Не раз ты слышала признанье…

«С какою негою, с какой тоской влюбленной…»

С какою негою, с какой тоской влюбленнойТвой взор, твой страстный взор изнемогал на нем!Бессмысленно-нема… нема, как опаленныйНебесной молнии огнем!Вдруг, от избытка чувств, от полноты сердечной,Вся трепет, вся в слезах, ты повергалась ниц…Но скоро добрый сон, младенчески-беспечный,Сходил на шелк твоих ресниц –И на руки к нему глава твоя склонялась,И матери нежней тебя лелеял он…Стон замирал в устах… дыханье уравнялось –И тих и сладок был твой сон.А днесь… О, если бы тогда тебе приснилось,Что будущность для нас обоих берегла…Как уязвленная, ты б с воплем пробудилась,Иль в сон иной бы перешла.1837

«Я знал ее еще тогда…»

Я знал ее еще тогда,В те баснословные года,Как перед утренним лучомПервоначальных дней звездаУж тонет в небе голубом…И все еще была онаТой свежей прелести полна,Той дорассветной темноты,Когда незрима, неслышна,Роса ложится на цветы…Вся жизнь ее тогда былаТак совершенна, так цела,И так среде земной чужда,Что, мнится, и она ушлаИ скрылась в небе, как звезда.27 марта 1861Кому посвящено стихотворение – не установлено.

«Радость и горе в живом упоенье…»

Радость и горе в живом упоенье,Думы и сердце в вечном волненье,В небе ликуя, томясь на земли,Страстно ликующей,Страстно тоскующей,Жизни блаженство в одной лишь любви…1870

«Как бестолковы числа эти…»

Как бестолковы числа эти,Какой сумбур в календаре;Теперь зима уж на дворе,А мне вот довелось во всем ее расцвете,В ее прелестнейшей поре,Приветствовать Весну лишь в позднем ноябре.1872

«Тебе, болящая в далекой стороне…»

Тебе, болящая в далекой стороне,Болящему и страждущему мнеПришло на мысль отправить этот стих,Чтобы с веселым плеском волн морскихВзлетело бы тебе в окно,Далекий отголосок вод родных,И слово русское хоть на одно мгновеньеПрервало для тебя волн средиземных пенье,Из той среды далеко не чужой,Которой ты была любовью и душой,Где и поднесь с усиленным вниманьемСледят твою болезнь сердечным состраданьем,Будь ближе, чем когда, душе твоей присущДобрейший из людей, чистейшая из душ,Твой милый, добрый, незабвенный муж!Душа, с которою твоя была слита,Хранившая тебя от всех соблазнов зла;С которой заодно всю жизнь ты перешла,Свершая честно трудный подвиг твойПримерно-христианскою вдовой!Привет еще тебе от тени той,Обоим нам и милой, и святой,Которая так мало здесь гостила,Страдала храбро так – и горячо любила,Ушла стремглав из сей юдоли слез,Где ей, увы! – ничто не удалось –По долгой, тяжкой, истомительной борьбеПрощая все и людям, и судьбе.И свой родимый край так пламенно любила,Что, хоть она и воин не была,Но жизнь свою отчизне принесла;Вовремя с нею не могла расстаться,Когда б иная жизнь спасти ее могла!1873

«Вот свежие тебе цветы…»

Вот свежие тебе цветыВ честь именин твоих, –Еще цветы я рассылаю,А сам так быстро отцветаю.Хотелось бы собрать пригоршню дней,Чтобы сплести еще венокДля именинницы моей.20 апреля 1873Дочери Дарье Федоровне

«Нам не дано предугадать»

Особо ценным качеством любого поэта является понимание связи человека с бесконечностью. Глубокие личные переживания находят воплощение в стихотворениях на разные темы, но в творчестве Тютчева они сконцентрирова лись в особую философскую категорию. Концепция мира и человека – особое мировоззрение, которое направлено на то, чтобы понять место человеческого существа во Все ленной и найти те идеалы поведения, которые помогут достичь гармонии, золотой середины в жизни человека. Тютчев посвятил не один час раздумий поиску ответа на вопрос, каким должно быть отношение человека и мира. Его несомненной заслугой было создание поэзии мысли, поэзии философской. Поэтика Тютчева постигает начала и основания бытия.

Тютчеву было свойственно стремление разгадать тайны мироздания или хотя бы приблизиться к ним, коснуться. Мироздание вечно, на фоне его человеческая жизнь – ничто. С годами это начинает все больше тревожить Тютчева. Он приходит к мысли о «бесполезности» человеческого существования. Бесспорен тот факт, что каждого ожидает полное уничтожение и растворение в бесконечности природы. Поэт мало размышлял о смерти как таковой, она для него была, скорее, некой противоположностью жизни, мгновенным переходом от яркого, насыщенного, ужасающе краткого человеческого существования к небытию. Человеку не дано постичь высшую истину, ему можно лишь приблизиться к ее решению.

Тютчев воспринимал мир как древний хаос, как первозданную стихию. А все видимое, сущее лишь временное порождение этого хаоса. С этим связано обращение поэта к ночной тьме. Именно ночью, когда человек остается один на один перед вечным миром, он остро чувствует себя на краю бездны и особенно напряженно переживает трагедию своего существования. Стихотворения «Святая ночь», «О чем ты воешь, ветр ночной», «О, вещая душа моя», «Как океан объемлет шар земной», «Ночные голоса», «Ночное небо», «День и ночь», «Безумие» представляют собой единственную в своем роде лирическую философию хаоса, стихийного безобразия и безумия.

Жизнь полна противоречий, и поэзия Тютчева говорит нам о них мелодично, необычайно красиво и правдиво. Человек приходит в этот мир быть счастливым, жить в гармонии с природой, с окружающим и с самим собой. Но в действительности оказывается все наоборот: грусть, тоска, безвременный уход и угрызения совести у оставшихся.

Урания[2]

Открылось! – Не мечта ль? Свет новый! Нова силаМой дух восторженный, как пламень, облекла!Кто, отроку, мне дал парение орла! –Се муз бесценный дар! – се вдохновенья крыла!Несусь, – и дольный мир исчез передо мной, –Сей мир, туманною и теснойВолнений и сует обвитый пеленой, –Исчез! – Как солнца луч златой,Коснулся вежд эфир небесный…И свеял прах земной…Я зрю превыспренных селения чудесны…Отсель – отверзшимся таинственным вратам –Благоволением судьбиныТекут к нам дщери Мнемозины,Честь, радость и краса народам и векам!..Безбрежное море лежит под стопами,И в светлой лазури спокойных валовС горящими небо пылает звездами,Как в чистом сердце – лик богов;Как тихий трепет – ожиданье;Окрест священное молчанье.И се! Как луна из-за облак, встаетУрании остров из сребряной пены;Разлился вокруг немерцающий свет,Богинь улыбкою рожденный…Несутся свыше звуки лир;В очарованьях тонет мир!..Эфирного тени сложив покрывалаИ пояс волшебный всесильных харит,Здесь образ Урания свой восприяла,И звездный венец на богине горит!Что нас на земле мечтою пленяло,Как Истина, то нам и здесь предстоит!Токмо здесь, под ясным небосклономПрояснится жизни мрачный ток;Токмо здесь, забытый Аквилоном,Льется он, и светел и глубок!Токмо здесь прекрасен жизни гений,Здесь, где вечны розы чистых наслаждений,Вечно юн Поэзии венок!..Как Фарос для душ и умов освященных,Высоко воздвигнут Небесныя храм; –И Мудрость приветствует горним плененныхВкусить от трапезы питательной там.Окрест благодатной в зарях златоцветных,На тронах высоких, в сиянье богов,Сидят велелепно спасители смертных,Создатели блага, устройства, градов;Се Мир вечно-юный, златыми цепямиСвязавший семейства, народы, царей;Суд правый с недвижными вечно весами;Страх божий, хранитель святых алтарей;И ты, Благосердие, скорби отрада!Ты, Верность, на якорь склоненна челом,Любовь ко отчизне – отчизны ограда,И хладная Доблесть с горящим мечом;Ты, с светлыми вечно очами, Терпенье,И Труд, неуклонный твой врач и клеврет…Так вышние силы свой держат совет!..Средь них, вкруг них в святом благоговеньеСвершает по холмам облаковидных горВ кругах таинственных теченьеНаук и знаний светлый хор…Урания одна, как солнце меж звездами,Хранит Гармонию и правит их путями:По манию ее могущего жезлаИз края в край течет благое просвещенье;Где прежде мрачна ночь была,Там светозарна дня явленье;как звезд река, по небосклону вкругПростершися, оно вселенну обнимаетИ блага жизни изливаетНа Запад, на Восток, на Север и на Юг…Откройся предо мной, протекших лет вселенна!Урания, вещай, где первый был твой храм,Твой трон и твой народ, учитель всем векам? –Восток таинственный! – Чреда твоя свершенна!..Твой ранний день протек! Из ближних Солнце вратРожденья своего обителью надменноИсходит и течет, царь томный и сомненный…Где Вавилоны здесь, где Фивы? – где мой град?Где славный Персеполь? – где Мемнон, мой глашатай?Их нет! – Лучи его теряются в степях,Где скорбно встретит их ловец или оратай,Бесплодно роющий во пламенных песках;Или, стыдливые, скользят они печальноПо мшистым ребрам пирамид…Сокройся, бренного величья мрачный вид!..И солнце в путь стремится дальний:Эгея на брегах приветственной главойК нему склонился лавр; и на холмах ЭлладыЕго алтарь обвил зеленый мирт Паллады;Его во гимнах звал Певец к себе слепой,Кони и всадники, вожди и колесницы,Оставивших Олимп собрание богов;Удары гибельны Ареевой десницы,И сладки песни пастухов; –Рим встал, – и Марсов гром и песни сладкогласныСтократ на Тибровых раздалися холмах;И лебедь Мантуи, взрыв Трои пепл злосчастный,Вознесся и разлил свет вечный на морях!..Но что сретает взор? – Куда, куда ты скрылась,Небесная! – Бежит, как бледный в мгле призрак,Денница света закатилась,Везде хаос и мрак!«Нет! вечен свет наук; его не обнимаетБунтующая мгла; его нетленен плодИ не умрет!..» –Рекла Урания и скиптром помавает,И бледную, изъязвленну главуИталия от склеп железных свобождает,Рвет узы лютых змей, на выю ставши льву!..Всего начало здесь!.. Земля благословенна,Долины, недра гор, источники, лесаИ ты, Везувий сам! ты, бездна раскаленна,Природы грозныя ужасная краса!Все возвратили вы, что в ярости несытойНеистовый Сатурн укрыть от нас хотел!Эллады, Рима цвет из пепела исшел!И солнце потекло вновь в путь свой даровитый!..Феррарскому Орлу ни грозных боев ряд,Ни чарования, ни прелести томимы,Ни полчищ тысячи, ни злобствующий адПревыспренних путей нигде не воспретят:На пламенных крылах принес он в храм СолимыПобеду и венец; –Там нимфы Тага, там валы ГвадалквивираВо сретенье текут тебе, младой Певец,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Cache-cache (фр.) – игра в прятки.

2

Урания – одна из девяти муз, покровительница астрономии (греч. мифол.), отсюда образ: «И звездный венец на богине горит» и другие образы звездного неба в стихотворении. Один из эпитетов Урании – «Небесная».