Ночная колдунья

Дрожа всем телом, девушка лихорадочно стала читать дальше:

«Все началось как-то вдруг. Я стала замечать, что наш управляющий подолгу сидит рядом со мной в комнатах или в саду. Молчит, но я чувствую, как внутри его нарастает напряжение, особенно всякий раз, когда мы остаемся одни. Его взгляд становится особенно внимательным и глубоким, когда он смотрит на меня. Сначала я не подала виду, что замечаю в нем перемену. Я стала чаще приглашать его кататься верхом, ты ведь помнишь, он чудесный наездник. Наши прогулки становились все продолжительней. Однажды, помогая мне сойти с лошади, Гривин случайно обнял меня. Может, это и не был случай. На мне была моя темно-вишневая амазонка, та, которая тебе так нравится, и премиленькая шляпка с маленькими полями. Я смутилась, но не рассердилась. Он же пришел в величайшее волнение.

– Отчего вы так разволновались, Дмитрий Иванович? – спросила я, понимая, что вопрос мой провокационный. – Неужели легкое прикосновение к женскому стану порождает в вас такую бурю чувств?

– Прошу извинить мою неловкость, сударыня. – Гривин поставил меня на землю и отошел в сторону.

– Однако вы не ответили на мой вопрос!

– Вы прекрасно понимаете, Варвара Платоновна, что я не зеленый юнец, и вовсе не каждый девичий стан повергает меня в трепет.

– Стало быть, ваши чувства я могу отнести на мой счет? – спросила я его лукаво. Разговор имел видимость шутки, но мы оба почувствовали, как опасно быстро беседа приобрела напряженный характер.

– Не надо шутить со мной, Варвара Платоновна! Я не буду в толпе ваших легкомысленных обожателей. Я человек серьезный и обстоятельный, что и ценит во мне ваш отец. И все, что я делаю и чувствую, на самом деле очень серьезно. Мне сложно говорить с вами, вы дочь моего хозяина, и я боюсь быть превратно понятым. Боюсь оскорбить вас или пасть в ваших глазах. Одно другого хуже.

– Но почему вы думаете, что ваши чувства оскорбят меня? – воскликнула я. Именно в тот момент и произошло прозрение, понимание того, что этот человек последние несколько лет любил меня, а я была слепа и глуха! Вот истинная, подлинная любовь! И только его скромность и благородство не давали возможности объясниться.

Гривин молчал. Чувствовалось, как сложно ему произнести самые важные слова. И тогда я решилась ему помочь, понимая, что, вероятно, никогда более мы не сможем сказать друг другу правду.

– Вы любите меня, Дмитрий Иванович? – спросила я тихим голосом и сама подивилась своей смелости. Он странно всхлипнул и бросился к моим ногам. Безумные страсти овладели им. Он не мог говорить, а только целовал мои руки.

Я подняла его с колен и посмотрела в лицо. Оно было искажено душевной мукой. Бедный, столько лет он терзался, глядя на толпы моих поклонников! Представь, Маргарита, он показался мне в это мгновение божественно прекрасным! Дмитрий притянул меня к себе, и я почувствовала блаженство его поцелуя. Мне кажется, что прошла вечность, прежде чем мы смогли оторваться друг от друга.

– Вероятно, вы пойдете говорить с отцом? – спросила я наконец. Он был так потрясен стремительным развитием событий, что даже не смог ответить сразу. И я понимаю Дмитрия, столько лет не иметь никакой надежды, и вдруг все меняется, как в волшебном сне! – Пожалуй, мне лучше пойти с вами, так вам будет легче объясниться, – предложила я.

Он вновь и вновь покрывал меня поцелуями. Мне сложно описать тебе, что я ощущала, но, вероятно, это и есть истинное счастье. Не помню, как мы доехали до дома и тотчас же вошли к отцу в кабинет. Гривин был взволнован и ужасно бледен. Меня же просто распирало от радости. Я подбежала к отцу и, прежде чем Дмитрий успел что-либо сказать, воскликнула:

– Папа, Дмитрий Иванович изволит просить моей руки!

– Правильно ли я понял мою дочь, господин Гривин?

– Платон Петрович, я прошу руки Варвары Платоновны! – взволнованно начал Дмитрий. – Вы знаете меня не первый год. Я сумею оправдать ваши надежды. Клянусь, что ни ваша дочь, ни вы ни на один день не пожалеете о своем выборе!

Если бы ты видела лицо отца! Ты же знаешь, он всегда строг. Но здесь он просто просиял от счастья! Он подошел к Дмитрию и крепко обнял его.

– Слава богу! Я рад! А ты, Варвара, наконец научилась ценить настоящих людей, а не пустоголовых щеголей! Дмитрий наш человек, деловой, надежный. Ты будешь за ним как за каменной стеной. С легким сердцем благословляю вас, дети мои!

Отец обнял нас и перекрестил. Кажется, хотелось плакать, но мне не позволили этого. Папа потребовал шампанского, все в доме забегали, принялись поздравлять…»

Маргарита более не могла читать. Она даже не плакала, а просто неподвижно смотрела в стену, а потом упала на пол. Когда сознание вернулось к ней, злополучное письмо оказалось перед глазами, и несчастная смогла дочитать его до конца.

«Свадьба назначена через месяц. Скоро я сама буду в Петербурге, надобно заказывать платье. Я полагаю, что ты мне поможешь во всем, ведь у тебя отменный вкус! Ты закажешь и себе платье, я не мыслю своей свадьбы без тебя, моя подруга, моя сестра! А ежели тебе удастся приехать уже теперь, я буду счастлива! На днях Дмитрий будет в столице, и я наказала ему зайти к вам, справиться о здоровье тетушки и забрать либо ответ на письмо, либо тебя саму…»

Дмитрий в Петербурге! Он может войти в любую минуту! Все разъяснится, это дурной сон, наваждение! Маргарита вскочила и бросилась вон из комнаты.

Гривин не заставил себя ждать и появился на пороге скромного домика на Васильевском острове уже на следующий день. Маргарита провела этот день как в лихорадке. Ее бросало то в жар, то в холод. Она тысячу раз перебрала в голове все возможные варианты разговора, но когда горничная доложила о приходе гостя, все заготовленные слова и фразы вылетели из головы. Уже сам вид Дмитрия с порога убедил Маргариту, что произошло худшее. Она подошла к нему на ватных ногах и подала безжизненную руку для поцелуя. Гривин поклонился, осведомился о здоровье хозяйки дома и умоляюще посмотрел на Маргариту.

– Я получила письмо от Варвары Платоновны. – Она протянула ему конверт. – Я бы хотела, чтобы вы его прочли.

– Письмо адресовано не мне, – кротко возразил Дмитрий.

– И все-таки прочтите.

Гривин подчинился, и какое-то время в комнате, пока он читал, стояла гробовая тишина. Наконец он произнес:

– Понимаю, что в ваших глазах я выгляжу мерзавцем и обманщиком, понимаю также, что вы не поверите не одному моему слову, но если мне дозволено будет объясниться, вы поймете, что я оказался в ловушке.

– Говорите, ради бога! – с отчаянием воскликнула Маргарита.

– Я недаром упомянул слово «ловушка». Именно ловушка! Варвара Платоновна мастерица по этой части, и вы сами прекрасно это знаете. Она давно присматривалась ко мне, но мне всякий раз удавалось выскользнуть, не обидев ее женского самолюбия. Иначе Прозоров давно бы уже вышвырнул меня вон, на улицу. И тогда конец многолетним трудам, честолюбивым мечтаниям! Когда случилась эта некрасивая история с Бархатовым, я был так увлечен вами, нашим романом, что потерял бдительность, осторожность. Я пропустил тот момент, когда Варвара Платоновна стала скучать и томиться в поисках новой жертвы. Как назло, в этом году в округе мало гостей, вот она и обратила снова свой взор на мою скромную персону. Я был любезен не более обычного. Но когда человек чего-либо сильно хочет, он может это увидеть там, где желаемого нет и в помине!

Мои чувства к ней остались прежними. Уважение и почтительная любезность к дочери хозяина, милое приятельство давно знакомых людей – вот, собственно, и все. Остальное существует только в фантазии Варвары и на этих страницах!

Гривин обреченно кивнул на письмо и продолжил:

– Конечно, я не смел отказываться от поездок верхом. Вам известна эта ее страсть. Она может часами бывать в седле, мы часто оказывались очень далеко от дома. Как-то раз мы остановились отдохнуть в тени деревьев, и я, естественно, помог ей слезть с лошади. Когда я протянул к ней руки, Варвара сама скользнула в мои объятия. Что мне было делать? Оттолкнуть ее? Я попытался шутливо изобразить свое невообразимое волнение, перевести все в игру, насмешку, прежде всего над самим собой. Но Варя не пожелала шутки, видимо, в этот момент она решила для себя все всерьез. Я оказался не хуже других претендентов, а может, даже и более удобный для нее вариант. Свой, близкий человек, правая рука отца, всегда буду, как ей кажется, у нее под каблуком. Понятный, надежный, привлекательный молодой человек, влюбленный в нее до полусмерти, – чего еще искать? Миллионов не надо, свое наследство огромное, да я со своим умом и талантом увеличу его в несколько раз. Видимо, так рассуждала Варвара, когда разыграла эту трогательную сцену объяснения в любви.

– Но ведь вы объяснились ей!

– Я не сказал ей ни слова о любви! Когда она спросила, люблю ли я ее, я потерял дар речи от ужаса и преступно промолчал. Мое молчание было расценено, как будто я обезумел от страсти, тем более что все это время Варвара продолжала обнимать меня, а потом посыпались неистовые поцелуи. Я преступник и подлец, что позволил ей все это. Моя растерянность не искупает моей вины. Вместо того, чтобы тотчас же рассказать ей о нас, я струсил и промолчал. Да, я струсил! – закричал Гривин, закрывая лицо руками. – Я испугался потерять место, свой успех. И только когда мы оказались уже в кабинете Прозорова, я понял, что потерял главное – тебя, моя любовь, моя Марго! Я не достоин тебя! Мне нет прощения, гони меня прочь, как бродячего пса! Ты еще встретишь своего избранника!

– Нет! Я не могу и не хочу мириться со всем этим! Никому тебя не отдам! У Варьки и так есть в жизни все, что она пожелает! Не отдам ей свою любовь, не отдам тебя, мой ненаглядный, мой единственный, мой родной!

Они бросились друг другу в объятия и зарыдали от отчаяния и безысходности. Через некоторое время Дмитрий осторожно отстранился и спросил, заглядывая в лицо собеседнице:

– Ты ведь не собираешься открыть нашу тайну своей подруге?

– Но иначе она не отступится от тебя!

– Тогда ты погубишь и меня и себя! Прозоров не простит никого. Тебя обвинят в черной неблагодарности, а моя репутация будет испорчена так, что придется уехать куда глаза глядят.

– Но что же нам делать? – с ужасом пролепетала девушка.

– Нам остается только одно – по-прежнему любить друг друга… тайно. Этого никто у нас не отнимет. – Гривин снова привлек Марго к себе, но она оттолкнула его.

– Я не могу быть вашей тайной любовницей! Уж лучше смерть!

– Смерть! – Гривин вскочил, и глаза его сделались безумными. – Да, именно смерть! Вот что спасет меня от этого позора и твоего презрения! Пуля положит конец всем мучениям! – Он заметался по комнате, как будто пистолет был уже тут.

Несчастной Маргарите показалось, что рассудок его покинул. Она поймала его за руку и, прижав к своей груди, вскричала:

– Нет, я не позволю тебе уйти! И я не сделаю тебя несчастным. Пусть будет все, как ты хочешь. Я ничего никому не скажу, я буду по-прежнему тебя любить. Всегда, даже когда ты женишься на ней, – уже тихо и с усилием произнесла она.

Гривин перестал метаться по комнате, воротился на свое место, и они затихли оба, прижавшись друг к другу. Ему неистово хотелось в этот миг овладеть ее пленительным телом, и он был уверен, что сейчас у нее не будет сил отказать. Но все же Дмитрий был не совсем подлец, вдобавок теперь он получил ее душу, что представлялось более ценным.

Глава 5

Маргарита как во сне проводила Гривина и, вернувшись в свою комнату, упала на кровать как подкошенная. Наутро Глаша никак не могла добудиться барышни. Когда же, наконец, она подошла к постели, то обнаружила, что та находится в бреду и забытьи. Аргафена Тихоновна, сама только оправившаяся от недуга, всполошилась и послала за доктором. Доктор долго осматривал больную и качал головой.

– Сильная нервная горячка, видимо, от большого душевного потрясения, – наконец произнес он. – Кто или что так расстроило вашу красавицу? – обратился он к хозяйке дома. Но та только в недоумении разводила руками. Доктор выписал лекарства и пообещал прийти завтра.

Теперь наступила очередь Аграфены Тихоновны сидеть у постели больной. Прислушиваясь к ее крикам, стонам, бреду, старушка постепенно поняла, что произошло. Тем не менее она сообщила Прозоровым о болезни девушки. Тотчас же Платон Петрович прислал денег на лечение, а через пару дней ворвалась взволнованная Варвара. Она прошла в комнату больной, но та при виде гостьи так заметалась на своем ложе, что Аграфена Тихоновна испугалась и увела недоумевающую и огорченную Варю. Прошло две недели, лечение постепенно приносило свои плоды. Маргарита пришла в себя, но оставалась безучастной и слабой. Она поняла, что старушка разгадала ее секрет, и не таилась более. Они подолгу говорили, и эти душевные разговоры со старой доброй женщиной помогали больной залечивать душевные раны.

Варвара прибегала почти каждый день. Прозоровский щегольского вида экипаж фабрики Неллиса теперь частенько стоял у ворот неказистого тетушкиного домика. Ей так недоставало советов наперсницы! Ведь приходилось решать так много проблем! Подвенечное платье, украшения, список гостей, приглашенных на свадьбу, путешествие в медовый месяц! Варя кружила по комнате, треща без умолку, и когда она наконец уходила, Маргарита в изнеможении опускалась на подушки. Какая пытка! Какие силы небесные удерживают ее от того, чтобы невеста не узнала правду о своем женихе!

Маргарита надеялась на то, что недуг позволит ей не присутствовать на свадьбе Дмитрия и Варвары. Однако, как только она робко заикнулась об этом, Варя, по-своему искренне любя подругу, заявила, что в таком случае слуги на руках отнесут больную в церковь, где будет происходить венчание. Тогда Маргарита смирилась с ужасной мыслью о том, что ей придется собственными глазами лицезреть венчание любимого человека на ненавистной… И тут девушка первый раз в жизни подумала о Варваре с ненавистью. Да, именно глухая ненависть черной тучей постепенно подымалась в ее душе. Острым ножом резала сердце ревность. Тоска и отчаяние вонзали свои острые зубы. Хотелось выть, кричать, рвать волосы, но уже не на себе. С каким бы сладострастным упоением она вцепилась в прекрасное лицо своей соперницы, искусала ее всю, выпила ее кровь, стерла ее с лица земли. Вот, вот ужасная, жуткая возможность получить свое – смерть разлучницы!

Маргарита испугалась своих мыслей, но они настойчиво посещали ее. В истинное мучение превратилось общение с Варварой. Нужно было лицемерить и врать, что изнуренной переживаниями Маргарите давалось с трудом. В прежние дни проницательная и наблюдательная подруга непременно бы увидела фальшь в отношениях, но Варя была так поглощена собой и предстоящим, что не замечала ничего вокруг.

Между тем счастливая невеста уехала в Цветочное готовиться к бракосочетанию, потому как важное событие должно было произойти в усадьбе. Перед отъездом Варвара вырвала у Маргариты клятву о том, что та приедет, даже если будет умирать. Назначенный срок неотвратимо приближался, как ни просила Маргарита Бога о чуде, оно не произошло. Пришлось ехать.

В Цветочном ее ждала прежняя комнатка, на кровати было разложено новое роскошное светло-зеленое платье из тяжелого бархата, которое заказал и оплатил Прозоров вместе с подвенечным нарядом для дочери. Маргариту не порадовало даже оно, хотя доселе у нее не было такого замечательного платья, к тому же так удачно гармонировавшего с цветом ее волос. Только она уныло принялась устраиваться, как послышался стук в дверь, и в комнату заглянул Гривин. Маргарита сильно вздрогнула, хотя и надеялась увидеть его. Дмитрий стремительно вошел и, затворив дверь, обнял девушку. Какое-то время они молча целовались, потом управляющий произнес:

– Я страшно переживал за тебя! Чем мне искупить вину перед тобой? Как приглушить твою боль? – спросил он, заглядывая в ее глаза.

– Люби меня вечно, – просто ответила Маргарита.

– Обещаю тебе! Но и ты не забудь о своем обещании!

– Не беспокойся, никто не узнает нашей тайны. – Марго нежно отстранилась от обожаемого лица. Что привело его сейчас сюда, страстное желание увидеть любимую или страх быть разоблаченным?

Дом гудел как улей. Гости все прибывали, стояли суета и гам. Взбудораженная Варвара пребывала в бесконечных хлопотах и постоянно требовала Маргариту, посылая то туда, то сюда. Наконец длительный и шумный день завершился, все затихло и замерло. Уставшая Маргарита сидела в саду на скамейке. Если беготня и дневные хлопоты не давали возможности предаваться грустным мыслям, то теперь они обрушились на нее с новой силой. Венчание в воскресенье, через три дня. Как пережить это?! Где взять силы улыбаться невесте и любоваться ее красотой в храме, подойти и непринужденно поздравить жениха, кричать вместе со всеми «горько!» и проводить молодоженов в спальню?

Маргарита прикрыла глаза и прислонилась к дереву. В этот момент послышался шорох, и перед скамейкой возник мужик с косматой головой. Девушка открыла глаза и посмотрела на пришельца с недоумением.

– Не узнаете, барышня? – Мужик заулыбался щербатым ртом. Маргарита пожала плечами.

– Кондратий я, Маргарита Павловна, из Горловки. Припоминаете?

– А, да! Вспомнила! Чего тебе тут надобно? – последовал равнодушный ответ.

– Вас ищу, барышня. Просить вас об одной милости!

– Знаю я, о чем ты! – досадливо махнула рукой девушка. – Опять о книгах своих толковать будешь.

– О них, о них, матушка! Только ты и можешь мне помочь! Ведь ваша старая барыня совсем уж, прости господи, из ума выжила! В собственном доме не помнит, где что есть! Так и сказала мне, не помню, мол, куда Павел Николаевич их задевал. Вот если, может, Маргарита Павловна знает, да нет ее, далеко она. А я говорю, на край света пешком пойду, только бы узнать, где лежат бесценные сокровища тайной мудрости!

Вот она и сказала мне, что тут вы обретаетесь. Так вы уж соблаговолите сказать мне, куда батюшка ваш покойный положил книжечки, и тотчас же исчезну, и никогда Кондратий вас не побеспокоит!

Маргарита молча слушала. Про сумасшедшего крестьянина, неожиданно возомнившего себя магом и колдуном, она знала с детства. Отец ее, Павел Николаевич, был большой поклонник естественных наук. Поэтому он крайне скептически отнесся к тому, что в Горловке, где тогда жила семья, появился, как он выражался, источник мракобесия и язычества. Конфликт мировоззрений закончился торжеством разума. Хозяин отобрал у Кондратия книги, из которых тот черпал свои премудрости, и увез их в Петербург показать знающим людям. Но в столице на Нелидова навалились невзгоды, за которыми он позабыл обо всем. Маргарита смутно помнила, что вроде отец прятал их на чердаке дома на Васильевском, но за давностью лет не была уверена. И вот теперь Кондратий стоял перед ней и молил вернуть его бесценные сокровища. Она слушала его нытье, а думала о своем. Поэтому Кондратий решил, что девушка не хочет пойти ему навстречу.

– Ну, коли не хотите так отдать, то я отслужу вам! – воскликнул мужик. Маргарита даже улыбнулась.

– Да какой из тебя прок!

– Могу соперницу вашу извести! – неожиданно выпалил тот.

Маргарита оторопело уставилась на Кондратия.

– Ты не можешь этого знать! – прошептала она.

– Ой, еще как могу! Я на вас посмотрел и все в вашей душе прочитал, все ваше горе и… ненависть. Ох, и лютая же ненависть! – Кондратий покачал головой, пристально глядя девушке в глаза. – Вот это славно, что такая ненависть, – продолжал он. – Все может получиться.

– Что получиться? – с ужасом спросила Маргарита.

– А все, что захотите, барышня. Я вашу ненависть могу на некий объект направить, и сила эта ее погубит.

– Ты все врешь, старый болтун, не может человек сделать подобное!

– Обычный человек и впрямь не может, а я могу. Ваш батюшка мне не верил, а вот вам я и докажу. А вы мне книжечки за это вернете!

– За что за это? – Маргарита вся напряглась.

– А ничего страшного. Вон там, в кухню дверь открыта, там соль на столе стоит. Возьмите горсточку.

Маргарита, как заколдованная, встала и вошла в открытую дверь кухни, взяла пригоршню соли и вернулась на скамейку. Мужик взял ее руку, в которой была соль, в свою грязную лапищу, и произнес:

– Теперь думай о ней, о том, как ты ее ненавидишь, как жаждешь ее смерти!

Маргарита вся затряслась от страха.

– Думай! – зарычал колдун и что-то прошептал в руку. Тотчас горячая рука стала холодной как лед.

– Теперь слушай! Завтра или послезавтра поедут кататься верхом. Постарайся перед прогулкой всыпать эту соль э… тому, кому хочешь. И еще немного дай лизнуть лошади. Но главное при этом, думай, как ты ненавидишь ее и хочешь, чтоб не было ее на земле. Пожалеешь, засомневаешься, все пропало!

Как только он произнес эти слова, вспыхнувшая вдруг безумная надежда на чудо, пусть злое, страшное, пропала. Конечно, ничего не произойдет. Ничего не случилось, все остались живы-здоровы? Значит, слабо ненавидела в этот момент! Вот и весь сказ! Девушка тяжело вздохнула, ей стало стыдно перед памятью покойного отца, что она выслушала эту галиматью. Она сухо поблагодарила Кондратия, сказав о книгах на чердаке. Он внимательно посмотрел на нее, понял, что не поверила, и как-то незаметно исчез в наползающей темноте.

Глава 6

Утро следующего дня было ясным и солнечным. Вставшая с постели невеста никогда бы не могла представить себе, каким ужасом обернется для нее наступивший июльский день. Увы, человеческие несчастья случаются и в прекрасную погоду!

Поднялась и Маргарита. Вернее, она и не ложилась. Всю ночь девушка провела в страшном возбуждении. Ее не оставляла мысль попытаться испробовать ужасное средство безумного Кондратия. Что ей оставалось, на что надеяться? Но какой грех на душу! Полно, осталась ли душа-то, измученная страданиями и ревностью!

Ближе к утру решение было принято. Рассветало, следовало поспешить. Маргарита тихонько выскользнула из своей комнаты и направилась в конюшни. Прозоров держал в усадьбе небольшую, но отличную конюшню и несколько дорогих породистых лошадей. Великолепные ухоженные животные, услыхав шаги, заржали и задвигались в своих стойлах. Девушка подошла к грациозной белой кобыле по кличке Майо, которую Прозоров подарил дочери три года назад. Майо имела жуткий нрав, не каждый мужчина мог удержаться в седле. Но своей молодой хозяйке она была покорна и слушалась каждого мановения ее руки. Марго подошла к кобыле и поманила к себе. Белая красавица приблизилась, перебирая тонкими ногами, и фыркнула девушке в лицо. Та дрожащими руками вытащила часть соли из кармана и поднесла к лошадиной морде. Через мгновение соль исчезла с ладони, оставив только влажный след теплого языка. Маргарита похлопала животное по шее. Что дурное может приключиться от щепотки простой соли? Лошадь замотала головой и заржала. Маргарита испугалась быть увиденной и поспешно удалилась.

Через некоторое время ее позвали в покои Варвары Платоновны.

– Маргоша, ты что-то сегодня особенно бледна! – с беспокойством заметила Варя.

Маргарита слабо улыбнулась и принялась расчесывать роскошные длинные черные волосы подруги. Горничная никак не могла одолеть их, поэтому в ответственные моменты Маргарита выполняла роль и горничной, и парикмахера. Но сегодня руки не слушались ее, волосы путались и не поддавались расческе. Варваре было больно, но она проявила неожиданное терпение. Наконец с прической покончили. Девушки обсуждали утренний наряд невесты, когда вошла горничная с подносом. На нем дымились две чашки ароматного кофе. Варя любила выпить кофе еще до завтрака. Горничная поставила поднос и удалилась. У Марго потемнело в глазах. Надо решаться!

– Нет, нет, Варя, к розовому нужны кораллы, непременно кораллы! – заметила она, глядя, как Варвара в нерешительности тянет из шкатулки нитку жемчуга.

– Но они простоваты, дорогая.

– Зато чудесно подчеркнут цвет твоих губ, белизну зубов и смуглость кожи, – убеждала Марго.

– Хорошо, – с улыбкой согласилась красавица. – Ты, как всегда, права.

С этими словами Варя вышла в соседнюю комнату за украшением, хранившимся в отдельной коробочке. Маргарите хватило нескольких секунд для того, чтобы высыпать соль в кофе. Но так как руки ее тряслись, то высыпала она не все, часть так и осталась в кармане юбки. В следующий момент она уже сидела в другом конце комнаты со своей чашечкой и, как казалось, наслаждалась напитком.

Вошла Варя в темно-розовой амазонке для верховой езды, с кораллами на шее, которые удачно подобрала Марго.

– А, ты уже пьешь, не дождалась меня! – Девушка взяла оставшуюся чашку и отхлебнула немного. – Странно, кофе как будто солоноват, ты не находишь?

Маргарита замерла. Сейчас потребует заменить, и все пропало!

– Ты влюблена, вот и пересолено! – попыталась пошутить Маргарита. Варя довольно засмеялась и выпила свой кофе.