«Russian Bride»: Потерянные в Детройте

Первая сложность, с которой она столкнулась при оформлении документов в Америку, заключалась в том, что Надя могла выехать из Германии только на полгода. При выезде на более продолжительное время, ее четыре года жизни в Германии не были бы засчитаны в случае принятия решения о получении немецкого гражданства. И все же Надя планировала остаться в Америке на семь месяцев. Последний месяц после окончания практики она хотела попутешествовать по Югу США и увидеть своими глазами Гранд Каньон. Для этого ей было нужно специальное разрешение из ведомства по делам иностранцев, которое пошло ей навстречу, урегулировав вопрос семи месяцев специальным положением. На что Франк не преминул заметить, что ей всегда нужна “Extrawurst”, то есть особый подход.

Получение визы в Америку стало для Нади испытанием на прочность. В Мюнхен, где ей предстояло интервью в консульстве США, она взяла с собой компьютер, на случай, если понадобятся дополнительные документы. Ранним утром, когда весь город еще спал, Надя растерянно остановилась у ворот посольства, рискуя опоздать на собеседование. Вход в здание посольства с компьютером был воспрещен, комнаты хранения для этого не предусмотрены. Но и здесь Наде подфартило, она хотя и с трудом нашла офис несколькими кварталами далее, в котором согласились принять на хранение ее портфель с компьютером. По поводу наличия в нем бомбы Надя решила не шутить.

Как ни странно, она достаточно быстро получила визу в США. Уже через пару дней после прохождения интервью в консульстве США в Мюнхене, у нее в почтовом ящике лежал паспорт с открытой визой. Это была полоса удач. Надя не хотела верить в то, что жизнь похожа на зебру, и после белой полосы всегда следует черная. Ей хотелось верить, что будущее похоже на радугу после теплого летнего дождя, когда все вокруг дышит красотой, свежестью и добрыми надеждами.

Американское агентство также поддержало Надю в поисках жилья в Детройте, выслав координаты американской девушки Мишель, которая сдавала комнату в своем доме в пригороде Детройта в городе Ферндейл. Наде важно было понять, как ей добираться до работы. Агентство находилось в Блумфилд Хиллс, в сердце северных пригородов Детройта в Окленд Каунти. Надя обменялась с Мишель десятками сообщений, выясняя, как добраться из аэропорта, какие есть школы вождения в пригороде, далеко ли находится ее работа. Оказалось, что от Ферндейл до Блумфилд Хиллс ходит так называемый Smartbus, автобус, который доезжает за 30 мин до Блумфилд Хиллс, затем Наде предстояло пройти около 1,2 мили пешком, что ориентировочно занимало дополнительные 20 минут, согласно Googlemaps. Надя действительно не понимала, зачем Джек и его ассистентка так настаивали на покупке машины.

Из рассказов своих знакомых Надя знала, что Детройт один из самых неблагополучных городов в США. Но то, что она обнаружила в интернете, превосходило все возможные опасения. Статьи просто кишели заголовками о руинах Детройта, забытом и покинутом городе, ржавом автосердце, статистике по криминалитету о самых опасных городах, которую возглавлял Детройт. Особенно критичными были видео на YouTube – о самом худшем гетто в США, факты и тур по умирающему Детройту, покинутые небоскребы Детройта. Надя впервые почувствовала панический страх, который окутал туманом и парализовал на какое-то время ее решимость. В одной статье говорилось о том, что, если вы можете представить пустые улицы, повсюду граффити «Помогите!», «Здесь можно купить наркотики» – тогда «Welcome to Detroit». Поэтому она очень обрадовалась, когда Мишель дружелюбно предложила забрать ее из аэропорта. В то же время Надя по-другому стала думать о своей тихой и спокойной гавани в Германии с кошкой и Франком. Надю опять начинали терзать сомнения, все ли она делает правильно.

Ее первый рабочий день в Америке начинался 2 января, поэтому Надя решила лететь в Штаты накануне Нового года, 28 декабря, чтобы заранее подготовиться и не оказаться в новогоднюю ночь в дороге. Католическое рождество Франк настоял встречать вместе в Германии.

«Нет, в Киев на Рождество ты не полетишь, – возмущался он предложению Нади проститься с родителями. – Мало того, что ты «сваливаешь» на полгода в Америку, ты еще хочешь полететь в Киев. Тогда можешь поставить точку в наших отношениях.»

Впервые Франк был жестким и категоричным – новые черты характера, которые Франк до этого по отношению к ней никогда не проявлял. Надя решила не настаивать на своем. В углу уже стоял громадный новый чемодан, купленный специально для путешествия в Америку. «Ну, чумадан, погоди!» – рассмеялась она, вспомнив фразу из советского мультика. Новый год Наде предстояло встречать в Детройте. Одной.

5

Зима 2009 года выдалась в Германии предельно холодной и снежной, с экстремально низкими температурами и почти сибирскими морозами. Это было нетипично для Нюрнберга. Надин короткий кроличий полушубок едва спасал от холода. Она выяснила, что Детройт находится на севере США на границе с Канадой и относится к одному из самых холодных городов США с 40 дюймами снега в среднем каждую зиму. Особенно напугал Надю тот факт, что в Детройте возможны торнадо.

В ожидании общественного транспорта, Надя часто представляла, что в Америке он ходит так же регулярно, как в Германии, и на остановке ей долго ждать не придется. Немного смущал факт, что у нее не было водительских прав. Но получение водительского удостоверения в Германии – долгий и дорогостоящий процесс. А в Штатах она сможет сделать его быстро и за пару сотен долларов, как рекомендовал ей один из приятелей Франка.

Между тем, Нюрнберг полностью погрузился в предрождественскую суету. Символами Рождества в Германии для Нади, конечно же, стали, красочные Рождественские ярмарки – пьянящий горячий глинтвейн, пряники, нюрнбергские сосиски. Она любила горячий яичный пунш со щедрой порцией взбитых сливок и корицей. И всегда с умилением смотрела на декоративные домики для свечей, стеклянные шары ручной росписи, деревянные игрушки ручной работы, леденцы на развес, почти такие же, как в детстве, когда родители покупали ей звездочки и петушки на деревянных палочках. Особенно Наде были по душе деревянные щелкунчики. Как говорил Франк – всякие «безделушки».

Ожидание и предвкушение Рождества было для нее всегда желаннее, чем наступление этого великого дня, который всегда проходил очень быстро. Надя хорошо помнила первые рождественские подарки от Франка – три старательно упакованные разноцветные коробочки. Надя получила их заранее, так как первый год знакомства они встречали Рождество не вместе. Терпение не было ее сильной стороной, поэтому она не удержалась и открыла их до наступления Рождества. В первой коробочке был тщательно упакован шоколад, во второй – леденцы. В третьей Надя уже ожидала увидеть открытку. О нет, это было пластиковое черное ожерелье со стеклянными мелкими цветочками! Надя сразу же подумала, что это мог быть сказочный подарок для ее шестилетней племянницы. Вместе с тем, надо отдать должное немецкому прагматизму, Франк сумел удивить ее своей домовитостью, почти как домовёнок Кузя!

В этом году католическое Рождество Надя традиционно отмечала у Эрики, мамы Франка. Жизнь в доме Эрики, словно застыла в 80-х. То ли здесь специально придерживались этого стиля, то ли пытались сохранить в доме чистоту минимализма, ничего не меняя с момента заселения. Эрика обычно готовила рождественскую утку с фаршированными яблоками, купленную у местных крестьян. В этом году она испекла знаменитый Шварцвальдский вишневый торт. Но ужин всегда проходил как-то быстро и вскоре они оказывались за изысканно убранным, но пустым столом, покрытым белой скатертью.

Надя вспомнила, как в детстве весело и шумно проходили праздники в ее семье. После первой части застолья мама садилась за советское пианино с традиционным названием «Украина» и все душевно пели песни разных лет. Особенно старался папа Нади, пытаясь петь, как на плацу, громче всех, и часто не попадая в такт и ноты. Праздничный стол под конец вечера превращался в изобилие плохо сервированных блюд – до тех пор, пока не появлялся серебряный самовар и стол убирали к чайной церемонии. Надя хорошо помнила этот блестящий самовар, подаренный родителям в день их свадьбы, который украшал середину стола, и любимый торт «Наполеон». Когда мама пекла круглые коржи, Надя всегда любила подбирать оставшиеся кусочки. Но особенно ей нравилось лакомиться, как кошке, остатками сливочного крема. С Новым годом был всегда связан запах мандарин, которые покупали только в это время года. Вместе с запахом морозной ели они создавали в доме особый душевный настрой и навсегда остались в памяти Нади незабываемым чувством семейного праздника.

Как девушке, прожившей часть своей жизни в небольшом украинском городке, Наде был присущ комплекс провинциальности. Вероятно, по этой причине она всегда старалась достичь чего-то большего. Как правило, чувство неудовлетворенности стимулировало ее на разные свершения. Возможно, это чувство она подсознательно переняла у родителей, которые вынуждены были оставить большой город в Западной Сибири, где Надя родилась, и переехать в маленький городок в Украине после увольнения папы из Советской армии.

После распада Советского Союза этот маленький городок на границе с Россией, где жила ее семья, стал постепенно приходить в упадок. Наде было семь лет, и она хорошо помнит, как тетя по телевизору объявила о том, что Советского Союза больше нет, а также слова дедушки с упреком в голосе: «Развалили Союз!». Тогда Надя не понимала, что все это значит. Осознание пришло позднее, вместе с плановыми отключениями света в определенные дни недели, когда уроки приходилось учить при свете свечи, а целые районы города погружались в кромешную темноту. Из всей семьи только у бабушки Нади всегда был свет, так как ее дом был подсоединен к линии электроснабжения детской больницы. У бабушки на стене висела старая газовая колонка, к которой она подносила со словами «отойди в сторонку, детка», зажженную спичку. Бабушка открывала одновременно газ и воду, и на кухне разряжался ужасный рев.

Жизнь становилась настолько мрачной, что люди, которые стремились чего-то достичь, стали постепенно покидать городок, который совсем недавно утопал в розах, а люди с гордостью говорили, что их кинопленка экспортируется в 30 стран мира. Неизменными оставались только памятник Ленину и Вечный огонь в память воинам, погибшим во Второй мировой войне. Однако и его в какой-то момент погасили из-за долгов. Семья Орловых переехала в Киев, сменив трехкомнатную квартиру на однокомнатную и начав новый этап жизни в столице Украины.

Надя успешно окончила киевскую школу с золотой медалью, затем факультет международной экономики со степенью бакалавра. В период учебы ей удалось получить стипендию одного из престижных немецких фондов DAAD на обучение в рамках магистерской программы в Германии. Молодость раскрывает любые двери. Одиночество развязывает руки для любого рода свершения. Она выехала на учебу за границу как одна из лучших студенток Украины на волне довольно успешных для украинской экономики лет сразу же после «Оранжевой революции». Надя всегда будет помнить это время эмоционального подъема и то, как она бегала домой менять мокрые сапоги, чтобы потом обратно вернуться на Майдан. Это была сильная энергия единства, которая питала изнутри, пробуждая от сна украинскую нацию.

Так же она всегда будет помнить, когда вечером возвращалась домой под дождем, вглядываясь в витрины открывающихся фешенебельных бутиков, окна уютных кафе, где словно голубки сидели влюбленные пары. По дороге пролетали дорогие иномарки. И этот лоск большого города пьянил и будоражил. Единственное желание, которое наполняло жизнь ее смыслом было уехать учиться заграницу. В этот же вечер она нашла в почтовом ящике пухленький желтый конверт с приглашением на учебу, который круто изменил всю ее жизнь.

– Вы слышали о последней новости? – донесся вдруг голос Эрики из кухни, пробуждая Надю от ее воспоминаний. – Сегодня сын нигерийского банкира был арестован в Детройте после попытки привести в действие взрывное устройство в самолете авиакомпании Northwest Airlines, следовавшем из Амстердама.

Надя перевела взгляд на Франка. В ее глазах читался явный страх и недоумение.

– Да, я слышал об этом, – отозвался Франк. – На борту самолета находились свыше 270 пассажиров! Подозреваемый заявил, что он действовал по указаниям террористической организации Аль-Каида.

Нет, Надя об этом ничего не слышала. Она смотрела недоумевающим взглядом на Франка. Через два дня она должна вылетать из Франкфурта в Детройт. «А что, если эти террористы опять захотят повторить неудавшуюся попытку. Почему именно Детройт?» – пронеслось у Нади в мыслях. Ей предстоит лететь свыше 9 часов через Атлантический океан. Так далеко она еще никогда не летала!

– Я не хотел тебя расстраивать, детка, – сказал Франк, видя страх в ее глазах. – Вероятно, после этого инцидента, контроль будет еще больше ужесточен. Не думай об этом.

Рождество пролетело быстро. И вот Надя уже стояла у калитки, прощаясь с Эрикой, милой и доброй женщиной. Они обнялись на прощание. Надя была сентиментальна и обычно при расставании всегда плакала. Но в этот раз у нее было легко и спокойно на душе. Она была уверена, что время пролетит быстро, и она вскоре вернется в свою тихую гавань в Германии. Сидя в машине, она махала рукой одиноко стоящей женской фигуре, которая все дальше и дальше отдалялась, пока не исчезла за горизонтом…

Осталось расставание с кошкой, которое было самым болезненным. Франк не питал к Лизе особых сантиментов. Она была полной ответственностью Нади, которая никак не могла простить себе, что оставляет ее на целых семь месяцев. При мыслях о кошке время по ощущению Нади растягивалось в целую вечность. Теперь она всегда будет помнить эти закрывающиеся скрипящие двери и маленький силуэт Лизы, скрывшийся за ней.

Франк отвез ее на вокзал. Расставаясь, Надя обняла его и поцеловала. Он казался ей самым близким и родным человеком. В момент расставания она почувствовала это остро, как никогда. Надя попыталась скрыть свои слезы, но они не переставая стекали ручьями по ее щекам. Франк побещал приехать к ней весной, на ее день рождения, чтобы вместе путешествовать в Северной Америке. Возможно, поехать в Канаду, которая находится на границе с Детройтом.

И вот Надя опять оказалась в поезде, следующем в аэропорт Франкфурта. На этот раз у нее был большой чемодан, и она летела в Детройт. Уже в кафе аэропорта, где она коротала время после прохождения контроля, ей позвонил Франк. Надя поняла, что этот звонок, как последний мостик, соединяет ее с такой знакомой, надежной прежней жизнью. Она долго не хотела заканчивать разговор, чтобы вновь не остаться наедине со своими страхами и ощущением брошенной Судьбой в неизвестное будущее. К ней вновь вернулись сомнения. Но она ясно осознавала, что это был Страх. Страх перед неизвестностью. Пришло время брать рифы.

Часть вторая

«В конце концов, завтра – это другой день».

– Маргарет Митчелл,

„Унесенные ветром“

6

Вопрос о сантехнике, пардон. Первое впечатление Нади в Америке был американский унитаз в аэропорту Детройта – чудо инженерной мысли. Он был наполовину полон воды. Вначале она подумала, что только выехала из благополучной Германии, где все так слаженно работает, и вот тебе первое впечатление – засоренный унитаз. Она прошла дальше, открывая вторую дверь, третью… Все унитазы были засорены. Надя вдруг догадалась, что это, вероятно, американский стандарт. Американское ноу-хау. Она сначала проверила, работает ли он, спустив воду, которая сразу же набралась до половины. В некоторых случаях, должно быть, такие унитазы могут спровоцировать эффект глубинной бомбы с высоты птичьего полета, sorry.

Стоя в очереди на паспортный контроль, Надя себя неловко чувствовала, опасаясь, что ей начнут задавать массу неприятных вопросов. Как однажды пошутил ее знакомый, в США есть два разряда паспортного контроля – для граждан США и другой – «третий мир». Но, к ее удивлению, проверка прошла строго, но быстро. Надя взяла свой бездонный чемодан, словно чемодан Мэри Поппинс, и двинулась к выходу, волоча его из последних сил. Мишель уже ждала Надю с табличкой «Надя Орлова», что очень ей польстило. Надя сразу же себя почувствовала важной бизнес-леди. Впервые ее встречали с табличкой, где было написано большими буквами ее имя. Впрочем, Наде табличка была не нужна, так как она сразу узнала Мишель и бросилась к ней. Еще, будучи в Германии, она добавила Мишель в друзья на Facebook. Любопытство, должно быть, движущая сила его процветания. Мишель оказалась приветливой миловидной блондинкой, которая сразу же расположила Надю к себе своей простотой и общительностью. Надю поразили ее белоснежные зубы. Тогда она еще не знала, что есть лазерное отбеливание, и белизна зубов не всегда связана с их здоровьем. Надя немного даже смутилась, что ее зубы не такие снежно-белые, как у Мишель, или той американки, которая проверяла ее документы при въезде в США. „Ах, с чего начинается родина“, – вздохнула Надя, вспоминая, как в советское время все старались сделать золотые зубы. Это было что-то типа престижа.

Выехав на вечерний хайвэй, Надю поразили большие размеры машин, особенно т.н. “монстр-траки”. Она уже образно представляла, как мог бы выглядеть кузов самого доброго привидения с моторчиком – Запорожца – с приделанными к нему громадными колесами, например, диаметром 1,7 метра, и едва сдержала свой смех.

– Мишель, я в жизни не видела таких громадных колес! Такое впечатление, что в некоторых машинах кузов и машина живут отдельной жизнью.

– Такие машины появились на наших дорогах где-то в середине 70-х. Первый человек, которому пришла в голову эта идея, был Боб Чендлер, если я не ошибаюсь. Таким образом, он хотел сделать рекламу своего магазина запчастей для внедорожников.

Надя вспомнила умилившую ее шутку, провожая взглядом очередного проезжающего «монстра»:

– Если женщины, хотят казаться выше на каблуках – мужчины решают использовать колеса, – и разразилась еще большим хохотом.

Оторвав взгляд от дороги, Надя с удивлением обнаружила воздушные линии электропередач на деревянных опорах, увешанные проводами, словно спагетти. Надя вовремя остановила себя от сравнения с Тимбукту. Инфраструктура в Детройте напоминала ей страну третьего мира.

– А почему здесь все провода электричества тянутся поверху? Что произойдет, если вдруг поднимется сильный ветер или ураган? Этот «салат» из проводов оборвется сразу же и при этом вырубит и холодильник, и компьютер.

– Ха-ха-ха! – Мишель забавляла наблюдательность Нади. – Есть статистика, что при использовании подземного вида линий электропередач, обрывов, действительно, станет наполовину меньше; но ремонт неполадок занимает в среднем в два раза больше времени. Ты же понимаешь, что легче взобраться на столб, чем разрыть землю. Насколько я знаю, это одна из причин. Кстати, я живу возле 8 мили, недалеко за этим мостом, который разделяет Ферндейл от Детройта, – Мишель махнула в сторону широкого моста.

– А-а-а! А я слышала о нашумевшем фильме «8 Миля» с участием Эминем. Но не знала, почему так был назван фильм, – Надя вспомнила, что просмотр этого фильма навеял на нее жуткую депрессию, поэтому она его не досмотрела.

– 8 миля – это линия, где заканчивается большой город Детройт или просто D, как его здесь называют, и начинаются его пригороды, – Мишель на какой-то момент затихла. – Считается, чем дальше ты живешь от 8 мили, тем ты более состоятельный.

Наде очень импонировала простота и откровенность Мишель. В ней не было этого часто свойственного славянскому менталитету пафоса и пускания пыли в глаза.

– Значит – это физическая и психологическая граница?

– Да, это символическая линия, которая разделяет бедных и богатых, белых и черных… Я уже точно не помню, но где-то свыше 80 процентов населения Детройта – черные. Дальше 8 мили находятся «белый» зажиточный пригород Окланд Каунти, такие города, как Ферндейл или Роял Оак.

Мишель жила на улице под названием Jewell Street. Надя перевела это название, как “Драгоценный камень». Дом, действительно, находился недалеко от 8 мили, лишь в пару минутах езды от моста. Мишель припарковала машину, и Надя увидела синий трак, который стоял перед домом.

– Это трак моего бойфренда, – перехватив ее взгляд, объяснила Мишель. – Он из рабочих. Там, где он живет, принято иметь такой трак.

Надя решила не развивать дальше эту тему. При этом она подумала, что рабочий класс в Украине возил бы в таких машинах массу нужных вещей. Скорее всего, овощи и фрукты. А здесь они практически все ездят пустыми. Вероятно, они не весьма экономичны, – подумала про себя Надя.

Она вспомнила обилие национальных флагов США на многих домах вдоль дороги, и подумала, что патриотизмом здесь пропитаны многие кварталы. В то же время Надя ожидала увидеть целую улицу, ярко сияющую в свете сказочных огней, ведь она где-то читала, что на световую иллюминацию американские семьи тратят очень много денег: световой дождь, айсикл-бахрома, гирлянды, которые создают эффект красивых тающих сосулек. Ими украшают обычно беседки, арки, крыши домов, деревья, а на лужайке очень часто можно увидеть игрушечных зверей. Но улица, где жила Мишель, была мрачной и темной.

– У тебя уютный дом, – Надя окинула взглядом небольшой домик белого цвета.

Дом выглядел действительно уютным, но почему-то напоминал Наде домик на базе отдыха в Советском Союзе, где она раньше отдыхала с родителями летом. Было ощущение, что дом сделан из фанеры. Она осторожно постучала кулаком по стене и тут вспомнила сказку о трех розовых поросятах Ниф-Ниф, Нуф-Нуф и Наф-Наф. Один построил дом из соломы, другой из прутьев и лишь Наф-Наф построит прочный каменный дом, который спас их всех троих от серого злого волка. «Вероятно, по тому, как нация строит дом, можно судить об ее эмоциональной привязанности к родному очагу», – подумала Надя.

В Германии, например, дома строятся на века и часто передаются по наследству, что экономит несколько сотен тысяч евро, а то и миллионов, последующим поколениям. Видимо, только очень состоятельные семьи в Америке могут позволить себе строительство дома из кирпича. Надя вспомнила, что где-то читала, что в самом Детройте много кирпичных заброшенных домов, которые напоминают о былом величии Детройта. Сегодня их можно купить за пару тысяч долларов.

Мишель толкнула входную дверь – оказалось их две. Наружные были сделаны из стекла. А вторые, вероятно, из фанеры, и на них висел рождественский венок из пластика. Войдя в дом, Надя почувствовала, что невольно оказалась в мультфильме «Суперкот». Животных, как выяснилось позднее, в доме было семь: черные, рыжие, крупные, совсем еще котята. Особое умиление вызвал маленький черненький котенок. Ему, вероятно, было пару недель. Его живот был настолько круглым, что казалось, котенок вот-вот взлетит, как воздушный шарик.

– Мы его нашли в церкви. Ты, вероятно, думаешь, что я сумасшедшая леди. Это не все мои кошки. Моих здесь две, – Мишель указала пальцем на две полнощекие черные кошки с желтыми медальонами на шее. – Некоторые останутся здесь до понедельника, – словно оправдывалась Мишель. – Я социальный работник. Многие семьи в Детройте не могут себе позволить иметь животных. Им становится это дорого. Многих животных мы подбираем просто на улице. В основном, они не стерилизованы. Мы все делаем за счет нашего фонда и пожертвований. Также сотрудничаем с магазином для животных и пытаемся их пристроить в хорошие новые семьи.

– Мишель, все в порядке. Я очень люблю животных, – успокоила ее Надя, но про себя все же отметила, что сожительство с семью котами они все-таки не обсуждали.

В доме Мишель было три комнаты. Мишель провела Надю в ее комнату, которая была очень уютной. На кровати Нади уже устроилась худенькая рыжая кошка.

– Ок, мне нужно бежать на одну встречу. Я надеюсь, что ты сама здесь хорошо разместишься, и будешь чувствовать себя комфортно. Мы можем поехать в супермаркет завтра утром, я помогу тебе сориентироваться в округе. Хорошего тебе вечера!

– Звучит хорошо. Спасибо, Мишель. Спокойной ночи.

Надя осталась одна дома разбирать чемодан и наслаждаться первым днем в Америке с семью кошками. Рыжая кошка по имени Лулу, как поняла позднее Надя, была самим воплощением нежности и покорности. Маленькая Лулу имела проблему с зубами и не могла хорошо жевать. Она не покидала Надю весь вечер и заснула вместе с ней, свернувшись клубком у ее ног.

7

Проснувшись, Надя не могла понять, где же она находится. Ветер яростно завывал за окном, шел снег, было холодно и темно. Только сквозь задернутые занавески пробивался слабый свет уличных фонарей. Надя взглянула на часы в телефоне: 2:41 ночи… Она больше не смогла сомкнуть глаз, думая о том, что утро можно разделить на две категории «ой, проспала» и «ну, блин, еще спать да спать». Ее привыкание к разнице во времени можно было описать словами из мультфильма «Возвращение блудного попугая 2»: «Начинаем передачу «Будильник» для тех, кто не спит. В рабочий полдень до шестнадцати и после полуночи».