Хроники Вечности

Алёна Кощеева

Хроники Вечности

Моей любимой маме посвящается

Свобода – это то, что внутри.

1

Если допоздна сидеть за компьютером, наутро голова превращается в огромный колокол. И при каждом шаге тяжелый металлический язычок бьет сначала в один висок, потом в другой. Сутулясь и потирая глаза, Витя прошел на кухню сделать живительного утреннего напитка – кофе. На часах девять-ноль-пять. Пора начинать трудовой день. Удаленная работа – самое большое надувательство. Поначалу кажется, что экономишь время: не ездишь в городском транспорте, не стоишь в очередях, не болтаешь попусту. Но на самом деле, тратишь больше. Причем в никуда – посмотреть в окно, сделать кофе, пролистать ленту в социальных сетях, поразглядывать узор на обоях, поковырять ногти, посмотреть на себя в зеркало, поговорить с отражением. И еще много нелепых занятий. Одержимо стараешься убрать всё лишнее, выполнить работу эффективно, чтобы клиенты были в восторге от сбалансированного треугольника «цена-сроки-качество», а в итоге работаешь круглосуточно. С другой стороны, чтобы много получать, надо много вкладываться.

На кухонном столе несколько грязных чашек, рассыпанный сахар и валяются использованные чайные пакетики. На порядок нет времени. Найдя новую упаковку дешевого растворимого кофе, Виктор набрал воды в пятнистый от копоти чайник и поставил его на плиту. Повернул ручку на газовой плите, клацнул зажигалкой, но не увидел ни единого синего огонька. Включил ещё раз – никакого шипения поступающего газа? Плита поломалась? Нет, вчера всё было в норме. Значит, нет газа. В двадцать первом веке, в культурной столице нет газа. Занятно. Может, всех переводят на электричество? Надо было глянуть объявление на подъезде. Наверняка никогда не виданные им работники коммунальных организаций что-то писали об этом. Ладно, как говорится «утро начинается не с кофе» – подумал Витя и пошел в туалет. Включил свет, но лампа не загорелась. Вода-то есть? Открыл кран – кряхтит, пыжится, выдал пару капель, а дальше глухое сопение. «Здрасьте. Что это значит?» – подумал и присел на табурет, – «Делать-то что?». Исступленно побрел в комнату, включил ноутбук. Тот зажужжал, весело протрезвонил «привет» на своём машинном языке и выключился. Ну да, батарейка-то тю-тю, сдохла. Вот она – неприспособленность человека к внештатным ситуациям. Виктор почувствовал себя беспомощным и распахнул шторы, чтобы впустить дневного света в темную берлогу холостяка. С двадцатого этажа обычно видно не так много людей, а сегодня и вовсе пустынно. Подозрительно. Видимо, придется что-то с этим делать. Например, сходить к соседям, спросить надолго ли эти ограничения. Открыл входную дверь, а там тьма непроглядная. Значит электричества нет у всех. Подсветил телефоном, добрёл до соседней двери. Звонок не работает. Робко постучал, но деревянная дверь отозвалась тишиной. Сильнее. Никого нет. Подошел к другой, нажал на кнопку – раздалась противная мелодия, похоже звонок на батарейках. За дверью никаких шорохов или вошканья, тоже пусто. Виктор потрепал волосы, будто струшивая перхоть, и резко вспомнил, что у него горит проект. Нужно срочно отзвониться начальству – сообщить о ЧП! Вернулся домой, набрал номер, услышал бездушное «на данный момент абонент не может принять ваш звонок…» и сбросил. Сел в кресло. Поглаживая бороду и постукивая ногой, попытался хоть что-то придумать. Пойти в кафешку и там поработать? Но скорее всего, по всему району такая история. Позвонить Косте, поехать к нему? Как вариант. Клацнул пару раз по экрану смартфона, но снова уже знакомые слова «на данный момент…».

«Блин! Да что за чертовщина?!» – обратился Виктор к глухой тишине. Надо расслабиться, сходить в магазин. Давно пора запастись продуктами. Вдруг тем временем, всё само собой пройдет. Не может быть, чтобы это было надолго. На улице пасмурно, серое небо противно брызжет мелкими каплями. И ни единого человека. Даже машины не ездят по дорогам и трамваи не тарахтят. Пугающая тишина. Перескакивая лужи, Витя дошел до супермаркета, открыл широкую потрескивающую дверь, а там тоже никого – ни кассиров, ни охранников, ни покупателей. Он зажмурился насколько было сил, открыл глаза – то же самое. Ущипнул руку, даже шлепнул ладошкой по лицу – без изменений. Вышел на улицу, огляделся. «Да не, не может быть» – подумал и решил зайти ещё раз. Плавно, аккуратно потянул белую пластмассовую ручку двери на себя, настороженно вглядываясь в глубину помещения. Продукты одиноко лежат на полках, холодильники размораживаются без света, двери открыты. Не хватает только шаров сухой травы, уныло катящихся по белому мозаичному полу как в вестернах. «Карантин что ли? – размышлял Виктор, и выбирал продукты. – Но тогда бы все дома сидели». Взял гречку и курицу. Чтобы не чувствовать себя вором, положил на кассе деньги и плавно, оглядываясь и выискивая глазами хоть какое-то движение, пошёл домой.

Время текло мучительно медленно. Весь день Витя бегал то к окну, то к газовой плите, то клацал выключатель, но всё оставалось без изменений. Несколько раз позвонил начальнику, коллегам и всем оставил голосовые сообщения. Пожевал найденные в кухонном шкафчике отсыревшие чипсы, допил остатки чая и кофе из чашек в разных местах квартиры. Солнце село, Витя приоткрыл шторы и пробежался глазами по окнам соседних домов, по уличным фонарям. Вскоре улицы заполнила непроглядная темнота. Он лёг на диван, пытаясь придумать убедительное оправдание за просроченный проект, но все мысли сводились к тому, что с ним что-то не так. «Я нормальный один, я нормальный два, я нормальный три…» – считал он вместо овец и незаметно для себя на пятидесятый раз своей нормальности, погрузился в сон.

– И часто с тобой такое? – удивлённо глянул Константин.

– Вчера впервые. – ответил Витя и продолжил грызть ногти, сплевывая кусочки кожи на пол.

– Вчера? Вчера ты мне звонил, рассказывал про проект, – лекторским тоном начал Костя, – по которому сроки горят. Ну тот, с графовыми базами данных, – уточнил он, надеясь, что друг что-то перепутал. – Говорил, что пятнадцатого первую часть сдавать.

– Это было позавчера! – хлопнул ладонью по столу Виктор.

– Нет, Лимов, посмотри на любом устройстве, – он включил экран телефона и показал дату, – Вчера было четырнадцатое, а пятнадцатое сентября – сегодня.

– Костя! – с резким восклицанием подался Витя через стол вперед, – А курица с гречкой у меня откуда? Ну не мог я такое придумать! – но осёкся и поджав губы, добавил, – или мог?

– Слушай, ну не знаю, – пожал плечами Константин, – может ты лунатик или живёшь в другом измерении. Ну как эти, супергерои в фильмах, – он улыбнулся.

– Угу, – кивнул Витя, закатив глаза – Или я псих. Двинулся и не отдаю себе в этом отчёта.

– Прекращай, Вить, – друг похлопал его по плечу, – чаю вон с мятой попей, успокойся. – Он кивнул в сторону чашки на столе, – Нормальный ты.

– Нет, ну прикинь. Всё наладилось – задачи норм, зарабатываю прилично, Лиля появилась, а теперь… – он закрыл глаза рукой и тяжело вздохнул, – А теперь что? Скажу ей на третьем свидании: «Лиля, ты мне нравишься, но я псих»? Нормально, да?

– Я тебе скажу, что не нормально, – Костя выдержал паузу, всматриваясь в лицо товарища, – винить себя в том, к чему отношения не имеешь.

– Ладно, поработаю, пожалуй, – буркнул Витя, заканчивая разговор с другом и достал ноут.

«Ага, его бы на моё место вчера» – злился он пока экран подмигивал загружающимися программами. Открыл редактор, но будто забыл все команды, ничего толкового в голову не шло. Ещё раз обмозговал ситуацию: судя по девайсам, сегодня правда пятнадцатое. Проект не сгорел, голосовые сообщения никто не получил, а значит об этом безумии знает только он сам и Костик. «Может и впрямь лунатизм» – подумал программист и погрузился сознанием в монитор, немного бликующий от дневного света.

2

Непрерывный дождь подчеркнул страдания на лицах кариатид и атлантов, веками выполняющих свою тяжкую работу – поддержание культурного наследия великого города. Виктор, как никто другой, понимал что значит непрерывно находиться в сырости, серости и унынии. Но в нём, в отличие от мраморных мучеников, ещё теплилась надежда на спасение. Когда он не мог принять какое-то решение, то садился в троллейбус, следующий вдоль центрального проспекта, старался вглядеться в лица людей с той стороны стекла, рассматривал витрины дорогих магазинов и архитектурные решения мастеров прошлых веков. Что может быть лучше, чем ехать в тёплом транспорте, слушать любимую музыку и никуда не торопиться? Но сейчас ему всё же нужно поспешить.

Прием у психолога, на который он с вечера записался, назначен на два часа, а от остановки минут пятнадцать пешком. «Ну задержусь, ничего страшного, – успокоил себя Витя, – всё равно я время оплачиваю». Это когда-то давно, в школе и университете можно было опоздать. Обязаловку хочется отложить или вовсе пропустить. Но во взрослой жизни иное дело. Не хочешь куда-то идти, просто не иди, а собрался – будь добр, явись вовремя. Всё делаешь сам для себя.

Он выскочил из транспорта, прорываясь через толпу жаждущих войти в теплую коробку троллейбуса, натянул капюшон и пошёл вдоль зданий. Свернул в дворик-колодец, обогнул детскую площадку и нашёл серую металлическую дверь со звонком. Жмак-жмак – не работает. Пока Витя искал номер телефона психолога, щелкнул замок и выглянула ненакрашенная блондинка с хвостиком.

– Виктор? – спросила женщина, бегая глазами по двору и отметив кивок, открыла дверь шире, пропуская внутрь. – Прямо по коридору, потом налево. Задерживаетесь. Десять минут сеанса прошло, – суетливо говорила она, – А дальше у меня человек, не смогу вас подвинуть.

Виктор без возражений молча побрел по коридору. Тускло светили лампы и вдоль стен стояла полуразобранная мебель. Конечное помещение, кабинет психолога, было минимально обставлено – шкаф, советский лакированный стол и два стула друг напротив друга. Витя снял верхнюю одежду и робко присел. Было неловко оттого, что придется рассказывать свои странности незнакомой женщине, которая сама находилась в заметном нервном напряжении.

– Зовут меня Илона Степановна, врач-психотерапевт. Высшее медицинское образование, не гуманитарное. Восемь лет обучения, – монотонно начала она, перелистывая какую-то тетрадь, – Работаю в областном психоневрологическом диспансере, занимаюсь индивидуальной практикой. Я – сертифицированный специалист, помогаю с клиническими случаями, – она усмехнулась. – И не очень. – Положила открытую тетрадь на стол и глянула на Виктора, – Рассказывайте с чем пришли?

– Да вот, – почесал Витя голову, – странная ситуация произошла. С чего бы начать.

– С начала.

– Я проснулся. Пошёл делать кофе, а газа нет. Пошёл в туалет – нет света, проверил воду – тоже нет. И ладно это… Бывает, наверное, – глянул он в окно, – Но людей тоже не было. Нигде. Ни на улице, ни в магазинах. И машин тоже. Пусто как в фантастическом фильме. – Рассказал Витя, понимая как абсурдно всё звучит. А вдруг он заболел шизофренией? Можно ли ей вообще заболеть вот так внезапно? Но женщина молчала и внимательно слушала, ожидая продолжения истории. – Я подумал бы, что сошёл с ума, но в магазине я взял курицу и на следующий день она не исчезла. Наверное, я почему-то в бессознательном состоянии видел не то, что есть. – Резюмировал он и уточнил, – бывает такое?

– Всякое бывает, – кивнула Илона Степановна, – Давайте я задам несколько вопросов.

Виктор утвердительно промычал. Она расспросила об отношениях с родителями, о личной жизни, о работе и в целом о том, как он проводит будни и выходные. Рассказал всё как есть: работает программистом, хочет стать тимлидом и управлять командой; с матерью отношения наладились недавно, а отца он не знает – тот ушел когда Вите было лет семь; живёт один; нравится девушка с работы – Лиличка, она работает тестировщиком и, кажется, что-то намечается; по выходным либо учится новому, либо общается с другом; иногда играет в приставку, но нечасто – работы много. В общем, для своих тридцати лет, он доволен жизнью, планирует купить машину, сделать «умный дом» в квартире – зарплата позволяет. Томно кивающая Илона Степановна, спросила как Витя относится к произошедшей нестандартной ситуации. «А как можно к этому относиться?» – возмутился он, повысив голос, – «Как к полному безумию и бреду, такому нет места в нормальном мире. Какие ещё варианты?». Получив ответ, врач с легкой улыбкой продолжила задавать вопросы о его прошлом. Пришлось рассказать о несчастной любви с Ксюшенькой, которая бросила его за месяц до планируемой свадьбы и о юношеских конфликтах с матерью, которая винила его в уходе отца. Витя не понял как это связано с лунатизмом и старался отвечать менее эмоционально – пусть женщина отработает свои пять тысяч рублей за сеанс. Эти ситуации давно прошли, он живет нормальной спокойной жизнью.

Хорошо, что уже было без десяти три и Илона Степановна резюмировала, что скорее всего это сомнамбулизм и ничего страшного в этом нет. Около пяти процентов населения страдают этим же в разных формах. Посоветовала сходить к психиатру, прописала легкие успокоительные и дала распечатку с медитацией для расслабления.

Солнце неожиданно выглянуло из-за туч когда Витя вышел с сеанса, и вмиг все тревоги испарились как лужи на асфальте. С ним всё в порядке, он не псих. Витя вспомнил фразу «Лимов поймал налимов» – так его дразнили в детстве. Тогда, лет в пять-шесть было очень обидно, но когда вырос, полюбил рыбу и осознал, что ничего неприятного в этой кричалке нет. Есть сотни более неприятных фраз из трех слов, которые он слышал во дворе, к счастью, не по отношению к себе. А когда он занимался отладкой кода и выискивал баги, порой бурчал себе под нос «Лимов ловит налимов», будто ошибки кода – это полезные, вкусные рыбёшки.

Позолота вензелей на зданиях весело поблёскивала, а громадные атланты пребывали в спокойной задумчивости. Солнечные лучи поддакивали положительному настрою Виктора и он подумал, что в общем-то неплохо потратил пять тысяч рублей – заплатил за своё спокойствие. Теперь можно активно продолжать движение в выбранном направлении, ещё каких-то двести тысяч и купит машину. Новенькую, а не обшарпанную БУшную. Он оглядел улицу, внимательно глядя на проезжающие машины и представил как едет на своём серебристом мерсе и спокойно покачивает головой в такт Pink Floyd. Настроение стало значительно лучше, а хорошее расположение духа – залог успеха и удачных решений. Он ещё раз прокрутил разговор с Илоной Степановной. Со злорадством вспомнил Оксану, которая, собирая свои вещи по квартире, называла его душевнобольным идиотом, не отличающим вымысел от реальности. И из-за чего? Из-за того, что прочитала, дура, его подростковые дневники, в которых он записывал сны. «Нет, Ксюха, я нормальный – мысленно ответил он на события пятилетней давности, – теперь-то точно».

Первым делом, придя домой, Витя достал рецепт на антидепрессанты. Он принципиально не употреблял ничего, меняющего сознание, а поэтому серенькая бумажка с печатью робко втиснулась в уже переполненное мусорное ведро. Всё хорошо, а дальше будет ещё лучше.

3

Вечер субботы Витя решил провести в гордом одиночестве. Психолог же советовала расслабляться! А потому, запасшись нефильтрованным пивом и фисташками, он растёкся в большом мягком кресле в ожидании загрузки игры на PlayStation. Впереди сладостные часы погружения в игровой мир с прекрасными пейзажами, которые вряд ли встретишь в реальности. «Нажмите на Х для загрузки» – прочитал Витя на экране и сосредоточился на орешках, плавно перемещая сознание в Древнюю Грецию. Зазвонил телефон, который он по случайности забыл поставить на беззвучный. Пришлось ответить. Если услышал, невежливо игнорировать.

– Витя, привет. – услышал он знакомый голос с незнакомого номера. Этот голос он слышал семь лет утром, днём и вечером, начиная ещё со школы. Оксана.

– Привет. – напрягся Витя.

– Слушай, я знаю, мы не очень хорошо расстались. Но тут такая ситуация возникла, – заискивающе начала она. – А мы всё же не чужие люди и я подумала, что ты поможешь мне. Ты извини, что так поздно звоню.

– Ничего не понял. Ближе к делу.

– Можно я у тебя поживу? Всего недельку, пока что-то другое не найду.

Если она идет к бывшему, которого облила грязью при расставании и считает душевнобольным, видимо, дело правда серьезное. Витя прокрутил в голове прошлые годы совместной семейной жизни и понял, что ну уж совсем больше такого “счастья” не хочет. Куча баночек в ванной, холодильник забит непонятными блюдами, юбки, блузки и пиджаки, валяющиеся по всей квартире. Но с другой стороны, не чужие люди, хорошего было много. К тому же, говорит, что всего на неделю. Придется пустить.

– Не больше недели. – холодно ответил он. – И давай без нарушения инфраструктуры моего жилья.

– Спасибо, Витя, спасибо! Не зря учитель сказал, что ты особенный, когда я ему твоё фото показала! – восторженно воскликнула она, – я буду завтра утром.

– Угу. – буркнул Виктор, разочарованно глядя в телевизор с уже загрузившейся игрой.

Вот так новость. Придется всё же навести хоть какой-то порядок. Суетливо собрал кружки и тарелки по комнатам, прокручивая разговор с Ксенией. Пять лет не общались, а тут нате вам – просится пожить. Ничто не предвещало беды, как говорится. «Ладно, – решил Виктор, – может, она что-то поняла и изменилась, не буду судить строго. Потерплю неделю».

Настроение для игры совершенно пропало и Витя лёг читать книгу по менеджменту, чтобы поскорее заснуть. Надо подтянуть навыки управления людьми для продвижения по карьерной лестнице. Ну, а как иначе? Надо активно развиваться, чтобы жить нормальной жизнью. Открыл там, где лежала закладка, но вместо определения проектов и процессов взаимодействия команды, прочитал:

«И как нам быть? Сосланцам, которые не обрели вечную жизнь из-за желания как-то называться? Тем, кто обречён на вечные мучения, смерть и исчезновение из летописи вселенной? Мы бороздили миры, не имея названий. Были сущностями, которые не имеют ни лика, ни имени. Энергия и бесконечность – вот чем мы были… А теперь? Посмотри! Даже смешно подумать, что мы докатились до этого: мы стали ЛЮДЬМИ!»

«Что за бред?» – озадачился Виктор. Пробежался глазами ещё раз – нет, верно прочитал. Сосланцы? Летопись? Миры? Наверное, при верстке допустили ошибку и в книгу затесался лишний абзац. Пролистал другие страницы, но каждая содержала только уже прочитанный кусок текста. И даже те, что Виктор прочитал в прошлые дни. Но он ведь ясно видел раньше – там было про управление проектами. Глупости какие-то! Неужели я уже заснул и нахожусь в бреду? Он провел по листам – вполне реальная шершавая бумага. Понюхал форзац – немного пахнет свежей типографской краской. Закрыл книгу. Глянул на обложку, цвета те же, что раньше, сине-белые крупные полосы с тоненькими золотистыми, но вместо «Менеджмент», курсивом с засечками напечатано «Хроники Вечности». Программист в голос взвыл, – «Ой-ой-ой, ну что ж это такое?» – Отбросил книгу в угол и накрылся с головой одеялом, мечтая, чтобы этот странный пугающий сон закончился. Заснуть, заснуть, поскорее заснуть.

Долгожданное утро обрадовало Витю обыденной нормальностью. Он сделал кофе и пару бутербродов, пытаясь понять что из предыдущего дня было сном, а что нет. Проверил входящие, Оксана правда звонила, но вот книга… Витя, шаркая ногами по паркету, быстро метнулся в зал. Один угол книги сильно повредился от удара о стену, а часть листов смяты и загнуты в середину, но важно не это. Главное, что называется она «Менеджмент», а внутри всё как раньше – определение проектов и процессов, оценка рисков, работа с командой. «Лунатизм» – резюмировал Витя и пошёл завтракать.

В дверь постучали когда Витя с аппетитом жевал бутерброд с колбасой. Он пошёл открывать и громко спросил «Ксюх, ты? Звонок же работает», с той стороны послышалось робкое «Я». Витя прокрутил замок влево и замер на пороге, забыв про кусок хлеба во рту. Перед ним стояла совершенно не та девушка, которую он знал ранее. Без каблуков Оксана казалась миниатюрной, даже крошечной в сравнении с метр-восемьдесят Вити. Длинные каштановые волосы сплетены в аккуратную косу, переброшенную на плечо, а уши украшают огромные серьги-кольца. Одежда мягко говоря, странная – широченные белые штаны на резинке внизу, серый плащ ниже колена и широкий платок с народными узорами на шее. Витя глянул на девушку в поисках её чемоданов с вещами.

– Вещи внизу? Помочь занести?

– Да у меня вот, – она сняла со спины тряпичный рюкзак, – всё тут. Остальное раздала.

– Ну ладно, – озадачился Витя, – проходи. Бутерброды будешь?

– Ты ремонт сделал… – она провела рукой по узору на обоях.

Витя, покосившись на бывшую подругу, прошел на кухню и поставил чайник.

– Кофе или чай?

– Не заморачивайся, Вить. Просто скажи где расположиться, мне ничего не надо. – всё так же, стоя в прихожей ответила она.

– Дак ты проходи, не стесняйся. Если потребуется, возьми что нужно, всё на тех же местах. – Виктор показал рукой в зал, на шифоньер. – Вторая комната твоя. – Он открыл дверь в спальню. Виктор жил в зале, где на большом столе царственно располагался ноут. – Я там почти не бываю, так что она чище, чем всё остальное.

Девушка разулась, сняла верхнюю одежду и прошла в комнату. Какое-то время она осматривалась. Раньше были темные бордового цвета обои, а стали светленькие с розовыми завитушками. Но обстановка, диван, стеллаж и даже шторы, сохранилась ещё со времен когда Вите с Оксаной было по восемнадцать. Тогда, правда, в этой квартире жила ещё его бабушка, которая по утрам пекла оладьи и блины для молодой семейной пары. Пока девушка оглядывала комнату, Витя рассматривал Ксению. Как она стала из деловой бизнес-вумен монахиней? А, неважно. У неё своя жизнь, у него – своя. Ксюхины перемены не его дело. Может, она в секту попала? Говорила же по телефону о каком-то учителе. Хотя, не дура же. Но… Учитывая, что она говорила во время расставания, может и дура.

– Всё в порядке, Витя. – резко обернулась Оксана. Её глаза будто стали ещё ярче, как весеннее дневное небо в солнечный день. – Не стоит думать о переменах в моей жизни.

– Ты мысли читать научилась? – усмехнулся он.

– Нет. Очевидно же, что перемены в моей внешности натолкнут тебя на такие размышления. – Ксения пожала плечами. – Я ж не дура, как ты помнишь.

Учитывая вечерний приступ лунатизма, Витя был даже рад этому внезапному визиту. В это время Оксана плавно прошла на кухню и заварила чай. Вернее, залила кипятком странную смесь листьев, которую принесла с собой, и позвала его на кухню. Они робко сели по разные стороны небольшого кухонного стола, сёрбая горячий напиток и посматривая исподлобья друг на друга. Витя возмужал. Перестал сутулиться, научился смотреть на людей во время разговора. Раньше он будто беседовал с пустотой, а не с человеком. Темные волосы стали пышнее, обрели форму, а борода явно была стрижена в каком-то дорогом барбершопе. Оксана же, наоборот, приобрела печальный блеск в глазах, сидела неуверенно и боязливо на краю стула. Несмотря на отсутствие косметики и естественный цвет волос, она была всё так же привлекательна.

– Ты извини меня. – прервала молчание Оксана. – Я была не права. Пусть поздно, но не держи на меня зла.

– Ты, конечно, интересная дама, – Витя отвёл взгляд. – Пять лет прошло. – он прокрутил в ускоренном режиме все обидные слова, ситуации и оскорбления с её стороны. – Я живу дальше. Неважно что было. Проехали. – и, желая сменить тему, добавил, – а у меня занавески новые на кухне.

4

Утро воскресенья приятно ровно до того момента пока не осознаёшь какой день недели. Ты выспался, сонно потягиваешься, накрываешь плечи одеялом, чтобы вернуться в потустороннюю реальность сна. Но переворачиваешься на другой бок и внезапно вспоминаешь, что завтра на работу. Витя уловил ароматы, знакомые с детства. На кухне слышны шорохи. Сейчас придет бабушка, скажет, что пора вставать, пирожки горяченькие и чай она сделала. А начинка его любимая – с луком и яйцом. Стоп. Какая бабушка? Она же живет с матерью в доме за городом!

Виктор встал, лениво натянул домашнюю одежду и по темному коридору дошел до кухни. Оксана в красном фартуке, с гулькой на макушке жарит пирожки. Лицо в муке, в мойке гора грязной посуды. Зато стол идеально чистый и заварник весело посапывает от того, что его наконец-то применили по назначению.

– А я тебя обрадовать решила, – жизнерадостно сказала девушка, вытирая руки о передник. – Вот, пирожки с луком и яйцом, твои любимые. Умывайся и давай завтракать.

Витя молча побрёл в ванную, пытаясь вспомнить хоть раз когда Ксюха что-то готовила. Один раз на дурацкое 14 февраля делала пасту, макароны варила, то есть. Другой – на Новый Год оливьешку нарезала. А в остальном питались они едой из кулинарии супермаркетов, на другое времени не было. А нет, как-то приходили её подруги и они все вместе пекли ягодный пирог, пили вино, а потом долго и громко смеялись, хотя было больше похоже на ржание. Это точно Оксана? Может у неё есть сестра-близнец, а он не знал? Глупости. Пока Виктор возвращался в реальность после сна, кухня стала уютной, как в бабушкины времена. Всё блестело и сияло, посуда аккуратно расставлена на свои места, даже шторы, казалось, стали ярче. Может виной тому солнечная погода, так редко виданная в культурной столице? А может какая-то тайная женская магия? Да, находиться в квартире стало явно приятнее.