Босиком по звёздам

Затем наступила зима. Морозов здесь, конечно, не было, однако жить в хижине стало откровенно некомфортно. Пришлось утеплять жилище дополнительными слоями тростника и глины. Получилось нечто вроде бобровой хатки из самана. Тёплую одежду нам выделили из запасов общины, и хорошо, что так. Я умел в совершенстве пришивать подворотничок к воротничку, но кроить шкуры бово смог бы едва ли.

За всеми этими хлопотами времени на расспросы почти не оставалось, хотя Борк не раз порывался отправиться на поиски спрятанного старейшиной корабля, и даже сумел выведать у поселенцев приблизительное место их высадки.

– Как только потеплеет – пойдём туда, – заявил он. – Если даже они вытащили основное оборудование, что-нибудь должно было остаться. Стационарный передатчик, например.

Но ждать до весны не пришлось. Однажды под вечер в нашу "Обитель Прески" (я придумал название, моргл сделал табличку) кто-то постучал. Мы только что вернулись с тренировки, пили горячий отвар и гостей не ждали. Конечно, понемногу колонисты к нам привыкли, но стать для них своими нам с морглом так и не удалось.

Я открыл дверь, и внутрь заполз Паак Ра с каким-то свёртком в длинных руках.

– Вы хотели улететь с Малин Ши.

– Хм, – сказал Борк осторожно. – Ну, допустим, хотели.

– Я могу вам помочь.

Добродушного и улыбчивого доктора будто подменили. Его светло-голубое лицо посерело, третий глаз был полузакрыт, безгубый рот скорбно изгибался.

– В чем дело, док? – сказал моргл, поднимая повыше светильник. – Ты выглядишь неважно.

– Я так хотел стать свободным… – прошептал веганин. – Убежать от прошлого… Нет, не слушайте меня. Это никак не относится к делу.

– Так что, собственно, произошло?

– Моя правнучка, Сан Саа, она… Не знаю, что с ней, но она с каждым днем всё хуже. И у меня нет нужных лекарств. Вы, морглы… Наверное, для вас это слабость, но я… Я не могу и дальше смотреть, как умирает ребёнок моей внучки. Её дух силён, она пошла в отца. Она и слышать не хочет о моем плане. Она не покинет планету. А я не могу бросить остальных. Но вы… Прошу вас, помогите! Спасите Сан!.. Ей нужно в хорошую больницу! Я… я всё вам отдам, всё, что у меня есть. Ох, Со будет в ярости. Он всегда говорил, что его потомки должны жить здесь, и здесь же умереть. Но мне всё равно. Я покажу вам, где он спрятал судно! Покажу! Это здесь, недалеко! Только не откажите…

– Говори, что нужно, дед, – сказал Борк просто. – Поможем мы твоей маленькой.

***

Без помощи веганина найти корабль нам бы никогда не удалось. Умело спрятанный в гигантском овраге, заросшем по краям деревьями, он был скрыт от любых глаз. Только взобравшись на одному Пааку известный холм, мы сумели различить в темноте отблеск лун на полированном металле корпуса. Сан хныкала в руках старика, её дыхание было тяжёлым и прерывистым.

– Не знаю, сколько там топлива в баках, – признался доктор. – Надеюсь, хватит.

– Не волнуйся, друг, – ответил моргл, спрыгивая со своего ящера. – Нам хотя бы атмосферу покинуть. К тому же со мной самый везучий тип из всех, кого я знаю. С ним нам точно посчастливится.

Я улыбнулся, услышав перевод. Конечно, Борк сказал это только для того, чтобы подбодрить старого веганина, но вообще-то, если так подумать, мне действительно уже не в первый раз чертовски везло в самый критический момент. Как тогда, на безымянной планете, или в бою с Брабасом. Другое дело, что везти вечно не может никому. И всё-таки корабль, которого нам так не хватало – вот он, перед нами, а значит, удача ещё не совсем меня покинула.

– Сан уже наверняка хватились. Вам надо спешить, – сказал Паак. – Где-то здесь Со прятал ещё и оружие.

– Где? – оживился моргл.

– В том-то и беда, что не знаю, – вздохнул веганин.

– Ну ладно. Пошли проверим, на что эта посудина годится. – сказал Борк и начал спускаться вниз по склону. Но на полпути притормозил. – Как её имя?

– "Мелодия ночи".

– Отличное название. Как раз для таких романтиков, как мы, – сказал друг и вновь ускорил шаг.

***

Когда мы стартовали, внизу в селении горели огни. Я не знал, что рассерженный Пеллек может сделать с отцом, но искренне надеялся, что до кровопролития не дойдёт. Всё-таки вегане – мирная раса, да и без врача им всем будет худо. Старейшина не может этого не понимать.

А вот что скажет старику внучка, у которой тот похитил ребёнка? Поймёт ли, что это было необходимо? Если всё получится, девочка окажется под опекой родственников, не пожелавших менять достижения прогресса на неустроенность дикарской жизни. И это, конечно, хорошо, но увидит ли снова мать свое дитя?

Мне опять вспомнилось печальное, но полное решимости лицо Паака. Боюсь, его ожидает очень неприятный разговор.

– Хороший дедок, – сказал Борк, оторвавшись от управления. – Уважаю. И корабль ничего, пусть и тихоход. Топлива должно хватить, а вот времени… Малышка что-то совсем плоха. А, ладно. Главное – летим.

Я только кивнул и снова принялся укачивать раскапризничавшуюся Сан.

Глава 2. Погасший костёр

Пожалуй, это был самый беспокойный перелёт в моей жизни. Когда малышка окончательно разобралась, что вместо мамы ей подсунули двух незнакомых дядек, то первым делом горько заревела и долго не хотела успокаиваться. Пока я её баюкал, девочка могла ещё немного подремать, но стоило мне опустить веганку на кровать, как та немедленно открывала глаза и принималась голосить. В конце концов я догадался соорудить из подручных средств подобие слинга. Не знаю, что успокоило ребенка больше, тепло или биение моего сердца, но на второй день полета неугомонная Сан всё же уснула. А следом уснул и я, совершенно вымотанный вознёй с девочкой.

Про то, как я пытался её накормить, не обляпавшись с ног до головы, и менял пеленки, как давал лекарства и пытался сбить жар влажными салфетками даже вспоминать не хочется. Моргл сразу же самоустранился от ухода за ребёнком, заявив, что ему и так нелегко управлять настолько большим кораблём в одиночку, и мне пришлось разбираться самому.

К счастью, на рассылаемые сигналы бедствия откликнулись случайно пролетавшие мимо торговцы, а у них на борту по воле судьбы оказался опытный врач.

– Какая-то разновидность тропической лихорадки, пожалуй, – сказала магелланка, тщательно изучив Сан, и немедленно приступила к лечению. Со стороны она выглядела как плавающий над малышкой большущий мыльный пузырь, и та в полузабытьи всё пыталась ухватить его своими ручками. А ещё магелланка пела.

Поначалу это звучало как шум дождя, но постепенно в мелодию вплетались всё новые и новые звуки, она росла и ширилась, то почти затухая, то снова набирая силу. Тело Сан чуть заметно светилось и вибрировало, в воздухе ощутимо пахло озоном.

Продолжалось это долго. Я всё время был рядом с девочкой и очень переживал за исход лечения. Если жертва Паака оказалась бы напрасной, и его правнучка всё же умерла, я бы, наверное, разрыдался. Сан, конечно, инопланетянка, но в первую очередь она всё-таки ребенок!

Однако всё закончилось благополучно.

– Советую вам показать девочку другому врачу при первой возможности, – сказала магелланка на прощание. – Я сделала всё возможное, болезнь пошла на спад, но докопаться до причины не удалось, и симптомы могут вернуться.

А еще она добавила несколько крепких слов в адрес безголовых колонистов с Малин Ши, прежде чем окончательно покинула "Мелодию ночи".

А Борк повёл судно дальше, к недалёким уже развитым мирам.

Понемногу маленькая Сан смирилась с нашим присутствием рядом и даже полюбила держаться за мою бороду, засыпая. За шесть месяцев на планете колонистов я не брился ни разу, так что зарос основательно. К немалой, надо сказать, зависти Борка. У морглов борода росла далеко не всегда и считалась немалой роскошью и признаком высокого статуса.

А я с удовольствием бы её подрезал, а то и сбрил, будь на корабле хоть что-то, кроме столовых ножей из мягкого пластика.

У нас уже заканчивались запасы маринованных яиц и вяленого мяса, а в баках оставались какие-то слёзы, когда на экранах появилась светящаяся, будто новогодняя ёлка, планетка.

– Коркус, – сверился с картой Борк. – Мир вечного дня.

– Вечного дня?..

Сан играла с погремушкой из черепа птицы Хо, и я мог немного отдохнуть от роли доброй мамочки. Вообще-то девочке было уже три года, но вегане взрослеют поздно.

– На Коркусе расположена штаб-квартира фирмы Осветительные Приборы Добсона. Богаче неё во всей галактике только оружейные магнаты и производители индивидуальных флаеров. И то не факт. Так что вся планета – это одна большая витрина с их продукцией, – сказал моргл, понемногу снижаясь.

"Добро пожаловать" зажглись на ближнем к Коркусу искусственном спутнике огромные буквы. За последние полгода я поднаторел в межгалактическом и не очень сложные фразы теперь понимал неплохо.

– А хорошие больницы там есть? Или только заводы?

– Всё там есть. Думаешь, богачи не болеют?

Я думал, что у каждого богача наверняка есть личный доктор, а на остальных им плевать, но озвучивать не стал.

В посадке на планету нам отказали – не нашлось свободных мест в порту. А если бы и нашлось, оплатить стоянку нам всё равно было нечем.

Да оно, пожалуй, и к лучшему. У нас ведь не было вообще никаких документов на руках. Первая же проверка – и мы очутились бы в тюрьме за похищение детей и угон корабля. Хорошо ещё, что капитан торговца оказался понимающим мужиком, проникся нашим рассказом и не стал сразу же передавать координаты "Мелодии ночи" куда следует. А ведь мог бы. Два типа самой гнусной наружности, один из которых ещё и с бородой лопатой, с ними чужая маленькая девочка… Портрет космических киднепперов готов.

Встал вопрос, что делать дальше. Топлива не хватит даже на пару дней пути, денег ни кредита, а отправленное родичам Сан сообщение дойдёт до Веги еще не скоро. Я предлагал продать корабль, но моргл отказался наотрез. Он же поклялся памятью отца! Ситуация наша была откровенно аховой.

И тогда Борк, оставив меня на хозяйстве, отправился на заработки. В порту постоянно требовались грузчики на приёмку угля. Документы там почти не спрашивали, и местечко для личного транспорта нового работника обещали найти.

Возвращаясь со смены весь чёрный, моргл ругался страшными словами, кашлял и подолгу прочищал забившийся респиратор. Однако упорства его племени было не занимать, и на следующий день Борк снова отправлялся вниз, к заметному даже с орбиты тёмному острову лихтеров посреди моря света.

Платили за этот грязный труд неплохо, и мы, по крайней мере, были обеспечены едой, одеждой и лекарствами. Да и наши с Борком дыхательные устройства давно уже нуждались в новых энергобатареях.

Сан снова понемногу становилась подозрительно вялой, капризничала и не хотела играть, но чтобы отправить её в больницу, требовались хоть какие-то бумаги, не говоря уж о кругленькой сумме денег. Коркус – планета дорогая.

Только к концу первого месяца нашей вынужденной стоянки пришел ответ от веган. Если отбросить ненужные эмоции и расспросы, то весь его смысл заключался в одном слове. "Летим!"

Я очень надеялся, что ради такого экстренного случая они выберут судно побыстрее. Отсюда до Веги, конечно, намного ближе, чем от Земли, но зная медлительность этой расы, нетрудно догадаться, что их полет может занять если не годы, то уж по крайней мере несколько месяцев – точно.

Беспокоила меня в первую очередь Сан. Мы-то с Борком справимся в любом случае, а вот как быть с её болезнью? Сейчас лекарства ещё помогают, но кто знает, что будет дальше? Я не раз обдумывал, как же нам определить веганку в больницу, но ни один составленный план мне не нравился. Слишком многое в них зависело от чистой случайности. Да и Сан временами казалась почти здоровой. Может, всё обойдется как-нибудь само собой?

Надежда моя на лучшее в те дни напоминала затухающий костёр на ветру. То ярко вспыхивала, то снова угасала. И когда однажды утром девочка вновь проснулась горячей, словно печка, этот костёр погас окончательно. Ещё немного, понял я с ужасом, и мы просто загубим ребенка, которого обещали спасти.

– Так, – сказал Борк хмуро. Он уже совсем было подготовил корабельную шлюпку к спуску, но теперь остановился. – Не хотел я этого, но выбора нет. Сейчас ты переоденешься в чистое и полетишь со мной. Только не забудь побольше влажных салфеток.

Я сделал как он хотел, уже не очень понимая от волнения, что к чему, пока Борк быстро надиктовывал какое-то сообщение. Только устроившись поудобнее на жёсткой лавке и уложив хрипло дышащую Сан на колени, я спросил, наконец:

– Будем сдаваться местным властям?

– Это потом, если ничего не получится, – отвечал друг. – Где нас в случае чего искать, я веганам сообщил. Не вернемся через четыре цикла… ну, то есть, через шесть ваших часов, и запись будет отправлена автоматически. А теперь, пока мы спускаемся, я дам тебе пару уроков.

И с треском распечатал колоду игральных карт.

Глава 3. Вакханалия азарта

– Делайте ваши ставки!

В подпольном казино царила полутьма, а голоса сливались в негромкий монотонный гул. Аккомпанементом ему выступали шум транспортёра за стеной и рев заходящих на посадку кораблей с углём, различимый даже отсюда, из глубин минус третьего яруса грузового порта.

Чёрные от въевшейся навек жирной пыли лица, грубая речь, рабочие комбинезоны – здесь играли простые трудяги, желающие враз обогатиться, разогнать тоску, или просто скоротать несколько часов между сменами. Однако среди обычных грузчиков, докеров и уборщиков можно было иногда увидеть и публику другого сорта.

Конечно, владельцы космопорта не могли не знать, что творится у них под ногами, но старательно закрывали на это глаза, а заодно оберегали игорную зону от любых проверок. Не бесплатно, ясное дело. И временами здесь, в этом логове азарта можно было повстречать весьма состоятельных личностей, не желающих платить налог с выигрыша в официальном казино. Под землёй, на закрытой для посторонних территории порта их не смог бы найти никакой, даже самый рьяный служитель закона.

– Ты с ума сошёл, – сказал я морглу, когда тот объяснил мне свой план. – Я не умею играть и просажу все деньги впустую.

– Все не просадишь, – утешил меня Борк. – Половину я оставил на хранение бригадиру. А правила у клурса проще некуда, даже уметь ничего не надо. У кого всех больше очков, тот и победил.

– Но не более двух тысяч.

– Вот видишь, ты уже всё понял! Тут главное не мастерство, а везение. К тому же, я ведь тоже буду играть. Кому-то из нас судьба улыбнётся точно.

– Но это же безумие, Борк, ты что, не понимаешь? – зашипел я, стараясь не разбудить пригревшуюся Сан. – Мы точно продуем все… ну, хорошо, хорошо, половину денег, а потом один хрен попадём в тюрьму!

– Кто не рискует, тот не пьёт шампанского, – сказал друг по-русски.

– Не время для шуток!

– А я и не шучу. Послушай, Андрей, я не люблю карты и не хочу играть. Я знаю, что у нас очень мало шансов. Проще сразу пойти и сдаться полиции, чтобы спасти малютку.

– Наконец-то до тебя дошло!..

– Подожди, я не всё сказал. Шансов мало, но они есть. А какова, скажи мне, вероятность, что мы не сгнием в тюрьме, пока родичи Сан будут сюда добираться? А потом пересмотр дела, новый суд с целой кучей заседаний… Если веганам вообще не будет на нас плевать, и если они не решат, что мы угробили жизнь их… кто она им там. Ты хочешь сидеть здесь несколько лет? Вот и я не хочу. Или, может быть, ты предлагаешь убить ребёнка?

– Нет, конечно! И всё же твоя затея безумная. И девочка ведь может умереть, пока мы мешкаем…

– Знаю. Поэтому испытываем удачу ровно два цикла. Если ничего не выйдет – идем сдаваться. Согласен?

– Ладно, уговорил, – сказал я обречённо. Предложение друга всё так же казалось мне откровенной дичью, но пока была хоть какая-то, пусть самая маленькая вероятность успеха, попробовать стоило. – Надеюсь, мне не придётся жалеть о своём решении… А теперь объясни-ка мне ещё раз правила, пока мы не прилетели.

***

Моргл сидел по левую руку от меня, напротив расположился красный хаккон в скрывающей всё лицо зеркальной маске, а справа дамочка в старомодного вида тёмном платье. Пожалуй, из всех виденных мной до сей поры гуманоидов она больше всего напоминала человека. Разве что разрез глаз немного длиннее, чем положено, из-за чего они кажутся оттянутыми к вискам, да кожа слишком напоминает оттенком мандарин. Я поначалу даже принял её за землянку и успел обрадоваться, но быстро понял свою ошибку. Обозналась в первую секунду и женщина, но никакой радости от этого не испытала. На её гладком лбу прорезалась морщина, губы сложились в презрительную ухмылку, и мне почудилось даже, что она сейчас откажется играть и уйдёт. Но потом незнакомка осознала, что я не из её соплеменников, и тут же расслабилась.

– Делайте ваши ставки! – провозгласил крупье, нависая над нашим столом тяжёлой тушей. Веганка тихо хныкнула, но не проснулась.

Хаккон поставил пятьдесят кредитов, женщина, даже не заглядывая в карты, подняла до семидесяти.

Ну вот и всё. У нас на двоих – шестьдесят. Можно сразу покидать игру и искать другой стол, пока ещё есть время. Зачем моргл вообще его выбрал? Он же успел переговорить с крупье и знал порог входа!

– Играю на все, – сказал Борк, переводя свою тридцатку в общий фонд. Я бросил на него мрачный взгляд и спасовал.

Следуя правилам клурса, моргл перевернул свои карты сразу. Два Вулкана. Итого двести. Негусто.

Хаккон посмотрел свой расклад и поднял ставку ещё на тридцать. Женщина сравняла.

Пришла пора доставать по карте. Моргл выбрал Колосса. Это сразу тысяча очков, но только в паре с Микроном. Хаккону повезло открыть Клинки. Триста. Неплохо. Оранжевая дамочка указала на третий Вулкан. У Борка стало сразу девятьсот очков. Три одинаковые карты означают утроение.

Хаккон со вздохом раскрыл своих Змею и Сон. Сто пятьдесят и двести. Итого семьсот пятьдесят. Очередь была за женщиной, и я, увлечённый подсчитыванием очков, только сейчас понял, что та ещё даже не смотрела свой расклад. Играет вслепую? Интересно!

Сначала очень осторожно, почти с опаской заглянув в карты снизу, инопланетянка вдруг сердито засопела, схватила их обеими руками и энергично шлёпнула на стол. Две Змеи. Борк победил.

Почти тут же звякнул мой новенький электронный "кошелёк". Я коротко глянул на экранчик и убедился, что моргл переслал мне сто кредитов. Ну что ж, начало неплохое, но этого мало. Попробуем продолжить в том же духе.

Вторая партия началась куда спокойнее. Мы все поставили по полтиннику и повышать ставку никто не рискнул.

Мне достались Микрон (ноль очков) и Двойник. Им-то я и удвоил вытащенную хакконом Медузу, получив тысячу двести. Сон и два Бово по двадцатке каждый ещё больше укрепили мои позиции. Борк и хаккон предпочли бы уже открыть карты, но Мадам Оранжевая вдруг удвоила ставку. Моргл подумал и согласился, хаккон дал заднюю. Я считал свой расклад неплохим и тоже рискнул.

У Борка была Змея в паре с Колоссом. Девятьсот девяносто.

Наблюдать за женщиной оказалось ещё интереснее, чем высчитывать очки и прикидывать расклады. О, с какой довольной улыбочкой обвела она нас троих взглядом, как блестели её глаза в тусклом свете ламп, какой гордостью светилось лицо! Я вдруг понял, что она откровенно наслаждается игрой, получая почти физическое удовольствие от азарта, пропитавшего воздух этого места. Ну, решил я, у неё там, небось, минимум тысяча на руках.

Но когда она выложила-таки свои карты, это оказались два Бово. Вот это да, учетверение! Итого… Итого…

Я ещё даже не перевернул Микрона, а женщина уже поняла, что проиграла. Её округлое лицо вспыхнуло от злости.

– Невозможно! – простонала она, схватившись за голову. Хаккон что-то прогудел. Кажется, его тоже захватила магия клурса.

Борк остался с тридцаткой, но снова пошел ва-банк. Его Змея и Клинки никого особенно не впечатлили. А вот моим соперникам явно достались отличные карты. Понемногу, по чуть-чуть они подняли ставку до трехсот с каждого. Заняло это довольно много времени, мы даже успели взять перерыв на напитки от заведения (со вкусом угольной пыли и дёгтя), и отведённые на игру два цикла подходили к концу. Сан тяжело дышала у меня на коленях, и я периодически отирал ей лицо.

Моргл делал вид, будто меня не знает, лица хаккона под блестящей маской я разглядеть не мог. А вот инопланетянка косилась временами на мои манипуляции, и, судя по всему, была удивлена, что я притащил ребёнка в игорное заведение. Но ничего не говорила. А мне сейчас было не до приличий. Если из-за меня девочка всё-таки умрет, я никогда себе этого не прощу. Держись, Сан. Осталось уже немного!

И вот, наконец, пришло время вскрываться.

Хаккон блефовал, он набрал две тысячи пятьдесят. А ведь расклад на начало партии – Колосс и Микрон – был просто идеальным.

Женщина с едва сдерживаемым смехом поднесла к Луне своего Двойника. Сразу тысяча! Плюс Вулкан, Змея, два Сна…

Тысяча шестьсот пятьдесят, подумал я, прекрасная заявка на победу.

А потом выложил двух Двойников.

***

– Как думаешь, Сан поправится?

– Наверняка. Доктор сказал, что приложит все усилия. Отходить от кровати не будет.

– Какой старательный…

– Ещё бы ему не быть старательным за двести кредитов.

– Ты точно не хочешь дождаться веган здесь? Они могли бы возместить все наши расходы.

– А ты хочешь?

– Н-нет, пожалуй. У меня на родине есть отличный совет для таких альтруистов, как мы. "Делай добро и беги".

– Мудро.

Мы с Борком сидели на палубе "Мелодии ночи" и лениво переговаривались. Корабль третий день торчал на грузовой платформе коркусского космопорта, а яркие огни над ним то и дело складывались в широковещательное объявление. Моя, между прочим, работа.

"Отличное, очень маневренное судно. Опытные пилоты. Доставим ваш груз в любую точку галактики".

Клиентов пока что не было, и мы откровенно скучали.

Для Сан моргл нашёл хорошего доктора, готового не спрашивать документы и держать язык за зубами. К нему-то пусть первым делом и отправляются рекордно быстро преодолевшие путь с Веги родичи. Уже завтра они будут здесь, и нам с Борком хорошо бы смыться раньше. Не люблю заплаканных людей, а с веганами всё ещё хуже. У них целых три глаза… Да и того варианта, что нас всё же сдадут в полицию, исключать нельзя.

Дергать меня за бороду стало некому, и я её сбрил. А заодно как следует вымылся, переоделся во всё чистое и даже прикупил ярко-синюю лётную форму без нашивок. Надо же соответствовать гордому званию опытного пилота! Борк тоже нацепил фуражку, а на бедре его с позавчерашнего дня висел парализатор. Летальное оружие на Коркусе под запретом, но совсем без ствола моргл чувствовал себя неуютно и согласился на суррогат.

Увлекшись беседой, мы не сразу заметили, что внизу стоит и внимательно рассматривает наш корабль какая-то фигура с большим чемоданом в руках. Может быть, заказчик?

– К полёту готовы! – крикнул я, спускаясь по трапу с вокабулятором в руке. И тут же осекся. На меня из-под козырька жёлтого форменного кепи смотрело ярко-оранжевое лицо.

– Можете стартовать через четверть цикла? – спросила женщина. Кажется, без бороды она меня не узнала.

– Для вас – что угодно! – бодро отрапортовал я. – Где ваш груз?

– У меня нет груза. Но мне нужно срочно лететь, а искать другие варианты времени нет.

– Ну что ж, давайте всё обсудим, – сказал я и пропустил заказчицу вперёд.

Вот моргла женщина, одетая теперь по-военному, узнала сразу. А потом, приглядевшись – и меня.

– Вы были заодно! – закричала она, уставившись на нас с такой яростью, что я невольно отступил на шаг. – Подлые обманщики! Гнусные мужланы! Ноги моей здесь больше не будет!

И стремительно выскочила наружу.

– Она ещё вернется, – сказал моргл спокойно, закидывая лапы на приборную панель. – У всех давно подписаны контракты, свободны только мы. И она это знает, раз уж прошла весь космопорт и добралась сюда.

– Ты думаешь, это хорошо?

– А разве нет? Ей нужен корабль, нам – деньги и любой повод поскорее отправиться в путь. Взаимовыгодный обмен.

– Ну-ну, – сказал я, наблюдая, как медленно уменьшается, отдаляясь от "Мелодии ночи", маленькая жёлтая фигурка. – Надеюсь, ты прав.

Глава 4. Офицер галактической фемократической республики

– Эта лоханка может лететь хоть чуточку быстрее?

Я вздохнул, досчитал до трёх и повернулся на голос. Тайра стояла, уперев руки в бока и смотрела на меня тёмными глазами. Судя по всему, она совсем недавно проснулась и тут же поспешила в мою каюту, донимать второго пилота вопросами.