Лед и пламень

– Подчинение. Сила. Власть. Вечность. Время, – перечислял Соланж. – Все они вписываются в круг мироздания. А вы стойкая! – Взгляд желтых глаз задержался на моем лице. Стало не по себе, показалось, будто некромант снимал кожу. – Обычно порошок уже действует. Неужели не рассчитал дозу? Если ритуал начнется раньше, чем вы потеряете сознание… Словом, это добавит проблем. Поэтому перестаньте стрелять глазами и отдайтесь магии крови.

Я бы рада, но как? Закрыла глаза, прислушалась к ощущениям. Показалось или кожа утратила чувствительность?

Хм, а у Соланжа неплохой голос, когда поет, не фальшивит.

Поет?!

Я изумленно распахнула глаза и беззвучно завизжала от ужаса. Защитный круг полыхал темно-синим огнем. Посреди него, широко расставив руки и ноги, стоял некромант. Волосы свободно падали на плечи, пиджак куда-то делся. Рукава рубашки закатаны до локтя. Руки сочатся кровью от порезов: двух на одной, трех на другой.

Кабинет его величества тоже виделся иначе. Люди превратились в скелеты с гладкими масками вместо лиц. Каждый светился особым цветом. Король – синий. Геральт – алый. Графиня – серебряная с черными пятнами. Только Соланж не утратил былого облика. Предметы выцвели, превратились в гризайль, в едва заметную дымку.

Кресло подо мной запрыгало, заходило ходуном. Пламя круга взметнулось до потолка и опало. Вместе с ним меня вытолкнуло из тела. Разом исчезли все чувства, я утонула в вечном мраке, а потом обнаружила, что парю под потолком. Внизу – тоже я, по-прежнему сижу в кресле. Более того, двигаюсь и разговариваю. Замотала головой, силясь понять, что происходит. После пары безуспешных попыток ощупать себя сообразила: Соланж разделил тело и душу.

Летать оказалось тяжело. Меня постоянно сдувало, я не могла вовремя остановиться и то и дело натыкалась на стены или предметы, проходя сквозь них. Неприятное ощущение, липкое. Кое-как освоившись, я подлетела к Соланжу и устроилась над его плечом. Ощутив чужое присутствие, некромант поморщился, но промолчал.

Тело в кресле пошевелилось и подняло голову. Пустые, лишенные всякого выражения глаза с непомерно большими зрачками уставились на Соланжа. Вторая Дария дернулась и забилась в конвульсиях.

– Что вы делаете? – зашипела я, заметив в руках некроманта огненный шар.

Он собирается бросить его в мое тело?!

– Так, Дария, – чуть слышно прошипел Соланж, – либо ты мне не мешаешь, либо я тебя временно упокою. Ловушка для духов всегда с собой.

Я притихла, с ужасом наблюдая за действиями некроманта. Оставалось надеяться, он знает, что делает, и мне не придется после лечить ожоги.

– Итак, поговорим?

Огненный шар завис перед лицом второй Дарии, едва не опалив ресницы.

– Оставь меня в покое! – тоненьким голоском взмолился занявший мое тело дух.

– В покое? – Соланж обошел кресло по самой границе защитного круга. – Ты так и не обрел его, возвращаться некуда.

– Женское тело! – продолжал сварливо жаловаться дух. – Гадость – запихнуть Знающего в тело девчонки! У нее же грудь!

– Я заметил, – рассмеялся Соланж.

Меня бросило в краску. Вернее, бросило бы, если б во мне нашлась хотя бы одна капля крови.

– Ближе к делу, – посерьезнел некромант. – Меня интересует одержимый. Кто он?

Дух упорно молчал и нервно сжимал чужие пальцы в кулаки. Так странно видеть со стороны, как хмуришься, кривишь рот… Интересно, это моя мимика или давно почившего Знающего?

– Применить силу? – Соланж носком ботинка пересек черту.

Я испуганно охнула. Ни в коем случае нельзя переступать границы круга: затянет в потусторонний мир. Дух заволновался. Лицо моей физической оболочки перекосило от ярости. С небывалой силой тело рванулось навстречу Соланжу, руки напряглись так, что вздулись жилы.

– Э нет, так дело не пойдет! – возразил некромант. – Дарии не понравится, если вы испортите кожу. Но с другой стороны, лучше сделать один порез, чем потом успокаивать разъяренного духа. Раз уж вы меня слышите, Дария, простите. Когда вернетесь, и следа не останется.

Некромант вытащил нож и потянулся к руке на подлокотнике. Завизжав, я попыталась остановить его, но провалилась в темную бездну.

Очнулась я от боли. Отчего-то горели щеки.

– Сколько пальцев, Дария? – Склонившись надо мной, Соланж протягивал руку с оттопыренными двумя пальцами. – Подташнивает?

Кивнула. Голова шла кругом, кровь прилила к сердцу.

– Так сколько пальцев? – не унимался некромант.

– Два, – ответила я.

Во рту пересохло. Язык едва ворочался. Ох, как же плохо! Голова гудит, во всем теле слабость. Руки вроде бы целы, только ощущение, словно по мне проехала карета.

– Хорошо, – чуть заметно улыбнулся Соланж и взял со стола стакан с бурой жидкостью. Пахла она отвратительно. – Это надо выпить.

Стакан ткнулся в губы. Некромант придержал голову, помогая глотать. На вкус питье оказалось приятнее, чем на вид. Ох, кажется, на спирту, как бы не опьянеть!

– Теперь посидите пару минут и… свободны?.. – Соланж вопросительно взглянул на его величество.

Тот стоял у окна и цедил вино из кубка. Элиза и Геральт пристроились в уголке кабинета и о чем-то тихо переговаривались. Слов я не разобрала, мимика тоже не помогала: лица застыли, как маски.

Король кивнул.

– После пережитого леди Дарии лучше полежать. Комната уже готова, ее проводят.

– Я остаюсь во дворце?

Хотелось домой, в родную спальню, но кого волнует мнение чужестранки без магии? Без ножа и острого язычка, который бы заставил себя уважать. Доброта презираема, в цене только сила.

Некромант пожал плечами и, казалось, потерял ко мне всякий интерес. Когда дурнота унялась, я осмотрела себя, даже ощупала: ни пореза, ни кровинки. Рисунок на полу исчез, кабинет обрел прежний вид. Стол и тот вернулся на место.

– Милорд, – набрав в грудь побольше воздуха, я обратилась к некроманту, – вы узнали, что хотели?

– Да, спасибо, – не оборачиваясь, ответил Соланж.

Ни намека на подробности. Даже обидно. С моим телом вытворяли нечто ужасное, поместили в него духа, в моих воспоминаниях копался некромант – и меня же оставили томиться в неведении. Подробности, очевидно, узнаю от Геральта, только сомневаюсь, что они мне понравятся. До сих пор помню алебастровое лицо любимого!

– Что-то не так?

Я вздрогнула, встретившись с изучающим взглядом некроманта. Показалось или на дне зрачков мелькнула усталость? Не удивилась бы. Сначала Элиза, затем вызов духа. Как лекарю мне даже интересно, как Соланж выдержал. Некромант должен был посереть лицом, тяжело дышать, но нет, он держался молодцом. Перенял от навсеев привычку скрывать истинное состояние здоровья?

– Да, – сказала я. Наверное, присутствие Геральта придало сил. – Я тоже желаю знать.

– Что именно? – Соланж изображал дурачка.

– Об одержимом.

– Меньше знаешь – крепче спишь, Дария, – отмахнулся некромант. – Вы помогли – этого довольно. Его величество, – он покосился на короля и коротко хохотнул, – наверняка вас наградит. Отдыхайте.

И все.

Соланж подошел к королю и, склонившись к самому уху, что-то быстро зашептал. Монарх пару раз пытался оборвать некроманта, но тот чуть приподнимал уголок рта, будто скалился, и король, сопя, не произносил ни слова. Странные у них отношения. Вдвойне странные, памятуя о том, как его величество осадил Соланжа на балу. Тогда почему некромант сейчас командует, а не подчиняется?

Пока я предавалась размышлениям о нелогичном поведении Соланжа, из кабинета испарилась Элиза. Только что сидела, утонув в кресле, и вот ее нет. За разгадкой обратилась к Геральту, благо он как раз подошел. Может, он открыл для супруги портал? Для врагов они слишком мило беседовали, он не пытался причинить ей боль, графиня не огрызалась. Заключили сделку? Геральту тоже не нужно пятно на фамилии. Оно лишит должности, положения при дворе, сделает негодным товаром на брачном рынке. Развод сам по себе бросает тень на мужчину: не оправдал ожиданий, а тут еще хуже: пригрел предательницу. Хотя по закону Геральт мог взять вторую жену даже без расторжения прошлых брачных уз, вряд ли на него обратила бы внимание знатная навсейка. Они себялюбивы и требовательны, устраивают состязания за право провести с ними ночь, уж не говоря о браке. Ну и хорошо, Геральт достанется мне.

– Увели, – равнодушно ответил любимый. Неприятно: жена все-таки. – Она под арестом.

– Но я никого не видела.

Неужели пропустила звяканье колокольчика и появление слуг?

– Духи, – одними губами улыбнулся навсей. Глаза оставались предельно серьезными и сосредоточенными. От меня не укрылось, как Геральт поглядывал на Соланжа: чуть ли не с лютой ненавистью. – Нам тоже пора. Пойдем, я тебя провожу. Его величество не обидится, если лишится меня на пару минут, благо с ним Соланж.

Навсей обнял меня за плечи и повел к двери. Запоздало вспомнив о правилах этикета, я попрощалась с оставшимися в кабинете мужчинами. Король ответил раздраженным кивком – не до меня ему. Соланж неопределенно повел плечами.

– Чары! – Геральт требовательно глянул на некроманта.

Тот лениво взмахнул рукой, и заклинание блестящим звездопадом осыпалось на пол.

– Возвращайтесь, – с нажимом произнес король, обратив-таки на нас внимание.

Геральт поклонился и повернул дверную ручку. В приемной дежурили несколько слуг. Навсей кивнул на меня и велел проводить в «отведенные леди Дарии покои».

Король не поскупился. Меня поместили со всеми удобствами, как иноземную принцессу. Повсюду парча, шелка, вышивка, на полу – белоснежный ковер. Одно настораживало: соседние комнаты пустовали. Вокруг ни души, только зачехленная мебель и неизменная стража.

– Ложись, тебе надо поспать. – Геральт заботливо усадил меня на постель и опустился на колени, чтобы снять туфли.

Только сейчас я сообразила, в каком виде предстала перед королем. На мне ведь платье служанки Соланжа! Та любезно поделилась одеждой: некромант перенес меня к себе голой, какой меня похитила Элиза Свейн. Переодеться я не успела, высочайшее приглашение перехватило по пути домой.

Я робко попросила Геральта прислать что-то из моих вещей: «А то ходить стыдно». Навсей посмотрел как на дурочку и заверил, что меньше всего на свете короля волнует мой внешний вид. Его, может, и нет, а вот меня очень даже. И придворных дам тоже. Уж они-то не упустят случая позубоскалить! Я теперь не содержанка, а леди, тут спрос другой. Первое впечатление – самое стойкое, потом не исправишь.

Геральт, все еще посмеиваясь, пообещал завалить меня ворохом платьев. Он осторожно закинул мои ноги на кровать и продолжил раздевать. Пробовала возражать – навсей не слушал. Грешным делом решила, что тот собрался заняться любовью, но нет, Геральт не тронул панталоны и приглашающе откинул край одеяла.

– Отдыхай! – Губы навсея коснулись моего лба. – Думаю, вернусь к вечеру.

Не удержавшись, любимый прошелся языком по моей груди и втянул сосок. Внизу живота сразу стало жарко. Геральт довольно посасывал добычу. Рука неторопливо ласкала соседний холмик, рождая желание выгнуться, застонать. Понятия не имею, как, но любимый заставлял меня сходить с ума от того, что я совсем недавно считала омерзительным. Вот и теперь я запрокинула голову, захлебываясь воздухом, когда навсей на прощание обвел языком розовую ареолу и поцеловал самый кончик ставшего необычайно чувствительным соска. Стыдно признаться, но сейчас я жаждала провести хотя бы полчаса в одной постели с любимым. Пришлось призвать на помощь здравый смысл и унять расшалившиеся мысли. Завернувшись в одеяло, все еще раскрасневшаяся от внезапного приступа желания, я попыталась восстановить события в королевском кабинете.

– Скажи, что со мной сделал Соланж, почему все так испугались?

Навсей тут же замкнулся в себе и нервно забарабанил пальцами по раме кровати. Он отводил глаза и молчал, заставляя подозревать самое страшное.

– Геральт? – Я не собиралась отступать и постаралась перехватить его взгляд. – Соланж меня изуродовал?

– Нет, – глухо ответил навсей. – Иначе бы я его прикончил. Видишь ли, в некромантии… Словом, ты…

Геральт отчаянно юлил, уходя от ответа. От былого желания не осталось и следа. Занервничав, я вцепилась в ворот навсея, требуя объяснений. Одеяло сползло, грудь бесстыдно упиралась в полы пиджака любимого, но меня это ничуть не волновало. Существует кое-что поважнее приличий.

– У тебя исчезла кожа, – неохотно признался Геральт, – проступил особый узор. Издалека похож на… У трупов встречается.

Фу, мерзость какая! Теперь понятно, почему Элиза позеленела. Только я ведь ничего не заметила! Точно помню, кожа никуда не девалась. Или Соланж, чтобы не пугать меня, сотворил иллюзию?

– Напрасно я тебе рассказал! – вздохнул Геральт, накрыв меня одеялом. Задержал взгляд на груди, но не притронулся. Да и смотрел не с вожделением или интересом – безучастно. – Теперь не заснешь и не согласишься.

– Не соглашусь на что?

По сердцу пробежал холодок. Неужели мне предстоит участвовать еще в одном ритуале? Ну уж нет, согласия я не дам! Или спрашивать меня никто не собирается и Соланж договорился с Геральтом? Больно странно ведет себя навсей. Неожиданные ласки теперь казались всего лишь средством одурманить разум, заставить принять нужное решение.

– Потом! – Геральт поспешил меня успокоить, но лишь усилил подозрения. – Может, еще не понадобится. Поверь, мне тоже неприятно, когда вокруг тебя увивается Соланж. Хотя, к его чести, работу он проделал ювелирно, ты не кричала.

А должна была? Чем дальше, тем меньше мне нравилась некромантия. Страшно представить, какие муки терпят жертвы ритуалов, если с меня «всего лишь» на время сняли кожу.

– Геральт, – удержала я навсея, собиравшегося вернуться к парочке в кабинете, – а дух – он какой? И что после делал Соланж?

– У него и спроси, – огрызнулся любимый и, не прощаясь, ушел.

Странно, что его так разозлило? Мой интерес к ритуалу? Ну, так желание узнать подробности логично. Или я тут совсем ни при чем? Есть отчего сойти с ума.

Стоило положить голову на подушку, как меня сморил сон. Когда вновь открыла глаза, пол лизала тоненькая полоска закатного солнца, пробивавшаяся из-под неплотно задернутых гардин. Я заворочалась, перевернулась на другой бок и с визгом подскочила, встретившись с отсутствующим взглядом Соланжа. Тот сидел, сцепив руки на коленях, и спал с открытыми глазами. Белые волосы рассыпаны по плечам, как во время ритуала, только одежда другая, придворная. И на щеке – свежий порез. Неудачно побрился?

Я попыталась незаметно встать и одеться, но некромант почувствовал движение и моргнул. Я так и замерла на четвереньках с нижней рубашкой в вытянутой руке. Одеяло, будь оно неладно, обнажило все пикантные подробности ниже лопаток. Спасибо, грудь прикрыта.

– Голова болит? – вместо приветствия или извинений поинтересовался Соланж и усмехнулся, когда я быстро юркнула обратно под одеяло. – Геральт в курсе. Он несколько занят сейчас, да и лучше мне осмотреть вас. Откат долгий, нужно проверить, в чем дело.

Оказалось, я проспала целые сутки. Некромант попросил лечь и провел рукой над моим телом.

– Ага! – довольно потер ладони Соланж. – Частичка осталась. Ничего, сейчас уберем и проучим шутника.

Я нахмурилась, силясь понять, о чем он. Во мне остался дух?

– Ничего страшного, Дария, такое случается, когда души очень хотят вернуться в мир живых, – скупо пояснил Соланж и нагло присел на кровать, касаясь моего бедра. – Они оставляют так называемые зацепки, чтобы при случае попытаться занять тело. Вероятность успеха крайне мала, но убрать нужно. Расслабьтесь и доверьтесь мне.

Странно, я ничего не почувствовала, только по коже прошелся ледяной ветерок. Некромант, прищурившись, окинул меня взглядом и встал, заявив, что аура чистая, в сон больше клонить не будет.

– Кружку отвара я оставил. Он не остынет, можете не торопиться, но успейте привести себя в порядок до полуночи. Там уже на выбор два варианта: сидите и не высовывайтесь из зачарованной комнаты или отправляйтесь вместе с нами на охоту.

Разумеется, я предпочла первый. Некромант кивнул. Кажется, он ждал именно этого ответа.

– Запру вас в спальне королевы. Ее величество нельзя оставлять без присмотра.

Теперь понятно, зачем одеваться. И зачем оберегали – тоже. Чары ставят для ее величества, а не для какой-то наиви. Я заерзала, чувствуя себя донельзя неуютно под пристальным взглядом некроманта. Почему он не уходит? Понимаю, если б смотрел на ноги или грудь – так в глаза! То ли изучает, то ли замышляет гадость. Некстати вспомнились недомолвки Геральта о втором ритуале. Ох, только не сейчас!

Я села, поджав ноги, и натянула одеяло до подбородка. Как же мне не хватало лиф-чехла! Он бы надежно скрыл грудь, вернул уверенность. Неплохо бы и юбку: щеголять перед незнакомым мужчиной в панталонах и поясе с подвязками – не дело для приличной девушки. Увы, в лучшем случае я могла незаметно натянуть только нижнюю рубашку, а в ней все прелести наружу. Не просить же Соланжа отвернуться, чтобы надеть платье.

– Не беспокойтесь, – отреагировал на мои неуклюжие попытки прикрыться Соланж, – я не развлекаться пришел. В такое-то время! Поверьте, у человека моих интересов всегда найдется куда более важное занятие. Да и согласитесь, недавно я видел гораздо больше.

Некромант намекал на нашу встречу в Замке магов, куда меня перенесла Элиза. Тогда я предстала перед Соланжем обнаженной. Краска стыда залила лицо. После знакомства с Геральтом я нарушила все мыслимые и немыслимые правила, да что там, переспала с женатым мужчиной и получила чувственное удовольствие, хотя порядочные девушки даже помыслить не смеют о «скачках».

– Перестаньте, Дария! – лениво протянул Соланж, без труда догадавшись о причинах моего смущения. – Некроманты привычны к мужским и женским телам, они их не возбуждают. Меня и подавно. Это для навсеев, увольте!

Не знаю почему, но последняя фраза неприятно резанула. Прозвучало так, будто любая женщина для Соланжа недостаточно хороша, чтобы пробудить желание, не говоря о чем-то большем. Какого же он о себе высокого мнения! А кто, пусть издеваясь, ласкал в спальне ее величества? Хотя о чем я, Соланж отказал королеве, куда до нее простым смертным! Не то чтобы я жаждала внимания некроманта, вовсе нет, но обидно за женщин.

– Что морщите носик? – Соланж внезапно оказался так близко, что я ощутила его дыхание и запах. Сегодня некромант не душился, от него едва уловимо веяло хвоей. Видимо, мыло. – Пристают – плохо, не пристают – еще хуже. Хорошо, перед рассветом займусь. Познакомлю с алтарем, но увы, без личных отношений и при свидетелях.

Некромант рассмеялся – звонко, беззаботно, а вовсе не зловеще, – и соизволил пояснить:

– Речь о втором ритуале, Геральт обещал предупредить. Или побоялся? Мне нужно ваше согласие.

– На что? – настороженно спросила я, отодвигаясь.

Близость Соланжа тревожила. Пусть он и говорил о равнодушии к обнаженным женщинам, но я не желала, чтобы меня касался кто-то, кроме Геральта. С любыми целями.

– Вы отдадите тело другому. Не духу – живому. Ровно на три часа. Взамен получите домик в столице и деньги на обустройство по своему вкусу. Ну, а от меня, – некромант встал, – подробный рассказ о ритуале. Вы же любопытная, как все наиви.

– Вы их прежде видели? – живо уцепилась я за его слова.

Вдруг некромант поможет отыскать родных или хотя бы подскажет, где моя прародина?

– Отец видел, – равнодушно ответил Соланж. – Утверждал, будто даже жил с одной.

– И она родила сына?

Внезапно пришло в голову, что некромант – единственный блондин в Веосе. Наиви же рождаются только светловолосыми.

– Меня? – фыркнул Соланж, еле сдерживая смех. – Ох уж эти барышни! Не знаю, огорчу я вас или нет, но во мне нет ни капли светлой крови. А теперь закончили обсуждения. – Голос некроманта зазвенел. – Благодарю за столь пристальный интерес, но одержимого, а тем более демона он поймать не поможет.

– Может, обойдемся без раздевания? – проблеяла я, гадая, как лечь на алтарь хотя бы в нижней рубашке. – Или найдите другую девушку.

Предстать голой перед мужчиной мне не хотелось, принимать участие в ритуале – тоже.

– Нет, – отрезал некромант и, стойко выдержав гневный взгляд, пояснил: – По двум причинам. Первая – сэкономим время. Где я, по-вашему, за пару часов найду нужную кандидатку? Тут не всякая подойдет. Вторая причина – руны. Их наносят на обнаженное тело. Как видите, – подытожил Соланж, – мои рассуждения о женской непривлекательности оправданы. Стягивайте панталоны, отстегивайте пояс и откидывайте одеяло. Руны нужны для ритуала, рисовать потом будет некогда. Покрою спину, живот и ягодицы, остальное можете прикрыть.

Я едва не подавилась воздухом от такой наглости и напомнила, что не давала согласия на ритуал.

– Его величеству расскажешь! – огрызнулся некромант, перейдя на «ты», и вновь присел на кровать. – Не дури, Дария, не заставляй меня обращаться к королю. Ты ведь только-только дворянство получила.

Соланж заглянул мне в глаза и выудил из воздуха баночку с тушью и тонкую беличью кисть, положил на простыню и решительно стянул с меня одеяло. Разумеется, я тут же вернула его на место. В ответ некромант бесцеремонно засунул руку под одеяло и дернул за завязки. Опомниться не успела, как панталоны оказались в цепких пальцах. В ужасе сжала ноги, завернувшись в спасительную ткань.

– Дария! – чуть повысил голос некромант и вытянул руку. – Пояс. У нас мало времени, не капризничай.

Чтобы сломить мое сопротивление, Соланжу потребовалось пять минут, после чего я полностью разделась. Разумеется, под одеялом: некромант и не подумал отворачиваться. Легла на живот и замерла, как приговоренная к казни.

– Стыд умирает вместе с наиви! – насмешливо прокомментировал Соланж и стянул одеяло.

По коже побежали мурашки. Я покрепче стиснула бедра и приготовилась к домогательствам, но их не последовало. Некромант ногтем, чуть царапая кожу, наметил основные линии будущего рисунка, потом взялся за кисть. Она щекотала и немного холодила. Даже приятно. Руны, словно ветви раскидистого дерева, оплели ноги до колен, свились в затейливые узоры на ягодицах. На лопатках же, наоборот, рисунок заострялся, напоминал частокол стрел. Я его не видела, но чувствовала по движениям кисти.

– Я частично повторяю энергетические потоки, – пояснил Соланж и велел перевернуться. – Не бойтесь, не смажете. Это особый состав, сойдет через неделю.

Некромант тактично отвернулся, дав возможность прикрыть пикантные части тела. Дальше началось странное. Прикосновение кисти к животу вызвало острый спазм. Дремавший внутри после ласк Геральта жар ожил и вырвался наружу. Закусив губу, я молилась, чтобы Соланж ничего не заметил.

Мягкая беличья кисть скользила по коже, будоража не хуже умелого языка. Она ныряла под одеяло, выводя рисунок в опасной близости от средоточия жара. Темные завитки переплетались со светлыми, подталкивали облегчить некроманту задачу, скинуть одеяло и попросить объединить рисунки на животе и ягодицах через требовавшие внимания деликатные места.

Сама не понимала, откуда взялась такая порочность. Всего пару минут назад меня страшил даже взгляд Соланжа, теперь же… Может, правы те, кто считал наиви развратными? Книги темных утверждали, будто природа подталкивала их к мужчинам ради продолжения рода. Ничего подобного я за собой прежде не замечала, но опыт отношений с Геральтом и нынешнее острое удовольствие от мягкой беличьей кисточки доказывали обратное. Стоило лишиться девственности, как пробудились древние инстинкты. Ничего, я с ними справлюсь. Разнузданность не красит леди, пусть навсейки придерживались иного мнения.

К счастью, некромант никак не отреагировал. То ли действительно не заметил, то ли сделал вид.

Пытаясь вернуть контроль над телом, я уставилась на рисунок. Тут и буквы, и знаки, и растительные мотивы. Нарисовано тонко, умело, терракотовой краской. Некоторые руны я знала. К примеру, та, внизу живота – женское начало. Чуть выше – жизнь.

Кисть резким росчерком вновь скользнула под одеяло, стремясь соединиться с рисунком на бедрах.

Она оказалась между бедер! Великая Мать, она прошла так близко, отозвавшись горячим импульсом внутри. В изнеможении я прикрыла глаза и прикусила язык. Только не застонать, только бы не застонать! Пожелай сейчас Соланж, отдалась бы, взорвавшись праздничным фейерверком. А все из-за кисти! Но некромант ничего такого не пожелал и, проверив работу, разрешил одеться. Пока я натягивала панталоны, Соланж вымыл руки и убрал инструменты.

Я взвизгнула, когда ловкие руки подхватили под грудь, быстро затянули и зашнуровали корсет. Точно так же проворно некромант застегнул пояс, поднял меня на ноги и сунул в руки чулки.

– Дальше сами, – обронил он и глянул на карманные часы. – Через пятнадцать минут жду в покоях ее величества. Там будет Геральт Свейн, – сделав небольшую паузу, добавил Соланж и исчез, оставив в комнате легкий запах грозы.