно относительно. Может быть и наоборот, психи не такие уж и больные.

Из всего этого можно сделать только один вывод, что человек – натура довольно тонкая. Но вряд ли это относиться к моим соседям.

Я вышел на улицу, чтобы подышать воздухом. Дома было душно. Пошел в школьный двор, так как там были турники, и можно было провести время с пользой. Я подтянулся около десяти раз и понял, что надо отдохнуть. Потом просто стоял и смотрел на молодых людей, что тусили возле родительских автомобилей. Там были девушки и парни. Видно, они проводили время гораздо лучше, чем я. У меня же такой возможности не было, поэтому приходилось просто смотреть.

Перед сном я написал ей. Мы говорили о жизни, потом спорили, но споры эти были абсолютно безобидными и заканчивались тем, что я влюблялся в нее еще больше.

10

В это утро чувствовал себя полностью разбитым. Проснулся в два часа дня. Поставил чай, посмотрел сообщения. После начал думать, чем бы себя занять на целый день. Ничего умнее, как просто посмотреть фильм, придумать не смог. Фильмов толковых было мало, а новинки в стиле экшн я терпеть не мог. Мне нужно было что-то драматическое и со смыслом.

Уже совсем скоро начнется учеба, и меня это крайне угнетало. Позвонил Макс, и мы поехали на велосипедах в парк. Там сидели на скамейке, болтали. К нам подошла девушка, что сидела напротив, и спросила, сколько нам лет и как нас зовут. Мы ответили. Девушка была невысокая, с темными бровями, белоснежным лицом и светлыми покрашенными волосами. Рядом с ней сидели еще две девушки того же возраста и какой-то парень. После того, как она спросила, как нас зовут и сколько нам лет, она пошла обратно. Но как выяснилось, это ненадолго. Она к нам вернулась и присела рядом. Говорил с ней преимущественно Макс.

– Вы где живете?

– Я в Сипайлово, а он на Проспекте.

– А я тут, в Черниковке. Где учитесь?

– Я в колледже, он в университете, а ты?

– Я в военном училище.

– Круто.

– Ну да, по крайней мере, у меня есть возможность в будущем поступить на бюджет.

– Да.

Макс был немногословен, но это никак не мешало ему обольщать девушек.

– Я тут поспорила с друзьями на то, что смогу вас поцеловать.

– Ну, если хочешь, целуй.

Она подошла к Максу, поцеловала его. После подошла ко мне и поцеловала меня. Потом мы с ней попрощались и поехали домой.

Ощущения были довольно приятные. Когда такое случается с незнакомой тебе девушкой, становится приятнее еще больше, это добавляет какой-то шарм. Когда целуешься с девушкой, которую долго завоевываешь, ощущения уже становятся не такими. Как будто ожидаешь большего, а в итоге понимаешь, что все твои старания пролетели зря. Макс тоже был доволен. Мы ехали домой и просто не могли в это поверить. Доехал я до дома уже поздно вечером и был дико уставшим. Дороги в моем городе не были ровными и прямыми. В основном постоянно приходилось крутить педали в гору. Но Макса почему-то это никак не напрягало, такое чувство, что устал я только один.

По приезду я ей написал:

– Привет, что делаешь?

– Привет, собираюсь гулять.

– Так поздно. С кем?

– С другом.

– Как обычно.

– Что?

– Ничего.

– Ты опять обижаешься?

– Нет.

На самом деле, я был дико зол на нее. Она гуляла с ним каждый день. И, скорее всего, она мне что-то недоговаривала и скрывала факты. Я знал, что эта дружба перейдет в нечто большее, я знал, что наши с ней отношения закончатся ничем. Я хотел всеми способами это прекратить, но не мог. Я написал ей о том, что было сегодня, она разозлилась. Видимо, ей было не все равно. Меня это радовало. Но я все так же оставался глупым. И продолжал верить каждому слову.

В такие моменты мне было особенно грустно и одиноко. Она там веселится в компании парней, а я тут каждый день выживаю. Дружила она преимущественно с парнями, и это отражалось на ее характере. И воспитывал ее в основном отец, как она сама говорила. Но я все равно закрывал глаза на многое, потому что доверял ей. И, в конце концов, она была не обязана говорить правду. Она могла с легкостью мне врать и быть хорошей девочкой. Как и делают практически многие.

Чем дольше я живу, тем больше вижу ложь. Многие отношения построены именно на ней. Семьи держатся на этом. Практически все в этом мире основано на лжи. Ты идешь в магазин за колбасой или соком, а на этикетке написано «натуральный продукт». Достаешь лупу и читаешь то, что написано совсем мелким шрифтом, а там одни добавки и консерванты. Потом по телевизору заявляют, что производители товаров могут скрыть на упаковке состав продукта, так как некоторые из них являются интеллектуальной собственностью бренда. И что туда на самом деле добавляют, известно только самим производителям. А что касается новостей, я вообще молчу.

11

Вот уже осень. Опавшая желтая листва, дожди вгоняют меня в депрессию. Отопление включают очень поздно, поэтому ко всему присоединяется еще жуткий холод. Зато на улице свежо и не жарко.

Когда я был маленьким и ходил в садик, мы любили это время года. Можно было собрать в кучу всю опавшую листву во дворе и прыгать на нее с качелей. Правда, старшики нам это не всегда позволяли, потому что они сильнее нас. К слову, двор не был образцовым, и часто приходилось просто убегать. Неподалеку стояла общага, и дети алкашей часто воровали у некоторых игрушки. Одна такая многодетная семья постоянно создавала нам проблемы. Помню из этой семьи только Егора, Валентина и Валю. Егор был небольшого роста, с прокуренным голосом и невзрачным лицом. Штаны всегда порванные, а футболка грязная. И всегда он был с сигаретой. Как-то раз он даже попытался украсть у меня велик, и мне пришлось оттолкнуть его и быстро умчатся на своем велосипеде.

Время шло, мы становились старше, но только не Егор. Он так и остался метровым. Поэтому слух о том, что сигареты могут замедлять рост, вполне подтвердился. Но люди не меняются, и спустя много лет он все равно продолжал гулять, прикуривая сигарету.

Наш двор обладал какой-то магической особенностью. Многие так и остались там жить и спиваться. Стать знатным алкашом в нашем районе было проще простого. Но некоторые все-таки смогли выбраться из этого болота. Я никогда не любил это место, не знаю, почему, но мне оно просто не нравилось. Возможно, из-за того, что там много алкашей и наркоманов. В одном только моем доме был весь этот комплект, только еще с проститутками. Хотя с виду это место вполне себе приличное. Сейчас ситуация немного лучше, там стало больше красивых девушек, хорошо одевающихся парней. Но в целом, все так же. Ты можешь покинуть Бульвар, но Бульвар никогда не покинет тебя.

Кроме пребывания в осенней депрессии, мне приходилось каждый день заставлять себя приходить на пары. Увидеть своих отдохнувших одногруппников – то еще удовольствие. Кто-то был на юге, кто-то в Москве, кто-то в Таиланде, а я был просто дома. Поэтому, как обычно, в их разговор я не встревал. Да и говорить особо не любил. Больше предпочитаю слушать.

Аделина немного постарела. Но не потеряла свой шарм. Она подошла ко мне, мы обнялись, она пошла в туалет. Потом пришла, и мы болтали о каникулах, она рассказывала о своих успехах, я молчал.

– Нашла себе нового парня?

– Да.

– И чем же он лучше другого?

– Он настоящий мужчина, и я вижу в нем отца своих детей.

– И как вы это определяете?

– Интуиция.

– А вот моя интуиция говорит, что он тоже убежит от тебя.

– Очень смешно, как же я соскучилась по твоим дурацким, не смешным шуткам.

– Если бы ты только знала, как я скучал по тебе.

– Правда?

– Да, ни минуты покоя. Только о тебе и думал.

– Понятно.

…

– Сколько у нас сегодня лекций?

– Как обычно, две.

– Блин, мне надо на работу.

– Иди.

– Но меня же отметят.

– Может, в этот раз тебе повезет.

– Когда я ухожу, то постоянно нас всех отмечают.

– Это да. Карма.

– Ага, грешная я.

– Я даже это чувствую.

– Много ли ты чувствуешь?

– Много.

Лекции длились долго. Я старался все записывать, но, как всегда, не успевал. Сотни исписанных лекций, а ведь я ни разу их не читал. И зачем писать, если потом все равно ничего не сможешь разобрать из-за корявого почерка.

После лекции мы попрощались. Она уехала на машине, а я пошел домой пешком. В этот раз занятия проходили в больнице, которая была от дома не так уж далеко. Вечером мне написал Данковский.

– Ну и хреновая же жизнь.

– Согласен.

– Ни денег, ни работы. Еще эта депрессия.

– Эта депрессия уже реально достала, не могу сосредоточиться на учебе.

– Жить не хочется.

– А кому хочется?

– Местным парням.

– Они не способны вообще это понять.

– Ага.

– А вообще это хорошо.

– Чего хорошего?

– По крайне мере, они не испытывают те чувства, которые испытываем мы. Им намного проще жить. Они работают, заводят семью, рожают детей. Видимо, это все, что делает их счастливыми.

– Не хочу быть семейным.

– Экономически как-то невыгодно это.

– Особенно заводить детей.

– Тоже так думаю. Из меня бы вышел никудышный отец. К тому же, девушкам нужен надежный мужчина, который бы работал и не жаловался. А мы нытики.

– Ну не сказал бы.

– И вообще, в мире столько вещей интересных, а они ушли в семью.

В этот момент я задумался над своими словами. А ведь действительно, столько всего в этом мире можно увидеть и попробовать. И жертвовать всем этим неосознанно, да еще и ради семьи, это уже слишком.

Мне хотелось исследовать мир, знакомиться с людьми, делать фотографии, писать книги, но все это я променял ради другой мечты. Как сказал бы мой друг: «предав свою мечту, нам остается только не предать следующую». Уже давно я понял, что время – это самый важный ресурс на земле. Нет ничего дороже времени. И все в своей жизни нужно осуществлять тоже вовремя. Начинать делать что-то новое в старости намного сложнее, чем в молодости. Когда ты молод, твой мозг активен и продолжает развиваться до 25 лет. После 25 лет становится гораздо сложнее что-либо осваивать и изучать, но не у всех. Если человек занимается интеллектуальной деятельностью, то его мозг продолжает развиваться и после 25 лет. А люди, которые мало пользуются мозгами, у них процесс развития прекращается и не доходя до 25 лет. Все в этом мире индивидуально.

Вся наука, в особенности физика, меня всегда приводила в восторг. Может, я бы тоже стал ученым, если бы был более усидчивым. Я даже спать спокойно не могу, бывает и так, что во сне могу себе что-нибудь растянуть. Например, недавно я потянул мышцу на правой руке. Болела она, конечно, целый день. И это меня как-то злило.

Но еще больше меня мог злить только сосед. Он опять обкурился какой-то дряни и целый день читал какой-то странный рэп. Ко всему этому, он еще начал бегать из одной комнаты в другую. Мне же оставалось только сидеть и созерцать происходящее. Прождав три часа, я постучал по батареям, но эффекта не было, а подниматься на верхний этаж мне было просто лень. От всего этого у меня просто пропадало какое-либо вдохновение. Я решил написать ей. Писал я, конечно же, не всегда первым. Она часто интересовалась моей жизнью и желала доброго утра. Если бы случилось чудо, наверняка мы могли бы быть идеальной парой.

Закрывая глаза, я представлял ее. Открывая глаза, я так же представлял ее. Она была у меня в каждой клетке моего сознания. Я думал постоянно о ней, я хотел ее. Прошло уже много месяцев, но мои чувства к ней не остывали. В этот раз у нее были какие-то неприятности в сети.

– Слушай, я злая.

– Почему?

– Потому что я прокомментировала один пост, а одна девка на меня наехала.

– Покажи.

– Вот.

– Ну, тут все понятно, она глупая.

– Ага, еще столько ошибок в предложениях.

– Не читай просто это, выйди оттуда.

– Все, вышла, но я так зла.

– Да, понимаю. У меня было много таких моментов. Эти хейтеры все портят.

– Уф.

– Успокойся, нет в этом ничего такого.

– Все равно, неприятно.

– Займись делом.

– Ладно.

В сети происходило намного больше, чем в жизни. И если бы у меня была возможность перейти из этой жизни в сеть, я бы это сделал. Но пока приходится как-то дружить с реальностью, хотя выходит не очень.

Иногда возникает чувство, что я должен был родиться и жить намного раньше своего времени. Я многое не понимал, многим просто доверял, хотя не стоило. Я не понимал бабушек и так же не понимал своих сверстников и совсем молодых людей. Что-то гложило меня, но я не мог конкретно определить, что.

Я пошел в ванную, включил воду, но вода была холодная. Тогда я выключил холодную воду, но вода все так же была холодная. Этот водоканал совсем обнаглел, кажется. То есть я должен платить за холодную воду по цене горячей, раз они пускают холодную воду по трубе, где обычно течет горячая вода. И так практически всегда. Почти каждый месяц одно и то же.

После неудачной попытки принять душ мне оставалось только с этим смириться. Это единственное, что может сделать простой человек.

12

Я перестал считать месяцы общения с ней. На тот момент мне казалось, что серьезнее этого нет ничего в мире. Но время все расставляет на свои места. Время и жизнь вне нашего измерения, мы это не контролируем. Ты думаешь о том, что завтра купишь себе бургер с пивом, но по итогу у тебя болит желудок, и ты ешь лекарство. Или, например, всю жизнь строил планы о том, чтобы переехать в другой город, но по итогу так и остался в своем болоте. Единственное, что мы можем контролировать, это свой разум.

Моя надежда на счастливую жизнь сгорала как спичка. И если ты это дерево, а огонь – это жизнь, то в итоге мы все будем в мусоре.

Еще в самом детстве мы мечтаем о том, что будем ездить на дорогой машине, станем бизнесменами, рок-звездами, что когда-нибудь встретим свою половинку, и будет у нас взаимная любовь до гроба. Но не будет ни этого, ни другого. Нам это внушают с самого детства, но мы забываем о том, что мечтам не свойственно сбываться. Не будет у тебя любви той, о которой ты мечтал, и рок-звездой ты уж точно не станешь. Так что смирись и иди дальше.

В один из вечеров мне пришло сообщение от нее:

– Белки.

– Что?

– Их много.

– Какие, мать его, белки еще?

– В лесу белки с человеческий рост.

– Ты уверена?

– Да.

– Ты что, обкурилась?

– Немного.

– Правда? Ты сума сошла!

– Что?

– Как так можно?

– Мне весело.

– Еще бы.

– Они меня целуют.

– Что? Сфотографируй-ка мне их!

– Они стесняются.

– Я серьезно!

– Нет. Мне с ними приятно.

– Ну, раз так…

– Они меня ебут.

Я выкинул свой телефон от злости. Если оценить ту боль, которую я испытал тогда, от 1 до 10, то это будет твердая десяточка.

Мои зубы сжались, а сердце билось как бешеное. Мне хотелось просто всех разорвать на части, но еще больше покончить со всем этим. Я лежал в темноте и просто смотрел в потолок. Из глаз текли слезы. Я пытался послушать музыку, но мои руки тряслись как у алкоголика. В голову приходили мысли о том, что она сейчас там со своими друзьями ебется, пока я тут страдаю. Ей как обычно весело, в отличие от меня.

– Все, надо с этим завязывать.

От стресса мой желудок начал болеть еще больше. А таблетки уже не помогали. Вряд ли мне вообще могло что-то помочь в тот момент.

Я сделал глубокий вдох. Закрыл глаза. И так пролежал два часа, пока каким-то образом не уснул.

Утром я чувствовал себя паршиво. Болела жутко голова, и хотелось просто повеситься. Утро началось абсолютно так же, только сегодня мне было совершенно все равно, что мне поставят. Абсолютное безразличие ко всем окружающим и к себе. В университете, конечно, всего этого никто не заметил. И это хорошо. Меня бы доставали вопросами, а я просто не смог бы ответить на них честно.

– Слушай, прости за вчерашнее.

– Нет.

– Я вчера обкурилась и не понимала что пишу.

– Я знаю. Ты это сама написала.

– Мне стыдно.

– Сомневаюсь.

– Этого больше не повториться.

– Тоже сомневаюсь.

– Правда.

– Тот, кто подсел на вещества, больше не управляет собой.

– Я управляю собой.

– Все наркоманы так говорят.

– Я не наркоманка.

– Наркоманка!

– Если я захочу, то могу бросить.

– Вы что там, какие-то курсы проходите по ответам на вопросы?

– Какие еще курсы?

– Все наркоманы говорят одно и то же.

– Я говорю правду.

– В фильмах наркоманы отвечают точно так же.

– Слушай, я не специально.

– Не специально ебалась с белками?

– Я с ними не ебалась.

– Ты можешь это как-то доказать?

– Нет. Но если бы ебалась, то наверняка бы почувствовала.

– О, боги!

– Что?

– Это невыносимо больше.

– Прости, пожалуйста. Я не знаю, почему тебе начала писать. Я брошу.

– Я тебе не верю.

– Поверь.

– Ты знаешь, как мне вчера из-за этого было плохо?

– Нет.

– Родители в курсе?

– Нет.

– А друзья?

– Да, я с ними была.

– Я уже понял это.

– Мне тоже плохо, голова болит.

– Тебе-то плохо? Да ладно.

– Да.

– Меньше с белками нужно ебаться!

– Я с ними не ебалась. Говорю тебе.

– Отстань. Не пиши мне.

– Ладно.

Именно на такой ноте я перестал ей писать. Но это не значит, что общение с ней у меня прекратилось. Теперь она писала мне, не смотря на то, что я этого не хотел.

На следующий день она у меня спросила, как у меня дела и что я делаю. Я ответил на эти сообщения очень сухо и сдержанно. Мой мозг говорил мне о том, что нужно разорвать с ней общение. Но в то же время мои чувства меня сдерживали, я не мог просто это сделать. Я любил ее. Да, она наркоманка, и ей нельзя верить, но мои чувства к ней были намного сильнее здравых мыслей. Может быть, это просто банальная привычка?

Я знал много людей, которые, несмотря на то, что партнер делал им больно и творил всякую ересь, продолжали сохранять отношения. Все это можно было легко объяснить тем, что люди просто привыкли друг к другу. И даже несмотря на сложные ситуации, им намного было комфортнее именно с тем, с кем они долгие годы жили. Именно в этот момент я их понял. Но то, что у них происходит, и то, что происходит у меня, совершенно разные вещи. Нас с Ритой отделяют километры, а, может, даже больше.

Если очень долго лгать, то можно запутаться в своей лжи. Так же произошло и с Ритой. Вначале тебе кажется, что ты все знаешь о человеке, но по итогу получается, что ничего. Где она писала правду, а где лгала? На этот вопрос я уже никогда не смогу ответить. Это останется навсегда нашей тайной.

13

К вечеру мне всегда становилось как-то не по себе. Тоской веяло практически все, и музыка больше не спасала. Нужно было только одно, а именно анестезия. Благодаря ей ты перестаешь чувствовать душевную боль и переживания. А мир уже не такой суровый и черно-белый. Можно просто лежать и ни о чем не думать до самого утра. Вот только трезвею я очень быстро, и поэтому, бывает, перебарщиваю с напитком. Благо, совсем рядом жил Булат из параллельной группы. У него всегда был бочонок крепкого пива. Я решил ему позвонить.

– Привет, Булатище!

– Привет.

– Как жизнь молодая и безбашенная?

– Потихоньку, вот, пиво пьем.

– Красавчики, я к вам!

– Давай, давай!

– Я выхожу.

– Купи только 1,5 литра пива.

– Ладно.

Я собрался и пошел. По дороге встретил пару алкашей, сидящих на скамейке, а ведь был только четверг. Купил 1,5 литра пива, самого дешевого. Позвонил в дверь, и Булат, веселый и воодушевленный, открыл дверь.

– О, привет!

– Привет.

– Что-то ты долго шел.

– Да я не торопился вовсе.

– Наливаем!

Заходя в комнату, я увидел еще чувака с параллельной группы и пару девушек. По телевизору показывали футбол, и Булат болел за Манчестер. Естественно, в конце они красиво проиграли, что весьма расстроило его, и он решил позвонить еще друзьям и девушкам. Один из друзей принес вейп, и теперь в комнате было не только душно, но и дымно.

Был уже час ночи, и мне приходит сообщение от Риты.

– Привет, что делаешь?

– Привет, с друзьями выпиваю. А ты что делаешь?

– Я тут духа изгнать не могу.

– Вот черт, ты опять обкурилась?

– Нет.

– А что тогда?

– Ничего.

– Вечно ты мне что-то недоговариваешь.

– Ладно, я играю в «Симс», ты доволен?

– Да, теперь я очень даже доволен.

– Иди домой.

– Зачем мне идти домой?

– Так надо, мне плохо от того, что ты из-за меня часто пьешь.

– Да неужели?

– Да.

– А мне кажется, что тебя это только забавляет.

– Нет. А в прочем…

– Я не могу тебя разлюбить, Рит.

– Я тебя тоже.

– Но ты меня в конечном итоге просто убьешь, у меня уже даже желудок болит сильно. Наверное, язва открылась.

– Не нервничай так.

– Да я постоянно на нервах. Дай мне свой номер телефона.

– Нет, зачем тебе?

– Чтобы я мог тебе звонить.

– Не уверена.

– Понятно все с тобой. Для тебя все это игра.

– Нет, не игра.

– Игра!

И просто положил телефон в карман и не хотел его больше доставать. Я устал от телефона. Я устал ото лжи. И я понимал, что все катится в бездну. Впрочем, это так и должно будет когда-нибудь закончиться. Для нее это всего лишь игра, но, боже мой, почему я не могу ее разлюбить? Как так получилось, что я в нее влюбился, даже не видя ее в реальности? Это просто сумасшествие. Все это неправда.

Выйдя на балкон покурить, я испытал какое-то облегчение. Представлял себе, что вместе с этим выдыхаемым дымом уходят все мои проблемы. На улице было свежо и спокойно, и я решил пройтись пешком. Когда я шел, то много думал о ней. Вначале жалел себя, потом понял, насколько я все-таки дурак. Сам же все это выдумал, построил замок из песка. И как уже из всего этого можно догадаться, все мои построения быстро разрушились.

14

Придя домой, я увидел пару сообщений от своего друга Данковского.

– Хочешь прикол?

– Да.

– У нас насосы и компрессоры в том году тетка вела. И на лекции рассказывала: «Один студент на экзамене никак не мог ответить ни на один вопрос. Тогда я сказала: «Я тебе поставлю, если ты мне ответишь хотя бы на один вопрос: что самое главное в жизни?» И он с пылом и жаром в глазах захрипел: «Насосы!». А я ему тихо ответила: «Ты что, совсем тупой?»

– Ха!

– Ты же любишь пафосные цитаты. Хочешь продолжение?

– Ага.

– Она сказала: «Главное в жизни – любовь!». И вся расплылась так. И не поставила ему зачет.

– Ха-ха. История просто огонь.

– Одногруппники до сих пор вспоминают, напомнили.

– История очень смешная. Просто сделала мой день.

– А хрен ли.

– У меня вон тут тоже скоро зачет, завал полнейший. Походу точно не сдам.

– Ты всегда так говоришь.

– Это правда, преподаватель просто зверь. Еще эти дурацкие конспекты писать.

– Это да. Муторное занятие.

– Да еще эта депрессия вечная. Такое чувство, что это никогда не закончится. В жизни это просто очень сильно мешает.

– У самого точно так же. Вот выпью немного и успокаиваюсь.

– Алкоголь только помогает. Если бы не напиток, то точно что-нибудь с собой бы сделал. Пока держит на плаву.

– Выпьешь, и все нормально становится. Правда, и это уже не помогает. Потом, к утру, все возвращается на круги своя.

– У меня так же, и, бывает, только хуже от него делается.

– Все из-за детских переживаний и, возможно, травм.

– Возможно.

…

– Если бы у меня были нормальные отношения, может, было бы иначе. Помню, как-то давно выходил с вонючего автобуса и увидел очень красивую девушку.