Забор

Сонич Матик

Забор

Выходные у стариков не задались с самой пятницы. Обычно городские приезжали только по субботам, а тут заявились к вечеру, «сюпризоделы» эдакие!

Артём Иванович с женой Мариной соскучились по детям и приехали сразу после работы, чтобы провести с ними на даче уик-энд.

Заглушив двигатель у ворот, они услышали истошный женский вокал, орущий на всю округу про крутейшие женские туфли и офигительные штаны. Марина аж вместе с макияжем побледнела – источник сильного истеричного голоса определенно был на их участке.

«Дед с Гариком, наверное, в магазин ушли, а Маня веселится у себя в мансарде!» – подумал Артём Иванович и, пока отстёгивал ремень, начал разнос:

– Ну я сейчас этой девчонке покажу! Позорить отца матюгами! Говорил, давай её в языковой лагерь отправим, а ты «нет-нет, она ещё маленькая!» – передразнил он Марину, и без того пребывающую в предобморочном состоянии, – вот тебе «маленькая»!

Артём выскочил из тойоты и бросился к дому. Заметив, что кто-то тенью прошмыгнул у соседей, он застыдился ещё больше и под открытым окном мансарды заорал:

– Мария Айвазян, вырубай шарманку и быстро ко мне!

Только тут до него дошло, что музыка идёт не из мансарды дочери, а из сарайки деда. Артём Иванович решительно направился по узкой натоптанной тропинке, путаясь в высокой траве, поминал всех святых и думал, что надо бы кого-то нанять выкосить.

Открыв дверь каморки, он увидел, как раскрасневшаяся рыжая Маня на скаку выключает старенькую магнитолку его, Артёма, молодости. Восьмилетний Гарик с вытаращенными на отца глазами пытается закрыть низкое окошко, рама которого всё время выскальзывает из его неловких рук. В это время дед, повесив клюку на спинку стула, по инерции продолжает ритмично пританцовывать уже в тишине.

– Это что за ерунда, я вас спрашиваю?! – рявкнул Артём Иванович.

– А, это ты, Артёмка! Веселенькая?! – сказал старик, кивая на выключенную магнитолу. – Я последний раз танцульки устраивал лет сорок назад в совхозном клубе. С этими… Как их?.. С дамами. Мы им сейчас тут показали, правда, Гарри? – покрывшийся испариной Иван Георгич подмигнул прыснувшему со смеху мальчугану, – Ох, дамы-то где? – Дед в недоумении осмотрелся, – А-а-а! Сбежали от тебя, Артёмка! – засмеявшись, дед снял клюку со стула и указующе ткнул ею в приоткрытое окошко.

Гарик упал спиной на кушетку и стал кататься по ней, давясь со смеху. Да так заразно, что даже Артём Иванович не выдержал и растянулся в улыбке:

– Шутишь всё, старый ловелас? Здравствуй, родной! – Артём обнял отца, потрепал по голове лежащего на кушетке сына и подмигнул улыбающейся Мане, – Ух, хулиганьё! Развлекаетесь, значит! Пойдёмте ужинать, мы не с пустыми руками приехали. Мария, иди помоги матери!

В этот самый момент на соседском участке тоже сложилась нетипичная для пятницы ситуация.

Как только из каморки деда Ивана засекли подъехавшую к калитке тойоту, БабКатя и Наташенька по импульсивному предложению смущенной красавицы Мани выползли в сад через распахнутое низкое окошко. Под прикрытием громкой музыки и высокой травы они прокрались на свою территорию, при этом завалив неустойчивый столбик в малиннике по пути следования. Перед запертой дверью их дачного домика незадачливых шпионок неожиданно ждал чемоданчик Антонины.

– Мама приехала… – прокомментировала Наташенька вдруг поскучневшим голосом.

Больше месяца мать её, Антонина Владимировна, не показывала нос на даче под предлогом «горячего периода» на работе. Но, видимо, на поспевшую малину горячий сезон не распространялся. Антонина с детства была неравнодушна к этой ягодке.

– Да, конец веселью! Теперь узнаем, что мы всё лето делали не правильно, а то ведь сами-то не догадались бы… – заранее предвкушая семейный разлад, подтвердила БабКатя настроение внучки.

Обычно Антонина Владимировна не то, что ребёнка со своей матерью не проведывала, она звонила лишь раз в неделю. Как правило, по делу или сообщить, что перевела содержание. А тут, здрасьте, сама явилась!

Оглядевшись, БабКатя дочу свою городскую не увидела.

– А где сама-то? … Давай, что ли, у ворот посмотрим, – предложила она.

И догадка оказалась верна! У ворот за домом, в окне дальней комнаты, торчала задняя часть Антонины Владимировны в офисной юбке. Из юбки бессмысленно болтались ноги Антонины в поисках хоть какой-то опоры.

– Как же мы похожи, правда, Наташка?! – тихонько спросила бабушка у внучки, намекая на их только что случившийся побег от соседей через окно. Наташенька, скрючившись пополам, заливалась смехом, беззвучно разевая рот. – Погоди, дочка, сейчас подсажу! – кинулась БабКатя спасать застрявшую кровиночку. – Ты чего это не в дверь, родная моя?

– Я ключи забыла. Вас звала-звала… А у соседей музыка орала, так что бестолку! Час сидела, а потом увидела, что окно приоткрыто…– раздалось из передней половины Антонины Владимировны, находящейся внутри комнаты.

– Хоть бы позвонила, тихоня, предупредила, что приедешь.