Чтица для чекиста в отставке

– Надо бы Майю разбудить, она любит сладкое, – напомнил Никанор Николаевич, заметно захмелевший.

– Я разбужу, – сказала Анна Федоровна, забирая со стола опустевшее блюдо. – А невестка торт принесет.

И она вышла из гостиной.

Буквально через минуту раздался женский крик, искаженный ужасом.

Этот крик заставил всех вздрогнуть и почти протрезветь.

Алиса находилась в кухне, расположенной почти рядом с комнатой Афанасия, быстро среагировала и выбежала на крик. У распахнутой двери комнаты Афанасия, держась за стену, стояла бледная Анна Федоровна.

– Алиса, она мертва, – прошептала побелевшими губами домработница. – Ой, мамочки… Это что же такое, – прошептала она и стала сползать по стене, но подбежавшая Нина, ее невестка, придержала свекровь.

Алиса вбежала в комнату и увидела Майю Матвеевну на диване, накрытую легким пледом, свесившимся до пола. Машинально Алиса подняла край пледа и увидела телефон и клочок бумажки, которые она быстро подняла и положила в карман своего жакета.

Алиса пыталась нащупать пульс и одновременно стала набирать номер скорой помощи со своего телефона. В комнату вбежала Луиза Марковна.

– Может она без сознания, я вызываю скорую, – произнесла Алиса.

– Увы, Майя мертва минут тридцать, чуть больше, – возразила Луиза Марковна, быстро осмотрев Майю Матвеевну. – Похоже на инфаркт.

– Что случилось?.. Как мертва?..

В комнату стали входить мужчины, изумленно восклицая на слова Луизы Марковны.

Чуть пошатываясь, в комнату вошел Воробьев.

– Майя, ты чего вздумала нас всех пугать? Ты же просила к чаю разбудить, вставай, давай, – пьяно пробасил Никанор Николаевич.

– Выходим все, сейчас все объясню, – истерично произнесла Луиза Марковна.

Все попятились, застревая в дверях и мешая друг другу.

– Алиса, Луиза, что с Майей? – строго спросил Рустам Еникеев.

– Инфаркт… Майя мертва, – всхлипнула Луиза Марковна. – Умерла где-то минут тридцать назад.

– Придется вызывать полицию. Возвращайтесь все в гостиную. Я хотя и работаю в этих органах, но я один из гостей, – пояснил Еникеев.

– Подождите… Может я позвоню своему знакомому, он работает в следственном отделе. Не хотелось бы окончательно портить день рождения Вилора Феликсовича, – предложила Алиса.

– Хорошо, доверимся Вашему знакомому, – согласился Рустам Еникеев.

– Нина, как там Анна Федоровна, может все-таки напоить всех чаем? Надо бы успокоиться, – произнес Вилор Феликсович.

– Свекровь ушла к себе, у нее давление поднялось, – ответила Нина. – Я сейчас… все сделаю.

Алиса из холла позвонила Полуянову Максиму Михайловичу, который был в курсе ее работы чтицей у чекиста в отставке. Она была уверена, что он не откажет в ее просьбе.

Полуянов, за глаза среди коллег называемый «Два Ивана» за мощную, немного тяжеловатую фигуру, за годы работы в органах МВД привык к звонкам в выходные дни, но звонок Алисы Симоновой его удивил.

– Что могло случиться у отставного чекиста Арсеньева на его же дне рождения? – спросил он себя. – И Хромов как назло в командировке.

Подполковник Полуянов догадался: случилось нечто из ряда вон выходящее.

– Слушаю тебя, Алиса Сергеевна. Никак хочешь втянуть меня в новое расследование? – пробасил он.

– Не совсем, но необходима Ваша помощь, – ответила Алиса и рассказала о случившемся.

Похвалив девушку за краткость и четкость изложения, Полуянов пообещал прислать своего помощника Тарасова Сергея и экспертов.

Алиса сообщила Вилору Феликсовичу и Рустаму Маратовичу о скором приезде сотрудника полиции.

– А зачем вызывать полицию, если Майя умерла от сердечного приступа? – спросила Элла.

– Так положено в случае неожиданной смерти в доме, – ответил Еникеев. – Врачи и полиция должны подтвердить отсутствие криминала.

– Вот и отпраздновали мой день рождения, – печально воскликнул Вилор Феликсович.

– Вилор, это не твоя вина, – стал успокаивать друга Лев Львович.

– Кто же знал, что у Майи больное сердце. Она никогда не жаловалась, – поддержала мужа Луиза Марковна. Она повернулась к Воробьеву.

– Никанор, держись, мы тебе поможем с похоронами, – воскликнула Луиза Марковна.

И все гости выразили готовность помочь Воробьеву, находившемуся словно в ступоре.

Капитан полиции Сергей Тарасов и два эксперта приехали через тридцать пять минут. Тарасов, хорошо знающий Алису по предыдущим расследованиям, подошел к ней.

– Знакомь с хозяином и составь мне список всех гостей, – попросил он Алису Симонову.

– Арсеньев Вилор Феликсович, бывший сотрудник КГБ и МВД, – тихо сказала Алиса, подведя Тарасова к Вилору Феликсовичу.

– Бывших чекистов не бывает, – произнес Сергей Тарасов, пожимая руку Арсеньева. Он поздравил его с днем рождения и выразил сочувствие за испорченный праздник.

– У меня в гостях следователь Рустам Маратович Еникеев, он может Вам помочь, товарищ капитан, – предложил Арсеньев.

Еникеев, покинувший гостиную вслед за Арсеньевым, предложил Тарасову свою помощь.

– Я уже попросил Алису… Сергеевну составить список гостей, – ответил Тарасов. – Сейчас подъедут врачи скорой помощи, чтобы подтвердить смерть гостьи в результате сердечного приступа.

В холле появилась Луиза Марковна.

– Я терапевт… У Майи поднялось давление, я ей дала одну таблетку вот этого препарата. Майя легла немного отдохнуть, но, видимо, высокое давление спровоцировало инфаркт, – пояснила Лукъяненко. – Я так жалею, что не вызвала скорую помощь, – чуть не плача воскликнула она.

– Благодарю Вас за информацию, – произнес Тарасов, забирая упаковку с лекарством.

Эксперты и подъехавшие врачи скорой помощи вошли в комнату, где находилась Майя Воробьева.

Алиса подтвердила слова Луизы Марковны.

– Муж Майи Матвеевны сказал, что его жена в последнее время жаловалась на боли в сердце и даже, по его словам, принимала какие-то таблетки, – пояснила Алиса. – Врачи наверняка подтвердят смерть от сердечного приступа.

– Буду рад, если в ее смерти нет криминала, – прошептал Тарасов. – В последнее время истории, в которые ты попадаешь, Симонова, становятся закономерностью, – усмехнулся Тарасов и направился к экспертам.

Алиса услышала, как Нина, невестка домработницы, робко предлагала гостям чай.

Гости, занятые обсуждением случившегося, вяло отреагировали на предложение Нины.

Алиса зашла в ванную комнату, заперла дверь и достала из кармана записку и телефон Воробьевой. Она не стала раздумывать, почему не отдала эти вещи Тарасову или тот же сотовый Воробьеву.

Когда Алиса первой подбежала к лежащей Майе Матвеевне и, обнаружив телефон на полу, а вернее на пушистом ковре, она подумала, что Майя Матвеевна звонила мужу, когда ей стало плохо, но записка насторожила ее. Именно поэтому она спрятала телефон и записку в кармане жакета. Тем более звонка телефона Воробьева она не слышала.

– Кому могла звонить Воробьева перед своей смертью? – спросила себя Алиса, нажимая на кнопки сотового.

К своему удивлению Алиса не обнаружила ни одного исходящего звонка в этот вечер. Зато увидела отправленное сообщение.

– Уезжайте опасно Май.., – прочла Алиса и застыла в изумлении.

Алиса поняла, что Майя Матвеевна, почувствовав себя плохо, хотела предупредить кого-то об опасности и набирала текст из последних сил, поэтому, не дописав свое имя, уронила телефон и записку с номером сотового, в чем и убедилась Алиса.

– Странно, вместо того, чтобы позвать на помощь или набрать номер телефона мужа, Майя Матвеевна из последних сил кого-то предупредила об опасности, – мысленно произнесла Алиса. – И кто это может быть? – спросила она себя, пряча телефон и записку. – По времени отправки сообщения можно с точностью предположить время смерти или потери сознания, – подумала Алиса и покинула ванную комнату.

В холле она столкнулась с Тарасовым, хмурое лицо которого не понравилось Алисе.

– В чем дело, товарищ капитан? – тихо спросила Алиса.

– Мне нужно опросить присутствующих в квартире, – ответил Тарасов.

– Я уточню у Вилора Феликсовича, где это лучше сделать, – сказала Алиса и, войдя в гостиную, подошла к Арсеньеву.

Алиса помогла Вилору Феликсовичу выйти из гостиной и подвела его к Тарасову.

– Формальности требуют написания протокола, – пояснил Тарасов. – Врачи подтвердили смерть Воробьевой от сердечного приступа. Я быстро опрошу гостей, и они смогут уехать. Я так думаю, всем уже не до празднования, – предположил Тарасов.

– Лучше всего это сделать в моем кабинете, я объясню гостям. Кого пригласить первыми, – уточнил Вилор Феликсович.

– Наверное, с женщины, которая дала таблетку умершей, – ответил Тарасов.

Алиса проводила капитана в кабинет Арсеньева, в котором она с Вилором Феликсовичем занималась чтением детективов Атаназа Вилора. Затем она пригласила в кабинет чету Лукъяненко.

Алиса понимала: ей не обойтись без помощи Павла Румянцева, помощника Хромова Андрея Александровича. Она хотела, чтобы Павел установил личность человека, которого Майя Матвеевна предупредила об опасности. Алиса вновь зашла в ванную комнату и позвонила Румянцеву. Объяснив, что ей нужно, она отослала сообщение: текст эсэмэски и номер телефона, по которому оно было отправлено. Заодно предупредила, что позвонит ему сама.

Подойдя к гостиной, Алиса услышала громкие голоса. Пока она пряталась в ванной комнате, супруги Лукъяненко вернулись из кабинета, а Тарасов стал беседовать с Никанором Николаевичем Воробьевым.

– Мне показалось, что у Майи поднялось давление и это действительно было так, – услышала Алиса голос Луизы Марковны. – Я предупредила ее, чтобы она в этот вечер больше не пила вино и что покрепче. Я была уверена, что после таблетки и отдыха Майе станет лучше.

– Майя сказала, что плохо спала и встала рано, так как была записана к парикмахеру, – подтвердила Элла.

Нина, невестка Анны Федоровны, расставляла чашки на столе и Алиса, подойдя к ней, спросила, как себя чувствует Анна Федоровна.

– Она так напугалась, что до сих пор не может прийти в себя. Анна Федоровна страдает гипертонией. Я посоветовала принять лекарство и полежать, – пояснила Нина.

Вернулся Воробьев, сел за стол и, словно вспомнив что-то, сказал, что капитан Тарасов пригласил следующих для опроса.

– А можно мы с Олежиком пойдем, нам завтра с утра нужно ехать в аэропорт, мы улетаем отдыхать за границу? – воскликнула Элла.

Никанор Николаевич налил полный фужер водки и выпил словно воду.

– Никанор, тебе бы лучше чаю выпить, – с жалостью произнесла Луиза Марковна.

– Не трогай его, так легче горе пережить, – возразил Лев Львович, ее муж.

Никанор Николаевич выпил еще фужер водки, встал и, пошатываясь, направился к выходу из гостиной.

– Надо Майю разбудить, она хотела торт попробовать, – заплетающимся языком произнес он.

Послышался женский плач и все посмотрели на Нину, катящую сервировочный столик с огромным тортом.

Нина попыталась обойти идущего ей навстречу Воробьева, споткнулась на ровном месте, столик накренился.

Гости с ужасом смотрели, как многоярусный торт летит на пол. Все замерли, послышался нервный смешок, а Нина разрыдалась в голос, пытаясь подобрать на поднос разлетевшиеся куски торта.

– Нина, успокойся… Никто не хочет пить чай, никому не до торта, – стала успокаивать невестку Анны Федоровны Алиса. – Я принесу совок и мусорное ведро и все уберу, а Вы идите, вымойте руки.

Лев Львович бросился к Никанору Николаевичу и силой стал усаживать его на ближайший стул.

Из кабинета вернулись Олег Вячеславович и его жена Элла. Не замечая случившегося, Элла с порога окликнула хозяина квартиры.

– Вилор, мы вынуждены откланяться, у нас ранний рейс, – произнесла Элла и супруги, попрощавшись со всеми, пошли в холл.

Лев Львович, в свою очередь, предложил увезти Никанора Николаевича домой.

– Мы побудем с Никанором, он нуждается в поддержке, – сказал Лев Львович. – Идем, Никанор…

– Майя… Ее сумка… Вещи… А куда ее увезут? – разволновался мужчина.

– Не волнуйся, Никанор, вот сумка… Идите, одевайтесь. Рустам, помоги Льву довести Никанора до машины, – попросила Луиза Марковна.

– Лев, ты же выпил, – напомнил Вилор Феликсович.

– Не волнуйся, Вилор. Я вызвала сына, он уже подъехал, а потом с другом заберут нашу машину, – объяснила Луиза Марковна.

Рустам подошел к Розе Руслановне и что-то прошептал ей на ухо. Зардевшаяся женщина молча кивнула головой.

Арсеньев попросил Алису собрать еду для Никанора и супругов Лукъяненко.

– Никанору будет не до готовки, – сказал он и посоветовал положить в пакет бутылку водки.

Луиза Марковна помогла Никанору Николаевичу одеться. Сложнее было с обувью.

– Пусть идет в туфлях, а ботинки неси в руках, – велел Лев Львович, и он с Рустамом Еникеевым, подхватив Воробьева под руки, повели его к лифту.

Нелли Натановна вышла из кабинета в слезах.

– Не верится, что Майи больше нет, – всхлипывала она.

Всем друзьям Арсеньева и ему самому нравилась отзывчивая, интеллигентная Майя Матвеевна.

Нина, сославшись на усталость и необходимость присмотра за свекровью, ушла, пообещав с утра заняться мытьем посуды и уборкой.

Проводив Воробьева, Еникеев переговорил с Тарасовым.

– Майю увезли, эксперты обещали как можно быстрее сделать все необходимые анализы, – сообщил он. – Капитан Тарасов дописывает протокол опроса. Боюсь, Никанор не в состоянии будет заниматься организацией похорон. Луиза и Лев обещали заняться этим сами.

– Мы с Макаром подключимся к ним, – пообещала Нелли Натановна.

– А я отдам на похороны все подаренные деньги, – произнес Арсеньев.

– Ни в коем случае, Вилор. Это деньги на обследование, – возразила Никитина. – Скинемся сообща.

– Тогда по домам. Я провожу Розу, завтра созвонимся, – произнес Рустам Еникеев.

После их ухода Вилор Феликсович выразил надежду на возникновение симпатии между Рустамом Еникеевым и Розой Руслановной.

– Хотя бы одна новость будет радостной, – грустно произнес Арсеньев.

Алиса стала собирать оставшиеся грязные тарелки и относить их на кухню. К ней присоединилась Нелли Натановна.

Вернувшись, Алиса увидела Тарасова, тихо беседующего с Арсеньевым и Никитиным. Она многозначительно глянула на капитана.

– Макар Леонтьевич, Вы с супругой можете уезжать. А вот с Вами, Алиса… Сергеевна мне нужно побеседовать.

– Хорошо, я только предупрежу свою бабушку, что остаюсь ночевать у Вилора Феликсовича, – согласилась Алиса. И она прошла на кухню, попрощавшись с Никитиными.

– Что-нибудь выяснил? – прошептала Алиса. – Да ты что! – сказала она, выслушав ответ. – Хорошо, я жду тебя, а сейчас иду на беседу с капитаном Тарасовым.

Загрузив грязную посуду в посудомоечную машину, Алиса вернулась в гостиную и окликнула Тарасова. Она подтвердила слова Луизы Марковны Лукъяненко.

– Я как и она обратила внимание на покрасневшее лицо Майи Матвеевны, – сказала Алиса.

– Я не видел, но слышал, что говорила Луиза, – подтвердил Вилор Феликсович.

– Хорошо, пойду, соберу все бумаги с показаниями и отчитаюсь перед начальством, – произнес Тарасов и вышел из гостиной.

Чтобы отвлечь Арсеньева, Алиса включила любимый канал Вилора Феликсовича.

– Вилор Феликсович, я ненадолго спущусь к подъезду, мой жених подъехал. Я объясню ему, что заночую у Вас, – пояснила Алиса.

– А ты пригласи его ко мне, столько всего наготовлено, посидим маленькой компанией, а то все так нелепо закончилось, – печально предложил Арсеньев.

– Спасибо, Вилор Феликсович, но он вряд ли согласится, – возразила Алиса, ругая себя за ложь.

Она не заметила выглянувшего из кабинета Тарасова, услышавшего звук открываемой двери.

– К жениху, говорите, побежала? – усмехнулся Тарасов. – Вы предлагаете посидеть вместе, тогда пойду, уговорю.

И, чтобы не создавать шума, Тарасов тихо сбежал вниз по ступенькам. Выйдя из подъезда, он заметил Павла Румянцева, стоявшего у открытой дверцы машины. И как только парочка села в машину, Тарасов вышел из тени подъезда и направился к машине.

Алиса села на переднее сиденье, и Павел Румянцев стал излагать добытую им информацию.

– Телефон принадлежит Майе Матвеевне Воробьевой, сообщение отправлено некоему Угрюмову Виталию Валентиновичу, проживающему по адресу…

– Далековато от центра, спальный район. Что удалось о нем узнать? – уточнила Алиса.

– Его страницы ни ВКонтакте, ни в Одноклассниках нет. Предпенсионного возраста, был женат, разведен, детей нет. Вот и все сведения, – ответил Павел Румянцев.

– О какой же опасности предупредила его Воробьева? Нужно сфотографировать сообщение и удалить так, чтобы не осталось ни следа. Возможно, телефон придется возвращать ее мужу, – пояснила Алиса. – А мы выясним, кто же такой этот Угрюмов.

Павел быстро защелкал кнопками. Они тихо беседовали, и оба вздрогнули, услышав стук в окошко машины.

– Открывай, жених. И что это ты, Алиса свет Сергеевна, скрыла от меня, что вызвала Румянцева? – возмутился капитан Тарасов.

Алиса быстро пришла в себя.

– Готова обменяться информацией. Ведь Вы, Сергей Павлович, от меня тоже что-то скрыли, – парировала Алиса.

– Ладно, идемте к старику. Он пригласил нас к праздничному столу, там и поговорим, – велел Тарасов.

Павел запер машину, но сначала поставил ее на придомовую стоянку. Пока они шли к подъезду, Тарасов делился информацией.

– Сердечный приступ у Воробьевой был кем-то спровоцирован и привел к инфаркту. Более подробно завтра скажут эксперты, – огорошил Тарасов Алису, да и Павла.

– Получается Майя Матвеевна догадалась об этом и решила отправить сообщение о грозящей опасности этому Угрюмову, – тихо сказала Алиса.

И Павел показал заснятое им сообщение Воробьевой.

Алиса отдала записку с номером телефона.

– Я скину всю добытую информацию тебе на ноутбук, – пообещал Павел Тарасову.

– В квартире Арсеньева кроме гостей, домработницы и ее невестки больше никого не было. Может Воробьева виделась с кем-нибудь перед приходом к Арсеньеву, выпила вино и оно спровоцировало действие таблетки? – предположила Алиса.

– Симонова, ты опять подбросила нам с Максом очередное расследование, – так возмутился Тарасов, что позволил фамильярность по отношению к шефу.

– Я и предположить не могла, к чему приведет празднование дня рождения отставного чекиста, – пожаловалась Алиса.

И они втроем направились к подъезду.

Глава 4

Открыв дверь квартиры Арсеньева, Алиса пропустила Румянцева в холл, а Тарасов поднялся на последний этаж, чтобы убедиться в отсутствии в подъезде посторонних людей.

– Никогда бы не подумал, что буду в гостях у самого «Дзержинского», – восторженно пробормотал Павел Румянцев.

– Это кто всуе поминает мое прозвище? – послышался голос Арсеньева-старшего.

Павел смутился, но быстро пришел в себя.

– Разрешите представиться: Павел Румянцев, сотрудник Хромова Андрея Александровича. Рад, очень рад личному знакомству с Вами, – тихо, но четко отрапортовал Павел.

– А я рад возможности посидеть в компании сотрудников двух дорогих мне структур, – повеселел Арсеньев. – Мойте руки и прошу к столу. Алиса, подогрей, пожалуйста, мясо с картофелем и что там еще, – попросил Арсеньев.

Мужчины направились в гостиную, а Алиса зашла в кухню.

– Сергей, как ты думаешь, нужно проверить квартиру на прослушку? – спросил Павел, постучав по чемоданчику.

Тарасов молча кивнул.

Павел прошелся по квартире.

– Все чисто, можно спокойно беседовать, – сказал Павел, и они все сели за стол. Алиса подала горячее.

Павел и Сергей поздравили Арсеньева с днем рождения.

– К сожалению, мы без подарка.

– Я до сих пор не могу поверить предположению экспертов, и если вы поможете разобраться, это будет лучшим подарком, – произнес Вилор Феликсович.

Он предложил выпить за его здоровье и заночевать у него.

– Я ведь не думал праздновать свой день рождения, но из-за предстоящего отъезда во Францию решил всех собрать вместе, – пояснил Вилор Феликсович.

– Вот-вот, мне кажется, кто-то хотел подпортить Вам праздник, – сказал Тарасов.

– Вы не правы. Все приглашенные – мои друзья, и я уверен в их порядочности, – возразил Арсеньев.

– Но Воробьева умерла не своей смертью, завтра эксперты скажут, какой препарат она приняла, – в свою очередь возразил Тарасов.

Арсеньев отрицательно помотал головой.

– Ребята, у меня большой опыт работы следователем в обеих структурах, столько раскрыл преступлений и чтобы я не распознал среди друзей и хороших приятелей подлого человека, способного на преступление, нет, не может быть. Я готов рассказать вам о присутствующих на дне рождения, – предложил Арсеньев.

– Тогда я приготовлю чай и мы послушаем Вас, Вилор Феликсович, – сказала Алиса и многозначительно посмотрела на Тарасова.

Пройдя в кухню и поставив разогревать чайник, Алиса привела диктофон в действие, спрятала в карман жакета и, сервировав на сервировочном столике чашки, выпечку и вазочки с конфетами, Алиса вернулась в гостиную.

Тарасов и Румянцев помогли Алисе и приготовились слушать, а Арсеньев приступил к повествованию. И начал он рассказ с супругов Калининых.

Вилор, Макар и Нелли учились в одном классе. После восьмого класса все трое за лето, а потом еще за несколько месяцев вытянулись так, что стали выше остальных одноклассников на полголовы, а то и на голову, и их пересадили на последние парты. И, конечно же, они стали объектом внимания тренеров. Вилор и Макар были записаны в баскетбольную и волейбольную секции. Нелли посещала волейбольную секцию, и все трое занимались бегом. Поэтому у всех троих были льготы для поступления в университет.

Макар и Нелли поженились на втором курсе обучения, у них родилась дочь. Родители с обеих сторон помогали молодым, что позволило им закончить не только университет, но и аспирантуру.

Нелли была хороша собой, а после рождения дочери стала просто красавицей, занимающийся спортом Макар возмужал и красотой не уступал жене. Никитины были самой красивой парой, оба делали карьеру в институте и достигли профессиональных высот.

Дружба была неизменной, а когда Вилор женился, продолжали дружить семьями. Более того после рождения у Арсеньевых сына семьи вместе отдыхали на море. Дочь Никитиных подросла, влюбилась в американца и Вилор Арсеньев, работавший в органах КГБ, помог ей выехать в Америку.

– Я в Никитиных уверен как в себе. Их сын занимается бизнесом. Они все вместе живут в загородном особняке, тем не менее Никитины продолжают работать. Наша дружба проверена временем. Причины для отравления у них нет. И вообще в нашей компании все любили Майю.

– Согласна с Вилором Феликсовичем, не думаю, что Никитины причастны к смерти Майи Матвеевны, – сказала Алиса.

– Хорошо, будем считать, что Вы, Вилор Феликсович убедили меня, – произнес Тарасов.

Арсеньев стал характеризовать Олега и Эллу.

– Олег Вячеславович Гранин – двоюродный брат моей погибшей жены Валерии. Элла – его жена. Они поженились, когда Элле было двадцать четыре года, а Олегу, этому уже тогда лысоватому, полноватому маленькому ловеласу тридцать восемь лет. Они обожают друг друга, а Элла ревнует мужа к молоденьким сотрудницам. Я общаюсь с Олегом со дня моей женитьбы на Валерии. И Олег, и Элла поддерживают меня до сих пор, – пояснил Арсеньев-старший. – Они оба не стали бы срывать праздник.

– А могла Элла приревновать мужа к Майе Воробьевой? – спросил Тарасов. – Отравление свойственно женщинам-преступницам.

– Что Вы, Сергей, – рассмеялся Арсеньев. – Эллочка, поверьте, не людоедочка, а милейшая женщина. У Эллы и Олега ревновать друг друга – это вроде игры. Элла таким способом успокаивает мужа, он ведь старше ее на четырнадцать лет, она выглядит лет на пятнадцать моложе, но делает вид, что ревнует мужа. Детей у них нет, а они сами как дети.

По рассказу Вилора Феликсовича и супруги Лукъяненко вполне приличные люди. Со Львом дружила Валерия. Родители Льва и Леры общались по-соседски, а их дети относились друг к другу как брат и сестра. Лера называла Льва: Лев Гривыч. У него была шикарная шевелюра, правда, став стоматологом, он ее состригает. Именно Лера познакомила Льва с Луизой. После гибели Леры Лев и Луиза, как и Макар и Нелли, очень поддержали Вилора Феликсовича.

– Все мы дружили семьями долгие годы, вместе встречали Новый год, летом ездили на дачу к Никитиным, отмечали дни рождения. Часто к нам присоединялись Олег и Элла, – продолжил свое повествование Арсеньев.

– Да, повезло Вам, Вилор Феликсович, у Вас столько друзей, поддерживающих Вас, – не скрывая зависти, произнес Тарасов.

– С Никанором меня связывала совместная работа в КГБ, правда, он был моим подчиненным, – сообщил Арсеньев. – Первая жена Никанора Марина ушла от него к работнику торговли, он очень переживал, и я морально поддержал его. Мне казалось, он оттаивал душой в нашей семье, ведь Никанор был очень одинок. Вот так возникли приятельские отношения, а потом вся наша компания приняла его, особенно после его женитьбы на Майе. Правда, Валерия советовала мне не переводить рабочие отношения в дружеские. С тем же Рустамом я работал в следственных органах МВД, – пояснил Арсеньев.