Бывший муж и другие неприятности

– В общем, пригласите их, пожалуйста, тоже на завтра, – поторопился прервать ее Евгений. – Устроим общее собрание.

Довольная, Раиса убежала, а Евгений отправился на переговоры к гардеробщику. Семен Михайлович отработал в «Вишенке» меньше года, ни с кем особо не сблизился, но к желанию нового хозяина вернуть прежний персонал отнесся с одобрением и сразу же дал несколько дельных советов по организации работы. Евгений осторожно поинтересовался, кем Семен Михайлович был раньше, в допенсионной жизни, и почти не удивился, узнав, что тот работал в бухгалтерии большого продуктового магазина. На завтрашний общий сбор персонала гардеробщик был приглашен уже в должности управляющего кафе «Парус» с двухмесячным испытательным сроком.

С тех пор Евгений ни разу не пожалел, что прикупил этот «непрофильный актив». Пришлось, конечно, вложиться – новое оформление, техника (за посудомоечные машины Раиса, получившая высокое звание начальника помывочного цеха, облилась счастливыми слезами и обещала Евгению свечку за здравие в ближайшей церкви на каждый праздник), повышение зарплаты сотрудникам (пусть и символическое, все равно люди оценили. Хотя насчет свечек и церковных праздников никто не заикался) и прочие неизбежные расходы – но оно того стоило. Семен Михайлович управлял «Парусом» твердой рукой, и кафе приносило небольшой, по сравнению с остальными подразделениями, но стабильный доход. А сам Скворцов и все его сотрудники получили возможность недорого и вкусно обедать. Кроме того, готовились и блюда навынос, так что все окрестные молодые холостяки считали «Парус» чем-то вроде филиала маминой кухни. А Олег Нечаев питался исключительно там.

Евгений зашел в кафе и сразу направился к столику в углу. Молча кивнул Олегу и поставил на свободный стул портфель с документами.

– Я тебе пельмешки заказал. – Олег на секунду отвлекся от антрекота. – И салат помидорно-огуречный.

Евгений снова кивнул и отошел помыть руки.

«Интересно, – мелькнула мысль, – а ведь это Машка приучила меня мыть руки перед едой. Мама сколько лет воевала, ничего не добилась. А Машка всего за два года…»

Когда он вернулся к столу, официантка Катя уже расставляла тарелки. Все было приготовлено именно так, как он любил: на дно глубокой тарелки сначала положили несколько кусков масла, сверху навалили горку горячих пельменей, так что масло сразу растаяло, и эти плавающие в масле пельмени присыпали мелко нарезанным укропом. Зато в салате зелени не было совсем – только крупно нарезанные помидоры и огурцы, немного лука, соль и подсолнечное масло. Но мама всегда резала овощи очень мелко, превращая салат в почти однородную массу, а пельмени в их доме вовсе не водились. Когда же он успел полюбить и пельмени с зеленью, плавающие в масле, и крупно нарезанный салат? Неужели за те же два года, что прожил с женой? Ерунда какая! Он взрослый, самостоятельный человек, и ему просто нравится такая еда!

– Приятного аппетита, Евгений Константинович, – улыбнулась Катя и упорхнула. Как ей удавалось двигаться настолько легко и грациозно, имея почти центнер веса, было загадкой.

Евгений придвинул к себе тарелку и подцепил пельмень вилкой.

– Последние новости слышал? – спросил Олег.

– У нас?

– Нет, слава богу. Большого Пашу вчера ограбили.

Пельмень сорвался с вилки и шлепнулся в тарелку.

– Как это? Самого Пашу?

– Нет, конечно. Ребят его, которые наличку перевозили. Подъехал какой-то тип на мотоцикле, пострелял ребят из травмата, забрал сумку с деньгами и уехал. Пока парни очухались, его и след простыл.

– Много взяли?

– Говорят, без малого пол-лимона баксов.

– Паше это не понравится. – Евгений машинально отодвинул тарелку. – Деньги не маленькие. А главное, какова наглость! Такое спустить – себя не уважать!

– Приветствую тебя, Капитан Очевидность! – Олег отсалютовал вилкой. – Он уже послал Елистратова разобраться. Тот поговорил с пострадавшими, вытряс из них все подробности. Подъехал мужик на «харлее», в косухе, в красном шлеме. Стекло затемненное, морду не разглядели. Не говоря худого слова, пальнул в одного, в другого… Один сразу сознание потерял, второй, у которого сумка с деньгами была, попробовал рыпнуться, ему побольше досталось.

– Странная история. Допустим, решился кто-то Пашу ограбить. Но свидетелей оставлять? Нелепо как-то.

– Еще нелепее, чем ты думаешь. Пашиным ребятам показалось, что они этого грабителя узнали. – Олег аккуратно отрезал кусочек мяса, положил в рот, прожевал. – Есть такой Бульбаш, из бывших бригадиров. Сейчас он приподнялся и от криминала отошел. Пару магазинчиков прикупил – мелкий бизнес. Но народ его, конечно, хорошо помнит. И этот Бульбаш как раз большой любитель байков. Рассекает на «харлее» в косухе и красном шлеме…

– Он что, совсем идиот? – взмахнул вилкой Евгений. – Бейджика с фамилией у него не было? И вообще, с травматом на двух вооруженных быков… Или они без оружия были?

– Эти ребятки без оружия не ходят. Причем на травматы они не размениваются, там боевые в ходу. Один, кстати, успел воспользоваться, прострелил этому байкеру задницу. – Олег зажевал очередной кусок.

– Та-а-ак. Я правильно понимаю, что Елистратов первым делом к этому Бульбашу рванул?

– Ну. Приехал, на «харлей» в гараже посмотрел, на красный шлем… Потом Бульбаша за грудки взял. Тот сначала не понял ничего, потом обиделся. Серьезный человек, бизнесмен, а его в уличном разбое подозревают, как малолетку какого. Психанул, чуть Елистратову по морде не дал.

– Уважаю, – оценил Евгений. – Я бы против Елистратова не рискнул. И что дальше?

– Елистратов велел ему штаны снять. Тот от злости чуть не лопнул. Но выбора особого не было: или сам портки снимешь, или их с тебя сдернут. Так что Бульбаш добровольно… только сказал: «Вот о чем я всю жизнь мечтал, так это тебе, Елистратов, голый зад показать! На!»

– И что, чисто?

– Никаких следов ранения. Подстава, Женя, причем грамотная подстава. Поэтому и трупов не было – чтобы свидетели остались. Ни у кого ведь даже сомнений не было, что это Бульбаш. И если бы тот парнишка байкера не подранил, никто бы и разбираться особо не стал.

– Выходит, повезло мужику. А не может такого быть, что он заказчик? Нанял грабителя, дал наводку?..

– Ага, и свой байк со шлемом заодно. Ты бы стал снаряжать кого-то на грабеж так, чтобы самому первым под подозрение попасть? – Олег подчистил кусочком хлеба мясной сок с тарелки и посоветовал: – Ешь, а то остынет все.

– Да. – Евгений рассеянно придвинул пельмени. – Как ты думаешь, Елистратов грабителя найдет?

– Как повезет. Он, конечно, мужик цепкий, и возможности у него… сам понимаешь, желающих оказать любезность Большому Паше полно, в информаторах недостатка не будет. Но если это гастролер залетный… прилетел, получил наводку, взял деньги, улетел.

– Даже если это гастролер, – Евгений наконец принялся за пельмени, – наводку ему здесь дали. Да еще Бульбаша этого подставили. Кто-то из Пашиного окружения?

– Не обязательно. Мог и со стороны кто-то проследить. Ребята, которые деньги возили, особо не скрывались. Никому же и в голову не приходило…

Некоторое время мужчины жевали молча. Потом Олег спросил:

– Что-то ты смурной сегодня. Проблемы?

– Не проблемы. Просто… – Евгений отодвинул пустые тарелки и откинулся на спинку стула. – Ты проверку личного состава этого «Лотоса» как проводил?

– Как обычно, при покупке. Ничего интересного. Нормальные тетки, в криминале никто не завязан. А что такое?

– А то, господин безопасник, что ты умудрился не заметить в числе сотрудников этого богоугодного заведения мою бывшую жену!

– Иди ты! – Олег зачем-то снова схватил вилку. – Действительно, косяк! Но там же никого по фамилии Скворцова… погоди, Женя, откуда у тебя жена, да еще бывшая?

– Не знаешь, откуда бывшие жены берутся? – язвительно поинтересовался Евгений.

– Я спрашиваю, когда ты успел жениться и развестись, а я об этом ни сном ни духом?

– Когда-когда… давно. Мы с тобой еще незнакомы были. И она сейчас не Скворцова, а Шубина.

– Понятно. Поскольку мы работаем вместе восьмой год, дело было настолько давно, что ты и сам о ее существовании забыл?

– Примерно так.

– Шубина, говоришь? – наморщил лоб Олег. – Не помню, надо личное дело посмотреть. А чего хочет? Решила по-родственному хорошую должность получить? Жень, ты не беспокойся, мы ей коготки быстро обстрижем. Если она рассчитывает деньжат срубить влегкую, то… э-э-э… ты ей алименты не задолжал?

– Какие алименты, у нас детей не было. И не надо ей ничего.

– В каком смысле «ничего»?

– Во всех. Ни должности не надо, ни денег. Она вообще уволиться хотела, еле уговорил остаться.

– Зачем?

– Что «зачем»?

– Зачем уговорил остаться? Пусть бы увольнялась. Зачем тебе этот гемор?

– Ну… Это та самая Шубина, которую Трефилова на должность управляющего рекомендовала. Хороший специалист.

– И что? В городе специалистов недостаток? Я тебе за три дня…

– Нет, – резко перебил Евгений.

– У-у-у… – многозначительно протянул Олег. Отвернулся, отыскал взглядом Катю, махнул рукой: – Организуй нам кофейку, пожалуйста. Пирожные есть?

– Обязательно! – Официантка энергично тряхнула кудрявой головой, собрала грязную посуду и убежала на кухню.

Через пару минут перед мужчинами стояли симпатичные белые чашечки с тонким золотым ободком… Тьфу! Это же опять она, Машка! Это она говорила, что посуда в приличном доме должна быть исключительно белая, никаких узоров или цветочков! Тонкий золотой ободок – максимально допустимое украшение. Да что же это такое? Они женаты были всего два года, он холостяком в семь раз больше прожил! Так почему он даже посуду в свое кафе выбирал по ее правилам?

Евгений взглянул на пирожное, которое Катя поставила рядом с его чашкой, и немного расслабился. А вот фиг тебе, уважаемая Марина Анатольевна! Это ты никогда «картошку» за пирожное не считала, говорила, что это остатки недоеденных пирожных собирают, смешивают и какао-порошком закрашивают. И что есть эту гадость – себя не уважать. А он всегда любил «картошку», и сейчас любит! И никакие бывшие жены ничего с этим поделать не смогут!

Олег заметил, что начальник повеселел, но заговаривать с ним не торопился. Отхлебывал понемногу горячий кофе, заедал каждый глоток эклером с шоколадной помадкой и рассеянно оглядывал зал. Хорошо, что шефу тогда пришла фантазия купить «Вишенку». Уютно здесь, приятно… и посетители соответствующие. В основном «белые воротнички» из окрестных офисов. На алкогольную продукцию лицензия есть, и эта продукция в баре вполне достойно представлена – никакого «палева», за этим Семен Михайлович особо следит. И пьяных нет. Не только днем, как сейчас, но и по вечерам: приходят культурные люди, культурно заказывают коньячок или коктейль какой, культурно потребляют. Для коктейлей, кстати, специального мальчика взяли, бармена с дипломом. Казалось бы, нелепость – для того, чтобы томатный сок в водку налить, особые курсы заканчивать и диплом получать! А оказалось, есть смысл. Этот паренек просто чудеса творит! И ведь интересно ему, сам рецепты новые ищет, свое что-то придумывает, стаканы какие-то особые заказывает, ложечки специальные… В вечернее время у барной стойки не протолкнешься, со всего города любители-ценители съезжаются.

– И что ты улыбаешься? – спросил Евгений. Уже не сердито, только слегка сварливо. – О чем таком приятном задумался?

– О Генке нашем. – Олег кивнул в сторону пустующего сейчас бара. – Он ведь сам не пьет почти. Интересно, у него в генах платоническая любовь к алкоголю заложена?

– Это не гены, это чебурашки. Здоровый парень, на нем пахать можно, а он что? Из рюмочек башенки строит! Лучше бы делом занимался, деньги зарабатывал.

– Положим, зарабатывает он весьма прилично. Тебе в его годы такие доходы даже не снились.

– Сравнил тоже! Я в его годы… – Евгений снова помрачнел. – Женился я в его годы, блин.

– Жень, я не понял. – Олег сунул в рот остаток эклера и облизал пальцы. – У тебя с этой бывшей твоей какие сложности? Вопрос решим, не сомневайся, но сначала я должен знать, чего ты хочешь.

– Еще бы я знал, чего я хочу! Понимаешь, пятнадцать лет прошло. Тогда, после развода, я, конечно, уперся: мне, дескать, все равно, нам, мужикам, душевный покой дороже, а баба – последнее дело. Ушла, так даже лучше, теперь я развернусь, всего достигну… Представлял, как она на остановке стоит с кошелками, а я мимо на белом «мерседесе», и даже в ее сторону не смотрю. Потом прошло постепенно. Работал, бизнес ставил, расширялся… И когда действительно «мерседес» купил, про Машку даже не вспомнил. Где она, как, с кем – какая мне разница? А сейчас встретились, и я… не знаю, она вроде и не изменилась совсем. Но совсем другая стала. И я не знаю, как с ней разговаривать. Как раньше, не получается… Она даже на Машку бесится, хочет, чтобы я ее Мариной называл!

– Почему Мариной?

– Потому что папа с мамой так назвали. Она всегда Мариной была, для всех. Только для меня – Машкой. Раньше ей нравилось, а сейчас велела забыть. Марина она, видите ли, Марина Анатольевна Шубина… блин!

Настя была права – за прожитые вместе годы Марина достаточно хорошо изучила мужа и знала, как построить разговор, чтобы добиться конкретного результата. Понять бы еще самой, какой результат ей нужен? Чтобы Алексей превратился в грозного мужа и приказал: «Немедленно увольняйся!»… Или, наоборот, чтобы он обрадовался за любимую женщину – директор издательства, это карьерный рост, и не маленький.

И как обо всем рассказать, чтобы Лешке никакие мысли дурные в голову не полезли? Он, конечно, не ревнив… хотя до сих пор поводов не было ревновать. А директором стать очень хочется! Опыта у нее достаточно и нет сомнений, что под ее руководством «Лотос» будет процветать. Женьку вполне можно держать в рамках приличий. Он вменяемый человек и быстро поймет, что приключения ей не нужны. Может, обратит внимание на более доступные объекты, на ту же Настю, например. А Лешка разумный муж и без причины переживать не будет. Если все продумать и аккуратно выстроить взаимоотношения, то ситуацию можно разрулить к всеобщему удовлетворению.

Алексей был дома. Сидел за компьютером в рабочем кабинете и колдовал над чьей-то свадьбой. Свадебные съемки Алексей всегда старался превратить в волшебные фильмы, и заурядные гулянки после монтажа превращались в чудесные, необыкновенной красоты истории. Марине это не особенно нравилось. Она была не против красоты и волшебства, но уж очень много времени за те же деньги тратил муж на создание каждой сказки.

Вот и сейчас он задумчиво пристраивал к застывшим в танце фигуркам жениха и невесты полупрозрачные переливающиеся крылышки. Марина подошла ближе, посмотрела на монитор. Жених, светловолосый качок в смокинге, с эльфийскими крылышками выглядел достаточно нелепо, но это был просто условный грузчик в смокинге и с крылышками. А вот невеста… сама по себе эта невысокая стройная девушка с рыжими волосами была вполне симпатична. Но ее наряд! Белое платье с длинными рукавами, украшенными от локтя до запястья массой оборочек, с кружевным лифом и странного фасона юбкой, спереди не доходящей до колена, сзади она спускалась, превращаясь в шлейф, подметающий пол. Причем на края юбки тоже были пристрочены оборки. Привлекал внимание и вырез платья – узкий, но глубокий, почти до пупка. На ногах – белые ботильоны, украшенные крупными белыми же пуговицами. Разумеется, и на уложенных в сложную прическу рыжих волосах был закреплен не банальный веночек с фатой, а крохотная, размером со стакан, атласная белая шляпка-цилиндр. В общем, на взгляд Марины, крылья невесту уже не портили.

– Как тебе кажется? – не оборачиваясь, спросил Алексей.

– Очень глупо выглядят, – честно ответила она.

– Понимаешь, я хотел их первый танец под «Вальс Цветов» пустить. Пол и вообще все вокруг убрать, как будто они в небе кружатся. И розовые лепестки тоже кружатся вокруг них. Тогда крылья очень уместны были бы.

– Только не с этой парой. А они что, действительно под Чайковского танцевали?

– Нет, конечно. Там вообще не вальс был, а что-то из Верки Сердючки. Но если подработать немного, то будет смотреться вполне пристойно. Н-да, как-то на них крылышки не очень…

– Ужасно, – уточнила Марина, по мнению которой эта пара, вне зависимости от того, что и как они танцевали, выглядеть пристойно не могла в принципе. – «И Вальс Цветов» твой им не нужен. Ты им здесь саму Сердючку поставь, путь мелькает по всему экрану.

– А может, не одну Сердючку? – немного оживился Алексей. – Смотри, вот жених с невестой начинают танец… вот появляется здесь, на заднем плане, Верка Сердючка… вот я ее удваиваю… утраиваю…

Марина полюбовалась тем, как стройные ряды Верок Сердючек ритмично дрыгают ногами, а на их фоне танцуют молодожены с крылышками.

– Падающие звезды добавь, – посоветовала она. – И бенгальские огни.

– Может, сразу фейерверк?

– Тоже хорошо. Только крылья не забудь убрать.

– Угу… – Он принялся за работу.

Марина присела на мягкий диванчик так, чтобы муж мог ее видеть, не поворачиваясь.

– Мальчишки днем звонили, дед им рыбалку пообещал. Завтра поедут, уже и удочки приготовили.

– Знаю, мне они тоже звонили, хвастались. Коля показывал, как надо правильно забрасывать, и поймал Сашку на крючок.

– Не в лицо попал? – встревожилась Марина.

– Не, классический вариант, в попу. И то до кожи не добрался, за шорты зацепился. Так что все в порядке.

Несколько минут в комнате было тихо. Алексей работал, а Марина собиралась с духом. Наконец, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально, она объявила:

– Леша, а у нас на работе новости.

– Это хорошо, – рассеянно одобрил он. – Давно пора встряхнуться, а то закисаете, все одно и то же.

– Да уж, встряхнули нас, ничего не скажешь, – нервно хихикнула она. – Леш, нас продали. Пока я в отпуске была, Оксана издательство продала и к дочери уехала.

– Это плохо. – Алексей посмотрел на нее. – И кто покупатель?

– Ты его не знаешь. Некий Евгений Константинович Скворцов. Владелец сети магазинов стройматериалов, решил расширить сферу своих интересов. Хочет попробовать, каково это – быть издателем.

– То есть закрывать вас не собирается. Это хорошо.

– Не закроет, если мы будем приносить прибыль.

– А поскольку он в вашем деле не разбирается, – понимающе кивнул муж, – прибыли, скорее всего, не будет. Это плохо.

– Поскольку он в нашем деле не разбирается, Евгений Константинович предложил мне должность директора. С соответствующим повышением оклада.

– А вот это хорошо! – Алексей пересел на диван и обнял ее за плечи. – Маришка, я всегда говорил, что ты умница! Директор издательства – это надо отпраздновать! У нас шампанское есть? Или в кафе сходим?

«А потом ночь безумной любви, – вспомнила Марина. – Ох, Настя».

– Подожди, это еще не все. Дело в том, что я нового хозяина давно знаю.

– И что? Почему таким тоном? Хочешь сказать, что он жулик?

– Нет, Леша, ничего такого. Наверное, немного жулик, но ведь бизнесмен же, им без этого нельзя. Просто… это мой первый муж.

– Муж? – Глаза Алексея округлились. – Но как… ах да, ты же была замужем… я как-то об этом забыл.

– Я сама забыла. Представляешь мое состояние, когда я его увидела?

– Ну-у… – Он немного подумал, потом честно признался: – Я, конечно, до тебя женат не был, но, если бы был и вот так, вдруг… наверное, мне было бы неприятно узнать, что я теперь должен подчиняться бывшей жене.

– Ты понимаешь, – облегченно выдохнула она и прижалась к его плечу. – Я теперь не знаю. С одной стороны – директор и все такое. Это же интересно! С другой стороны – Женька. То есть теперь Евгений Константинович, будь он неладен! И я не могу решить, соглашаться или послать его к черту и уволиться.

– Вопрос, конечно, интересный. – Алексей осторожно погладил ее по голове. – Мариш, ты у меня совета спрашиваешь или разрешения?

Она слабо улыбнулась.

– И то и другое, наверное. Если ты сейчас скажешь «нет», я моментально напишу заявление, с большим облегчением!

– Нравится тебе демонстрировать, какой у тебя муж деспот.

– Ага. И какая я послушная жена. Так что ты скажешь?

– Ты же знаешь, что «нет» я не скажу. Разве что… этому человеку можно доверять? Не окажешься ты через полгода-год с кучей финансовых проблем на шее? Уверена, что ему нужен именно знающий директор, который будет содержать издательство в порядке, а не зиц-председатель Фунт, чтобы было кого на нары отправить?

– Ой, Алеша, – она зябко поежилась, – как ты говоришь нехорошо. Нет, Женька ничего такого делать не станет. Он, конечно, скотина бездушная, сволочь распоследняя и гад ползучий, но человек порядочный. Кроме того, ты меня знаешь, я осторожная и ни в какой мухлеж не полезу. Женька, кстати, это тоже знает. Нет, на должность зиц-председателя он бы меня не стал звать.

– А как насчет моральных принципов? Приставать к тебе он не будет?

– Тут никаких гарантий. – Марина поморщилась. – Женька автоматически пристает ко всему, что двигается.

– А что не двигается, он двигает и тогда пристает? – Лицо Алексея не то чтобы окаменело, но слегка потеряло подвижность.

Она сделала вид, что ничего не заметила, и легко согласилась:

– Примерно так. Но у меня на него иммунитет.

– И во время вашего делового разговора он, надо понимать, попробовал проверить, насколько этот иммунитет работает.

– Леш, ты ревнуешь, что ли?

– Пока не решил. Так что, проверял?

Марина несколько секунд смотрела на равнодушное лицо мужа, потом неохотно ответила:

– Естественно. Но мы обсудили этот вопрос и договорились придерживаться исключительно деловых отношений. Алеша, если ты будешь на меня так смотреть, я уже завтра на работу не выйду!

– А как я на тебя смотрю?

– Как будто ты мне не доверяешь! – Она вскочила с дивана.

– Глупости. Я не доверяю неизвестному мне мужику, которому не хватило мозгов удержать тебя в свое время. Вдруг он поумнел?

– Он, может, и поумнел, но я за эти годы точно не поглупела! Алеша, если ты…

– Не пыли, Маринка. – Он тоже встал и обнял ее. – Между нами вопрос о доверии не встает. Но я не хочу, чтобы этот человек расстраивал тебя. И если тебе неприятно будет с ним работать, то я говорю – увольняйся. Если же ты уверена, что справишься… – Он неожиданно наклонился и чмокнул ее в нос. – Тебе же хочется попробовать, я вижу! Хочется побыть директором.

– Хочется. Ужасно. И страшно. Вдруг я бестолковая, вдруг не получится?

– Глупости. Ты очень толковая, и все у тебя получится. Ты будешь самым лучшим директором, «Лотос» начнет приносить сумасшедшую прибыль, и твой хозяин будет носить тебя на руках… хм, что-то я не то говорю. Давай так: хозяин будет тебе платить сумасшедшие деньги, а носить тебя на руках буду я. Согласна?

– Согласна! Давай начинай прямо сейчас!

– Нет проблем! – Он легко подхватил ее на руки и снова поцеловал, на этот раз в губы.

– А кстати, какая у тебя будет теперь зарплата?

– Э-э-э… Леш, а об этом как-то разговор не заходил. Женя сказал, что прибавит, но сколько… – Она пожала плечами.

– Маришка, ты уникальное существо! – восхитился муж. – Я не знаю другого человека, который соглашался бы на сложную и ответственную работу, не представляя себе, сколько за нее будут платить!

– Да, я такая, – самодовольно согласилась она. – И я хочу шампанского! Кто тут предлагал устроить разгуляй?

– Слушаюсь, ваша светлость! Все, что пожелаете, ваше сиятельство! – Он поставил ее на пол и склонился в глубоком поклоне. – Куда прикажете, ваше высочество?

– Прикажу… Помнишь, мы как-то в «Парусе» были? Вроде там неплохо. Только такси вызови, чтобы ты тоже мог выпить. А я через двадцать минут буду готова!

– Ваше величество! Волшебница! Не существует другой женщины, которая могла бы собраться за двадцать минут! – восхитился Алексей.

– Других женщин вообще не существует. – Марина чувствительно ткнула любимого мужа локотком в бок и направилась переодеваться.

С завтрашнего дня она будет директором «Лотоса»! А что у нас еще по плану? Правильно, сначала чудесный вечер в кафе, а потом… Настя права – потом ночь безумной любви!

Жизнь – хорошая штука, которую не могут испортить даже появляющиеся некстати бывшие мужья!

– Что ты такой дрянью травишься. – Евгений закашлялся и помахал перед лицом ладонью, безуспешно пытаясь разогнать табачный дым. – Ну давай я тебе зарплату прибавлю, если на нормальные сигареты не хватает! Или просто блок «Парламента» куплю, хочешь?

– «Парламентом» твоим только девок окуривать. А мне для прочистки мозгов. – Олег оттолкнулся от стола правой ногой и, не вставая с офисного кресла, подъехал к окну. Дотянулся до ручки и дернул, открывая створку. – Тут «Прима» нужна.

– Лучше «Примы» хуже нет, – проворчал Скворцов. – Тогда уж кондиционер выключи. Чего он улицу будет студить.