Техотдел. Второй роман трилогии «Хоррор русского захолустья»

Перед ним на прилавке стояла чекушка водки.

Правильно. С утра выпил – день свободен…

Это был он.

Тот хмырь, что следил за мной, смотрел в мое окно. Говорил со мной по телефону и угрожал.

Я узнал голос. Это точно он!

Не переставая рыться в мелочи, Хмырь стал медленно поворачивать голову в мою сторону. Я юркнул обратно за чужую спину.

Он рассчитался, сунул чекушку в карман куртки, отправился на выход. Перед дверью оглянулся, зыркнул на меня и…

…подмигнул!

Вышел, хлопнув дверью. Я еще несколько мгновений мял в потеющих руках бомж-пакеты. Передо мной топтались шестеро покупателей.

Я положил пакеты на ленту, вышел следом за алкашом.

Он уже стоял у дальнего угла дома, откупоривал чекушку. Опрокинув бутылку в рот, покосился на меня таким взглядом… игривым, что ли.

Я прибавил шагу.

Как он так быстро преодолел тридцать метров?..

Высосав полчекушки, он убрал бутылку в карман, еще раз хитро улыбнулся и скрылся за углом.

Я бросился за ним, обогнул тот же самый угол. Хмырь мчался через двор, ловко перемахивая через заборчики и клумбы. Словно в чекушке была не водка, а какой-нибудь быстродействующий допинг для олимпийских спортсменов.

Поначалу мне удавалось удерживать расстояние, но скоро я начал отставать. Одолела одышка. Из легких вырывался жалобный свист.

Он пробежал мимо здания с моим кабинетом, помчался вниз по горке. Я набрал в легкие побольше воздуха и разогнался, насколько смог.

Внизу у склона ютился старый одноэтажный дом, брошенный жильцами. Он стоял с открытой дверью, а вокруг валялись тряпки, битые горшки и еще какой-то хлам. Видать, бомжи похозяйничали – нужное забрали, а ненужное раскидали по участку.

Забулдыга шмыгнул внутрь. Из недр дома донесся грохот падающего стекла. Пока я добежал, все стихло.

Мне хватило мозгов остановиться у входа. Внутри было темно. Мало ли, схлопочу обухом по башке в самый неожиданный момент – так меня тут потом никто никогда не найдет. Дом снесут, обломки закатают под асфальт. И мой гниющий труп вместе с ними.

Пугающая темнота вперилась в меня из дверного проема.

Я перевел дух, облизнул пересохшие губы.

– Выйди сюда, поговорить надо, – крикнул я внутрь.

Подождал. Никакого ответа.

– Я тебе ничего не сделаю.

Изнутри послышалось сдавленное хихиканье, похожее на визг тормозов. От этого звука у меня на спине выступил пот.

– Что тебе от меня нужно?

Не отвечает.

– Ты бывший парень Риты?

Визгливые, кукольные смешки.

Страх сменился злостью. Я достал сигарету, закурил.

– Не хочешь по-хорошему – будет по-плохому, урод! – принялся угрожать я, выдохнув дым от первой затяжки.

Дом огласился хриплым гоготом.

Я принялся шарить взглядом вокруг. Нашел увесистый ржавый обрезок трубы. Подобрал. Распахнул настежь дверь. Подложил под нее кусок кирпича, чтоб не закрылась. Шагнул внутрь.

Узкий короткий коридор с обшарпанными стенами. С каждой стороны – по две двери с номерами – 1 и 3, 4 и 2. Между номерами 1 и 3 – блок из трех деревянных сидений, обитых дерматином. Такие ставят в больницах, собесах и прочих казенных учреждениях. По полу раскиданы бутылки из-под водки и пива.

За какой дверью ты прячешься?

Он услышал, как я вошел. Затаился.

Я тоже замер. Постоял так некоторое время. Потом наклонился, взял в свободную руку пустую бутылку, швырнул в противоположную стену. Дом огласился звоном бьющегося стекла.

За одной из дверей послышалась возня. Я не сразу определил, за какой именно.

За номером три разбилось окно.

Я пнул ногой дверь, но она не открылась. Толкнул плечом. Раздался грохот. Это обрушился на пол комод, которым Хмырь подпер дверь.

Внутри – лишь драный матрас, грязные тряпичные детские игрушки и снова бутылки.

Я подошел к высаженному окну, выглянул. Оно выходило на крутой склон холма, так что площадь обзора была маленькой.

Убегающий топот.

Шанс упущен. Гад слишком далеко удрал. И я не видел, в какую сторону. К тому же я слишком устал, чтобы еще и скакать по заросшим диким кустарником склонам.

Достал еще сигарету. Закурил. Закашлялся.

Взгляд упал на облупившийся подоконник. На самом видном месте лежал… клок волос. Желтый. С седой прядкой. Я взял его, стал разглядывать. Клок ее волос. Выдранный. Или неаккуратно отрезанный.

Рита.

Хренов ханурик – точно ее бывший. И он ей, похоже, отомстил. И завтра она не придет. Чтобы дать мне знать об этом, он оставил здесь клочок ее волос. Именно тот, который я не мог не узнать. Наверное, хотел передать каким-то другим способом, но я поломал его планы. Впрочем, своей цели он добился: сообщение получено.

Я сунул находку во внутренний карман.

Рита… нет… как же так…

Получается, когда он мне звонил, она уже была у него в лапах. Разговаривал с ее телефона, думая, что я знаю номер. И это в двух шагах от офиса! Я мог ее спасти…

Я не глядя бросил окурок и вышел, все еще сжимая обрезок трубы.

Снаружи, на дороге, стоял мужчина пенсионных лет в сером плаще и шляпе, с лицом, похожим на морду рыбы. Выпученные глаза, смыкающийся-размыкающийся безгубый рот.

Он на меня так пялился, словно я сделал что-то плохое. Неудивительно. У меня возникла бы такая же реакция, если б я вдруг увидел, как из заброшенного дома вываливается запыхавшийся, как после долгой погони, мужик с обрезком трубы наизготовку.

Прохожий ничего не сказал. Пошел своей дорогой вроде… Не помню…

Я пришел в офис бледным, взъерошенным, со слезящимися глазами. Виктор Петрович сказал, неважно выгляжу. Я ответил, что приболел чуток. Он посоветовал пить чай с медом, ставить горчично-травяные примочки, еще что-то из народной медицины – я даже не дослушал.

В кабинете содрал с себя пальто, пиджак и галстук. Из верха на мне осталась лишь пропитавшаяся потом рубашка. Она противно липла к телу, но снимать я ее не стал: вдруг кто-нибудь заявится…

Что делать? Как найти Риту и…

…убедиться, что она мертва?

Обратиться в полицию? И что я им скажу?

Уважаемая полиция! Кажется, меня преследует незнакомый гражданин. А еще меня посещает клиентка, с которой я переспал. Я погнался за тем мужиком и по найденному на подоконнике заброшенного дома клоку волос понял, что он ее убил. Вернее, я так предполагаю…

Господи, ну и бред!

Я глотнул виски. Божественное тепло разлилось по пищеводу, вязкими огненными нитями не спеша доползло до желудка, собралось там в лужицу.

Единственное, что я могу сейчас, – это…

По улице вниз промчалась пожарная машина, округа огласилась воем сирены… И так башка трещит, а тут еще…

Я набрал номер, с которого мне угрожали.

Гудки.

– Алло? – испуганный женский голос.

– Рита?!

– Ты… – Ее голос сорвался на истерический вопль. – Я тебе сказала: не звони мне, мразь!

Бросила трубку.

Выходит, она жива? Она узнала меня по голосу? Нет, не узнала. Тогда бы не назвала мразью… Обозналась. Она все-таки придет завтра?

Боже, что творится? Я ни черта не понимаю!

Ладно. Надо выпить, пораньше пойти домой и лечь спать. Для клиентов меня здесь нет.

Я влил в себя остатки пойла из бутылочки и отправился покурить.

Внизу вахтер беседовал со своим седовласым приятелем, что захаживает сюда время от времени. Я невольно подслушал их разговор.

– Не видел, куда пожарка поехала?

– Видел, как раз снизу иду. Дом старый загорелся.

– Да ну?!

– Ага. Там давно никто не живет.

Я вспомнил, как бросил окурок. Наверное, он упал на драный матрас.

6 октября. Стаса пришлось долго уламывать. Уперся как баран. Говорит: я бесплатно не работаю – и все тут.

– Ты с этой бабой спишь? По чесноку.

– Да, у нас с ней был секс, – признался я. От старого черта ничего не скроешь.

– Вот сам ее и спасай.

– Да я не для нее прошу, а для себя! Мне угрожали по телефону! А номер прицеплен к ее профилю в Фейсбуке! Ко мне ломились в квартиру ночью! Как тебе еще объяснить? Это мне сейчас нужна помощь! У нее-то, может, вообще все в порядке.

– И что, думаешь, она сегодня уже не придет с тобой потрахаться?

– Не придет.

– Откуда знаешь?

– Оттуда! Семь часов вечера.

– И что?

– И ничего. Жопой чую.

– Ладно. Так и быть. Приеду. Жди.

Днем я наконец пожрал дошираков. Снова пил, но в меру, без фанатизма. Кое-что просмотрел из новостей про душевнобольных.

Вот вспоминаю вчерашний день и думаю: хорошо, что в доме, который я случайно спалил, никого не оказалось. Какого-нибудь бомжа, например. Дело даже не в уголовщине, а в том, как бы я сам себя потом чувствовал. Наверное, тяжело осознавать, что убил человека, пусть и нечаянно.

Интересно, я бы сдался полиции? Или отсиделся бы? Меня ведь все равно не нашли бы… Хотя… там ведь на дороге стоял мужик. Он обратил на меня внимание. Даже остановился из любопытства. Он бы узнал из новостей, оказал бы добровольную помощь следствию. Полицейские стали бы опрашивать жителей окрестных домов. Зашли бы и в наше офисное здание. Расспросили бы вахтера, показали бы ему фоторобот. И…

…вот они уже у моей двери. С наручниками наготове.

Неприятные, блин, мысли. Лучше не думать. Обошлось – и ладно. В следующий раз (который, надеюсь, не наступит) буду аккуратнее.

Риту прождал целый день. Она так и не объявилась. Пробовал звонить, номер недоступен.

Я с самого утра… нет, даже со вчерашнего дня знал: она больше не придет. Никогда.

Клок ее волос положил в пластиковый пакет.

– Что у тебя? – спросил Стас, не поздоровавшись.

– Ни хера хорошего, – ответил я и подвинул к нему пакетик с волосами.

– Что это за дерьмо собачье?

Я рассказал все, как было.

– Надо наведаться туда, – сказал он.

– Куда?

Он тяжело вздохнул, закатил глаза, потом посмотрел на меня как на идиота.

– В тот дом, где ты его хотел прибить трубой.

– Не получится. – Я сделал глоток из бутылочки.

Белкин вопросительно поднял брови.

– Дом сгорел. И сжег его я. Случайно получилось. Бросил окурок на матрас.

Он прикрыл глаза ладонью и произнес на выдохе:

– Бля-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а…

Мы помолчали.

– Давай так, – сказал он наконец. – Без меня ты больше не будешь ничего предпринимать. Я за тебя боюсь. Ты – человек-пиздец.

– Спасибо. Теперь, когда захочу пописать, буду звать тебя, чтоб подержал.

– Дай мне этот чертов номер. И скинь по эсэмэс адрес с Фейсбука. Постараюсь пробить по своим каналам.

– Завтра будет готово? – спросил я.

Он усмехнулся.

– Ясный красный, будет. С моими-то связями.

Я понимающе кивнул. Действительно, вряд ли можно состояться как частный детектив, не имея серьезных подвяз в МВД.

– Завтра к середине дня. Все узнаешь, – пообещал он.

– Ты сейчас куда? – спросил я.

– Туда же, куда и ты.

– Я домой собирался.

– Нет, ты собирался в бар.

– Ладно, как скажешь.

Возражать бессмысленно. Я бы все равно продолжил банкет дома один, а так хотя бы компания.

Пока шел к вешалке взять пальто, мне послышался стук за стенкой, в техотделе. Я остановился и замер.

– Что? – спросил Стас.

– Ты слышал?

– Что слышал?

– Стук за стенкой.

– Нет.

– Ну ладно.

Я накинул пальто, открыл дверь и вышел. А Стас не двинулся с места. Он стоял в кабинете и смотрел на меня, ехидно посмеиваясь.

– Что не так? – раздраженно спросил я.

– Хотел полюбопытствовать, – ответил он. – Как она?

Я не сразу врубился, что он имеет в виду.

– Аня хорошо трахается?

– Какая еще Аня?

– Или как девку-то зовут? Рита?

Я промолчал. Вставил ключ в замочную скважину.

Сижу в баре «Третья нога». Дописываю последние на сегодня строчки, пока Стас отошел поссать и покурить. Пока пальцы работают. Пока я, блин, еще вижу буквы. Не знаю, как идти домой. Надо вызвать такси.

Мельтешащие танцующие люди… Голова кружится…

Мне показалось или… Рита мелькнула в этом людском муравейнике?.. Нет, наверное, не она…

7 октября. Стас пришел около полудня. Когда он хлопнул дверью, что-то хлопнуло внутри моего черепа. Да так сильно, что меня встряхнуло.

– Потише ты, мать твою! – процедил я сквозь стиснутые зубы.

– Что, головка побаливает? – усмехнулся он.

– Нет, голова.

– А лучше бы головка.

Он был как огурчик, хотя накануне выпил, по моим самым скромным подсчетам, ведро коньяка. Не знаю, как у него это всегда получается – бухать как тварь, не пьянеть и не страдать от похмелья по утрам.

Я хлебнул теплого пива из банки. Ума не приложу, как меня угораздило взять теплое. Схватил с полки первое попавшееся, не подумав. Вот теперь сиди, давись, придурок.

Стас по-хозяйски развалился в кресле напротив, вынул из внутреннего кармана файл со сложенной вдвое распечаткой. Швырнул мне.

– Расскажи лучше сам, – жалобно попросил я.

– Тогда убери в стол, – потребовал он. – Не люблю, когда доки на виду без дела валяются.

Я не стал спорить. Положил файл в верхний ящик, рядом с отрезанной прядью волос.

– Слушай сюда, – начал он. – Пробил я, значится, телефон. И аккаунт. – Он запнулся.

– И? – спросил я.

– Ни хрена.

– В смысле?

– В прямом. Ни хрена не узнал. Телефон ни на кого не оформлен. Просто вообще ни на кого. Какой-то левый.

– Это ведь невозможно! – возразил я.

– Россия – страна возможностей. Возможно все.

– Допустим. А аккаунт?

– Ай-пи зашифрован. Выдается то Австралия, то Германия, то Восточный Тимор.

– И что, никак нельзя вычислить?

– Если бы можно было, никто бы так не делал.

– А что на распечатках? – спросил я.

– Открой ящик и посмотри. Что ты как маленький.

Я приоткрыл ящик, расправил сложенный вдвое файл. Распечатанный скрин записей на «стене» Елены К. Одно из обновлений – фотка Хмыря. С искривленной рожей, оскаленными зубами. Как будто сейчас убьет кого-нибудь. И подписью: «Любимый» – с сердечком.

– Епт… – вырвалось у меня.

– Не пугайся. Это запись 2014 года, – объяснил Стас. – Я всю ее стену прошерстил. Что непросто. Мусора всякого навалом. Цветочки, хуечки, собачки.

– Как девушка могла разместить ТАКОЕ у себя на странице да еще и написать, что ЭТО ее любимый! – выпалил я.

Стас пожал плечами.

– У всех свои причуды. Ты мечтаешь отодрать кролика, а она вот этого парня любит.

– Любила, – поправил я.

– Как знать, как знать. Долбанутая твоя девка. Про трахаря ейного я вообще молчу.

Я с грохотом задвинул ящик. Правая рука заныла.

– Он опасен, – сказал я.

– Да ты что?! – издевательски воскликнул Стас, хватаясь руками за голову. – Вот уж новость так новость!

– И что мне теперь делать? – спросил я скорее у самого себя, чем у него.

– Вот что я скажу, – ответил Белкин. – Давай-ка я наведаюсь на его старую работу. Где, ты сказал, он трудился?

– В «Электронике для вас».

– Господи боже! Я думал, она закрылась тыщу с гаком лет назад!

– Похоже, что нет.

– Ты точно запомнил название? «Электроника для вас»?

– Да… Наверное.

– Твою мать! Так все-таки да или наверное? – Он уставился на меня исподлобья.

– Думаю, да.

Сыщик махнул на меня рукой, как на недоразвитого.

– Ладно, пойду загляну туда, – сказал он. – Не благодари. С тебя пузырь коньяку. – Он поднялся, собираясь уходить.

– Погоди, – сказал я, тоже вскакивая. – Я с тобой.

– На хрен ты мне там? У тебя клиенты.

– Сегодня клиентов нет. Не могу тут сидеть один. Тошно.

– Ладно, черт с тобой. Пошли.

Я не ошибся: магазин действительно называется «Электроника для вас». И это не тот совковый сарай, что я помню из детства, а заново отстроенный, современный торговый центр. Видимо, старое название сохранили потому, что оно на слуху у всего города вот уже несколько поколений.

– Кого опрашивать будем? – спросил я, когда перед нами раздвинулись автоматические двери.

– Не твое дело, – бросил Стас. – Просто держи хлебало на замке. Большего от тебя не требуется.

– Ладно. Усек.

Он ориентировался внутри легко, словно прожил там всю жизнь. Сразу направился на второй этаж. Я следовал за ним и не задавал вопросов. Доверился профессионалу.

Когда проходили мимо консультанта в форменной красной футболке, что-то объяснявшего покупателю, тот замолк и подозрительно покосился на меня. Или мне показалось, что покосился. Не знаю, почему я вообще обратил на это внимание.

Не суть.

В общем, Белкин довольно быстро отыскал дверь с табличкой «Администрация», постучал и тут же распахнул. Внутри за письменным столом сидела женщина лет сорока, тоже в форменной футболке. Заполняла какие-то бумажки.

– День добрый, – поздоровался сыщик, закрывая за собой дверь.

– Здравствуйте, – ответила администратор, подняв на нас глаза. Она немного опешила от такой наглости.

– Уголовный розыск, – объявил детектив. Достал из внутреннего кармана плаща корочку, взмахнул, хлопнул и тут же убрал. Вряд ли сотрудница успела прочесть хоть слово. А я подумал: интересно, что у него там написано? Может, это его старый комсомольский билет?

– Вы по поводу Леонида Гаврилкова? – сразу догадалась администратор.

Вот и имечко всплыло. Вот ты кто, хрен моржовый, что за мной следил. Леонид Гаврилков. Только имя, судя по тому, что рассказывала мне Рита, ненастоящее.

– Наверное, – уклончиво ответил Стас. – Мы присядем. – Это прозвучало не как вопрос, а как предупреждение: тебе придется с этим смириться, тетенька.

У стены стояло несколько стульев. Белкин взял один и поставил перед столом администратора. Я сделал то же самое.

Только теперь она обратила на меня внимание. И как-то странно посмотрела. Как будто уже где-то видела. И как будто со мной связаны некие неприятные события. Или мне так всего лишь показалось. Наверное, показалось: длилось это буквально полсекунды.

Не успел Стас раскрыть рот, как она встала в оборонительную позицию:

– Я все рассказала вашим коллегам, когда приходили неделю назад. Больше мне ничего…

Белкин поднял ладонь. Мол: «Спокуха».

– Не суетитесь, дамочка. Обычная процедура. Перепроверяем информацию. Гражданин подозревается в совершении тяжких преступлений. Мы его ищем. Важна каждая деталь. Так что не возмущайтесь. Мы быстро.

– Ладно, – нехотя согласилась она. – Только у меня много работы.

Видать, долго ее в прошлый раз мурыжили.

– И у нас, представьте себе, много работы, – передразнил сыщик. – Мне с вами тоже беседовать удовольствия мало.

Администраторша состроила улыбку в стиле «иди в жопу». Стас состроил такую же. Он напоминал циничного копа из американского фильма, эдакого тертого калача.

– Сколько лет вы тут работаете? – начал Белкин издалека.

– Десять.

– Ровно?

– Ровнее не бывает. С самого открытия после реконструкции.

– Гаврилков когда устроился в штат?

– Лет шесть назад.

– Вы его официально не оформляли?

– Оформляли, но по договору найма.

– Это как?

– Это законно – вот как, – с укором выплюнула она.

– Не сомневаюсь. Просто уточняю: это когда нанимаешь работника и не платишь за него налоги и пенсионные?

– Дело не в выплатах, а в текучке кадров. У нас мало кто задерживается надолго, особенно из младших консультантов. Поэтому их мы оформляем по трудовой книжке только при назначении на должность выше.

– А что за должность после младшего консультанта?

– Консультант.

– Просто консультант?

– Просто консультант.

– И за сколько времени работник может заслужить такое повышение?

– Полгода обычно.

– Получается, гражданин Гаврилков просидел в младших целых… шесть лет?! Я прав?

– Да.

– Почему так вышло?

– Работал без энтузиазма, несколько раз получал предупреждения, когда из-за его… как бы это сказать… халатности… теряли покупателей.

– Интересненько, интересненько. А почему же тогда не уволили?

– В целом с работой он справлялся. Чтобы нанять кого-то нового, надо потратить довольно много времени на обучение, тестирование. И не факт, что через месяц он не уйдет. А Леонида, как мне казалось, все устраивало. Во всяком случае, он не уходил.

– Насколько могу догадываться, – сказал Стас, – при заключении договора найма все равно необходимы паспортные данные работника. И они вносятся в раздел «Реквизиты сторон» в обязательном порядке. Как так вышло, что его данные оказались фальшивыми?

– Фальшивыми?! – удивилась админша.

– Именно.

– Вот так новости… – Похоже, настоящие полицейские ей об этом не сказали.

– Так как такое могло случиться?

– Даже не знаю… – замялась она и покраснела.

– Все вы знаете. Рассказывайте.

– Только не сообщайте начальству, ради бога.

– Не гарантирую. Выкладывайте.

– А если нет?

– Если нет, будете проходить по делу как соучастница, – буднично сообщил он, подавляя зевок.

Она вздохнула.

– Это моя вина. Я загружена до предела, не на все хватает времени. Иногда даю сотрудникам два экземпляра договора, чтоб заполнили дома, а с паспортом сверить забываю.

– И что, даже ксерокопию не делаете?

Она мотнула головой.

– Как так-то? Это ж обязалово… обязательно то есть.

– Знаю. Ничего не могу сказать в свое оправдание… Вы не сообщите начальству? – Она смотрела умоляюще, чуть не плача. Выражение лица такое, будто ее вот-вот казнят.

– Не знаю, – бросил Белкин. – Посмотрим. Теперь вот что скажите. Человек проработал у вас чертову уйму времени. Наверняка он тут водил с кем-нибудь дружеские отношения. С кем?

– Откуда я…

– Оттуда. Вы администратор, контактируете со всеми. Вспоминайте.

Она напряглась, стала искать глазами ответ на потолке.

– Есть один парень. Он мог…

– Зовите его сюда.

Она взяла со стола мобильник, бросила взгляд на меня. Как мне показалось, не то ошарашенный, не то испуганный, не то… Еще и губы скривила так, словно я обосрался и теперь со стула капает говно. Хрень какая-то! Не знаю, какого черта мне это врезалось в память.

Не сводя с меня немигающих глаз, она дрожащими пальцами отыскала номер, вызвала продавца-консультанта.

– Сейчас подойдет, – сообщила она.

Стас кивнул.

С минуту мы ждали. В воздухе висело тягостное молчание. Она неотрывно смотрела на нас, пыталась унять дрожь, заламывала себе кисти рук. Тетка нервная не в меру.

Пришел тот самый типчик, с которым мы обменялись взглядами в зале. Встал у двери, вытянул руки по швам.

Белкин представился и спросил, общался ли молодой человек с Гаврилковым. Тот ответил, что они приятельствовали, даже пару раз пили пиво вместе, но потом Леонид ушел на больничный и больше не вернулся, а его телефон с тех пор выключен.

– А социальные сети? – спросил Стас.

– В Фейсбуке переписывались, – ответил продавец.

– И он со времени больничного вам больше не писал?

– Нет. Вообще не выходил в сеть. Я пару раз спросил, как у него дела.

– Он не ответил?

– Нет. Сообщения помечены как непрочитанные.

Сыщик достал из кармана смартфон, открыл Фейсбук.

– Найдите его страницу, – велел он, протягивая смартфон консультанту.

Тот с минуту возил пальцем по экрану.

– Вот, – сказал парень и протянул Стасу мобильник. – Только фотки теперь чужие.

На аве красовалась фотография преследовавшего меня Хмыря. Он стоял на фоне какого-то грязного забора и скалился, наклонив голову вбок. Зрелище жутковатое.

– Как это чужие? – удивился Стас.

– Просто. Не Леонида. Какой-то левый мужик.

Отлично, подумал я. Значит, Хмырь – не бывший бойфренд Риты. Или Лены. Или черт знает теперь, как ее зовут. Но его фотка стоит на аве Леонида Гаврилкова! А на своей «стене» Рита называет его возлюбленным.

Бред какой-то…

– Не знаете, была ли у него девушка? – спросил Белкин.

– Вроде была.

– Вы ее видели?

– Нет, ни разу.

– Леонид не говорил, как ее звали?

– Кажется, Лена. Или Рита. Не помню точно. Одно из двух.

Я поднял голову, пригляделся. Обычный паренек лет двадцати пяти. Немного напуганный тем, что его расспрашивают полицейские.

– Так Лена или Рита?! – не выдержал я.

– Не помню, – ответил он. Похоже, что не врал.

– Кстати, – спохватился он. – Пару дней назад у меня интересовался Леонидом один частный детектив. Как-то раздобыл мой номер телефона…

– Ага, как-то, – усмехнулся Стас. – Номер у вас в профиле указан, ничего?

Парень опешил.

– Э-э-э-э-э-э-э… ну… да. Наверное.

– Что за детектив? – спросил Белкин.

– Имя не помню…

Да у тебя, пацан, на имена хреноватая память.

– Серьезно? – удивился Стас и вонзил в него саркастический взгляд из-под поднятых бровей.