Подарок от Милены

А невежливая проговорила:

– Ром, я хотела с тобой посоветоваться насчёт… – о чём говорить-то? – насчёт учёбы. Но это не к спеху. Я пока пойду. До скорого.

– Милена!

– Извини, Рома. Я совсем забыла, что обещала заглянуть к племяннику.

***

Антон, мой первый и пока единственный пациент, покорно расслабился под моими руками.

Разумеется, Я соврала Роме. Я не забывала, что обещала зайти к племяннику. Просто мы с Антошкой никогда не обговариваем время моего прихода. Застану и хорошо. Рома. Естественно, мне и не поверил. Но так или иначе я развернулась и ушла. Сейчас, когда трудилась над длинненьким для возраста Антоши и таким худеньким тельцем, нервы пришли в порядок. Зато совесть начала кусаться. Всё-таки ты гадостный человек, Милена Барсова. Вместо того, чтобы порадоваться за друга. у которого такая вежливая гостья, с таким красивым голосом, ты, явившись нежданно и незвано со своими проблемами, целенаправленно опозорила перед девушкой этого самого друга. Я приняла решение при первой же возможности извиниться перед Ромой.

– Какие у тебя новости, Антон?

– Какие у него новости! – в комнату заглянула Галя, – опять учительница жалуется, что девочек обижает: бьёт, подножки ставит, за косички дёргает.

– мы будем об этом говорить, Антон, или не будем? – спросила я, когда невестка вновь покинула комнату, отправившись по своим домашним делам.

Я не люблю, когда с детьми разговаривают как с дебилами. Когда взрослый человек начинает нарочито коверкать интонации голоса. обращаясь к ребёнку, которому уже давно больше полутора лет, я начинаю сомневаться в умственных способностях этого человека. Да даже тыканье от посторонних людей по отношению к детям лично я запретила бы. Кто, объясните мне, сказал, что какая-нибудь грубая горластая тётка или пьющий мужик заслуживают уважения больше, чем вот этот мальчик, или вон та девочка, самый серьёзный проступок которых заключается пока в разбитом мячом цветочном горшке. Конечно, я не могу сказать, что в свои восемнадцать хоть сколько-нибудь разбираюсь в детях, но своего племянника я знаю, как и то, что его вполне есть за что уважать. И, если бы он сейчас ответил. что говорить о подножках девочкам мы не будем, мы бы и не говорили. Но он ответил:

– Будем.

А я и предполагала. что он это скажет.

– Ты хочешь привлечь к себе внимание девочек?

– Да не нужно мне их внимание, – возмутился мой собеседник.

– Тогда что?

– Ирка и Аринка очень противные. Ирка всё время хвастается. А Аринка ябеда.

Я молчала. Ждала. что он скажет что-то ещё. Не сказал.

– Антон, – произнесла я, – ты думаешь, мне это не понятно? У меня в классе тоже была девочка, которую всегда хотелось треснуть.

– За что?

– Да в общем, за то же. Она тоже была ябеда. Разница в том, что я-то и сама девочка.

– Ты уже большая.

– Это я сейчас большая, а когда-то ведь тоже была маленькая.

– И что?

– Знаешь, чем родители отличаются от всех остальных?

– они детей родили, воспитывают, любят.

– Вот! Умница! Я как раз о последнем и говорю. Родители любят. Любят таких, какие мы есть. Смотри, ты медленно читаешь, да?

– Мгм.

– Как ты думаешь, если к твоим папе и маме приведут другого мальчика и скажут, что он читает быстро, возьмите его вместо Антошки, они обрадуются?

Племянник засмеялся.

– И я про то же. Родители нас любят за нас самих. Они гордятся нашими достижениями, огорчаются из-за наших ошибок, но любят они нас всегда.

Антон слушал, а я продолжала:

– Ну а в коллективе, так уж заведено, любовь, уважение приходится завоёвывать. А уважают чаще всего мальчиков, которые силу используют не против того, кто слабей, а против того, кто равен по силе, а то и сильней. Мы, девчонки, бываем ужасно противные. Тут ты прав. Устоять против искушения дёрнуть за косичку или поставить подножку порой невозможно, Но, понимаешь, чести в этом не много.

Антон помолчал минуту, потом спросил:

– Значит, с мальчишками драться можно?

– Даже нужно.

– Милена!

А я и не слышала, как Григорий зашёл в комнату.

– Спасибо, сестра. Теперь, когда на нас с Галей учителя покатят очередную бочку за невоспитанность сына, мы будем знать, кого благодарить.

– Папа, а ты никогда не дрался в школе?

– Никогда!

– И с мальчиками тоже никогда?

– ни разу.

– И учителя тебя никогда не ругали?

– Только хвалили целыми днями.

– И тебя всё равно уважали?

Я засмеялась, Гриша усмехнулся тоже.

– А ты как думал? Все.

– Всё, Антоша. Вставай, массаж на сегодня окончен.

– А что так быстро?

– Одевайся, а я домой.

– Пойдём-ка лучше чай пить, наставница. – Гриша взял меня за плечо.

Рука была как рука, но я почувствовала, я знала, что через три дня, когда Гриша будет возвращаться с работы, эта рука от чего-то оденется в гипс.

И всё-таки замечательно, что прошли те времена, когда я не знала. как объяснить человеку своё Знание, когда мне никто не верил. Поэтому, когда мы пили чай, прикусывая зефиром в шоколаде, который, похоже, специально для меня покупает Галина, – уж очень я уважаю это лакомство, я без обиняков сказала брату:

– Гриша, я знаю, что в четверг, если ты выйдешь на работу, с тобой случится какая-то неприятность, ты сломаешь руку.

Галя вскрикнула.

– Да? Ну, постараюсь быть осторожным, Хорошо, что предупредила.

– Нет, Гриша, тебе в этот день не надо ходить на работу.

– Милена, ты начальству моему позвони и скажи. Так, мол и так. Дайте больничный, а то руку сломает.

– Всё правильно, и что? Меня уже многие знают, мне верят.

– А оно, начальство, тебе ответит: когда сломает, тогда и дадим. Нет у нас такого закона, чтобы предсказания освобождали кого-то от работы. И слава богу, что нет. А то от предсказателей спасу бы не стало.

***

Мне не было никакого дела до звонков в дверь и их количества. Мне было нужно дописать письмо однокурснице и я не намеревалась вставать из-за компьютера, пока письмо не будет отправлено.

– Милена, к тебе Рома пришёл.

Неужели!

Что ж, пусть письмо полежит в черновике.

– ты просто так заходила или что-то действительно хотела сказать?

– Что ты, Ром, какое «просто так, я заходила, чтобы познакомиться с бирюзовой Юлей.

Рома прошёл в комнату. Устроился на диване.

– почему с бирюзовой?

– Голос у неё такой. Красивый, я бы сказала.

Ромка ничего не ответил, а я демонстративно медленно вышла из электронной почты, вызвала команду завершения работы компьютера. После чего поднялась из-за стола.

– Но красивый голос, – заговорила я снова, – лично мне, как правило, ни о чём не говорит.

Тут только я вспомнила. что собиралась извиниться перед другом за своё вызывающее поведение днём. Но… Нет, не хочу. Не могу себя заставить произносить извинения, в которых не будет ни грамма искренности. Тем более, что Рома хмыкнул:

– Да нет, Юля и сама очень даже симпатичная девчонка, к тому же, хорошая собеседница, и… В общем, проехали. Если сегодня у нас по сценарию не ожидается продолжения сцены ревности, то всё-таки расскажи, для чего ты приходила? Я уверен, не просто так.

Интересно, что означало это «и», сказанное таким многозначительным тоном?

– Да я соскучилась, дорогой.

Вот сейчас Ромка откровенно расхохотался.

– А тебе идёт это, Милена. Глаза так и горят, румянец. Русалка в гневе, да и только. А за что ты сердишься? Неужели и правда взревновала?

– Ты с ней встречаешься?

– Можно и так сказать. Надо же когда-то начинать. Ты вот ведь тоже не одна.

Да уж.

Я пересекла комнату, присела на диван неподалёку от Ромы. Чувствовала, что он смотрит на меня и не знала, что сказать. Просто сидела, положив, сцепленные замочком руки, на колени.

Рома прав. Детство закончилось, а взрослая жизнь диктует свои правила, с которыми приходится считаться.

– приходила я из-за соседки, тёти Насти.

– А что, Николай всё же умыкнул деньги бабушки Нины?

– Ого, может быть, моё Знание заразно?

– Заразно, конечно. Но, говорят, только половым путём передаётся.

– Значит.. тебе не грозит, – рассмеялась я, – но про деньги ты угадал.

– У неё действительно их украли? Николай?

– Крёстный её сына не может быть вором.

Серьёзного разговора не получалось. Мы оба то и дело разражались смехом. Рома опомнился первым.

– Милена, если у бабули и правда спёрли деньги, это очень серьёзно и очень страшно.

– Да, – я тоже начисто изгнала из интонации всякие признаки веселья, – И она хочет, чтобы деньги с помощью дара нашла именно я.

***

Мы с Ромой снова стояли у двери соседки. Она открыла не спрашивая.

– Тётя Настя, нельзя так дверь открывать, а вдруг бы жулики пришли.

– Я думала, это Максим с Женей. Они по Ленинграду гуляют, по Эрмитажам всяким. Максим ключ дома забыл. Вот и решила, что мальчики вернулись.

Для бабушки Насти, как и для многих пожилых людей, всю жизнь проживших в Ленинграде, возвращение городу его настоящего имени не имеет никакого значения. Ленинград для них так и остался Ленинградом. Назвать город Санкт-Петербургом. а уж тем более Питером, для них то же, что вместо «весело» сказать «стрёмно» или «прикольно». Новомодное словцо, ничего больше.

– Мы хотим задать вам пару вопросов по поводу денег, – тихо сказала я, опасаясь, что меня ненароком услышат соседи.

– Проходите.

Я боялась упрёков в том, что и Рома моими стараниями оказался посвящённым в тайну похищенных денег, но их не последовало. Мне показалось, что, наоборот, Настя с большей готовностью обращается к Роме, чем ко мне.

– О чём спросить хотите?

Рома показал мне кресло, в котором я и расположилась. Сам примостился рядом на подлокотнике.

– Тётя Настя, – проговорил друг, – мне кажется, даже я видел сумку, в которой были принесены деньги. Неужели это та, старомодная вещица, что лежала открыто на вашем комоде в коридоре?

– Красивая сумка. Вышита бисером. Никто не знал, что деньги именно в ней.

– Тётя Настя, а давайте посчитаем, сколько человек из присутствующих могли прийти с такой сумкой, красивой, вышитой бисером. Что-то подсказывает мне, что ни Максим, ни Даша, ни Женя не могли. На нас с Миленой тоже сомневаюсь, что кто-то подумал бы.

Иными словами, с такой сумкой мог явиться только человек пожилого возраста.

После того, как ваша подруга заявила, что принесла вам на сохранение деньги, не надо быть гением, чтобы понять, что за сумка откровенно не пустая, лежит на трюмо. Вынести её незаметно под кофтой, свитером, а, может, укрыв собственной сумкой, ни для кого не представляло сложности. Ну а если кто-то из ваших, то и выносить…

– Чтооо?!

– Он так не думает, – решительно вмешалась я, желая спасти Ромку от громов и молний матери и жены. – Рома просто развивает мысль.

К счастью, в этот момент в дверь позвонили.

– это мальчики. – всполошилась Настя, – вы идите пока, идите со своими глупыми домыслами. Мне не нужны сыщики, я просто ясновидящую просила посмотреть и мне сказать потихоньку, кто взял деньги. Нина ведь приедет, спросит. Как в глаза ей смотреть буду.

В прихожей и правда послышались голоса «Мальчиков».

– О! У нас гости, – воскликнул Максим. Увидев нас.

– Они уже уходят.

– Мы уходим, – подтвердил Рома, – как там Эрмитаж? Я уже давно не был.

– По Эрмитажу можно ходить много-много дней, и каждый раз открывать для себя что-то новое, – отозвался Женя

А во мне на звук его голоса отозвалось Знание.

Только сегодня утром, прямо перед прогулкой с Максом, этот Женя был в ювелирном магазине, где приобрёл дорогое украшение. Мне не было понятно, что за украшение. Я знала только, что оно очень дорогое. А ещё ощущала ликование в душе этого Жени. Совсем скоро он преподнесёт своей любимой настоящий подарок.

Так что же это получается? Значит, деньги украл он? Очень похоже, что так. Не кто-то из наших соседей. Чужой парень Женя.

В первые секунды от этой мысли я испытала огромное облегчение. А потом в мозгу всплыл естественный вопрос: допустим, украл действительно он, а дальше-то что?

Глава 3

– Наташа, ну что я могу сделать? Всё понимаю. Славный Тимур парень, но не крутит меня от него.

На фиг все на свете предсказания, вышитые бисером сумочки и деньги. Сейчас мне просто нужно поговорить с подругой. И дело даже не в том, что я ждала от Наташки полезного совета. мне необходимо было облечь в слова свои сумбурные мысли и попытаться разобраться, что же такое со мной происходит. А Наташка, при всём кажущемся легкомыслии, умеет как не многие и слушать внимательно, и вопрос задать правильно. Хочешь не хочешь, а начинаешь вглядываться, вдумываться в себя. Именно поэтому, как только мама ушла в свою комнату, откуда вскоре послышалось бормотание телевизора, я тут же схватилась за телефон.

– Понимаешь, утром всё было хорошо. Я позвонила Тимуру, спросила, проводит ли он меня после училища. Он, как ни в чём не бывало, ответил, что конечно, проводит. Кажется, обрадовался моему звонку.

– И?

– И проводил. Я его пригласила к себе на обед. Заходим в квартиру, ещё дверь не успела закрыть, полез целоваться.

– Молодец. Растёт мальчик. А то мне он таким тютиком в школе казался. Ну и, сказка закончилась свадьбой?

– Наташка, завянь. В том-то и дело, что я его поцелуи едва выношу. Умом осознаю, что он классный, замечательный, но где ум, а где всё остальное!

– Вот это золотые слова, – вздохнула подружка.

– В общем, когда пошли в комнату, сели на диван, у Тимура явно стало сносить крышу. Попытался снять с меня блузку, представляешь?

– Да ты что! И он посмел покуситься?

– А будешь издеваться, я вообще ничего говорить не стану.

– Да я сама серьёзность и внимание. И что блузка, отыскали потом?

Ну вот что делать с этим чудищем Наташкой, злиться или смеяться?

– Отпихнула я его, да ещё и чуть не наговорила гадостей о его слюнявости. Вовремя язык прикусила.

– Всё понятно.

– Да? Аж завидно. Мне вот ничего решительно не понятно. Может, я фригидная какая-нибудь?

– Не думаю. Твои эмоции по отношению к другу Гриши не наводят на мысли о фригидности.

Я коротко рассмеялась.

– Да уж, тогда я самой себе казалась девушкой лёгкого поведения. Я и сейчас, когда о Серёже думаю, волнуюсь. Как вспомню, что со мной начинало твориться от любых его прикосновений, от звуков голоса.

– Да, у меня это тоже бывает. Флюиды волнами исходят от парня и ничего с этим не сделаешь. Иногда даже не нравится, а мысли рядом с ним все горизонтального направления.

– вот-вот, – откликнулась я, – а с Тимуром у меня наоборот. Он мне нравится, но все до единой мысли о нём направлены вертикально.

– Ты его и наедине называешь Тимуром, не Тимой?

– Только Тимуром. Он, как и я, не любит, когда имя сокращают.

– Повезло же вам с именами. Милена, Тимур – сразу понятно, о ком речь. А попробуй скажи «Наташа», сразу услышишь: «какая?»

– Зато популярное имя показатель того, что оно многим нравится.

Подруга хихикнула.

– Мне тут Димка анекдот рассказал. Мужик мечтал встретить девственницу. Знакомился то с одной девушкой, то с другой. А они уже собственно, не девушки никакие. И всех, как нарочно, зовут Наташа. Познакомился со школьницей старших классов. Тоже Наташа и тоже оказалась не девушкой. Ну, идёт с последнего свидания весь такой расстроенный. А тут девочка с шариком воздушным играет. Шарик залетел на дерево. Девочка просит: дяденька, достаньте шарик». Тот интересуется: «а зовут тебя как?» «Наташа». Мужик ошеломлённо: «господи, такая маленькая, а уже Наташа».

Нет, всё-таки хорошая у меня подруга. Умеет в нужный момент разрядить обстановку.

– Слушай, – спросила уже серьёзно, – А Рома как? Мне кажется, он идеально тебе подходит. Умный, добрый, и вроде бы неравнодушен к тебе.

– Ну да, неравнодушен. Он, оказывается, спит с вежливой девушкой.

– С вежливой, – Наташа расхохоталась, – она что же, за каждый оргазм ему «Спасибо» говорит?

– Скорей: будьте любезны, ещё, пожалуйста.

– Ладно, – отсмеявшись, снова заговорила подруга, – сама-то ты чего хочешь и ждёшь?

– Наташ, я не знаю, но вообще в последнее время навязчивая идея увидеться с Сергеем.

– А что, это мысль.

– Ты уверена?

– Конечно.

– Только вот повод для встречи никак не могу придумать.

– Какой ещё тебе нужен повод? Так и скажи: «»хочу увидеться»

– Нет, не могу. Язык не повернётся.

– Ага, в любви признаваться повернулся.

– Ну, это ж когда было? Детство.

– Смелей, Миленка, тогда детство, а сейчас молодость. Её тоже пережить никто не предложит.

***На улице Маратая счастлив был когда-то.Прошло с тех пор ужасно много лет.Но помнят все ребятана улице Марата,что я имел большой авторитет.

Мне всегда нравилось вот так сидеть, забравшись с ногами в кресло, и слушать разговоры мамы и Гриши. Об Антошке, о Гале, о работе, и снова об Антошке. О нём Гриша готов говорить часами, а мама часами слушать. Я же просто наслаждалась обстановкой. Мы снова втором, как раньше. Только не понятно, почему из головы не выходит эта песенка про улицу Марата. Может быть, потому что вчера вечером много говорили с Наташей про Сергея, а он часто пел эту песню. То есть, наверно, поёт. Я давно его не видела. После того дня, когда он занёс нам приглашение на свадьбу, к нам ни разу больше не заходил. Наташа советует не заморачиваться, пригласить и всё. Но я так точно не смогу. Не хватит решимости. Нужно придумать какой-нибудь предлог.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.