Логин в Небеса

Когда обоймы опустели, он протянул один ствол Метису и крикнул:

– Перезаряжай!

Я попытался рассмотреть микроавтобус в зеркале заднего вида. Он был цел и невредим, что и ожидалось. Бронированные стекла и корпус. Преследование продолжалось.

– По колесам стреляй, – сказал Метис, аккуратно выглядывая с автоматом в окно.

– На счет три, – отозвался Гарри. – Три-й!

Я продолжал наблюдать в зеркало, как пули отскакивали от бампера микроавтобуса, высекали искры из асфальта, рикошетили от лобового стекла. Парни выдержали паузу, примерно на половине рожка. Из люка микроавтобуса показался человек, его лицо скрывала маска, на глазах – оптические очки, на груди и плечах были видны бронированные пластины, руки в перчатках. Сам здоровый как тяжелоатлет. Снизу ему подали крупнокалиберный пулемет, я заметил, что из кабины тянется лента с патронами. Он установил пулемет на крыше на ножки и направил дуло в нашу сторону.

– Стас, ты видишь это? – в ужасе спросил я.

– Плохо дело, – подытожил Метис.

– Все на дно! – закричал Стас одновременно со вспышками от выстрелов с пулемета.

Наш внедорожник резко ушел вправо, нас подбросило, когда колеса наскочили на бордюр. По корпусу застучал град пуль, боковые стекла потрескались, лопнуло заднее колесо. Скрыться было негде – к этому моменту мы ехали на верхнем уровне дорожной развязки. Стас выкрутил руль вправо, машина протаранила заградительные барьеры и сорвалась вниз с моста. С высоты третьего этажа мы рухнули прямо на газон возле проезжей части. Нас крепко тряхнуло при ударе о землю, машину повалило на бок, сработали подушки безопасности.

Микроавтобус с преследователями уехал вперед, прыгать с моста они не решились. Поехали на разворот, чтобы съехать с трассы на нашу улицу, но их продвижение к нам затруднялось пробкой на ближнем светофоре.

Мы выбрались из внедорожника. И как только выжили в этой перестрелке? Все стекла были выбиты, два колеса пробиты, на асфальт вытекало масло, капот дымился. Метис кинул одну обойму для калаша Гарри, второй перезарядил свой автомат. Стас прихватил с собой биту. Возле нашей машины начали собираться зеваки, при виде оружия несколько женщин завизжали и бросились прочь, некоторые прохожие медленно отступали в стороны.

Мы пересекли близлежащую парковку и юркнули в здание торгового центра, чтобы проскочить его насквозь и выбраться на другую улицу – это поможет нам выиграть время, пока преследователи на микроавтобусе будут крутиться вокруг, разыскивая нас.

Большинство людей в магазине были настолько поглощены выбором товаров, что на оружие в руках Гарри и Метиса почти никто не обращал внимания, а те, кто замечал, просто старались убраться с дороги. Сильнее всего людей пугал Гарри: его лицо и шея в крови, перекошенная физиономия и автомат в руках действовали устрашающе. К нему ринулся местный охранник, но Стас аккуратно вырубил его битой, легким тычком в затылок и прислонил к лавкам отдыхать.

Нам повезло: на парковке возле кроссовера возился какой-то мажор, рассовывал бумажные пакеты с покупками в багажник. Когда он обернулся и увидел нашу компанию за своей спиной, то его ноги сами подкосились. Картина была впечатляющей: Метис, весь в татуировках и с калашом наперевес, окровавленный здоровяк Гарри, за ним Стас, весь в ссадинах и синяках, с битой в руке, и непонятный парень в очках. И все смотрят в упор на бедолагу. Есть, отчего испугаться!

Мажор оказался сообразительный, убежал с криками «помогите» обратно в торговый центр, автомобильный ключ остался в замке зажигания. Без особых приглашений мы расселись по сиденьям, в той же компоновке: Стас за рулем, я на переднем пассажирском, а парни на галерке.

– Двинулись! – сказал Стас, выезжая с парковки.

– Нас наверняка могут отследить со спутника, если водитель сообщит в полицию, – предположил я. – А он это сделает в любом случае.

– Так быстро даже супергерои не работают, успеем вырваться из западни, – ответил Стас.

– Эти чуваки, в комбинезонах и масках, они, похоже, из другой компании, – предположил Метис.

– Да, на армированных, вроде, не похожи, – согласился я.

– Может, просто их другое подразделение, – заметил Стас. – Эх, Вано, весело же ты живешь!

– Да, прямо из ушей прет веселье, – буркнул я.

– Зато будет, что рассказать внукам, если хозяйство не отстрелят, – усмехнулся Метис.

– Ага…

Я задумался о появлении новых бойцов. Преследователей с каждым часом становилось все больше, стоило только один раз засветиться в драке – и понеслось…

Всегда так, соображаешь уже после произошедших событий, теперь надо как-то выкручиваться. А предчувствие такое горькое, тяжелое. Тучи сгущались не только над городом, но и конкретно надо мной. Может, если идет волна, то лучше отойти с ее пути, переждать шторм, и я в этой картине – лишний игрок, случайный свидетель, а если свидетель исчезает сам, то никто не будет его долго искать. Надо уйти в тень, переждать где-то за городом.

Наш внедорожник притормозил, Стас решил свернуть и дальше ехать дворами. Вокруг унылые многоэтажки, парковки забиты под завязку, машины стоят и на газоне, и даже на детской площадке. Стас заехал на тротуар, остановился, вышел из машины, помог выбраться Метису и обратился ко мне:

– Гаражи тут недалеко, но светиться не хотелось бы. Мы сейчас сгоняем за тачками, ты с Гарри тут посиди. Если что, валите на нашу старую точку, там пересечемся.

Я подумал, что мне бы пригодилась древняя колымага, настолько древняя, что не смогли бы найти по спутнику или по маякам в gps. Ответил Стасу:

– Хорошо. Если будут, возьми такие колеса, где меньше всего электроники, что-нибудь из раритета. Если получится, одну тачку для меня.

– Лады, поскребем по углам.

Я смотрел, как они уходят, – две спортивные фигуры, идут так, словно готовы рубиться вновь с любым, кто бросит вызов, и неважно, что полчаса назад еле унесли ноги. Стас надел кепку, чтобы не было видно лица. Метис укрылся под капюшоном куртки, руки в карманах, локти прижаты к бокам. Они дошли до угла дома и свернули, я потерял их из виду.

Гарри задремал на заднем сиденье. Я проверил смарт-очки: работают. На экране отображаются: компас, таймер, зарядка. Курсор быстро реагирует на движение глаз, угадывает объекты, на которые я обращаю внимание. На детскую площадку прибежали дети, раскидали игрушки, полезли на горку. Юная безмятежность. В детстве скорее хочется стать взрослым, а когда вырастаешь, то желаешь оказаться в детстве. Замкнутый круг. Хотя у детей больше времени для игр. На этой мысли я вспомнил про Леху и сегодняшний матч. Достал смартфон, набрал его номер.

– Да, – коротко в трубку сказал Алексей.

– У меня проблема, поставь сегодня Федора за главного и возьми Глеба в поддержку. Мою долю отдай им.

– Куда-то вляпался снова? – без удивления спросил Алексей. – На этот раз кого калечил?

– На этот раз калечили нас.

– Вот это поворот! Парням из клуба звонил?

– Как раз с ними сейчас. Если бы не они… искал бы мои инициалы в некрологах.

– Прискорбно, – согласился Леха. – Позвони Стасу, они с Метисом кого хочешь ушатают. Помнишь, как они вдвоем в прошлом году в баре восьмерых раскидали? Ты где сейчас? Я могу сам их набрать, у меня где-то записан номер Метиса.

Я ответил уже более серьезно:

– В том-то и дело, что мы со Стасом, Метисом и Гарри едва унесли ноги.

– Ого! Вы там на ФСБ-шников что ли наехали? – удивился Леха.

– Нет, но что-то похожее. Военные, может, или частная охрана. Слишком крутые ребята. Я залягу в отеле на недельку, мне не звони. Я сам выйду на связь, позже. Не хотелось бы это говорить, но, если что, запирайтесь в клубе, и обращайтесь в полицию. Там защита годная, огнестрел выдержит.

– Хорошо. Я понял.

Я убрал смартфон. Подставлять Леху и нашу команду не хотелось, может, обойдется, и на них не выйдут.

Во двор заехали две машины. Старый фургон баклажанного цвета и зеленая мазда, судя по дизайну, она была старше моей бабушки. На таком старье приехать могли только наши парни. Они припарковались за нами. Из мазды вышел Метис, махнул нам. Я растолкал Гарри.

– Смотри, какая красотка! – весело выпалил Метис. – Механическая коробка передач, турбоглушитель, касетная магнитола. Касетная, Ваня! Я бы себе взял. Если тачка выживет, набери меня, я ее заберу.

– Как ты в нее поместился? – спросил я.

Я осмотрел салон, забрался внутрь – ноги еле помещались, пришлось постараться, чтобы добраться до педалей. Так-с, как там… Сцепление, тормоз, газ? Последние несколько лет я водил только с автоматической коробкой передач, надо вспоминать былые навыки.

– Что, непривычно? – хохотал Стас. – Ну, прости, брат. Можешь взять наш вагон-вилс. Другого антиквариата не было, эту ма-м-здель еле нашли, дядя Саша откопал под кучей хлама. Завелась!

– Сойдет, – ответил я. – Лучше не найти! Вам фургон больше пригодится.

Стас сказал бодро:

– Вот и славно! Телефоны обрубаем, если что, мы на своих местах. Будет надо – найдешь нас через Борисовича.

Мы попрощались. Фургон-баклажан укатил дворами, предварительно выдав из себя облако гари. Я сел в свою машину на водительское место, поерзал, отодвинул сидение назад, под свой рост, поправил зеркало заднего вида, повернул ключ зажигания, раритетная мазда на удивление бодро заурчала, я газанул – рев приятно обласкал слух. Поехали!

На почту. Кто бы что ни говорил про почту России, а пустые ящики для хранения там всегда найдутся. В трех городских почтовых отделениях я арендовал три ящичка, в каждом свои запасы: деньги, аварийный телефон, карточки и прочие мелочи. За час посетил все филиалы, забрал заначки. Там же, на почте, купил газету с объявлениями. Старая добрая бумажная газета никогда не выйдет из моды. Мне требовалось найти неприметную гостиницу за городом. Современные и продвинутые отели размещают объявления в сети или на сайтах с отзывами, а люди со «старыми вкусами» до сих пор заполняют бланки на размещение рекламы в газетах. Если меня и будут искать, то по базам данных, которые сливают из современных гостиниц, а по древним динозаврам из газет никто не додумается проверять.

По пути на МКАД я заглянул в придорожное бистро с услугой быстрого обслуживания автомобилей – удобно, когда не надо выползать из машины, на переднее сиденье которой я еле втиснулся. Да и покидать уютную колымагу совсем не было желания. Очереди отсутствовали, я быстро оформил заказ в окошке, почти моментально получил заветные бумажные пакеты и отъехал в укромный уголок. Еда из бистро через полчаса имеет свойство превращаться во что-то совершенно другое. Ешь, пока горячо! Куриные крылышки, картошка фри, салат, мороженое и три эспрессо – поглотились мной на ура. Еда взбодрила и улучшила настроение.

Пока подкреплялся, успел отметить несколько объявлений в газете. С пятого звонка удалось найти свободное место в одной придорожной гостинице. На ближайшей заправке прихватил воды, сока, пару банок консервов и зажигалки, на всякий случай.

Всю дорогу до гостиницы ехал в тишине, без радио, без мыслей. Чувства притупились и пришли в спокойствие, но где-то в подсознании я ощущал, что это затишье перед бурей. Верить в эти предчувствия не хотелось, поэтому я старательно отгонял мысли их немыслием.

Было около двух часов ночи, когда я свернул с основной трассы на двухполосное шоссе. Дорога казалась непривычно узкой после широких городских магистралей. До гостиницы оставалось полчаса езды, путь шел через лес. Машин на встречке почти не было. Мрачноватая местность. Фонарей нет, съедешь в сторону – и утонешь в ночной мгле.

Я съехал с шоссе на гравийку, проехал еще триста метров, и дорога уперлась в гостиничный комплекс. Небольшой островок жизни в свете нескольких фонарей и неоновой подсветки, а вокруг темнота, даже всматриваться туда страшно. К центральному трехэтажному зданию примыкали несколько построек поменьше, среди них была круглосуточная забегаловка, в окнах которой можно было заметить несколько людей за столиками. С другой стороны – автомойка и мастерская, довольно большая стоянка, на которой я разглядел три легковушки, автобус и две фуры. И кто только забирается в такую глушь?

Я припарковался, неторопливо вылез из машины, вдохнул лесного воздуха, с хрустом потянулся, разминая затекшее тело. Почувствовал резкую боль в ребрах, ушибы давали о себе знать. Осмотревшись по сторонам, направился в гостиницу. На входе висела дурацкая звенелка из восточных магазинчиков по фэншую – фигня, которая раздражает нервную систему похлеще будильника по утрам. Каждый раз, когда открываешь дверь, ее бренчание давит на мозг и обнаруживает твое присутствие. Ужасно раздражающая вещь, особенно ночью, особенно сегодня – захотелось оторвать ее с рейки, но я чудом сдержался.

Консьержка смотрела кабельное TV на замызганном экране. Я подошел к стойке, скотчем прямо к поверхности стола был прикреплен пластиковый файлик с расценками, края которого давно потрескались, а сам он был заляпан то ли чаем, то ли чем-то жирным. От консьержки не последовало никакой реакции – ни поворота головы, ни приветствия клиента. Можно самому взять ключ и подняться в номер, вот только ключи запрятаны где-то в ящиках стола. Я прокашлялся и обратился к женщине:

– Доброй ночи! Оформите, пожалуйста, номер на одного, на трое суток.

Женщина, похожая на файлик с расценками, такая же жирная и заляпанная суровой жизнью замкадья, обратила на меня свой ленивый взор. Отвечать не спешила. Думала, что я растворюсь от ее взгляда? Я бы так и сделал, но выхода у меня не было, ехать в другую гостиницу посреди ночи не радовало. Клиенты тут явно не в почете.

– Что?..

Вопрос загадка, вопрос на миллион долларов, мне требовалась помощь зала. Я повторил свои слова:

– Оформите, пожалуйста, номер на одного, на трое суток.

– Вы один? Животные? Завтрак включать?

– Один. Животных нет. Без завтраков.

– Наличные?

– Да.

– Заезд оплачивается сегодняшним днем, сегодня в двенадцать дня первые сутки. С двенадцати пойдут уже вторые. Оплата вперед. Берете все равно?

– Конечно, это не важно.

– В номерах напор воды слабый, окна лучше не открывать: заедает ручка. Поесть можно в кафе у колонки, но я не советую: можно отравиться, а до поликлиники далеко, скорая сюда не поедет. В прошлом году мужчина траванулся бутербродом, так и не успели откачать, медики отказались принимать вызов. Пока искали родственников, труп пролежал неделю в сарае у леса. Жуть.

– Жуть, – согласился я.

Консьержка сверлила меня взглядом, но все-таки догадалась, что я все равно оформлю номер. Уточнила для протокола еще раз:

– За трое суток сорок тысяч. Ну что, я оформляю?

– Да-да.

Я положил купюры на стол.

– Этаж второй или третий?

– Третий.

– Направо. Вверх по лестнице, номер одиннадцать.

На столе звякнул ржавый ключик с кривым номерком, на котором еле читались две единички. Консьержка развернулась и продолжила смотреть телик, словно меня тут и не было. Лестница заскрипела под моими ногами, на втором этаже свет был, на третьем – не везде, в самом углу мигала лампочка, освещая стены грязнобежевого цвета. Я добрался до своего номера, дверь отворилась внутрь, скрадывая и без того скромное пространство однокомнатного помещения. Узкий коридор, у входа справа – душевая, заглядывать туда было страшно, слева вешалка, дальше крошечная комнатка с одной кроватью и квадратным телевизором из прошлого века. На тумбочке сантиметровый слой пыли, вдоль стены проскочила мышка и скрылась в дырке, в нижней части шкафа. Похоже, в номере ночевать буду не только я. Интересно, вайфай тут может быть, или это фантастика?

Я бросил сумку на кровать. Взял пульт от телика, пощелкал каналы – сплошное уныние и запись дневных ток-шоу, намеков на интернет не замечалось. Оставаться в четырех криво покрашенных стенах желания не было. Я закрыл комнату и направился в забегаловку, может быть, у них найдется настоящий зерновой кофе… Хотя кого я обманываю.

Кафе было небольшим, всего на семь столиков, и больше походило на обычный магазин при заправке. Чипсы, орешки, газировка, сигареты на стеллажах с одной стороны, столики с массивными сидениями из кожзама у больших окон – с другой. На кассе продавали пластиковые бутерброды, деревянные хот-доги и чай, который разливали из электрического чайника с отбитой ручкой. До того момента, пока я не спросил про кофе, меня никто не замечал: ни кассирша, ни группа подвыпивших дальнобойщиков, ни парочка странноватых типов, похожих на прикормленных гопников. Неопрятные ребята как раз и обратили свое внимание на мой вопрос раньше кассирши, которая делала вид, что занята перекладыванием пачек сигарет, словно раскладывала ими пасьянс на столе – выпала красная пачка. Двое помятых мужичков подошли ко мне впритык, ужасный запах исходил от обоих, я боялся, что меня стошнит, если они со мной заговорят. Они уловили мое настроение, каким-то своим полузвериным чутьем, и пошли в атаку. Дальность от города, ночь, выпивка, – все факторы накладывались друг на друга и вызывали у них безграничную уверенность в своих силах и безнаказанности.

– Эй, уважаемый, закурить не найдется?

Банальность этих слов просто зашкаливала. Что будет дальше, было ясно – к гадалке не ходи. Я тихо произнес:

– Свали.

– Ты чо, попутал…

Говорят, таких людей нельзя трогать руками, даже голым кулаком не ударить – испачкаешься. Только ногами или битой. Биты с собой не было. Одним резким движением я ударил его ногой в грудь. Наглеца опрокинуло на спину, он проехал по гладкому кафелю еще несколько метров, затих.

Немая пауза.

Гопник поднялся на коленки и пополз к выходу.

Второй уставился непонимающим взглядом в сторону удаляющегося напарника, потом посмотрел на меня и попятился к выходу. После моего маленького представления больше никто не рискнул приставать с глупыми вопросами, но расслабляться я не стал, надо быть начеку.

Кассирша быстро приготовила кофе, стала очень любезной и сообразительной. Некоторым людям, для того чтобы начать нормально работать, требуется увидеть чудеса… и силу. Что поделать, сам такой – простой, жажду чудес!

Я уселся за столик в углу, напротив окна. Хорошо проглядывалась стоянка, был виден подъезд к гостинице и выход в лес. За дорогой начиналась темнота, в лесу она словно сгущалась, порождая зловещие фантазии и образы мелькающих теней. Я глянул время на смартфоне – три часа ночи. Заказал еще кофе – слабенькое, невкусное, оно еле-еле бодрило. Кассирша словно ждала моего сигнала, принесла новую чашку и тихонько скрылась за прилавком, денег не спрашивала. В другом углу кафе дальнобойщики тихо пили пиво, смотрели на экран с музыкальными клипами без звука, оказывается, можно и так клипы смотреть.

Спать не хотелось, что-то делать или обдумывать планы на будущее – тем более. Я словно завис. Когда выключаешь ноут, выскакивает табличка с вопросом «Точно выключать или еще поработаем?» – вот в таком состоянии я сидел ночью в кафе за городом и смотрел в окно. Такие повороты в жизни я уже переживал – создается пауза, пустота во времени, вроде бы и занимался чем-то, строил планы на будущее, все двигалось, работало… И вдруг, руки сами опускаются, продолжать работать совершенно не хочется, сам не понимаешь, почему, но дело не идет, будущее не прощупывается, дальше пустота… Можно сесть в кресло, тупо смотреть на стену без мыслей, без планов, просто ждать. Точно знаешь, впереди поджидает такое, что перевернет все, и соломку подстелить не успеешь, потому что не знаешь, куда. Перемены приходят из ниоткуда.

Точно в таком же настроении я лежал в луже крови на полу клуба два года назад в тот день, когда мне сломали руку и пробили голову. Я смотрел в потолок, сбоку мигала лампа дневного света, на мониторе компьютера дергалась заставка с надписью «Game Over», жизнь стремительно теряла смысл. Тогда я смог подняться и начать заново. А сегодня я еще и не падал сильно, так… прикладывался лишь слегка к асфальту.

Я отпил кофе, поставил чашку.

На стоянке у кафе припарковался черный внедорожник. За темными стеклами автомобиля не было видно пассажиров, двигатель заглушили. В кафе все молчали, даже дальнобойщики перестали пить пиво, чтобы не спугнуть воцарившуюся тишину. Интересно, меня сразу прибьют или будут пытать? Я дал сигнал кассирше, чтобы принесла еще два кофе. Она аккуратно процокала каблуками по кафелю, блюдца с чашками тихонько опустились на стол. Еще немножко цоканья и вновь – тишина.

Непонятно, пассажиры внедорожника решили взять измором и заставить нас помереть от любопытства? Моя мысль словно передалась по расстоянию. Водительская дверь внедорожника отворилась.

Из авто вышел только один человек – священник. Здоровый, но без пуза, в черной рясе, с бородой и густыми черными волосами. В правой руке он держал саквояж, из которого тонкой струйкой тянулся дым, в левой руке у него был посох, как у Деда Мороза. Точно, Дед Мороз, только наряд черный, вместо мешка с подарками дымящийся саквояж, а вместо Новогодней ночи, возможно, моя последняя ночь. Это для меня специального киллера подобрали? Прибьет посохом, сразу же отпоет и закопает в лесу. Гениально!

Священник направился в кафе. Я разглядел еще одну важную деталь. У него были такие же смарт-очки, как у меня!

То, что очки были современным гаджетом, я понял сразу: во-первых, стильная оправа, такие же форма и цвет, как у моих; во-вторых, мои очки маякнули мне о том, что в радиусе тридцать метров и находится счастливый обладатель PGX-glass серия TYP32S, контакты владельца открыты для входящих сообщений. У отца Андрея, так значилось контактное имя владельца PGX-glass, включен сканер пространства, запущено несколько приложений для видео и аудиосвязи, плюс работает маячок для всевозможных чекинов и gpsслежения. Каких только причуд ни встретишь на стоянках у кафе за городом в четвертом часу ночи?! И зачем священникам очки дополненной реальности? Они от сглаза ими защищаются?

Ладно, к священникам на черных джипах народ уже привык, но чтобы еще и смарт-очки… Может, уже и на частных вертолетах летают, а я все пропустил со своими играми? Виртуальная реальность вышла далеко за границы мониторов и расплескалась по мегаполисам, заменяя собой серость и грязь реализма.

На экране моих очков появилась кнопка вызова, приятный женский голос сообщил о входящем звонке. Хе-хей, кто-то стучится в гости! Как же ответить на вызов?

– Принять! – проговорил я вслух. – Алло, ответить, включить, активировать, врубить, на связи, але-алешики!

Какая-то из этих команд сработала, открылось окошко на полэкрана. Видеосвязи не было, темный экран и только голос, приятный женский голос: «Иван Гранин, оставайтесь на месте. К вам отправляется охранный отряд. Мы постараемся вас вытащить».

– Привет, красотка! Ведь такой приятный голос может быть только у самой настоящей красотки. Как тебя зовут?

На мгновенье повисла пауза, но связь не оборвалась.

– Меня зовут Ольга. Приятной ночи.

Окошко исчезло. Я так и не понял, меня сейчас будут спасать или сжигать на костре? Уходить через черный ход или бежать навстречу с распростертыми объятьями? В священниках я не разбирался, может у них свои кланы, конкуренция и битва за паству. Крестоносцы и протестанты, католики и баптисты – для меня были все на одно лицо. Кем был этот священник, оставалось загадкой.

Пока я вспоминал приемы самообороны и свои лучшие защитные комбинации, священник успел зайти в кафе и сесть напротив меня. Свой саквояж он поставил на стол. Что у него там дымится? Динамит?

– Доброй ночи, святой отец, или батюшка, падре… Не знаю как правильно. Не желаете кофейку?

Голос священник был бодрый, мощный, обволакивающий:

– Доброй. От кофею не откажусь. Спаси Бог. Звать меня отец Андрей.

– Вы явно по мою душу.

Священник молчал, смотрел на меня. От этого взгляда меня пробило на разговоры:

– Только вот не могу понять, по какой вы части. Спасать или отправлять на небеса? Или еще куда-нибудь… Очки я хотел вернуть, можно сказать, ехал возвращать, только сделал небольшой круг до заправки. Даже записку написал, что везу столь ценный гаджет в храм, в машине осталась. В другой…

Священник так и не ответил, как к нему обращаться. Он не спеша отпил кофе, поставил чашку на стол, отодвинул на середину. Я очень внимательно наблюдал за его действиями, невозможно было предугадать его следующий шаг, а вдруг метнет свой здоровенный крест в меня… Надо смотреть в оба. Священник пожал плечами:

– Как получится. На все воля Божия.

– Слышал я эту цитату, сложная для меня. Эх… если вы привели с собой смерть, может ее тоже угостить чашечкой кофе?

– Смерть приходит не для того, чтобы ей приготовили кофе. Она приходит, чтобы взять тебя. И уносит туда, где только факты, а не разговоры.

Я стукнул ладошкой по столу.

– Хорошо сказано!

– Это не мои слова, так говорил румынский старец Арсений.