Обманувший смерть

– То, что я люблю болтать, и то, что мелкий, как тля, – ответил без лишнего стеснения мелкий пацан.

А он и правда был мелким. Сложно утверждать, сколько ему лет, в районе десяти, подозреваю, а ещё сложнее оценить, насколько его рост нормален, но я был на пару голов выше.

– Тут туалет, ты его уже видел, – начал Болтля экскурсию. – Вот здесь комнаты. Мальчики отдельно, девочки отдельно. Непонятно, почему так, но Тётушка ругается, если мы к девчонкам заходим. Где справедливость? Их двое, а нас пятеро, приходится тесниться. Но я не жалуюсь, ты не подумай. Это лучше, чем жить на улице. Здесь хоть какая-то защита есть. Главное, помогать и слушаться Тётушку.

Болтля и правда оказался болтливым. Что конкретно сейчас для меня отличная находка. Пацан открыл комнату, где жили мальчики. Там я нашел четверку, что наградила нас хмурыми и настороженными взглядами. А ещё они рубились в карты.

Узнал того, что нашел меня, любителя ножей. Нож тоже увидел. Он лежал рядом с пацаном на одеяле. Оглядел быстро обстановку, запечатлевая детали. Окон нет. Источник света – светильник, который даёт возможность играть в карты и заодно нагнетает антураж мрачности. Светильник, что примечательно, электрический. Впрочем, я же видел в этом мире вполне современную цивилизацию, машины… Так что в этом нет чего-то удивительного.

Обстановка комнаты мальчишек ничем не отличалась от той, где положили меня. Те же бетонные стены, отсутствие хоть какой-то отделки. Разве что здесь нашелся десяток плакатов, разной степени целостности. На плакатах были неизвестные мне люди, и так сразу не скажешь, кто они. Музыканты? Киноактеры? А может, сами маги?

– Ну вот, опять без меня играют, – сокрушался тем временем Болтля, таща меня по коридору дальше. – Пойдем скорее, может, успею с ними в партийку-другую сыграть. Ты умеешь в карты?

– Умею.

– Отлично. Может, и тебя пригласим. Если пацаны согласятся. Но не обнадеживайся, ты тут чужак, так что любви не жди, – захихикал мальчик. – Здесь комната девчонок. Заходить не будем. А то зарядят ещё подушкой.

Но дверь сама открылась, и оттуда выглянула девочка, которую я уже раз видел.

– Болтля, опять ты на нас наговариваешь. Подушкой ты в тот раз получил, потому что зашел, когда мы переодевались. Так что заслуженно!

– Мия, не начинай! Я вообще-то гостю дом показываю, так что не отвлекай от важного дела.

На это Мия фыркнула и захлопнула дверь.

– Не обращай на неё внимания. Эти девчонки, знаешь, они странные, – наклонился ко мне Болтля и сказал заговорщицким шепотом.

– Не сомневаюсь, – хмыкнул я.

– Здесь общий зал, – вывел мальчик через коридор в первое просторное помещение. – А ещё кухня. Тут готовим и едим. Наверху кабинет Тётушки, но туда нельзя. Только если она позовет.

– А почему нет окон?

– В смысле? – удивился мальчик. – А как тогда защищаться?

– От кого? – вырвалось у меня в ответ на его искреннее недоумение.

– Да ты совсем дикий, – осмотрел пацан меня с ног до головы. Кажется, в его глазах я стал только что умственно отсталым.

– Расскажешь, как Тётушке помогаете? – перевел я тему.

– Завтра увидишь, – пацан сохранял свою хмурость. – Я тебе всё показал, так что пошел в карты играть.

– Погоди, а где вы моетесь?

– На крыше есть бочка. Но сегодня тебе не покажу, завтра увидишь.

Больше не став меня слушать, мальчуган убежал к своим товарищам. Я же оглядел зал. Удивительно, но он был просторным. Кто-то снес пару стен и объединил комнаты. Окна здесь тоже отсутствовали, что наводило на подозрения. От кого же местные защищаются таким образом?

У одной стены нашлась плита, подключенная к баллону с чем-то. Газ? Рядом небольшой стол, где, видимо, и готовили. Из увиденного сделал вывод, что кормили меня не хуже, чем сами питались. И куда я только попал?

Ещё в зале нашелся диван, старый, как и всё здесь. Пара кресел, разные по стилю, и объединяла их всё та же старость и затасканность. Хотелось бы взглянуть на кабинет Тётушки, но не в этот раз.

Вернулся к себе в комнату, закрыл дверь и попробовал отжаться. Нужно срочно восстанавливать форму, а то, чувствую, дела мои кончатся плохо. Тело выдержало всего десять раз, после чего сердце бешено застучало, а в глазах помутнело.

Осмысливая этот неутешительный результат, я лег спать и быстро отключился.

* * *

Разбудили меня ранним утром. Как я это понял, если нет окон? Когда вышли на улицу, солнце робко показалось из-за горизонта. Это при том, что сначала был завтрак и общий сбор, что заняло минимум час времени. Готовили сами дети. Тётушка лишь командовала и следила за общим порядком.

– Куда идем? – спросил я её.

– К Пасти. С рассветом там становится безопаснее. Мальчики тебя проводят. Делай то же, что и они.

– А ты с нами не идешь? – Разговор был в коридоре, пока все собирались и строились.

– Нет. Стара я. А там ловкость нужна. Старший – Волчонок. Делай, что он говорит.

Волчонок – это оказался тот парень, что нашел меня. Назвали его так, как понимаю, за темные волосы. Густую шевелюру не смогли подавить грязь и отсутствие ухода, так что смотрелась прическа как грива. Не расчесанная, торчащая клоками, криво остриженная, но тем больше походящая на звериную шерсть. Волчонок был выше других, лет ему навскидку около тринадцати, да и мышц чуть побольше. Это если сравнивать с другими худыми детьми. Толстяки при таком питании здесь отсутствовали. Парень смотрел на меня хмуро, бросал взгляд из-под густых бровей и был необычайно молчалив. До сих пор я не слышал от него и слова. Ну точно Волчонок. Дикий.

Отметил, что выход из квартиры был через второй этаж, рядом с кабинетом Тётушки. Первый этаж квартиры выходов не имел. Поднялись по лестнице, а там дверь – всем дверям дверь. Тяжелая, с большим засовом, видно, что специально укрепляли. А вот то, что я заметил на ней вмятину, при том, что толщина тоже была внушительной, – настораживает.

Волчонок провернул засов, поднапрягся и толкнул. Со скрипом, дверь поддалась. Выбрались в подъезд: обычная кирпичная кладка, отделка и здесь отсутствует. Глянул, как дверь выглядит с внешней стороны. Борозды, царапины и ещё пара вмятин была мне ответом.

– Это кто её так разукрасил? – рискнул задать вопрос.

– Те, кто приходят ночью, – пожал плечами Болтля, как будто ответ очевиден. Остальные посмотрели хмуро, но промолчали.

Наконец, выбрались наружу. Тут-то я и заметил, что на улице ранний час, солнце только встает и начинает свой путь лениво, едва выползло из-за линии горизонта. Поежился от утренней прохлады. Моя одежда после купания в реке пришла в негодное состояние. Выжили лишь штаны, а сверху пришлось надевать те же обноски, что носили и другие. Было неприятно, но я задавил в себе отвращение.

– Что делать, все знают, – сказал Волчонок. – Специально для новенького поясняю. Бежим, силы экономим. Если повезет, то будем раньше остальных групп. Действуем быстро, может, повезет уйти незамеченными.

– А что будет, если заметят? – снова вылез я со своими вопросами.

– Нам – ничего. А вот тебе… – усмехнулся Волчонок. Мир? Дружелюбие? Любовь к ближнему своему? Если Волчонок хотел напугать меня этим или смутить, то у него не получилось. В ответ я ему показал свой оскал, и тот поёжился. Но заметил свой страх, что остальные внимательно смотрят, и зло бросил: – Побежали.

И побежал. Не то чтобы быстро, но мне этого хватило. Через сто метров пот застилал глаза, сердце хотело вырваться из грудной клетки, а ноги подкашивались. Замедлили дети ход? Нет. Оглянулись хоть раз на меня? Нет. Постепенно я отставал, но всем было плевать. Обижало ли это меня? Тоже нет. Какой смысл? Я тут никто. Они мне не друзья. Спасли – и то хлеб. То, что я слаб и беспомощен, сугубо моя проблема. Что-то подсказывает, что если я потеряюсь, то детишки только обрадуются. Если у них так плохо с деньгами, а условия у Тётушки считаются райскими, то логично предположить, как они воспринимают «конкурента» в лице меня. Как лишний рот.

Я стиснул зубы и бежал. Как мог, так и переставлял ноги, стараясь не упустить из вида детвору. Попутно огляделся, что это за район. Дома выглядели… Убого. Часть и вовсе разрушена. Выбитые окна, которые, о чудо, всё же встретились в этом мире. То здание, откуда начался путь, выглядело на фоне остальных… крепким. Да, это самое подходящее слово. Как понимаю, надежность и крепость стен ценится в месте, где неизвестные могут погнуть стальную дверь. Дом обложен кирпичом, который кое-где обвалился, но за ним скрывался ещё один слой бетонных плит. По форме здание напоминало четырехэтажный квадрат. Ощущение, как от настоящей крепости. Тяжелые двери у подъезда, десяток окон-бойниц, начиная с третьего этажа. Внизу же – сплошная стена. Остальные дома выглядели скромнее. Но я видел следы укреплений. Заколоченные досками окна, а где и заложенные кирпичом. Тяжелые двери у подъездов. Что это за место, и что за напасть, от которой отбиваются местные?

Волчонок уверенно вел отряд в одном направлении, бежал дворами, и чем дальше мы удалялись, тем больше разрухи встречалось. В столь ранний час дворы казались вымершими. Следы пребывания, что здесь кто-то живет, встречались, но косвенные. Я увидел парочку автомобилей, довольно убитых, но всё же. Они выглядели рабочими. Целые стекла и колеса, что говорило о многом. Почему-то мне представлялось, что если бы авто не охранялись, те же дети разобрали бы их на запчасти. А раз стоят целые, то и хозяева найдутся.

Пацаны пробежали через пару дворов, а после, за очередным домом, я увидел нечто странное. Кто-то целенаправленно разрушил десятки зданий, превратил их в обломки кирпичей. Эти обломки шли почти ровной линией и отсекали одну часть жилых кварталов от другой части, нежилой.

Даже такому человеку, как я, который совсем не понимает, что здесь происходит, очевидно, что следующий квартал отличался. Там виднелись те же самые дома, обычные постройки, только вот… Их по большей части покрывали наросшие растения, напоминающие плющ. Зрелище, далекое от красоты. Скорее от него тянуло чем-то зловещим.

Стоит ли говорить, что мальчишки направились именно туда?

Волчонок забрался на кирпичную насыпь из обломков зданий и огляделся. В этот момент я был в паре сотен метров от него, едва ковылял и проклинал всё, потому что силы кончились. Если бы бежать было на пару километров больше, то не уверен, что добрался бы. В плачевном состоянии забираться на потенциально опасную территорию – та ещё глупость, но куда деваться. Надо доказать свою полезность, перестать быть грузом для Тётушки, а то кто знает, куда забредут её мысли. В лучшем случае выкинет на улицу, в худшем – сдаст кому-нибудь.

Поэтому я молча переставлял ноги, молясь, чтобы тело выдержало. Когда оставалась сотня метров, Волчонок махнул своим, и те перебрались через насыпь, где и скрылись из зоны видимости. Нужно ускориться…

Рывок на морально-волевых, ползу наверх и вижу, как мальчишки рыскают по кустам и что-то ищут. Не стоят на месте, идут в глубь странной зоны, но при этом тщательно вглядываются себе под ноги и проверяют растения.

Когда добрался до мальчишек, те встретили меня… Да как? Волчонок смотрел презрительно, что-то сказал своим, и те рассмеялись.

– Какой ты слабый, – бросил он мне с отвращением.

– Что собираете и чем я могу помочь? – проигнорировал я его слова.

– Болтля, расскажи ему. Но не останавливаемся, учись на ходу, неженка.

Остальные продолжили поиск, а мальчуган подошел ко мне.

– Здесь много чего есть. Самое ценное – искры. Но их ещё попробуй найти, нужно глубже забраться. После тёмной ночи бывают чаще. Но до неё ещё три дня, – начал болтать как угорелый Болтля. Я только и поспевал фиксировать у себя в голове те слова, значение которых не понимал. – А так ищем плоды. Ты их узнаешь. Они с мой кулак размером и светятся, – он сжал пальцы и продемонстрировал размер. – Нужно собрать десяток плодов, и тогда у нас будет еда на день. Всем хватит.

– А если не соберем?

– Ну… Тогда не хватит.

– Ясно. Что ещё вы собираете?

– Дальше есть речка. Идем к ней. Там можно наловить крабов, но это опасно. Те больно кусаются, заразы. А клешни у них ого-го. Смотри, какой шрам оставили. – Шрам и правда был внушающим. Он тянулся по ноге, вдоль икры, сантиметров десять минимум. Это что за крабы такие здесь?

– Говорят, что шрамы украшают мужчину, – польстил я мальчику, стремясь наладить с ним контакт.

– Было бы хорошо, если так. Но есть тут у нас один дядька. Весь в шрамах. Тот ещё урод, и что-то я не замечал, что он стал красивее, – фыркнул Болтля, а я отметил, что он не так глуп, раз умеет делать выводы.

– Что-то ещё ценное есть?

– Говорю же, полно. Но сегодня плоды и крабы. Ещё растения есть, мох, но это мы с девочками собираем после большой луны.

– А кого вы опасаетесь? Почему надо выйти так рано?

– Эх ты, совсем жизни не знаешь, – тяжело вздохнул мальчик, наклоняясь к очередному кусту и раздвигая его ветки. – Ура, нашел! Пацаны, один плод есть!

Про меня мгновенно забыли. Рядом возник Волчонок, потрепал Болтлю по голове и похвалил. После чего отдал добытый плод другому мальчику. Я только и успел заметить, как этот плод выглядит. Размером с маленькое яблоко, немного светится, цвет фиолетовый.

– А ты молодец, – похвалил я малолетнего добытчика. Успел заметить, что тому нравится, когда его хвалят. Но на мои слова он посмотрел скептически. Мол, ты чужой, что толку с твоих слов? – Почему плод отдали ему, а не ты несешь?

– Это Бегунок. Он самый быстрый из нас. В случае заварушки убежит с добычей.

– Что за заварушки? Ты так и не сказал, от кого скрываемся.

– От конкурентов, – серьезно сказал мальчик. А я задумался, откуда он знает это слово.

– Конкурентов?

– Да. Это другие мальчишки. Они могут напасть и отнять добычу.

– И много здесь… конкурентов?

– Две стаи. Группа Олега и Сизого.

– А это кто?

– Эх, ну ты совсем как младенец, не знаешь таких людей, – снова показательно вздохнул мальчик и даже руками всплеснул. Но я видел, что ему нравится говорить. Болтовня и обшаривание кустов не -мешали ему, как и остальным, поглядывать по сторонам, я ощущал напряжение и подозревал, что мальчишка так скидывает стресс. Когда говорит, то не страшно. – Тётушка – одна из трех зельеваров в нашем районе. К ней приходят, чтобы хворь какую убрать, зелье там сделать специальное, – захихикал он на этом слове. – Она ведь супер, может разное. Олег – он тоже супер, но другого направления. У него дороже услуги стоят. И мальчишки самые злые. Они старше и крупнее нас, а ещё их больше. Он боевые зелья поставляет, но это секрет, если что, – приложил он палец к губам и заозирался по сторонам. – Сизый же мутный тип. Никто его не любит. Многие ненавидят. Но услугами пользуются. Он яды варит, но это тоже секрет, большой. Его свора детей самая противная. Любят подгадить и засады устраивать.

Я слушал, перебирал сам кусты в поисках злополучных плодов и обдумывал сказанное. Да тут нешуточные дела творятся. Зельевары, зелья, боевые в том числе… Что за хрень?

Получается, Тётушка отправляет сюда детвору, чтобы те ей ингредиенты таскали? Других вариантов не вижу, потому что сомневаюсь, что добытые плоды идут в пищу.

Тем временем, пока болтали, ещё один мальчишка нашел плод, а дальше заглохло. Я потерял из виду кирпичную насыпь, отряд углубился в незнакомую мне зону, и тут растительности было гораздо больше. Кожей ощущаю, что мальчуганы напрягаются тем больше, чем глубже заходят. Вот даже Болтля сначала притушил голос, а потом и вовсе замолк. Что-то здесь не так… Понятно что – опасность, но вот какая – неизвестно. В лучшем случае другие мальчишки, в худшем – некто, кто способен гнуть стальные двери.

В какой-то момент я осознал, что чувствую себя гораздо лучше. Это можно было бы списать на то, что отдышался после пробежки, но нет. Слабость должна была остаться, а тут как будто силы вернулись. Сразу не заметил этого, отвлеченный обдумыванием новой информации, но вскоре нужно было лезть через забор, что удалось на удивление легко.

Прислушался к себе, заглянул во внутренние процессы и с удивлением обнаружил, что энергетика насыщена. Словно её что-то подкармливает. И был только один вариант, что именно, – окружающая среда. Переключил фокус внимания на ощущение окружающего пространства и обнаружил… потоки разлитой вокруг энергии. Это были капли, как морось после дождя, но их хватало, чтобы организм взбодрился и почувствовал себя лучше.

Впервые встречаю такое. В моем прошлом мире схожие аномалии отсутствовали. Доступный максимум был в том, чтобы накапливать энергию в себе. На этом и строилось большинство техник. То же поглощение заточено под накопление через преобразование. Но вот так вот… Чтобы дармовая энергия пропитывала воздух… Интригующе.

Открытие подстегнуло меня к изучению места, где оказался. В прошлой жизни я умел ощущать чужую энергию. Это было ключом к тому, чтобы засекать противника заранее. В любом человеке есть эта энергия, и если развить чувствительно до нужного уровня, то превращаешься в сонар. Правда, были техники, направленные на то, чтобы скрыть присутствие себя, но это другая история…

Я обратился к чувствам, которые были урезаны в новом теле, но всё же были. Сразу же ощутил мальчишек рядом, следом отделил от этих ощущений потоки энергии. Она была разлита неравномерно и грязновата. Что настораживало. Проверил, как это сказывается на мне, но пока видимые повреждения отсутствовали. Как вернусь, то проведу диагностику, и если надо, то вычищу грязь. Дело-то привычное, во многих практиках важна чистота энергии, так что очищать меня учили, и ещё как.

Но было и кое-что другое. Те самые плоды, которые собирали мальчишки, – они тоже содержали в себе энергию. Немного, но это был концентрат, что привлекал к себе внимание, как небольшой огонек в ночи.

В своей теории убедился быстро, когда нашел первый плод. Он скрывался чуть в стороне от того места, где проходил отряд.

– Новичкам везет, – бросил Волчонок, забирая добычу.

На это я попытался изобразить свою самую милую улыбку, чем, кажется, разозлил его ещё больше. Предвкушая, как сейчас всех нагну и поражу своими возможностями, быстро обломался. Выяснилось, что в текущем состоянии у меня радиус обнаружения метров десять от силы. К тому же самих плодов было не так много, так что мой триумф растянулся на полчаса времени. Может, и смог бы управиться быстрее, но двигался со скоростью отряда, нарезая вокруг него круги, а те двигались относительно медленно, проверяя как можно больше кустов. Но всё равно, семь плодов я нашел. Ещё три, если не считать самый первый, добыли мальчики.

Когда принес второй плод, Волчонок посмотрел зло. Когда третий – сначала недоуменно, потом снова зло. Четвертый – ещё более недоуменно, но уже не зло. Пятый – задумчиво. А на шестой так и вовсе обрадовался.

– Парни, у нас сегодня богатая добыча. Скажем спасибо новичку. Может, он и не такая заноза в заднице, как нам показалась. Теперь идем к речке. Наловим крабов и наедимся от пуза.

Мальчишки откровенно радовались. Я слышал, как они перешептываются, что закончили так быстро и, следовательно, есть шансы свалить раньше, чем кто-то попробует у них отнять добычу. Я сам тоже порадовался, потому что удалось растопить лед между нами. Может, и не до конца, но чуть теплоты во взглядах в свою сторону заметил.

Волчонок повернул отряд в другую сторону, и минут через двадцать, пройдя десяток заросших вьюном зданий, мы вышли к речке. Тут нашлись разрушенная набережная, стоячая вода и небольшой пляж. Туда вожак стаи и направился.

– Кано, – обратился ко мне Волчонок, – ты лучше в первый раз не лезь. Крабы опасные засранцы. Или кидай в них издалека камни, а если за тобой рванут, то беги. Они далеко от воды не отходят.

Остальные мальчики закивали. Пока шли, каждый из них нашел что-то подходящее для боя. Кто-то доску, кто-то палку, а кто-то камней набрал. Я решил прислушаться к совету и остался за спинами детворы. Слабый поступок? Возможно. Но тут чужая территория, и раз уж предлагают сначала осмотреться и понять, что происходит, то глупо от этого отказываться.

Крабы оказались агрессивными. Стоило одному мальчишке выйти вперед, как я догадался, он выступал приманкой, десяток мелких тварей вырвались из песка и бросились за ним. Выглядело это достаточно агрессивно. Если не знать, какая здесь опасность, то можно и нарваться.

Мальчишка рванул назад, крабы за ним, и через пару секунд им навстречу бросилась остальная команда. Размахивая кто чем, они кричали что-то злое, полетели камни. Часть крабов рванули обратно в укрытие, но парочка, те, что были крупнее, а следовательно, в них проще попасть, угодили под раздачу, и первая добыча была взята. Да сегодня у команды определенно счастливый день.

Добытые крабы были размерами с пару взрослых кулаков. Не думаю, что в них много мяса, но лучше хоть что-то, чем ничего. Подозреваю, что так ребятня пополняет свой скудный рацион.

Охота продлилась минут тридцать от силы. Мальчишки попытались ещё несколько раз выманить агрессивных крабов, но те повелись всего два раза, после чего основательно спрятались, не достать.

– Ну вот и всё, – сказал Болтля, к которому я подошел. – Теперь неделю ждать, пока они снова осмелеют. Зато сегодня поедим нормально! Пять крабов, да ещё одиннадцать плодов! Это удача, Кано!

Я разделил радость с ребятней, потому что успех операции намекал, что и Тётушка чуть расслабится, увидев, что от меня есть польза. А это ещё несколько дней, чтобы восстановиться.

– Уходим, – бросил стае Волчонок, когда закончили с охотой. – Если поторопимся, то скоро будем дома и вкушать добычу.

Так и сказал – вкушать.

План вернуться обнадеживал, потому что это место стало утомлять. Вначале я чувствовал бодрость, но сейчас заметил, что энергетика копит грязь. Пока не критично, но ещё пару часов здесь, и могут быть проблемы. Так что домой – прекрасная идея. Может, по пути ещё плодов соберем.

Но, видимо, удача мальчишек, а заодно и моя, закончилась на этот день. Потому что стоило нам двинуться на выход из пляжа, как из травы поднялись неизвестные. Я пригляделся и увидел похожих мальчишек, только их было больше и они были крупнее.

А вот и проблемы, подумалось мне.

Глава 4. Первая кровь

Новые игроки в борьбе за пищу и выживание поднялись из травы, как вестники проблем. На фоне встающего солнца, что едва показалось над макушками домов, они смотрелись зловеще. Восемь. Столько я насчитал тех, кто явился к нам. Возможно, есть кто-то ещё, сейчас перекрывающий пути отхода, но надеюсь, это не так, иначе совсем дело худо.

Заявившиеся парни выглядели на пару лет старше, и у них нашлось более внушительно оружие, чем у нас. У каждого в руках дубинка. Не самое грозное оружие, но если ты на голову выше своего противника, то и без палки справишься, а вместе с ней… Кто тут будет доминировать, очевидно.

– Двоих нет, значит, дорогу перекрыли. Бегунок, Болтля, хватайте добычу и бегите, – отдаёт приказ Волчонок, подтверждая мои опасения.

– Но я хочу драться! – возмутился самый мелкий из мальчишек.

– Рот закрой! Хватай добычу и вали отсюда! Бегом! – ответил резко командир отряда, и Болтля не посмел ослушаться. – Кано, ты, если хочешь, тоже беги.

– А что вы делать будете?

– Попробуем их задержать. Если повезет, то Бегунок прорвется, часть добычи удастся сохранить. Нас же побьют, но калечить не будут. Считай, что это наш с ними уговор.

– Тогда я остаюсь.

– Так хочется быть избитым? – зло усмехнулся Волчонок.

– Не привык отступать.

– Зря. Ты самый крупный из нас, к тому же тебя никто не знает. Так что может достаться больше, чем нам. Может, и убьют.

От этой перспективы стало немного неуютно. Но не больше этого. Я участвовал в драках насмерть против настоящих воинов, разве может меня напугать какая-то шпана?

Вспомнились слова деда, что нужно трезво оценивать свои силы и относиться с уважением к противнику, даже если он выглядит слабым или не грозным. Уважение – это в первую очередь понимание, что с виду слабый противник может оказаться смертельно опасным. Устроившие засаду пацаны, что бросились вперед, как только Бегунок и Болтля рванули в противоположную сторону, были ровесниками моего нынешнего тела. В этом плане у них нет преимущества. Зато есть в численности, да и я не до конца восстановился. Остается надеяться на собранную энергию и свой прошлый опыт. Посмотрим, чего я реально сейчас стою.

Эти мысли пронеслись за секунду, а ещё через две враг добежал до нас. Две стаи, крича что-то злое, столкнулись, и моих тупо снесли.

Я умудрился проскочить под удар дубинкой, летящий точно в голову, да сделал это так удачно, что замахнувшегося пронесло назад, а я сам выскочил вперед и врубился в того, кто бежал последним среди нападающих.

Сшибка и масса тела принесла мне победу. Самый мелкий пацан из вражеской стали кувыркнулся вокруг своей оси и приложился о песок. Живой, отметил я, разворачиваясь и встречая следующую угрозу.