Одна среди людей

– Если ты откажешься, то могут расстроиться браки наших детей. Ты подумала о них, когда задавала свои вопросики?

Последний довод мужа был как снег на голову. А ведь и правда…

Вроде бы я была готова отправиться в монастырь и самовольно даже выбрала этот путь, так отчего я тогда разрыдалась? Возможно, прорвались так долго копившиеся чувства, которые некуда и некому было показать. Я как сосуд, который наполнили водой до краев и наконец понесли, особо не заботясь о сохранности содержимого. Я расплескала его, и стало легче.

Монастырская жизнь обещала быть интересной. Неизвестное будущее манило и пугало. Что там в монастыре? Строгие ли порядки? Однако эти опасения отошли на второй план, ведь теперь я больше не сидела одна в горнице, не общалась со служанками и не пребывала в страхе, что муж опять не придет ко мне ночью. Да и браки детей удалось спасти, ведь приданое у дочери есть, она недурна собой и смышлена, и сын не подвел. Родители будущей жены согласились отдать свою дочь за него даже после моей ссылки: муж – человек не самый последний в Москве.

Если бы я отправилась в монастырь по доброй воле, то вначале прошла бы трехлетнее послушание – жила бы вместе с монастырскими трудницами и работала бы со всеми «во славу Божию». Так проверяли искреннее желание послушника остаться в монастыре, а заодно обучали монашеской жизни. Такой роскоши мне никто не предоставил, и иноческий постриг произошел сразу по прибытии. Новая жизнь началась одиннадцатого января, теперь меня звали Агриппина.

Поначалу, как и все новое, жизнь в монастыре, а главное, послушание (что важнее поста и молитвы), давались мне тяжело. Не привыкшая к труду, всю жизнь жившая с прислугой и двором, полным холопов, я уставала еще до обеда. Послаблений давать мне никто не собирался, а учитывая, что я трудилась в поварне, или по- современному на кухне, само такое послушание подразумевало особую тяжесть. Мало-помалу я привыкла и освоила послушничество, поддерживала келью в чистоте, выучила правила богослужений и трапез, правила общения с сестрами, а главное, с настоятельницей.

Настоятельница матушка Евдокия сразу смекнула, почему я попала в монастырь.

– Одержима дьяволом? – никогда не забуду ее удивленного лица. Она махнула рукой, перекрестилась и повела показывать келью и монастырь. – Если бы не было блудливых кобелей, монастыри пустовали бы, – с усмешкой поведала матушка. – Но ты здесь не одинока. С тобой Господь и мы, твои сестры. – Последняя фраза была сказана с назиданием и самоуверенностью.

Что привело матушку Евдокию в монастырь, я так и не узнала, но видела, с какой заботой и любовью она мне помогала, учила, давала советы и просто вела неторопливую беседу. Это наводило на мысли о некотором сходстве наших судеб.

Я смирилась с новой жизнью и даже полюбила ее. Больше не было слез, самобичевания и страха за свою душу. На небе вновь взошло солнце. Приняв монастырский уклад и себя такой, как есть, я отправилась дальше по жизни, опираясь на крепкую руку матушки Евдокии. Постоянные хлопоты по хозяйству и молитвы, в которых я благодарила Бога за милость, которую он мне послал.

Так прошло почти шесть лет.

Правда, я часто думала о детях. Сильно хотелось повидать их, хотя бы одним глазком взглянуть…

Моя мечта сбылась, но лучше бы она не сбывалась.

Итак, 1546 год, год затмения. Все случилось летом. Одним прекрасным жарким днем, когда я с другими монашками полоскала белье в речке, что бежала неподалеку от монастыря, стало вдруг темнеть. Луна закрывала Солнце у меня на глазах. Сильно перепугавшись, я вместе с остальными бросила стирку и, позабыв о белье, разложенном на берегу, побежала в монастырь, ища защиту в его каменных стенах. Больше бежать было некуда. В те мгновения я, наверное, ожидала конца света. Ине я одна. Весь монастырь.

Все как один встали на колени во дворе, вытянув руки к небу, вознося молитвы Всевышнему.

Быстро темнело. Среди бела дня наступала кромешная тьма. Ад отворил врата. Воображение рисовало чертей, выпрыгивающих из черноты неба прямо к нам в монастырь.

Матушка объявила, что нам сильно повезло встретить смерть в лоне Бога, и предложила молиться не о спасении, а о благодати, которую Господь ниспослал нам, заведомо отправив всех нас в монастырь. Матушкины слова, как всегда, утешали и ободряли. Мы уверовали, что мы с Богом, а потому будем спасены.

Когда совсем стемнело, матушка предложила всем обняться на прощание и вместе принять радость встречи с Господом. Так мы и поступили – встали в круг, крепко держа друг друга за руки, и замерли в ожидании, громко воспевая хвалу Господу. Не знаю, смотрел ли кто-то на закрывающееся солнце кроме меня, но я увидела последний луч, сверкнувший на прощание. Мои глаза, полные слез, уставились в темноту, жаждая увидеть хоть что-то. Молитва лилась песней. Тяжесть вдруг сковала веки, и я почувствовала, что падаю. Последнее, что явилось моему взору, был солнечный луч, явившийся из тьмы египетской.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.