Ферромант

– Я все… – он выпрямился, хрустнув затекшей спиной.

– Говори правильно, – девушка смотрелась в отполированные ногти. – Я закончил, моя госпожа. И впредь обращайся ко мне только так и никак иначе. Понял?

– Да.

Скелет пнул еще раз, причем куда болезненней.

– Да, моя госпожа, – холодно и сухо произнес Амис, после чего его схватили за шиворот и отволокли в просторное помещение с широким горизонтальным окном почти во всю стену.

У печи и столов дежурили еще два скелета в белых поварских фартуках, и их облик показался бы забавным, если бы не измаранная кровью ткань и здоровенные тесаки в руках. Ножей и прочей утвари развесили по стенам столько, что хватило бы на целую лавку, но стоило парню шагнуть к ним, как железяки с грозным лязгом заступили дорогу.

– Меня ведьма прислала, – Амис на всякий случай отшагнул и поднял ладони. – Я ваш новый шеф-повар. Приготовьте то же, что готовили на завтрак – и побыстрее.

Существа переглянулись, после чего левый подошел и стукнул лгуна в солнечное сплетение. Судя по всему, твари или обладали собственным разумом, или мымра слышала и видела все, что слышали и видели слуги. И управляла ими на расстоянии, и если догадка верна, то достаточно избавиться от хозяйки, чтобы вся железная рать превратилась в груду бесполезных доспехов. Это стоит запомнить…

Размышления и уход в себя помогли ослабить боль. Принц выпрямился, все еще держа кулак у живота, точно оттуда в любой миг могла вывалиться требуха, и подошел к длинному начищенному до блеска столу. В стоке под ним еще виднелась чуть свернувшаяся кровь – дичь добыли и разделали совсем недавно. Интересно, кто тут ходит на охоту? Неужели эти же чудища? Так они лязгают за версту и даже к глухому зайцу не подкрадутся. А если вооружены луками, то одним богам ведомо, с какой силой и точностью пускают стрелы. А может гады только с виду неуклюжие, а при нужде несутся быстрее псов? Нет, побег это крайняя мера, эдакая разновидность веселого и задорного самоубийства, чтобы устать и пострадать перед смертью. Нет, надо кончать железную суку любой ценой, а уж потом возвращаться.

– Что тут делать?.. – простонал узник, не зная, за что взяться, ведь на кухню он заглядывал лишь для того, чтобы полапать стряпух или стянуть кувшин вина. – Хоть скажите, где у вас припасы?

Скелет подошел к стене, провернул тяжелый вентиль и открыл дверцу такой толщины, какую впору ставить в королевскую казну. Погремев внутри, достал шмат мяса, клубень батата величиной с кулак и шмякнул на разделочную доску – к счастью, деревянную, из спила старого пня.

– Так, – Амис вцепился в свалявшиеся, покрытые коркой волосы. – С чего начать? Жарить, варить или тушить? А плевать, я все равно ничего не умею. Даже огонь разжигать… Эй, железный поваренок, растопи-ка печь!

В ответ создание протянуло шершавый камешек и стальной стержень, после чего встало у порога, точно верный страж.

– Зараза… – принц повертел «подарки» перед лицом. – И что с этим делать? Хоть бы показал кто… Эй, госпожа! Хорошо, когда за тебя железяки пашут, да?

Снаружи послышался цокот каблучков, и в кухню вошла ведьма. Сняла заслонку, набросала в зев щепы из корзины с растопкой и с первого раза высекла искры на трут. Пламя жадно разгоралось, над ним закипала вода в чане, а девушка ловкими и отточенными движениями нарезала мясо и очистила бататы. Наблюдая за тварью, стоящей в жалких трех шагах, Амис мысленно ругал себя распоследними словами за то, что не успел припрятать нож. Нападать врукопашную – задумка та еще, слуги наверняка защитили бы чародейку, а вот если метнуть издали – глядишь, и получилось бы попасть в сердце.

– За меня пашут, – холодно произнесла мучительница, – потому что сложно управляться с замком, шахтами и цехами в одиночку. За тебя пашут, потому что ты ленивый, наглый и неприученный к труду остолоп.

– Выходит, ты тут одна-одинешенька? – он ухмыльнулся. – Что ж, это многое объясняет. Но поверь – в постели я куда лучше, чем у плиты. Так что…

Взмах руки – и клинок завис в пальце от августейшего лба. Все произошло столь быстро и неожиданно, что парень сперва во всей красе рассмотрел острие и лишь потом со вскриком отшатнулся прямо в лапы скелета. Прислужник заломил ему руки за спину и выпрямил, надавив коленом в поясницу, и в такой позе юнец не то что брыкаться, а даже вдохнуть мог с трудом.

– Гляжу, жизнь тебя ничему не учит. Значит, пора немного помыть грязный язычок.

Второй повар вцепился острыми пальцами в лицо и разжал челюсти, попутно изранив щеки об зубы. Но это – сущие пустяки по сравнению с уготованной пыткой. Котелок с кипящей водой пролетел над полом и завис прямо над раззявленным ртом принца.

– Нефт! – округлившиеся глаза чуть не вылезли из орбит. – Фы ф ума фофла!

– Я тебя предупреждала? Предупреждала. Я хотела по-хорошему? Хотела. Теперь не жалуйся.

Котел чуть наклонился, и Амис задергался, как пойманный в силки заяц.

– Не фато! Нефт! Пофалуйфта! Профти!

– Твои слова не стоят и воробьиного помета. Говоришь одно, а через минуту снова дерзишь, проверяя на прочность мою доброту. Что ж, теперь узнаешь, где проходит грань, за которую лучше не переступать.

Зашипело, заскворчало, и кухню огласил истошный вскрик.

– Черт! – ведьма бросилась к плите, позабыв об узнике, и перевернула подгоревшее мясо. – Ты даже если не захочешь – все равно напакостишь! Уведите с глаз долой!

***

Несмотря на холод, сырость и тесноту каморки, принц радовался, что легко отделался. Но впредь ведьме лучше не хамить – она взаправду чокнутая и без колебаний сделает такое, над чем призадумались бы самые кровожадные истязатели. Дамы встречаются разные, и не всех удается взять нахрапом. С особо норовистыми приходится действовать хитрее: задабривать, садиться на уши, втираться в доверие. И когда белобрысая падаль на миг потеряет бдительность – тут-то ей и конец.

– А, вот ты где, – дверь распахнулась, и в камеру вошла чародейка, неся перед грудью накрытый крышкой котелок, словно тот весил меньше подушки с лебяжьим пухом. Амис так устал, что не заметил приближения грохочущих великанов, а теперь было поздно метаться.

– Да ты издеваешься? – простонал принц и попытался встать, но колени подкосились, и бедолага съехал по стене. – Клянусь, больше никаких грязных словечек. Честное королевское. Я буду сидеть в этой норе столько, сколько захочешь, только оставь меня в покое.

– Боюсь, в этой норе ты долго не протянешь, – с ноткой сожаления произнесла в ответ. – Поэтому дам тебе комнату – без изысков, но от простуды и плесени точно не помрешь. Но не бесплатно – взамен поможешь по хозяйству. Железяки справляются с некоторыми делами куда хуже, чем люди.

– Ну да, – принц осклабился. – Представляю.

– Неужели? – голос зазвенел холодной сталью, и хребет наглеца тут же изошел мурашками.

– Прости, я не это имел в виду.

Колдунья недовольно поджала губы и продолжила:

– По утрам слуги будут приносить список заданий на день. График свободный, вставать затемно не заставляю, но если к вечеру хоть одно поручение окажется несделанным – пеняй на себя. Начнешь лентяйничать и пакостить – пеняй на себя. Тебя всегда будут сопровождать к месту работы и обратно. Отклоняться от пути и шататься по замку запрещено, попытаешься залезть, куда не велено – пеняй на себя. Узнаю, что пытался как-то связаться со своими – пеняй на себя. Любые поползновения в мою сторону, сальные шуточки и неуважительное общение – в общем, ты понял. Договорились?

– Д-да… – парень сглотнул, не сводя глаз с пышущего жаром котла.

– Д-да?

– Да, моя госпожа.

– Славно, – ведьма криво улыбнулась и поставила ношу на пол. – Комнату уже готовят, а пока – приятного аппетита.

Под крышкой оказалось тушеное мясо и бататовое пюре.

Глава 3

– Отец! – рослый мужчина в латах и синем плаще вошел в тронный зал, держа под мышкой шлем с плюмажем. – Что все это значит? Почему ты отменил поход?

– Артан… – король чуть привстал и тут же в бессилье опустился, приняв кубок с успокоительным зельем из рук придворного врача. – Случилось страшное. Амиса… похитили. И пригрозили, что будут отрезать по пальцу за каждую версту, пройденную твоим отрядом. А потом и вовсе снимут голову.

– Похитили?! – густые темные брови сошлись на рассеченной шрамом переносице. – Кто? Как?

– Железная ведьма, – простонал Эльбер, едва сдерживая скупые слезы. – С помощью магии. Проклятое отродье переиграло нас, и теперь Амис в заложниках. И любые попытки напасть добром для него не кончатся.

– И ты просто бросишь его на произвол судьбы?!

– Нет, сын мой, – блеклый взгляд монарха прояснился и блеснул злобой. – Разумеется, нет.

***

Комната и в самом деле была не бог весть какой, но по сравнению с камерой – небо и земля. Особенно радовало хоть и зарешеченное, но все же достаточно широкое окно, подле которого стояла одноместная пружинная койка с жестким колючим матрасом и тонким одеялом. У изголовья находился шкафчик, который при необходимости можно приспособить под стол – вот, собственно, и все. И не успел пленник присесть передохнуть, как дверь бесцеремонно распахнулась, и вошел скелет со свернутым пергаментом в клешне.

– Эй! А можно так не врываться? Я хоть и заложник, но не животное, и требу… – тираду прервал поднесенный к носу кулак. Принц взял послание, вежливо поблагодарил гонца и попятился в уголок, лишь бы не стоять в опасной близости от чудища.

Лист пах ржавчиной и фиалками, выдавая автора лучше всякой гербовой печати. Идеально ровный каллиграфический почерк уведомил:

Задания на первый день

Помыться

Переодеться

Почистить бассейн

Прополоть и полить клумбы

Наколоть дров

Прислуживать на ужине

– Так, с большинством все понятно, но какие еще дрова? Вы что, топорами махать разучились? – злобно проворчал Амис, но скелет вряд ли бы ответил, даже если бы мог. – Ладно, плевать. Веди в баню или где у вас тут моются.

Ванная представляла собой комнату чуть больше камеры в подземелье, со сливной решеткой на полу и лейкой с вентилем на потолке. Вопреки ожиданиям, вода брызнула теплая – скорее всего, бак находился на крыше и нагревался под солнцем. И даже такие удобства не шли ни в какое сравнение с парной в окружении обнаженных красоток с вениками и шайками.

Несколько минут принц неподвижно стоял под струями, глядя на вихрящиеся под ногами буро-черные потоки. Суставы ныли, внутри все болело, голова шла кругом, а ведь еще придется работать – и немало. Похоже, вместо быстрых и жестоких пыток ведьма решила растянуть удовольствие, наблюдая, как красивейший мужчина королевства чахнет и угасает прямо на глазах.

Амис потер лицо предплечьем и глубоко вздохнул. Он видел преступников, выходящих на свободу после долгих лет темницы и каторги. До конца срока доживали самые сильные и стойкие, но и те превращались в жалкое подобие человека – тощее, сгорбленное и растерявшее остатки разума. Принц имел все шансы повторить их судьбу, но сколько не плачь, сколько не ползай на коленях, проклятое сердце этим ничуть не разжалобить. Нет повода раскисать – пока что все идет относительно неплохо. По крайней мере, его не послали в шахту с пудовым кайлом наперевес. Зато есть повод побороться, и если не победить, то хотя бы продать свою жизнь подороже… Жаль, здесь нет старшего брата, уж он бы эту змеюку в бараний рог согнул, никакая магия не спасла бы.

Узник намылился густым травяным взваром и, смыв с волос и тела запекшуюся кровь, кряхтя и прихрамывая, вышел в предбанник. Скелет тут же протянул руку, на которой висели белоснежная сорочка, жабо, черные брюки и ливрея с коротким стоячим воротом. Облачение типичного лакея – еще один способ унижения. Но делать нечего, вставать в позу себе дороже. Одевшись и натянув туфли с дурацкими бантами, новоиспеченный слуга отправился вслед за поводырем по гулкому пустому коридору.

Как вскоре выяснилось, замок стоял на остром уступе, похожем на палубу торговой ладьи, и на самом носу ведьма обустроила себе уютное гнездышко. В породе выдолбили округлую и довольно глубокую нишу, куда легко поместились бы три-четыре человека. Похоже, что под каменной чащей пролегал дымоход, отчего вода всегда оставалось горячей, не зацветала, и в ней не заводилась всякая живность. Вдоль края уступа прорыли канаву, наполнили землей и засадили густым степным кустарником – получилась высокая живая изгородь, надежно защищающая от посторонних глаз. Около бассейна стояла софа, где хозяйка принимала солнечные ванны в компании бутылочки вина и увесистой книжки. Но лето близилось к концу, и без того сильный на высоте ветер крепчал, бросая в воду подсохшие ослабевшие листья.

– Сачок у стены, – подсказала ведьма, подняв бледную худую ручку.

А эта леди не из скромниц, подумал Амис, с трудом оторвав взгляд от чересчур фривольного исподнего. Грудь хитрым зигзагом перетягивала узкая бархатная лента, обвиваясь вокруг шеи и исчезая под мышками. Лоно едва прикрывала такая же полоска, оставляя открытым столько, сколько не снилось и самой распущенной куртизанке. По меркам дворцового этикета, колдунья пребывала в присутствии постороннего мужчины, считай, полностью обнаженной, но принц с ходу решил ни в коем случае не поддаваться на эти вульгарные варварские чары.

– Тебе удобно? – спросила девушка, намекая на обновки.

– Да.

Сачок вырвался из рук и с размаху шлепнул пленника под зад.

– Да, моя госпожа… – Амис поморщился, изо всех сил стараясь не тереть ушибленное место, хотя то словно припечатали клеймом.

– Рада слышать. Пришлось кое-что отрезать, кое-то подшить. Запасов не держу, гости бывают тут нечасто.

– Кто бы сомневался… – проворчал принц под нос, но слух у мегеры был собачий.

– Что, прости? – она подняла голову. – Ты что-то сказал?

– Нет.

– Во-первых: нет, моя госпожа. Во-вторых, твой возмущенный бубнеж слышали, пожалуй, даже в шахтах. В-третьих, больше всего на свете я презираю обманщиков. И в-четвертых, у меня и так хватает забот, чтобы еще бегать за тобой с палкой. Поэтому твоим поведением отныне займется Наставник.

Сей же миг внутри замка залязгало, загремело, и на уступ выползла такая тварь, что Амису захотелось сигануть вниз головой и раз и навсегда распрощаться с этим кошмаром наяву. Железный слуга передвигался на четырех изогнутых ногах, расставив их в стороны, как паук. Из-за спины торчали четыре суставчатых руки, заканчивающиеся разномастными орудиями истязаний: клешня для захвата и обездвиживания, обтянутый шкурой кулак для болезненных, но не смертельных ударов, короткая семихвостка для легкой порки и длинный, свернутый в тугое кольцо кнут. Для пущего устрашения тварь венчала конская голова с зубастой крокодильей пастью, которую при желании тоже могли пустить в ход.

Пораженный жутким зрелищем, Амис пятился до тех пор, пока не споткнулся о бортик и не рухнул в бассейн. И сразу же пошел ко дну – плавать его никто не учил, и ни ведьма, ни гремящий на всю округу прихвостень не спешили спасать беднягу. Наоборот, «конь» запустил в воду лапу с клешней и придавил парня, не позволяя добраться до спасительных ступеней. Принц таращился, пускал пузыри, размахивал руками, а чародейка лишь пригубила вина и погрузилась в чтение, не обращая внимания на поднявшиеся волны. И только когда легкие обожгло огнем и терпеть не осталось никаких сил, пленника рывком вытащили из воды и швырнули к ногам хозяйки.

Амис задышал, как загнанная лошадь, мотая головой, фыркая и жмурясь от радужных пятен перед лицом. Страх смерти сковал все мышцы, и далеко не сразу юнец понял, что все еще сжимал в ладони сачок. С которого в пылу издевательства слетело сетчатое навершие, и в руках заложника по чистой случайности оказалось самое настоящее копье с достаточно острым наконечником, чтобы вспороть мрази живот. И самое главное – древко было деревянным, и магия мучительницы при всем желании не сумела бы его остановить.

– Итак, – гадина перевернула страницу, – проверим, пошел ли урок впрок. Ты в порядке?

– Да, моя госпожа, – Амис встал, опираясь на палку и не сводя взгляда со впалого пупка.

– Подобное еще повторится?

– Нет, моя госпожа.

– Расскажи, почему.

– Потому, что ты сдохнешь!

Принц замахнулся, вложив в удар все оставшиеся силы, помноженные на ярость, ненависть и боль. Да врежь он тупым концом – и этого наверняка бы хватило для смертельной раны, однако заструганный конец завис над животом, будто врезавшись в невидимый щит. Сперва парень подумал, что копье перехватил Наставник, но тот стоял неподвижно на том же самом месте. Узник хотел уже бросить палку и ухнуть с утеса, лишь бы не терпеть то, что его ждало за покушение, но не смог пошевелиться.

– Вижу, учиться ты совсем не любишь, – спокойно произнесла колдунья, отпив из кубка. – Иначе бы знал, что в теле взрослого человека содержится около трех граммов железа. С одной стороны, это совсем крохи. С другой, большая часть находится в крови и равномерно распределена по всему организму. Собственно, у нее такой цвет из-за того, что железо окисляется кислородом. Грубо говоря, кровь не красная, а ржавая. Но ты, похоже, даже не знаешь, что такое организм и кислород. Но наверняка сможешь представить, что будет, если я порву тебе несколько артерий или раздавлю сердце.

Амис шмыгнул и зажмурился. Из-под плотно сжатых век покатились слезы цвета свежего вишневого сока.

– К тому же, я могу лопнуть сосуд на определенном участке мозга и превратить тебя в овощ. Будешь пускать слюни, ходить под себя, агукать, как младенец и не знать никаких забот. Вроде бы не мертв, но в то же время не совсем жив. А если отнять руки? Или ноги. Или парализовать по шею. Выбирай, что хочешь: твой поступок достоин щедрой награды.

– Л-лучше прикончи меня…

– Я только за, – говоря это, девушка продолжала с упоением читать. – Но легче от этого никому не станет. Да уж, такого от тебя не ожидала. Это уже не просто дерзость и хамство. Это – подлейшая из низостей. Я дала тебе работу, кров и достойное отношение, и чем мне отплатили? Нападением…

– Ты похитила меня… – прохрипел принц, чувствуя, как кровь начинает закипать. – Мучила. Твоя тварь только что пыталась утопить. И чего ты ждала? Что в зад тебя лобызать буду? Нет, солнце. Я свое слово держу. Поклялся убить – значит, убью. И в этом чертовом замке останется только один из нас.

– Хм… Когда я хотела сломать тебе палец или залить кипяток в рот, ты вел себя иначе. Похоже, ты из тех песиков, что начинают огрызаться, стоит лишь капельку ослабить поводок. Но при том творишь глупости не от страха или недалекого ума. Ты бросаешь мне вызов – осознанно и злонамеренно. Чтобы проверить, смогу ли я подчинить тебя прежде, чем твое упорство вынудит пойти на поблажки. И знаешь, что, мой милый? – ведьма с хлопком закрыла томик и повернулась к пленнику. – Мне бросают вызовы постоянно. И я, как видишь, до сих пор жива. Вот и догадайся, кто из нас двоих выйдет победителем.

– Даже если я не стерплю и сломаюсь – за меня отомстят. Это не сойдет тебе с рук, ведьма!

– Посмотрим. Наставник – десять плетей! Потом в шахту. И не кормить до тех пор, пока не упадет в голодный обморок.

Порка была скорее унизительной, нежели болезненной – все-таки плеть это далеко не кнут. Пока колдунья плескалась в бассейне, узника швырнули на освободившийся лежак, задрали рубаху, приспустили штаны и принялись охаживать по спине и ягодицам, словно нашкодившего холопа. И все же хлесткие удары казались куда менее неприятными, нежели омерзительное чувство беспомощности, когда чары полностью подчинили голубую кровь. Когда будто оказался на краю обрыва, стоя на одной ноге на остром камушке, и лишь чужая воля решала, толкнуть ли вниз или втянуть обратно.

После наказания ему позволили одеться и потащили в замок. И если левая галерея была ровной и опоясывала укрепление с трех сторон, то правая представляла собой пологий спуск, уходящий в недра горы. По проложенным сбоку рельсам самоходом двигались груженые рудой вагонетки, и среди бурого железа попадались и камни с золотыми прожилками. И если учесть, что украшений ведьма не носила, похоже, далеко не все считали ее злодейкой и стремились уничтожить, а кое-кто из соседей тайком приторговывал, чтобы не портить отношения с королем. Это объясняло и еду, и вино, и ткани и прочие бытовые мелочи, которые не выплавишь, не выкуешь и не добудешь иным путем, кроме купли-продажи.

В небольшой пристройке перед шахтой Амис взвалил на плечо кирку, зажег масляную лампу и побрел вслед за Наставником. В штреке стоял жуткий грохот – десятки, если не сотни скелетов вгрызались в породу, а напарники с лопатами загружали осколки в тележки. Далеко принца не повели: шагов через сорок «конь» замер и поскреб клешней выступ каменного угля. Узник понаблюдал за стоящим поблизости шахтером – тот делал широкий замах, занося кирку за спину, и со всей силы лупил по камням. Попытка повторить прием привела к тому, что острие соскользнуло с породы, и дело лишь чудом не обернулось жуткой травмой – охранник и палач в одном флаконе успел перехватить инструмент за миг до того, как тот вонзился бы в стопу.

– Черт, да я тут убьюсь за полчаса! Не хочешь за меня поработать? – спросил Амис, и чудище отвесило ему подзатыльник мягким «кулаком».

Стирая ладони об шершавую рукоять, кашляя от пыли и шатаясь от нечеловеческой усталости, принц размышлял о нападении на мучительницу. И пришел к выводу, что этот поступок не только откровенно тупой, но и вдобавок идущий вразрез с собственным планом. Вот вам и хитрость, вот и попытки усыпить бдительность. Теперь ведьма не только устроит ему сладкую жизнь, но и навсегда потеряет доверие, что гораздо хуже любых измывательств. Все сошлось так удачно, что походило на вмешательство высших сил. Словно сами боги сжалились над страдальцем и вложили в его длань карающий кол. Один удар – и вот она, долгожданная свобода. Узник не только бы спасся, но и вернулся домой настоящим героем, ведь ему удалось то, что прежде не получалось даже у самых прославленных воинов. И тогда бы очередь из девок выстроилась до горизонта, а пиры закатывали каждый день, да такие, что запомнили бы на века! Кто ж, черт возьми, знал, что железо есть и внутри людей. Наверное, наставник по натурфилософии, которую Амис ненавидел всей душой и прогуливал всеми возможными способами. И вот теперь у него Наставник, от которого не сбежишь…

– Я устал, – юнец опустился на землю, едва ворочая языком. – Посижу пять минуток…

Существо тут же вцепилось в воротник и поставило на ноги, а для пущей убедительности стегануло плеткой по заднице.

– Имей совесть! – возмутился парень, но махать киркой не перестал. – Я все-таки человек и не могу вкалывать круглые сутки.

Конеголовый пропустил слова мимо стоящих торчком заостренных ушей. Интересно, эти твари хоть что-нибудь понимают? У них есть своя воля, или они следуют строго прописанным приказам, вроде тех, что принесли сегодня утром? Или же колдунья управляет всеми и сразу, но что тогда происходит, когда она идет спать? И спит ли бестия вообще? А то на глазах вуаль, а видит лучше сокола. Наверное, преподаватель по истории чародейства рассказывал и об этом, но Амис пропускал и этот предмет. А на кой он нужен, если магического дара все равно нет, и никогда не научишься даже самой простецкой волшбе? Значит, надо разбираться во всем на месте. Это уже не вопрос норм, правил и устоев. Ты должен то, се, пятое, десятое потому, что ты принц. А принцы так себя не ведут, по крайней мере, на людях. Посмотри на братьев – какими умницами растут! А все потому, что учатся и слушаются старших… К черту все! Это – вопрос жизни и смерти. Железная сука хочет войны? Что ж, она ее получит.

Глава 4

– Это вызов не только королевству, но и лично тебе, отец! – гремел Артан, выхаживая перед троном, точно разъярившийся медведь. – Никогда прежде ни один враг не осмеливался на подобную подлость! Железная ведьма должна быть уничтожена, несмотря на последствия, иначе следующим похитят кого-нибудь еще!

– Несмотря на последствия?! – в гневе выкрикнул Эльбер. – Хочешь, чтобы Амиса порезали на кусочки?

– А если эта тварь завтра похитит Альвина! – средний сын вздрогнул, когда в его сторону ткнули закованным в латную перчатку пальцем. – Или моего сына? Или мою жену? Или нашу мать?

Сидящая рядом с мужем пожилая дама в закрытом золотистом платье охнула и коснулась груди.

– О них ты подумал? – рыцарь махнул кулаком. – Пока в поганых руках такая магия, никто из нас не защищен!

– Смею возразить, ваше высочество, – встал дряхлый старик в красной мантии с капюшоном. – Мы начертили барьерные руны во всех комнатах. Больше ведьма не сможет воспользоваться зеркальной телепортацией.

– Чушь! – старший схватился за рукоять меча. – Руны наносили и раньше – и что с ними стало?! Чисто не там, где убирают, а там, где не сорят. Пока гадина не сгорит дотла, никому из нас не видать покоя!