Крах эпохи Манкурта

Впрочем, одного не учли реформаторы. Вседозволенность – заразна! Проникая во все сферы жизни, она разложила тех, кто разорвал Империю. В итоге, государственные институты оказались с двойным дном, и отсутствие отбора во власть породило коррупцию. Подпитываемый жаждой наживы этот монстр пожирал любого. В результате во власть устремились не ради служения, а с целью обогащения, и число генералов превысило мыслимое. Их стало больше, нежели во времена, когда границы Империи простирались от горизонта до горизонта.

Происходящее сказалось и на облике населения. Изменились мода, манеры, стиль поведения. Вспененная волна нововведений выбросила на поверхность то, что похватали праздно шатающиеся. После чего вырядившись, вышли в обновках в свет. Этими обновками оказался наспех состряпанный нигилизм, и поначалу, как водится, он привлёк внимание. Модным становилось всё: иностранные словечки, нелепая одежда, обезьяньи ужимки, даже татуировки, которыми клеймили рабов и проституток. И хуже всего это сказалось на женщинах, ведь многие стали вести себя развязно. В итоге, превратились в манкуртов, не понимая, что пустые мечты – верная дорога в страдание. И удел манкурта – печаль! Не способен он на счастье, его грёзы – в нереальном. Так и живёт, не имея возможности пробудиться. Его дневной сон сменяет ночная полудрёма, и продолжится всё, пока не наступит вечный покой.

Увы, манкурты расплодились неимоверно. Вы можете подойти к зеркалу и увидеть его. Манкурта легко узнать, визитная карточка – фальшивая улыбка и застывшие глаза. Таких девиц легко опознать, у них печаль запечатлена на челе, и женщина, съедаемая манкуртом, сравнима с горбушей, отметавшей икру. Старея, она обзаводится горбом и клыками, а также заживо сгнившим телом. Когда берёшь в руки такую рыбину, одна её половина видится здоровой. Но стоит развернуть, как взору предстанет жуткое зрелище. Обнажённые рёбра у всё ещё живой трепещущей рыбы. Так и те, чей манкурт разросся до небывалых размеров, производят впечатление живых. Однако они давно мертвы…

Тем временем праздник продолжался, увлекая красочностью новых участников. В итоге дошло до того, что над нормой физиологии устроили суд, но сделали это по-иезуитски. Не было ни судей, ни адвокатов. Сплошные обвинители. Само же судилище заключалось в публичном осмеянии природных основ. Теперь влюблённые парочки не имели право выказывать друг другу внимание. Иначе можно оскорбить тех, кто имеет иные сексуальные предпочтения. Другое дело, что именно это положило начало сокращению населения. А его стремительная убыль привела к утрате влияния и выходу из-под контроля Метрополии даже тех провинций, что когда-то считались неотделимыми.

Вместе с тем печальные последствия для отколовшихся наступили чуточку попозже. Вследствие чего уровень жизни стремительно упал. На защиту центра более не приходилось рассчитывать, вот население и разбежалось в поисках лучшей доли. Зато на политической карте мира появилась ещё одна дюжина карликовых, марионеточных государств.

Парадокс

Всё в жизни чередуется. День сменяет ночь, радость приходит на смену печали. И на съёжившейся территории Империи стали пробуждаться нормальные, естественные тенденции. Природная тяга мужчины к женщине повлекла за собой зачатие детей. Во многих регионах возрождались традиции и появлялись многодетные семьи. Правда, были и другие, где по-прежнему цвела распущенность, а население вымирало. В этой связи такие территории оставались малозаселёнными. На них стало некому пахать и сеять. А в скором времени могло случиться, что и защищать границы не будет возможности. Но главный парадокс заключался в том, что два совершенно разных взгляда на мироустройство уживались под единой крышей. Сталкиваясь воспалёнными краями, они откатывали назад. Но долго так продолжаться не могло…

Благословенны земли, на которых есть хозяин! Чьё недремлющее око неустанно зрит за порядком. Так устроено природой, и стоит ненадолго отлучиться льву, как территорию заполнят гиены. Эти свирепые хищники, чья мощь таится в сокрушающих челюстях, ибо гиены легко отбирают добычу у одинокой львицы либо молодого льва. Невзирая на силу и ловкость внушительных и грациозных кошек. Увы, львицы малым числом покидают территории, где в изобилии пасётся живность. В отсутствие льва гиены правят бал!

Однако стоит им услышать львиный рык, как раскат грома завершит правление. Блеск молний озарит грозный оскал – ваше время вышло! И если кому-то по нраву испытать судьбу, то лишь до той поры, пока хищник не переломает хребет. После чего, оставив безжизненное тело, развеет иллюзии…

Вот и на заброшенные земли вернулся хозяин. И первое, что сделал, было следующим: за тяжкие преступления следовало длительное заключение, а после лишение подданства и высылка за пределы! Могучая рука, верша справедливость, не дрогнула, и многие облегчённо вздохнули, ибо суровая мера сократила количество злодеяний. А реформа правоохранительной системы привела к тому, что отпала надобность в бесчисленных армиях вахтёров. Мужчины ушли на производства, они росли, словно грибы после дождя, и вскоре на заброшенных землях морем разливанным заколосилась рожь. Она провозгласила закат эпохи превосходства частного над коллективным.

Впрочем, довольно суровых слов! Пора позабавить читателя фантазией, как было бы здорово, когда одинокие женщины пристроены, и у каждой очаг, дым коромыслом и наваристая похлёбка. Какая накормит вернувшегося с работы мужа и орду ребятишек. И в Империи эту задачу решили, ибо предложенный способ обоснован выживанием. Но в первую очередь отметим мудрость жён, с достоинством принявших нововведения. Поклонимся им до самой земли, потому как полюбовное закрепление за каждым мужиком одиноких с малыми ребятишками баб – немалое испытание и для него, и для той, что уже нарожала ему детвору.

Благодаря веками испытанному способу, население обрело защищённость. Кроме того, введение налога на бездетность сделало зачатие деток делом не только приятным, но и выгодным. Вот население и трудилось над продолжением рода, а львиная доля забот легла на плечи державы. Торжество справедливости и здравого смысла привели к тому, что обременительные для семейного бюджета покупки стали предметом шуток, и торговые центры, некогда оккупировавшие города, опустели. Их переоборудовали в школы, где подрастающему поколению прививали мышление, логику, риторику, а также спорт и физический труд. Время неучей, называвших себя коучами, прошло.

Отдельно следует упомянуть о детях-сиротах. Их безрадостная жизнь без родительской любви не осталась прежней. В силу того, что атмосфера в обществе из хищническо-атавистической обрела суть заботы обо всех и каждом, обыватели забрали детишек из приютов. Всё произошло стремительно, и детские дома исчезли, дабы память о мрачных временах не тревожила.

Справедливость

Наверняка возникнет вопрос: а как складывалась жизнь на периферии? Увы, ответить положительно не получится, потому что, когда Империя процветала, периферия угасала. Она теряла влияние, её внутренние противоречия оказались неразрешимы. Политика размывания антропоморфологических различий столкнулась с бесчисленными потоками мигрантов. Они хлынули туда, где подчинённое положение мужчин является нормой. Но с мигрантами, воспитанными по-иному, этот фокус не удался. Толерантность сыграла с европейцами злую шутку! Агрессивные мигранты оросили приютившую их землю насилием. Местное население превратилось в заложников немощности государственных институтов, вот почему многие снялись с обжитых мест и отправились в Рим. А Москва – третий Рим, и четвёртому не бывать…

Вероятно, причина вакханалии, захлестнувшей Европу, защитная реакция стран на насаждение чуждой идеологии. В результате многие государства ввергли в хаос. Вот и бегут оттуда все, кто может. Бегут и привносят свои порядки. И теперь столица Франции преобразилась, на Монмартре режут баранов и жарят шашлык.

Не менее плачевная участь постигла и родину корриды, ведь эта территория узаконила однополые браки. Вследствие чего ряды кумиров нации – матадоров – пополнились «новой формацией» укротителей быков. И во время очередной корриды такой матадор не сумел заколоть быка. Разразился скандал, ведь едва бык понял, кто перед ним, он насадил бесполое существо на рога. После чего сделал круг почёта по залитой кровью арене! Воистину это было весьма символично, как природа расправилась с возомнившим о себе невообразимое.

Однако оставим Старый Свет и отправимся по следам сына испанского народа. Этого голубя мира, открывшего континент, что принесло смерть миллионам его обитателей. И сегодня, окидывая взором случившееся, по-иному оценим события дня. Вот и пожинают жители Старого Света последствия деяний предков, огнём и мечом освобождавших место под солнцем. Колесо истории, натужно скрипнув, сделало оборот. Круг времён сомкнулся. Незримый меч навис над мирно спящим населением, и море слёз, пролитое индейцами, перемешалось с океаном…

И однажды могучий вулкан пробудился, огненная лава выбросила на поверхность громадную толщу воды! Одномоментно побережье накрыл водоворот, сжимая в объятьях города, погружая их обитателей во мрак неизвестности. Увы, бесславный конец ждёт всех, кто, уверовав в собственную непогрешимость, силой навязывает свою точку зрения.

В самой же Империи в это время пахали и сеяли. Тучные урожайные годы следовали один за другим. Мало кто задумывался, что могло быть по-иному, и только старожилы неохотно вспоминали времена, когда устройство Империи существенно отличалось. Нынче же она превратилась в лидера по поставкам злаковых туда, где сохранялся хоть какой-то порядок. Правда, отсутствие единой финансовой системы привело к тому, что оплачивать зерно было нечем, единственным способом расплатиться оставалось просить о покровительстве. Так многие и сделали…

К сожалению, коротка память человеческая, и сегодня в Европе сносят монументы воинам-освободителям. Но подобный вандализм невозможен, когда обелиски стоят на пустырях, где не так давно располагались столицы враждебных государств. Такие символы победы неприкасаемы…

Суд над Либерализмом

Как гласит одно известное мнение, с которым при желании можно не соглашаться, население государства состоит из четырёх основных частей. А само государство – есть способность его граждан, исповедующих различные религиозные, политические и иные предпочтения, договариваться между собой, проживая на одной территории. Именно этим достигается гражданское согласие, равно как его отсутствие ведёт к междоусобицам и конфликтам. В результате чего крупные державы нередко распадаются в угоду тем, кто, не жалея сил, сеет раздор и вражду. Другое дело, что, доминируя в определённый период, та либо иная часть населения, находясь у руля, способствует укреплению государства либо упадку. Примеры чего легко найти в истории, поскольку, чем могущественнее и влиятельнее держава, тем больше у неё завистников, стремящихся урвать лакомые куски территории, когда разъедаемая противоречиями она вот-вот развалится.

Возвращаясь к четырём упомянутым группам, отметим: в любом государстве есть люди, чья жизнедеятельность напрямую связана с землёй. На земле они выращивают урожай, извлекают из недр природные богатства либо являются охранителями, работая лесничими и егерями. В былые времена их называли коммунистами или общинниками, так как труд носит общинный характер. На этом зиждется взаимозаменяемость и, в конечном итоге, – благополучие коммунистов. Правда, существует и другое определение. Иногда их называют пахарями, что наиболее точно характеризует данную группу. Вместе с тем, работая изо дня в день, они нуждаются в тех, кто преобразует результат их труда в товары. Иначе что проку в урожае, если сгниёт в закромах? Зерну должно поступить на мельницу, где его перемелют и отправят на хлебокомбинат. Там из муки испекут хрустящие булки и на радость покупателям отправят в магазины. Но о магазинах чуточку попозже. Что же касается тех, кто работает на мельницах и комбинатах, а также иных производствах, их величают социалистами. Правда есть и другое обозначение данной категории. В обиходе их зовут работягами, и они всегда следуют за теми, кто создаёт первичный продукт, ведь их задача – продукт вторичный. И нужно признать, социалисты со своей работой неплохо справляются.

Но вот хлеб готов, и надобно донести его до потребителя; следовательно, самое время явиться тем, кто организует сбыт. Отсюда всевозможные лавки и магазины, гастрономы и прочие точки реализации, где покупателю предложат хороший товар. А как же иначе? Лавочники трудятся не покладая рук, с утра нужно завезти товар, днём продать, а вечером убедиться, что запас имеется на складах. Кроме того, со всеми найти общий язык, а это непросто. Именно за умение договариваться с кем угодно представителей этой категории называют демократами. Они дают первичную оценку продукту, создаваемому коммунистами и социалистами. Таким образом, формируют капитал, с которым работают. Меж тем в просторечье существует и менее лестное определение – торговцы! Но в нашу задачу не входит кого-либо обидеть. Мы лишь используем устоявшиеся выражения, называя вещи своими именами.

Помимо демократов существует ещё категория, в задачу которой входит работа с продуктом, создаваемым уже демократами. Эта немногочисленная прослойка взвешивает и оценивает капиталы, а также их способность изменяться в зависимости от ситуации. В народе их кличут ростовщиками. Мы же назовем данную категорию либералами – теми, кто вторично оценивает труд коммунистов и социалистов. Иными словами, продукт, создаваемый либералами, есть оценка любых ресурсов и любых возможностей или – капитализация, либо её отсутствие.

Кратко обозначив интересы общества, с чем можно не соглашаться, следует заметить, что, когда наступит ротация власти, часть населения, долгое время направлявшая интересы государства в русло собственных представлений о прекрасном, не желает уступать место. Её представители вросли во властные кресла, и приходится выдирать их оттуда силой. По крайней мере, добровольная передача власти большая редкость, как белая ворона либо молчаливый политолог. Но в обществе вызрело недовольство, и оно приводит к подведению итогов. Однако такие итоги, как правило, сопровождаются вакханалией с огромным количеством жертв и разрушительными последствиями: как утрата территорий, снижение уровня жизни и сокращение населения всегда ожидают державы, дабы они не могли возродиться из пепла. Вот и на некогда обширной территории подводятся итоги очередной смены ориентиров. Бывшей не так давно желанной и предвосхищаемой её адептами. Правда, эти перемены быстро привели к усталости населения и сказались на снижении рождаемости. Как следствие, на скамье подсудимых оказался Либерализм, чьи последователи повинны в происходящем. Намеренно либо нет, это и предстояло выяснить Высокому Суду.

На стороне обвинения в сём значимом процессе выступил прокурор, чьё имя за несгибаемость стало нарицательным. Именовался он Социализм! Прокурор намеревался в пух и прах разнести деяния Либерализма, присвоив им квалификацию зловредных и злонамеренных. Уж больно неприглядным был в его глазах подсудимый, и прокурор делал всё, чтобы доказать его вину. Для этой цели он позвал учителя, седого наставника, собиравшего выйти на пенсию. Когда-то у него постигал азы юриспруденции и по сей день был благодарен за науку. Несмотря на собственную именитость, он и теперь не чурался обращаться к учителю за советом. Что и не преминул сделать, едва узнал, о каком подсудимом идёт речь.

Его наставник охотно вызвался помочь. Либерализм не пользовался уважением в его глазах, ведь звали учителя Коммунизм. Он был высок и худ, широк в плечах и резок в суждениях, но, когда того требовали интересы дела, оказывался сговорчив. Несмотря на свою известность, его устроила роль помощника, и Коммунизм готовился первым взять слово. Он не спеша перекладывал бумаги, внося правки в обвинительную речь. Такой основательности давно не наблюдалось в зале суда, в связи с чем освещавшие процесс журналисты уже строчили первые заметки. Иными словами, все готовились к столкновению мнений, взглядов, аргументов. Сторонам предстояло убедить Высокий Суд в собственной правоте и развеять доводы оппонента.

Само собой разумеется, ни одно судебное заседание не имеет право претендовать на звание объективного, если отсутствует защита. Иначе какой же это состязательный процесс? Но в нашем случае на заседании присутствовала адвокатесса! Её пылкость и велеречивость сводили с ума представителей обвинения. К немалому удивлению публики женское красноречие нередко одерживало верх над логикой обвинения, если последняя не была высказана твёрдо и безапелляционно. С присущим ей кокетством она выстраивала защиту, искусно перемешивая обстоятельства с эмоциями, преподнося их таким образом, что создавалось впечатление внушительной позиции, основанной на фактах. На деле же её славословия не имели ничего общего с правдой, но многие, столкнувшись с такой манерой, пасовали. Конечно, впоследствии решение обжаловали, но адвокатесса не огорчалась, а принимала позу соответственно моменту. Звали девушку Демократия. Она была замужем за некогда убеждённым либералом, который вскоре после женитьбы сменил политические взгляды. Что же касалось Судьи, он носил мантию и внимательно изучал присутствующих, наблюдая то за одним, то за другим участником процесса.

И вот в зале наступила тишина. Помощник прокурора поднялся, Судья кивком разрешил ему высказаться. Седовласый Коммунизм кашлянул и важно произнёс:

– Уважаемый Суд! Разрешите вначале сказать несколько слов об инфантильности и доверчивости. Именно с них, на первый взгляд малозначимых и безобидных, всё и начинается.

Едва прозвучали его слова, в зале переглянулись. Журналисты тут же склонились над блокнотами, торопясь записать услышанное. Помощник прокурора продолжил:

– Говоря об инфантильности, Ваша Честь, я имею в виду её политическую разновидность, так как наши сограждане, – он сделал паузу и посмотрел на обвиняемого, – проявляют безмерную доверчивость. Откуда берётся такая доверчивость? – оратор вознёс глаза к небу. – Она не столь безобидна, как кажется на первый взгляд. С годами обаяние юности исчезает, превращая её в старческую немощь. Немощь политических недорослей. Именно они парализуют общество, делая его добычей правящих кругов. И яркий тому пример – Европа! Потомки Марата и Робеспьера стали чужими на своей земле. Талейран переворачивается в гробу, видя, что творит толерантность. Деградация политической воли под маской плюрализма надолго поселилась в «старом свете». Приток свежей крови в лице многочисленных мигрантов – следствие беззубой политики национальных интересов…

Он прервался и сделал глоток воды. Высокий Суд молчал. Из уважения к коммунистическим сединам он проявлял терпение. Хотя, нужно признать, выступление помощника прокурора не имело ничего общего с делом, рассматриваемым в суде. Речь шла о злодеяниях на нашей территории. Причём здесь Европа? Впрочем, Судья нисколько не сомневался в продолжении, и оно не заставило себя ждать.

Утолив жажду, Коммунизм вернулся к обвинениям, которые излагал на языке, используемом как юристами, так и политологами. Ввиду того, что его собственные убеждения с годами только крепли, он чувствовал себя, как пчела на поле, предвкушая хороший взяток. Мельком глянув на аудиторию, Коммунизм произнёс:

– Уважаемый Суд! Мы живём в двадцать первом веке, когда межцивилизационные конфликты породили новую угрозу – международный терроризм! – Помощник прокурора сделал паузу и набрав в грудь воздуха, продолжил: – Террор сродни войне. Они кроваво-кровные братья! То, что сегодня он объединяет представителей разных народов, доказывает: причина вышла за пределы одного государства и распространилась по всему миру. И виною тому – современный неоколониализм, свирепое порождение либерализма! – Помощник прокурора кивком указал на подсудимого и добавил: – Нынче Либерализм прикрывает насилие флагом, сшитым из лоскутов общечеловеческих ценностей. По этой причине борьба ведётся в сфере представлений о смысле жизни, ведь страны «запада» осуществляют экспансию, они подсчитали: проживание на уровне потребления жителей США возможно обеспечить только миллиарду человек. Этот «золотой миллиард» будет обитать в странах, где банки и университеты, информационно-аналитические центры и лаборатории. Остальным – работа в шахтах, на нефтепромыслах и иных вредных производствах. Западный образ жизни вместо оплота гуманизма, каким пытался предстать, оказался иждивенцем, поражённым бесконтрольностью собственного потребления! К сожалению, из-за него, – помощник прокурора со злобой кивнул на подсудимого, – Россия перестала быть уникальной цивилизацией, а стала частью «запада». Притом такой его частью, где мерзости западного мира вскрылись с ужасающей очевидностью.

Помощник Прокурора вытер платком шею и сел на место. Пока длилась его речь, Судья задумался о том, что присутствующим должно быть хорошо известно, к чему привела Октябрьская революция. Один «красный террор» чего стоит! Причём по тем же самым идеологическим мотивам, какие он нынче вменяет Либерализму. Интересно, воспользуется ли адвокатесса промахом? Едва об этом подумал, как сторона защиты попросила слово. Судья разрешил адвокатессе высказаться.

Красивая женщина поднялась, и взоры устремились на неё. Демократия поправила волосы и, лучезарно улыбаясь, посмотрела на прокурора. Под её взглядом тот расцвёл. Он опустил глаза и принялся вертеть пуговицу на мундире. Убедившись, что чары действуют, адвокатесса произнесла:

– Уважаемый Суд! Всё, о чём нам только что поведал представитель обвинения, – она бросила взгляд на помощника прокурора, – весьма любопытно. Вместе с тем, – тут кокетливо сложила губки, – ни капельки не убедительно. Да простит меня уважаемый коллега, но представленные им доводы не доказывают вины моего подзащитного. Конечно, во все времена ведутся кровопролитные войны, и в том, и в другом случае гибнут люди. Однако позвольте спросить, – Демократия картинно сложила ладони, – при чём здесь Либерализм? Как раз наоборот! Именно либеральная мысль выступает против насилия, предлагая споры разрешать путём переговоров. И уж тем более мой подзащитный не мог на нашей территории развернуться. Он здесь без году неделю, а вы хотите навесить на него всех дохлых лягушек, – сказав это, адвокатесса поморщилась: – Поэтому я призываю Высокий Суд не считать представленные доводы заслуживающими доверия ввиду того, что они не доказывают ни прямо, ни косвенно вины подсудимого.

Произнеся вызвавшую у Суда улыбку речь, Демократия плавно опустилась на место. Формально она была права. Международный террор трудно связать с Либерализмом. Тем не менее, на помощника прокурора её выступление не подействовало. Он тщательно продумал позицию, и всё, что говорил, было разминкой. Изюминку седовласый Коммунизм оставил на потом, поскольку понял: адвокатесса не настолько хороша, как о ней говорят, раз не использовала возможность обратить аргументы против него. Разумеется, он знал и о «красном терроре», и в других вопросах был сведущ. Тем не менее, искренне верил в нерушимость коммунистических идеалов и ради убеждений был готов на многое.

– Ладно, – подумал помощник прокурора, – посмотрим, как ты зашипишь, когда сдеру с твоего подзащитного его лицемерную шкуру и выставлю на всеобщее обозрение. А после можно и на погост. Видно, пришло время молодых…

Он поднялся и насмешливо отвесил адвокатессе поклон. Демократия опустила глаза, выражая признательность. Знак внимания со стороны столь уважаемого специалиста был ей приятен, и помощник прокурора, проявив учтивость, заговорил как ни в чём не бывало. Однако его тон изменился, теперь голос звучал ровно и доброжелательно. Он не обвинял, а рассуждал, и от этого сказанное становилось только убедительнее:

– Любезная адвокатесса, как всегда, в чём-то права. Вопрос в чём? – с колкости в её адрес начал Коммунизм. – Что же касается доказательств, – их предостаточно. И дабы не быть голословным, напомню о крупнейшей геополитической катастрофе – крушении СССР! Согласитесь, оно не было случайным. Это событие долго готовили, вбрасывая в информационное пространство «факты» о якобы «преступлениях» советской власти. Я хорошо помню, как глашатаи перестройки восторженно трубили: рыночная экономика спасёт от административной диктатуры, Европа распахнёт нам свои двери! Как итог, – помощник прокурора вздохнул, – сменилась общественно-экономическая формация. Страна Советов ушла в небытие, вместо неё сформировалось общество из классов с непримиримыми противоречиями. Но любопытно другое: правящие круги, казалось бы, образованные люди, все до единого попали в ловушку под названием «разгосударствление собственности». Эта гениальная пиар-находка стала блестяще исполненным инструментом разрушения экономики! Населению огромной державы внушили, что существует собственность, никому не принадлежащая. Именно её присвоил фантом под названием «Административная Система» и управляет ею из рук вон плохо. Но благодаря младореформаторам ничейная собственность обретёт хозяев. Тут же наспех состряпали слоган: «Чем больше богатых, тем богаче общество!» и – понеслось…