Книжный магазинчик у озера

Зои хотелось посмотреть в окно, но туман был слишком густым, ничего не рассмотреть снаружи, у Зои лишь осталось впечатление о булыжных мостовых, мостов да церковных шпилей над невысокими угловатыми зданиями.

– Инвернесс! – сообщил очередной водитель.

Он говорил как-то… ну, наверное, по-шотландски, предположила Зои. И тут же велела себе не думать так. Она не должна выглядеть чужачкой.

– Ну вот мы и приехали, – сказала она, встряхивая Хари, чтобы разбудить, когда автобус с тяжелым вздохом остановился.

Водитель вышел и открыл боковую дверь, и Зои, нервничая, с сонным Хари на руках, впервые ступила на землю Шотландии.

Казалось невероятным, что они покинули кипящую духоту Лондона всего лишь этим утром. На Зои налетел холодный ветер, вырвавшийся из-под хаара, который, похоже, заполонил все вокруг, воздух казался влажным. Она ощущала лишь запах автобусной станции, когда вытащила из глубин автобусного багажника свои старые дешевые сумки.

Вокруг нее бодрые студенты и молодые люди тоже забирали свои рюкзачки и уносились неведомо куда. Зои никак не могла справиться с Хари, который продолжал дремать у нее на руках, и в то же время с сумками. Две сумки на колесах, две куртки и один тяжелый четырехлетка и еще дамская сумка… Зои растерянно огляделась, но водитель уже вернулся в автобус, он подчинялся расписанию, а все остальные уже растаяли в тумане.

– Идем, Хари, ты должен прогуляться, – сказала Зои резче, чем намеревалась.

Мамин тон плюс холодный воздух – на Хари была одна футболка – тут же вызвали у него молчаливые слезы, и он неподвижно застыл на месте, а потом медленно соскользнул вдоль ног Зои на грязный асфальт автобусной станции. Большие голубые буквы на древней с виду каменной стене сообщали, что это автобусная станция Инвернесса, но все, что было помельче, скрывал туман.

– Нет, – ужаснулась Зои. – Нет-нет-нет, пожалуйста! Хари, прошу тебя…

Иногда маленького ребенка невозможно остановить: если он хочет лечь на землю, он ляжет, сколько бы багажа у вас ни было с собой. Одна из сумок, битком набитая, скатилась на дорогу, заставив автобус на Абердин резко свернуть, чтобы не превратить ее в лепешку.

– Хари, пожалуйста, вставай, вставай, вставай! – твердила Зои, не имея лишней руки, а потому не в состоянии поднять сумку с мостовой, а та уже оказалась на пути очередного сердитого автобуса…

Автобус уставился на нее желтыми фарами, повернул и взревел, как будто во всем была виновата только Зои, – хотя в каком-то смысле так оно и было. Зои обдало ветром, и она несколько раз выругалась, не в первый раз напоминая себе, что она, между прочим, взрослый человек… Ну да, она была взрослой и поэтому отвечала за все и должна была действовать. А там уже приближался следующий автобус!

– Пожалуйста, встань, Хари! Пожалуйста! Я тебе куплю… Я тебе куплю мороженое!

Хари нахмурился. Это было бы чем-то необычным. Мороженое ему всегда покупал папа. А сейчас… Было уже поздно. И холодно. Мысль о мороженом смущала. Хари лежал на грязном полу, размышляя.

– Мороженое, а? Мороженое! Мороженое! – в отчаянии кричала Зои.

И тут вдруг невесть откуда появилась симпатичная и очень беременная женщина, которая с озабоченным видом резко остановилась рядом.

Глава 2

Нина быстро спасла дешевую сумку Зои из-под колес автобусов, за что водители ночных рейсов на Абердин были ей весьма признательны, и поставила ее на землю. Зои тем временем опустилась на колени рядом с Хари и подняла его, он был невыносимо грязным, весь покрыт дизельным топливом и невесть чем еще, волосы прилипли к его голове, рот широко открыт, Хари сунул в него палец, что, без сомнения, означало: «Ладно, я подумал, мороженое подойдет». Вторую грязную ручонку он выразительно прижал к щеке Зои, заставляя ее повернуться к нему.

Другая женщина стояла неподалеку. Зои тревожно моргнула.

– Я… а вы… – неуверенно начала она.

Ничего не вышло. Она долго спала, долго ехала, а теперь слегка паниковала. Зои напрочь забыла имя женщины, которая должна была ее встретить. Имя было в телефоне, а телефон лежал в сумке, а сумка стояла у ног Зои, что было равнозначно тому, как если бы она находилась на Луне.

Женщина не спешила заполнить молчание, она просто рассматривала Зои с выражением, близким к ужасу. По правде говоря, увидев Зои, Нина оказалась захваченной врасплох, ее радостное волнение при мысли о том, чтобы иметь ребенка, ее романтические мечтания наткнулись на весьма нелицеприятное свидетельство того, как это может выглядеть на самом деле. Нина была ошеломлена, она вдруг очень испугалась и вообще не могла думать о несчастной Зои.

– Э-э… – промычала Зои.

– Простите. Я, наверное, ошиблась, – сказала Нина на тот случай, если она действительно ошиблась и почему-то наткнулась на побродяжку. – Вы кого-то ищете?

Хари в это время каким-то образом запутался пальцами в волосах Зои и теперь тянул их, сильно и болезненно. Сумка снова опрокинулась. Зои посмотрела на автобус на Абердин и подумала, не сесть ли в него.

– Книга… книжного человека, – выговорила наконец Зои, и Нина приложила все усилия, чтобы улыбнуться.

– Привет, – сказала она. И тут же опомнилась: – Привет, я Нина. Вы, должно быть, ужасно устали?

Женщина, на которую смотрела Нина, выглядела намного старше своих двадцати восьми лет. Ее темные волосы свалялись, как будто она на них спала, под глазами у нее залегли тени, одежда была грязной. Ребенок продолжал нервно дергать ее.

«И я такой буду, – в ужасе подумала Нина. – И со мной такое произойдет…»

«О боже! – в ужасе думала Зои. – Это же…»

Ей хотелось плакать. Она вспомнила о том, как ей хотелось произвести хорошее первое впечатление: прекрасный ребенок, который ведет себя безупречно, сама она выглядит готовой к работе, профессиональной деятельности… К несчастью, она не могла позволить себе визит в парикмахерскую и пыталась сама подстричь волосы кухонными ножницами – никогда так не делайте! К тому же у нее не было времени на то, чтобы хотя бы умыться в туалете на автобусной станции. Да и туалеты на станциях такие отвратительные, и все равно негде было оставить Хари, пока она пыталась бы привести себя в порядок. А попытка обтереть Хари бумажной салфеткой привела лишь к тому, что грязь размазалась по всей его физиономии.

А эта женщина, в фиолетовом джемпере и короткой твидовой юбке, натянувшейся на животе, с прекрасными рыжими волосами… Она выглядела так естественно, словно часть ландшафта, хотя и явно пыталась скрыть свой ужас.

Зои зажмурилась. Слишком поздно отступать.

Нина решительно схватила ее сумки.

– Идите за мной, – сказала она, уводя Зои от стоянки автобусов.

Зои стало не по себе из-за того, что она позволила волочить свои сумки, но сама она все равно со всеми сразу не справилась бы.

Хари тут же почувствовал, что это означает отказ от мороженого, и прижался личиком к груди Зои, сунув руки под ее футболку, – эта привычка осталась у него еще со времени кормления грудью, – и молча зарыдал, тут же насквозь промочив ее слезами. Нина бросила на них взгляд, потом развернулась и зашагала вперед, ловко волоча потрепанную сумку на колесах, а Зои едва успевала за ней с дамской сумкой и безутешным, удивительно тяжелым четырехлеткой и его коляской.

– Сядешь в коляску, Хари? – шепотом спросила она.

Мальчик яростно затряс головой. Если честно, Зои его не винила. Вокруг клубился сплошной плотный туман, очень трудно было понять, где они вообще находятся. Сквозь главную дверь автобусной станции Зои заметила во мраке большое здание с колоннами, дерзко заявлявшее о себе: «Публичная библиотека». Нина тем временем вела их к невероятному синему фургону.

– Ну вот, пришли, – бодро сообщила она, и тут же встревожилась: – Ой!.. Я ведь думала, что вы привезете с собой детское сиденье.

– Я хотела, – попыталась объяснить Зои. – Но у меня просто рук не хватило.

– Конечно! Ну конечно же! Уж вы меня извините… Но тогда ему придется сидеть у вас на коленях, ничего?

– Конечно.

Нина еще раз посмотрела на них.

– Или… погодите-ка…

Она исчезла в глубине фургона вместе с багажом Зои и тут же вернулась с тремя толстыми книгами.

– Вы можете посадить его на них.

Зои уставилась на книги.

– О, не беспокойтесь, – сказала Нина. – Это книги о том, как готовить овощи для детей. Мне они не нравятся. И если он на них не написает, все будет в порядке.

И она нервно улыбнулась, а Зои так же нервно улыбнулась в ответ.

– Ладно, малыш, – сказала она. – Забирайся повыше.

– А он не шумный, – заметила Нина.

Суриндер не потрудилась упомянуть о немоте Хари, сочтя ее обычной застенчивостью.

– Он не разговаривает, – объяснила Зои. – Пока, я имею в виду. Думаю, заговорит, когда будет готов.

Нина впервые по-настоящему внимательно посмотрела на маленького мальчика. Если не обращать внимания на грязь и сопли, он был хорошеньким ребенком. И Нина даже увидела в нем некоторое сходство с Суриндер.

– Но он плачет? – с любопытством спросила она.

– Негромко, – ответила Зои, как всегда стараясь за фальшивой бодростью спрятать свою тревогу. – Ты у нас совершенство, да, дружок Хари?

А Хари в ответ громко шмыгнул носом и вытер слезы рукавом, явно готовясь снова заплакать, и уж точно он был чем угодно, кроме совершенства, но обе женщины решили промолчать на этот счет. Нина, упираясь животом в рулевое колесо, аккуратно развернула фургон и повела его прочь от автобусной станции.

Глава 3

Суриндер, как и многие экстраверты, никогда по-настоящему не понимала, каково это – быть застенчивым. А Нина всю свою жизнь была погруженным в себя книжным червем, переезд в Шотландию помог ей войти в маленькое сообщество, но она до сих пор еще побаивалась новых людей. Зои же чувствовала себя такой измученной и избитой жизнью, что просто не знала, что ей делать.

К тому же погода этим вечером наводила тоску. Нине было не по себе, когда она думала, что нужно высадить Зои у большого чужого дома. Ей бы следовало привезти женщину к себе, накормить, позаботиться о ней. Она никак не ожидала, что Зои окажется такой вот раненой птичкой – Суриндер явно перехвалила ее.

– Ну, – заговорила наконец Нина, – а что вы читали в автобусе?

На этот раз Зои была готова.

– «Анну Каренину»! – громко заявила она.

Ну, то есть она привезла эту книгу с собой. Зои раздобыла ее в благотворительной лавке, так что знала, как ответить. Нельзя сказать, что она не читала вообще, – но отказалась от этой привычки, когда родился ребенок, а потом обнаружила, что уже не может сосредоточиться на книге так, как прежде.

– Правда? А мне довольно трудно читать серьезные книги во время путешествия… удивительно!

В фургоне снова воцарилось молчание.

– Э-э… – пробормотала наконец Зои. – И еще…

Она показала роман о Джеке Ричере, который тоже привезла с собой.

– О да, – с улыбкой откликнулась Нина. – Помните, как часто герой менял белье?

– Раз в три дня, – ответила Зои.

– Ух! – усмехнулась Нина, и Зои по-настоящему улыбнулась в ответ.

– А та семья, Уркварты… они хорошие? – спросила она.

Нина поморщилась. Следовало бы, конечно, сходить к ним и познакомиться, убедиться, что в том доме все в порядке. Но она теперь целыми днями чувствовала себя просто ужасно. Куда хуже, чем признавалась Ленноксу, он ведь стал бы беспокоиться. Нине стоило огромных усилий дотащиться до фургона, а вечерами она просто падала без сил перед камином.

– Уверена, они неплохие, – ответила она. – Просто, я думаю… ну, у них сейчас трудное время.

Зои кивнула. Тот детский сад, в котором она работала, был роскошным, но детей туда водили богатые разведенные родители. «У нас сейчас трудное время», – сообщали они потихоньку Зои, и, по ее опыту, это значило: «Нам не до детей».

Хари прислонился к матери и снова задремал, время от времени ворочаясь и протяжно вздыхая.

Наконец они выехали на очередную извилистую дорогу, на взгляд Зои точно такую же, как предыдущие. Нина сверилась с бумажной картой местности, и Зои тут же поняла, что сотовая связь здесь так себе. Одновременно она с ужасом осознала, что Нина никогда не бывала здесь прежде.

– Доберемся, – розовея, произнесла Нина. – Хозяин ходил в школу с моим другом, – добавила она, как будто от этого все вставало на свои места.

– Ну да, хорошо, – буркнула Зои, крепче прижимая к себе Хари.

Снаружи заухала сова. Они проехали между двумя кирпичными столбами, возвышавшимися по обе стороны дороги, – должно быть, когда-то здесь были ворота, но исчезли. Слегка обветшалая табличка гласила: «Буковая роща».

Зои посмотрела на Нину, но та сделала вид, что не заметила ее взгляда.

– Ха… выглядит жутковато! – напряженно усмехнулась Нина.

– Хм… – буркнула Зои, зажимая уши Хари.

Когда бывшие ворота растаяли в тумане, а совиное уханье наполнило фургон, Зои поспешила напомнить себе, что, конечно же, она совершенно не верит в привидения. Абсолютно, ни капельки не верит.

Столбы, как оказалось, были единственным входом в поместье. А дальше не было ничего. Только длинная подъездная дорога, окутанная туманом, и вокруг шелестел мелкий кустарник. Потом фургон проехал мимо заросшей живой изгороди и низких дворовых строений, и наконец показался сам особняк «Буковая роща».

И это было самое пугающее из всех чертовски страшных мест, какие только видела Зои в своей жизни.

Зои не могла определить, к какому архитектурному направлению принадлежит этот особняк, но вскоре ей предстояло узнать, что большие дома в этих краях обычно строят в так называемом стиле шотландских баронов. Серый кирпич, многочисленные башни и башенки, торчащие над высокими стенами, и гигантская деревянная дверь над широким крыльцом парадного входа. Большие башни и торчащие над ними орудийные башенки были украшены флюгерами и острыми железными зубцами, и все это походило на детский рисунок, изображающий башню Рапунцель. Окна тянулись вдоль первого этажа и выше, иногда это были просто щели, хотя дом явно был построен намного позже тех времен, когда ему могли грозить вражеские стрелы.

От его вида захватывало дух. И он пугал.

– Я… я думала, тут просто дом, – покачала головой Зои.

– Это и есть дом, – возразила Нина. – Просто очень-очень большой дом.

Фургон замедлил ход, заскрипев колесами по старому гравию. Перед домом появилась фигура женщины, сердито сложившей руки на груди, – и не надо было обладать сверхъестественной интуицией, чтобы понять, что это и есть миссис Макглон.

Глава 4

Когда Зои вышла из машины, ее первое впечатление от здания слегка ослабело. Теперь она могла рассмотреть раскрошившиеся кирпичи, сорняки, вытянувшиеся выше подоконников окон, и подумала, что в доме, наверное, гораздо больше комнат, чем людей, когда-либо здесь бывавших.

Крупная женщина, стоявшая перед парадной дверью, шагнула вперед.

– Думаю, она не такая страшная, как кажется, – пробормотала Нина.

– Миссис Макдэнверс[3], – покосившись на нее, буркнула себе под нос Зои, и Нина невольно хихикнула.

Зои отошла от фургона. Резкий ветер бросил волосы ей на лицо. Их определенно следовало подстричь. И помыть, и просушить, и вообще…

Миссис Макглон осмотрела Зои с головы до ног.

– Ага, – произнесла она тоном человека, не в первый раз встречавшего иностранку-помощницу. – Зои, да?

– И Хари, – кивнула Зои, показывая на сонного малыша на своем плече.

– Ладно, все в порядке, – сказала миссис Макглон, без малейшего интереса наблюдая за Ниной, которая вытаскивала из фургона тяжелые сумки, несмотря на свой живот.

Женщины вместе потащили к дому сумки.

Огромная деревянная дверь была облупившейся и выгоревшей, заметила Зои. Миссис Макглон нахмурилась.

– Мы пользуемся другим входом, – сказала она, и Зои невольно скривила губы.

Вход для слуг! Да это просто какое-то аббатство Даунтон! Она огляделась вокруг, луна уже поднималась, хотя ее почти не было видно сквозь плотные тучи, и невозможно было понять, какой нынче год.

Воздух наполнял густой аромат сосен. Близилась темнота – настоящая темнота, не фосфоресцирующие сумерки лондонских улиц, где никогда не прекращают движение грузовики и легковые автомобили, где все движется двадцать четыре часа семь дней в неделю.

Зои не слышала ничего, кроме далекого уханья совы и шелеста листьев. И она вдруг подумала, что никогда в жизни не оказывалась в такой тишине.

Нина, падавшая с ног от усталости и тошноты, с виноватым видом уехала, сказав, что повидает Зои завтра и что у дома есть машина, которой она может воспользоваться.

Потом, когда они уже шли по скрипучему гравию вокруг дома, Зои услышала, как скрипнула огромная парадная дверь, и увидела свет, просочившийся изнутри. И еще там мелькнуло что-то белое, и раздался зловещий тихий смешок. Зои резко обернулась, но там уже никого не было. Миссис Макглон никак не дала понять, будто хоть что-то заметила, тишина вернулась.

Задняя дверь – простенькая, застекленная – не скрипела: ее явно часто открывали. И через эту дверь они попали в коридор с каменным полом, справа он открывался в большую комнату, заполненную резиновыми сапогами, тростями и непромокаемыми плащами.

– Оставьте куртки в обувной комнате, – коротко бросила миссис Макглон.

Зои моргнула. Она, если честно, никогда не слыхала об обувных комнатах. Хари вытаращил глаза, он уже проснулся и теперь с изумлением оглядывался по сторонам. Зои тоже была изумлена.

Миссис Макглон сразу отправилась в большую кухню с низким потолком и с длинным столом для слуг в центре. В комнате было холодно – на каменном полу не оказалось ковров – и довольно сыро. Единственным звуком было громкое гудение холодильника. И Зои невольно отметила, что здесь совершенно не пахнет никакой едой.

– Это наша кухня, – подсказала миссис Макглон. – Но я не готовлю.

– А… а чем же вы все питаетесь? – не поняла Зои.

– Ну, мы обходимся.

– Ладно, – сказала Зои, уже совершенно лишившаяся сил. – Может быть, вы мне покажете все завтра? Мне бы хотелось уложить Хари…

Миссис Макглон посмотрела на ребенка так, словно четырехлетнее существо, спящее в одиннадцать ночи, было неким исключительным зрелищем, и в очередной раз фыркнула. Но потом вышла в узкий коридор и повела Зои наверх по каменной винтовой лестнице, багаж Зои при этом ударялся о каждую ступеньку. Дальше они вышли через спрятанную под старой коричневой лестницей дверь в главный, видимо, коридор дома, что вел к широкой парадной двери.

Здесь все было из полированного дерева, пахло воском. И везде главенствовал темно-коричневый цвет, а плотные клетчатые ковры крепились к широкой коричневой лестнице золочеными прутьями, перила и балясины были резными. На площадке красовались большие старинные часы, и они тикали. Зои подумала, что, пожалуй, никогда прежде не видела такие старые часы работающими.

И снова она уловила движение какой-то тени и далекий смех.

– А дети не хотят познакомиться со мной? – с надеждой спросила она.

– Марш в постель! – крикнула миссис Макглон, глядя наверх, и больше никаких звуков не было слышно.

– Ну да, верно, – кивнула Зои. – А мистер Уркварт?

– Его нету, – ответила миссис Макглон.

– Боже мой! – с искренним удивлением воскликнула Зои. – Я, видимо, должна сначала показать себя?

Миссис Макглон снова фыркнула, как будто говорить об этом было еще слишком рано.

Глава 5

Зои все так же волочила свои сумки, следуя за миссис Макглон. Как оказалось, впереди их ждала еще одна лестница, на которую они вышли через другую скрытую дверь, рядом с той, откуда только что вышли, – и им пришлось подняться еще на три пролета в длинный коридор на чердаке.

Первая дверь была открыта, в крошечной комнате за ней стояли две узкие кровати и имелась маленькая раковина. Это в общем походило на камеру. За высоким окном царила угольная тьма. И тем не менее Зои с огромным облегчением опустила Хари на кровать, и он тут же повернулся на бок, засопел и заснул. Пухового одеяла на кровати не было, лишь тонкое, грубое, и Зои укрыла им сына. В комнате было очень холодно.

– А где…

– Ванная комната в конце коридора, – сообщила миссис Макглон. – Все остальное я покажу вам утром. А сейчас я ухожу.

– Вы живете… где-то еще?

– Я работала в ночные смены с тех пор, как сбежала последняя девушка, – пояснила миссис Макглон. – Меня уже просто тошнит от всего этого. Вернусь утром. Пока.

Зои проводила ее взглядом, осознав к собственному ужасу, что ей ведь неизвестно, где находится конец коридора, – потому что этот коридор как будто тянулся бесконечно, и в нем можно было просто потеряться. Или быть убитой призраками, подсказало ей подсознание, но она пока не обратила на это внимания.

И еще она умирала от голода. Все-таки она надеялась… Если честно, Зои надеялась, что окажется в милом, теплом шотландском доме, где горит камин и все традиционно… может быть, хаггис?[4] Она никогда его не пробовала. Или, возможно, большая тарелка супа, и милые детишки, которые будут рады ее видеть, а еще их милый папа, благодарящий небеса за то, что Зои к ним приехала, и уютная комната, и…

Кран над раковиной торжественно ронял капли. Где-то что-то скрипнуло. Зои включила свой телефон – сигнала не было, но ведь можно включить какую-нибудь музыку, тихонько, просто чтобы не чувствовать себя такой бесконечно одинокой.

Зои порылась в своей сумке и с победоносным видом извлекла из нее полпакета рисового печенья. И вместе со стаканом воды из старого бронзового крана – на удивление чистой и свежей – это, видимо, и должно было составить весь ее ужин.

Зои оглядела узкие кровати, пустой древний гардероб, крошечное окно. Посмотрим со светлой стороны. Здесь все… другое. Зои чувствовала, что оказалась невероятно далеко от всего того, что видела всю свою жизнь.

Она села на кровать. Матрас был настолько тонким, что Зои чувствовала сквозь него пружины. Как долго ей придется смотреть на все со светлой стороны? Ладно. Утром будет лучше.

Будет ли?

Глава 6

Сначала, открыв глаза в обычное время – в половине шестого утра – и обнаружив сидящего на ней малыша, который показывал, что ему нужно в туалет, – Зои не сразу проснулась окончательно, она не соображала еще, где она находится и что произошло.

А потом ее словно ударило.

Быстро, не думая, она выскочила из комнаты вместе с Хари, не зная, где тут, собственно, туалет, – в коридоре было восемь дверей, и любая из них могла вести куда угодно, но большинство, как выяснила Зои, были заперты. Да уж, это местечко и в самом деле было зловещим, особенно если ты замерзаешь и отчаянно хочешь в уборную.

Уборная и вправду оказалась в самом конце коридора, Зои почти бегом добралась до нее. Там стоял единственный древний унитаз фирмы «Томас Крэппер», с цепочкой и эмалированной ручкой, и огромная древняя ванна на лапах, но без душа. Зои зажмурилась. После вчерашнего долгого путешествия ей просто необходим был обжигающе горячий душ, но здесь, похоже, не имелось ничего подобного.

Пока Хари делал свои дела, Зои поэкспериментировала с ванной.

Из смесителя хлынул поток желтой воды – ее явно давно не включали, – и Зои, найдя пробку, схватила крошечный, как в отеле, кусочек мыла, лежавший у раковины. И только теперь сообразила, что ей не пришло в голову привезти с собой шампунь. Она, укладывая как можно плотнее свои вещи, думала, что сможет купить все необходимое здесь, как только доберется до места, или что сможет взять нужное взаймы у хозяев, или сбегать в ближайший магазин…

Но она не могла припомнить, чтобы на всем пути из Инвернесса видела что-нибудь похожее на магазин.

Горячая вода текла, пока не заполнила ванну примерно на два дюйма, а потом внезапно стала холодной. Зои в оцепенении уставилась на смеситель. Что это значит? Неужели люди здесь действительно вот так живут?

С другой стороны, ей ведь необходимо было помыться. Первый день на новой работе, как же иначе?

Неохотно, дрожа на холодном кафеле неотапливаемой комнаты, она разделась и вытряхнула Хари из пижамы, хотя он всем своим телом выражал протест. Они встали в ванну, Зои намылила их обоих кусочком мыла, как смогла, хотя это и оказалось не просто. Зои не решилась рискнуть и помыть волосы. Придется потерпеть.

Хари уже тыкал пальцем в рот.

– Знаю, – сказала она. – Знаю, что ты голоден, малыш. Мы сейчас разберем нашу одежду, а потом пойдем и поищем завтрак.

Хари ничуть не успокоился, и вид у него теперь был такой, словно он собирался устроить нечто вроде скандала, хотя Зои и взяла уже из маленькой стопки в углу старое-престарое полотенце, и завернула в него дрожащее тельце малыша, и прижала к себе.

– Не беспокойся, – шепнула она ему на ухо, хотя и обращалась скорее к себе самой, чем к нему. – Я понимаю, здесь все новое. Незнакомое. Другое. Но все в порядке. Просто иногда жизнь поворачивает в такую вот сторону. Но все будет хорошо. Обещаю.