Ограниченная свобода

Екатерина Жукова

Ограниченная свобода

Все события и персонажи являются вымышленными. Любые совпадения случайны.

Пролог

Злость переполняла настолько, что я уже себя не контролировал. Казалось не смогу остановиться – за одним ударом следовал другой еще более сильный. Никогда никого так не бил, хотя дрался, конечно, не впервые. Он больше не мог сопротивляться.

Она кинулась на меня. Я оттолкнул ее, но она вцепилась в мою ногу и буквально повисла на ней. Я слышал ее крики, просьбы остановиться, но все было как в тумане. Я словно озверел. Да! Я реально слетел с катушек. Это совершенно новое для меня состояние.

– Прекрати, прошу тебя. Ты убьешь его, – она плакала, умоляла, пыталась помешать мне.

В какой–то момент, когда она закричала изо всех сил:

– Я люблю его! Слышишь?! Если ты убьешь его, я тебя возненавижу! Умоляю, остановись!

Рука замерла. Я посмотрел в наполненные слезами глаза. Она изменилась. Больше уже не та, кем была раньше. Жалость, да, именно жалость к ней не позволила нанести следующий удар.

Глава 1

Я услышал, как к дому подъехала машина, но не повернулся. Я уже знал, кто приехал.

– Я чуть не проехал мимо твоего дома – газон не узнать. Ты посадил кусты?

Легкая улыбка непроизвольно появилась на моих губах, но я не ответил на вопрос. Продолжал поливать куст из шланга.

– Как ты?

–Тебе не кажется, что ты слишком часто задаешь мне этот вопрос?

Гарри тяжело вздохнул и сел на ступеньку крыльца. Он сменил интонацию:

– Я был у нее. Она не хочет со мной говорить. Я подумал, может, ты позвонишь ей?

Я посмотрел на друга и отрицательно покачал головой. Сегодня у меня особенно поганое настроение, впрочем, оно такое уже почти пол года. Жизнь превратилась в сплошной день сурка.

– У тебя новые соседи? – Гарри смотрел на дом через дорогу.

Я машинально повернулся и заметил, что к дому напротив подъехала машина – Chevrolet Equinox белого цвета. Не знал, что дом продан. Взгляд упал на газон, где раньше стояла табличка «Продается», но ее там больше не было.

– Похоже на то.

Гарри с фальшивым энтузиазмом произнес:

– Блондинка и брюнетка. Ну, теперь не скучно будет!

Я снова повернулся назад. Брюнетка с развивающимися на ветру волосами, мгновенно приковала мой взгляд. Девушка была одета в короткие джинсовые шорты и белую обтягивающую майку. Она посмотрела в нашу сторону. Я сразу отвернулся, выключил воду и пошел в дом. Гарри последовал за мной.

– Я не буду напрягать тебя своим визитом. Вижу, что ты снова не в настроении. Просто хотел напомнить, что в субботу у девочек день рождения. Если хочешь, мы могли бы все вместе приехать к тебе и отметить здесь.

– Не хочу, – ответ прозвучал довольно грубо, и я поспешил его дополнить. Все же у меня нет цели: обидеть Гарри. – Прости, просто я не чувствую, что готов принимать гостей. Тем более…, – он не дал мне закончить.

– Я и не надеялся, что ты ответишь по–другому.

– Гарри, я…

– Все в порядке, не бери в голову. Отметим без тебя. После праздника я, может, завезу тебе кусок торта, – он усмехнулся, слегка хлопнул меня по плечу, и наши взгляды встретились.

Гарри пошел к двери. Перед тем как выйти на улицу, он спокойно произнес:

– Хочешь ты этого или нет, но рано или поздно тебе придется вернуться к нормальной жизни.

Я ничего не ответил. В этом не было необходимости – Гарри не ждал от меня ответа.

Мы дружим несколько лет, понимаем друг друга с полуслова, но в последние месяцы наше общение натянуто как струна. Гарри единственный человек с кем я общаюсь. Я превратился в отшельника. Гарри пытается вывести меня из моего состояния, но я не поддаюсь.

Наверное, Гарри был прав: нужно было позволить устроить в моем доме праздник. Только я реально не готов улыбаться и радоваться жизни. Я застрял в том моменте, когда все резко поменялось. Я чувствую злость и разочарование. Понятие не имею, что буду делать дальше. Я потерял ориентир на будущее. И как вытянуть себя из этого дерьмового состояния для меня загадка.

Я сделал себе кофе, вышел на террасу и сел в плетеное кресло. Не успел я сделать и пары глотков, как из дома напротив вышли девушки. Они перетаскивали вещи из машины в дом. Девушки попытались достать из багажника большую коробку, но она явно была слишком крупной и, видимо, тяжелой для них. Они стали что–то обсуждать. Потом блондинка посмотрела в мою сторону, что–то сказала брюнетке, и та устремила свой взгляд на меня. Шикарная брюнетка сразу же пошла через дорогу, явно направляясь ко мне. Сердце забилось быстрее, я не готов к общению. Не хочу ни с кем разговаривать. Я не успел сообразить что лучше сделать, возможно, нужно было смотаться с террасы, но брюнетка уже подошла. Теперь ее длинные волосы были завязаны в высокий хвост. Кожа девушки была загорелая, гладкая и без единого изъяна. На левой щиколотке я заметил тату в виде маленькой бабочки. Я встал с кресла и направился к двери. Она окликнула меня, не давая зайти в дом. Я остановился.

– Добрый день. Вы не могли бы нам помочь? – она улыбнулась, демонстрируя идеальную белоснежную улыбку.

Боже! Откуда ты взялась? Ангел во плоти с роскошными ногами. Только я не собирался быть вежливым.

– Это вряд ли.

Можно сказать, что на лице девушки практически отпечаталось удивление. Она явно не привыкла к отказам. Да и вообще, какой нормальный мужчина в состоянии сказать такой красотке: нет?! Таким куклам невозможно отказать. Только я исключение.

– Не поняла, – она поднялась на ступеньку и остановилась.

Я посмотрел в ее карие глаза. Девушка растерялась.

– Вы… Я ваша соседка, – она указала на дом позади.

Глупышка, я ведь не слепой. Беседа становилась даже забавной. Я продолжал молча на нее смотреть. Мое поведение ее напрягало.

– Вы можете помочь…

Я перебил ее:

– Нет, извините, – я уже было собрался войти в дом, но она снова раскрыла свой кукольный ротик:

– Я не поняла, вам что трудно помочь? – она повысила голос. Отчетливые нотки возмущения уже вовсю летали в воздухе.

А кукла явно разозлилась!

Я спокойно произнес:

– Дамочка, почему бы вам не пойти в свой новый дом?!

Легкий румянец мгновенно появился на ее загорелых щеках, а глаза буквально округлились, но за словом в карман она не полезла.

– Хам!

– И вам хорошего дня, – я вошел в дом и хлопнул дверью.

Можно ли почувствовать себя большим мудаком, чем я себя ощущал? Думаю, нет! Мосты сожжены. Возможности выстроить нормальные соседские отношения уже точно не будет. А они мне нужны? Соседские отношения – нет!

Глава 2

– То, что между ними есть связь – это понятно, – детектив Джонс закончил крепить на стене фотографии с последнего места преступления. Он внимательно всматривался в снимки. Взял со стола большую кружку с уже остывшим кофе и сделал несколько глотков. – Предполагаю, что в самое ближайшее время будет четвертая.

– Откуда такая уверенность?

– Мое чутье меня еще ни разу не подвело.

– Не могу не согласиться, – Брукс взял папку со стола и откинулся на спинку стула. – Что общего мы имеем: девушки учились в одном университете, но факультеты были разные. Опрос свидетелей не подтвердил, что они были знакомы. Возможно, во время учебы они общались, но после учебы связь не поддерживали. Во всяком случае, подтверждения этому нет.

Брукс зевнул. Последние дни выдались насыщенными. Новое дело отнимало много времени, и часов сна ему явно не хватало. Работать с Джонсом было довольно напряженно. Джонс гораздо старше и опытнее, кроме того, он немногословен и с ним непросто общаться. Брукс еще не успел привыкнуть к новому напарнику и не был уверен, что они сработаются. Но вот в чем он был уверен наверняка, так это в том, что опыт, который он получит от совместной работы, будет бесценным.

Джонс закрытый человек с печальным прошлым. В полиции его недолюбливают, но одновременно и уважают. По натуре он одиночка. Только есть неоспоримый плюс: если дело попало к Джонсу – оно будет раскрыто, чего бы ему это не стоило. Так несколько лет назад за раскрытие преступной группировки Джонс расплатился немалой ценой: он потерял свою семью. С тех пор единственным смыслом его жизни была работа.

– Что–то их определенно связывало.

Брукс фальшиво усмехнулся.

– Еще бы! Все три вскрыли себе вены в ванной. Вероятно, связь все же есть.

– Перестань ухмыляться. Я уверен, им помогли.

– Пока что мы этого доказать не смогли. Возможно, они просто покончили жизнь самоубийством.

– Я так не думаю, уверен, и ты тоже. Скажи мне, зачем принимать лошадиную дозу снотворного, а потом вскрывать себе вены? Кроме того, упаковка от снотворного не была найдена ни у одной из девушек. И потом тебе не показалось странным, что каждая девушка вскрыла себе вены клинковой бритвой1?

– Но в то же время ничего не указывает на убийство. Нет следов насилия. У нас нет никаких улик. Ни единой зацепки!

– Они скоро будут. Нужно быть внимательнее. Засранец не мог ничего не оставить. Ищи.

Джонс сделал большой глоток кофе, взял со стола телефон и вышел из кабинета.

Брукс глубоко вздохнул и недовольно пробубнил себе под нос:

– Ищи!

Брукс захлопнул папку и бросил ее на стол. Опыта работы детективом было немного. Любой другой на его месте был бы доволен тем, что работает с Джонсом, но только не Брукс. За последние несколько недель он уже успел устать от такого соседства. Энтузиазм, что был в начале совместной работы, поубавился, появилась усталость и раздражительность. Брукс взял телефон и погрузился в бесполезное время провождения в сети.

Спустя несколько минут на столе зазвонил стационарный телефон, и Брукс ответил:

– Брукс, слушаю, – через несколько секунд последовала реакция на сказанное в трубке. – Твою мать! А он оказался прав. Нет, это я не тебе.

Детектив Джонс уже был на месте, когда Брукс подъехал. Все как под копирку: брюнетка вскрыла себе вены в ванной.

Тело обнаружила домработница. Она рассказала, что девушка через две недели должна была выйти замуж. В последнее время она активно готовилась к торжеству. Никак нельзя было подумать, что она планирует покончить жизнь самоубийством.

Каждая жертва была довольно успешна в социальном плане. Первая жертва за несколько недель до смерти переехала в новую квартиру, заказала дорогостоящую мебель в гостиную, которую еще даже не успели доставить. Вторая – за полтора месяца до смерти получила повышение по службе. Третья девушка планировала ЭКО. Ее муж был в командировке, когда она вскрыла себе вены. Масса несостыковок. Люди, планирующие расстаться с жизнью, так себя не ведут. Совершенно нет логики. Впрочем, как и никаких улик и подозреваемых.

– Когда вы виделись в последний раз?

– Я приходила позавчера, делала уборку. Я работаю три дня в неделю. Не могу поверить, – женщина заплакала.

После опроса свидетельницы Брукс подошел к Джонсу, тот тщательно осматривал спальню девушки.

– Ты оказался прав.

– Да, факт, что я прав, мог бы порадовать, но вот только чутье мое подсказывает, что скоро будет пятая, и это никак ни есть хорошо. Думаю, он вытащил ее из кровати. Постель смята. К его приходу девушка уже спала, – Джонс достал телефон и что–то сфотографировал на полу у кровати.

Брукс подумал: зачем что–то фотографировать, если криминалисты уже делают свою работу и все зафиксируют. Только Джонсу, видимо, этого мало.

– Что там?

Джонс повернулся, и на его лице появилась легкая улыбка.

– Больше не говори мне, что они сами отправили себя на тот свет. Засранец оставил нам долгожданную улику.

Глава 3

Я потянулся в кровати и зевнул. Очередной день сурка снова настал. Хотя нет. Все же в последние несколько дней моя жизнь стала значительно интереснее. Новая соседка не может не привлекать к себе внимания. В ее доме огромные окна, и ни на одном из них нет штор. Можно сказать, что она живет на сцене. Но по-моему, этот факт ее совершенно не смущает. Она расхаживает в коротеньких шортиках и майке на тонких лямках, ест перед телевизором заказанную еду, а я за ней наблюдаю. Да, жизнь определенно стала увлекательнее. Когда соседка повесит шторы, я буду очень расстроен.

Что я узнал о кукле, живущей напротив меня? То, что похоже хозяйка из нее неважная. Она совершенно не спешит распаковывать вещи – живет на чемоданах. Никакой новой мебели она не приобрела. В доме ничего не поменяла. Никаких ремонтных работ или перестановок не сделала. Ухаживать за газоном никого не наняла, хотя уже следовало бы. Девушка ничего не готовит сама, каждый вечер она заказывает ужин. Еще она рисует, много рисует. Я бы сказал, что практически все время она рисует. Самый увлекательный для меня факт – каждый день она занимается йогой. У нее потрясающая растяжка! Глаз не оторвать! У меня тестостерон уже зашкаливает. Я вспомнил, что я мужчина. На нее невозможно просто смотреть, она вызывает дикое желание. Но может, дело не в ней, а просто сказывается нехватка секса? Хотя кого я обманываю. Я просыпаюсь и засыпаю с мыслями о ней. Душ я принимаю, тоже думая о том, как с удовольствием снял бы с нее ее короткие шорты.

Как только стемнело, напротив дома куклы припарковался старенький Ford. Странно то, что водитель не вышел из машины. Я как раз сел ужинать и сразу его заметил. Мой стол с недавних пор стоит так, чтобы было удобнее смотреть в окно. Похоже сегодня я не единственный зритель.

Мужик просидел в машине до тех пор, пока соседка не легла спать. Через несколько минут, после того как она выключила свет, он вышел из машины и закурил сигарету. Затем он обошел ее дом и вернулся в машину. Я реально напрягся.

Пол ночи ворочался, не мог уснуть. Тип абсолютно точно за ней следил. Я встал в пять утра. Установил две камеры, что были у меня в запасе, так, чтобы было незаметно. Свеже посаженные кусты пришлись в тему. Захочешь камеру найти – не найдешь. Стало значительно удобнее наблюдать за фасадом и входом в ее дом. Как это я сразу не догадался камеры поставить?! Вот идиот! Я настолько увлекся куклой, что опустился до слежки за ней. Только теперь мое развлечение превратилось в миссию по ее защите. Не могу же я закрыть глаза но то, что какой–то тип за ней следит. А то, что он за ней следит, получило свое подтверждение следующим же вечером. Тип приехал с первыми сумерками и запарковался у соседнего дома. Как только стемнело, он подъехал ближе к ее дому. Он сидел в машине и много курил.

Внутри меня все затрещало по швам. Ситуация меня конкретно разозлила. Кто он, мать его? И что ему от нее надо? После того, как она выключила свет, он снова вышел из машины, но на этот раз обходить дом вокруг не стал. Он прошел к ее крыльцу, потоптался у входной двери всего пару минут и уехал.

Пока он стоял на крыльце, я буквально вскипел. Как только он уехал, я позвонил Гарри. Я должен был что–то предпринять.

Гарри ответил сонным голосом:

– Не поздновато для разговора?

– Прости, знаю, что поздно.

– Хотел спросить, как прошел день рождения?

– Нет, не совсем. То есть…

Гарри меня перебил:

– Не утруждайся оправданиями, ты не умеешь врать. Что ты хотел?

– Есть дело. Мне нужно, чтобы ты срочно проверил один номер машины. И узнай как зовут девушку, которая поселилась в доме напротив.

– Какую именно, их было две?

– Узнай, на кого оформлен дом? В доме живет только брюнетка.

– Какие указания будут еще? – Гарри усмехнулся, давая понять, что меня несколько занесло.

– Гарри! Это важно! – я повысил голос.

Он кашлянул и ответил гораздо серьезнее.

– Ты не забыл, что слежка больше не твое дело. Джеймс, я понимаю сложно жить по–другому, но ты больше не частный детектив. Эта деятельность для тебя закрыта навсегда. Оставь соседку в покое. Вряд ли она опасна для общества.

– Гарри! – я крикнул. – За ней кто–то следит. Тип уже второй вечер подряд отирается около ее дома.

– Может поклонник?

– Не похож! Старый форд. Одет в толстовку с высоким горлом и бейсболка на голове. Приезжает, когда начинает темнеть.

– Знаешь, что я думаю?

– Что?

– Ты параноик.

– Пусть так. Пробей номер тачки и узнай кто она.

– Джеймс, ты меня не слышишь или не хочешь слышать? Видимо пять месяцев заточения не прошли для тебя бесследно. Я начинаю думать, что сам ты из своего депрессивного состояния не выберешься. Возможно, тебе нужна помощь специалиста?! Осталось меньше трех недель до конца…

Я заорал в трубку:

– Твою мать, Гарри! Я никогда не ошибаюсь! Она в опасности, я просто чувствую это. Если ты не поможешь, я найду того, кто это сделает.

Он шумно вздохнул.

– Ладно. Скинь номер тачки и номер дома в сообщении. Посмотрим, что можно узнать.

– Спасибо.

– Джеймс?

– Да.

– Обещай, что будешь осторожен, и никаких необдуманных поступков не будет.

– Обещаю.

– Постарайся не вляпаться в дерьмо.

Я услышал гудки в трубке.

Я не спал до самого рассвета. Сначала я как сторожевой пес сидел на кухне и смотрел в окно. Потом вышел на террасу и сел в кресло. Там и уснул.

Я проснулся, когда к дому соседки подъехал белый Chevrolet. За рулем была та же блондинка. Кукла вышла из дома в коротком белом платье. Перед тем, как сесть в машину, она посмотрела на меня. Не надо быть особо проницательным, чтобы понимать, что я ей не нравлюсь. Да, характером мы явно не сошлись.

Часа через три девушки вернулись с покупками. Блондинка помогла выгрузить покупки и уехала.

Не успел я устроиться за своим наблюдательным пунктом, как мне позвонил Гарри.

– Привет.

– Для тебя есть новости.

– Выкладывай, – я взял блокнот и карандаш.

– Дом оформлен на Лиама Хоука.

Я не понял и переспросил:

– Ты хотел сказать: был оформлен?

– Нет, я сказал: дом оформлен на Лиама Хоука. Не перебивай! Машина взята в прокате на имя Пола Нельсона. Этого тебе достаточно? Теперь ты успокоишься?

– Это вряд ли. Гарри, Лиам Хоук вместе со своей супругой и сыном переехали в Чикаго больше трех недель назад. Девушка въехала неделю назад. Дом не может по–прежнему быть оформлен на Лиама. Он был выставлен на продажу.

– Возможно, сделку еще не оформили?

– Это странно. Вопрос остается открытым: кто девушка? Пробей мне еще один номер марка Chevrolet …

Гарри перебил:

– Ты обещал, что успокоишься. Больше никаких номеров. Хватит! Джеймс, остановись.

– Гарри, ты не узнал кто девушка?! Так что записывай номер тачки ее подружки. Именно она выгружала соседку, и сегодня они вместе ездили за покупками. Это единственная зацепка, так как у соседки машины нет. И никакой другой информации о ней больше нет.

– Ты псих. Скинешь номер в сообщении.

Гарри бросил трубку.

Я сразу набрал ему сообщение.

Ситуация не сильно прояснилась. Я бы даже сказал наоборот, она еще больше запуталась. Почему дом до сих пор не переоформлен? Кто такой Пол Нельсон?

Я пошел на кухню, но потом сразу вернулся в гостиную и стал напротив окна.

Воспоминания ворвались и оставили неприятное послевкусие. Раньше я не был так беспомощен как сейчас. Еще пять месяцев назад я мог найти иголку в стоге сена. Я не всегда был частным детективом. Сначала были годы службы в полиции и уж потом частная деятельность. Не скажу, что любил то, чем занимался, но я отлично справлялся, да и доход был приличный. С тех пор, как я ушел из полиции, мой заработок значительно увеличился. Люди любят копаться в чужом грязном белье, выслеживать неверных супругов, собирать информацию о партнерах по бизнесу, искать компромат, за что можно зацепиться в судебных разбирательствах. У меня даже выходных не было. Я был по уши в работе. Совершенно не было времени задумываться, а нужно ли мне все это дерьмо и хочу ли я вот так всю свою жизнь выискивать людские скелеты в шкафу?! Наверное, такая жизнь у меня была бы и дальше, не случись со мной то, что случилось.

Звонок Гарри вырвал меня из воспоминаний. Я сразу схватил блокнот и карандаш.

– Машина оформлена на Шейлу Грин, ей тридцать два года. У нее есть родная сестра – Николь Уотсон, двадцати шести лет. Видимо, твою соседку зовут Николь. Я настоятельно прошу тебя прекратить лезть туда, куда тебя не просят. Ты и сам понимаешь, чем все это для тебя может закончиться. Ты сейчас не в том положении, чтобы неоправданно рисковать.

– Кто такой Пол Нельсон?

Гарри бросил трубку.

Ладно. Уже неплохо.

Я произнес вслух:

– Значит, тебя зовут Николь.

Глава 4

Пола Нельсона не было три дня. Я немного успокоился и стал допускать мысль, что, возможно, он больше не появится. Но внутренний голос подсказывал мне, что камеры в кустах лучше оставить.

Неожиданным сюрпризом для меня стал визит моей сестры. Она подъехала на такси. Я открыл дверь не дожидаясь, когда она позвонит.

– Привет, – Мэнди взглянула мне в глаза. Взгляд ее грустных глаз напомнил мне, что мы с ней больше не друзья.

– Привет.

Я настолько был удивлен ее появлением, что даже растерялся.

– В дом–то пустишь или мне на крыльце так и стоять?

Я отошел в сторону.

– Конечно, заходи.

Она сразу прошла в кухню.

– У тебя перестановка.

Мэнди обратила внимание на то, что я передвинул стол ближе к окну.

– Да, как видишь.

– Так тоже нормально.

Я промолчал.

Мы не виделись почти шесть месяцев. Мэнди изменилась: похудела, волосы подстригла в короткую стрижку и перекрасила их в черный цвет. Раньше ее волосы были каштановые, длинной до плеч. Но должен отметить, эта прическа и цвет ей идут. Хотя в целом сестра выглядела уставшей. Взгляд потухший, в ее глазах словно нет жизни. Мэнди стала другой.

Она положила свою маленькую сумочку на столешницу и облокотилась о кухонный гарнитур.

– Не буду ходить вокруг да около. Я приехала попрощаться.

– Что?

– Ты стал плохо слышать?

– Мэнди, – я повысил голос.

– Я не ненавижу тебя. Просто хотела, чтобы ты знал.

Я сел на стул. Мэнди продолжала стоять.

– Присядешь?

– Нет. Я ненадолго.

– Что значит попрощаться?

– Уезжаю. Надеюсь навсегда.

Новость об отъезде была довольно неожиданной. К такому повороту событий я не был готов.

– Куда?

– В Нью–Йорк. Всегда мечтала там жить.

– Ты с ума сошла? – я снова повысил голос. – Так далеко! А дети?

– Не ори на меня! Дети останутся с Гарри, – она достала из сумочки сигареты. Прикурила сигарету и выпустила дым.

– Ты снова закурила.

– Ради Бога, Джеймс, я уже не маленькая девочка. Остановись! Твоя миссия по моему спасению закончена! Все детство таскался за мной, да и во взрослой жизни отличился.

– Что с тобой было бы, если бы я не отличился?

– Перестань, я не ругаться приехала. Хотела, чтобы мы расстались по–нормальному.

– Это возможно?

– Ты неисправим, – она снова затянулась от сигареты. – Я все решила. Планы свои менять не намерена. Дети будут жить с Гарри. А я поеду строить свою новую жизнь.

– Замечательно!

– Пожалуйста, постарайся понять меня, – на ее глазах навернулись слезы, но она продолжила говорить: – Джеймс, вся эта жизнь, она была словно не моя, – голос сестры дрогнул, и она начала свою исповедь. – Помнишь наше детство? Эту бесконечную ругань родителей. И даже, когда они, наконец, развелись – легче не стало. Вечно на всем экономили, и мамы никогда не было с нами. Когда она снова вышла замуж, жизнь резко поменялась. Только мы с тобой все равно так и остались сами себе предоставлены. Мы никогда не были ей нужны. Я не чувствовала ее любовь и не уверена, что по–настоящему люблю ее. Джеймс, я всегда любила и люблю тебя, и мне очень больно, что сейчас мы стали чужими. Прошу пойми, та жизнь, что была у нас с Гарри – это было какое–то фальшивое ощущение счастья. С ним я никогда не была собой. Я по сути никогда не была собой. Я всегда делала то, что скажешь ты или мама. А потом появился Гарри. Да, он никогда не давил на меня, но он и не давал мне того, чего я хотела. Он мне понравился, и я увлеклась им. Но, черт возьми, я не готова была становиться матерью двух детей. Я не хочу проводить выходные, жаря барбекю на заднем дворе. Я всегда мечтала жить в Нью–Йорке, путешествовать. Я получила блестящее образование, но даже дня не успела поработать. Я хочу жить совсем по–другому, не так как с Гарри. Я не хочу всю свою жизнь ждать его с работы. С ним я всегда была одна. Одна, но не свободна! Понимаешь меня?

– Пытаюсь, – я прошептал ответ. Не хотел ее перебивать.

То, что говорила Мэнди для меня было ново. Я не подозревал, что она была несчастна, казалось, ее все устраивало. Да, детство у нас реально было дерьмовое, но когда мать вышла второй раз замуж, мы зажили сытой жизнью. Хотя Мэнди права – матери всегда было не до нас и неважно, в каком браке она была.