Полная версия
Некромант-самоучка, или Форменное безобразие
– Как же ты не вовремя, – произнес многоликий и допустил ужасную ошибку – его услышали.
– Кто?! Я… или эта безродная плоская страшила, которую ты был готов растерзать!
Будь ситуация иной, я бы, наверное, обиделась на формулировку, но сейчас лишь сжалась, мечтая живой выбраться из цветущих кустов жимолости.
– Амидд, – голос Герберта был на удивление спокоен, слова просты и невольно вызывали уважение, – давай отложим этот разговор, достаточно скандала с утра.
– И поэтому ты при виде девчонки чуть ли не выпрыгиваешь из штанов! – рявкнула она.
Сказать по правде, я только сейчас обратила внимание, во что помимо вздувшихся красных полос одет рыжий. Результат осмотра оказался неутешительным, потому что на нем не было одежды.
– Вообще-то, это трусы, и весьма хорошего качества, – заверила я с высоты своей башни, все же родилась не в монастыре и штаны от белья отличить в силах. Но едва ляпнула, получила два явно ненавидящих меня взгляда – черный и карий.
– Ах, ты!.. – взвилась наследница горцев.
– Беги, – скомандовали мне и отпустили.
Бежать?! О да, это желание повторно проснулось во мне, едва я увидела измененную оборотом змееволоску, но бросить и без того израненного Дао-дво не смогла, позвала на помощь духа. Того самого хранителя академии, который давным-давно должен был прекратить эту драку, или, вернее сказать, избиение беспомощного рыжего озверевшей фурией. Многоликий отступал, стараясь увернуться от ударов ее хвоста и крыльев, но мало в этом преуспевал. Там, где были вздувшиеся красные полосы, на этот раз появилась кровь, а Севой все их не остановит ни лично, ни через эхо-порт. Безмолвствует.
– Нваг-нваг, или вы сейчас же появляетесь здесь, или я вас декану сдам! – рявкнула я в браслет, понимая, что Герберт сбежать не рискнет, и если повторно потеряет жизнь, то снова обвинит меня.
Шантаж оказался действенен.
– И как ты намерена сделать это? – полюбопытствовал призрачный старичок, оказавшись справа от меня. Постоял, посмотрел и ухмыльнулся, глядя, как черная фурия прижимает к ограде Дао-дво. – И учти, Довар Горран не любит ложь – точь-в-точь как и его незабвенная дочь Амиддария.
Дочь? Эх, а я думала, у магистра с этой ненормальной просто расовая схожесть. Ну да что с того! Подумаешь, подцепил рыжий дочь декана… а теперь вот и получает от нее. Бедолага, да что ж он терпит до сих пор?
Вдохнув побольше, заявила духу:
– Скажу, что вы у его бы… которая была бу… стащили ящик дорогого эльфийского вина.
– Вряд ли это его хоть как-то заденет, – ухмыльнулся дух. – Нигбетту магистр выдворил не только из собственного сердца, но также из квартиры, из академии и из столицы. И ничего ей не оставил.
– Но это еще не значит, что он обрадуется вашему пьянству по четвергам.
– Да не пью я вино, а всего лишь смакую пары! – возмутился старичок, дернув себя за бороденку. – И нечего шантажировать меня на каждом шагу. Я же молчу о твоей чудесатости…
И глазом косит на меня, реакцию выжидает. А не дождется!
– Моя чудесатость еще не доказана, а ваше невмешательство с попустительством очень даже процветают, – фыркнула, едва не добавив: «с самого раннего утра», и прищурилась злобно: – Так вы вмешаетесь или нет?
– Нельзя, – ошарашил меня хранитель академии и начал исчезать со словами, – пока Амидд не успокоится, трогать ее нельзя, иначе хуже будет.
– Да куда уж хуже? – возмутилась искренне, когда дерево, за которое скользнул многоликий, спасаясь от хвоста фурии, вдруг расщепилось на куски и с треском разлетелось. – Объясните хотя бы, почему он не примет оборот и сам не даст отпор.
– Потому что драки и спарринги во внеучебное время за пределами полигонов и без наблюдения кураторов запрещены Уставом академии пункт 3.5.1.
– Тот самый пункт, что отдал в мои руки кадета Тугго?
– Да. И в соответствии с которым все кадеты, принявшие оборот, застревают в обратном перевоплощении, – ухмыльнулся дух в бороденку и развел руками: – Результаты бунтарского поведения большинства ты увидела с наступлением рассвета.
Видела. Вспомнила повторно и вздрогнула, поежившись, когда еще одно дерево разлетелось на куски, а затем осыпалась и каменная горка, от которой Дао-дво едва успел отскочить.
– И что, он так ничего и не предпримет?
– Да нет… даст остыть, а потом профессионально скрутит в последний раз. Доревновалась, безголовая, – прицыкнул дух языком и, взяв меня за руку призрачной дланью, сказал: – Пошли отсюда.
Мы исчезли как раз в тот момент, когда рыжий, увернувшись от хвоста, оказался за спиной фурии и крепко обнял уже не крылатую зверюгу, а истерично вопящую девицу с растрепанной шипящей прической.
И видение, где многоликий, как ледник, усмиряет бушующий в брюнетке огонь, еще бы долго стояло перед моими глазами, не закинь меня Нваг-нваг в комнату к Бругу как раз в тот момент, когда мой беглец вышел из ванной во всей своей неприкрытой красе.
– Ух, ты… Как я вовремя, спасибо Севой! – просияла я, на расстоянии осматривая новую область для взятия проб. Область была внушительной и уникально оформленной – с гребнем у основания и двумя плавниками с боков. Изящно.
– Намина?! – взвыл красноглазый, руками прикрывая наготу и красоту. – Что ты тут делаешь?
– Тебя жду и думаю. Знаешь, получи я в обороте все вот это, – указала на спрятанное, – я б на твоем месте тоже бегала.
Мгновение он осознавал только что сказанное, а потом как взревет:
– Это все мое, без изменений!
– Да? – Наивный взгляд и взмах ресниц.
– Да, – улыбнулся двуликий, явно думая о произведенном на меня впечатлении, и обязательно положительном.
– Правда-правда?
– Правда, – заверяет оборотень и, убрав руки от бесценного, плавно пошел на меня. Как Кардинал разбитых сердец, как истинный захватчик, мягко, с предвкушающей ухмылкой.
– Хорошо. – И приказав браслету предоставить мне новый набор для анализов, провозгласила: – В таком случае дальше работаем без возражений.
И в ответ мне раздалось протяжное: «У-у-у-у!»
Ровно через пятнадцать минут и тридцать три секунды я вышла из комнаты Бруга с самым довольным видом, а он, лежа на кровати, старался не выть от испуга. И ведь сам виноват, дергался, когда я пыталась срезать кожицу с плавника, и трижды чуть не лишился достоинства. После получил коленом по самому ценному, опять-таки ввиду собственной невнимательности и порывистости – повторно хотел сбежать. И вот после всех процедур я, весело напевая, выхожу из мужского общежития, а сзади слышится:
– Ничего себе первый курс…
– Заморила самого Кардинала!
А после всех гонок по академии я успела даже на последнюю пятую пару, правда, ничего нового для себя не узнала. Оказывается, то, что в ведической школе повторялось в старших классах – выжимки со всех предыдущих лет, преподавалось и здесь. И молоденькая нимфа аспирант в черном мундире, диктуя нам основы основ, ни на шаг не отступила от давно зазубренного мною материала. Что-что, а оказание первой помощи при отравлении, ожоге, переломе, утоплении и угнетении дыхания с остановкой сердца я знала столь же хорошо, как и купирование смерти в теле мелкой нежити. И если первое практиковать не пришлось, то второе очень даже часто, и это помимо простенькой формулы восстановления из старого талмуда некромантов. Как ни странно, но знания темного искусства в домашних условиях я использовала чаще, чем целительство.
Только я самообразованием занялась, как люди в моей деревеньке забыли про плач о спорынье в зерновых, падеже скота, покраснении воды в колодцах или же страшном неурожае. И под эгидой моего отца сразу экипировались для войны с нежитью и шли по следам тварей в лес. Ибо, согласно старой поговорке: «Бороться нужно не с последствиями, а с причиной». Не прошло и года, как из близлежащих земель наши деревенские выгнали одну горгулью, трех подземных собак, стаю мглистых волчков и даже оборотня-ворона, что на исходе лет решил пожить за счет деревни. А сколько теневых изгнали – видимо-невидимо и среди них одно заплутавшее лихо. С тех пор предложение умертвить смертьнесущую отцу более не поступало, и я, судя по всему, научилась неосознанно освобождать тенюшек. Иначе как объяснить то, что меня после пар голодными воплями встретил не лемур, а прибившаяся кука?
Лопоухая тупомордая нежить, отдаленно напоминающая змею, отрастившую себе две лапы, была отвратительно тощей и отчаянно радостной. Настолько отчаянно, что не заметила ни заклинания, соскользнувшего с моих губ, ни веника в одной моей руке, ни плетения некроманта в другой. Увильнув от магических пут, проскользнув под полетевшим в нее веником, разбив ушами едва сотворенную ловушку, она вцепилась в мою кисть лапами, обвила запястье хвостом и, прижав уши, жалобно заглянула мне в глаза. И выглядела она в этот момент точь-в-точь так же, как «умирающий от голода» лемур.
– Не поняла… – прошептала я, переводя ошеломленный взгляд с нежити на смущенного питомца: – Гирби, паразит, это ты ее научил?!
В ответ он прикрылся хвостом и в молитвенном жесте лапы сложил.
– Зараза! – возмутилась я, потрясая той самой рукой, в которую вцепилась теневая. – Сам научил, сам и кормить будешь… Кровью! Понял?
От моего вопля зверек попытался окончательно скрыться за хвостом, а кука истерично запищала.
– Чего? – удивленно посмотрела на лопоухую и попросила: – А ну, повтори.
Она и повторила, но вместо надлежащего ей шепотка раздался писк, переходящий в слезливый сип. Бедолага изголодалась настолько, что и слова не может сказать. И не успела я даже жалости своей осознать, как над головой раздалось ворчливое:
«Прикорм нежити в стенах учебного заведения строго воспрещен! Кадет Намина Сумеречная, уплатите в бухгалтерии двадцать медяков».
– Но я ее еще не кормила!
«А посмотрела жалостливо», – ответили мне через внутрикомнатный эхо-порт.
– А как же долгосрочный кредит на мое имя? – напомнила хранителю академии наш первый разговор и таки погладила притихшую лопоухую тварюшку.
– Неужто хочешь все на куку спустить? – возмутился призрачный старичок, объявившись рядом. – Лучше отдай Геру, он ее без жалости прибьет. – И на мой возмущенный вопрос: «Да как же так?!» пояснил с улыбкой: – Ему это третья степень разведчика разрешает.
– Разведчик, третий курс? – спросила с надеждой, потому как вспомнила из брошюры, что им нежить позволительна и даже похвальна, если ту приручить удалось.
– Курс второй, а степень третья, – горделиво сообщил дух и выпятил впалую грудь. – Достойный ученик и пробивной… аж противно. Какую цель ни поставит, всего достигает.
– А вам-то что? Молодец парень, учится.
– Что-что… – проворчал Севой. – Проигрался я в пух и прах из-за него. Вначале проспорил, что поступить он не сможет, затем, что девчонку из воительниц не охмурит, после, что со второй на третью ступень за год не взлетит. А он, бестолочь ретивая, на бюджет пробился, еще и стипендию выцапал, на дочку деканскую позарился и ее получил, а после всего еще и третью степень развил за полугодие.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.