Сжигая мосты

– Извини, что не захотела сразу поехать, – начала я издалека. – Этот развод совершенно выбил меня из колеи. Последнее время я вообще ничего не хочу, живу по привычке. Депрессия меня одолела.

Серёжа участливо рассматривал меня, не перебивая.

– Развод – это неприятно и больно, я понимаю. Катя, наверное, тоже переживает. Но, Вероника, это ещё не конец света. Я, честно, не знаю, как утешать разведённых женщин, – промямлил он, когда стало понятно, что моя речь закончена, – но я хочу попробовать. К тому же я тебе по гроб жизни обязан.

Я улыбнулась, даже в таком серьёзном разговоре Волков не мог обойтись без своих фирменных шуточек.

– К тому же, – продолжил он, – друзья на то и есть, чтобы вытаскивать своих подруг из глубокой ямы депрессии.

– Серёж, боюсь, тебе за всю жизнь не вытащить меня из этой зад… депрессии. Не хочу, чтобы ты напрасно тратил своё время.

– Вероника, ты меня плохо знаешь, я и не из таких моральных передряг друзей спасал. Главное – составить план по выводу из тоски-кручинушки, а у меня он уже есть.

– Ты серьёзно? – вновь улыбнулась я, удивляясь его заботе. – План? Ещё скажи, что ты его на бумажный носитель перенёс?

– Нет, пока только в голове, – улыбнулся в ответ парень, – но первый этап пройден на отлично!

– То есть поездка в цирк – это твой план?

– Да, но ты можешь даже не просить рассказать тебе следующие пункты, это стратегическая тайна!

Он объявил это так серьёзно, что я прыснула. Стратегический план по выводу Вероники Новиковой из глубокой депрессии! Я хохотала до слёз.

– Серёга, – сказала я сквозь смех, – ты самый лучший выводитель из тоски! Я тебя обожаю!

Эти слова вылетели у меня сами собой, и парень как-то странно на меня посмотрел, но я всё ещё смеялась его шутке и не придала этому значения.

Мы попрощались у дома моего отца, потому что было уже довольно поздно, и Серёжа отказался зайти на чашку кофе. Катя сквозь сон поблагодарила моего друга за поездку в цирк, и я отнесла её наверх и уложила в кровать. Папа смотрел в гостиной футбольный матч, а мне спать совсем не хотелось, поэтому я приняла душ и уселась в кресло, чтобы почитать одну из моих любимых книг – «Дневник Бриджит Джонс».

Однако чтение не заладилось, потому что имя одного из главных героев напоминало мне о моём бывшем муже, о котором я сейчас совсем не хотела вспоминать. Я со злостью отложила книгу и попыталась подумать о чём-нибудь другом, например, о Волкове. Нужно отдать ему должное, он действительно существенно облегчал мои страдания своим присутствием. Его добродушие и желание помочь мне пережить развод трогали меня до глубины души. К тому же Катя уже успела привязаться к этому здоровяку, да и он, казалось, получал удовольствие от общения с моей дочерью. Со стороны мы могли бы даже показаться счастливой семьёй, приехавшей в цирк в субботний день. Эта мысль поразила меня, а что если Серёжа пытается таким образом ухаживать за мной? Я почему-то совсем не обрадовалась такой перспективе, сейчас мне вовсе не нужен мужчина, я просто физически не смогу кого-то принять в своё развалившееся на куски сердце. Я была бы гораздо спокойнее, если бы мы остались друзьями.

Я тряхнула головой, проясняя сознание. С чего вообще я взяла, что привлекаю Серёжу как женщина? Я старше его, у меня за плечами развод, а на руках трёхлетний ребёнок. Я нигде не работаю, у меня нет законченного образования, да и выгляжу я в последнее время как Кентервильское привидение, цепей только не хватает. Моё зеленоватого цвета лицо и синяки под глазами могли бы напугать и днём, не говоря уже о тёмном времени суток. Серёжа с его-то внешностью может заполучить любую красотку всей Ленинградской области, зачем ему потрёпанная жизнью, несчастная, депрессивная и унылая Госпожа Новикова? «Вы себе льстите, Вероника Михайловна, желание хорошего человека помочь другу выбраться из депрессии вовсе не означает, что он мечтает затащить вас в постель», – подумала я и улыбнулась собственной глупости и наивности. Такое умозаключение хоть и кольнуло меня неприятной иглой, но всё же окончательно успокоило, и я перебралась на кровать, чтобы провалиться в царство Морфея.

Глава 12

Постепенно моя новая жизнь в Бору стала входить в своё, хоть и не совсем привычное русло. Я потихоньку свыкалась со своим статусом разведённой женщины, и самые тяжкие испытания, как мне казалось, остались позади. Медленно я училась жить без Марка, училась привыкать к городу с его тоскливостью и унылостью. Сейчас, когда меня тут ничего не радовало, я понимала свою мать как никогда, понимала, почему ей так нестерпимо захотелось сбежать от этой серой жизни.

Нагнетал обстановку ещё тот факт, что как я и предполагала, все вокруг узнают о моём несчастье в считанные дни. Я не могла выйти в люди со спокойным сердцем, потому что обязательно натыкалась на осуждающий или, что ещё хуже, сочувствующий взгляд матрон Соснового Бора или же на ехидный взгляд ровесниц. Однажды я сполна ощутила всю прелесть жизни в маленьком городке и его информированности обо всём и всех, когда попала в магазин Ефремова и застала там Машу, заменяющую Дениса, пока тот хворал. Моя бывшая одноклассница не упустила случая ткнуть меня носом в мой развод:

– Как поживаешь, Вероника? – наигранно вежливо проворковала она, упаковывая санки для Катюшки. – Слышала, ты в разводе?

– Не думала, что обо мне объявили по радио Бора, – пробубнила я, но Маша, казалось, не обратила на мою иронию никакого внимания и продолжала получать удовольствия от моего унижения.

– Наверное, тебе очень тяжело сейчас. Остаться одной с маленьким ребёнком, это так грустно… У нас с Денисом двое детей, и мы так сильно любим друг друга, не представляю, каково это, когда тебя бросают, – Маша смастерила на лице гримасу сочувствия, но я буквально ощущала, как сквозь лживую вежливость просачивается яд лицемерия.

– Мне пора, спасибо, – только и выдавила из себя я и пулей выскочила из треклятого магазина, показавшегося мне сейчас логовом паучихи, плетущей липкую паутину сплетен и интриг и мечтающую поразить меня своей ядовитой пастью.

Маша всегда завидовала тому, что недоступный Марк Власов выбрал себе в спутницы такую, как я, отвергая всех претенденток, к коим она тоже относилась, и теперь явно мстила мне за это, злословя за моей спиной. Держу пари, что её отношения с Денисом не такие уж идеальные, судя по тому, какими они были в школе. Маша, можно сказать, взяла его измором, что греха таить. Но школьная подруга относилась к тому числу людей, которые готовы были пойти на всё, лишь бы в глазах общества выглядеть идеальными во всём, в том числе и в семье. Хотя её можно было понять. Живя в таком маленьком городке, как Сосновый Бор, приходится быть осторожным, ведь любая мелочь может стать предлогом для сплетен на ближайший месяц, что уж говорить о таком событии, как мой развод. О нём будут судачить как минимум полгода, если повезёт. Чему тут удивляться? Местная жизнь настолько скучна и однообразна, что женской половине Бора и четверти мужской ничего не остаётся делать, как развлекать себя сплетнями и обсуждениями чужих проблем. Так что мне приходилось только мириться с шушуканьем за спиной и лицемерным сочувствием, старательно делая вид, что я ничего не замечаю.

Утешало меня одно – Катя, в отличии от меня, уже свыклась с её новой жизнью в Бору, хотя со дня развода прошёл всего месяц. Я же привела в относительный порядок свою голову и смогла трезво заняться укладом жизни дочери. Вместо группы дошкольного развития я устроила дочь в муниципальный садик, который она с удовольствием посещала. По её словам, она нашла себе новых друзей и почти не вспоминала жизнь в Питере.

Помимо ежедневного посещения садика я решила загрузить дочь интересными кружками и по вторникам и пятницам после садика водила её на современные танцы, а по средам – в логопедическую группу, чтобы исправить её ужасное произношение звука «р». Катя пребывала в буйном восторге от занятий танцами и каждый раз спешила в класс с радостью и нетерпением, а после в подробностях рассказывала мне, какие новые движение она изучила и под какую музыку они танцевали. Я могла хорошо поддержать разговор, ведь в детстве мама тоже водила меня на бальные танцы, но, в отличие от моего ребёнка, мне они совсем не нравились и основной причиной тому была моя вечная неуклюжесть. Поэтому я была благодарна матушке природе за то, что Катя не унаследовала от меня эту ужасную черту.

Благодаря моим стараниям Марка я не видела со дня развода и была этому очень рада. Почти каждую субботу я заблаговременно отвозила дочь в дом родителей Власова, чтобы она могла пообщаться там с отцом. Бывший муж, казалось, полностью поддерживал мою идею не встречаться со мной лицом к лицу и поэтому назад Катю привозил дедушка или бабушка.

Надо сказать, что отступные после развода составили внушительную сумму, но я решила не тратить эти деньги, а положить на счёт для оплаты будущего образования дочери. Размер алиментов, выплачиваемых Марком ежемесячно, к слову сказать, также был вполне приличным. Настолько, что мы с Катюшей могли бы снять себе отличную квартиру в центре города. Но я была тверда в своём решении не пользоваться деньгами Власова в своих нуждах и тратила их только на нужды нашей дочери, оставшейся же частью я пополняла банковский счёт. К тому же отец ничего не хотел слушать о нашем переезде, он даже однажды намекнул, что обидится, если мы оставим его одного в его доме. Я приняла его просьбу к сведению, да и для дочери очередной переезд был бы новым стрессом, так же, как и для меня. Поэтому мы остались жить с папой, а я приступила к поиску работы, которую, как оказалось, было довольно сложно найти в таком маленьком городе. Население Бора годами занимало свои рабочие места, оставляя их лишь тогда, когда пора было уходить на пенсию, никакой текучести кадров тут и в помине не было, что практически исключало наличие свободных вакансий. Но я не оставляла своих попыток найти работу, мне была неприятна мысль, что меня будет содержать мой бывший муж.

Я сама не заметила как, но Серёжа стал неотъемлемой частью нашей жизни. Каждое воскресенье он выводил нас с Катей на прогулку, или возил на какие-нибудь аттракционы, или водил в кино. Волков не давал нам скучать, постоянно находясь рядом. Он умудрялся заезжать к нам после работы хотя бы на часок, чтобы поиграть с Катей, а затем выпить кофе и поболтать со мной на кухне. Мы настолько привыкли к его присутствию, что начинали волноваться, если он немного опаздывал. Катя и вовсе была от него без ума, да и Серёжа, казалось, полюбил мою дочь. В игре они были словно единым целым и я чувствовала, что парень действительно искренне относится к моему ребёнку, что ему на самом деле нравится проводить с ней время. Я не знала, в чём тут было дело, может в том, что в душе этот великовозрастный качок оставался сущим ребёнком и с Катюшкой погружался в беззаботное детское время, а может в чём-то другом, мне было всё равно. Я лишь с легким сердцем наблюдала за ними исподтишка и радовалась, что судьба послала мне такого друга, который помогал мне пережить самые кошмарные моменты в моей жизни.

К счастью, мои опасения по поводу симпатии ко мне Волкова, как к женщине, не оправдались. Парень не проявлял ко мне никаких других чувств, кроме дружеских, и не предпринимал никаких даже малюсеньких попыток ухаживаний, чему я радовалась вдвойне и не могла поверить, что на свете существуют такие бескорыстные добрые люди, как Сергей Волков. Его дружеское плечо было подставлено настолько своевременно, что я могла с уверенностью сказать, что без него не смогла бы выбраться из той депрессии, в которую погрязла месяц назад. Серёжа словно освещал своей улыбкой дорогу в мою новую жизнь, не оставляя на ней ни единого тёмного места. Рядом с ним я чувствовала себя живой, чувствовала, что моё сердце способно вырабатывать столько энергии, сколько необходимо для полноценной жизни. Если по каким-то причинам я не видела своё персональное солнце несколько дней, я ощущала, что снова погружаюсь во мрак своих переживаний и тревожных воспоминаний. Он был нужен мне, как кислород, как тепло, без которого я могла замёрзнуть и погибнуть, словно тропический цветок на морозе.

Где-то в глубинах моего сознания периодически появлялась мысль, что эгоистично с моей стороны отнимать у молодого красивого парня столько времени, практически лишая его возможности встречаться с девушками, но я ничего не могла с собой поделать, Серёжа нужен мне для выживания, он нужен и моей дочери, которая привязалась к нему всем сердцем. Поэтому я запихивала эти незваные мысли обратно в глубь сознания или даже дальше, игнорируя призыв совести. Да, это теперь одна из моих новых черт – эгоизм. Могу я хоть немного позволить себе маленькое утешение в лице преданного друга? Могу и позволю, пора уже начать думать и о себе тоже, и я думала и знала, что хочу видеть рядом с собой Серёжу.

В круговороте каждодневных забот о доме, поисках работы, перебежек от садика до танцевального класса, от дома до логопедической группы, дни летели так быстро, что я и не заметила, как наступила весна. Сосновый Бор словно вышел из зимней спячки, оживился и начал заливаться яркими красками. Боль в моей груди притупилась настолько, что я могла замечать всю ту красоту, разворачивающуюся за окном. Солнце светило всё ярче с каждым днём, небо хоть и оставалось за пеленой облаков, но уже не было таким темным и угнетающим, а иногда сквозь тучи даже проглядывали весенние лучики, посылая на землю вместе с теплом саму жизнь.

Вместе с потеплением в местной газете появилось объявление о том, что в открытое летнее кафе требуется официантка. Я, не теряя времени, позвонила по номеру, оставленному для связи, и в тот же день приехала на собеседование. Кафе было совсем небольшим, несколько круглых столиков на металлических ножках и со столешницами из бука были расставлены на улице на площадке у входа под огромным навесом. Войдя внутрь, мой взгляд тут же упал на аккуратную стойку-прилавок, за которым стояла кофе-машина, различные безалкогольные напитки в самых разнообразных бутылках и пакетах, а в углу морозильная камера с мороженым. Сам прилавок представлял собой скорее витрину-холодильник, в котором были расставлены разнообразные пирожное и тортики, а на верхней части были разложены ароматно-пахнущие булочки и слойки, всевозможная выпечка. Внутри маленького помещения также были расставлены несколько таких же, как и на улице, столиков. За прилавком суетилась молодая стройная девушка с длинными светлыми волосами и карими глазами. Она бросила на меня свой взгляд, улыбнулась и, не говоря ни слова, продолжила протирать стаканы и чашки.

Хозяйкой кафе оказалась пожилая женщина Галина Михайловна, немного полноватая с седыми густыми волосами, собранными в пучок и доброй улыбкой, от которой на её щеках появлялись милые ямочки и множество мелких морщинок в уголках глаз. Её глаза серого цвета казались огромными под толстым стеклом прямоугольных очков, что придавало её внешности ещё больше добродушия.

– Здравствуй, Вероника, – поприветствовала меня женщина, когда я вошла в маленькую комнату рядом с кухней, служившую для хозяйки кабинетом. – Ты ведь дочь начальника отдела полиции Михаила Новикова, не так ли?

– Здравствуйте, всё верно, Михаил Новиков – мой отец, – как можно вежливее ответила я, надеясь, что эта женщина не станет заводить разговор о моей девичьей фамилии.

– Так ты хочешь устроиться официанткой? – уточнила хозяйка кафе, внимательно разглядывая меня сквозь толстые линзы очков.

– Да, – уверенно ответила я, выдерживая её проницательный взгляд.

– Извини, что переспрашиваю, просто, мне кажется, ты можешь найти что-нибудь получше, – ласково пояснила Галина Михайловна.

Мне стало неуютно, я слегка заёрзала на стуле и, спустя секунду, всё-таки ответила:

– Ситуация сложилась таким образом, что мне необходима эта работа.

– Ты когда-нибудь работала официанткой?

– Нет, мне вообще не приходилось ещё нигде работать, – ответила я, стараясь быть максимально честной. – Но я неплохо готовлю, варю вкусный кофе и умею ладить с людьми, когда это необходимо.

Женщина молча смотрела на меня несколько секунд, а потом добавила:

– Мне нужна официантка только на теплое время года, с апреля по октябрь. Зимой летняя веранда закрыта, да и клиентов намного меньше, поэтому Ирина справляется сама. Ты, наверное, видела её в зале. А вот в летний период посетители предпочитают поглощать пирожное на свежем воздухе, поэтому мы на это время ищем ещё одну официантку, – пояснила владелица мелкого бизнеса. – Тебе подходят такие условия?

– Да, – ответила я, понимая, что других вариантов ждать не приходится.

– В таком городе как Сосновый Бор нелегко найти работника на временную занятость, но, вижу, в этот раз нам повезло, – улыбнулась Галина Михайловна. – Ты нам подходишь. У тебя есть дети?

Далее мы обсудили размер моего оклада и мой график работы, который меня вполне устраивал, потому что по вторникам и пятницам у меня был сокращённый день и я могла успевать водить Катюшку на танцы сама, а вот в логопедическую группу придётся просить Наталью Леонидовну или папу. Суббота была рабочим днём, но и это меня устраивало тоже, потому что Катя обычно проводила этот день в компании Марка или дедушки с бабушкой в доме Власовых.

Галина Михайловна не задала ни одного лишнего вопроса и даже не намекнула на моё семейное положение, хотя я прекрасно понимала, что она в курсе дела. Хозяйка кафе, в котором теперь мне предстояло работать, произвела на меня впечатление доброй и отзывчивой женщины, не одобряющей сплетни и пересуды за спиной, и это не могло меня не радовать. Я и сама терпеть не могла обсуждать чужие проблемы, а уж когда обсуждали меня, то и вовсе готова была провалиться сквозь землю.

Домой я возвращалась в приподнятом настроении. Природа расцветала, воздух наполнялся весенними запахами чуть проклюнувшейся молодой травы, оттаявшей почвы, влажной хвои и отсыревшей древесины. Птицы громко пели свои заливистые песни, оповещая всех вокруг о потеплении и скорейшем наступлении лета. У меня у самой будто бы выросли крылья, настолько я была рада возможности самостоятельно зарабатывать себе на хлеб. Я ощущала некоторую свободу или даже освобождение, пусть и частичное, от материальной зависимости от бывшего мужа. Эта простенькая работа с небольшим заработком давала мне возможность увериться в себе и своих силах, убедиться, что я смогу выжить и без подачек Марка Власова. Я не успела привыкнуть к роскоши, да она меня никогда и не привлекала, поэтому я спокойно относилась к отсутствию дорогих нарядов, роскошной косметики или дизайнерской обуви и умела довольствоваться тем, что имею.

Эта возможность самостоятельной добычи денег собственным трудом так на меня подействовала, что, когда я проходила мимо зеркала в прихожей и боковым зрением увидела своё отражение, я его просто не узнала. Мои плечи распрямились, спина выпрямилась, появилась былая осанка, вытренированная ещё детскими занятиями танцами, глаза сверкали, щеки пылали румянцем, появился даже намёк на улыбку. В таком состоянии я даже показалась себе вполне привлекательной. Удивительно, как может изменить человека возможность самоутвердиться в жизни, пусть даже работа официанткой и не была пределом моих мечтаний, всё же это лучше, чем сидеть дома, жалеть себя и сокрушаться из-за материальной несостоятельности.

Мне не терпелось поделиться своей новостью с Серёжей, и я не могла дождаться его возвращения из Лебяжьего. Я забрала Катюшу из садика чуть раньше обычного и решила побаловать её мороженым в ближайшем кафе. Дочь болтала без умолку о своих приключениях, хвасталась, что её похвалили за красивый рисунок, а я с удовольствием слушала её, с энтузиазмом отвечая на все наивные вопросы и искренне восхищаясь её маленькими достижениями на поприще детского творчества.

Наконец наступил вечер. Отец задерживался на службе, зато Серёжа появился на пороге нашего дома в привычное время. Я дождалась, когда он пообщается с моей дочерью, поиграв с ней в уже ставшую традиционной настольную развивающую игру, и, уложив Катю спать, спустилась вниз, чтобы сварить кофе.

– Ты сегодня вся светишься, – улыбаясь, констатировал очевидное парень, – выкладывай, что произошло!

– Я нашла работу! – радостно сообщила я, не в силах сдержать собственную улыбку.

– Здорово! Что за работа?

– Официанткой в летнем кафе. Это, конечно, не то, о чём я могла бы мечтать, но на данный момент меня вполне устраивает. Кафе очень уютное, да и хозяйка мне приглянулась, к тому же удобный график, – я говорила так, словно оправдывалась, и, кажется, Серёжа это заметил.

– Звучит неплохо, – спокойно одобрил он, – но всё-таки, мне казалось, ты могла бы рассчитывать на что-то более стоящее с твоим-то образованием.

– Серёжа, у меня нет фактически никакого образования, – уныло отозвалась я, пристыженно опуская взгляд.

– Прости, я не знал, мне казалось, ты училась в университете в Питере.

– Да, но из-за беременности мне пришлось его бросить на третьем курсе.

– А ты не пробовала восстановиться?

– Я об этом не думала, – промямлила я.

На самом деле этот вопрос сбил меня с толку. Раньше у меня не было ни времени, ни необходимости думать об этом, но теперь, когда моя жизнь кардинально изменилась, эта возможность продолжить обучение казалась такой необходимой. Я вдруг почувствовала, что невероятно хочу закончить начатое образование и стать дипломированным специалистом. Серёжа затронул какую-то дремлющую часть моей души, которая сейчас вырвалась из спячки и пробудила во мне тягу к совершенствованию.

– Стоит подумать, – проговорил парень, отпивая горячий кофе. – Ты умная женщина, Вероника, думаю, тебе и самой бы хотелось учиться. К тому же ты всегда можешь закончить образование дистанционно, не обязательно мотаться в Петербург каждую неделю.

– Серёжа, ты прав, я была сначала так занята семьёй, потом разводом, что мне даже в голову подобная мысль не приходила. Я действительно хочу доучиться. Но у меня сейчас нет на это средств.

– Я могу тебе помочь, ну или одолжить, – с энтузиазмом предложил парень.

– Нет, спасибо тебе, конечно, но я не возьму, это несправедливо, – запротестовала я. Мало он со мной возится, ещё не хватало и материально его использовать.

– Но Власов ведь должен вам выплачивать алименты, – не унимался Волков. – Мне казалось, он неплохо зарабатывает, этих денег могло бы хватить на оплату твоего обучения.

– Не хочу зависеть от него, – пробубнила я.

– Вероника, причём тут зависеть? – воспротивился Серёжа. – Этот сноб предал тебя, унизил, по-моему, оплата твоего обучения, которое ты прервала в какой-то степени по его вине, будет всего лишь мизерной толикой того, что он просто обязан сделать. Ты же не собираешься тратить его деньги на собственные развлечения, ты всего лишь возьмёшь с него свою законную часть на образование. Тебе всего-то осталось полтора года, а экстерном можно и за год управиться. Мне кажется, это справедливо, воспользоваться такой возможностью, он-то своё образование получил, пока ты вынашивала вашу общую дочь, затем рожала и посвящала ей всё свое время.

Я задумалась. А ведь Волков был прав. Марк ничем не пожертвовал ради рождения нашего ребёнка, он получил от жизни всё, чего хотел и к чему стремился. Это я бросила обучение, хотя мне очень нравилось учиться, это я рассталась со всеми своими амбициями по поводу карьеры, это я посвятила свои юные годы на уход за новорожденной Катюшей. И пусть другие говорят, что место женщины на кухне у плиты, меня такой вариант не совсем устраивает. Тогда я была настолько влюблена, что, не задумываясь, согласилась выйти за Власова замуж сразу после школы, затем я поддалась его давлению и отказалась от противозачаточных таблеток, потому что он хотел ребёнка и плевать ему было, что я ещё учусь. Я делала всё, чтобы он был счастлив, и не задумывалась о своих желаниях. Я настолько зависела от него эмоционально, настолько была влюблена, что принимала любое его желание и решение как Манну небесную. Пора было сгладить эту несправедливость.

– Ты опять прав, – проговорила я, – ничего страшного не произойдёт, если я воспользуюсь его деньгами, чтобы закончить своё прерванное образование. Завтра же позвоню в Универ и узнаю все возможные варианты.

– Вот и умничка, – похвалил меня Серёжа, допивая слегка остывший кофе. – Ты достойна большего, чем всю жизнь работать официанткой! Ты должна получить от жизни максимум того, чего сама желаешь!

Глава 13

Как я и обещала своему другу, я позвонила в Университет следующим же утром и, к моему приятному удивлению, мне сообщили, что восстановиться вполне возможно, нужно только пройти собеседование и написать несколько проверочных тестов. Однако начать, а вернее продолжить обучение при положительных результатах тестов я смогу только с началом нового семестра в сентябре. Что ж, мне спешить некуда да и к тому моменту я смогу как следует освежить в памяти все пройдённые предметы и как следует подготовиться к собеседованию.