На суше и на море. Том 1

Немедленно направили радиограмму на заставу о благополучном приходе детей на Майдонтал-1. И как раз своевременно, ибо Е. М. уже готова была просить командира заставы выслать спасательный отряд пограничников, т. к. дети не прибыли на пост своевременно. И только убедительные доводы Мамуси подождать до вечера, остановили ее. Бродячая жизнь сына была непонятна матери и страшила ее. Даже после получения долгожданной утешительной радиограммы Е. М. не могла успокоиться. И было от чего. Ведь ЛИКу только в сентябре должно было исполниться 8 лет, а пропадает он неизвестно где.

На гидрометеопосту мальчики прожили все лето, а не 30 дней как планировали. Гостеприимные Ржевцевы их не отпускали. Мария Васильевна решила подкормить этих «заставных заморышей», дать им окрепнуть перед новым учебным годом.

Она вовлекла их во все хозяйственные дела. Мальчики подымались на альпийские луга и снежные перевалы, сопровождаемые старшими «ржевцами», учились, как можно выжить в трудных ситуациях в горах: во время ливней, неожиданных камнепадах, паводках рек. Но главное, они поняли, что жизнь в горах – это не развлечение, а прежде всего упорный ежедневный труд, который при умении и настойчивости всегда с троицей вознаградиться. Только упорно трудясь, в горах можно выжить и жить почти автономно, независимо от внешнего мира.

Пример семьи Ржевцевых все эти три месяца убеждал их лучше любых даже самых интересных книг.

Домой они вернулись крепкими телом и духом. Эту перемену сразу же заметили мать ЛИКа и бабушка АРТа. Даже Е. М. осталась довольной переменой, произошедшей с сыном.

Поход 43 стал рубежом между детством и отрочеством.

Глава 3. Отрочество

Учебный год 43–44 г. начался как обычно. Ученикам 3А класса поручили написать сочинение: «Как я провел лето». Яркие впечатления и дневники трех месяцев жизни на гидрометио посту позволили нашим путешественникам написать домашние сочинения, чтение которых заняло по три учебных часа каждое. Одноклассники, которые сами жили на заставе и много времени проводили в окрестных горах, хорошо понимали каждое событие, описанное в сочинениях, и слушали внимательно с большим интересом.

Они активно сопереживали их вместе с авторами сочинений.

Однако лучшим Евдокия Алексеевна посчитала сочинение Бориса Бондаренко, описавшего свою жизнь в Ташкенте во время летних каникул.

АРТ и ЛИК не могли понять, что интересного в сочинении Бориса и в его жизни в большом городе, да еще летом. Но особенно они не огорчались, хотя большинству одноклассников сочинение Бондаренко понравилось. Ведь попасть в большой город в это трудное военное время было несбыточной мечтой для многих.

Потекли школьные будни.

В третьем классе появились уроки географии СССР и естествознания. На них накопленные знания и опыт походов наших героев проявлялись особенно ярко. По этим предметам они далеко вперед ушли от своих сверстников, и Евдокия Алексеевна для них специально готовила более сложные вопросы и задания.

Из 13 учеников класса мальчики так и не могли крепко подружиться с кем-либо еще. Их отношения были самодостаточны для обоих. Поэтому они не принимали активное участие в обще классных мероприятиях, что вызывало тревогу у куратора.

«Индивидуализм чистейшей воды», часто говорила она Е. М. и Мамусе при встрече и на родительских собраниях. Особенно неприятными эти резюме были для Е. М., тоже учительницы и активной общественной деятельницы. Она не раз задумывалась над этими замечаниями Евдокии Алексеевны.

«Все это влияние Тумановых», думала мать.

«Но плохо ли это?», задавала она себе вопрос, на который не могла уверенно ответить.

Учебные дни были очень похожи и летели очень быстро. Зима наступила рано. В конце ноября уже лежал снег.

Мальчики, начитавшись Пири, Папанина, Амундсена и Скота о сонно-лыжных походах к полюсам Земли и зимовках на льдинах, решили серьезно научиться ходить на лыжах. Они устраивали короткие однодневные походы на лыжах и санках в окрестности заставы, воображая себя полярниками.

Для ЛИКа один из таких походов закончился печально. Он сильно переохладился и опять серьезно заболел пневмонией. Этот недуг пришлось лечить почти два месяца.

Болезнь дается человеку для осмысления жизни. И если болезнь случается в ранние годы, то она помогает сосредоточиться на главном и победить недуг.

ЛИК болел тяжело. Две недели температура держалась в интервале 38.5–39.0 C°, спадая только ночью, когда он потел так сильно, что приходилось менять трижды за ночь его нательное и постельное белье. Лекарств не было. Травы, мед, медвежий жир, кумыс заменяли лекарства. Мать делала все возможное, чтобы облегчить состояние сына.

Часто ночами ее подменяла Мамуся. Первые две недели были самыми опасными.

Затем кризис миновал благополучно, но еще долго длился процесс выздоровления.

Именно в это время Аркадий приносил ему самые интересные книги из библиотеки отца.

Книги и дневники Пржевальского, Козлова, Ливингстона, Семенова-Тяньшаньского и других знаменитых путешественников. ЛИК читал эти книги с упоением, совершенно забывая о болезни. Именно тогда у него родилась большая мечта стать исследователем Земли, путешественником. Эта мечта стала путеводной звездой всей его жизни.

Еще не успел он поправиться после болезни, еще не ходил в школу (благо мама математику вела с ним дома, а Евдокия Алексеевна была частым гостем), а они с АРТом уже планировали новый поход.

Только в апреле 1944 г. ЛИК начал регулярно посещать школу.

Полярного путешественника пока из него не получилось. Нужно было серьезно заняться здоровьем. Чем теплее становилась погода, тем быстрее крепли силы нашего героя.

В мае он уже был совершенно здоров. В июне, успешно закончив 3-ий класс, мальчики решили вновь идти на стрелку, к месту слияния Чиралмы и Майдонтала. И опять пришлось преодолеть упорное возражение матери ЛИКа, которая была напугана длительной болезнью сына. И только обстоятельная беседа с Мамусей, и положительный опыт прошлогоднего похода, и жизнь мальчиков на гидрометеопосту, позволили нашему герою получить разрешение матери на очередной поход.

На этот раз мальчики уходили в поход открыто, торжественно провожаемые родными и одноклассниками. За плечами рюкзаки, палатка. Провожающие их мальчишки открыто им завидовали, но соученики не были готовы к такому походу, да и Ржевцевы не смогли бы принять больше двух человек в эту суровую пору.

Шел 1944 г., разгорелась невидимая до этого гигантская битва на Курской дуге. А сюда долетали только слабые отблески войны, когда на заставу приходили похоронки.

Переход на пост занял ровно три дня. Весь маршрут прошли точно по намеченному графику. Прибыли на третий день поздно вечером. Их ждали и встречали как родных людей, членов большой семьи.

Чтобы окончательно покончить с последствиями болезни, ЛИКа подкармливали барсучьим жиром, и мальчики часто вместе с младшими ржевцами устраивали ночные охоты за барсуками.

Днем с помощью верного пса искали барсучьи норы. Если в норе укрывался барсук, то пес лаял и лапами старался разрыть нору. Однако это псу не удавалось сделать. У выходов из норы ставили силки (маленькие капканы) или лассо, так, что, отправляясь на ночную охоту, барсук попадал в капкан или в петлю. Ловили ровно столько барсуков, сколько было нужно для приготовления жира. Мясо и шкура использовались для еды и изготовления шапок и даже шуб.

Еще одной новостью для гостей была охота за дикими козами, которые здесь водились в большом количестве.

С вечера, во главе со старшим Ржевцевым Виктором, отправлялись в засаду у водопоя на реке Чиралма. Место водопоя Ржевцевы хорошо знали уже многие годы и тщательно берегли.

Прятались в засаду вечером и ждали утра. Ранним утром в час рассвета козы строем в цепочку спускались с гор к реке на водопой. Напившись впрок, на весь жаркий день, козы цепочкой по одной, круто подымались вверх по тропе к альпийским лугам на пастбище.

Только тогда, когда у водопоя оставалась одна коза, замыкающая их строй, именно в этот момент, раздавался меткий выстрел. Коза бездыханно валилась к ногам охотников, а остальные козы, не успев даже испугаться и понять опасность, спокойно продолжали путь вверх на пастбище. Таким образом, засада оставалась тайной для коз.

Величественное зрелище спускавшихся к воде горных коз и весь пейзаж раннего утра в диких горах настолько захватили нашего героя, что он забыл о цели своего пребывания в этом месте. И когда настала его очередь стрелять, он замешкался, пропустил нужный момент. Добыча была бы упущена, если бы не меткий выстрел АРТа. Коза мягко ткнулась головой в камни. Охотники подождали, когда стадо поднялось высоко по склону и только тогда подошли к добыче. Быстро оттащили тушу козы вниз по течению реки и там разделали. С богатой добычей вернулись домой на стрелку и с гордостью вручили ее хозяйке.

Все лето ребята прожили на гидрометио посту. Они участвовали во всех делах и трудах семьи Ржевцевых. Но главное, много времени проводили в локальных походах по красивейшим окрестностям, где им открывались неповторимые виды горных ущелий, перевалов и вершин. Они собрали богатые гербарии полезных горных трав, коллекции минералов и горных пород. Особую гордость коллекции составляли друзы кварца различных цветов, от черного (мориона), до желто солнечного (раухтопаза).

Чудесное лето пролетело незаметно. 25 августа отправились в обратный путь, будучи уже отлично подготовленными к длительным переходам. Обратный путь вниз по Коксу до заставы «Памир-5» они преодолели за двое суток и один светлый день так, что 28. 08. к вечеру они целыми и здоровыми прибыли домой, к великой радости Е. М. и Мамуси.

Е. М. нашла сына здоровым, крепким, сильно подросшим и почти сформировавшимся юношей.

Занятия в школе начались традиционно 1 сентября. Радость свободного общения с одноклассниками вне уроков дополнялась рассказами учеников о летних каникулах на уроках, которыми всегда Евдокия Алексеевна начинала учебный год.

На этот раз рассказы наших героев были насыщены таким количеством приключений, что трудно было поверить в их реальность, хотя слушали о них одноклассники и учительница с большим интересом.

Особо удался рассказ об охоте на диких коз, сочиненный АРТом. В голодные военные годы у ребят не возникала мысль о жалости к животным, добываемых для пропитания.

А вот желание поохотиться было большим. И меткий выстрел высоко ценился.

Полетели учебные дни, похожие один на другой. Мальчики проводили все свободное время в прогулках вокруг заставы и в чудесном кабинете Николая Павловича Туманова.

В хмурый ноябрьский день 44-ого пришла черная весть о гибели самого старшего брата ЛИКа Семена, командира танковой группы, «павшего смертью храбрых при освобождении города Кировограда УССР», к которому было приписано место рождение ЛИКа.

После потери старшего сына Е. М. постарела на десять. Она замкнулась и с головой ушла в работу, проклиная немецких фашистов. ЛИК остро переживал и потерю старшего брата, и страдания мамы. Он сам стал старше и серьезнее своих лет. Это прежде всего заметил его друг АРТ, который до этого момента относился к нему как к младшему брату.

Школьные годы на заставе пролетали быстро, так же, как и отдельные дни, заполненные учебой, походами и подготовкой к ним. Мальчики быстро становились юношами.

День победы над фашисткой Германией (9 мая 1945 г.) они встретили на заставе в кругу ликующих ее обитателей всех национальностей, должностей и возрастов.

Этим солнечным незабываемым утром ЛИК проснулся необычно поздно от громкого говора домашнего репродуктора, в экстренных случаях включаемого принудительно для объявления тревог или чрезвычайных сообщений.

Первое, что он увидел, была мама, сидящая за столом в гостиной и горько плакавшая. Мгновенно его пронзила тревожная мысль о несчастье с отцом. Познавший горечь потери трех старших братьев, сын бросился к матери, стараясь ее успокоить и унять собственную тревогу.

Но по радио прозвучали торжественно величественные слова, произнесенные знаменитым диктором военных лет Левитаном: «Наше дело правое, мы ПОБЕДИЛИ!».

ЛИК остановился и посмотрел на маму. Почему она плачет, ведь такая великая радость?

Но мама встала, пошла ему навстречу, крепко обняла и сказала: «Победа сын, долгожданная победа, но как же она нам дорого далась…, и он все понял.

Ни Семен, ни Леонид, ни Генрих, ни миллионы других героев не дожили до победы, отдав свои жизни за нее. Вот о чем плакала мать в этот счастливый день.

На заставе гремели хаотично выстрелы салюта, взмывали ввысь сигнальные ракеты. Все жители этого маленького горного военного поселка вышли на плац, где слушали центральный большой и черный репродуктор, несущий такую благостную и долгожданную весть.

Все обнимались, целовались, танцевали. Занятия в школе были отменены. Вот почему мама оказалась дома и не будила его в привычные 7–00 утра.

Вечером тут же на плацу общими усилиями накрыли праздничные столы, за которыми собрались все жители заставы, веселились и плакали одновременно. Почти в каждой семье этого заброшенного в горах поселка, находящегося за тысячи км от фронтов ВОВ, было по кому лить слезы. Но ликование от такой дорогой победы было всеобщим.

Учебный 44–45 год был знаменательным не только днем победы, но и окончанием начальной школы, 4-ого класса. На выпускных экзаменах, на которых присутствовали учителя Бекташской полной средней школы, где четвероклассникам предстояло продолжить учебу, наш герой по всем предметам получил пятерки и был награжден похвальной грамотой. Итак, начальная школа была закончена.

Предстоял долгожданный поход на стрелку, на «Майдонтал-1».

К этому походу друзья готовились тщательно, собирая не только всю информацию о полюбившихся им местах, но и о людях, с которыми им предстояло встречаться.

Именно это и привело к удивительным открытиям. Рассказы мамуси о судьбе семей Ржевцевых, Тумановых, Макеевых (одноклассника наших героев) были не похожи на рассказы о судьбах «бывших людей» в учебниках, в школе, дома у ЛИКа.

Но в отличие от стандартных стереотипов «бывших» из учебников, перед юношами возникали образы сильных, образованных, честных и гордых людей, истинных героев России, патриотов своей родины. Но даже 10-летним мальчишкам – юношам было понятно, что родиной этих людей была другая не советская Россия, не СССР. Только одна Мамуся, из всех окружающих их взрослых, могла позволить себе такое им рассказывать.

Однако эти новые сведения обогащали воображение мальчиков, расширяли их кругозор и выбор героев для подражания.

Лето опять провели на гидрометио посту у Ржевцевых. После рассказов Мамуси отношение к хозяевам было особенно почтительным.

Конечно, в общих играх и походах у мальчиков вырабатывался единый критерий истинных ценностей, независимо от предыстории жизни их семей. Но Ржевцевы получали домашнее образование, жили на лоне нетронутой цивилизацией природы и были гораздо свободнее в выборе.

Знаменательным событием лета 45 для юношей была встреча с горным бурым медведем, которые в большом количестве водились в тугаях Майдонтала и Чиралмы.

В конце лета ЛИК и АРТ направились вверх по Чиралме собрать в тугаях фрукты диких яблонь и груш, в изобилии растущих вдоль этой реки. Ушли далеко от стрелки и решили заночевать у реки, предварительно предупредив Ржевцевых, чтобы они не волновались.

Поставили палатку, разожгли костер, приготовили ужин. Гречневая каша с тушенкой и пара кегликов, подстреленных днем, были съедены с большим удовольствием проголодавшимися за дневной переход друзьями. К концу лета друзья были в отличной спортивной форме, и 30 км. переход за день для них не был в тягость.

Ночь выдалась на редкость тихой и полнолунной. Было совсем светло так, что можно было читать книгу с крупным шрифтом. Несмотря на длинный переход спать не хотелось.

Решили испытать себя на испуг, пройтись по реке и посмотреть на ночной пейзаж при лунном сиянии.

Пока луна находилась над ущельем, прорытом стремительной Чиралмой, было светло и фантастически красиво. Казалось, что лунный свет озаряет совершенно незнакомый пейзаж горной местности на другой планете. Причудливые тени от гор, скал, деревьев и огромных валунов, оставшихся вдоль реки еще со времен ледникового периода, придавали пейзажу загадочный, изотерический вид. Мальчики, очарованные этим сказочным зрелищем, продвигались вперед медленно, стараясь все же не уходить за зону видимости костра.

Было очень «тихо», если не считать вечный шум стремительной горной реки.

Неожиданно их внимание привлекла быстро передвигающаяся тень огромного медведя, спешащего к воде. Они хорошо знали, что медведи очень свирепые и непредсказуемые звери, способные напасть на любую тварь, включая и человека. Мальчики замерли. Приготовили к бою ружье и поджигала. Медведь почувствовал запах человека, остановился, сел на задние лапы и стал крутить высоко задранной головой, стараясь точно определить направление, откуда исходит неприятный запах. Затем он встал на четыре ноги и побрел в сторону ребят. Наши юноши напряглись всем телом в ожидании надвигающейся на них опасности. Решили не бежать, а если потребуется, встретить косолапого огнем из двух стволов охотничьего ружья и поджигал. АРТ зарядил ружье жакановыми патронами и передал свое поджигало ЛИКу.

«Будем стрелять я из ружья, а ты из поджигал только в крайнем случае, если мишка не остановиться на наш крик», сказал он.

Когда медведь приблизился метров на 35, мальчики, набрав полные легкие воздуха, громко закричали: «Уах!!!», имитируя выстрел. Но это не остановило приближающегося зверя. Он на мгновенье остановился, а затем бросился в сторону ребят. АРТ действовал быстро, хладнокровно и спокойно. Когда до зверя оставалось метров 20, он скомандовал: «Огонь!» и разрядил в медведя один ствол, а через пять секунд другой. Первый заряд жакана 12-ого калибра остановил зверя, а второй опрокинул его. Затем раздался сухой выстрел из поджигала. ЛИК направил пулю в голову зверя, как это делал он много раз по мишени на тренировочных стрельбах. Медведь заревел, пытаясь встать на задние лапы, но второй выстрел ЛИКа из второго поджигала уложил его вновь на землю. Аркадий быстро перезарядил ружье и как опытный охотник выжидал, что будет делать медведь. ЛИК выхватил из ножен широкий охотничий тесак и тоже напряженно ждал. Перезаряжать поджигала было невозможно и нечем. Но зверь не шевелился. Так неподвижно, готовые к бою с медведем они простояли пять минут, которые показались им долгими часами.

Наконец ЛИК спросил: «ОН сдох, или претворяется, готовясь к нападению?».

АРТ молчал, продолжая держать зверя на мушке.

Прошли еще долгие десять минут ожидания. Медведь не шевелился.

Мальчики не решились подойти к нему и побежали к костру. Подбросили в огонь сухих веток так, что огонь поднялся высоко в воздух, озаряя ярким красным пламенем серебристый лунный пейзаж. К такому яркому костру медведь подойти не решиться, знали юноши и почувствовали себя, наконец, в безопасности. Напряжение борьбы спало. Они победили хищного, сильного и опасного зверя. Бурная радость победы охватила их. Мальчики смеялись, прыгали вокруг костра, дико танцевали. Древние инстинкты первобытных охотников пробудились в них.

Было уже поздно, но спать в эту бурную лунную ночь было невозможно. И только когда начало светать и сильно похолодало, подбросив очередную порцию веток в костер, юноши забрались в палатку и крепко уснули, держа наготове ружье и перезаряженные поджигала.

Рано утром, вооружившись, юноши направились к месту битвы с медведем. Медвежья туша лежала неподвижно. На шкуре были видны две большие дыры от разорвавшихся жаканов. Один глаз медведя был выбит пулей, выпущенной из поджигала, другой смотрел неподвижно остекленелым взглядом. Отверстия от пули второго выстрела из поджигала не было видно. Мальчики молча стояли над тушей поверженного зверя. Теперь чувство радости от победы сменилось жалостью к убитому мишке.

«Что будем делать с этой тушей?» спросил ЛИК.

«Нужно разделать ее. Часть мяса отнесем на пост. За оставшимся мясом придем все вместе с нашими друзьями со стрелки. Иначе не отнести», ответил АРТ.

«Нужно торопиться, пока от жары мясо не протухло».

К разделке туши приступили немедленно. Прежде всего, вспороли брюхо и вытащили желудок и кишечник, как это советовал справочник охотника, и делали ржевцы при охоте за козами. Шкуру снимать не стали.

С большим трудом отрезали задние лапы. Решили их отнести на стрелку. Лапы оказались очень тяжелыми. Их обвернули большими листьями кислятки, обвязали и каждую положили в один из больших альпийских рюкзаков, взятых для сбора фруктов.

Наскоро позавтракав, загасили костер и, взвалив на себя тяжеленые рюкзаки с добычей, начали спускаться к гидрометио посту. Благо тропа шла вниз. Иначе донести такую ношу до поста засветло не удалось. Только к вечеру они прибыли на «Майдонтал-1».

Ржевцевы были крайне удивлены и обрадованы, когда вместо яблок и груш из рюкзаков достали медвежьи лапы. Рассказ юношей о битве с медведем вызвал у них глубокое уважение к друзьям. Такие подвиги им самим совершать приходилось не часто.

Для наших героев это было первое боевое крещение.

На рассвете следующего дня отряд охотников из 7-и юношей направился вверх по Чиралме к месту, где была оставлена, туша медведя. Прибыли к месту в 17 часов. Разбили лагерь, поставили три палатки и приступили к разделке туши, которая хорошо сохранилась под листьями кислятки, набросанными на нее мальчиками перед возвращением на стрелку. К счастью, шакалы не успели обнаружить тушу и поживиться.

Работали молча, почти профессионально под руководством старшего из Ржевцевых Виктора, имевшего большой опыт в делах подобного рода.

Первым делом сняли шкуру и, расстелив ее как скатерть, разделывали тушу на отдельные части, которые густо солили, обворачивали в листья кислятки и укладывали в рюкзаки. У всех были руки в крови, и выглядели юноши как первобытные люди при разделке мамонта или пещерного медведя. К 21часу с разделкой туши было покончено.

Собрались на ужин у костра.

Виктор, как самый старший и самый сильный, положил в свой рюкзак медвежью шкуру, наиболее тяжелую часть добычи. Все рюкзаки с мясом поставили у самой реки, где ночью была самая низкая температура. Продолжалось полнолуние. Красота окружающей природы захватывала дух. Но легли спать пораньше, чтобы встать на зоре. Ночь прошла спокойно. На рассвете, наскоро позавтракав, пустились в обратный путь.

Только поздно вечером вернулись на пост. Встречала их Мария Васильевна как победителей, героев-добытчиков.

Мясо медведя положили в морозильник, глубокий колодец, где под слоем песка круглый год сохранялся лед древнего ледника, погребенного под слоем оползня и таким образом сохранившегося до наших теплых дней.

Шкуру медведя бросили в реку отмываться, закрепив ее за камни, чтобы не унесло стремительным течением. Тетя Маша к приходу детей приготовила вкуснейшие пироги со свежей медвежатиной, которую вчера принесли АРТ и ЛИК. Голодные добытчики с великим аппетитом буквально смели пироги со стола. Знаменитый Машин чай, настой на травах, мед и пироги восстановили силы юных охотников, уставших после длительного дневного перехода с тяжелеными рюкзаками.

Все они и особенно АРТ и ЛИК были рады, что смогли обеспечить семью Ржевцевых мясом на длительный срок. Однако решили о поединке с медведем не рассказывать маме и бабушке, чтобы не волновать их и не подвергать опасности получение разрешений на следующие походы.

Учебный год 45–46 все выпускники 4-ого класса заставы начали в 5В классе Бекташской полной средней школы. Теперь на занятия в школу нужно было добираться 7 км пешком или на попутном транспорте (автомобиле, телеге, санях).

Заботливое начальство заставы для своих школьников оборудовало под автобус полуторку, которая в 8–00 увозила ребят в Бекташ, а в 13–00 возвращалась домой.

Кто не успевал на этот импровизированный автобус, добирался самостоятельно.

ЛИК частенько задерживался в школе по настоянию мамы, там обедал в школьной столовой и готовил уроки. Возвращался домой с матерью к 17–18 часам. В таких случаях вечером он отправлялся к АРТу домой, и они вместе гуляли вокруг заставы или трудились над проектом очередного похода в любимом ими кабинете дяди Коли.

В средней школе учеников обучали по – предметно разные учителя. Особенно мальчикам понравился учитель географии Валерий Павлович Миронов, прибывший по направлению после окончания Московского государственного университета (МГУ), но уже успевший повоевать на полях сражения ВОВ под Москвой, Сталинградом, Курском. Он, студентом 4-ого курса географического факультета МГУ, добровольцем ушел в Московское ополчение, один из очень немногих остался жив в подмосковных сражениях 41–42 г., воевал под Сталинградом в 43 г. и Курском в 44 г., был тяжело ранен, комиссован и вернулся в Москву летом 44. Успел закончить МГУ в 45 году и распределился по собственному выбору (как участник ВОВ) на Памир, который полюбил еще с довоенных лет, занимаясь альпинизмом.