Рыцарь Теней

Уголком глаза я видел, что Мэндор кивает. Да и сам я не мог не согласиться.

– Да, мщеньице высший сорт, – сказал я. – Ринальдо тоже приложил руку?

– Нет, к тому времени вас было уже не разлить водой. Я боялась, что он тебя предупредит.

С минуту я обдумывал услышанное, потом спросил:

– И что же разладилось?

– Я не учла одного, – сказала Джасра. – У Джулии оказался талант. Несколько уроков у Виктора, и она превзошла его во всем – кроме живописи. Черт! Может, она и пишет. Не знаю. Я сдала себе джокер, а он сыграл со мной злую шутку.

Я поежился, вспомнив разговор в Арбор-Хаус с ти’игой, которая вселилась в Винту Бейли. Она спросила меня, удалось ли Джулии развить способности, о которых та мечтала. Я ответил, что не знаю, что не видел никаких признаков… А потом вспомнил нашу встречу на стоянке у супермаркета, когда Джулия велела собаке сидеть и та не могла двинуться с места… Это я припомнил, но…

– И ты никогда не замечал проявления ее дарования? – осведомилась Джасра.

– Не совсем так, – отвечал я, и только тут многое стало до меня доходить. – Не совсем.

… Например, как тогда в кафе «Баскин-Робинс» она поменяла вкус мороженого и фунтика. Или когда без зонта осталась сухой в ливень…

Джасра удивленно нахмурилась, сузила глаза.

– Не понимаю. Если ты знал, то мог бы учить ее сам. Она тебя любила. Вы бы отлично сработались.

Я внутренне содрогнулся. Джасра права. Я и впрямь подозревал, возможно, даже догадывался, но гнал от себя эти мысли. Не исключено, что я и разбудил ее дремлющие способности пресловутыми прогулками по Теням, своими телесными энергиями…

– Все непросто, – отвечал я. – И очень лично.

– Ой. Сердечные дела или вполне прозрачны, или совсем для меня загадочны, – промолвила Джасра. – Среднего, кажется, не дано.

– Сойдемся на прозрачности, – сказал я. – Когда я начал что-то замечать, дело уже шло к разрыву, и я побоялся пробуждать силы в бывшей возлюбленной, которая в один прекрасный момент захочет попрактиковаться на мне.

– Логично, – кивнула Джасра. – Очень. Забавная ирония судьбы.

– Весьма, – заметил Мэндор и взмахнул рукой. Перед нами возникли новые дымящиеся блюда. – Пока вы не ушли с головой в беседу о хитроумных интригах и оборотных сторонах души, пожалуйста, отведайте перепелиной грудки в красном вине с диким рисом и побегами спаржи.

Я своей рукой направил Джулию на этот путь, когда показал другие пласты реальности. И оттолкнул от себя нежеланием открыться, своей замкнутостью. Наверное, я не способен по-настоящему любить и доверять. Однако это я чувствовал и раньше. Тут есть что-то еще…

– Восхитительно! – объявила Джасра.

– Спасибо. – Мэндор встал, обошел стол и сам, не прибегая к волшебству, налил ей вина. Я заметил, что при этом он левой рукой слегка коснулся ее оголенного плеча. Потом, словно опомнившись, он плеснул и в мой кубок, вернулся на свое место и сел.

– Да, превосходно, – заметил я, мысленно пробегая глазами внезапно прояснившуюся картину.

Теперь понятно: я что-то чувствовал, что-то подозревал с самого начала. Наши прогулки по Теням – просто самый эффектный из мелких следственных экспериментов, которые я вновь и вновь устраивал Джулии в надежде подловить ее, разоблачить… в чем? В том, что она – потенциальная чародейка?

Я отложил вилку с ножом и потер глаза. Где-то совсем близко – то, что я столько времени от себя скрывал.

– Что-то случилось, Мерлин? – спросил меня голос Джасры.

– Нет. Я просто почувствовал, как сильно устал. Все отлично.

Чародейка. Не потенциальная, нет. Втайне я боялся, что за покушениями тридцатого апреля на мою жизнь стоит именно она, – но запрещал себе об этом думать и продолжал любить. Почему? Потому что она – моя дева Нимианна?[2] Потому что я любовался своей будущей убийцей и прятал от себя улики? Потому что я не только влюбился без ума, но и одержим желанием смерти, которое с улыбкой следует за мной по пятам, чтобы однажды сбыться вполне?

– Сейчас приду в себя, – сказал я. – Пустяки.

Значит, правду говорят, что я и есть мой самый смертельный враг? Надеюсь, все-таки нет. Просто у меня не было времени подлечиться, слишком от многих внешних условий зависела моя жизнь.

– Я бы дорого дала, чтобы прочесть твои мысли, – вкрадчиво произнесла Джасра.

Глава 2

– Они бесценны, – отвечал я, – как и твои шутки. Я восхищен. Мало того, что я не подозревал, я близко ни о чем не догадывался, даже когда получил кое-какие факты. Это ты хотела услышать?

– Да.

– Рад, что мы подошли к месту, где твои планы расстроились, – добавил я.

Джасра вздохнула, кивнула, отпила вина.

– Да, это случилось, – призналась она. – Я и не ожидала, что такая простая затея выйдет мне боком. До сих пор не могу поверить, что этот мир настолько пронизан иронией.

– Если хочешь, чтобы я оценил шутку в полном объеме, будь добра, объяснись.

– Придется. С одной стороны, не хочется менять твою недоуменную мину на злорадную. С другой стороны, я по-прежнему в силах огорчить тебя каким-нибудь новым способом.

– Что-то находишь, что-то теряешь, – заметил я. – Держу пари, кое-какие мелкие подробности тех событий смущают тебя до сих пор.

– Как то? – спросила она.

– Почему не удалось ни одно из тридцатоапрельских покушений на мою жизнь?

– Полагаю, Ринальдо так или иначе вставлял мне палки в колеса, выручая тебя.

– Не угадала.

– Так кто же?

– Ти’ига. На ней заклятие меня защищать. Ты должна ее помнить, она обитала в теле Гейл Лэмпрон.

– Гейл? Девушки Ринальдо? Мой сын встречался с демоницей?

– Не впадай в предрассудки. На первом курсе и не такое выкидывал.

Джасра на мгновение задумалась, потом медленно кивнула:

– Верно подмечено… И ты по-прежнему не знаешь, что за этим кроется только то, что она в Амбере?

– Не знаю, – подтвердил я.

– Это проливает довольно странный свет на весь временной отрезок, – пробормотала Джасра, – особенно учитывая, что наши пути снова пересеклись. Интересно…

– Что?

– Какова ее истинная цель: оберегать тебя или вредить мне? Кто она: твой телохранитель или мое проклятие?

– Трудно сказать, поскольку результат так и так один.

– Однако больше похоже на первое – она явно крутится возле тебя.

– Если дело не в другой, известной ей одной причине.

– Например?

– Она предполагает, что мы снова схлестнемся.

Джасра улыбнулась:

– Тебе надо было податься в адвокаты – ты хитроумен, как твоя амберская родня. Однако – положа руку на сердце – я не задумывала ничего, что можно было бы истолковать подобным образом.

Я пожал плечами:

– Это лишь предположение. Пожалуйста, расскажи, что было дальше с Джулией.

Джасра отщипнула кусочек перепелиного крылышка. Я последовал ее примеру и вскоре обнаружил, что не могу перестать есть. Я взглянул на Мэндора. Тот оставался непроницаемым – ни за что не сознается, что заворожил кушанье или наложил на едоков заклятие очистить тарелки. Так или иначе, мы закончили перемену, прежде чем Джасра заговорила снова. Сказать по совести, грех мне было бы роптать.

– После вашего разрыва Джулия училась у многих, – начала Джасра. – Мне, раз решившись, было несложно воздействовать на ее учителей, побуждать их к словам и поступкам, которые оттолкнули бы Джулию, заставили искать другого наставника. Довольно скоро она вышла на Виктора, которого мы к тому времени уже опекали. Я велела ему всячески обхаживать Джулию и, пропустив многие обычные формальности, готовить к выбранному мною обряду посвящения…

– Какому именно? – перебил я. – Обрядов посвящения уйма, и результат у каждого свой.

Джасра улыбнулась, кивнула, разломила и намазала маслом булочку.

– Я сама провела ее по моим собственным стопам – через Нарушенный Огненный Путь.

– Судя по названию – что-то опасное с амберской стороны Тени.

– Географически ты прав. Но опасного тут ничего нет, если понимаешь, что делаешь.

– Насколько мне известно, – упорствовал я, – Теневые миры, обладающие Тенью Пути, содержат лишь его искаженную проекцию. В этом и кроется риск.

– Риск лишь для тех, кто не умеет с ним справиться.

– И ты заставила Джулию пройти этот… Нарушенный Путь?

– О прохождении Пути я знаю лишь со слов покойного мужа и Ринальдо. Если я правильно понимаю, вы идете по линиям от определенного внешнего начала до внутренней точки, где на вас и нисходит сила?

– Да, – подтвердил я.

– В Нарушенном Пути, – объяснила Джасра, – ты входишь сквозь брешь и добираешься до центра.

– Как следовать линиям, если они нарушены или оборваны? Истинный Путь уничтожит тебя, стоит отклониться от рисунка.

– Здесь не надо следовать линиям. Только промежуткам, – отвечала она.

– А когда Путь пройден? – спросил я.

– В тебе остается Образ Нарушенного Пути.

– И как с его помощью колдовать?

– Используя брешь. Ты призываешь Образ, и он предстает тебе в виде темного колодца, из которого ты черпаешь силу.

– А как ты путешествуешь между Тенями?

– Примерно как и вы, если я правильно понимаю ваш способ передвижения. Но брешь остается в тебе.

– Брешь? Не понимаю.

– Изъян в Пути. Он следует за тобою и в Тень. Сопровождает тебя в твоих странствиях, порой – щелочка не шире волоса, порой – зияющая пустота. Он перемещается: может возникнуть когда угодно, где угодно – провал в реальности. Это – опасность, подстерегающая тех, кто прошел Нарушенный Путь. Упасть в него – смерть.

– В таком случае он должен таиться во всех твоих заклинаниях – этакая ловушка.

– Каждая профессия имеет свои опасные стороны, – заметила Джасра. – В том и мастерство, чтобы их избегать.

– И сквозь это посвящение ты провела Джулию?

– Да.

– И Виктора?

– Да.

– Понятно… Но ты должна сознавать: Нарушенные Пути черпают свою силу из Подлинного.

– Конечно. Что с того? Если соблюдать меры предосторожности. Образ почти ничем не уступает оригиналу.

– Для сведения. Сколько существует пригодных Образов?

– Пригодных?

– Они неизбежно вырождаются от Тени к Тени. Где можно подвести черту и сказать: дальше этого Нарушенного Образа я сунуться не решусь?

– Понимаю. Можно иметь дело примерно с первыми девятью. Дальше я не заходила. Первые три – самые лучшие. Следующие три – туда-сюда. Дальше идут три более опасных.

– В каждом следующем брешь все шире?

– Именно так.

– Зачем ты открываешь мне эти тайны?

– Ты – посвященный высокого уровня, так что беды не будет. Кроме того, ты ничего не сможешь изменить в исходных условиях. И, наконец, без этого ты не поймешь остального.

– Хорошо, – сказал я.

Мэндор постучал по столу; перед нами возникли хрустальные чашечки с лимонным шербетом. Мы поняли намек и освежили горло, прежде чем продолжать беседу. За окном бежали по горным склонам облачные тени. Откуда-то из коридора доносилась тихая музыка. С другой стороны что-то звенело и скрежетало, словно там работали лопатой или киркой.

– Значит, ты посвятила Джулию, – начал я.

– Да, – отвечала Джасра.

– И что дальше?

– Она научилась призывать Образ Нарушенного Пути, видеть с его помощью и творить заклинания. Научилась черпать силу из разрыва в нем. Научилась перемещаться по Теням…

– Все время помня о пропасти?

– Разумеется. У нее к этому положительный талант. Вообще Джулии удается все, за что бы та ни взялась.

– Удивительно, что смертный может пройти пусть и Нарушенный Путь и остаться в живых.

– Не всякий смертный, – возразила Джасра. – Кто-то наступает на линию или загадочно гибнет в поврежденной области. Проходит примерно один из десяти. Это хорошо. Сохраняется ореол исключительности. Из прошедших немногие способны освоить хотя бы начальные навыки ворожбы, чтоб их стоило принимать во внимание.

– И ты говоришь, когда Джулия поняла, что к чему, она обогнала Виктора.

– Да. Я не понимала, в какой мере, пока не оказалось слишком поздно.

Джасра глядела на меня, словно ожидая отклика. Я поднял глаза от тарелки, изогнул бровь.

– Да, – продолжала она, очевидно удовлетворенная. – Ты не знал, что возле Фонтана ударил кинжалом именно Джулию?

– Не знал, – сказал я. – Маска все время оставалась для меня загадкой. Я не мог взять в толк, что ею движет. Цветы просто ставили меня в тупик, и я не понял, кто – ты или Маска – скрывался за историей с голубыми камнями.

Джасра рассмеялась.

– Голубые камни и пещера, откуда они, – наша маленькая семейная тайна. Они сделаны из магического изолятора, однако внутри пары, однажды разрозненной, сохраняется связь, и человек чуткий, владея одним камнем, может добраться до другого.

– Через Тень?

– Да.

– Даже если он не обладает требуемыми способностями?

– Да, и в таком случае, – подтвердила Джасра. – Это все равно что следовать за умеющим перемещаться в момент перемещения. Довольно проворства и чутья. Обладатель камня делает примерно то же, только он следует не за тем, кто умеет перемещаться, а скорее по его следу.

– Ты хочешь сказать, что Джулия прицепилась к тебе?

– Вот-вот.

Я поднял глаза и увидел, что Джасра краснеет.

– Джулия? – переспросил я.

– Ты начинаешь понимать.

– Нет, – признался я. – Впрочем, может быть, немного. Она оказалась даровитее, чем ты думала. Это ты уже говорила. У меня создалось впечатление, что она тебя в чем-то перехитрила. Но я не знаю, в чем и когда.

– Я перенесла ее сюда, – сказала Джасра, – забрать кое-какое снаряжение в первый круг Теней возле Амбера. В тот раз она и увидела мой кабинет в Страже. И, возможно, я наболтала лишнего. Но кто знал, что она все ловит на лету? Я считала ее слишком робкой для подобных мыслей. Должна признать, что Джулия – замечательная актриса.

– Я читал дневник Виктора. Если я правильно понял, ты была в маске или капюшоне и, возможно, прибегла к каким-то чарам, искажающим голос?

– Да, но, вместо того чтобы запугать Джулию, подавить, я раздразнила в ней вкус к волшебному. Полагаю, тогда-то она и стащила один из моих траголитов – голубых камней. Остальное – история.

– Только не для меня.

Передо мной очутилась тарелка с абсолютно неведомыми, но аппетитно пахнущими овощами.

– Подумай.

– Ты провела ее через Нарушенный Путь, совершила обряд посвящения… – начал я.

– Да.

– И при первой же возможности она с помощью… траголита вернулась в Страж разнюхать другие твои секреты.

Джасра негромко зааплодировала, попробовала овощи и тут же с жадностью на них накинулась.

– Дальше сдаюсь, – признался я.

– Будь умницей, скушай овощи, – сказала Джасра.

Я подчинился.

– Исходя исключительно из знаний человеческой природы, – внезапно заметил Мэндор, – я заключил бы, что, опробовав крылышки, она решила опробовать и коготки. Полагаю, Джулия вернулась назад, бросила перчатку своему первому наставнику – Виктору Мелману, – и произошел чародейский поединок.

Джасра негромко ойкнула.

– Это и правда только догадка? – спросила она.

– Правда, – подтвердил он, крутя в пальцах кубок. – Мало того, позволю себе предположить, что ты обошлась со своим наставником в точности так же.

– Какой дьявол тебе сказал? – спросила она.

– Я всего лишь догадываюсь, что Шару был твоим учителем, – а может быть, и не только учителем, – отвечал Мэндор. – Но это объясняет и поочередные захваты Стража Четырех Миров, и то, как ты сумела застать прежнего владельца врасплох. Вероятно, перед своим поражением он даже нашел время наложить на тебя проклятие, злорадно пообещав тебе ту же участь. А если и нет, в нашем ремесле подобные события имеют обыкновение описывать полный круг.

Джасра хохотнула.

– Значит, дьявол зовется Умозаключением, – произнесла она с ноткой восхищения в голосе. – Однако ты вызываешь его с помощью интуиции, а это уже искусство.

– Приятно знать, что он по-прежнему является на зов. Полагаю, неожиданно для Джулии Виктор сумел за себя постоять.

– Верно. Она не учла, что мы ограждаем учеников одним-двумя слоями защиты.

– Все же сама она была защищена по крайней мере не хуже.

– Тоже верно. Одно это было, конечно, равносильно поражению. Джулия понимала, что я узнаю про бунт и вскоре явлюсь ее усмирить.

Я охнул.

– Да, – продолжала Джасра. – Вот почему она инсценировала свою смерть, чем, признаю, надолго ввела меня в заблуждение.

Я вспомнил, как вошел в квартиру Джулии, наткнулся на тело и подвергся нападению. Лицо трупа было частично изуродовано, частично залито кровью. Однако ростом и фигурой убитая разительно напоминала Джулию. И лежала в ее квартире. А тут на меня набросилось яростное собакоподобное существо, и мне стало не до вдумчивого опознания. Когда смертельная схватка завершилась под аккомпанемент приближающихся сирен, я думал, как бы унести ноги, а не о детальном расследовании. Однако, мысленно возвращаясь к той сцене, я ни разу не усомнился, что видел именно Джулию.

– Невероятно, – сказал я. – Что же я обнаружил?

– Спроси кого-нибудь другого, – отвечала Джасра. – Может быть, одно из ее теневых отображений, может быть – случайную прохожую. Или выкраденный из морга труп. Не знаю.

– На трупе был один из твоих голубых камней.

– Да. А парный – на ошейнике твари, которую ты убил. Таким образом был создан коридор.

– Зачем? И к чему вся эта история со Скрофом?

– Чистейшей воды отвлекающий маневр. Виктор решил, что Джулию убила я, я – что Виктор. Он считал, что я открыла путь из Стража и выпустила зверя, я думала на Виктора и досадовала, что он скрыл от меня свои быстрые успехи. Такие вещи хорошо не кончаются.

Я кивнул:

– Ты разводишь здесь этих тварей?

– Да, – отвечала она, – и даже выставляю в нескольких соседних Тенях. У меня есть и медалисты.

– Предпочитаю питбулей, – сказал я. – Они попригляднее и нравом подобрее. Значит, Джулия оставила тело и скрытый коридор сюда, а ты посчитала, что Виктор ее прикончил и готовится посягнуть на твою святая святых?

– Примерно так.

– А он решил, что Джулия стала для тебя слишком опасной – из-за коридора – и ты ее устранила?

– Не знаю, обнаружил ли Виктор коридор. Сам помнишь, там была неплохая маскировка. В любом случае ни Виктор, ни я не подозревали, что сделала Джулия на самом деле.

– А что же она сделала?

– Прицепила ко мне кусочек траголита. Позже, после посвящения, она с помощью парного камня последовала за мной через Тень в Бегму.

– В Бегму? За каким дьяволом тебя туда понесло?

– Да ни за чем особенно, – сказала Джасра. – Я упомянула это, чтобы показать, какая она хитрая. В тот раз она ко мне не приблизилась, я и узнала-то позже, с ее слов. Джулия кралась за мной по периметру Золотого Кольца до самого Стража. Остальное тебе известно.

– Не уверен.

– Она положила глаз на это место. Ее нападение и впрямь оказалось для меня полной неожиданностью. Так я превратилась в вешалку.

– А она стала здешней хозяйкой и надела маску. Жила здесь, наращивала силу, совершенствовалась, вешала на тебя зонтики…

Джасра предостерегающе засопела. Я вспомнил, что ей действительно пришлось несладко, и переменил тему.

– Мне все равно неясно, почему она следила за мной и время от времени осыпала цветами.

– Мужчины раздражающе непонятливы, – сказала Джасра и осушила кубок. – Ты сумел разобраться во всем, кроме ее мотивов.

– Она была одержима идеей власти, в чем тут еще разбираться? Я припоминаю, что у нас был долгий разговор о власти.

Мэндор хихикнул. Я глянул в его сторону. Он отвернулся и покачал головой.

– Очевидно, – сказала Джасра, – она по-прежнему неравнодушна к тебе. И даже очень. Она заигрывала с тобой. Пыталась разбудить твое любопытство. Чтобы тебе захотелось ее разыскать. Тогда она скорее всего попробовала бы с тобой потягаться. Доказать, что заслуживала всего того, в чем ты ей отказал, когда не удостоил своим доверием.

– Значит, тебе и это известно.

– Были времена, когда она говорила со мной откровенно.

– Выходит, Джулия настолько неравнодушна ко мне, что посылала убийц с траголитами выслеживать меня в Амбере?

Она отвела взор, кашлянула. Мэндор тут же встал, обогнул стол и налил ей вина, заслонив Джасру от меня. Тогда-то, пока Мэндор стоял между нами, она тихо произнесла:

– Не совсем так. Убийцы были… мои. Я считала, что Ринальдо тебя защищает, и воспользовалась его отсутствием, чтобы попытаться еще разок.

Я прищелкнул языком.

– И много их еще бродит?

– Те были последние.

– Приятно слышать.

– Я не прошу прощения. Просто объясняю, чтоб между нами не осталось непонимания. Готов ли ты списать и это? Мне нужно знать.

– Я уже сказал, что мы квиты. Мои слова остаются в силе. Когда в этой истории появился Джарт? Я не понимаю, как они столковались и что их связывает.

Мэндор, прежде чем сесть, подлил в мой кубок вина. Джасра подняла глаза.

– Не знаю, – сказала она. – Когда мы сражались, ей никто не помогал. Наверно, это случилось, пока я была без движения.

– Есть у тебя догадки, куда они с Джартом могли бежать?

– Ни малейших.

Я взглянул на Мэндора. Тот покачал головой.

– У меня тоже, – сказал он. – Однако мне пришла занятная мысль…

– Да?

– Во-первых, он совладал с Логрусом и приобрел силу. А главное, надо ли говорить, что Джарт, при всех своих шрамах и увечьях, ужасно похож на тебя?

– Джарт? На меня? Ты шутишь!

Мэндор взглянул на Джасру.

– Твой брат прав. Ваше с Джартом родство написано у вас на лицах.

Я отложил вилку и покачал головой.

– Ерунда, – сказал я, скорее затравленно, чем уверенно. – Никогда не замечал.

Мэндор еле заметно пожал плечами.

– Прочесть тебе лекцию о психологии отрицания? – спросила Джасра.

– Не надо. Лучше дайте мне время осознать.

– Тогда пора подавать следующую перемену, – объявил Мэндор и взмахнул рукой. Перед нами возникли тарелки.

– Твои родственники не станут укорять тебя за мое освобождение? – поинтересовалась Джасра несколько минут спустя.

– Пока еще они обнаружат твое отсутствие!.. Успею что-нибудь сочинить, – отвечал я.

– Другими словами, станут, – сказала она.

– Может быть, немного.

– Посмотрим, чем я могу помочь.

– О чем ты?

– Не люблю быть обязанной, – промолвила она, – а ты сделал для меня больше, чем я для тебя. Постараюсь придумать, как отвлечь их гнев на себя.

– Что ты затеваешь?

– Давай не будем это обсуждать. Порой лучше не знать лишнего.

– Мне не нравится, как это звучит.

– Прекрасный повод сменить разговор, – сказала Джасра. – Насколько враждебно настроен Джарт?

– Ко мне? – спросил я. – Или тебя интересует, не явится ли он за добавкой?

– И то и другое, если ты так ставишь вопрос.

– Думаю, он убил бы меня, если б мог, – сказал я и взглянул на Мэндора.

Тот кивнул:

– Боюсь, это правда.

– А вернется ли он сюда за тем, что недополучил, – продолжал я, – судить тебе. Как по-твоему, взял он от Фонтана всю возможную силу?

– Точно не скажу, – отвечала она. – Джарт опробовал ее второпях. Навскидку я бы оценила вероятность в пятьдесят процентов. Удовлетворится ли он этим?

– Возможно. Насколько он станет опасен?

– Очень и очень. Как только вполне освоится. Однако он должен сознавать, что это место надежно защищено – даже от таких, как он. Думаю, Джарт все же поостережется. Один Шару – в его теперешних обстоятельствах – препятствие более чем серьезное.

Я продолжал есть.

– Джулия, вероятно, ему отсоветует, – продолжала Джасра, – она достаточно хорошо знает это место.

Я кивнул. Мы встретимся, когда встретимся. И нечего тут гадать.

– Можно задать вопрос? – спросила Джасра.

– Давай.

– Ти’ига…

– Да?

– Я уверена, что даже в теле дочери герцога Оркуза она не просто вошла в замок и забрела в твой покой.

– Разумеется, – отвечал я, – она была в составе официальной делегации.

– Можно спросить, когда делегация прибыла?

– Сегодня утром. Боюсь, однако, что не могу разглашать подробности.

Джасра, словно отмахиваясь, подняла унизанную кольцами руку.

– Государственные тайны меня не волнуют, – сказала она. – Знаю, что Найда обычно сопровождает отца в качестве секретарши.

– И?

– Сестра была с ней или осталась дома?

– Ты про Корэл? – уточнил я.

– Да.

– Была с ней.

– Спасибо, – кивнула Джасра и вернулась к еде.

Черт! Куда она клонит? Неужели она знает про Корэл что-то, мне неизвестное? Что-то, относящееся к теперешнему ее местопребыванию? И, коли так, во что мне обойдется узнать?

– А что? – спросил я.