Встреча в Сочельник. Сборник рождественских и новогодних сказок

– Расскажем, расскажем! – отбивались от вопросов Юр и Мала.

Все уселись вокруг костра и стали пить чай с латышским земляничным вареньем, которое привезли вновь прибывшие гости.

«Тилли, – иди сюда, тебе мы ещё и мармелад облепиховый привезли! – позвал Дракон девочку. – А на чём ты остановилась?»

– Я хотела сказать, что на нашей горе каждую осень, в первое воскресенье октября, проводится литературный костёр в честь великого русского поэта Марины Цветаевой. А ещё у нас в городе Лёррах есть «Музей трёх стран», потому что Лёррах находится на границе…

Тут к огню подошёл уставший с дороги старый гном Янош. Он прибыл из Венгрии. «Я шёл с беженцами, – вздохнул он. – Не спрашивайте меня сейчас, совсем сил у меня нет».

Наступила ночь и прошла ночь. Утром гномы отправились в заповедник. Олени задумчиво бродили по свежему снегу, искали и находили под ним альпийскую траву, коровы жевали в хлеву сено. Семья кабанов тоже находилась в укрытии. То и дело проносились лыжники. Внизу, в Брегенце, топили печи, и дымки поднимались вверх, к гномам и обитателям заповедника. Дети лепили снеговиков, кидались снежками. Взрослые занимались предпраздничными и будничными делами.

Альпы сияли. Куда ни посмотри – везде снежные вершины, остроконечные ели, пушистые сосны, тоненькие берёзы. И из всех окошек музыка.

Вечером гномы наконец услышали новости из зимней Юрмалы. Гном Юр неторопливо начал свой рассказ.

«Как трудно идти по снегу», – сказал я Дракону на прошлой неделе. Мы с ним шли по берегу моря. Сумерки быстро сгущались, но нас выручал неизменный сиренево-зелёный фонарь. Фонарь в темноте – самая нужная вещь! Вскоре стало так темно, что море слилось с небом. Берег был пустынным. Лишь далеко у лестницы в конце улицы Турайдас горел городской фонарь. Даже на спасательной станции никто не дежурил в этот вечер.

Казалось, что край Земли теперь здесь, в центре Юрмалы, на берегу между станциями Майори и Дзинтари. Хотя берег длинный, и настоящий край – на мысе Колка, и то – не край, а лишь поворот.

Летом на спасательной станции всегда были дежурные. В этих местах отдыхающих на берегу всегда много. Вот подальше – в Меллужи, Асари намного меньше, а в Вайвари санаторий, там пляж особый. И в Каугури столько отдыхающих и просто живущих! Но даже в тихих местах есть спасательные станции – маленькие домики в соснах, и рядом лодки.

В Майори спасательная станция большая, но сейчас, зимой, она стоит пустая, хотя дежурные, конечно, приходят. В море купаться зимой нельзя, рыбу здесь не ловят, рыба в другом месте хорошо ловится – в Рагациемсе. Хотя однажды все на берегу видели, как мужчина вошёл в январское штормовое море. Правда, ненадолго. Но неизвестно, чем бы это купание закончилось…

Из своего нового дома (я о нём позже расскажу!) мы с Драконом видели этого смельчака. Хотели уже поспешить на выручку, но она, к счастью, не понадобилась.

Так вот, зимой станция обычно пустует, и я предложил её сотрудникам свои услуги. Живу на берегу, фонарь светит, а в случае чего и Дракон всегда выручит. На том и договорились.

Лишь дважды в этом декабре мы поспешили на помощь. Сначала девочке, которая провалилась в снежный наст у самой воды, потом – маленькой чайке. У неё лапка запуталась в острой осоке в дюне, и выбраться сама она не могла. Хорошо, что я оказался рядом!

Люди и зимой приезжают в Юрмалу. Иногда даже ездят на велосипедах по влажному холодному песку. Ходят со скандинавскими палками. Кормят птиц. Дышат морским воздухом и смотрят вдаль. Но, в основном, это бывает в выходные и праздники. А в будни берег пустой. Даже теней нет. Правда, в лунные ночи берег освещается намного сильнее, чем от фонарей. Песок или снег – всё залито небесным светом, и вот тогда сосны и берёзы кажутся такими огромными, словно упираются в небо. Ещё немного, и луна будет качаться на сосновых ветках-качелях!

Однажды в такую лунную декабрьскую ночь, совсем недавно, над пляжем и морем пролетел самолёт в сторону Стокгольма, его огни были хорошо видны. Потом зажглись лампы на кораблях, стоящих на рейде недалеко от берега. У гостиницы «Балтик Бич» зажгли гирлянды на ёлке. И вдруг неожиданно появился свет на спасательном станции и в доме напротив, в одном-единственном окне. Кто там? Кто в этом огромном пустынном доме? Я сначала даже побоялся достать фонарь. Хотя берег впервые на моей памяти был освещён так ярко, словно это центральная городская площадь.

Но в этом старом доме, как вы знаете, давно не было света…

Я осторожно подошёл к окну. В полутёмной комнате стояла ёлка. Украшенная старинными игрушками, а ещё – шишками, орехами, яблоками, конфетами… На верхушке красовалась серебристая звезда. У ёлки сидел маленький мальчик и перелистывал страницы книги.

Комната показалась мне огромной! Я ведь сам маленького роста, как и вы все, да и жилище моё невелико. Правда, в этом старом доме на самом деле помещения большие.

Вскоре в квартире зажгли электрический свет. Пришли родители мальчика, присели рядом с ним на ковре. Мама начала читать вслух. О, это же сказка Пушкина! Так неожиданно и приятно! В камине горел огонь. Тихо стучали настенные часы.

Как там было тепло и уютно! Я очень порадовался за новых обитателей старого дома. Значит, они купили квартиру совсем недавно. Может, и ещё кто-то скоро поселится на берегу?..

Я присел на голубую лавочку у воды. Море шелестело, что-то шептало, перекатывало песок. Так спокойно и радостно было мне. А утром разыгралась метель. Снег шёл крупными хлопьями. Мальчик с мамой лепили снеговика почти у прибрежной полосы. Я беспокоился – как бы не провалились в воду! К счастью, наст выдержал. Снеговик гордо красовался, но никто не видел его – не было никого на берегу в такую вьюгу!

Метель залепила окна причудливыми узорами, а берег замела так, что было невозможно идти. Я едва добрался до своего временного жилища! Правда, прохожие отдыхающие люди протоптали в снегу тропинку, и она тянулась до Булдури в одну сторону и до Пумпури – в другую. Образовался узкий коридорчик среди бескрайнего снега и бескрайнего моря…

По этой тропинке я и добрался к вечеру в Дубулты. В лютеранском храме шла служба, звучал орган. Прилетел Мала, и в темноте быстро доставил меня к окошку с витражами. Мы удобно устроились снаружи, и нам удалось послушать музыку.

На небе снова показалась огромная луна. Казалось, и она, и сосны слушали орган и радовались тихому предрождественскому вечеру…»

– И ничего не случилось? Никакого страшного или забавного приключения? – разочарованно протянул польский гном Мирек.

– Да, ничего особенного не случилось, – ответил Гном Юр.

– Но это и есть особенное, – сказал Веноушек. – Я так ясно представляю себе этот берег, волны, вихри снега, и одинокое окошко, светящееся на берегу… Ведь это земное чудо! И никакой сказки не надо! Это и есть сказка.

– Верно, – поддержал Веноушека венгерский Гном Янош. – Все живы и здоровы, все вместе, нет ни войны, ни шторма, и есть свой уютный дом. И ёлка. И Пушкин…

И все согласились с ним.

А потом гномы пели. Амадеус, конечно, напевал Моцарта. Веноушек и Янош – народные песни. А гном из Москвы Александр взял гитару и запел:

Когда лампа разбита,Огонь умирает в пыли.Когда буря забыта,Всё меньше радуг вдали.Когда лютня упала,Струна звенит всё слабей,Когда речь отзвучала,Бледнеет память о ней…1

Смолкло пение, в тишине стали слышны голоса снизу, где-то залаяла собака, совсем недалеко протрубил олень.

«Изменились люди, – вздохнул польский гном Мирек. – Раньше каждое утро у крылечка стояла для меня тарелочка с кашей или супом. А теперь редко, почти никогда».

«Кризис», – ответил украинский гном Пётр.

«Думаю, дело не в этом, – возразил разговорчивый Веноушек, – люди изменились. Другими людьми заселилась Земля. Нет таких щедрых и приветливых, как раньше. Или совсем мало».

«Есть, есть! – Александр снова взял в руки гитару. – У нас в Москве, в Сокольниках есть бабушка Мария Фёдоровна. Она раньше хирургической медсестрой была. И теперь всем помогает, советы даёт. И такая добрая…» И запел «Песню о добром человеке»2:

Человек был словно лучик,Словно солнечный осколок.Он хотел, чтоб было лучше,Чтобы грустный стал весёлым…

На следующее утро уже был Сочельник, канун Рождества. И все приготовились встречать светлый праздник. Где-то заиграла невидимая флейта, и отступил мороз, лишь летел над горой Пфендер декабрьский снежок.

2015

Финская сказка

Сорока Серафима сидела на дереве. Дерево было старое, крепкое – вековая липа, и росла она в старинном парке Монрепо в городе Выборге. В дупле липы жили белки, а Серафима ещё осенью сделала себе домик из веток и соломы. Но в тот январский вечер она так устала, что ей было лень спускаться в своё жилище, да ещё очень хотелось подольше полюбоваться красно-оранжевым закатом. Она совсем забыла, что такие яркие закаты обычно предвещают ветер.

Смотрела она на тихий закат, да и уснула на ветке. И приснился ей удивительный сон – настоящее приключение! Летела она над берёзами и осинами, домами, дорогами, железнодорожными путями, реками, и даже над морем!

На самом деле – это налетел под утро ветер и унёс сороку далеко от родного Выборга.

Когда Серафима проснулась, она не узнала ни своего дерева, ни своего леса… Почему-то она сидела на снежной полянке под высокой сосной. Белок и снегирей не было. Людей тоже. Полная тишина!

Она оглянулась. Что такое, где она? Полетела вперёд, но совсем не узнавала своего парка Монрепо! Какой странный сон!

Показалась деревенька, всего пять домиков у замёрзшей воды. Вода была сине-белая, ледяная, у края залива качалась на ветру высохшая осенняя трава, виднелся деревянный мостик. Но почему так тихо? Где же люди? И почему так чисто? Ни мусора, ни упавших веток… Даже нет следов на снегу!

Сорока плохо разбиралась в часах, хотя дома у неё были и ходики, и наручные часы, и даже будильник, приобретённые по случаю. Но она чувствовала, что время движется к полудню.

Тут она заметила бегущего зайца.

– Стой! Пожалуйста, остановись! – попросила она. – Где мы?

– Как «где»? Ты разве не местная? – удивился Заяц. – Мы в Финляндии, в Эспоо!

– В Финляндии? Как я могла очутиться в Финляндии?

– Ну, матушка, это мне неведомо…

– А почему так тихо? Где люди?

– Так в Финляндии всегда тихо! И людей у нас мало!

– А сам ты где живёшь?

– В городе, у церкви в скале, на сосновом островке!

– Э-э, в каком городе?

– Странная ты, – снова удивился Заяц, – в Хельсинки, конечно!

– Прямо в городе? И не боишься?

– А чего же бояться? Добегу домой через часик. Люди-то ездят на машинах да трамваях с автобусами, а я сам бегаю! До встречи! Прилетай ко мне в гости! Церковь в скале недалеко от вокзала!

И умчался.

Серафима задумалась. Тут снова налетел ветер, да не простой, а снежный – настоящая вьюга!

– Ой, не ветер ли меня сюда принёс? – осенило вдруг Серафиму…

– Ну и ну! Как же это меня угораздило? И как это было опасно! Меня же могло выбросить на необитаемый остров! Или бы я попала в лапы волков! Да мало ли что! Какой спрос с ветра? – разволновалась Серафима.

Впрочем, она довольно быстро пришла в себя.

– Так-так, и куда это меня принесло? Посмотрим-посмотрим.

И полетела вперёд. Она снова увидела ледяную воду залива. Много сосен. Валуны. И всё это оказалось очень похожим на родной парк Монрепо. Да он и не так уж далеко от Эспоо! Это только в сказках ветер может унести кого-то за тридевять земель!

Потом она важно прошагала по деревянному мостику, который привёл её к снежной тропинке между соснами. Тропинка поднималась на небольшую горку. Там стоял замок необычной формы. Он не походил ни на рыцарский замок, ни на классический европейский. Был он невысоким, даже маленьким, и очень уютным. А напротив замка у воды стояла двухэтажная деревянная дача, каких много на русском Севере, и в Выборге похожие есть.

Наконец Сорока увидела людей! Одна пара, вторая, третья… Все они зашли в замок. Первые две пары были, явно, иностранцы, а третья пара – свои, обычные наши туристы с рюкзачками. И говорили они по-русски, приехали в Финляндию из Москвы.

Серафима постеснялась войти в дверь, да и пустили бы её? Она стала заглядывать в окна. На первом этаже окно было огромным. Серафима увидела длинный стол, стулья, диванчик, комод, камин. Картины на стенах, эскизы, старые кисти… Это же жильё художника! Может, здесь когда-то жил Репин? Жил же он недалеко отсюда, в Куоккале!

В следующей комнате тоже висели картины, и в третьей тоже. А ещё фотографии. Чьи-то маски. Чьи-то страшные рога. На столе лежали карандаши, фломастеры, расписанные тарелочки, открытки, альбомы для рисования. Без сомнения, это дом художника! Но где же хозяин?

Сорока полетела выше. Наверх, в башню, вела лестница, но до верхней комнаты подниматься было долго. Серафима увидела три маленькие комнаты с причудливыми окнами. Одна не походила на другую. В первой висели на нитках открытки с добрыми пожеланиями на разных языках. И стоял круглый диванчик. В другой располагался небольшой кинозал. В третьей стояли письменный стол и старинное кресло, там тускло горела лампа.

По дому бродили задумчивые гости художника, смотрели картины и вещи, разговаривали, фотографировались, писали свои пожелания и тоже подвешивали их на ниточки.

– Наверное, хозяин дома куда-то уехал, – решила Сорока.

А в дачном доме напротив располагалось маленькое кафе со свечами и старинной мебелью. На окнах светились вифлеемские звёзды – ведь Рождество было совсем недавно. И на деревьях у дома светились гирлянды. Зимние финские дни коротки – свет зажигают рано.

Люди из замка переместились в кафе, стали есть бутерброды и пирожные, и пить зелёный чай из больших красивых чашек. Серафима сидела и любовалась сумерками, синей водой, соснами, огнями… Её заметили, покрошили хлеба, да ещё сказали: «Какая красивая птица!»

Быстро опустилась темнота. И мороз усилился. Сорока решила переночевать на чердаке старой дачи.

Серафима устроилась ночевать на старом чердаке у маленького окошка. Она видела звёздное небо, ослепительно белый снег и маленький свет от фонарика над входной дверью в замок. Хозяин дома так и не вернулся, все гости разошлись, и тишина окутала всё видимое и невидимое пространство, окружающее Сороку. Она согрелась и задремала, но не прошло и десяти минут, как кто-то постучал в окно. Сорока подумала, что это снова затевает игру ночной ветер. Стук повторился. Серафима открыла глаза и увидела маленькую юркую белку.

– Пусти меня, пожалуйста, я в пути, далеко мне до дома, а как морозно сегодня!

– Конечно, заходи! Только я сама тут в гостях. – И Серафима поведала белке историю своего путешествия.

А белка по имени Юта рассказала, что живёт в знаменитом финском парке Сеурасаари, но это не очень близко от Эспоо, в другой стороне.

– Я встречала Новый год с родными в Иматре, там у меня тётушка и сёстры, а сейчас спешу к родителям! В нашем парке очень много белок и птиц, парк на берегу залива, хотя и в городе, и наш парк очень любят туристы! У нас никто людей не боится, и мы, и голуби, и утки берём угощение прямо из рук! А желающие белки могут даже посидеть на плечах и руках гостей парка! Сэурассаари – райское место! Там очень красиво и чисто! Там музей под открытым небом! Там много воды и еды! Там проходят праздники!

Юта говорила без умолку, а потом устала и уснула.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Песня Александра Суханова на стихи Перси Биши Шелли (перевод Игнатия Ивановского).

2

Композитор Станислав Пожлаков, стихи Розы Амусиной.