Темная сторона

Тарас Асачёв

Темная сторона

© Тарас Асачёв, 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2016

* * *

Часть 1. Орудие смерти – палач

Глава 1. Первые дни

Я, наверно, и раньше догадывался, что пробуждение – зло во всех его мрачных красках. Но сегодняшний день переплюнул все мои ожидания. Просыпаться от тяжелого удара по спине – удовольствие отдельное и явно не для меня. Представьте, не успел ни проснуться, ни ответить, а тут уже второй удар перевернул меня в жидкую грязь, в которой я собственно и лежал. Определенно – утро не задалось. Кто бы сомневался… Подперев тело руками, попытался встать, и получил еще раз большим сапогом по лицу, отчего меня «немножко» подкинуло. Рядом раздались редкие смешки и перешептывания, но первых было больше. Весело вам? Я же смог слегка откатиться и подняться на колени. Что тут можно понять за то время, пока очередной удар не вернет тебя к исходной позиции? Я был голым и грязным, что само по себе неприятно. А кто был рядом со мной? Рыцари, мать их ети. Натуральные, закованные в латы рыцари, с рогатыми шлемами и забралами. На поясах у каждого был либо топор, либо меч, щитов почти нет. Большего рассмотреть не удалось. Наконец, они со мной вышли на диалог, очевидно, когда я в грязи, это делать проще и безопаснее, для них, разумеется. Звуки голосов шли словно издали, но ничего все равно непонятно – как сквозь вату. Меня снова ткнули в грязную лужу лицом. Пришлось повернуть голову и сплюнуть грязную воду и собственную бороду – не самые приятные и любимые вкусы. Мои руки были заломлены за спину и практически сразу отпущены, нет – не обе. Мою правую руку стали выламывать под неприятным углом, но о сопротивлении речь пока не шла. Я делал выводы и пытался понять, что вообще здесь делаю. Наконец, мою руку потискали и отпустили. Немного привстав, я еще раз посмотрел на рыцарей, в чьей сексуальной ориентации появились большие сомнения. Дети двух отцов, сто процентов, по крайней мере, по поступкам и деяниям, или это одно и то же? Один из пятерки рыцарей, что окружали меня, выступил поближе и наклонился ко мне.

– Ты меня понимаешь? – голос был приятный, чего не скажешь о запахе изо рта. Я кивнул. Ну, а чего тут скрывать? – Ты помнишь себя? Кто ты?

Вопрос на миллион. Вот же гад, пока не спросил – меня это вообще не беспокоило. Огляделся. Помимо лужи, где я так удобно сидел, вокруг был прекрасный светлый лес с травками и кустиками. А еще тут торчал неплохой нож, по самую рукоять в землю, замазанный в крови и грязи. Я снова посмотрел на говорившего латника и покачал головой. Вот еще отвечать ему – не заслужил еще. Рыцарь кивнул своим редким мыслям и приказал поднять меня и выдать мне плащ. А вот за это спасибо, плюс один к карме доброго душегуба. Меня выдернули из грязной лужи и поставили на землю. Накинули на плечи плащ, что вонял и собаками и лошадьми в равной пропорции. Бока болели невероятно, наверно, синяки будут с кулак размером. Ко мне подошел тот самый рыцарь, а зря. Я очень обидчивый.

Выхватив из-за пояса нерадивого рыцаря небольшой нож, я приставил его к горлу латника. Сделал я это почти рефлекторно и столь быстро, что никто даже шелохнуться не успел. Латник удивился и, кажется, слегка расстроился. Глаза его забегали, и люди вокруг стали суетиться.

– Мы поможем тебе. Не глупи, – тихо и немного нервно заговорил латник. Я придавил нож. – Шаман! Мы отведем тебя к шаману короля! – зачастил нервный рыцарь.

Я убрал от его шеи нож и почувствовал чужой клинок на своей спине. Крутанув ножик в своих руках, запустил его обратно за пояс рыцаря. И улыбнулся своими разбитыми губами.

– Тогда веди, – сказал я и прислушался к собственному голосу. Незнакомому голосу.

Шли мы минут двадцать, периодически натыкаясь на обрывки окровавленной одежды и брошенных вещей среди буйной зелени этого леса. А затем вышли к небольшой карете без крыши. В упряжи были четыре лошади. Еще три стояли привязанные к деревьям. В повозке сидел парень без лат, но со взведенным арбалетом. Рыцарь сказал, что все спокойно, и парень опустил дистанционное оружие. Меня разместили в повозке, откуда предварительно убрали все режущее и колющее. Уважение? Беспокоятся, что я поранюсь? Не верю.

В дороге все сидели молча. Ласковый теплый ветерок трепал мои немытые волосы, солнышко сушило грязь на теле. Три добрых человека смотрели на меня не отрываясь, а я, воспользовавшись минуткой – уложил свой плащ на скамье кареты и откинулся на борт. Красота. Да вот недолго я кайфовал под мягким весенним солнцем. Впереди показался город. Я сел и прикрыл голые плечи. Первая линия города была пересечена деревянным частоколом из толстых бревен. Из таких же бревен были сделаны домики и крупные двухэтажные избы. Я смотрел на всё, мне всё было интересно. Красивые дома, стога сена, яблоневые сады, странные крестьяне, коих тут было несколько сотен. Дорога, выложенная плоским камнем. Колодцы, около которых стояли красивые девушки в пестрых платках и с ведрами в руках. Люди снимали шапки при виде нашей группы и иногда кланялись. Деревню мы пересекали не очень долго, не заскучаешь, и вышли к каменным стенам города. Стена из камня возвышалась над дорогой на высоту около пяти метров, края стены были выложены зубцами, между которыми стояли стражники или охранники. Еще до нашего подхода городская решетка начала подниматься с лязгом цепей и скрипом механизмов. Поэтому когда мы подъехали – путь уже был свободен. Наше конное сопровождение сразу отвернуло в сторону, пока повозка ехала к своему гаражу. Рядом появилась пара стражников с алебардами. Они были без доспехов и шлемов, но некое подобие формы на них было – эдакие мундиры синего цвета.

– Приехали. Вылезай, – сказал мне тот самый рыцарь, который первым решился со мной заговорить. А может, это он меня пинал там на полянке?..

Я молча покинул повозку и поправил плащ, запахнулся, так как вокруг ходили не только стражники, но и милые дамы с бледными лицами и пышными платьями. Дальше мы прошли два квартала в сторону замка, но, увы – до него не дошли. Свернув на узкой улочке, мы подошли к двери с табличкой, на которой жирными буквами было выведено «Шаман». Простота этого города меня удивляла. Вот вам обувщик, вот пекарь, вот шаман, вот покоритель драконов. На мою ухмылку отреагировали неадекватно – прихватили мои руки, дабы не рыпался. Рыцарь постучал в дверь.

– Кто там? – раздался голос из-за двери, которая тут же открылась. Какой тогда был смысл в вопросе? На пороге стоял человек в длинной мантии зеленого цвета. Лицо его было острым и хитрым. Украшала лицо шамана короткая подстриженная бородка, что одним концом забиралась под нижнюю губу. На вид ему было около сорока лет.

– Ига, мы тут тебе беспамятного привели, он с меткой, – доложил рыцарь и поклонился. Не сильно, но заметно.

– Спасибо, Ричард, заводите его. – Но стражники даже шагу не сделали. Рыцарь почесал шею, что уже была знакома с ножом.

– Он опасен, – спокойно доложил рыцарь.

– Ну не для меня же. Заводите или отпустите его. И, Ричард, пошли кого-нибудь за цирюльником.

Меня отпустили и подтолкнули в сторону широкой двери. Я не стал теряться и прошел внутрь помещения. А тут неплохо. Каменная кладка стен была украшена пестрыми тканями, на окнах висели тонкие шторы. В центре комнаты стоял большой стол, крепкие и простые стулья с высокими спинками. Вдоль дальней стены, по бокам от противоположной двери было нечто вроде длинной полки со всякими бутылками, банками и пучками трав. О! На стене висел бубен с колотушкой. Может, он и в правду шаман? Дверь за спиной прикрылась. Шаман подошел ко мне и встал рядом.

– Осматриваешься? – спросил шаман, не отрываясь от созерцания собственного дома, или лавки, или кабинета.

– Да. Интересно, что в тех бутылках. – Я посмотрел на шамана, он на меня.

– Голодный?

– Побитый. Это меня беспокоит немного сильнее, – сказал я и потер подбородок с длинной и неопрятной бородой.

– Проходи, садись за стол. Я тебе помогу, чем смогу. И… Это правда, что ты смог патрульному нож к горлу приставить? – Я сдержанно кивнул и прошелся до стула. Сел на плащ и вытянул ноги под стол.

– Смело, – проходя мимо меня, сказал шаман. Он взял с полки пару стаканов из стекла и тарелку. – Патрульные люди непростые, там трусов не жалуют. Значит, рефлексы у тебя нормально работают.

– Дико слышать слово «рефлексы» в такой обстановке, – сказал я и запустил руку в тарелку с нарезанным сыром.

– Когнитивный диссонанс? – сказал шаман, и я едва не подавился сыром. Шаман хохотнул и, подхватив еще бутылку с полки, сел напротив меня. – Если честно, то я сам не знаю, откуда все эти слова. Местные их не понимают и не используют. Но память штука такая. Вчера она меня оставила, а уже сегодня я шаман и работаю в одной из крупнейших столиц этого материка. Что мне толку от непонятных слов? – он посмотрел на меня и подмигнул.

– А что значит «он с меткой»?

– Пока не знаю. Есть на тебе метка Смерти, что черным пальцем помечает своих слуг или жертв. – Шаман закатал рукав своей мантии и показал правую руку. Вдоль предплечья были вытатуированы хищные глаза. – Как мне объяснил бывший шаман, это глаза духов. Что и определило мою будущую роль. Но если честно, то я в это особо не вникал. Дали работу, кров и пищу. Что мне тогда было надо?

– А что нужно сейчас? – я сам соскребал грязь со своей руки и искал метку.

– Все, что нужно, я получил. Время делает свое, я больше не разгадываю тайны, я живу в семье, несу службу и периодически напиваюсь в дрова. У меня всё есть. – Шаман помог мне с плечом и, потерев кожу, посмотрел на мою правую лопатку. – Ага, точно метка. Крест.

– И что это значит? – я пытался заглянуть за свою руку и разглядеть спину.

– Так-с… Крест у тебя ровный, поэтому это классифицируется как… Хм… Погоди. – Шаман открыл внутреннюю дверь и прошел вглубь здания.

Когда дверь открылась вновь, на пороге стояла симпатичная девушка лет пятнадцати. Ее роскошные волосы струились по плечам и спускались почти до пояса, а черные глаза испуганно смотрели на меня. Девушка почти мгновенно покраснела. Громко «ойкнув», захлопнула дверь, и всё затихло. Минуту спустя вернулся шаман с тремя небольшими книжками. Кинув две на стол, он открыл третью и, полистав ее, ткнул пальцем в текст.

– Вот. Крест неверной формы означает клеймо Смерти, что не приняла душу праведника и постаралась повернуть его веру вспять. Крест на теле метка не проклятия, но метка отречения. Ни один из высших не примет меченого. Людей с меткой креста надлежит использовать в службе на должностях без веры или чести. Судить меченого могут епископы, шаманы и ведуны. Корона… Тра-та-та. Как видишь, память опять меня подвела.

– Если честно, то я ни черта не понял, – сказал я и указал взглядом на бутылку, что я постеснялся открывать самостоятельно. Шаман намек понял, взяв хитрый штопор, он вывернул пробку. По комнате разнесся приятный хвойный аромат. Шаман налил желтоватый напиток по стаканам и протянул один мне. Я почти залпом выпил этот нектар. Жар буквально взорвался внутри моего тела, обжигая язык, горло, желудок. Я громко выдохнул и взял кусок сыра. – Там градусов восемьдесят… – прохрипел я.

– А то! Сам гоню, – ответил шаман и немного отпил из своего стакана. – Смысл этих слов должен касаться самых простых понятий – праведная душа, это раз. Использовать в службе, это два. Остальное вода.

– Все равно не понял. Ты мне с памятью помогать не будешь? Верно?

– Верно, – качнул головой шаман. – Меня, кстати, Ига зовут, – он протянул мне руку. Я ее пожал. – Ты себя не помнишь, но не переживай, имя дадут быстро. А память уже не вернется. Вся надежда на тело и способности к учению. Я вот шаманом стал.

– И мне нужно шаманом быть? – посмотрел я на собеседника.

– Это вряд ли. Я своего места не уступлю еще лет тридцать. Зарплата хорошая. Сам должен понимать.

– А где еще платят хорошо? В охране? На страже? – начал я прощупывать почву.

– Боюсь, выбор у тебя будет не очень велик. Ты отступник. В их бога не веруешь, обычаи не соблюдаешь, богатых родных у тебя нет. Тебе или в палачи идти, или в скоморохи.

– Действительно… Небогатый выбор.

– Тебе по времени не повезло. Появись ты тут год назад – у нас должность могильщика была свободна, – улыбнулся шаман. – Но, увы, занял ее приезжий. Теперь штат полон. А вот насчет палача рекомендую подумать, работка непыльная, знаковая и почти гарантированно пожизненная. – Шаман взял одну из книг, принесенных ранее, и протянул ее мне.

Я поднял худенькую методичку и посмотрел на каллиграфический почерк писца. «Палач» – одно слово на первой странице. Развернув это шикарное издание, я стал читать уставы, правила и права. Закинул ногу на ногу, стал рассматривать картинки с видами казней и их значение. Прикольное чтиво. Десять минут – и ты дипломированный палач. Я поднял глаза на Игу.

– И что? Палача у вас нет?

– Да типун тебе на язык. Есть и здравствует, но устал он. Мужику под седьмой десяток лет. На пенсию пора, а он не может.

– А! Понял. Нужна замена. Пункт десятый устава о службе палача. – Шаман довольно кивнул.

– Понимаешь. Что еще понимаешь? – не удержался от подколки Ига.

Я не успел ответить. В дверь постучали, и Ига пошел встречать гостей. В комнату вошел аккуратно подстриженный и гладко выбритый мужчина лет пятидесяти. На его поясе висела целая россыпь металлических инструментов и кармашков. Цирюльник меня осмотрел и что-то сказал шаману, тот кивнул и пригласил гостя к столу.

– Пошли со мной, помоешься. Мастер у меня брезгливый, с грязью не работает.

Я спокойно проследовал во внутренние помещения. Два поворота по узким коридорам, стены которых были обиты деревом, и мы пришли к ванной комнате.

Мыться мне было в удовольствие. Грязь сваливалась сначала комьями, потом жидким потоком, а после обработкой мылом… В итоге я отмылся и чувствовал себя намного лучше. В ванной комнате было большое зеркало, в котором я опознал себя. Ну, в целом неплохо, хоть и не очень знакомо. Точнее, вообще не знакомый мне человек. Бородатая харя, темные волосы, рыжая борода и усы. Небольшая поросль на мускулистой груди. Повернувшись, я посмотрел на свою метку. Крест располагался на моей лопатке, от него тянулись тонкие линии, что словно исчезали в моем теле. Интересная картинка, если бы не черный цвет. Постучав в дверь, ко мне вошел Ига, он вручил мне штаны и подобие рубахи. Все было чистым и, похоже, глаженым.

– Оденься, а то мне кажется, женская половина моего дома чем-то возбуждена. – Я поднял непонимающий взгляд на шамана. – Шушукаются там дочери, обсуждают что-то бурно. Не бери в голову. Тут нравы такие. Оголение не приветствуется.

– Я понял, – ответил я и прекратил поток информативной речи.

Когда я справился с завязками на рубахе, то мы оба пошли обратно к цирюльнику. Нам навстречу, типа «случайно», шли две молодые девушки.

– Думают, что самые умные. Но им далеко как до меня, так и до тебя.

– Уверен? – спросил я и открыл дверь в первое помещение.

– Более чем. Они у меня читать стали не так давно, а этикет им прививать смерти подобно. А ведь им замуж пора. Такие вот дела…

Цирюльник вновь осмотрел меня и указал на стул. Я сел и откинул голову через спинку. Шаман сел напротив, цирюльник с ходу включился в работу – безжалостно отрезая мне волосы.

– А он чего молчит? Немой?

– Во-первых, он не немой. Во-вторых, он иностранец и отличный мастер. В-третьих, он видит твою метку, а так как он из религиозной семьи, то ему даже касаться тебя нельзя. Он делает тебе милость – помогая.

– Спасибо мастеру. – Шаман кивнул и перевел мои слова.

Стрижка и бритье закончились довольно быстро. Теперь у меня была нормальная, бритая физиономия и аккуратные короткие волосы, что топорщились ежиком. Мастер взял оплату с шамана и вышел. Я успел заметить, как цирюльник вышел и буквально отпрыгнул от двери. И сразу в помещение зашел крупный седой человек. Мускулы гиганта канатами окружали его руки и грудь, только небольшой живот скрывал его пресс. За спиной человека был такой шикарный меч, что загляденье – резная ручка с черепом на эфесе торчала из-за его плеча, а лезвие спускалось практически до колен. На гиганте была кожаная жилетка, что одновременно работала ножнами для клинка с фигурным лезвием. У мужчины была черная лента на голове и очень усталый взгляд.

– Чего тебе не отдыхается, шаман? – пробасил вошедший.

– Нил, я тут вспомнил, что я обещал сделать тебе в будущем самый лучший подарок на день твоего рождения. Вот решил наконец выполнить обещание, – сказал шаман и пригласил гостя за стол.

– Он у меня был полгода назад, – сказал мужчина и вынул свой меч, чтобы сесть спокойно.

– Ну, я же тогда ничего и не дарил. Вот смотри… – Ига положил на мои плечи свои руки. – Мой тебе подарок. Смена будущая.

На бородатого детину было жалко смотреть. Он чуть не заплакал, как ребенок, и, приложив руку к хлипкому столу, поднялся и обнял шамана, мне тоже досталась доля его любви, от которой затрещали суставы. Оторвавшись от нас, он пожал руку шаману и мне.

– Это правда? Или шуткой меня в могилу загнать хотите? – не стерпел здоровяк.

Шаман посмотрел мне в глаза.

– Ты же выбрал свою роль? Я не ошибся? – Я задумался. Судя по моим движениям в том лесу, клинок держать и пускать его в ход мне не страшно, а здесь я еще ничего не знаю. На первое время пойдет.

– Да. Ты прав. Я могу быть палачом.

Старый палач вскинул руки к небу и решил обнимать нас до самой смерти. Однако шаман остановил его:

– Нил, он тут меньше дня, его практически никто не видел. Приведи сюда писаря и королевского посыльного. Если есть желание, можешь и монаха позвать. Пусть оформят запрос. Может быть, тебе уже сегодня повезет.

Палач выскочил из дома, даже не прихватив свой меч. Шаман поднял оружие и взвесил его в руках. Покачав головой, он подкинул меч так, чтобы он полетел ко мне. Я поймал его за ручку и слегка присел. Вес у меча был неслабый, но терпимый для одной руки. Покрутив его и осмотрев, я провернул его вокруг руки и случайно рассек висевшую штору. А ведь острый клинок, как бритва. Шаман только головой покачал и осмотрел штору.

– Может, поедим? – спросил я у шамана.

В комнату вошла молодая женщина с подносом, на котором стояли несколько тарелок с салатиками и печеным мясом. Она не очень добро посмотрела на меня, но все же улыбнулась и сказала: «Приятного аппетита». «Премного благодарен», – не остался я в долгу. Затем на столе появился кувшин с домашним вином и пара кубков. Трапеза проходила в молчании, каждый думал о своем. Я по крайней мере думал. Память молчала, рядом сидел человек с багажом знаний и тайн. Я собирался на работу к самому королю, который не вызывал у меня никаких эмоций. Еще не давало покоя частое упоминание некой религии, которое сквозило со всех щелей. Но спрашивать об этом, наверно, надо не шамана. Или шамана, но аккуратно.

Закончив с едой, мы остались ждать посланцев с двумя кубками вина.

– Это твоя жена? – указал я головой на дверь.

– Да. Женился через пять лет, как сюда попал.

– Она не религиозна? Или ты у нас змей-обольститель? – Шаман хмыкнул и одними губами повторил мое выражение.

– Религиозна, но она не местная. А я смог ее убедить, что я лучший для нее вариант. Здесь нравы простые – или ты, или тебя. Но я думаю, так везде. Свободные девушки ищут лучший материальный или духовный вариант. Рабыни ищут ласки от своих хозяев, дабы родить ребенка и приподняться из своего сословия. Богатые дамы ищут больше чести или славы, там важно сословие. Понятие любовь редко, но есть исключения, что не может не радовать.

– Ясно, я думал – ты меченый, значит, отлучен от всей знати.

– Нет. Нисколько. Вера пронизывает все государство. Веровать должны все граждане и рабы. Но если ты не веруешь, то для тебя закроются многие двери, вот и все. Так как я шаман, то мне и не положено верить в бога, я верю в духов. Работа такая. Если же ты богат и предприимчив – можешь не верить в бога, но монахи это бич населения. Смотрят косо, говорят гадости, отваживают покупателей. Тебе, кстати, тоже стоит оборачиваться иногда. Они не любят палачей, конкуренция и все такое.

– Переживу, – спокойно ответил я и пригубил вино.

– Согласен, проблем тебе и так будет до самой задницы. О! Идут наши гости. – Я прислушался, но даже близко ничего не услышал, а без окон со стороны улицы это вообще понять невозможно. – Я же шаман. Духов слушаю, они многое говорят, – снисходительно сказал Ига.

Дверь открылась, явив нашему взору великолепную четверку. Старый палач шел последним, перед ним был лысый монах с хомячьими щечками в коричневой рясе и мужчина в красном камзоле и черными волосами, заплетенными в косу. Первой же в комнату заскочила юная девушка в штанах, высоких сапогах и дорого расшитой кофточке, через ее плечо висела сумка. Все вошли, но было заметно, что девушка сторонится палача и меня, остальные делали покер-фейс и не заморачивались. Коротко поздоровавшись, гости сели за стол.

– Значит, в нашем городе новый меченый, – продекламировал монах слегка писклявым голосом, будто евнух.

– И давайте не будем об этом много говорить, – сказал шаман Ига. – Мы собрались по очень хорошему поводу. Наш достопочтимый Нил идет на пенсию. Это отличный повод собраться и делать дела. – Все вяло кивнули и посмотрели на Нила, который был самый довольный среди нас.

– Значит, вы… – сделав паузу, посмотрел на меня мужчина с косичкой.

– Без памяти, понимать вроде должны, – сказал я.

– Ой, простите. Вы такое редкое явление, что можно и забыть, – махнул совсем уж по-женски этот мужчина. – Но без имени мы все равно прошение дать не можем. Может, вам взять имя старого палача?

– Нельзя другому брать имя старого палача. Иначе пойдут слухи про омоложение за счет темных сил, – возмутился монах.

– Брат Рон, мы знаем вашу позицию, она не меняется десятилетиями. Пусть же сей муж сам скажет нам свое имя, не давите на него. – Вновь взгляды вернулись ко мне.

– Пусть зовется Хелом, – вставил монах. – А что? Имя как имя, или я чего не понимаю?

– Носить иносказательное название Косы Смерти? – поднял брови шаман. – Вы не перегибаете?

– А что вы все на меня смотрите? Я сам пришел, никто меня не гнал. Пусть выбирает. Но Нил – нельзя, – насупился толстячок.

– Пусть будет «Хел», – качнул я плечами. Мне как бы пофиг.

Монах сразу заулыбался.

– Здравая мысль, молодой палач. Пусть верующие сразу знают, с кем можно общаться, а с кем нет.

– Брат Рон, успокойтесь, еще одно слово – и церковь не будет расписываться в документе, – возмутился шаман.

– Все вы, темные силы, заодно… Всё, всё. Молчу, – примирительно поднял обе ладошки вверх монах.

– На том и решим. – Мужчина достал чистый, слегка желтоватый лист и перо с баночкой чернил. Макнул перо в черную жижу и начал писать.

– А с какого дня мне выходить на работу? – спросил я и поймал на себе взгляды всех одновременно. Монах заржал сразу, девушка вздернула носик и демонстративно отвернулась, Шаман покачал головой. – Чего? Нормальный вопрос.

– Ненормальная работа, – тихо сказал Нил. – Я никогда не называю свою службу работой. Ты инструмент, а не работник. Работает Смерть…

– Закончили поминать нечистую силу! – вскрикнул монах и осенил себя знамением. – Развелось на нашу голову больных да темных. Прости, Боже, за богохульство и нетерпение раба своего.

– Так, позвольте я зачитаю написанное, – поднялся со стула мужчина с косичкой. – Сием прошением палач Нил и преемник, выбравший имя Хел, просят его величество принять их незамедлительно и решить вопрос традиционного преемствования права на службу королевскую. Прошение засвидетельствовано монахом святого Тира, Роном-младшим, писцом его величества Пталом Раминским, шаманом его величества Игом Духовным. Прошение изъявлено палачом Нилом Пельским и преемником Хелом Меченым. И как вам?

– Мне фамилия моя не нравится, – сказал я и испил из чаши. Монах снова захохотал. Шаман приложил пальцы к переносице. – Если я выбрал имя клинка, то можно я выберу и фамилию, связанную с темной стороной?

– Пусть будет Ивайном, – продолжил ржать монах. При этих словах у девушки-посыльной покраснели даже уши.

– Ивановым тогда уже. – Монах окончательно опрокинул стул вместе с собой и продолжил ржать уже оттуда.

– С иностранного Ивано – член. Так что подумай еще раз, – вкрадчиво донес до меня шаман.

– Да идите вы в жопу. В чем проблема выбора фамилии, зачем все переводить на другие языки. Пишите Хел Хельский и закончим!

– Брат Рон, хватит пугать людей. Так и помереть не долго. Для вас вариант не самый плохой, но все же… Я сейчас перепишу прошение… – сказал Птал и начал марать второй лист. Шаман показал мне большой палец. Ну, спасибо.