Столько лет… Книга первая

ГЛАВА 5

Алиса

Мне стоило неимоверных усилий заставить брата взять меня с собой на его бизнес-тусовку. Его главным аргументом против моего присутствия с ним в этой поездке было мое скорое замужество. Конечно, невесте ведь не полагается без жениха по курортам разъезжать. Только ведь всем плевать, что свадьба договорная, что меня продают, чтобы бизнес спасти! А общественное мнение оно такое, его учитывать нужно. Да, оно важнее собственной дочери.

Я ─ Кременицкая Алиса Рустамовна, и я ненавижу свою семью, в которой важны только два члена, как бы смешно сейчас это ни звучало: отец и мой старший брат. Мать отреклась от собственной семьи, только чтобы быть рядом с любимым. Я не вижу в отце ни капли благодарности. Мать же всю себя положила на алтарь семьи. Но не сделала главного: не родила еще одного наследника, удосужилась произвести на свет лишь одного мальчика и меня! Может, поэтому он так и относился к ней, с пренебрежением.

Унижалась, просила, мне необходимо было уехать из дома. Да, черт! Это был последний шанс. Мой последний шанс ощутить СВОБОДУ.

Свобода была, конечно, чисто условная, ведь вне дома ко мне приставлены охранники. Но я рассчитывала, что в условиях престижного курорта внимание ко мне будет ослаблено. Пару дней идеального поведения, и на мои перемещения смотрели бы сквозь пальцы.

Когда заселились, я из номера выходила, только чтобы покушать. Никуда не просилась; как бы ни привлекала погода за окном, я стоически терпела. Выдерживала паузу, рассчитывая на то, что сопровождающие просто забудут обо мне. А на третий день я увидела Его, еще издали приметила. Он же не заметил меня, даже когда столкнулись. Только посмотрел с неприязнью, чем расстроил и выбесил. Я не настолько плоха собой, чтобы заслужить подобный взгляд. Сильно выбесил, сама от себя не ожидала.

Но, видимо, этого показалось мало шутникам из Поднебесья, я еще раз на него нарвалась не в самый лучший момент. Мне звонил Игорь, решил меня и за тысячи километров достать, почувствовал что ли, что мои мысли заняты каким-то мужчиной?! Ненавидела его, а он с чего-то рассчитывал, что «стерпится-слюбится». Как это могло произойти, я своим семнадцатилетним мозгом не понимала, да и не принимала. Ну, вот какая девушка согласится добровольно в семнадцать замуж выйти, если только ей голову любовью не вскружило, и мир клином не сошелся на каком-то мужике??! Столкнувшись с тем парнем, замерла, как перед идолом из камня. Онемела. Если бы не трубка, рычащая в ухо, еще бы долго стояла.

Интересоваться его персоной специально не могла себе позволить, оставалось ждать подходящего случая. Судьба была щедра ко мне, жаль только, что на очень короткий отрезок времени.

Тагир взял меня на показательные выступления. Идти не хотелось, всю эту элитную тусовку я еще увижу, если не на свадьбе, так на разных встречах. Первого выступающего объявили как Стародумова Руслана. Охватываю взглядом его фигуру, которая мне кажется смутно знакомой, несмотря на «наряд». Высокий парень.

То, что он изображает на трассе, захватывает дух и заставляет сжиматься от страха. Я действительно чувствовала, как холодеют мои пальцы. Сама катаюсь на лыжах, и уровень ─ новичок. Поэтому для меня все, что он там выполняет, выглядит запредельным. Но таким красивым!

С таким же восхищением уже приходится смотреть и другие выступления, упаси меня от выделения кого-то конкретного. Но в глубине души… Впрочем, смотрю на них, а вижу его. Словно на повторе.

Когда выступление заканчивается, я ухожу в дамскую комнату, у дверей меня караулят. Сам Тагир куда-то тоже выходил, поэтому обратно мы заходим уже все вместе. Руслана я замечаю еще с порога, тут же опустив глаза. Как только брат отвлекается на своих партнеров, настоящих и будущих, я начинаю разглядывать сноубордиста. Досконально так рассматриваю. Любуюсь им.

Впервые встречаю такого высокого и крепкого парня. В семье у нас все невысокого роста, в школе есть мальчики выше меня, но какие-то тощие. Такие манерные. Мажоры. Не стала бы завидовать, нечему. Испорченное поколение. Не знающие отказа ни в чем, они поражают развращенностью. Какие только истории не бродили по школе.

Почему я могу так говорить? Наверное, потому что двуличная сволочь. Да, сама собой я становлюсь только в своей комнате. В школе надо играть роль, перед семьей ─ тем более. С семьей будут проблемы, узнай они меня настоящую.

Руслан замечает мой взгляд, и судя по его виду, недоволен. А я не могу понять, что не так? Не привык к пристальному вниманию? Да быть такого не может! Я не нравлюсь? Конечно, несмотря на статус, я не особо приметная внешностью. Как обычно, скрываю боль надменностью и высокомерием.

Когда фотоколл заканчивается, я убалтываю брата устроить еще пару снимков. С Русланом. Стоя рядом с ним, ощущаю всем телом волны недовольства, или даже бешенства. И радуюсь даже этому. Дура? Наверное. Но в моем мире и такие эмоции ─ редкость. А Руслан ─ настоящий, от него веет эмоциональностью, живостью, жизнью.

На ужине я решаюсь познакомиться с ним ближе, буквально иду напролом, не обращая внимания на его светящиеся бешенством глаза. А потом он одним вопросом разбивает все мое самообладание. Маска слетает моментально. Да я вся по швам трещать стала. Сбежав из этого лживого общества, я устремилась на улицу. Мне нужен воздух, и плевать, что на улице минус 15, а на мне шелковое платье. Может, оно и к лучшему вообще, брат не скоро обо мне вспомнит, только если охрана донесет, что с кем-то замечена была вне этого самого общества.

Почему он тогда ко мне пришел? Потому что был настоящим? Человеком, которому не наплевать на другого, оказавшегося в беде?

Я не хотела пользоваться его добротой, не хотела его использовать в своих целях. Но после того как он отнес ─ не отвел, а именно отнес на руках ─ в свой номер и оставил, я поняла, что это тот самый шанс. Я могу довериться этому незнакомому, но такому близкому мне парню. Он не сделает мне больно, не посмеется и не станет шантажировать. И да, в тот момент я даже не думала о том, что могу сделать больно ему. И уж совершенно точно даже представить не могла, что одна ночь, на которую я так уповала, оставит неизгладимый след в душе.

И я это сделала.

Стащила у своих охранников бутылку, даже не смотрела чего, неважно было. Знала, что они пьют крепкий алкоголь. Сама рассчитывала выпить не больше одной рюмки. Для смелости. А ее было совсем мало, когда я стучалась в дверь Руслана. У меня колени подкашивались. За что я цеплялась, почему пришла именно к нему? С волнением мне помогло справиться его благородство. Ни единого похабного намека. Только лишь удивление и настороженность. Если бы Руслан был похож на одного из моих одноклассников, то я бы уже через пять минут лежала на кровати. А он забеспокоился, словно я его друг. Это было неожиданно и приятно до безумия. Мы совершенно не знаем друг друга, но я от Руслана видела больше тепла, чем от своих близких.

Ему было небезразлично, почему почти незнакомая девушка приходит к нему в номер с бутылкой. Он же вполне мог отвести меня к брату. Мог? Запросто! Зачем ему головная боль в виде меня? Мажорка, которая бесится от сытой жизни.

А он вместо этого идет за шоколадными батончиками! И развлекает разговорами, пусть даже и с моей подачи. Все равно, он необыкновенный. В его присутствии мне легко. Вот как сейчас, расслабившись, откидываюсь в кресле и под действием текилы беззастенчиво разглядываю Руслана. Обычная внешность, если сравнивать с одноклассниками, кто посещает маникюр, педикюр и спа-салон, да, здоровый сильный парень. Ещё там, в спортзале, заметила и оценила. А там было что оценить, пусть я и неопытная, но такое красивое тело сложно не заметить. Я сидела, смотрела на него и понимала: меня тянет к нему. Что это? Мне было неведомо, он первый человек, с которым я ощущала себя живой. Кто-то бы, наверное, посмеялся, как можно в семнадцать лет вести такие рассуждения. Только мне не смешно, я живу в таком обществе, где чувства ─ блажь и несусветная глупость. Статус и как можно больше возможностей, вот что важно. Властвовать!

Я заметила, что градус его взгляда становился все теплее. Но не торопилась радоваться, быть может, это алкоголь так действовал.

А потом это его «Иди ко мне»… Я чувствовала, что начинаю возбуждаться. Хотела его поцеловать. И не только. Я действительно хотела узнать, что такое секс именно с ним. Но боялась, конечно, что облажаюсь. Что он поймет, что будет думать лишнее. А этого никак нельзя было допустить. Нет.

Встаю и только успеваю сделать шажок к нему, как он сам притягивает меня, поймав за руку. Торможу его, заглядывая в глаза, знаю, что сейчас пересечем ту самую черту. Возврата не будет. Прошу его сама, толком не понимая о чем. Чтобы нежнее был или мягче, или простил сразу за все, что будет…

И он делает следующий шаг: усаживает меня на колени. Я утыкаюсь носом ему в плечо и привыкаю к близости. Чувствую жар его тела, особенно в месте, где соприкасалась с ним лоном, и это ощущение не похоже на шаблонное, часто встречаемое мной в романах описание. Он горел от близости со мной! Это невероятно окрыляло.

Руслан немного отрывает меня от себя, ища взгляд. И снова это его «Эли», такое нежное, легкое, точно перышком по плечу провел. Отметает остатки сомнений, я инстинктивно понимаю, что с ним мне будет хорошо.

Прижимаюсь к его губам, творя свой первый взрослый поцелуй. Он перехватывает инициативу и углубляет его. Вытворяет нечто невероятное с моим сознанием. Хочется еще больше, хочется, чтобы коснулся везде. Чтобы ласкал. И он касается, забравшись руками под юбку, проходится по ногам, вызывая мурашки. Грудь начинает ныть. Прижимаюсь к нему крепче, пытаясь унять это странное чувство. Вызываю этим рычание, а следом взлет: Руслан встал с кресла, держа меня под попу.

Полет обрывается на постели, куда меня очень аккуратно, словно драгоценную китайскую вазу, укладывают. Я, разлепив глаза, понимаю, что в номере очень светло для моего первого раза. Да, хочу в темноте, хочу только слышать и ощущать. Никаких взглядов и эмоций на лице. Поэтому прошу Руслана выключить свет.

Когда он касается моей обнаженной кожи, у меня между ног совсем сыро становится. Грудь, шея, плечи. Мои нервные окончания «поют». А когда он пробирается рукой в трусики и начинает ласкать моё лоно, меня выгибает, отрывая от постели. Легкий дискомфорт стирается, не успев отпечататься в сознании.

Не желая бездействовать, я глажу его, дойдя до пояса штанов, чуть замираю. Любопытство толкает к действиям, и я проникаю руками внутрь, тактильные ощущения просто ошеломляют. Мне кажется, я этого не забуду уже никогда. Ощущение его члена в моей руке. Я чувствую, как сильно Руслан дрожит и, тем не менее, не останавливает меня. Позволяет изучать себя. Правда, совсем недолго. Кажется, одно мгновение ─ и он уже между моих ног, нечто гладкое притирается к лону. Зная, что будет больно, я стараюсь не напрягать мышцы.

Толчок ─ и яркой вспышкой боль. А расслабляться нельзя, не позволяя ему останавливаться, я опускаю руки на его ягодицы, подталкиваю его к действию. Притянув его как можно ближе к себе, утыкаюсь лицом в шею, перетерпливаю боль. Руслан начинает ускоряться, вызывая легкие приливы возбуждения, приподнимается, ловя мой взгляд. Гипнотизируя, подчиняя, заставляя капитулировать. Отдать всю себя. И я, кажется, нахожу то самое, ритм. Начинаю двигаться в едином ритме с парнем, от чего Руслан срывается. Начинается хаос в его движениях, резко входит и выходит. Сильная дрожь проходит по его телу, и он утыкается лбом в подушку.

Когда дрожь проходит Руслан скатывается с меня, лишая своего тепла.

Заботливо интересуется моим состоянием. Я же в полном восторге, потому что я ЖЕНЩИНА. Эйфория подпорчена ненужным вопросом о том, когда у меня был первый раз. Конечно же, вру, что мне еще остается. И тут он меня удивляет, предлагая продолжение. Смотрю на него, уточняя, потому что предположить не могла, что он захочет со мной больше одного раза. И получаю подтверждение наличия желания и возможностей.

А на утро… умываюсь слезами и начинаю ненавидеть себя еще больше. И не только себя, а весь мир разом. За то, что влюбилась, за то, что этого в моей жизни больше не будет. Со мной навсегда останется только эта ночь.

Брат узнал, что ночью меня не было в номере, в результате ─ экстренные сборы и вылет домой.

ГЛАВА 6

А дома меня ждал ад, гостеприимно распахнув свои ворота. Под адом я подразумеваю подготовку к своей собственной свадьбе. Каждая мысль о скором бракосочетании вызывает тошноту, и это не приятное щекочущее волнение невесты перед главным днем в ее жизни. Нет, мне страшно. Этот человек, что должен вскоре стать моим мужем, пугает меня. Мало говорит, еще меньше улыбается. А взгляд, который устремляет на меня, всегда тяжелый, пронизывающий. И кажется, раздевающий. Я при нем всегда чувствую себя голой.

Сколько я ни пыталась понять, для чего ему жениться на малолетке с характером, так и не смогла разгадать эту тайну. Он, при своем положении в обществе, мог жениться на любой. И насколько я успела выяснить хоть что-то о нем по сплетням, дамы за моим женихом табуном ходили и ходят до сих пор. Да ему вообще кастинг можно было устроить и отбирать по красоте и опыту. Зачем ему я? Не понимаю.

Мама все твердит, что ерунда, подумаешь ─ не любишь. Привыкнешь, стерпится-слюбится. Легко рассуждать, конечно, сама на отца до сих пор смотрит, как дурочка влюбленная. Нисколько не вру, она, кажется, даже дышит через раз, когда он рядом.

А я, может, не хочу привыкать! Да во мне все бунтует против такого насилия над душой. Я же не лошадь, в конце концов, чтобы меня объезжали, обуздывали, а потом вообще в стойло поставили и выводили только на показ.

Мама, замечая во мне такие вспышки, всегда говорит, что я в бабушку. Приходиться верить на слово, ведь бабушку я ни разу не видела. Правда, сама сколько раз думая о ней, приходила к выводу, что бабуля у меня большой оригинал. Будучи русскими, назвать дочь Кариной, видимо, таким образом протестовала против обыденности советского времени.

Время для меня растянулось до невозможности, но при этом утекало, как песок сквозь пальцы. Из дома меня не выпускали, даже с охраной. Я провела все время до свадьбы в своей комнате.

И каждую ночь я видела Руслана. Горела каждую ночь. Потому с ужасом ждала своей первой брачной ночи. Нет, не жалела о том, что сделала, боялась, что назову Игоря другим именем.

День свадьбы. Все вокруг суетятся, веселые, счастливые. Праздник у них. А у меня похороны, я основательно закапывала свои чувства и мечты.

Смотрю в зеркало, пока меня наряжают, собирают, и ничего не вижу. Взгляд плывет от непролитых слез. Душа в агонии. Завтра там уже будет пустыня. А впрочем, там уже сегодня вечером все выжгут напалмом, а ночью бомбу атомную сбросят.

Очнулась я от первого поцелуя жениха и невесты. Игорь прикусил мне губу. Руку уже оттягивало его кольцо, а мою душу тяготила его фамилия. Игорь не стал ждать ночи, в машине начал предъявлять свои права. Засосал так, что губам стало больно. Пока целовал, матерился на платье, которое согласно традициям было наглухо закрыто: ни декольте, ни плеч открытых. Да ещё и юбка многослойная, пышная.

Для меня точно двери раскрылись, над которыми всеми цветами сияла вывеска «Добро пожаловать в Ад!»

У ресторана уже ждут журналисты, выходим, позируем. Целуемся, или правильнее сказать, Игорь целует меня. Я от такого цирка ничего из себя выдавить не могу, ни одной эмоции. От меня всем что-то надо, то микрофон суют, то поздравлять лезут.

Мне так хотелось послать всё и всех. И как можно дальше. Стянуть эту дебильную фату с головы и засунуть в мусорный бачок. А главное ─ стащить это кольцо с пальца и выбросить. Еще хотелось забиться в какую-нибудь норку, чтобы стало тихо-тихо.

С каждым поцелуем мужа я все сильнее уходила в себя. По сравнению с Русланом все было грубо, жестко, на грани причинить боль. Не к месту вспомнились все сплетни о сексуальных подвигах мужа, которые слышала, и я озадачилась вопросом: «Все бывшие его подстилки ─ мазохистки, что ли? Или я в сексе вообще ничего не понимаю?» Тронув кончиками пальцев губы, я увидела капельки крови.

«Господи, да я же не переживу этой ночи».

Ведущий объявляет танец молодоженов, Игорь выводит меня на танцпол и тесно прижимает к себе.

«Я хочу тебя,– шепчет мне, покусывая шею.– Мы сейчас идем в наш номер»,– прихватывает мочку уха.

Не дожидаясь окончания мелодии, практически утаскивает меня из ресторана. Нам вслед аплодируют, что-то кричат. Для них всё нормально, молодожёнам не терпится остаться наедине.

В лифте Игорь забывает обо всех приличиях, сжимает мою грудь через платье, вызывая болезненные ощущения. Атласом ее сдавливает и натирает. Набрасывается с новой порцией поцелуев. Благо, оказалось этажей не много. Двери быстро открываются. Номер один.

Я, чтобы не впасть в прострацию, представляю на его месте Руслана. Чувствую, иначе это действительно будет насилием и над душой, и над телом. Но контраст ощущений не даёт переключиться. Зайти и осмотреться он мне, конечно же, не дал. Нет, просто подхватил на руки и понес в сторону спальни.

Игорь ставит меня рядом с дверью и начинает расстегивать платье, надолго его не хватает, и он его просто рвет, дернув с силой за полочки на спине. Слышится яростный треск благородной ткани. Развернув к себе лицом, стягивает с моих плеч наряд, ещё пару раз подпортив его. В итоге к моим ногам падают лоскуты некогда белоснежного великолепия. Выражение его глаз меня пугает, там тьма непроглядная. Оставив меня в белье и чулках, отправляет в кровать. Сам же встает напротив меня и начинает раздеваться, не разрывая взгляда.

Только мне все равно. Я уже видела идеальное тело. Спокойно смотрю на обнаженного мужа, видимо, слишком спокойно. Ему это не нравится, подходит и ложится рядом со мной. Хватает за подбородок и разворачивает к себе лицом.

– Видела?– пронизывает чернотой глаз.

– Что?– страх затапливает, вызывая дрожь в голосе. Смотрю на мужа, широко распахнув глаза.

– Обнаженного мужчину,– обманчиво спокойным голосом отвечает мне, а во взгляде уже ножи точатся.

– Нет,– дребезжащим голосом.

Удовлетворившись ответом, он откидывает с меня простынь, которой я прикрылась, как только залезла на кровать. Мое сердце пропускает удар. Игорь без лишних действий и, тем более, слов снимает с меня бюстгальтер, я же прикрываю глаза и лежу, точно статуя. Игорю, видимо, и не требуется мое участие, он дорвался до желаемого и сейчас с вожделением, которое я, кажется, руками могла потрогать, исследует мою грудь. Или лучше сказать, жадно мнет, мне уже больно, но я, стиснув зубы, молчу. Потом он начинает меня облизывать и следом за бюстгальтером снимает, вернее, разрывает сбоку, трусики, но оставляет их на мне. Когда я уже готова разреветься, взвыть, заколотить по нему руками и ногами, чтоб отстал от меня, он наваливается сверху, расположившись между моих бедер. Я чувствовала его член, и это вызывало омерзение. «Черт возьми! Этот мужик старше меня в два раза!»– взвыла я про себя. Тошнота уже к горлу подкатывает. Закрываю глаза совсем и жду.

«Господи, пусть это поскорее закончится».

Игорь что-то все шепчет.

Разбираю только одну фразу, когда он берет меня: «Я так долго этого ждал».

Мне больно, морщусь от трения. Я на грани, меня тошнит от него всего: его запаха, тяжести тела, касаний его волосатых ног к моим. Я ненавижу его.

Что-то вязкое растекается внутри меня. А когда муж наконец-то отваливается на бок, я вдыхаю полной грудью. Мне так хочется укрыться одеялом и свернуться в клубочек. А ещё очень хочется плакать. Или заорать. Да просто кататься по кровати и истерить.

Игорь встает с кровати, зажигает свет, возвращается ко мне и сдергивает простынь, а потом и меня с кровати. Встаю, пошатываясь, не понимая, что ему надо, смотрю то на него, то на кровать.

– Почему нет крови?– яростным шепотом обрушивается на меня вопрос.

– Не знаю,– лепечу в ответ, судорожно начиная вспоминать весь курс анатомии, пройденный в школе.

– Нигде нет!– тыкает меня носом в свой член. Я же не к месту отмечаю, что у Игоря он маленький.

– Так-кое бы-ывает…н-нам в шк-коле расска-азыв-вали,– бормочу заикаясь.

– Ты меня за идиота не держи, сучка! С кем трахалась, тварь?!– отвешивает мне такую пощечину, что падаю на кровать. Оглушенная, я дрожащей рукой касаюсь щеки.

– Ни с кем,– из моего горла вырывается какой-то жалкий писк, пытаюсь отползти от него на другой край кровати. Не дает, дергает за ногу к себе.

– Тварь! Я тебя столько лет ждал! Чистая девочка! Оказалась обычной блядью! Ну, Рустам, ну, сучара,– беснуется Игорь, схватив за волосы на затылке, бьет снова,– все отберу, с голой задницей останется за такой подарок!

У меня уже звезды перед глазами, в ушах звенит. Но это точно хуком прилетает, приводя, как ни странно, в сознание. Отрезвляет до состояния холодка в жилах. Нет! Нет!!!

– Ты сначала попробуй докажи, что я не в этой постели девственности лишилась,– убийственно спокойным тоном откликаюсь, выдерживаю взгляд.

Отталкивает меня, отходит от кровати. Смотрю на его спину, и во мне начинает просыпаться отцовская кровожадность. Его гены. Хочется располосовать его когтями, растерзать.

Вздрагиваю, когда резко оборачивается. Инстинктивно пытаюсь прикрыться, шарю руками по кровати.

Смотрит на меня таким взглядом, что волосы дыбом на затылке встают. Это исчадие ада, а не человек. Подскочив ко мне, хватает за волосы и подтаскивает к себе, оттягивая голову назад, склоняется надо мной. Его лицо перед моим мутным взором расплывается от слез, наворачивающихся мне на глаза, больно, черт. Но я молчу, начни умолять, и ему может понравиться. Лучше затаиться.

– Ты за это заплатишь, слышишь?!

– Да, конечно, проблем со слухом нет,– смотрю на него открыто.

Становится взбешён еще сильнее, отпустив волосы, он хватает меня за горло, смотрит при этом в глаза.

– Так далеко зашлю, что никаких тусовок, ни родных, ни друзей. Никого не увидишь! Поняла?!

– Да,– со всей серьёзностью принимаю "наказание". Ведь могло быть намного хуже.

Это, наверное, самое лайтовое наказание в моей жизни.

После брачной ночи Игорь больше не касался меня, вообще контактов избегал. Видимо, я ему стала противна «опробованная». Его «игрушка» оказалась с дефектом.

Теперь я его действительно боялась, дергалась каждый раз, когда видела.

Местом моей ссылки оказался Оксфорд. Игорь отправил меня учиться.

А на прощание, в аэропорту, любимый супруг мне дал напутствие. Ласковым голосом.

– Ты будешь под контролем 24 часа в сутки. Если парни заметят хоть какую-то активность на МОЕЙ,– каким тоном он это подчеркивает, у меня в животе узелки завязываются,– территории, все договоренности аннулируются. Поняла?

– Да.

Тут надо быть совсем дурой, чтоб не понять, что если какой-то мужчина хотя бы на пороге моей квартиры появится, то Игорю сразу донесут. А там и вся семья узнает, что ему в жену шлюху отдали, которая и до свадьбы и после спит с каждым. В общем, позор.

Веселая картинка, не находите?

Только мне его угрозы не страшны. Я хочу только одного человека, но он для меня недоступен. Что за насмешка судьбы? За что мне подобное наказание?!!!

Когда приземлилась в Англии, не могла поверить, что на все время обучения меня оставили в покое. Что я не увижу Игоря. И оказалась права.

Он прилетел через месяц. И лично проконтролировал мой медосмотр. Особенно гинеколога и анализы.

Ни разговора с ним, ни новостей от него. Сначала заперся с охранниками, наверное, доклад слушал. А со мной только секс, жесткий. По-прежнему никаких поцелуев, касаний, сорвал шмотки, на кровать кинул и отымел. О своем удовольствии я даже не думала, не то что бы ему намекнуть. Нет уж.

Конечно, для чего я ему теперь? Только наследника рожать. Вот только не знаю, можно ли залететь от такого секс-марафона.

Мы не сошлись взглядами. Видимо, так. Хотела бы я изменить ситуацию? Нет, точно. Он сам не с того начал. Отец мне ничего о нем не говорил, и Игорь сам ничего не рассказывал. Я ничего о нем не знаю. Только обрывки подслушанных разговоров. Вроде, была у него семья. Что с ней случилось? Честно, пробовала узнать у матери, она мне ответила: «Не забивай голову». И все.

Покидал меня муж только по очень важным разговорам. Телефонным. Я же смирилась с такой участью. У меня и вариантов-то других не было. Ни сбежать, ни договориться. Понимала, что обречена. Не те нравы у нас, чтобы был возможен развод. Даже не так, чтобы он мог меня отпустить, сохраняя официальный статус. Исключено.

Но со временем выработала тактику. Научилась не то, чтобы управлять им, но добиваться уступок с его стороны. А вот манипуляции позволяла себе редко. Опасалась, да.

Одной из таких уступок стало продление моей «ссылки» в Англии еще на год. Зачем? Банально, я не хотела возвращаться на родину. Потому что это означало видеть мужа намного чаще, чем сейчас. И полное ограничение действий.