Поезд жизни на колее судьбы

Тм временем поезд уже разогнался и увозил Екатерину и Антуана все дальше от Восточного вокзала и все ближе к Белорусскому.

– Поужинаем? – между поцелуями спросил Антуан, – я приглашаю.

– Почему бы и нет, – также между поцелуями отвечала Екатерина.

– Тогда, будем собираться?

– Будем, – ответила она, когда он встал с места, облизнув верхнюю губу.

– Мне нужно будет только немного отойти, – он улыбнулся, – сама понимаешь – ходить сейчас не очень удобно мне некоторое время.

– Понимаю. Ничего, отойдешь. А ночью ходить и вовсе не придется, – она подмигнула ему и встал сама, начав приводить себя в порядок.

Через двадцать минут они сидели в вагоне-ресторане, выбирая, чем им поужинать. Выбрав блюда и напитки (Екатерина взяла вино, а Антуан виноградный сок, чтобы не было большого отличия) они, в ожидании ужина, начали разговор о Москве.

– Ты то со мной часто сможешь быть в Москве?

– Ну—у…довольно часто. Правда, работать еще буду, но думаю, что времени нам с тобой будет оставаться много на двоих. Тем более жить же вместе будем.

– Ну этот факт уже дает нам много времени на совместное времяпрепровождение.

– Тебе город то интересно увидеть, посмотреть его?

– Конечно. Пока ты будешь на работе – ничего не мешает мне гулять по городу или ходить на экскурсии. Уж не ребенок – смогу разобраться. Хотя, если тебе не сложно, напиши мне места куда лучше сходить сначала и на карте их пометь. А там уж, с помощью метро я справлюсь.

– Конечно. Никаких проблем. Я сама хотела тебе это предложить.

– А расскажи сейчас, что вот необходимо увидеть в Москве? – с интересом спросил Антуан и подался к ней.

– Так. Сейчас попробую все в своей голове систематизировать и рассказать тебе очень подробно о Москве и главных, по моему мнению, достопримечательностей города, – после небольшой паузы она продолжила, – начнем с банального – Кремль и Красная Площадь.

– О! Это место я знаю.

– Еще бы, – она улыбнулась, – наверное, все, слыша название города Москва, вспоминают Кремль и Красную Площадь, ну или Красную и Кремль, не знаю что главнее и первостепенное. Ну и не зря это самые посещаемые места города туристами, да и его жителями ежегодно. Плюс, там же, на Красной Площади, расположен Исторический музей знаменитый и Мавзолей, где лежит Владимир Ильич Ленин. А, и, конечно же, Некрополь у Кремлевской стены – могилы знаменитых людей, политических деятелей. Может кого знаешь, там похоронены – Ворошилов, Дзержинкий, Брежнев, Андропов, Сталин…

– А, его знаю вроде, – перебил ее Антуан, – Сталин – это ваш диктатор знаменитый, да?

– У каждого человека свое понятие о диктате. Разве, тот же ваш Шарль де Голль не диктатор?

– С чего это?

– А почему и нет? Понимаешь, вам здесь, в Европе, так промывают мозги по этому поводу. Диктатор, враг и тому подобное. Даже если это и так, то это дело нашей страны, а не других. Конечно, однозначно о политике Сталина говорить нельзя. Но разве о ком-то мы можем говорить однозначно? Да, пятьдесят восьмая статья, репрессии, ГУЛАГи и прочее имело место быть и погубило многие тысячи и миллионы жизней. Но, знаешь, я же там не была и не могу точно знать как и что там было. То, что мы из-за Сталина, что говорить, упустили начало Великой Отечественной Войны – это факт. Но сейчас я даже не хочу это обсуждать. Сама я его не очень люблю, и тот период истории как в нашей стране, так и в мире вообще. Но, Антуан, признай, что ваша страна просто сдалась во время Второй Мировой, подняв лапки с белым флагом вверх. Разве нет?

– Ну, – Екатерина видела, что ему сейчас было очень неловко, – мы тоже приложили руку к победе над Гитлером.

«Хорошо, что Саши сейчас нет рядом. А то он бы тут вспомнил…и Сталина, и Черчилля, и Рузвельта. И все войну, победой в которой он гордиться и чтит, но сам факт ее ему противен. Но забывать такое мы не имеем права, как и давать переписывать историю. Ладно, Катя, успокойся, другой менталитет, другие знания и информирование. Но хрен что вы там выиграли. Второфронтники».

– Ладно, давай закончим о войне.

– Я не против.

– В общем, вернусь к теме, там похоронены и наши, и иностранные деятели. Там есть и Джон Рид, и Клара Цеткин, и другие. Следующее место, которое приходит мне на ум – Храм Василия Блаженного. Не будем пока далеко отходить от Красной Площади. Вообще-то, правильно назвать его – Собор Покрова на Рву, но большинству он известен именно как Храм Василия Блаженного. Если верит легендам или преданиям этот чудотворец собирал деньги на строительство храма, а впоследствии был похоронен у его стен. Думаю, что на фотографиях с видами Москвы ты видел этот собор-храм.

– Скорее всего я понимаю о чем ты говоришь.

– Думаю, что да. Очень красивый вид открывается на город с Воробьевых Гор или с Останкинской Телебашни. Знаешь, честно, сама не сильна в достопримечательностях города, но для тебя я подниму этот вопрос. Сейчас могу тебе перечислить несколько знаковых мест еще, которые стоит увидеть или посетить. Или сделать и то, и другое.

– Давай, милая, – Антуан откинулся на спинку и смотрел на Екатерину. Она изредка поднимала глаза на него, переводя их с окружающих на свои руки, в которых крутила нож:

– Это Музей изобразительных искусств имени нашего великого и замечательного поэта Александра Сергеевича Пушкина. Это Третьяковская галерея, Выставка достижений народного хозяйства (сокращение ВДНХ она сказала по русски), Кремлевский Дворец, Большой Театр, Собор Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии, Сталинский высотки, и, конечно же, Московский Государственный Университет. Это очень короткий список того, что стоит увидеть и что пришло мне в голову сейчас. На самом деле таких мест, которые необходимо посетить, очень много.

– Понял, – на глазах Антуан застыло изумление.

– Это ты еще про Петербург не слышал, – сказала Екатерина, видя его реакцию. Вот там то точно, смотреть – не пересмотреть.

В этот момент принесли еду с напитками, потому что они попросили все подать одновременно.

– Приятного аппетита, – сказал с улыбкой Антуан, но видно было, что он до сих пор под впечатлением.

Ужинать они закончили около полуночи. Из вагона-ресторана они отправились обратно в свое купе в спальном вагоне.

– Подождешь меня в купе? – спросил Антуан, когд они зашли в вагон, – я хочу в туалет зайти.

– Да, конечно.

Екатерина пошла дальше, а Антуан дернул ручку туалета, однако тот был закрыт, поэтому он остался ждать рядом. Он смотрел Екатерине вслед, не отводя взгляд. Когда ей до своего купе осталось миновать еще два чужих, Антуан сказал вслух чуть слышно:

– А, к черту!

И быстро, чуть ли не бегом, пошел к купе. Когда Екатерина уже его открывала, он как раз подошел сзади, что она успела только повернуть голову, в тот момент, когда он обеими руками сжал ее ягодицы (в проходе вагона, в этот момент, людей не было). Так они и оказались в купе. Когда они были внутри, Антуан закрыл дверь за ними. Когда с внешним миром их объединяло только окно, из которого были видны ночные просторы, проносящиеся с очень быстрой скоростью, Антуан прижался телом к спине Екатерины и мял ее грудь резкими, сильными движениями рук, а губами целовал ее шею, мочки ушей. Она начала чуть стонать от этого и даже через одежду чувствовать возбуждение Антуана. Ее руки скользили по его волосам, а при некоторых ласках груди и сжимали их. Такими же резким движениями Антуан развернул Екатерину к себе так, что теперь они оба смотрели не в окно, а в дверь, и с силой прижал ее к двери. От такого она даже вскрикнула. Он стал расстегивать ее блузку. Когда спереди она была расстегнута, он расстегнул пуговки на рукавах, а затем снял ее не без помощи Екатерины. Теперь его руки отделял от груди Екатерины лишь кружевной бюстгальтер. Он расстегнул замок бюстгальтера на ее спине, спустил бретельки до локтей, а дальше уже сама Екатерина сняла лифчик и бросила его на одно из спальных мест. Он положил свои руки на ее грудь, а всем телом буквально вдавил ее в дверь вагона.

«Главное, чтобы дверь не сорвалась и мы оба не выпали».

В шутку подумала Екатерина.

Тем временем, руки Антуана скользили по ее телу, от груди до живота, а иногда были и на ягодицах. Он чуть отошел от нее и шлепнул с такой силой, что звук был очень громким.

«Да такой шлепок не то, что вагон, весь поезд услышит».

Она повернулась к нему с широко раскрытыми глазами от удивления и неожиданности. Он тут же начал ее целовать, а руками забрался под брюки и ласкал ее ягодицы, не прерывая поцелуев. Она сняла с него рубашку-поло и уже сама опустила голову ниже, начав целовать его шею, грудь, облизывать и прикусывать соски. Антуан сжимал зубы от наслаждения, сдерживая звуки, поэтому Екатерине казалось, что он рычит. А спускалась постепенно к животу и уже стояла на коленях перед Антуаном. Он поглаживал ее по голове, иногда притягивая, во время поцелуев, ее голову к своему телу так, что он чуть могла дышать. Целуя живот (волос на котором, как и на груди, и на руках не было) она расстегивала ремень, а затем и джинсы. Закончив, она разом опустила на пол и джинсы, и трусы. Через секунду она начала доставлять Антуана удовольствие. Он сжимал ее волосы и сам выбирал темп и глубину. Через минуту, он с силой поднял ее на ноги, потянув за волосы и толкнул на спальное место. Быстро расстегнул и стащил с нее брюки, затем трусики. Теперь оба они были полностью раздеты. Антуан залез на полку и встал на колени, ровно вытянув спину. Подтащил, за бедра, к себе Екатерину, которая была к нему спиной и уже выгнулась, а улыбка застыла на ее лице. Антуан сделал то, что было у Екатерины впервые – он не помогал себе руками перед тем, как оказаться в ней. Когда это произошло она застонала громче, чем прежде. Размеренные толчки первые несколько секунд сменились прямо таки резкими и грубыми, после того, как Антуан взял ее за волосы и тянул к себе, заставляя выгибаться Екатерину очень сильно. Ей было одновременно и боль, и страшно, и очень приятно, поэтому она ничего не говорила против и не хотела останавливаться. Из нее вырывались только стоны, иногда она вскрикивала, а порой, через неровное дыхание говорила: «Да-ааа, да-ааааа». Так продолжалось несколько минут – тело Екатерины чувствовало все, а раскачивалось оно не только от толчков Антуана, но и от того, что раскачивался сам поезд. Это было необычное ощущение и иногда движения могли быть совершенно непредсказуемыми. Антуан остановился, перевернул ее на спину, а сам буквально навис над ней. Через несколько секунд толчки, стоны продолжились, а рука Антуана чуть сжимала шею Екатерины, но постепенно сжимание становилось сильнее, темп быстрее. Ей становилось тяжелее дышать, но ощущения от этого только обострялись. И вот темп стал совсем быстрым, а рука сжала ее шею так, что глаза у Екатерины стали закатываться и она, одновременно с Антуаном разрядилась. Он снял с шеи руку, лег на нее и пытался отдышаться, а она вся дрожала и не была способно думать о чем либо. Она положила руки ему на спину, которая была вся влажная, как и все его тело, и стала его гладить, а он просто лежал на ее груди, изредка целуя ее. И только чуть позже, уже отойдя и прийдя в себя она подумала и чуть встрепенулась.

«Он же был без презерватива…и все это…все это теперь во мне».

Она не стала говорить ничего Антуану, и больше не стала думать об этом, она просто лежала после полученного удовольствия от человека, которого полюбила, и была счастлива.

– Тебе как было, Катрин? – спросил Антуан, опершись на локти и смотря в глаза Екатерины.

– Прекрасно, дорогой. Прекрасно, – отрывисто сказала она.

– Пойду умоюсь, – он встал, оделся, смотря в окно и поглядывая на лежащую без всего Екатерину, улыбаясь ей, а она одаривала его улыбкой в ответ. Лунный свет попадал прямо на ее обнаженную грудь.

Он вышел и закрыл за собой дверь в купе, а Екатерина лежала и милая улыбка наслаждения была на ее лице, однако шея все же чуть болела после таких сжиманий Антуана.

Когда он вернулся, уже она пошла в туалет, чтобы хоть как-то привести себя в порядок, а когда вернулась – Антуан уже спал, а вещи Екатерины были аккуратно сложены (она пошла в туалет в халате), включая нижнее белье. Она улыбнулась, поцеловала в щеку Антуана и легла, окунувшись в сон уже через минуту.

Ночь прошла спокойно и утром Екатерина проснулась раньше Антуана. Ее наручные часы, которые она оставила на столике, показывали девять часов двадцать девять минут, а секундная стрелка уже приближалась к двенадцати. Она села на полке и потерла ладонями щеки, а пальцами глаза чтобы немного отойти от сна. Антуан спал, лежа на спине, а его грудь приподнималась при вдохе и опускалась при выдохе. Екатерину заворожила эта картина и когда взгляд стал уже не таким мутным – она сидела и смотрела на спящего Антуана несколько минут. Простыней его тело было прикрыто только до пояса, а выше – уже нет.

«Это судьба, что мы вот так встретились. И я уверена, что все у нас с ним в будущем сложится. А возможно, что уже и совсем скоро. Да и мне уже пора начинать что-то серьезное, чтобы впоследствии точно не быть одной (она ладонью провела по животу, а затем сделала несколько круговых движений, гладя его). Так что – без контрацепции все у нас будет».

Екатерина встала (на ней из одежды были только трусики) и чуть пошатываясь от движения поезда подошла спящему Антуану. Посмотрела на него уже сверху и ближе. Улыбнулась, а затем опустила голову, оперлась рукой на стенку и поцеловала его живот, потом его грудь несколько раз и в разных местах, а когда она дошла до губ, то увидела, что Антуан смотреть на нее.

– Давно проснулся? – спросила она, поймав его взгляд.

– В тот момент, когда ты целовала мою грудь, – ответил он улыбнувшись.

– А мне закончить тебя целовать? – она задала с улыбкой этот риторический, как оба поняли, вопрос.

– Продолжай, – он потянул ее голову к себе и страстно поцеловал в губы.

Екатерина после поцелуя сняла трусики и перекинула одну ногу через Антуана и сел поверх него. Ее пальцы скользили по его телу, а иногда скользили и ее ногти. А пальцы Антуана ласкали ее тело то с боков, то на груди. А порой он следовал своими руками поверх рук Екатерины. Ее руки проскользнули он плеч, по шее, дальше по груди и животу. Она чуть привстала, откинула простыню и спустила с Антуана трусы до колен.

– Сегодня я все сделаю для тебя, – сказала она, лаская Антуана. В ответ он только ей улыбнулся и погладил по руке.

После короткой ласки руками, Екатерина сама сделала все, чтобы их тела соединились. И когда это произошло, она застонала, а он громко выдохнул. Екатерина начала движения вверх-вниз плавно и размеренно, Антуан в этот момент лежал, лаская ее тело руками и смотря на нее. Но потом сам подключился так, чтобы их движения были навстречу друг другу. Когда Екатерина приподнималась, он чуть вдавливал себя вниз, чтобы потом их тела пошли друг на друга. Екатерина стала опускаться, а Антуан с усилием поднял таз и от такого Екатерина вскрикнула, таким было наслаждение. Так они продолжали. Иногда вагон чуть подбрасывало и это неминуемо влияло и на них. Через некоторое время Екатерина резко опустилась на Антуана, ее тело дрожало и она громко дышала, стонала и сдерживала крик: «А-ааа». Через несколько секунд это закончилось, но она решила остаться лежать на теле Антуана, двигаясь нижней частью своего тела, а он обнял ее руками и крепко прижал к себе. Уже через минуту сам Антуан чуть стонал и тепло стало разливаться внутри тело Екатерины, и движения стали одиночными и резкими, а затем и вовсе прекратились. Екатерина упала головой на его грудь и все тело ее обмякло, а он обнимал ее. Оба они молчали и переживали удовольствие от того, что только что произошло. Они не хотели отпускать друг друга и оба чувствовали это. Их сейчас не волновали надобности в туалете, воде, еде. Их волновали только они сами, и главное для них было сейчас – быть рядом и не расставаться.

Но расстаться им все же пришлось, пусть и через продолжительное время. По очереди они сходили умыться, почистить зубы, а затем легко позавтракали. Путешествие в поезде шло своим чередом – остановки, границы, замедление, ускорение хода. Вечером Екатерина и Антуан вновь решили сходить в вагон-ресторан. Пока они были в своем купе, поезд мчался и был все ближе и ближе к Белорусскому вокзалу города Москвы. На станциях они выходили прогуляться, размять ноги, благо погода позволяла это сделать. В купе тоже было комфортно по температуре и ничто не мешало им сидеть рядом или друг напротив друга и общаться.

– Что ты меня разглядываешь? – смущенно улыбнулась Екатерина, перед тем как задать этот вопрос.

– Да так, любуюсь тобой, наслаждаюсь.

– Ну наслаждайся, – она сидела в халате и начала теребить пальцами кушак, который спереди был завязан бантиком, – слушай, я хотела с тобой поговорить по поводу…, – она вздохнула, – ты сознательно не стал…не стал предохраняться когда мы занимались любовью?

– Да, и закончил я тоже сознательно, – он подался вперед к ней и положил свои руки поверх ее рук, – я хочу быть с тобой, Катрин, а раз и ты позволила мне это сделать, значит и ты со мной тоже хочешь быть, верно?

– Мы так хорошо чувствуем друга друга, – она подалась ему навстречу и они были так близка, что кончики их носов чуть соприкасались, а глаза смотрели в глаза, – мне с тобой рядом так хорошо, так легко…

– И мне с тобой, Катрин, – их фразы переходили одна в другую, без паузы.

– Ты будешь со мной, Антуан?

– Буду. Мы будем рядом. И сегодняшняя поездка в Москву…большее, чем просто поездка, – он опустил глаза в пол, но через секунду поднял их и завершил фразу, – это переезд.

В купе повисла пауза. Молчание продолжалось несколько секунд.

«Я, конечно, ждала этого, но все равно это очень и очень неожиданные слова от него. И что мне сейчас ответить? Я правда рада, но это все так…».

– Я рада, милый. Но нужно посмотреть как все сложиться. Ты же не можешь просто так взять, – она усмехнулась от досады, – и бросить ту работу, которая сейчас у тебя.

– Я могу запросить перевод! – Антуан оживился, как всегда бывает с людьми, когда идёт поток мыслей в их голове.

– Конечно, можешь, – она отвела взгляд в окно, где солнце освещало зеленые луга, а редкие облака плыли вокруг по небу, словно обходя эту яркую звезду стороной, – давай сначала хотя бы доедем до Москвы, – она гладила пальцами его руки, чувствуя косточки, вены, неровности кожи, – побудем вместе и уже будем решать все основательно.

– Согласен, дорогая…согласен с тобой.

– Сейчас я могу сказать точно то, что с тобой мне хорошо рядом быть, просто замечательно и отлично с тобой заниматься любовью. Ты подходишь в этом мне идеально. Запах твоего тела, размер, твои действия. Все как нужно, ни больше, ни меньше. А общение, прогулки, твои, можно сказать, экскурсии – все это, как я говорила раньше, замечательно.

– Как и мне с тобой. Поэтому мы и едем сейчас в Москву вместе, а не ты едешь одна, а я сижу в Лионе.

– В Париже, – поправила Екатерина.

– Нет. Я бы уехал в отпуск в Лион. Домой. Да и спокойнее там. Столицы это всегда центр и там все куда-то бегут, спешат. Люди, машины, автобусы черт пойми что происходит и так каждый день. А Лион все же поменьше, тоже, конечно, суеты хватает, но не так, как в Париже. Не тихая деревушка, конечно, – он посмеялся, – но тоже неплохо.

– Да в Москве тоже самое. Да, ты прав, это участь, наверное, большинства столиц в мире. Я сама больше люблю тишину, уединение. Но и работать нужно…поэтому покой пока где-то в будущем.

– А что нам мешает отдыхать вдвоем, тем более в отдельном купе спального вагоны, пока поезд движется?

– Ничто, – она поняла его мысли, улыбнулась в ответ, – и никто.

Для обоих день не прошел, а пролетел. А тем временем наступил вечер и они уже сидят в вагоне-ресторане, с другими блюдами, по сравнению со вчерашним днем, но с теми же напитками.

– Вот, завтра уже будем в Москве, – начал Антуан, протирая губы салфеткой после ужина. Екатерина еще доедала и допивала вино.

– Да. Примерно в половину первого поезд должен подойти, если я ничего не путаю, – сказала она, отрезая кусочек запеченной с овощами и соусом курицы, – с братом моим сразу познакомишься, – проживав еду сказала она, когда в ее руке был бокал с вином.

– А как он отреагирует на такое знакомство? – с виду спокойно спросил Антуан, но можно было увидеть, что он чуть нервничает.

– Скажу одно – отреагировать он может по разному, – ответила она, ставя бокал с вином на стол, – но сразу на «теплый прием» не рассчитывай, я думаю.

– Расскажешь мне о своем брате?

– А тебе интересно узнать о нем подробно? Потому что немного я сказала о нем в Лионе, когда мы были у твоих…, – она запнулась, – у твоей мамы, – после этих слов она положила последний кусочек запеченного куриного филе в рот, а нож и вилку положила в тарелку крест на крест.

– Ну если ты сама не против рассказать о нем. Может, эта информация поможет мне в том, чтобы знать как с ним лучше себя вести.

– Знаешь, просто будь собой. Ни я, ни особенно мой брат не любит притворства, – она сделала глоток, но после не стала опускать бокал на стол, а продолжила его держать двумя руками чуть в стороне от пересечения их взглядов. В этот же момент она посмотрела на часы, которые показывали без пятнадцати минут до полуночи, – он женат на замечательной девушке, но детей, за, примерно десять лет, у них так и нет. Тебе не буду рассказывать почему – это личное. Оба работают. Что можно рассказать. Музыку любит очень, большая коллекция, футбол, хоккей, хотя этот вид спорта все же немного диковинный для вас, баскетбол. В общем, спорт, музыка, фильмы, литература важное для него место занимает. Обычные увлечения обычного человека. Так что, как говорю тебе – будь собой и все будет нормально, – одной рукой она погладила его по руке, а второй поднесла бокал к губам и выпила остатки вина, – да, вот только не говори с ним о Второй Мировой и тем более не говори то, что ты сказала мне, что вы победили в ней.

– Понял. Да и играть я не собирался ни в кого.

– Вот и прекрасно.

Они смотрели друг на друга, улыбались друг другу, и держались за руки.

– Пойдем? – предложил Антуан.

– Пойдем, – согласилась Екатерина и они стали возвращаться в купе.

Ночь для них тоже пролетела незаметно, благодаря взаимной любви и последовавшему за ней крепкому сну.

Когда Екатерина открыла глаза и смогла посмотреть время, то увидела, что до прибытия поезда осталось чуть меньше трех часов. Торопиться было некуда, поэтому она решила пока не вставать, тем более, что Антуан еще спал. Она закинула руки за голову, скрестив пальцы. Ноги она согнула так, что стопы обеих ног полностью стояли на полке Поезд мерно двигался по рельсам, а погода за окном, на вид, была благоприятной и небо не предвещало в ближайшее время дождя.

«Ну вот я почти и дома. Поездки, конечно, все же изматывают, но терпимо. Тем более…неожиданно в этой поездке я смогла найти человека, с которым свяжу свою будущую жизнь. Это было бы прекрасно. Конечно, пока вместе не жили мы, но дома у него чисто, сам аккуратный, нежный, заботливый. Недостатки должны быть, идеальных людей не бывает, но их я либо сама не вижу, либо он их не афиширует на обозрение. Всяко, я думаю, это мелкие недостатки, потому что большие было бы трудно скрывать, если бы он это и делал. Конечно, своеобразно, когда взрослый мужчина берет виноградный сок, когда спутница пьет вино…но что уж, люди разные. Не нужно придавать большого значения этому факту. Так что, об этой рабочей поездке я не жалею. Да и уже Бельгию она точно не повторяет. Правда и новых эксцессов я не хочу. Да и откуда им сейчас взяться? Единственный, кто сейчас может что-то такое сделать – Саша. Но, надеюсь, на его спокойную реакцию. Чего злиться? Да, он меня любит и хочет оберегать от неприятностей, но сейчас им неоткуда взяться. Он даже поехал со мной из Парижа в Москву в отпуск. Это ли не настоящий шаг к серьезным отношениям? Да все Саша поймет. Будь что будет, чего сейчас загадывать. Сейчас мне так хорошо. Надо будет еще к родителям съездить как приеду. Но думаю, что завтра. Сегодня после поезда все равно буду уставшей и разбитой. Хотя решим с Сашей как лучше сделать. Про Антуана тоже нужно будет им как-то рассказать…а может и приехать сразу с ним? Я к его маме ездила, теперь он к моим родителям. Никаких проблем не должно возникнуть между нами. Посидим, пообщаемся. Может и я сама что узнают от Антуана, чего не слышала прежде от него. Еще эта работа. Завтра нужно будет только документы им отвести, а дальше я свободна. С утра все сделаю, чтобы день был свободен и посмотрим как им распорядиться. Саша, вроде как раз завтра рано утром выезжает в Питер, но сегодня еще уточню это у него. Потому что к родителям можно и без него тогда. А сегодня им просто позвоню, скажу что приехала и на завтра с ними договоримся. И им хорошо, чтобы не гоношиться, и нам, чтобы отдохнуть, привести себя в порядок. Так в душ уже хочется нормальный после этого поезда. Да и вообще домой. К мягкой кровати, готовить самой на своей кухне, а не в кафе и ресторанах кушать, не знаю как другие, но я устаю от такой еды. Люблю поезда, но когда едешь домой хочется оказаться там как можно быстрее. С Антуан в поезде даже книгу не читала совсем. Ну вот (она услышала гудок и увидела, чуть повернув голову, что навстречу по параллельному пути идет товарный поезд, закрывший Екатерине свет и сделавший очень много шума) закрыл тут все…».