Ошибки всех 2: Грехи Голливуда

– А, это всё объясняет. – нелепо проронил охранник. – Он сейчас в своём кабинете. Второй этаж, левая дверь.

– Спасибо!

Полы этого здания были покрыты белым, слегка пушистым ковром. Хорошо, что я всегда вытираю подошвы. Я нашёл нужную дверь, она была немного приоткрыта. На дверях табличка с надписью:

"Режиссёр и кинопродюсер Джеффри Брук"

Джеффри с кем-то разговаривал по телефону. Я не стал сразу стучать в двери. Решил подождать, пока он закончит разговор.

– Этот парень сделает нам кассу! Нет, актёр из него ужасный. Да-да! Ты понимаешь, что на этом скандале можно сделать деньги? Я беру этого паренька, снимаю фильм и это будет сенсацией. Да мне плевать, что его унизили в Интернете – это же не секс в тюряге?! Я знаю, что рискованно, да! Финансов маловато, но можно немного сэкономить на декорациях. – звучал ответ Джеффри в полный голос.

О ком он говорил? Обо мне? Нет. Бред какой-то! Я решился постучать ему в дверь. Он резко положил трубку мобильника.

– Войдите! А, это ты! Отлично, сядь! – приказным тоном прозвучал он. – Виски? Колу?

От открыл маленький холодильник возле своего стола.

– Нет, спасибо!

– Ну и хуй с тобой! Мне останется! – сказал он и захлопнул обратно свой мини-бар.

От него прям веяло сложным характером. Его кабинет имел очень красивый вид на город. Солнце сильно освещало кабинет. Жаль я не взял свои тёмные очки.

– Так парень! Спрашиваю один раз! Ты берёшь, отвечаешь, как на духу! Итак, вопрос первый: Ты сниматься в кино хочешь?

– Сосать никому не буду! – остро ответил я.

– Я, что, похож на педика? – сказал Брук и нервно достал сигарету из пачки на столе.

Закурил, дым разлетелся над его столом.

– Ну, это – Голливуд, тут вроде по большей мере за такие заслуги дают роли. Больше девушкам, конечно! – не успел заметить, как мой тон стал смелым.

– Пацан! Ты что-то до хрена умный! Боюсь, чтобы с тобой проблем не было!

– Со мной не будет проблем. А почему вы решили обратить на меня внимание?

– На твои вопросы отвечу позже! А сейчас я спрашиваю!

Джеффри потушил сигарету. Я молча смотрел ему в глаза.

– Проблемы со здоровьем, есть?

– Нет.

– Работа или учёба?

– Ни первого, ни второго.

– Встань! Посмотрю на тебя в полный рост!

Я послушался, поднялся в полный рост. Потом покрутился, чтобы наверняка.

– С криминалом проблемы есть?

– Нет.

– Ну, теперь, своей девушке можешь сказать «Прощай!».

– Почему?

– Потому что теперь у тебя не будет времени даже подрочить! Завтра в восемь утра, чтобы был тут! Всё, я домой!

Джеффри уже собирался вставать из своего стола, но я его демонстративно остановил.

– Ты обещал ответить на мои вопросы потом! У меня только один – почему я? – сказал я и облокотил руки на его стол.

– Ну, парень! Жизнь – интересный сценарий, который нам не дадут почитать!

Глава 5: За успех платят горем

– Так получается тебя взяли за наличие хорошей внешности и грязной популярности в сети? – спросил меня Конан.

Шоу «Голливуд у Конана Бренкса». Наши дни. За 8 часов до пожара.

– Сначала да, но потом, я начал приобретать опыт актёрского мастерства. Со мной работали многие специалисты и дизайнеры. Ещё мне приходилось для некоторых ролей, очень усердно качаться.

Так странно говорить всё напрямую в прямом эфире. Люди в зале слушали меня крайне внимательно. Занимательная история одного актёра, который тут и не должен сидеть.

– Спасибо большое Джеффри Бруку, за помощь в этом всём деле! Я ему безгранично благодарен!

– Дрейк! Расскажи, какие ты ощутил эмоции в первые дни известности? – спросил Конан с улыбкой.

– Смешанные. В один момент думаешь: «Вау! Класс, ты известен! Толпа фанатов будет любить тебя». А в другой момент – страшно. Каждый знает твоё имя, каждый может посмотреть твоё фото, каждый может почитать твою биографию.

– А подробнее, можно?

– Хорошо!

***

После первой встречи с Джеффри и его предложения, я год потратил на сьёмки нового фильма. Просто всё было время убито на площадке.

Мелодрама, в которой я играл молодого студента из богатой семьи. Сюжет фильма мне не нравился, но это была моя возможность зарекомендовать себя, как актёра. Плюс я не мог перечить Бруку. Он сделал мне такое предложение. А я ещё буду условия ставить?

Лос-Анджелес. Отель. Недалеко от Голливудской Аллеи Славы. 2017 год.

– Пожалуйста, скажи, что всё будет хорошо! – раздался мой голос в трубку.

Я стоял у окна и смотрел на вид города. Держа возле уха свой новый телефон, я ждал плохих новостей от Кэролин.

Кэролин Ли Мэй – мой личный агент. Личный, как личная жизнь всех знаменитостей – нарасхват!

– Дрейк, ты вообще где? Сегодня вечером будет премьера твоего фильма! Ты должен присутствовать!

Её голос был в толпе людей. Гул немного заглушал её.

– Я боюсь, Кэролин! Тысячи глаз будут смотреть этот фильм. Боюсь, что опозорюсь хуже некуда!

– Джейк! Слушай, хватить сопли распускать! Ты – актёр! Ты теперь тут всем командуешь! Фильм выстрелит, и ты станешь очередным именем на Аллеи Славы! Где люди, грязными ботинками будут ходить по нему!

– Я Дрейк!

– Плевать, ты должен быть тут!

– Ты меня подбодрила или добила?

– Сам решай!

Она бросила трубку. Видимо мне придётся надеть свой дурацкий смокинг. Номер в отеле был двухместный, но я был один.

Плазменный телевизор на стене, рассказывал о новостях в стране. Я смотрел канал «Truthful Voice of America Channel». (Правдивый голос Америки)

Деньги, я получал достаточно хорошие, для начинающего актёра. Этого хватило, чтобы отдать все долги отцу и помочь матери. Ещё оплатить Сусанне за опеку над Чарли.

Джеффри говорит, что, если фильм окупиться, то меня ещё ждёт бонус к зарплате. Не преследую заработать огромных денег, но и бедным быть не хочу.

На дверях шкафа висел мой вечерний смокинг. Я очень переживаю. Популярность в сети и популярность в Голливуде – очень разные вещи. В первом варианте – ты можешь записывать прямой эфир в одних трусах и не париться; а во втором – тебе каждые пять минут нужно следить за своей внешностью, чтобы хорошо получиться на фотографиях папарацци.

– Бабочки, терпеть их не могу! Что ж, надо так надо. – сказал вслух себе.

Плазменный телевизор выкрикивал свои новости:

«Четыре месяца назад, в Нью-Йорке случилось убийство. На улице Моррис-Стрит. Митчелл Кристиан Норвуд – главный подозреваемый в убийстве Блейка Скотта. Полиция не может найти подозреваемого, если вы видели этого человека, пожалуйста! Сообщите правоохранительным органам и не приближайтесь к нему! Возможно он вооружён и очень опасен!»

Митчелл? Убийство? Охренеть! Я конечно ожидал от этого парня многое, но точно не убийство. И за что бедолага заплатил? Интересно, надеюсь – это не была очередная его ревнивая выходка. Этот парень тоже стал известен, только у него аудитория другая и фанатов нет.

Раздался звонок телефона. Это звонила мама. Как я рад этому звонку. За последний год – родителям я очень мало звонил.

– Мой сын теперь актёр! Сегодня можно будет тебя поздравить? – раздался радостный голос матери.

– Ты не хочешь с отцом приехать на премьеру? Я был бы рад вас видеть.

– Конечно сынок! Уже платье приготовила. Не знаю, касательно твоего отца, но я точно буду.

– Супер. Мне, если честно очень страшно.

– Ты просто волнуешься. Всё будет шикарно! – прозвучал спокойный голос матери.

– Спасибо! Это правда было необходимо.

***

– Сколько вы хотите за этот дом на колёсах?

– Пятнадцать штук!

В пустыне всегда горячий воздух, в полдень. Так хочется пить. Хорошо, что я на машине. Не представляю, как тут люди живут.

Дезерт-Хот-Спринкс. Трейлерный парк. Наши дни. За месяц до пожара.

– Пятнадцать штук? Точно? Почему так много? Хотя, плевать! У меня проблем с деньгами нет!

– Да, я не могу сбросить для вас цену и мне срочно нужны деньги.

– Да-да! Я уважаю старость! Я выпишу вам чек на двадцать.

– Только наличными!

– Ладно! Хорошо, только мне нужно найти банкомат!

– Вам далеко придётся ехать, мистер Дрейк!

– Понял! Разберусь. Спасибо!

Пришлось вернуться к машине, которая была припаркована далеко от парка. Для безопасности, спрятал машину за кустами.

Взял неприметный и старый транспорт, – то, что нужно для этих мест. Норвуд вылез из тачки, видимо не выдержал жару в салоне.

– У тебя наличные есть? Нужно двадцать тысяч!

– У меня есть пара сумок. Было больше, но что-то пришлось выкинуть, где-то заплатить.

– Я уже договорился, будет у тебя трейлер. Только надо тебя туда загнать, пока никто не видит!

– Хорошо! Дам тебе деньги!

Норвуд открыл багажник машины и там лежали две синие потрёпанные сумки. Расстегнул одну, достал двадцать пачек, по сотне.

– Откуда у тебя это? – озадаченно спросил я.

– Не твои, не бойся! Напоминание о Харрисе.

– Я покупаю тебе трейлер и на этом всё! Ты больше мне не угрожаешь и не появляешься в моей жизни! Ты понял?

– С чего бы это?

– С того, что ты теперь мне должен за эту услугу! Так что, верни долг сейчас и просто исчезни!

***

– Шикарный фильм Дрейк! Ты молодец! – прозвучала похвала от некоторых актёров.

Я делал шаги по красному ковру. Выходили из кинотеатра после показа нашего фильма. Чёрт, как жарко! Не успел выйти, как вспышка ослепила меня.

Лос-Анджелес. Кинотеатр «Эль Капитано». 2017 год.

Такое давление. Бабочка сжимала мне шею. Постоянно делал вид, что поправляю её, но я просто оттягивал её вперёд. Столько людей хочет сфотографироваться со мной. Столько актёров и зрителей пришло на закрытый показ. Столько глаз, так, надо выдохнуть и улыбнуться.

Поправил немного волосы. Кисти рук не переставали дрожать, хоть бы не подумали, что у меня кокаиновая зависимость. Рано ещё! Не стал великим! А стану? Но, кем? Одним из лучших актёров или больших провалов в киноиндустрии?

– Дрейк! Позволь тебя сфотографировать! – кричал кто-то из репортёров за заграждением.

Я молча махал рукой и приветливо улыбался. Ещё из кинотеатра вышла Кэролин. Одета была шикарно. Длинное тёмно-фиолетовое платье с блёстками. Странно, что не было мамы моей. Где она?

– Ну как ощущение, парень! Теперь, ты точно – настоящий актёр! – прозвучал голос Джеффри за моей спиной. – Так! Давай нас пусть снимут вместе! Хочу себе фотографию со своим творением!

– «Творением»?

– Да, ты мой проект, парень!

Промолчал, улыбка хотела сползти вниз, но я не мог этого позволить. Я прекрасно знаю, что Джеффри хотел поднять известность за счёт моего унижения Викторией.

Вспышки фотоаппаратов ещё не сказали мне: «Вольно!».

– Лимузин тебя уже ждёт. Можешь уехать или ещё попозировать. – сказала Кэролин.

– Я, пожалуй, поеду.

Мы сели в чёрный длинный лимузин. Салон внутри был очень просторным. Серые сидения в виде шикарных диванов. Шампанское со льдом. Мини-плазма возле окошка шофёра.

– Что-то ты раскис! – подчеркнула Кэролин.

– Да я что-то беспокоюсь. На премьере не было моей мамы.

Я начал звонить ей. Гудки шли долго и растянуто.

– Может не смогла прийти? Бывает, не волнуйся!

– Остановите возле супермаркета! – крикнул я водителю.

Шофёр вёз нас до ближайшего супермаркета. В моём старом районе, где я жил. Не так много мест для закупки продуктов. Водитель припарковался в переулках, видимо не хотел привлекать внимание.

Я открыл двери лимузина, но Кэролин резко дёрнула меня за руку, зацепив рукав пиджака.

– Ты чего? – озадаченно спросил я.

– Ты куда собрался, да ещё и в дорогом костюме?

– Купить продуктов, средств гигиены, а что?

Кэролин рассмеялась. Очень сильно. Даже немного протёрла глаз после смеха. Ничего не понимаю.

– Дрейк, очнись! Ты теперь – звезда Голливуда! Ты не можешь, просто выйти в магазин за туалетной бумагой!

– Что за бред?! – грубо спросил её.

– Бред? Бред – это когда тебя сфотографируют маленькие подростки, и будут на весь Интернет пускать мемы, как Дрейк Тулз сидит на белом троне!

– Но ведь, я – простой человек! Я тоже: ем, дышу, моюсь, хожу в сортир. Как же мне быть?

– Для этого у тебя есть я! Я найду кого-то, кто за тебя купит всё и постоит в очереди.

Мне нужно срочно к матери. Домой. Сказал шофёру адрес точный и куда подъехать, чтобы он смог развернуться.

***

– Виски! Двойной! – сказал я и кинул на прилавок полтинник.

– Тебе двадцать один есть?

– Есть!

Бармен скептично на меня посмотрел, но налил. Телевизор над барной стойкой показывал музыкальные клипы. В баре было пусто, совсем. Мне сильно хотелось залить своё чувство одиночества и боль. Боль, которая меня не хочет отпускать. Обида на Викторию и частичная обида на Мэри. Полюбил? Это значит – сразу летишь в яму тоски.

Лос-Анджелес. Бар в центре города. Недалеко от университета. 2016 год.

Фильм выматывал меня сильно. Я хотел отдохнуть в рождественскую ночь – один!

С Тоддом жить я не стал, слишком мне сложно жить с друзьями в одной квартире или доме. Есть большая вероятность поссорится и разойтись врагами, а я не хочу этого.

– Почему не празднуешь дома? – спросил меня бармен, протирая стаканы.

– Нет у меня дома! Ничего у меня нет! Ни девушки, ни жилья, единственная надежда на мой фильм!

Развесил сопли первому попавшемуся бармену.

– Фильм? Какой фильм?

Чёрт! Пьяный дурак! Молчать же нужно о таких вещах! Джеффри три шкуры спустит с меня.

– Никакой! Проехали. Почему ты не празднуешь?

– Скоро закроюсь. Пока ты не уйдёшь. Ты за рулём?

– Права забрали, на год! – прямо ответил я.

Мой язык ещё не заплетался, значит – ещё можно выпить.

Прозвучал звонок колокольчика над входными дверями. Кто-то зашёл тоже залить тоску или неприятный день?

– Парень! Я скоро закрываюсь. – сказал бармен.

– Мне только бутылочку сидра.

Знакомы голос. Деннис? Что он тут делает? Клише из фильма – пересеклись в большом городе, в одном баре из сотни других.

А он не изменился. Всё в образе Иисуса. Как странно, на нём надета куртка, как в том сне. Когда мне снилась Мэри на пляже.

– Дрейк? Это ты?

Узнал меня, решил подсесть ближе. Чёрт! Не хочу!

– Привет! Как ты? – спросил я.

Мне глубоко плевать, но и хамить не хочу. Глаза у него были подавленные. Я сменил гнев на милость.

– Что случилось? У тебя всё нормально?

– Помнишь мою девушку? Мэри.

– Нет. – соврал я.

Я еле сдерживал ухмылку, так как каждый вечер, большим пальцем глажу по щеке её фото через экран смартфона. Представляя, что она рядом.

– Ты ей ещё руку целовал, как дурачок. Забыл?

– А, вспомнил. Точно. У неё ещё фамилия необычная была. Так и что?

– Мы расстались!

– Соболезную, а почему?

Деннис не хотел отвечать, но, когда я заказал нам выпить ещё, он начал проявлять доверие.

– Она сказала, что я ещё ребёнок! Что я не могу себя сдерживать! Нужен ей кто-то, кто будет поддерживать, а я только это и делал. Постоянно рядом старался быть.

– Может ты был слишком часто рядом? Может надо было дать ей пространства.

– Так я ей и давал. Косплеи, фотоссесии, стримы – в такие моменты, я её не беспокою. – ответил мне Ден.

– Забавно.

– Что «забавно»?

Его история – почти отражение моей. Только Мэри не настолько влиятельная, чтобы опустить кого-то в Интернете.

– Давай выпьем! Чтобы всё было хорошо! С рождеством! – сказал я и приподнял стакан со спиртным.

– С рождеством!

Мы выпили, немного посмеялись. Бармен злился, что мы долго не уходим, но я не стал испытывать судьбу.

Вышли на улицу и просто шли прямо по улице в сторону моего уже бывшего Университета.

– Ты, кстати, где пропал? Я тебя не вижу в Университете.

– Слушай, я, что хотел спросить, – так сейчас Мэри получается свободная?

– К чему ты клонишь? Зачем ты меня это спрашиваешь?

«Ну, блондин будет с ней смотреться лучше», – подумал я. – Ты ничего такого не подумай. Я просто хочу с ней пообщаться. Ты же за общение с ней, не зарежешь меня ножом-бабочкой?

– Откуда ты знаешь про мой нож?

Вот этого я не ожидал. Мой сон – предостережение что ли? Предупреждение в стиле «Не лезь, а то – убьёт!»

Я просто попрощался с Деннисом и сел на свой автобус. Хорошо, что они ещё ездили в это время. Наверное, надо было его провести, но мне надо обратно в номер.

Пришла смс-ка на номер:

«С рождеством, сынок!»

Это была мама. Позвоню, обязательно позвоню. Обещаю!

***

Монтерей-Парк. Дом Тулзов. 2017 год. Вечер после премьеры фильма.

Двери нашего дома были закрыты. Ключи я оставил матери ещё когда переехал к Тодду. Попасть внутрь я не мог. Палец со звонка не сползал, руками стучал из-за всех сил.

Из-под двери начала течь вода. Что? Что-то не так! К чёрту! Ломаю двери! Двери были деревянные, так что несложно будет их выломать.

Ударил дверь с ноги – неудача! Потом ещё раз и только с третьего удара вынес дверь вовнутрь. А в кино это выходит с первого раза…

Моментально забежал в гостиную – никого! Дом затоплен, но по колена.

Проверил кухню – пусто!

Поднимаюсь на второй этаж. Ванная, нужно проверить там! Вода стремительно текла по лестнице. Мои туфли уже полностью промокли. Чуть пару раз не упал, пока поднимался. Двери ванной были открыты, в самой ванной была только вода, которая быстро перетекала через верх. Ванная была старого образца и не имела верхнего слива.

Я закрыл кран. Намочил рукав пока доставал затычку. Матери не было тут. Может она в моей комнате?

И я был прав, она лежала на полу. Упала на живот, я быстро перевернул её. Судя по тому, как она упала, она уже давно лежит в таком виде. Осознание того что возможно она уже давно мертва, не остановило меня от оказания первой помощи и массажа сердца.

Слезы невольно начали течь по моим глазам. Не могу поверить, сегодня должен был быть прекрасный день, – а не траур!

– Очнись! Очнись! Прошу мама! Нет-нет! – начал выкрикивал в страхе я.

Я продолжал делать искусственное дыхание. Безуспешно! Пульса давно нет…

Вызвал скорую, после позвонил отцу. После моей фразы: «Мама умерла!» Он с сумасшедшим голосом велел ждать его.

Я не мог на это смотреть, вышел на улицу и сел на мокрые ступеньки нашего главного входа.

Схватился за волосы, а слезы – продолжали литься. Если бы мои слезы были, как этот потоп, то в своей душе – пролил бы намного больше солёной воды…

Глава 6: Такие, как мы – умирают в одиночестве

– Это довольно болезненный рассказ! – сказал Кон с неловким взглядом.

Шоу «Голливуд у Конана Бренкса» Наши дни. За 5 часов до пожара.

– Таким делиться нельзя, но мне все равно. Я хочу выговориться! Плюс тут нет ничего странного. Это – жизнь!

– Для этого мы и тут, Дрейк! У вас довольно интересный рассказ, но мы прервёмся на рекламу!

Эфир прервался. Я вышел за кулисы и меня встретила Кэролин. Взгляд у неё был недовольный. А она изменила стиль вместо обычного рыжего цвета, она покрасила волосы в синий. Была в строгом костюме.

– Ты что творишь? Зачем ты всем рассказываешь о своей жизни?! – начала она и одновременно смотрела в «IPhone». – Ничего о себе не рассказывай! У людей будет к тебе отношение, как к «лучшему другу» или понимающему человеку.

– И что в этом плохого?

– А то, что это плохо скажется на восприятии людей во время просмотров твоих фильмов.

– Ты накручиваешь!

– Оххх! Я же уже обсуждала эту тему с тобой, много лет назад! Ты не можешь вести себя, как все люди!

– Я и есть простой человек! Хватить мне внушать, что я делаю что-то не так! И вообще, ты меня заебала! Ты уволена!

– Что? Ты не можешь меня уволить! Я твой агент и много лет тебе помогаю!

– Пошла на хуй! – сказал остро я, направив указательный палец к выходу.

Она ушла со злым лицом и со словами: ты ещё пожалеешь! Как она меня достала! Я больше не могу слышать её голос!

– Эфир через минуту! Мистер Дрейк!

– Да, спасибо!

Протёр своё лицо и глаза. Хочу домой, помирится с Мэри. Я был неправ, когда начал ревновать её. Может рассказать всё? Нет. Нельзя. Если захочу уйти домой быстрее, то надо сократить рассказ.

Вопросы за Норвуда начинают меня беспокоить. Вдруг кто-то видел меня с ним в пустыне. Нет, я надёжно его спрятал. Он же не полный идиот, чтобы гулять на улицах зная, что его разыскивают во всех штатах Америки. Зачем я ему помог?

– Тридцать секунд!

– Да, уже иду!

***

– Нам поступила информация, что вы знали мистера Норвуда! Это правда?

Полиция вызвала меня на допрос касательно моей матери, но вопросы почему-то были о постороннем человеке.

– Какой это имеет дело? Моя мама умерла, а вы меня спрашиваете о том, кого я знал пять минут, когда-то давно!

Центральный полицейский участок Лос-Анджелеса. 2017 год. Два дня спустя после смерти матери Дрейка.

– Вы знали о его каких-то незаконных намерениях?

– Я же вам говорю! Мы только учились вместе, и точка!

Двое полицейских смотрели на меня очень скептично. Недоверчиво. Кто им сказал вообще информацию, что я с ним был знаком?

– Сэр! Проявите энтузиазм в нашей помощи! Он убил человека и возможно не одного! – сказал полицейский поправляя стул под собой.

– Сержант! Я арестован?

– Нет! Мы просто беседуем!

– Тогда, я могу выйти и налить себе кофе?

– Не волнуйтесь! Вам принесут кофе, вы же – кинозвезда! – прозвучал стёб.

Знаю эти тонкости, когда полиция искренне говорит, а когда – нет. Отцу запретили меня допрашивать – это связано с «эмоциональным контактом». Нельзя чтобы родственник допрашивал из моральных побуждений.

Я всё рассказал, как на духу. Мне скрывать нечего. Мог бы позвонить Кену, но только в крайнем случае. Не хочу провоцировать их, плюс они достаточно культурно себя вели со мной. Видимо не хотят иметь проблем с известной личностью. Всё никак не привыкну, что меня теперь все знают ещё больше.

Через час они закончили слушать мой рассказ о Митчелле и матери.

Отпустили меня, но оставили свой номер. Зачем? Они знают, что тут мой отец. Видимо, просто привычка. Ладно, хочу выйти из этого пропитанного коррупцией и бумажной волокитой, места.

– О, ты Дрейк Тулз! Возможно это не к месту, но – можно с тобой сфотографироваться? – прозвучал голос девушки возле главного входа.

– Да, конечно! Только давай выйдем. – улыбнулся я.

Мы вышли на улицу и сделали совместное селфи. Девушка была довольна, радость в глазах блестела. Позже подбежало ещё пару человек. Я не против был их внимания. Разве не это приятный момент для актёра? Когда его любят и хотят совместное фото.

– Фильм конечно дерьмо, но ты классный актёр. – прозвучал комментарий самой первой девушки.

– Не знаю, что тут сказать. Спасибо, наверно! Лично я и сам не люблю мелодрамы. Надеюсь в дальнейшем сыграю в серьёзном кино. – говорил совершенно открыто.

Ребята разошлись. Странно, что никто из них не спросил: почему из всех мест прекрасного Лос-Анджелеса я нахожусь тут?

Через мгновение увидел отца. Хотел подбежать к нему, но он дал мне понять, чтобы я свернул за угол.

– Как всё прошло? – спросил он и закурил сигарету.

Забавно, раньше отец не курил. Как смерть любимого человека ломает нас, заставляет нас бить самих себя, бить тело и душу. Чтобы затопить эту боль мы обращаемся: к алкоголю, к сигаретам, к наркотикам. А потом к психологу, но после сеансов с ним – идёт всё по кругу.

– Дай мне сигарету тоже?

– Нет! – строго прозвучал отец.

И о чём я думал? Отец при любом поводе, не даст мне курить или пить. И неважно, что мне давно больше двадцати лет, и мне больно также, как ему.

– Как прошли похороны? – спросил я тихим голосом.

– Служба была прекрасной, долго конечно. Понимаю, почему ты не приехал. Только ты не ответил на вопрос: как прошло в участке всё?

– Прошло всё нормально, только я кое-что не пойму.

– Спрашивай. Я расскажу.

– Почему меня допрашивали касательно Норвуда? Митчелла Норвуда. Я слышал новости, он вроде убил какого-то парня. Но обычно за это не разыскивают во всех штатах.

– Всё куда серьёзнее, сын! – сделал затяжку отец и тяжело выдохнул. – Я отослал его личное дело в Нью-Йорк, в прошлом году, по запросу одного детектива. Его вроде поймали и посадили, но – нет. Его вытащили по связям и заменили каким-то бродягой.

– Жесть! – сказал удивлённо я.

– Далее оказалось, что он со своим другом расстрелял всех людей Эйдена Тревела, но нет никаких доказательств. Эйден – пропал, Норвуд – пропал, Харрис – мертв. Только, поймали Миллера, но он ничего не рассказывает. А сама история только со слов очевидцев, которые хоть что-то смогли увидеть.