Дети с крыльями. Как пережить потерю ребенка

Джулианна

Дети с крыльями. Как пережить потерю ребенка

Новая жизнь зарождается…

О чем вы думаете, когда встречаете беременную девушку? О том, какое это чудо – когда в животике живет маленький человечек, который скоро появится на свет? О том, какое это счастье – выносить малыша, ощущая сладостные пинания в животе? Мало кому приходят мысли о том, что ребенок может родиться больным или погибнуть до рождения. Дети умирают от различных заболеваний, их может настигнуть синдром внезапной детской смерти, они могут просто задохнуться в кроватке. А бывает, сердечко крошки перестает биться еще в утробе. Конечно, об этом никто не думает. Для большинства беременная девушка – это счастливица, у которой все будет хорошо. Беспокойные и страшные мысли крутятся в головах у тех, кто столкнулся с ужасным горем. Со смертью своего ребенка.

Живут на свете двое молодых людей. Как их зовут? Это не так важно, пусть будут Саша и Маша. Мы – обычная семья. Встретились, понравились друг другу, прошли букетно-конфетный период, испытали момент первой близости, познакомились с родителями, решили связать себя узами брака, стали жить вместе, тщательно подготовились к свадьбе, потом дали обещание никогда не расставаться во Дворце бракосочетания, и съездили в свадебное путешествие. Работали, отдыхали, гуляли, наслаждались общением друг друга, копили на собственное жилье и первый семейный автомобиль, строили планы на будущее.

Думала ли наша счастливая молодая семья о детях? Конечно, над кроватью висел коллаж желаний в рамочке. Там, среди картинок с морской гладью и шикарным домиком красовался пузатенький малыш, улыбающийся своим родителям. Думалось, что все у нас будет, и будет хорошо. Ведь мы – новая ячейка общества. Молодые, здоровые, активные, позитивные. Ну что еще надо?

Вначале я даже не поверила, что беременна. Почти год не предохранялись, думали уже, что что-то с нами не так… а тут бац – и задержка. Купив в аптеке тест, я стала ожидать результат. Появилась четкая вторая полоска. Что?! Помню, как я ошарашено смотрела на нее, не зная, что делать. Странные чувства… мозг рассуждал логически. Почему сейчас? Я же недавно потеряла работу, так никуда и не устроилась. Мы только что вернулись из отпуска, где я нещадно пила домашнее вино, а до поездки принимала антибиотики… с другой стороны, ребеночек то еще совсем крохотный… все обойдется… а ведь он родится в конце февраля… эх, Водолей? Рыба? Как мы вообще будем теперь жить? Что ж теперь, я стану мамой? Все эти мысли крутились в моей голове. А муж просто был на седьмом небе от счастья.

Шесть месяцев радости

Я перфекционист во всем, поэтому и к моему интересному положению отнеслась ответственно. Пришла в женскую консультацию на сроке восьми недель, обошла всех врачей, сдала анализы. Перестала ходить в Макдональдс, стала слушать классическую музыку, накупила кучу книжек о беременности и воспитании младенцев. Выбрала одежду для будущих мамочек, старалась не нервничать, завела дневник, где описывала все прелести интересного положения.

На самом деле, мне повезло: токсикоз я обошла стороной. Меня ни разу даже не стошнило, только вкусы немного поменялись. Раньше я, например, обожала пить кофе, а теперь вдруг стала на дух его не переносить, мне он казался противным и крепким. Первое скрининговое УЗИ состоялось в двенадцать недель. Все было прекрасно, никаких пороков не выявлено. Что ж, первый триместр пролетел быстро и незаметно. Мы с мужем вздохнули спокойно, и, как самые ответственные родители, стали планировать перестановку в нашей квартире, купили первую одежку для нашего будущего малыша и детскую колыбельку. Я стала посещать лекции на темы родов, уходу за младенцем, правильном питании. Второй скрининг состоялся в двадцать недель. Врач-узист долго водила по моему животу, рассматривая малыша на мониторе.

– Пол говорить? – прищурилась доктор.

Конечно, говорить! Хотя что-то мне подсказывало, что будет мальчик. Нет, у меня еще детей не было, я была бы рада и мальчишке, и девчонке, но воображение уже рисовало умилительную картинку: идет мой сынишка, ведя за ручку младшенькую сестренку. Разве не чудо? Я подарю мужу сына, он об этом мечтал!

– У вас будет мальчик. По УЗИ все хорошо. Только плацента расположена слишком низко. У вас тазовое предлежание.

– Это плохо?

– Вы, главное, не нервничайте, больше времени отдыхайте, и все будет хорошо. Вам нельзя заниматься спортом для беременных. Ни гимнастики, ни плавания, ничего. Даже уборку лучше не делать. Берегите себя.

Конечно, я расстроилась. И даже всплакнула. Если б я знала тогда, какие это мелочи… но тогда мне этот диагноз показался горем. Как так? Я ведь так хотела ходить на гимнастику для беременных, плавать в бассейне, делать растяжки. А тут – сиди дома и береги себя. Ладно, хоть в больницу не положили.

Страшный диагноз

К сожалению, потерять своего ребеночка можно на любой неделе, даже за день до родов. Второй скрининг ничего не значит, нет никакой гарантии, что малыш родится здоровеньким. Зачем я пошла на внеплановое УЗИ? Начиталась в интернете, что можно посмотреть на плод в платном центре, получив умилительные фотографии карапуза. Если повезет, он повернется к тебе личиком. Что ж, это отличная идея, подумала я, записавшись в медицинскую клинику на сроке двадцати пяти недель.

Есть моменты в жизни, которые не забудутся никогда. Был ясный, солнечный осенний день, я не спеша шла по улице в новеньком джинсовом комбинезоне для беременных, чтобы посмотреть на моего мальчишку. Никакого волнения не было, я медленно шагала по улице, наслаждаясь прекрасной погодой. В холле клиники рассмотрела фотографии малышей, которые были сделаны еще в маминых животиках. Сейчас, они, наверное, уже родились. Мне, правда, они показались очень страшненькими, ну да ладно. Память все-таки! Доктор позвала меня в кабинет и велела лечь на кушетку. Водила по животу датчиком и молчала. Почему она молчит? – думала я. Ну сказала бы, что ребеночек здоров, что срок соответствует развитию…

– У вас в семье были проблемы с почками? – Наконец спросила врач.

– Нет…

– У плода… слишком большие почки. Я дам вам направление медико-генетический центр, там вы сделаете УЗИ повторно. Не тяните, завтра же запишитесь туда, у вас уже очень большой срок. Я могу ошибаться, но это может быть поликистоз почек рецессивного типа по типу Поттер 1. И у вас выраженное маловодие, это серьезно.

Удивительно устроен человек. Я читала книгу «Посмотри на него», где у автора обнаружилась точно такая же патология у плода. Девушка описывала свои ощущения после УЗИ, и, как оказалось, мысли у нас были одинаковые! «Почки? – тоже тогда подумала я, выйдя несколько ошарашенной из медицинского центра. – Ну, подумаешь, почки. Не сердце же, не мозг. Почки вылечим, это ведь не страшно? Да и часто врачи ошибаются в диагнозах». Уже дома я полезла в интернет изучать поставленный диагноз. Синдром Поттера – врожденный дефект развития плода, при котором у него полностью отсутствуют почки, что является следствием уменьшения объема околоплодных жидкостей. Результатом маловодия является сдавливание плода в утробе матери. У детей также наблюдаются плохо развитые легкие, типичное сморщенное лицо и сдавленный череп, деформированные конечности. Смертельный исход в 90% случаев. Эта болезнь не лечится, потому что она генетическая. Зафиксирован только один случай со счастливым концом – у мистера Поттера. Его беременная жена в 2013 году узнала, что у доченьки не выделяется моча из-за полного отсутствия почек. Маленькая девочка родилась живой и сразу же была переведена на диализ – систему, полностью заменяющую почечные функции, выводящую продукты обмена веществ из организма.

А вот случай из России. В 2015 году в тюменской больнице у новорожденного ребенка Артема диагностировали тот же синдром. Медики предложили будущей матери прервать беременность, но женщина не решилась на этот шаг, в надежде, что малыш выкарабкается. Из-за синдрома Поттера его почки были сильно увеличены – их размер был примерно, как органы у 7-летнего ребенка. Для спасения малыша необходима была пересадка почек. В России пересадка чужих органов запрещена – донорами могут стать только родственники. «Где нам взять такую маленькую почечку» – пишет бедная мамочка. – «Не знаем даже, у кого просить помощи. Пересадка полноценного органа разрешена только за границей. Мы уже искали клиники, я писала на различные телевизионные передачи, президенту, но ответа пока нет».

Я не знала, что сказать мужу. Мой мозг просто отказывался принимать эту информацию! Как такое может быть? У нас в роду все рожали здоровых деток, ни у кого нет, и не было проблем с почками! На следующий день мы вместе с мужем поехали в МГЦ на улицу Тобольскую. Я все еще надеялась, что та врач ошиблась, и нас отправят домой. Но когда я вновь легла на кушетку, диагноз прозвучал снова. У женщины-доктора стояли слезы в глазах. Настоящие слезы. Я запомнила ее лицо на всю жизнь. «Да, это очень похоже на поликистоз. Мне очень жаль. Необходим консилиум. Я выпишу направление в 17-й роддом. К сожалению, ничем не могу вас обрадовать».

Дома, на форуме «Почечка», я заручилась поддержкой среди форумчан. Кто-то писал, что надо верить и держаться, кто-то – что бывают ошибочные диагнозы, кто-то – что поликистоз смертелен и шансов тут нет. У одной форумчанки оказался схожий диагноз – сынишке поставили поликистоз доминантного типа, врачи говорили, что он не доживет до года, а ребенку уже семь лет.

«Мы каждый день радуемся улыбкам наших малышей. Ведь в любую минуту их может не стать». Разве это утешительные слова? Ребенок может не прожить до завтра… каждый день, как последний? Разве в такой ситуации жизнь может быть счастливой? А жизнь малыша на постоянном гемодиализе? Бесконечные хождения по врачам? Возможно, пересадка почки? А если нет денег, возможностей на эту почку? Ждать очереди? Но сколько ждать? В России запрещено делать пересадку почки до 18-летия. Доживут ли бедные детки до такого срока?

Шанс на миллион

Роддом № 17 – единственное медицинское учреждение в Петербурге, занимающееся прерыванием беременности на большом сроке по медицинским показаниям. Об этом я узнала, когда переступила порог этой больницы. Как раз навстречу мне выходила счастливая молодая парочка с младенцем на руках. Воздушные шарики, куча радостных родственников, украшенная машина, фотограф… все это смотрелось очень мило. К сожалению, в коридоре, совсем рядом от этой родившей женщины, находились пары, которым повезло меньше. Они видели этих счастливых мамаш и думали о своем горе. Возможно, в их головах, как и в моей, тоже крутились мысли: «За что? Почему именно я? Почему мой ребенок? Чем они лучше меня?». Все девушки уже были на больших сроках, мужчины выглядели подавленно и отстраненно. Мой муж вообще работал в этот день, поэтому беседу с врачами на консилиуме я прошла одна. На самом деле, консилиум не был так страшен. Врач-узист бегло посмотрел плод, подтвердив огромные гипер-эхогенные белые почки и маловодие. Генетик заключил, что диагноз в любом случае не будет достоверным без МРТ плода. «Если у вас есть денежная возможность, советую обратиться в платную клинику. Правда, стоит не дешево», – вынес вердикт генетик, отдавая направление. – Зато быстро и достоверно».

Стоило МРТ плода шесть тысяч рублей. Правда, после поставленного диагноза деньги перестали для нас что-то значить. Наверное, когда случается настоящее горе, ты перестаешь даже задумываться о чем-то материальном. Нет своей квартиры? И что с того? Зато не надо платить ипотеку тридцать лет, как все твое окружение, отказывая себе в маленьких радостях. Нет машины? А нужна ли она? Вечные пробки, нервотрепка, штрафы… в метро как-то спокойнее и безопаснее. Нет работы? Встань и найди. Нет денег? Заработай. Нет романтики? Все в твоих руках. Все, кроме… здоровья. Как бы ты ни старался, но ты не можешь ничего изменить, когда дело касается здоровья и жизни.

– Я отдам ему свою почку, – произнес муж перед сном.

Хоть мы и ждали результатов МРТ плода, но продолжали каждый вечер разговаривать с нашим малышом. Он живой, он каждый день пинает ножками свою маму, а когда мы включаем ему музыку про маленького мишку-топтышку, он начинает бить ножкой в такт…это его любимая песенка. Конечно, он не умрет. Назло всем врачам родится здоровым! Вырастет, придет к этим профессорам и скажет: «Я только что завоевал золото на Чемпионате мира, а вы когда-то говорили моей маме, что я не проживу и года».

– Ты отдашь свою почку?!

Тут уж я начинаю переживать за своего мужа.

– Ну да. С одной почкой можно неплохо жить. Одну пожертвую сыну, с одной останусь.

– Дурашка… она же большая, она не подойдет.

– Значит, подождем. Как только наш мальчик подрастет – сразу отдам.

– Еще чего! Не хватало еще одного инвалида! Даже не вздумай! Ты мне нужен здоровым!

Я не знаю, были ли эти разговоры шуткой, или муж действительно был готов пожертвовать своей почкой. Я боялась не этого. Я боялась, что мы не вынесем горя, которое нам предстоит.

Есть люди – позитивчики. Такие улыбашки и обаяшки, которые всегда отыщут солнышко на небе, даже когда идет ливень. Я всегда старалась держаться ближе к ним, поражаясь их умению быть жизнерадостными. К сожалению, я совсем не такая. Даже в детстве вечно была всем недовольна, переживала, впадала в уныние. Когда я выросла, то прочла множество книг по популярной психологии и пришла к выводу, что я типичный меланхолик, но с этим можно бороться. Например, визуализируя идеальную жизнь. Заставляя себя улыбаться зеркалу, даже если хочется убить весь мир. Я честно пыталась спасти моего малыша. Пусть как врач я была бессильна, но на уровне подсознания я ежедневно представляла своего здорового сынишку. Каждый день. Вот он бежит по дороге, размахивая руками. Вот он прижимает ко мне свою головенку, и ищет грудь в поисках молока. Вот мы гуляем в парке, и папка сажает сына на плечи. Вот сын идет в школу, а мы стоим в сторонке с красивым огромным букетом. Картинки были очень ясными. Я представляла, как лучик из Космоса или Вселенной проходит в мой живот и излечивает моего ребенка. Его почки уменьшаются, а воды прибавляются. И на очередном УЗИ врач сообщает, что малыш полностью здоров, почки в норме. Господи, как же я этого хотела! А потом пришло заключение МРТ – поликистоз почек Поттер 1. Нам просто выдали сухое заключение на листке бумаги. Сухо и жестко.

Второй раз в роддоме №17 было также оживленно. Врач говорила без эмоций, будто для нее расклад убийства ребенка, который на седьмом месяце уже выглядит, как человек, совершенно нормально. Собственно, имя и фамилию доктора я приводить не буду, ведь многие женщины рожают у нее. «У меня огромная папка из историй с различными пороками. У вас есть шанс закончить все прямо сейчас. Мы введем вам укол, который остановит сердце плода. Он не будет мучиться, все произойдет быстро. А потом пройдут настоящие роды. Вы родите уже мертвого ребенка».

– Как будет лучше для меня? – спокойно спросила я.

– Нет смысла донашивать до конца, еще целых два месяца. Проще и лучше родить прямо сейчас.

– Так поступают все, услышавшие о пороке, несовместимом с жизнью?

– Нет… я не могу оказывать на вас давление. Большинство – да, прерывают. Но не все.

Прерывать беременность я отказалась.

– У вас еще есть время подумать, – кивнула доктор. – Можете изменить решение.

Решение

Самое трудное в жизни – это принятие решений. Ведь от них, собственно, зависит твоя жизнь. Решения приходится принимать с самого раннего детства и до глубокой старости. С кем дружить, куда пойти учиться, с кем связать свою жизнь, где работать… у любого человека в жизни будут проблемы, испытания, сложные ситуации, горести и радости. И от принятия правильного решения будет зависеть дальнейшая жизнь. Главное понять, какое же решение правильное.

В роддоме №17 мне организовали бесплатную консультацию с психологом. Было приятно, что в России начали учитывать чувства людей, оказавшихся в очень трудных жизненных ситуациях. Может быть, психологи сейчас есть не во всех роддомах нашей страны, но мне в этом смысле повезло. Общение проходило легко, я просто выкладывала все, что наболело, пытаясь сдерживать слезы, а врач спокойно слушала и задавала уточняющие вопросы о здоровье ребенка, отношениях с мужем, диагнозах докторов.

– Это будет очень трудное решение в вашей жизни, возможно, самое трудное. Но, как мне кажется, выбор вы свой уже сделали. Если вы дали имя своему ребенку, если включаете ему песенки, значит, вы приняли своего малыша, для вас он жив. Мне приходилось разговаривать с сотней девушек, которым предлагали сделать аборт по показаниям. Знаете, те, кто не хочет идти до конца… они не разговаривают со своим малышом. Просто забывают о нем, будто его уже не существует. В любом случае, я буду с вами работать: если вы прервете беременность и если решите рожать.

– Что нам можно сделать, чтобы стало легче? Муж не верит в поставленный диагноз, а я мысленно готовлюсь к худшему. Как себя вести?

– Ваш муж просто находится в стадии отрицания. Это нормально. Я думаю, будет легче, если вы будете готовы к любому исходу. Сядьте, обнимитесь, проговорите вместе каждый вариант. Представьте, что сыночек ваш родился здоровым. Потом – что умер после рождения. Что вы будете делать? Понятно, что вы никогда заранее не узнаете, как будете себя вести. Но представьте, что такое горе случилось. Чем вы будете заниматься? Как справляться? Просто проговорите все это. Это не значит, что вы не верите в своего ребенка и в благополучный исход. Это значит, что ваш мозг будет готов к любой ситуации, а значит, вы сможете жить дальше.

– Я слышала, что многие пары… они разводятся после неудачной беременности.

– Все зависит от вас. На моей практике никто не развелся. Наоборот, пары стали намного больше ценить друг друга, стали ближе, они испытали любовь друг к другу, настоящую, которую многие не испытывают за всю свою жизнь. И еще – если вы оставите ребенка и будете идти до последнего, вы не будете испытывать чувство вины, которое сжигает человека изнутри. Вы ведь сделаете все, что в ваших силах. А если убьете… многие не могут потом с этим жить, страдая за свой поступок.

Я не могла представить, что убью своего ребенка. А если все же диагноз ошибочный? Да и имею ли я право лишать жизни другого человека? Я понимала, что это самое сильное испытание в моей жизни. Потому что с детства принять решение было для меня настоящим мучением. Какое кино посмотреть? Ехать или не ехать в поход? Брать зонт или нет? Да, даже из-за таких мелочей я всегда парилась! Мне нужна была поддержка, и я получила ее в лице мужа.

– Что мы будем делать?

– Рожать. Мы ведь не убьем его?

– Нет, не убьем…

Я представила, как предаю нашего мальчика. Как разговариваю с ним, а на следующий день даю ввести смертельный укол. Я не смогу так поступить. Дело даже не в том, что я верующая и это убийство, а значит, смертный грех. Дело в человечке. Он живой, а раз он борется до сих пор, хотя, по многим прогнозам, уже должен быть умереть, то и мы будем бороться. До конца, мы будем с нашим мальчиком, мы его не бросим.

Чего я боялась больше всего, ежедневно прокручивая разные ситуации, которые могут произойти? Ребенка-инвалида. Это страшно, это больно, это ужасно. Боялась, что наша жизнь превратится в ад. Мы будем буквально жить в больницах, никогда больше не заведем детей из-за усталости и отсутствия денег, положим наши жизни ради нашего мальчика…

Что нас ждет? Я боялась этого даже больше смерти. Сколько проживет наш малыш? День? Неделю? Год? Восемнадцать лет? Сколько? Он ведь умрет раньше нас, что противоестественно, ненормально! При синдроме Поттера у детей обычно сплюснутое лицо, деформированные уши, скрюченные пальцы. Дети и так жестоки, что же будет с нашим сыном? Может быть, не стоит мучить ни нас, ни ребенка? Задумывалась и я убить малыша? Да. Это было. Иногда мне хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Мы больше не покупали никаких детских вещей, не думали о будущем. Я понимала, что уже давно не образцовая беременяшка. Я постоянно нервничала и плакала, ела булки и конфеты, заедая стресс, сидела у компьютера, отыскивая информацию по поликистозу. Более того, я даже сходила к гадалке, раскладывающей судьбу по картам. Она предсказала здорового ребенка. Потом отправилась к ясновидящей, «заговорившей» мне воду на исцеление. Ходили с мужем и в Буддийский храм, или Дацан, где монах тоже произносил много непонятных слов, видимо, излечивая не родившегося младенца, и отпустил нас с миром.

Я обошла почти все храмы нашего города. Я не была до беременности сильно верующей, признаюсь, вообще редко посещала церкви. Но в этой ситуации мне становилось легче. Я ставила свечки у икон Божьей матери, просила Боженьку оставить нам малыша, а если Он хочет его забрать на Небеса, то дать сил пережить все, что может произойти.

Отдать должное моему гинекологу из женской консультации, где я наблюдалась – она вела себя более чем достойно и понимающе. Продолжала вести беременность, будто ничего не случилось, будто мой ребеночек здоров, даже не заикаясь о прерывании. Продолжала изменять мне пульс, взвешивать и ругать за то, что много прибавляю, ждала, что малыш правильно перевернется (у меня к тому же сынишка лежал вниз ножками), успокаивала, говоря, что диагнозы разные ставят, все будет ясно после родов.

Иисус

Наш сын должен был родиться в конце февраля. Я почему-то думала, что он родится в День защитника отечества. Но мой герой поторопился. Ничто не предвещало беды. Шестого января мы с мужем отправились в церковь на службу. Вернулись домой, зажгли наш семейный Очаг и легли спать. А утром, около семи часов, я проснулась от жуткой боли в животе. Это схватки – я поняла быстро и сразу. Тренировочные? Слишком рано, я всего лишь на тридцать второй неделе! Я решила немного полежать и посмотреть, что будет дальше, но через два часа схватки только усилились. Муж непонимающе уставился на меня:

– Ты чего не спишь, родная?

– Дорогой, звони в больницу. Я рожаю…

– Седьмого января?! Ты решила стать Девой Марией? А сын наш – Иисус?! Это какой-то знак?

Через полчаса я уже была в девятом роддоме. И снова – очередное УЗИ. «Схватки настоящие, и родите вы сегодня. Останавливать родовой процесс нет смысла, вод нет… почки очень большие. К сожалению, я могу лишь подтвердить поставленный диагноз. В таких случаях мы обычно проводим кесарево сечение. Но знаете… – Врач посмотрела на меня как-то нежно, сочувственно, как мама смотрит на дочь, пытаясь хоть как-то облегчить ее боль. – Я бы рекомендовала рожать самой. Я говорю это сейчас не как врач. А… как ваша близкая подруга. Вы ведь хотите еще деток? После кесарева сечения родить будет сложнее. У вас уже будет шов, рубец на матке. Я не уверена сейчас в благополучном исходе, но я уверена, что вы будете рожать еще, и родите здорового малыша. Понимаете, у вас начались схватки раньше срока, потому-что тело не хочет дальше вынашивать больного ребенка».

Наверно, роль в решении сыграла природа. Я думала о будущих детях, я знала, что стану мамой, даже если мне придется пройти через все круги ада. В родильной палате рядом со мной лежали еще две девушки. Одна из них постоянно стонала и орала.

«Ну чего орет? – думала я. – Ну больно, и что? Скоро ты родишь здоровую ляльку, а я испытаю только боль. Мой сын может родиться мертвым. Мне не на что надеяться. А ты тут орешь, и не можешь даже сдержать себя».

– Никогда больше не буду рожать! – кричит девушка, вся в поту, с красными глазами.

– Родишь, родишь, – вторит ей другая, держась за кровать руками и пытаясь сделать себе массаж спины. – Я уже третьего рожаю. Родишь и сразу все забудешь, ты как увидишь свою лялечку, так сразу захочешь родить еще.

Мне неприятно их слушать. Они даже не представляют, во что может превратиться беременность. Врач входит в палату и обращается ко мне:

– Давай, собирайся, мы предоставим тебе отдельную родильную палату, и отдельную – послеродовую.

Психолог была не права, говоря, что, если я рожу ребенка, не убив его еще в утробе – я не буду себя ругать. Нет. Ругать мать себя будет всегда. При любом решении и в любой ситуации. Может, виной всему был алкоголь на ранних сроках? Или повлияло то, что я тогда так не вовремя простыла и принимала таблетки? Нервничала из-за того, что денег не хватает? Может, потому что надо было соглашаться на операцию, а не рожать самой? Или лежать дома всю беременность, а не скакать везде, как коза? А может, просто больше верить?! Верить всем сердцем, а не думать о том, что если… Я, я виновата! Я не состоялась как мать!

Я рожала очень долго и трудно. Схватки усиливались, муж пытался облегчить мою боль массажем и поглаживанием, но мне ничего не помогало. В конце концов, я отпустила его домой, чтобы он не видел этот кошмар. Честно говоря, не могу понять, как женщина может допустить присутствие мужа на родах. Это же ужасно! Зачем ему видеть тебя, потную, страшную, кричащую от боли? Что это за садизм? Врач изредка приходила в мою палату, смотрела раскрытие шейки и вновь куда-то убегала. Я пыталась дышать, как училась по книжке. Книгу о родах без боли, кстати, написал мужчина, никогда, естественно, не рожавший. Вдохнуть было просто невозможно, хотелось орать на весь роддом. Уже вечером, наконец, врач приказала мне тужиться. Зачем-то пришли еще несколько докторов, все собрались возле меня. Малыш не закричал. Его вытащили синеньким, быстро показав его мне, сразу унесли из палаты. Я почувствовала облегчение, боль прекратилась, можно было спокойно лежать и ожидать, когда доктор наложит швы на разрез. Потом меня положили на какую-то кровать в той же родилке, принесли ужин. А уже ближе к ночи разрешили навестить моего сыночка, который находился в реанимации. Его должны были вот-вот увезти в детскую клиническую больницу.