Полукровка.Тень на свету. Книга вторая

– Разве нет возможности его вернуть?

– Как? Я не могу просто прийти к нему и, обвинив в краже, потребовать возвращения сокровища. Я скорее умру, чем открою демонам тайну Меленталя. Соваться туда одному – самоубийство, но я готов к смерти, если такова цена за возвращение изумруда. Вот только я не верю в чудо.

– Когда был украден камень? – вмешался в их разговор Орандо.

– Почти месяц назад. У Эльминатиэля не так много времени без силы камня. Рано или поздно магия иссякнет.

– И что тогда станет с Великим Лесом?

– Он станет еще одним лесом нашего мира, а эльфы потеряют себя. Невозможно жить с половиной души.

Эллия с ужасом посмотрела на Эрана, смотрящего прямо перед собой с окаменевшим от боли лицом:

– А как же другие? Почему они не помогают вернуть Сердце?

– Единственный способ – выкрасть Меленталь у демонов, но этого не сделаешь незаметно, ввалившись в Юоргхельм толпой. К тому же они боятся. Без прежней Силы мы почти беззащитны перед Темными Лордами, чьим источником является Тьма, и не выдержим новой войны. Я должен сам вернуть изумруд. Я страшусь не смерти, я страшусь, что в одиночку не справлюсь, и тогда погибнет весь мой народ.

– Прости. Теперь я понимаю, почему ты замкнулся в ответ на мой вопрос. Такое нелегко признать, ведь на признание собственной вины требуется огромное мужество, – Эллия, повернув Скоэл вплотную к жеребцу Эрана, сочувственно сжала напряженную ладонь мужчины. Поколебавшись всего мгновение, он сжал в ответ ее пальцы.

– Одного не могу понять, – прерывая их безмолвный диалог, подал голос Орандо. – За нами-то ты почему поехал?

Черты лица эльфа смягчились, когда он, перед тем как ответить, посмотрел на девушку, крепко, но осторожно сжимая теплую ладошку, и светло улыбнулся:

– Из-за Эллии.

– Что-о?! – изумленно взглянула на него Эля.

– Первая встреча в Кердише оказалась слишком мимолетной, и я решил, что ошибся. Второй раз это чувство посетило меня на постоялом дворе в Самарине, но, сколько я ни пытался найти источник беспокойства, так и не смог отыскать. И только когда я в очередной раз столкнулся с тобой в городе, понял, что это ты была той причиной, по которой моя жизнь перевернулась в очередной раз.

– Да что за чувство-то?! – нетерпеливо перебил его Киран.

– Не знаю, как это происходит у людей, но у эльфов есть лишь одна возможность за всю жизнь создать истинную семью. Союз, освещенный в Храме, неразрывен, и если мы ошибемся в выборе спутницы, то уже никогда не сможем обрести гармонию внутри себя. Чтобы облегчить выбор, при рождении нам дан один шанс – если та или тот, с которыми эльф или эльфийка могут обрести гармонию, оказывается достаточно близко, между нашими душами протягивается тонкая нить. Это не значит, что ее нельзя разорвать. Стоит только разойтись в разные стороны, и нить ослабнет. Но если находиться рядом, то она крепнет с каждым часом, с каждым днем. И такую связь разорвать намного сложнее.

– И как она проявляется? – отчего-то не чувствуя ни малейшего негодования от навязанных ей уз с Эраном, спросила Эля.

– Симпатия, влечение, желание заботиться и оберегать… Постепенно, если не оборвать единение, приходит Любовь.

– Значит, если я не захочу, то ничего не произойдет?

– Да, – едва заметно напрягся эльф, но в следующее мгновение заставил себя расслабиться, – союз может быть только добровольным. Что бы я ни решил для себя, твое решение должно быть только твоим. Извини, что не сказал этого раньше, хотя должен был. Очень трудно отказаться от шанса стать счастливым.

– Сколько у меня времени, прежде чем симпатия перерастет в нечто большее? – раздумывая о том, что ей делать с этими знаниями, спросила Эллия.

– Теперь, когда ты знаешь, и можешь сопротивляться своим чувствам – около полугода.

– А если бы ты не рассказал?

– Примерно два-три месяца.

– У меня нет даже их, – грустно усмехнулась девушка.

– Почему? – Эран удивленно посмотрел в погрустневшие глаза.

– Сейчас не время раскрывать все тайны, – покачала она головой. – Возможно, для тебя было бы лучше, если бы мы совсем не встречались.

– Но мы встретились, и что бы ты ни скрывала, это не заставит меня отступить. Ты просто не понимаешь, что для меня значит твое появление в моей жизни. Кто знает, возможно, я умру в попытке вернуть Меленталь, но хотя бы короткое время буду счастлив рядом с тобой.

«Если я не успею расстаться с жизнью раньше тебя…» – с тоской подумала Эллия, мимолетно коснувшись льдисто-голубого амулета и прислушиваясь к холодному огню в груди.

Глава 18. Старая башня

Королевство Риондавир

Провинция Лиард-Рион

– Смотрите! – возбужденный голос Кирана ворвался в мысли девушки. – Там еще одна дорога!

Низко нависшие тучи, грозящие вот-вот пролиться дождем и задевающие верхушки высоких деревьев, окутали лес хмурым сумраком, в котором друзья едва не пропустили небольшое ответвление, ведущее в чащу. И если бы не острые глаза Кира, заскучавшего во время неинтересного ему разговора Эллии и Эрана, они благополучно проехали бы мимо.

Спешившись, Орандо сделал несколько шагов по примыкающей дороге, путаясь в высокой траве. Наклонившись, он что-то внимательно осмотрел, после чего повернулся к застывшим в ожидании спутникам:

– Думаю, звери пришли оттуда, здесь есть кошачьи следы.

– Тогда давайте проверим, что там.

– Придется вести лошадей в поводу, верхом тут не проехать, ветки слишком низко. Эль, ты как, выдержишь? Мы не знаем, насколько далеко придется идти, – Ловкач озабоченно посмотрел на девушку.

– Выдержу, – кивнула Эллия, на самом деле не чувствуя уверенности в своих силах, но не желая отступать от принятого решения. – Мы же не можем просто уехать. Даже если эти животные больше не нападут на нас, то другие точно пострадают.

– Если рискнут поехать этой дорогой, – с сомнением глянул Эран на заброшенную колею.

– Мы же рискнули, значит, и другие могут, – не согласилась девушка.

Соскользнув в подставленные руки эльфа, чья искренняя забота после недавнего рассказа уже не вызывала у друзей удивления, Эля попыталась опереться на раненую ногу. Боль пронзила бедро, заставив ее незаметно поморщиться, но не в ее характере было отступать, поэтому, стиснув зубы, девушка сделала первые шаги, ведя за собой Скоэл.

Исчезающая в густом лесу дорога так густо поросла молодыми деревьями, что превратилась в труднопроходимую тропу, по которой спутникам приходилось идти гуськом. Первым шел Эран, за ним, стараясь не отставать, ковыляла Эля, с трудом сдерживая стоны от пронзавшей на каждом шагу боли. На тугой повязке вновь выступила кровь.

Киран, шедший следом за девушкой, вскрикнул от неожиданности, когда его Теймлис, резко мотнув головой, вырвал повод из его рук. Остановившись, Эллия с Эраном настороженно обернулись на его крик, мгновенно ощетинившись оружием и выискивая опасность, но в следующий миг застыли в таком же немом изумлении, в каком пребывали Кир и Орандо, замыкавший живую цепочку.

Словно перетекая блестящими, темными струями вязкой, как патока, воды, броэр менял обличие. Спустя несколько ударов сердца на месте могучего жеребца стоял антрацитово-черный ягуар высотой с пони, ехидно скалясь в удивленные лица людей. Одним прыжком, напугавшим лошадей, метаморф оказался рядом с пошатывающейся от мучительной боли Эллией и, толкнув ее головой в бок, лег на землю, выжидающе глядя на ничего не понимающую девушку. Видя, что Эля не двигается с места, Теймлис коротко рыкнул, сердито махнув хвостом, и мотнул головой, показывая себе на спину.

– Кажется, он хочет, чтобы ты забралась на него верхом, – неуверенно произнес Киран, глядя во все глаза на удивительную метаморфозу своего коня.

– М-да, о такой способности броэров я не знал, – подходя к Эллии и забирая у нее поводья кобылы, произнес Эйраниэль. – Всегда считалось, что они могут лишь в пределах своего вида менять внешние признаки, оставаясь при этом лошадьми… Не уверен, что и демоны знали все возможности собственных созданий. Броэры достаточно умны, чтобы скрыть такую уникальную силу от тех, кто хотел сделать их рабами, – Эран усмехнулся. – Кир, возьми Ридла, я поведу Скоэл.

Накинув повод на спину спокойно стоящей кобылы, эльф подошел к девушке и помог ей забраться на спину ягуара, с тревогой глянув на расплывшееся по повязке алое пятно крови:

– Я так и думал, что не стоит позволять тебе идти самой, – огорченно нахмурился мужчина.

– А что бы ты сделал? Нам все равно надо было двигаться, а я не собираюсь быть обузой, – устраиваясь на широкой черной спине и крепко обхватывая броэра за шею, сказала Эля. – Я не привыкла жаловаться.

– Хорошо, тогда посмотри на это с другой стороны. Если бы ты ослабела от потери крови и потеряла сознание, то на этой дороге у нас не было бы шансов спасти тебя, если бы эти псевдорыси напали в очередной раз. Не позволяй гордости заслонить здравый смысл. Если рана причиняет тебе боль, не нужно это скрывать, хорошо? – он осторожно, словно ждал, что девушка отпрянет, коснулся ее щеки.

На мгновение Эллия прижалась к его ладони и виновато улыбнулась:

– Извини, ты прав. Я не привыкла полагаться на других и не привыкла отступать. Больше это не повторится. Я не хочу вас подводить.

Убедившись, что она крепко сидит на широкой спине Теймлиса, Эран взял кобылу девушки под уздцы. Перестроившись в другом порядке – впереди Орандо, за ним Киран с Ридлом, Эллия и наконец эльф, – они двинулись дальше, все больше углубляясь в лесную чащу. С каждым шагом продираться сквозь молодую поросль деревьев вместе с лошадьми становилось все труднее, высокая трава норовила запутаться в ногах, и радовало лишь то, что небо с каждой минутой светлело, выпуская на волю солнечные лучи, разогнавшие хмурый сумрак.

Остановились друзья лишь раз, чтобы отдохнуть и немного перекусить, запивая холодное мясо водой. К счастью, с водопоем животных не было проблем – по дороге то и дело встречались небольшие, прозрачные ручьи, немного оживлявшие мрачную атмосферу леса.

Часам к трем друзья наконец-то вырвались из цепких тисков лесной дороги и оказались на широкой поляне, посреди которой, зияя огромными прорехами в каменных стенах, высилась старая башня, окруженная высокими зарослями колючего кустарника.

Солнце, радовавшее спутников тонкими, но живительно-яркими лучами, проникающими сквозь густую листву, теперь скрылось за массивным лентикулярным[7] облаком, закрывшим все свободное пространство неба. Грозно-серое, почти касающееся краями верхушек высоких деревьев, оно нависало над головами тяжелым грузом, давящим на сознание.

– Боги, что это за место?! – спросила Эллия, обращаясь неведомо к кому. Остановившись поодаль башни, от которой веяло чужеродной темной магией, девушка ощутила, как странный липкий туман проник под кожу, заставив ее передернуться от омерзения.

Ее спутники с таким же хмурым недоумением разглядывали разваливающееся строение и необычное облако, от которого веяло инородной силой, заточенной в водянистую субстанцию.

– Здесь тяжело находиться, – ежась от неприятных ощущений, заметила Эля, тревожно оглядываясь по сторонам.

– Ты что-то чувствуешь? – удивленно посмотрел на нее Эран.

– Как будто липкие пальцы забрались под одежду и пытаются проникнуть в тело.

– Вот как… – он задумчиво посмотрел на девушку, – этого следовало ожидать.

– О чем это ты?

– Смотрите! – испуганный крик Кирана оборвал их разговор.

Повернувшись туда, куда указывал мальчик, они с ужасом увидели десятка три-четыре тех же загадочных рысей, напавших на них ранее. Звери, угрожающе оскалив пасти, выступали из леса, оставаясь в его тени, и пристально наблюдали за сбившимися в тесную кучу людьми и их верховыми животными, оставаясь на незримой границе.

– Почему они не нападают? – сжимая в руке острый кинжал, спросил Кир.

– Не понимаю, – наблюдая за необычным поведением животных, избегавших переступать невидимую черту, покачал головой Орандо. – Такое ощущение, что они просто не могут выйти к башне.

– Не знаю, что их держит, – Эйраниэль передвинулся так, чтобы Эля оказалась за его спиной, – но я весьма благодарен этому явлению. С таким количеством нам не справится.

– Тем не менее, нам лучше укрыться в этих стенах, – не отрывая глаз от всё прибывающих тварей, кивнул на башню Ор.

– Ты уверен, что лучше? Как-то она не производит впечатления надежного убежища, – Эран с сомнением посмотрел на кое-где обрушившуюся кладку.

– Придется проверить. Нам отсюда не выбраться.

– Хурс! Мы сами загнали себя в ловушку!

– Еще неизвестно, что хуже, – отозвался Ловкач. – Если бы они напали всем скопом на дороге, мы бы точно не смогли с ними справиться. А сейчас у нас есть время подумать и понаблюдать за их поведением.

– Ладно, можно вечно обсуждать, что делать, стоя на месте. Давайте осмотрим башню. Теймлис, проследи за ними, – обернувшись к ягуару, попросил эльф, глядя в глаза умному зверю.

Фыркнув с откровенным ехидством, броэр, тем не менее, опустился на траву, всем видом выражая, как внимательно он следит за окружающим пространством, а люди, оставив лошадей возле целой стены здания, вошли внутрь через широкий проем. Массивная дверь, сорванная с петель неведомой силой, лежала под ногами, разбитая в щепу.

Внутри обнаружилась широкая винтовая лестница, ведущая куда-то наверх. Осторожно ступая и проверяя каждую ступень, чтобы она не обрушилась под их ногами, друзья поднялись на один виток и оказались перед узкой круговой площадкой, на которую выходили три двери. За двумя оказались жилые, порядком разрушенные комнаты. По ним словно пронесся ураган: мебель перевернута, повсюду разбитые и разломанные вещи, а в одном из помещений полностью отсутствовала внешняя стена. Другая же комната оставалась относительно целой, если не считать выбитого окна.

За третьей дверью находилась небольшая библиотека. Шкафы, некогда стоявшие у стен, теперь разбитой грудой деревянных дощечек валялись на полу, накрывая разорванные книги и многочисленные свитки.

– Здесь наверняка есть что-то полезное, – оглядывая беспорядок, заметил Эран.

– Идемте выше, еще успеем осмотреть внимательнее.

Держась настороже и не пряча оружие, они поднялись еще на один виток, обнаружив точно такую же площадку и еще три разнесенные кем-то комнаты. Оставив и их подробный осмотр на потом, друзья забрались на верхний, последний ярус башни…

Одно-единственное просторное помещение, представшее их глазам, оказалось лабораторией. А если точнее, то – отчего-то не тронутой той силой, которая разнесла нижние комнаты, – лабораторией алхимика со всеми положенными ей хрустальными и стеклянными ретортами, колбами, перегонными кубами, маленькой башнеобразной печью и прочими мелкими инструментами, расставленными и разложенными на многочисленных столах. У перекошенного окна с разбитым стеклом, сквозь которое в помещение врывался шаловливый ветерок, стоял пустой деревянный пюпитр на резной ножке. Внешнюю стену расчертила ветвистая трещина.

Но вовсе не обстановка приковала к себе внимание друзей, а огромный каменный постамент в центре свободного от столов пространства, над которым висела, на ладонь отставая от слегка вогнутой поверхности, лилово-черная, текучая сфера. Словно сотканная из мельчайших ручейков Тьмы, она распространяла вокруг себя угрозу, впивающуюся в тело сотнями крошечных иголок.

– Что это за мерзость? – передергиваясь от гадливости, спросила Эллия более сведущих в магии мужчин.

– Черный Предел, – мрачно отозвался Эран, отдергивая от жуткого шара Кира, который вовсе не чувствовал разлитой в воздухе магии. – Я читал о таком во время обучения. Прибежище черного акудника[8], – оглядывая заполненную инструментами лабораторию, выплюнул он с отвращением.

– Могу голову заложить – те монстры, что на нас напали, его рук дело, – обходя постамент по широкой дуге, сказал Орандо. – Вот те на, сам хозяин, никак…

Следуя примеру Ловкача, друзья поспешили обогнуть сферу. Скрытое пьедесталом, возле стола, заваленного старыми свитками, стояло глубокое кресло, в котором сидел закутанный в темный балахон скелет. Откинутый на спинку капюшон обнажал желтоватый череп с чудом сохранившимися прядями волос белесо-серого цвета. Костлявые пальцы бывшего хозяина лаборатории крепко держали короткий, резной серебряный жезл с круглым навершием из черного оникса. Камень медленно пульсировал в такт неспешным переливам шара.

Избегая прикасаться к скелету и его сокровищу, Эран, низко склонившись над креслом, внимательно осмотрел вычурную рукоять и с облегчением выпрямился.

– Ты знаешь, что это? – видя слегка просветлевший взгляд друга, спросила Эля.

– Да, – утвердительно кивнул эльф, – хозяин этой башни пытался подчинить себе силы, которые не терпят подчинения, с помощью древнего ритуала. Оникс сработал как ловушка, заключив внутри себя частичку Тьмы. Не знаю, чего акудник хотел добиться, но воспользоваться плодами заклятия он точно не успел, – он показал на камень, – посмотрите. Видите тонкую трещину, пересекающую поверхность? Контур не замкнут до конца.

– Значит, вплетенное в оникс заклинание убило своего хозяина? – с недоверием спросила Эллия, отпрянув подальше от кресла.

– Оно подействовало так, как задумал колдун, но из-за дефекта наложения ему досталась мощная отдача. Вот почему башня в таком состоянии. Здесь бушевали силы, которые вырвались на свободу, когда чернокнижник погиб.

– Тогда почему лаборатория цела? – с любопытством разглядывая скелет, спросил Киран.

– Скорее всего, здесь стоит какая-то защита и она все еще действует, несмотря на смерть заклинателя.

– А почему эти создания, – Эллия кивнула за окно, – не приближаются к башне? Хозяин-то мертв.

– Думаю, такое условие было вплетено в узор заклятия. Колдун наверняка обезопасил себя от собственных творений.

– Надо как-то разрушить чары, – хмурясь, Орандо обвел глазами лабораторию, – но сначала давайте осмотримся. Уже вечереет, нам придется заночевать в комнатах, а мне бы хотелось избежать неприятных сюрпризов. Хозяин-то, может, и мертв, но здесь все просто провоняло запретной магией.

– Если я смогу отыскать кое-какие ингредиенты, то создам слабенький защитный контур, – отходя к столу, бросил Эйраниэль. – Надолго его не хватит, но хотя бы даст нам время среагировать на опасность.

Тщательно осмотрев многочисленные пузырьки, колбочки и склянки с цветными жидкостями и порошками, стоящие на самом дальнем столе, Эран отобрал несколько флакончиков и вернулся к друзьям.

– Этого хватит. Давайте выберем комнату, и я создам «охранку».

– А как же твоя магия? Ты же не можешь ей пользоваться? – спросила у него Эля.

– Для этого не нужна магия, – он показал бутылочки. – Здесь есть все, что нужно.

– Смотрите, что я нашел! – бродивший по комнате Киран наклонился и вытащил из-под стола объемистый том в потрескавшемся от времени кожаном переплете. Разобрать, что написано на обложке замысловатой вязью, не представлялось возможным, но книга, без сомнений, принадлежала акуднику, а, значит, содержала запретные рецепты и заклинания.

– Ее надо уничтожить, – забирая у мальчика талмуд, решительно сказал Эран, – попробуем сжечь.

– Да, но, раз появилась такая возможность, сначала поищем, как разрушить вышедшее из-под контроля заклинание, – взглянул на него Орандо.

– Ты прав, – согласился эльф.

Оставив уснувшего вечным сном хозяина в одиночестве, друзья так же осторожно спустились с башни и вышли на улицу. Ягуар по-прежнему зорко следил за возросшим количеством угрожающе взрыкивающих животных, не решающихся выйти из леса, а лошади, опасливо косясь в их сторону, мирно пощипывали траву неподалеку от входа.

Убедившись, что все в порядке, друзья осмотрели нижний этаж и выбрали просторную, почти не тронутую разрушением спальню с уцелевшей кроватью. Примыкавшая к ней комната показалась им подходящим местом, чтобы укрыть верховых животных, – часть внешней стены осыпалась, превратившись в широкий проход.

Не разводя костра, спутники поужинали холодным мясом и, отыскав в кладовой свечу, углубились в изучение книги. При свете пляшущего огонька выцветшие буквы заклинаний различались с трудом, но, в конце концов, поиски увенчались успехом, и в середине толстого тома друзья обнаружили коротенький текст на древнем языке. Заметки на полях, сделанные, по-видимому, хозяином башни, содержали разъяснения к малопонятным строчкам.

– Вот оно! – с трудом разобрав написанное, воскликнул Эран.

– Что там сказано? Мы сможем разрушить чары? – возбужденно подалась вперед Эля, пытаясь прочитать хотя бы слово, но древний язык свято хранил от нее свои тайны.

– Да, – кивнул Эйраниэль, – нам и делать-то ничего не придется! Тот жезл и есть источник заклятия. Стоит разбить оникс, и оно спадет.

– А животные? Про них что-то сказано?

– Ничего конкретного, но действие заклинания направлено на изменение сущности места, окутанного магией. Судя по размерам Черного Предела, сформированного при помощи жезла, затронут весь лес. Поэтому он такой пустой и мрачный. Животные первыми чувствуют опасность и уходят подальше от ее источника.

– Тогда почему не ушли рыси? Их так много, – выглядывая из окна, спросил Киран.

– Не уверен, что это вообще рыси. Но в любом случае завтра мы узнаем. Когда заклятие спадет, все вернется в первоначальный вид.

– А облако?

– Оно – всего лишь следствие неконтролируемого выброса темной магии.

– Ладно, давайте спать, – Орандо поднялся с кровати, на которой друзья устроились, и пошел к двери. – Кир, помоги мне завести лошадей.

Мальчик с готовностью вскочил и бросился следом за другом.

– Надо уничтожить книгу, – поморщился Эран. – Нельзя допустить, чтобы она попала в чужие руки. Слишком много зла сосредоточено в ее страницах, слишком многое может натворить тот, кто возжаждет ею воспользоваться.

– Но как мы это сделаем? – Эллия глянула на толстый переплет.

– Сожжем.

Отыскав на втором этаже каменную чашу, в которой когда-то бил фонтанчик, Эран сложил в нее обломки мебели и развел огонь. Вырывая страницу за страницей, друзья сжигали запретные знания, уничтожая наследие черного акудника. Последней в жадное пламя полетела обложка. Черная кожа с тиснеными символами медленно скукоживалась, пока не превратилась в бесформенный комок, рассыпавшийся серым пеплом.

– Вот и все. Темные колдуны не любят делиться своими знаниями и достижениями, поэтому можно не опасаться, что его труды всплывут еще раз.

– А как же Черный Предел?

– Это не само заклинание, а его материальное воплощение…

Дождавшись, когда потухнет последний язычок пламени, они спустились к Орандо и Киру. Убедившись, что все животные попадут в охранный контур, Эран тщательно смешал зелья и нанес на все окружающие их поверхности рунические письмена. То же самое он проделал в выбранной для ночлега комнате.

– Теперь, если кто-то или что-то решит потревожить наш сон, мы будем предупреждены заранее. Да и Теймлис не пропустит чужаков.

Вымотанные событиями долгого дня, друзья разместились на ночлег и мгновенно уснули.

Проснувшись едва забрезжил хмурый рассвет, друзья быстро позавтракали и, заново перевязав рану Эли, поднялись в лабораторию.

Подойдя к креслу и глубоко вдохнув, Эран осторожно потянул жезл из рук мертвого колдуна. Словно и в смерти оберегая принадлежащее ему, скелет мага потянулся следом за уплывающим из цепких пальцев сокровищем, но старые кости, лишенные равновесия, осыпались в кресле беспорядочной грудой. Балахон осел сверху, накрыв то, что осталось от акудника, черным саваном.

– Что теперь? – напряженно спросил Орандо.

– Надо разбить навершие жезла. В книге написано, что заклятие рассеется с уничтожением его носителя.

– А Тьма в нем не причинит еще больше вреда?

– Нет, для окружающего пространства ее количество ничтожно мало и служит своего рода катализатором. Она просто рассеется вместе с заклинанием.

Отойдя к постаменту, над которым переливалась сфера, эльф размахнулся и ударил пульсирующим ониксом о гранитное основание. Во все стороны брызнула каменная крошка, но удар, отколовший кусок пьедестала, не повредил магическому предмету.

– Хурсово племя! Этак мы тут все разнесем, а толку не будет, – глядя на треснувший постамент, покачал головой Ловкач. – Ждите-ка здесь, я сейчас вернусь.

Он выбежал из лаборатории и вскоре вернулся, неся в руках свою секиру:

– Давай сюда, с магией справится только магия.

Пристроив орудие чернокнижника на каменном полу и наступив на него, чтобы удержать на месте, Орандо примерился для удара и со всей силы опустил древко топора на мерцающий оникс. Черные осколки разлетелись во все стороны, едва не задев друзей, и в этот же момент башня содрогнулась до самого основания. По каменным стенам поползли, все расширяясь, глубокие трещины, а сфера… медленно гася инерционное движение, лилово-черный шар останавливался, пока не замер, опустившись в углубление пьедестала. Черные струи, застыв на месте, превратились в толстых окаменевших змей, светлея на глазах и осыпаясь мелким, пепельно-серым песком на шершавую поверхность гранита.