Полная версия
Уле-Александр и его друзья
Анне-Катрине Вестли
Уле-Александр и его друзья
Повести
Anne-Cath. Vestly
OLE ALEKSANDER FILIBOM-BOM-BOM
1953
OLE ALEKSANDER PÅ FARTEN
1954
Ole Aleksander Filibom-bom-bom and the following copyright notice:
Copyright © Gyldendal Norsk Forlag AS 1953
[All rights reserved.]
Ole Aleksander på farten and the following copyright notice:
Copyright © Gyldendal Norsk Forlag AS 1954
[All rights reserved.]
© Дробот О. Д., перевод на русский язык, 2021
© Бородицкая М. Я., перевод стихов на русский язык, 2021
© Челак В. Г., иллюстрации, 2021
© Издание на русском языке. Оформление.
ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2021
Machaon®
* * *
Уле-Александр Тилибом-бом-бом
Уле-Александр Тилибом-бом-бом
В одном большом-пребольшом городе был высокий-превысокий дом. С чердака ему было видно все крыши города до самых окраин, и дом распирало от гордости.
И так он важничал, что говорил сам себе: «Ого, какой же я огромный и высоченный. Выше меня во всём городе ни одного дома нет. А сколько удивительного внутри меня! В подвале прачечная, на первом этаже – магазин. Мало того, у меня лифт есть. Да-да, такой я роскошный, что во мне есть и лестница, и лифт, и когда кабинка ездит вверх-вниз, она так приятно щекочет меня сверху донизу, что я хихикаю: “хи-хи”. А какие люди во мне живут! О-го-го! И все они меня любят, но больше всех мной восхищается малыш с седьмого этажа».
В этом дом был прав, потому что маленький мальчик с седьмого этажа жил тут с рождения. А это долго-предолго, ведь мальчику стукнуло уже четыре с половиной года.
Он жил с мамой, папой и чёрным пуделем по кличке Пуф. А самого мальчика звали Уле-Александр Тилибом-бом-бом. То есть его, конечно, звали просто Уле-Александр, но однажды он гулял у королевского дворца, а там играл оркестр, и все барабаны и трубы выбивали и выводили «тилибом-бом-бом» специально для Уле-Александра. Он вернулся домой и сказал маме, папе и пуделю Пуфу, что отныне его зовут Уле-Александр Тилибом-бом-бом. «Это очень длинное имя, – ответила мама. – Давай договоримся, что иногда я буду называть тебя просто Уле-Александр – если у меня совсем нет времени». И мы тоже будем называть его просто Уле-Александр, но только если не хватает времени.
Утром Уле-Александр просыпался из-за того, что во дворе что-то скребло и скрипело: шуук-шквак-швык. Догадался, кто это шумел? Ну да, это мусорщики высыпали в машину мусор из баков. Уле-Александр вскакивал и стрелой нёсся к окну – посмотреть. Маленькие мусорщики сновали где-то далеко внизу. Сами в комбинезонах, кожаных фартуках и в длинных чёрных перчатках. Они поднимали большие тяжёлые мусорные баки, взваливали их на спину, тащили и вытряхивали в мусорную машину. И пока работали, всё время громко пели, а эхо им подпевало:
Песня мусорщиков
– Мы мусор убираем,Мы мусор собираем,Мы мусор забираемИз дома и двора.Без нас, любому ясно,Была бы жизнь ужасна,А с нами всё прекрасно –Ура, ура, ура!Ах, мусорные баки,В них обитают бяки,Обрывки и каляки,Объедки и старьё…А мы мешок накинем,Помойку опрокинем,Завяжем аккуратно –И увезём её!И в каждом переулке,И в каждом закоулкеПроказники мальчишкиИ даже малышиНас очень уважают,Встречают-провожают,И ты нам из окошкаРукою помаши!Вот мусорщики управились и уже сели в машину, чтобы ехать дальше, как вдруг зад машины стал подниматься.
– Мама! – закричал Уле-Александр. – Беги сюда – мусорная машина хочет встать на голову. Что это с ней?
– Они хотят утрясти мусор, чтобы в машину больше влезло, – объяснила мама.
– Вот бы она весь день так простояла! – с восторгом сказал Уле-Александр Тилибом-бом-бом.
Но не тут-то было. Машина опустила кузов и уехала.
– Можешь уже папу будить, – разрешила мама.
Уле-Александр тихо подошёл к папиной кровати и, очень стараясь, сказал тихо, как пай-мальчик:
– Папа, надо просыпаться.
Папа знай себе сопел и похрапывал. Пришёл Пуф.
– Гав-гав, – сказал он, но, поскольку это не помогло, Пуф решительно запрыгнул на кровать и стал лизать папу в нос. И папа проснулся! Папа большой, толстый, а пижама у него синяя в полоску.
– На зарядку становись! – сказал папа. – Руки вверх, раз-два!
Он взбодрился, но ещё не проснулся толком, и глаза почти не разлеплялись, но он старательно пыхтел, дышал, тянулся и делал наклоны, а мама стояла рядом и вращала руками. Уле-Александр посмотрел на маму с папой и тоже стал делать зарядку. Один Пуф носился между ними, гавкал, махал хвостом и считал, что это все с ним играют.
Они позавтракали, и папа заторопился на работу. Мама, Уле-Александр и Пуф стояли у окна и махали ему, пока он не скрылся из виду, а папа махал им в ответ, пока мог разглядеть их красивый высокий дом.
Однажды мама сказала Уле-Александру Тилибом-бом-бому:
– Сходи, пожалуйста, в наш магазин внизу. Мне надо много чего, так что возьми корзинку. Вниз иди пешком, а наверх можешь проехать на лифте.
– Да, на лифте, – сразу откликнулся Уле-Александр.
– Один не езди. Дождись взрослого и заходи в лифт вместе с ним, – сказала мама и стала перечислять, что нужно купить. Она назвала всё два раза, и Уле-Александр всё повторил. Он поставил корзинку на голову и помчался вниз по лестнице. Пока он бежал, сочинял песенку, чтобы запомнить все покупки.
– Я маме помогу!Я всё купить смогу:Две пачки маргарина,Батон хрустящий длинный,Пшеничную мукуИ хлопья к молоку,Корицы ароматнойИ зелени салатной…Для мамы в магазинИду совсем один,Тра-ля-ля-ля!И так с песней он быстро добежал до магазина. Там была очередь к прилавку. Но Уле-Александр только рад был постоять в магазине подольше: тут столько интересного, аж глаза разбегаются. Вот машина привезла молоко, и рабочий тащит целый ящик с бутылками, поставив его на плечо. Только он хотел переступить порог, как одна дама устремилась на выход. Хопс-хупс, бомс-бумс – авария. Они столкнулись, бутылки посыпались. И вот уже разносчик сидит с пустым ящиком на голове, а покупатели поднимают с пола неразбившиеся бутылки. А ещё одна тётя так перепугалась, что залезла на хлебный прилавок и стояла там, даже когда пол вымыли и навели полный порядок.
– Дорогая моя, пора слезать, – дружелюбно сказала ей продавщица, – не то придётся мне продать вас вместе с хлебом и плюшками.
Все посмеялись шутке, но дама на прилавке только разозлилась.
– Я не могу спуститься, – фыркнула она, – я не знаю, как сюда залезла.
Тут очнулся разносчик, всё это время сидевший на полу с ящиком на голове.
– Минуточку, – сказал он и подошёл к прилавку. – Полезайте ко мне на спину, сейчас разберёмся.
Делать нечего, пришлось даме залезть на закорки к разносчику. Он хохотал, все смеялись, только дама не улыбалась. Разносчик наслаждался катавасией и дал лишний кружок по магазину. Наконец он бережно спустил даму на пол. Лицо у неё было сердитое. Не сказав ни слова, она пулей выскочила за дверь.
Разносчик притащил новый ящик молока, и продавщица снова стала отпускать товар. Когда очередь дошла до Уле-Александра, оказалось, он забыл, что ему надо. «Литр муки и два метра маргарина», – сказал он, но дальше вспомнить не мог. И тут, по счастью, ему пришла на ум его песенка. Уле-Александр пропел её продавщице, она внимательно выслушала и принесла всё по списку.
– Как ты потащишь всё наверх? – спросила она.
– Положу покупки в корзину и повезу на лифте, – ответил Уле-Александр.
– Тогда я посажу тебя в лифт, – сказала продавщица. Она проводила его до лифта и открыла дверь. – Ты такой молодец, что уже сам на лифте ездишь? – спросила она.
– Да, – браво ответил Уле-Александр Тилибом-бом-бом. Очень по-взрослому, как ему показалось.
Дверь закрылась. Уле-Александр впервые в жизни остался в лифте один. Конечно, он тысячу раз ездил на лифте с мамой и папой. Но один – ещё никогда. Он посмотрел на колонку кнопок на стене. Уле-Александр помнил, что надо нажать кнопку, но плохо помнил, какую именно.
«Я живу наверху, – размышлял он, – но не выше всех, над нами есть соседи». Он встал на цыпочки и потянулся. Но как ни старался, дотянулся лишь до самой нижней кнопки. Тогда он вытряхнул все покупки из корзины, положил её на бок и взобрался на неё. Теперь он был гораздо выше и нажал на кнопку где-то сверху. Лифт загудел, задудел и поехал. Он гремел и дёргался, и Уле-Александр очень гордился и чуточку боялся, но не сильно. Лифт остановился. Уле-Александр открыл дверь и вышел на площадку. Э нет, он живёт не здесь. «Не ту кнопку нажал», – подумал Уле-Александр, вернулся в лифт и нажал другую кнопку.
– Поехали! – сказал он лифту, и тот поехал.
«Вот такой у меня лифт дрессированный, – подумал довольный Уле-Александр Тилибом-бом-бом, – как я говорю, так и делает».
Лифт снова остановился. Сквозь стеклянные дверцы Уле-Александр увидел на площадке трёх сердитых дяденек. Они наверняка злились, что лифт катается, а они ждут. Об этом Уле-Александр раньше не подумал, а теперь испугался их грозного вида, нажал кнопку, и лифт устремился вниз.
«Самое надёжное – ездить без остановки», – решил Уле-Александр. И теперь, стоило лифту остановиться, он нажимал новую кнопку, и лифт уносился вверх или вниз.
«Ой-ой-ой! – хихикал дом. – Совсем меня защекотали!»
От этой езды туда-сюда Уле-Александра укачало. Теперь он нажимал на новую кнопку не глядя. И вдруг всё вокруг загудело и замигало. Это Уле-Александр случайно нажал кнопку «СОС»! Поднялся страшный шум и вой, Уле-Александр вконец смутился, перепугался и быстро нажал другую кнопку. На ней было написано «СТОП», но Уле-Александр не знал букв и прочитать не мог. Лифт замер между этажами. Теперь перед глазами Уле-Александра была глухая кирпичная стена. Он сел на пол лифта и зарыдал в голос.
Испуганные жалобными криками, из всех квартир выскочили жильцы и побежали смотреть, что случилось.
Бедная мама Уле-Александра, как же она себя ругала!
– Наверняка это мой малыш застрял в лифте, – горевала она. – Что же делать? Как же быть?
К счастью, в большом доме был лифтёр. Он услышал сирену и взбежал по лестнице на самый верх. В две секунды он всё наладил и вызвал лифт.
Уле-Александр так наплакался, что заснул среди разбросанных по полу покупок. Лифт остановился на последнем этаже, и лифтёр распахнул дверь.
– О Уле-Александр Тилибом-бом-бом! – сказал он. – Да у тебя тут прямо домик на одного. Просыпайся, дружок, поедем к маме.
Когда лифт приехал на седьмой этаж, Уле-Александр от радости стал скакать и прыгать. Но потом увидел маму и снова расплакался. Он уткнулся лицом в её фартук и всё плакал и плакал и не мог остановиться.
– Уле-Александр Тилибом-бом-бом, – сказала наконец мама, – если ты не перестанешь плакать, случится наводнение, и дом затопит.
И Уле-Александр затих в ту же секунду. Он очень любил свой высокий красивый дом и не хотел его испортить.
В парке
До обеда Уле-Александр всегда гуляет в парке с прогулочной группой. Вот и в тот день, когда он ходил за молоком и один ездил на лифте, надо было собираться в парк. Уле-Александр надел два свитера, комбинезон, поверх него широкие ярко-жёлтые непромокаемые штаны на лямках, шапку, шарф и варежки. На спине он нёс красный рюкзачок, а в нём лежала коробка с завтраком и бутылка молока.
Идти до парка им с мамой было совсем недалеко, но шли они всегда долго, потому что кругом было очень много интересного и глаза разбегались. Мимо ехали трамваи и автобусы, грузовики и легковушки, такси, пожарная машина и полицейская, «скорая помощь», поливалки и мусоровозы, мотоциклы, простые велосипеды и трёхколёсные и ещё лошади. Уле-Александр смотрел вокруг во все глаза и не мог насмотреться.
Они шли-шли и пришли в парк, тут много старых высоких деревьев, среди них проложены уютные тропинки. По дорожкам гуляют ярко-жёлтые прогулочные штаны с запакованными в них мальчиками и девочками.
– В прогулочную группуМы ходим по утрам,Прогулочная группа –Спасение для мам.Ведь папы на работах,Они вернутся в пять,А мамы все в заботах,Когда же им гулять?Ну мы, конечно, тожеБез дела не сидим:То камни в кучку сложим,То в дудки подудим.Ещё мы башни строим,Роняем в пруд мячи,В песке тоннели роемИ лепим куличи.Ещё побегать надоИ бутерброды съесть:Мы шустрые ребята,И дел у нас не счесть.То прятки, то вигвамы –Мы всё хотим успетьИ песенку для мамыСложить и громко спеть!Прогулочная няня встречала всех ребят. Едва поздоровавшись, они сразу бежали в песочницу и принимались за работу. Совсем малыши плакали, когда мама уходила, но тогда няня брала крикуна на руки и утешала: «Ну не плачь, всё будет хорошо, мамочка скоро вернётся!» И малыши сразу переставали плакать.
Посреди площадки, где гуляла группа Уле-Александра, лежало толстое большое бревно. Оно отлично годилось для любой игры. То оно было кораблём, то самолётом, а сегодня – сегодня это был настоящий поезд! Сейчас я тебе расскажу, как ребята играли. Сначала они все уселись верхом на бревно. Ну почти все – самые маленькие залезть не смогли и стали провожающими: они стояли на перроне и махали тем, кто уезжает. Прогулочная няня превратилась в начальника станции и давала гудок на гармошке. А малыш по имени Ханс кричал: «Па-апрашу в вагон! Занимайте места! Поезд отправляется!»
Поезд на бешеной скорости вылетел за город. Последние дома скрылись из вида, и пошли загородные просторы. За окном мелькали большие хутора, и маленькие хуторочки, и телеграфные столбы без счёта. Поезд проезжал вековые леса. Он пыхтел и дёргался, но ехал. Это был удивительный поезд. Он всегда ехал вперёд и никогда не обращал внимания, есть рельсы или нет. Но вот лес поредел, и вдали показались большие заснеженные горы.
– Вперёд к горам! – сказал Уле-Александр Тилибом-бом-бом. – Вы в горах бывали?
– Нет! – закричали ребята.
– И я тоже не бывал, – сказал Уле-Александр. – Зато мой дедушка бывал и мне рассказал, и поэтому я всё о горах знаю.
Но вот перед ними вырос огромный горный пик. Поезд объехал его два раза, поднатужился, резко повернул и пополз прямо к самой вершине. Добрался почти до неё, сделал ещё один поворот и резко затормозил. Ребята слезли с поезда и стали прыгать, топать и хлопать, чтобы согреться.
– Вот мы и в горах, – сказал Уле-Александр.
На самом деле они по-прежнему гуляли в парке, и их поезд был всего-навсего бревном, но понарошку они забрались высоко в горы. И сразу придумали новую игру, сейчас я тебе расскажу.
– Интересно, а здесь тролли водятся? – спросил Уле-Александр Тилибом-бом-бом и оглянулся по сторонам.
– Да, – загалдели ребята, – нет ли здесь троллей?
– Ой, какой ветер, – сказал Уле-Александр и поёжился. – Вот бы нам укрыться и погреться в тепле. Глядите! А что это за дверка в горе? Постучимся?
– Постучимся! – сказали ребята и постучали в дверь.
– ВОЙДИТЕ! – ответил им кто-то басом.
– Входите, входите, входите, входите, входите, – эхом откликнулись пять тоненьких голосков.
Ребята переглянулись: «Идём? – и сразу решили: – Пойдём, конечно. Тут стоять холодно и противно».
Они открыли дверку и вошли в гору. Сначала они ничего в темноте не увидели, но потом рассмотрели красивую широкую горку, спускавшуюся внутрь горы. А на дне горы сияло серебро и злато и россыпью лежали диковины.
– Айда паровозиком вниз! – сказал Уле-Александр. – Садитесь друг за дружкой и держитесь крепко. Посторонись! Мы мчимся!
Жжух! Они неслись вниз по горке, аж уши закладывало. Бумс! Они приземлились внизу.
– Привет! – поздоровался Уле-Александр.
– Привет! – сказали и ребята хором.
– ПРИВЕТ, – буркнул тролль.
– Привет, привет, привет, привет, привет, – пропели пять тонких голосков. Кто это тут такие? Ого – пять тролльчат машут ребятам хвостами и лапами.
Сам тролль был огромный. На голове у него рос можжевеловый куст, в нём притулилось гнездо с десятком птиц, они щебетали и пели на все голоса.
– КАК МИЛО, ЧТО ВЫ ЗАШЛИ В ГОСТИ, – сказал тролль толстым голосом. – МЕНЯ БОЛЬШЕ НИКТО НЕ ЛЮБИТ. РАНЬШЕ РЕБЯТА ХОРОМ ПРОСИЛИ – РАССКАЖИТЕ НАМ ПРО ТРОЛЛЯ! А ТЕПЕРЬ ОБО МНЕ НИКОГДА НЕ ГОВОРЯТ. НЕЛЬЗЯ ДЕТЕЙ ПУГАТЬ, ПОНИМАЕШЬ ЛИ.
– А мы очень хотим послушать о тебе, – ответил ему Уле-Александр. – И мы тебя ни капли не боимся. Мы знаем, что ты ненастоящий, только в сказках водишься. А тролльчата твои?
– ТРОЛЛЬЧАТА МОИ, ДА. ЖЕНА УШЛА КОФЕЙНИЧАТЬ С ДРУГИМИ ТРОЛЛИХАМИ, А Я ДОМ СТЕРЕГУ ДА ЗА РЕБЯТАМИ СМОТРЮ. НА УЛИЦЕ ВОН ХОЛОД И МОКРО, ТАК Я РЕШИЛ НЕ ПУСКАТЬ ИХ ГУЛЯТЬ-ТО. А ИМ СКУЧНО, ГОСТИ НАМ КСТАТИ. ЭЙ, ТРОЛЛЯТА-ТРУЛЯЛЯТА, НУ-КА СПОЙТЕ ДЛЯ ЭТИХ МАЛЫШЕЙ ПЕСЕНКУ.
Тролльчата встали в линеечку и запели:
– Все мы тролли,Нас тут пять,Хирихири-пирипири-пери!Любим мыГостей встречатьВ нашей замечательной пещере.Пять хвостов,Улыбок пять,Хирипири-чирипири-чаши!ПриходитеК нам опять,Угостим вас моховою кашей.– Какая хорошая песенка! – обрадовался Уле-Александр.
– Очень хорошая, – сказали ребята, – но пора подкрепиться.
– Моховую кашу будете? – спросили тролльчата.
– Нет, спасибо большое. У нас завтраки с собой. Нам их съесть надо, а то мама с папой вечером расстроятся, что ребёнок ходил весь день голодный.
– Конечно, – кивнули тролльчата. И как накинулись на свою кашу – от неё вмиг ничего не осталось.
Прогулочная группа жевала свои бутерброды, печенье и булки, а тролль курил трубку. Она была как самая высокая фабричная труба, не меньше.
– Тебя как зовут? – спросила девочка-троллевочка.
– Уле-Александр Тилибом-бом-бом.
– О, красиво, – восхищённо протянула она. – А меня Камнеломка Толокнянка Малышка Фрезия Думдумдум.
– МАЛЫШНЯ, ПОРА ШАЛИТЬ, – пробасил тролль. Он расставил руки в стороны и сказал: – А НУ-КА Я ПОТРОЛЛЮ. ГЛЯДИТЕ В ОБА. ХОКУС-ПОКУС-КОНТРАБАС, ВСЕХ ХОЧУ КАЧАТЬ ЗАРАЗ!
И тут же и на руках, и на пальцах тролля появились качели, их было много, каждому достались. Ребята расселись по качелям и давай качаться, а тролль махал руками, и от каждого взмаха качели летели быстрее и выше.
– Давайте качаться до ночи! – закричали троллята, и тут Уле-Александр вспомнил, что их наверняка давно хватились в парке.
– Ой нет, нам домой пора, – заторопился Уле-Александр. – За мной скоро мама придёт.
– Мы вас не отпустим! – закричали тролльчата. – Отсюда обратно дороги нет.
Об этом ребята не подумали. Сюда они съехали по горке. Но она скользкая и крутая, сплошной лёд. Вверх по ней никак не подняться.
– ЭТО ГОРЕ НЕ БЕДА, – сказал тролль, – СЕЙЧАС МЫ ВСЁ УСТРОИМ. НУ-КА САДИТЕСЬ ПАРОВОЗИКОМ ДА ДЕРЖИТЕСЬ КРЕПКО-ЦЕПКО.
– Ухуху-охохо, – пищали тролльчата.
– Мы завтра вернёмся! – крикнул Уле-Александр.
– ВОТ И ХОРОШО, – кивнул тролль, набрал полный рот воздуха, аж щёки выкатились, да как дууунет! И ребята пронеслись вверх по горке, вылетели в дверку и приземлились прямо на поезд. Он запыхтел и понёсся вниз по горе, потом по долам, по лугам, по лесам и прикатил в город. Они как раз подъезжали к парку, когда Уле-Александр услышал мамин голос:
– Уле-Александр, я пришла!
– Подожди минутку, – крикнул он в ответ, – мы уже подъезжаем к станции!
– Хорошо, – ответила мама, – жду на перроне.
Поезд остановился, ребята слезли с бревна и стали прыгать и скакать, чтобы согреться и ноги размять.
– Завтра ещё так поиграем, – сказал Уле-Александр. – Только чур я буду тролльчонок и попробую моховую кашу.
Он пошёл домой обедать и ел суп с фрикадельками.
Скоро мамы забрали всех ребят, и на площадке осталось только бревно и огромное дерево. Да ещё сбоку красиво блестела раскатанная горка.
В цирке
Однажды папа пришёл очень довольный. Он улыбался до ушей, и настроение у него было лучше некуда.
– Думал спросить, – начал он, – не хочет ли один мальчик пойти со мной в цирк?
– Хочет, – быстро ответил Уле-Александр, – а кроме него ещё дама и пудель.
– Так мама с Пуфом тоже хотят? – спросил папа.
– Я хочу, – откликнулась мама, – но Пуфу придётся остаться дома.
– Гау-гау, – печально заскулил Пуф.
– Знаешь, там будет много учёных цирковых собак, – сказал папа, – Пуфу полезно у них поучиться.
– Тогда его обязательно надо взять с собой! – тут же закричал Уле-Александр Тилибом-бом-бом.
Пуф сразу понял, что к чему, встал на задние лапы, стал кружиться и гавкать и от восторга чуть не свалил всех с ног.
Уле-Александра одели в красный свитер и выходные синие брюки и дали серую кепку, которую сам он называл полицейской фуражкой, Пуфу повязали на шею красный бант, и они все пошли в цирк.
Цирковой шатёр видно было издалека, он был расцвечен яркими красными огнями. Уле-Александр ещё ни разу в цирке не бывал, ему так не терпелось попасть внутрь, что у него уже щёки пылали. Но на подходе к цирку стояли вагончики, и на них были нарисованы разные звери. Уле-Александр никак не мог уйти, не рассмотрев всё подробно, но мама с папой тянули его за собой, скорее-скорее в шатёр.
Внутри он казался ещё больше, чем снаружи. Внизу в центре была большая круглая поляна, посыпанная опилками. Это манеж, объяснил папа. А вокруг него рядами поднимались скамейки, их было ужас как много! Как будто бы огромные широкие лестницы поднимались от манежа чуть не до неба.
У входа их встретил человек в красивой красной форме. У него были чёрные волосы, а говорил он по-норвежски, но как-то странно:
– Добрый вечером. Господин, госпожа и мальчик, находите свои места и глядите красиво.
Оркестр заиграл марш, и все разговоры смолкли. Музыка сменилась на вальс, и на манеж вышла прекрасная белая лошадь с маленькой красной шёлковой подушечкой на спине и с венком из жёлтых цветов на ушах. Следом шёл мужчина в чёрном фраке и котелке. Папа сказал, что это директор цирка. В руке мужчина держал длинный хлыст, он щёлкнул им, и лошадь стала танцевать. Она по-настоящему танцевала, в такт музыке. Директор хлопнул в ладоши, и на арену выскочили пять маленьких пони. Большая лошадь танцевала перед ними, а пони старались повторить её движения. Потом они убежали, а белая лошадь осталась и низко поклонилась. Затем побежала по кругу, а в центр его вышла тётя в очень красивом наряде. Внезапно она подпрыгнула и вскочила на лошадь. Думаешь, она уселась на неё? А вот и нет – она стояла у лошади на спине и танцевала! А лошадь бегала по манежу, а потом убежала за кулисы, а тётя махала зрителям, целовала свои пальцы и сдувала с них поцелуй.
– Это наездница, – сказала мама.
– Уже конец? – спросил Уле-Александр.
– Нет, что ты. Они только начали.
– Очень хорошо, – обрадовался Уле-Александр.
Рабочие принесли красный ковёр и стали разворачивать его. Пока они возились, на манеж пробрался клоун в белом балахоне с красными полумесяцами и в островерхом колпаке. Лицо у клоуна тоже было белое-белое, кроме щёк, они полыхали ярко-красным цветом. Он хотел помочь рабочим растянуть ковёр и приготовить манеж для следующего номера, но всё время спотыкался, за всё цеплялся и падал так неудачно, что и рабочие спотыкались об него. Вдруг он кувыркнулся через голову, залез под ковёр – и давай оттуда хихикать и всеми командовать! Это было очень смешно, Уле-Александр хохотал так, что уже сил не было смеяться. Но рабочие в красной форме рассердились на клоуна, они запихали его в большой мешок и унесли. Уле-Александр огорчился. Пусть бы лучше клоун дурачился весь вечер!
На манеж вышел новый артист, он пил кофе, стоя на голове, но Уле-Александр смотрел на него невнимательно – он думал о клоуне. Бедный, милый, добрый клоун. Куда его утащили, неужели он так и пылится в мешке? Уле-Александру стало так жалко смешного клоуна, что сидеть сложа руки он больше не мог.
Уле-Александр бесшумно сполз под стул и встал на четвереньки. Мама с папой ничего не заметили, потому что между ними сидели и Уле-Александр, и Пуф, пёс вёл себя беспокойно, ёрзал и вертелся, родители то и дело успокаивали его. Уле-Александр дополз до стенки шатра, пролез под неё и очутился на улице.
