Герой по паспорту. Том 1. Только по паспорту?

Быстро проскочил через пару переулков. А вот и знакомая стена. Бросил взгляд по сторонам. Несколько праздных прохожих, но стражи не видать.

Вперёд!

Подбежал к стене, перекинул мешок, перемахнул сам, подхватил мешок, пригнулся и ходу, ходу! Пробежав почти сотню метров, увидел небольшой узенький переулок. Хорошее место, из-за стены никак не разглядеть. Заскочил в него. Теперь можно расслабиться. Кинул мешок прямо на землю, сам развалился рядом.

Вроде совсем немного пробежал, но запыхался, как после марафона.

Пора сменить имидж. Начал со штанов. Удобные. Много карманов, как в армейских. Надеюсь, в этом мире стражникам не запрещают использовать их по назначению, заставляя ломать голову над вопросом: «Зачем делать столько удобных карманов, если они должны быть пустыми?»

Пока переодевался, в боку в очередной раз стрельнуло. Лицо скривилось от боли.

– "Два ребра сломано, в одном трещина. Гематома, отёчность. Небольшое внутреннее кровотечение. А когда бегаешь, сколы рёбер в опасной близости от… В общем, лучше тебе лишний раз не напрягаться."

Неутешительный диагноз. Ещё и внутреннее кровотечение.

– "В этом мешке есть что-нибудь для меня?"

– "Как ни странно, но нет. Исцеляющих артефактов или микстур не было ни в одном из хранилищ. Думаю, их сразу отдают Его Лицемернейшеству. Есть несколько временных решений, но по истечению срока их действия твоё состояние лишь ухудшится."

Ничего. Прорвёмся. Бывало и хуже. Сейчас главное…

Спиной почувствовал чей-то взгляд. Резко развернулся. Девочка. Маленькая девочка лет семи-восьми в потёртом, заплатанном платьице. Длинные светлые волосы, голубые глаза. Она тихонько стояла на месте и неотрывно смотрела прямо на меня.

– Не бойся. Я тебя не обижу, – сказал я успокаивающе.

Вообще не умею разговаривать с детьми. Голос сразу становится приторно-елейным, как будто сказку читаешь. Вроде с детьми так и надо – мягко и спокойно, только слыша себя со стороны, кажется, будто я… обманщик, заманивающий ребёнка в ловушку. А нормально говорить не могу, оно само так происходит.

Девочка подошла ко мне на несколько шагов. Замерла. Подошла ещё ближе. Замерла.

Несколько секунд она стояла неподвижно. Я тоже.

– Вот, – протянула она мне небольшое яблоко (по крайней мере внешне похожий на него фрукт), которое держала в руках.

– Я… я… – чёрт, вот что я должен сказать?

– Кали! Кали! – послышалось откуда-то со стороны улицы.

Девочка обернулась на крик, выскочила из переулка обратно на улицу. Но не успел я облегчённо выдохнуть, как она вернулась. И не одна: она тянула за руку молодую девушку лет двадцати, долговязую, с чёрными, как смоль, волосами. Увидев меня, она переместила девочку себе за спину, правда та быстренько выскочила обратно, встав сбоку от старшей. Девушка окинула меня взглядом своих карих глаз, задержав его на штанах.

Штанах стражника.

Как бы беда не случилась.

Я в свою очередь получше их рассмотрел. Я уже видел такое, к счастью или к сожалению. Гордая бедность. Лица и шеи чистые, как и руки, под ногтями нет грязи, платья хоть и потёртые, с заплатами, но аккуратные, видно, что за собой и своими вещами следят и ухаживают. Взгляд у девушки не бесстрашный, опасается меня, но твёрдый, непреклонный. Я видел таких людей во многих поселениях разных стран, после того как бедность и разруху им принесли те, кто шёл нести свободу и правильные ценности. С этими же девочками так поступили собственные соотечественники, собственные семьи.

– Марит, посмотри, ему нужнее, – заканючила девочка.

Кали, получается.

– Да, конечно, – подняла глаза Марит. – Можешь отдать.

– Держи, – девочка подбежала и снова протянула мне яблоко.

Взгляд прикипел к фрукту.

– Сейчас, погоди, – сказал я, наклоняясь к мешку.

В комнате стражи Пространственной Ямы (так назвал оружейную мой попутчик) мы нашли тайник. Его в общем-то не особо прятали. Более пяти десятков золотых монет и ещё больше серебра. Я сгрёб это богатство, даже не став считать. Двадцать медяков – одна серебрушка, пятьдесят серебрушек – одна золотая. Немаленькая заначка. Как я и думал, оставшись без пригляда, охрана превратилась в воришек.

Достал из мешочка с монетами золотую.

– Давай меняться? – протянул монету девочке.

– Нет! – шагнув вперёд, твёрдо сказала Марит.

А глаза Кали стали как блюдца, она завороженно смотрела на монету в моей ладони.

– Мне не жалко. И ничего взамен не надо, даже яблока, – тьфу, теперь и с Марит начал говорить как с маленькой.

– Нет, – повторила Марит. Повторный отказ девушки привёл в чувства малышку Кали: она подбежала к Марит и принялась настойчиво дёргать за подол платья. – Хорошо, – сдалась Марит. – Но только медь. Если есть. Серебро, и тем более золото, просто отберут… хорошо, если просто отберут, – последние слова прошептала девушка.

Как же меня это всё достало! Сколько можно испытывать моё терпение, мои нервы?!

Я рванул к мешку, схватил мешочек с монетами и принялся в нём копаться. Нету. Нету! Вытряхнул, монеты рассыпались, перемешались с остальными вещами.

Нет. Ни одной нет.

Встал. Почему-то не могу посмотреть им в глаза. Будто это я виноват во всех их бедах и трудностях.

– Нету, – сказал себе под нос.

Глаза Кали, видевшей, как я копаюсь в куче золотых и серебряных монет, застыли двумя бездонными зимними озёрами.

Марит взяла яблоко из руки замершей девочки, подошла, ухватила мою ладонь и положила в неё фрукт.

– Не надо, – жестко сказал я. Но руку отдёргивать не стал, боясь её напугать.

Девушка посмотрела мне в глаза. Сделала ещё один шаг навстречу. Её лицо оказалось прямо напротив моего. Она приложила ладонь к моей груди. Прикрыла глаза. Её ладонь скользнула чуть ниже, переместилась вбок.

– REFUS, – голос Марит впервые прозвучал мягко.

Я почувствовал тепло. Боль отступила. Дышать стало легче.

Марит открыла глаза, слегка улыбнувшись мне.

– Пойдём, Кали, – взяла она девочку за руку, уводя из переулка.

– "Полное исцеление с первого применения. Для королевства недоумков довольно неплохо."

– "Я уже устал от всей этой жести, но всё же спрошу: почему страже запретили сюда приходить?"

– "Раньше они любили здесь гостить, но это приводило к беспорядкам, случилось несколько восстаний Низших в ответ на действия стражи. Восстания, конечно, жёстко подавили, что привело к большим потерям дешёвой рабочей силы. Поэтому лет двести назад приняли такой закон. Низших всё равно можно подловить в рабочие часы, когда они выходят из Гнойника, если прям очень хочется."

– "Что не так с этой грёбанной страной?"

Хоть кто-нибудь даст мне ответ на этот вопрос?

– "Если хочешь услышать историю о добре и зле, о развращении чувством власти и вседозволенности, о религии, которая превращает в зверей, вместо очеловечивания – ты не по адресу. Как я уже упоминал, это не королевство подлецов, не королевство ублюдков, это – королевство недоумков. Власть, золото, похоть, заблуждения – всё это, конечно, играет свою роль, как и везде, но такими явными образчиками всего худшего в Разумном местные стали из-за банальной глупости. Местные жители банально не понимают основных принципов магического развития."

– "При чём здесь магическое развитие?"

– "Это длинная лекция, в ходе которой ты поймёшь, почему так мне интересен, почему мне важно, чтобы ты выжил, и почему в этом королевстве все так активно борются за главный приз в номинации «конченный ублюдок». Не беспокойся, в этом мире не везде так. Правда, где не так, там всегда найдётся свой геморрой."

К концу нашего диалога я уже полностью переоделся. Содержимое мешка переместилось в несколько поясов и в карманы моей… формы. Буду называть формой.

Так привычней.

– "А говорил, что не Рэмбо. Обвешан поясами как пулемётными лентами. Теперь, когда ты здоров, шансы спастись стали немного выше плинтуса. Местная власть наверняка уверена, что ты до сих пор блуждаешь в Пространственной Яме. Пока они там разбираются, у тебя есть шанс улизнуть. А стандартная тактика поиска беглеца «начни прессовать всех родных и близких преступника» не сработает с Героем из другого мира. Эти по-другому искать не умеют."

Я остановился.

– "Что? Что ты сказал?"

– "Рахлес!! Просто к слову пришлось, я вообще люблю временами всякую чушь нести… Рахлес!!"

По шпилю Цитадели я без труда определил направление к таверне «Трудный день» и уже направлялся в ту сторону.

***

Как же с этим Героем тяжело.

Хорошо хоть добраться до таверны ему не составило труда. Улицы были почти пусты. Народ, заметив активность стражников, попрятался в домах, выходя наружу лишь по необходимости. Из стражи я заметил лишь несколько парных патрулей вдалеке. Наверняка основная толпа сейчас прочёсывает Пространственную Яму. Самый удачный момент для побега. Вместо этого Герой упрямо тащится прямиком в ладони врага.

Как же всё-таки с этим Героем тяжело.

Влад проскочил в переулок, выходящий на улицу таверны. Прошёл через него, прижался к углу. Прислушался. Тихо. Выглянул. Перед таверной было пусто, даже привычных бугаёв-охранников у входа не наблюдалось. Всё-таки это в основном ночное заведение, практически пустующее днём.

Так, что там?.. Рахлес!!

Влад выскочил из-за угла и, не скрываясь, рванул к соседнему от таверны дому. Тому, где живёт Телия. Тому, у которого были выбиты окна и выломана дверь.

Заскочил в дом без всякой подготовки. Я ожидал, что на него тут же набросится стража, очевидная ведь ловушка…

Лучше бы это была ловушка.

Стражников не было, они уже ушли. Логично, ну кто Герою эта девчонка? Никто. Это понимали все.

Но повод прийти у них был.

Телия лежала на столе посреди комнаты. Светлые волосы разбросаны в беспорядке. Голубые глаза устремлены куда-то явно выше потолка. Платье задрано.

Ей проткнули живот.

Рядом на полу с пробитой головой лежал парнишка, работавший в таверне Рорты за стойкой. Дубинка так и осталась зажатой в его ладони.

– "Я его помню…" – слышу мыслеречь Влада.

– "Они любили друг друга. – Нет смысла скрывать. – Я бывал с предыдущим Героем в соседней таверне. Видел, как они переглядывались в тайне ото всех."

– "В тайне?"

– "Если ты ублюдок, то всегда предпочтёшь забрать то, что принадлежит другому, а не добиться самому. Девчонки, по работе имеющие с такими ублюдками дело, часто скрывают свои отношения."

Почти минуту Влад неотрывно смотрел на Телию. Не шевелясь. Не издав ни звука. Это плохо. Если он сорвётся…

– "Рорта сказала, что всем в городе и королевстве заправляет Преосвещенство, это так?"

– "Да. Король трус, не выходит из замка – у него там есть всё, что нужно. А вот Его Лицемернейшество, честно говоря, самый отвратный ублюдок. Все, кто занимал эту должность, были далеко не лучшими Разумными, но этот… Он умеет взять в Разумном маленький недостаток и превратить его в огромный, поставив себе на службу. За время его правления прогрессирование всей этой грязи просто колоссальное. Думаю, максимум через пару десятков лет они здесь настолько озвереют, что сами перебьют друг дружку. Этому королевству недолго осталось."

– "Ясно. Пойдём в гости."

Рахлес!! Только не это. Если я его сейчас не остановлю…

– "Влад, успокойся. Подумай, зачем ты это делаешь? Эта девушка, ты знал её три дня, то есть вообще не знал. Она была обречена с самого начала. Ещё вчера, когда Релий во всеуслышание рассказал про её сестру, про помощь Низшей – это был приговор. Он может и крикнул «мы все знаем», но это не так. Знали бы, и девчонка уже была бы мертва. Он один знал или подозревал, а молчал потому что… потому что хотел трахать эту девку, что воротила от него свой нос, собираясь шантажировать её этим. А тогда не выдержал и всё выложил. Пойми, здесь ненавидят Низших чистой, незамутнённой ненавистью, не разбираясь в её причинах и смыслах. Она сама выбрала смерть, как только решила помогать своей родственнице. И поверь, она знала на что идёт. Её не стали бы убивать просто за то, что ты с ней переспал. Понимаешь, Влад? Твоей вины в её смерти нет. И сама девчонка тебе никто, нет смысла из-за неё идти на смерть."

Не сработало. Влад не остановился, даже шаг не сбавил. Здесь нужно по-другому.

– "Ладно, я понял. Ты прав: ублюдок в Цитадели заслужил смерть. Эти две жертвы – капля в море его поступков и решений. Вот только это лицемерие, Влад. В твоём поступке будет смысл, только если ты доберёшься до Преосвещенства и сможешь его убить. А если ты просто сдохнешь там как собака, кто отомстит за девочку и за остальных жертв этой твари? А теперь послушай меня: эти ублюдки ничего не смыслят в магии, они слабаки. А я нет, мне более семиста лет и поверь, будь я жив, смог бы в одиночку всех в этом королевстве перебить. Пара месяцев, всего пара месяцев. Я обучу тебя магии, настоящей магии. А после ты вернёшься сюда, и сам сможешь решить, кто заслужил смерть, а кто нет. Это восстановит справедливость за смерть Телии, а не твой труп. Его Лицемернейшество забудет о тебе через минуту после твоей смерти и продолжит мучить всё королевство. Пойдём, Влад, сделаем всё по Разуму."

Остановился. Отлично.

– "А ведь ты прав, – конечно, я прав. – Она мне никто. – Что?! – Дурочка, поверившая лжецу. Она «подарила» мне одни из самых худших воспоминаний и ощущений. Так старалась той ночью, боясь, что я пожалуюсь или что всё пророчество рухнет в бездну, если она меня не удовлетворит. Три часа! Всё было так неуклюже, неуместно. Её минет – просто ужас. Половина старшеклассниц в моём мире посмеялись бы над её навыками. Думаешь, это приятно: трахать девушку, когда ни ты, ни она этого не хотите? Так что не думай, что я проникся к ней невероятной симпатией, что она стала мне родной. Пара месяцев? Не смеши. Я уже понял, в какой мир попал. Через пару месяцев, если я буду ещё жив, у меня будет куча другого геморроя и проблем – в этом я профессионал. Нет, я уже не вернусь сюда. Если честно, – Влад устремил взор в небо, – уже через несколько часов, когда солнце будет в зените, мои эмоции схлынут, я смогу мыслить более здраво и мне хватит благоразумия не бросаться в самоубийственную атаку."

– "Тем более, Влад. Тем более. Значит…"

– "Значит Его грёбанное Преосвещенство сдохнет здесь и сейчас из-за дурочки, которая мне никто!!"

***

Проблемы начались внезапно. Когда Нероту доложили о том, что Герой проник в оружейную, он лишь отмахнулся от этой новости, приказав найти и привести к нему носатого разгильдяя и его двух помощников. Готовился устроить им знатный разнос за то, что недоглядели за подопечным.

Через полчаса появились первые нехорошие предчувствия. Катия и Детора отыскали довольно быстро, а вот Релий как сквозь землю провалился. Но самое главное – его люди всё ещё не вывели Героя из оружейной. Заходить в здание после активации его защиты было бессмысленно. Более полусотни подчинённых собрались у входа, ожидая, когда хоть кто-то наконец выйдет наружу. Но время шло, а никаких изменений не происходило. Когда к Нероту подошёл патрульный и сообщил, что тело Релия было обнаружено в переулке, начальник стражи был уже на пределе.

Разделив людей на две группы, первую он отправил в оружейную узнать, что там происходит, вторую отправил в патрули по городу на случай, если Героя не найдут в здании.

Ком проблем продолжил расти. Оружейную всё ещё обыскивали (уж больно много в ней отнорков и скрытых мест), но уверенность, что Герой прячется там, иссекала на глазах. А уж когда Нерот узнал, что вся охрана здания перебита, злость накрыла его с головой. Как? Как это могло произойти? Ущерб от этого ничтожного Героя теперь столь велик, что свесить всех собак на простых стражников не получится.

Спросят с него, и спросят строго.

Дальше вообще началась мистика. В восточной части города, в районе ремесленников, одновременно разгорелось несколько пожаров. Нерот лично прибыл узнать, что случилось. Горели несколько складских помещений. Вернее, уже догорали. Жертв не было, вот только сгоревшие склады принадлежали… да, вот и этот ублюдок. Сейчас ему придётся слушать крики и ор одного из богатейших вельмож страны, смешанные с обвинениями в неисполнении своих обязанностей. Ему тоже нужен крайний, чтобы было с кого стрясти свои убытки.

Закончив выслушивать этого напыщенного индюка, Нерот увидел спешащего к нему стражника:

– Господин Нерот, ещё несколько возгораний в северной части города!

– Что?! Как?! Что горит?

– Это… это здания господина Соретия, – почему-то прошептал стражник.

Соретий! Да чтоб его Свет покарал! Как же так?

– Господин Нерот, во всех сгоревших зданиях были активированы Тушители, но они не сработали, – продолжил доклад подчинённый.

Верно. Владельцы этих складов люди состоятельные, и своё имущество защищали всеми доступными способами, в том числе и артефактами. Имелись у складов и сторожа, но те клянутся Светом, что ничего необычного не заметили. Да и огонь во всех случаях распространился слишком быстро.

Это поджог. Однозначно. Но кто? И зачем? Снова этот Герой? А если и он, то тогда главный вопрос: как он это сделал? В разных частях города, обойдя патрули, не замеченный сторожами, сломав или отключив Тушители (как он вообще про них узнал?).

Ещё несколько таких пожаров и ему придётся трястись уже за свою жизнь, а не только за свой кошелёк.

Нерот окликнул стражников, бесцельно шатавшихся вокруг догоравшего склада, и принялся раздавать приказы:

– Усилить патрули в восточной и северной части города, особо следить за имуществом членов Совета Короля. Загонять горожан в дома, никто не должен праздно шататься по улицам. Тогда Герой не сможет передвигаться незамеченным. И не забудьте – ни в коем случае не убивать, брать только живьём. Уж я устрою ему «случайную» смерть.

Подчинённые разбежались передавать приказ. Никто из них, как и сам Нерот, не обратил внимание на двух пацанят семи лет, стоявших в переулке неподалёку, с раскрытыми ртами завороженно смотревшими на огонь, пожирающий здание. Каждый из мальчишек твёрдо сжимал в ладошке настоящее сокровище – золотую монету, подаренную щедрым рыцарем за выполнение небольшого поручения.

Ничего удивительного – на этих маленьких дьяволят вообще редко обращают внимание.

***

Марий изнывал в своём доспехе. Личные стражи Его Преосвещенства всегда носили полный латный доспех, за восемь лет службы он уже привык и к духоте, и к скованности, но сегодня выдался особенно жаркий день. Ещё и время неудачное – солнце почти в зените. Тем более, что стоять в одиночку у входа для прислуги откровенно скучно.

Но последние десять минут Марий желал именно одиночества.

– Марий!.. Господин Марий!.. Я знаю, что ты меня слышишь. Ну чего тебе стоит, а? Дай уже меч подержать! – в сотый раз канючил этот мелкий засранец Шотри.

– Отвали, сказал, – тоже в сотый раз отказал Марит.

Сегодня мелкий разошёлся сильнее обычного. Он, бывало, задирался, чего-нибудь выпрашивал, всё просился уговорить Его Преосвещенство взять его, такого способного, в личную стражу. Но всегда ненавязчиво, долго не надоедал. А тут будто забыл, что скоро смена Мария подойдёт к концу и мальцу не поздоровится.

Мысли Мария о скорой сладкой мести мелкому шкоднику ушли на второй план, когда из-за угла, слегка пошатываясь, вышел такой же, как и Марий, в полном доспехе, рыцарь.

– Господин Щехей, – признал его Шотри. У мальца талант сходу опознавать личных стражников Его Преосвещенства.

Щехей, слегка пошатываясь, подошёл вплотную.

– Здаров, Марий. Пусти внутрь.

– Здаров. Ты ж сегодня выходной?

Машинально ответив, лишь после Марий призадумался. Голос у Щехея был вроде обычный, а вроде и немного другой. Или это у него с похмелья так?

– Господин Щехей, а можно меч ваш подержать? – влез в разговор Шотри.

– Отвали, шкет, – послал его Щехей. – Меня Гофер выдернул, говорит что-то случилось, нужно чтоб вся стража была здесь.

– А-а, из-за Героя что ли?

– Мне почём знать? Открой, пойду в нашу коморку досыпать. Понадоблюсь, будите.

– Понял. Код?

– Маргоний.

– Нет. Утром сменили же. Ты где?.. А, ну да, – распахнул дверь Марий. – Новый код – Бермолий.

– Ага. Бермолий.

Щехей зашёл внутрь. Закрыв за ним дверь, Марий вернулся на свой пост.

Шотри исчез без следа.

***

Получилось. Это была самая рискованная часть. Если бы Шотри не поведал мне, что если убить или даже просто вырубить любого из личной стражи Преосвещенства, то об этом сразу узнают все остальные стражники, я бы не стал заниматься этим фарсом с переодеванием. Но теперь всё позади, осталось только найти Преосвещенство и заставить его заплатить по долгам.

Сказать честно, я не ожидал, что от малышни будет много толку. Но стоило Шотри услышать о золотых монетах в качестве награды, он тут же организовал бурную деятельность. Чтобы собрать команду мечты из двух десятков сорванцов ему хватило пятнадцати минут. Головной штаб организовали дома у Митрия, друга Шотри. Он жил с отцом – беспробудным алкашом, всё время громко храпевшим со второго этажа, потому нам никто не мешал. Впрочем, от меня потребовалось только рассказать малышне, чего я от них хочу, дальше они уже сами. Облазив все злачные места по всему городу, малышня знала обо всех мелочах и деталях, необходимых для совершения задуманных мной диверсий. Смотря на стороны на их жаркие споры о том, как лучше пролезть туда и сломать это, где лучше поджигать и что использовать для поджога, я чувствовал себя наивным, глупым дитяткой в окружении злобных гениев.

Сложности возникли только с планом проникновения в Цитадель. Личная стража Преосвещенства была лучше укомплектована, в том числе и такими проблемными артефактами, но задавая наводящие вопросы, я смог разработать этот авантюрный план. Доспех стащили у настоящего Щехея, который по-настоящему вдрызг напился прошлой ночью. После я долго и нудно расспрашивал Шотри о его повадках: как здоровается, дефекты речи, слова паразиты, как обращается к пацану, который вызвался идти со мной, и о многих других мелочах. Проговорили и отрепетировали весь диалог между мной и Марием. Я до последнего боялся, что из-за поднятой суматохи личной страже Преосвещенства накрутят хвосты, и Марий будет настороже. Боялся больше не за себя, а за малышню. Спались мы у ворот, и стало бы очевидно, кто у меня в помощниках. Даже представлять не хочу, что с ними бы тогда сотворили. А так я уверен, что этих разбойников не поймают.

И вот я внутри Цитадели.

Снял латные перчатки, положил на пол. Руки должны быть свободны. От Шотри я узнал, что Преосвещенство здесь, в Цитадели. Осталось только найти. Начну со знакомого места.

Повезло. Преосвещенство обнаружился в саду. Сидел на скамейке в беседке, пил вино из бокала. Как удачно. Твёрдой походкой направился по тропинке прямо к своей цели. Конечно, он сразу меня заметил.

– Я ведь сказал меня не беспокоить! Что случилось?..

Продолжил идти.

– Я спросил, что случилось, докладывай!..

Продолжил идти.

– Ты оглох, стражник?..

Чуть ускорился.

– Да что ты?..

Только после этого Преосвещенство подскочил со скамейки, уставился на меня, наконец заподозрив неладное. Начал было открывать рот…

– А-А-А! Нет! Нет! А-а-а!

Я не стал дожидаться, пока он заговорит. Закреплённый с внутренней стороны доспеха, у предплечья, нож, выскользнул в ладонь, чтобы секундой позже торчать из правого колена Преосвещенства. Пока он корчился на земле от боли, я подскочил к нему, схватил за руку, дёрнул, переворачивая его на живот. Ногой в латном сапоге надавил между лопаток. Его Преосвещенство лежал на земле, прижатый моей ногой, одна его рука под очень болезненным углом была выставлена назад, я крепко держал её за запястье. Скоро боль в колене подуспокоится, он сможет собраться с мыслями и наверняка запульнёт в меня каким-нибудь заклинанием. Как бы не так. Вытянул его руку, выкручивая её в предплечье, одновременно ладонью выкручивая её же в запястье. Преосвещенство уже не кричит – мычит от боли. Не зря я надавил ногой между лопаток, выбив из лёгких воздух – не хватало ещё, чтобы на его крики сбежалась стража. Несколько раз потряс плечом, в свободную руку, всё из того же тайничка в доспехе, выскользнула бечёвка, с заранее завязанной петлёй. Наклонился, накинул петлю ему на шею, потянул бечёвку на себя, затягивая петлю на шее Преосвещенства. Проделывая всё это, не забывал непрерывно выкручивать руку ублюдку, вызывая новые вспышки боли, не давая ему тем самым шанса воспользоваться спасительной магией. Теперь же, с удавкой на шее, он точно не сможет позвать на помощь или произнести активатор.

Сильнее натянул бечёвку, сильнее надавил ногой.

––

Его Преосвещенство не понимал, что происходит. Всё случилось слишком быстро. Кто? Кто смог подкупить одного из его личных стражей? Он столько лет добивался их безоговорочной преданности. Ни у кого нет больше золота, чем у него, никто не может дать больше привилегий, чем он. У каждого из своих стражей он сумел отыскать слабость. Даже самую маленькую. Наклонность, пристрастие. Он поощрял эти слабости, развивал их. Теперь только он мог дать им то, что они хотели: возможность безнаказанно получить всё, что они жаждут. Никто и слова не скажет против личной стражи Его Преосвещенства.