Цепь рубикона. Круг первый. Книга вторая

Элоиза с испугом покосилась в сторону Нори, но его и след простыл.

– Не ждали, что вы вернётесь, господин Риго! – закружился вокруг нового хозяина управляющий замком.

– Я не мог больше оставаться на Маране, особенно после случившегося, – сдержанно произнес тамаюнец.

Управляющий всплеснул руками:

– Вы же не были здесь слишком давно. Сейчас сможете увидеть, в какую красоту превратился грот ваших родителей. Только в самом замке запустение.

– Этим я и займусь, как только приведу сад в порядок. А грот… Я рад, что вы уделяли ему много внимания. Это место нашей памяти, куда всегда будут возвращаться мои дети и внуки.

– Вам бы хозяйку туда, – подмигнул вмиг осмелевший слуга.

– Мне сейчас совершенно не до этого, – огрызнулся в его сторону Риго.

– Но, всё-таки, рано или поздно придется кого-то найти.

– Скорее поздно, это слишком серьёзный шаг для меня, тем более, с нынешними планами.

– Планами?

Риго остановился.

– Разве ты не считаешь, что я сейчас нахожусь немного не на своем месте? – многозначительно заметил он.

– Вы тоже так думаете? –прошептал управляющий.

– А что удивительного? После того, как погибли мои родители, я уже не могу по-другому относиться к таким простым вещам. Меня фактически предали, поставили перед фактом, что я ничего не представляю собой для королевской семьи. Меня использовали и вышвырнули.

– Но это сделал отец нынешнего правителя. Насколько я знаю, вы были в дружеских отношениях с Ридоном и его братом.

Риго вспомнил бесконечные дни и месяцы, когда он жил по чужому сценарию, участвовал в играх, поддерживал их. При этом его мысли были далеко, но ни Ридон, ни вездесущий Нат не придавали значения его переживаниям. Нат особенно его разочаровал. Он все прекрасно знал и понимал, что отец совершил преступление. В силах брата короля было если не исправить ситуацию, так предотвратить кровную обиду. Но Нат предпочел отгородиться, представить, что такая незаметная пешка, как он, Риго, ничего не сможет сделать. Просто решили не тратить свое драгоценное время на мелкого дворянина, забыв, кем он является по праву рождения в своей семье. Ублюдки, даже смерти они не достойны…

– Это нельзя назвать дружбой или приятельством. Соседство, мирное сосуществование. Но, с каждым днем, жизнь становилась все тяжелее и тяжелее. В конце концов, я перестал терпеть и решил уехать. Ни разу никто не вспомнил о моих родителях, никто не поинтересовался моими чувствами. Ридон и его брат знают о прошлом. Но я не услышал ни одного слова сожаления.

– Иногда таким людям трудно извиниться.

Добираясь до своего замка, Риго размышлял. Он знал, что сейчас за ним будет установлено пристальное наблюдение. Нат обязательно пошлет кого-нибудь из соглядатаев, чтобы они докладывали во дворец о том, что происходит. Поэтому он должен быть особенно внимательным. Этому управляющему Нат доверял, потому что он знал еще его родителей. Но ко всем новым людям надо будет относиться с повышенной осторожностью.

Самое главное – не дать почувствовать опасность, исходящую с его стороны. Нужно убедить их в том, что он расслабился, ушел в провинциальную жизнь и собирается там осесть. Что может этому способствовать? Устройство своего замка, и… Женщины.

Нет ничего более понятного для Ридона, чем увлечение женским полом, это он оценит. Жалкий человек без мозгов, живущий только инстинктами.

Риго рассматривал далеко идущие планы, среди них было возвращение утраченного родителями положения. Они были слишком добры по отношению к отцу Ридона, а тот не преминул этим воспользоваться, как хищник. Здесь не бывает дружеских связей. Один готов сожрать другого, поэтому он сам должен стать хищником, хитрым зверем. Нет ничего более глупого, чем кидаться в бой напрямую и пытаться свалить сильного соперника. Сейчас ему нужно лишь усыпить расслабившегося врага.

У родного дома Риго встретил пение птиц, шум деревьев и благоухание растений. Как красиво здесь было в далеком детстве. Он помнил, как бегал по этому саду, рассекая низко стелющиеся травы с фиолетовыми мелкими цветами. Он тогда был совсем другим. Как девочка, он любил собирать букетики из полевых цветов и складывать из них шалашики. В основном попадались синие. Жёлтые цветы он всегда приносил маме, она смеялась заливисто и обнимала его. Самые счастливые моменты времени – зной и полуденный отдых. А за его сном наблюдали синие скалы, которые молчаливо высились рядом.

В детстве он ходил с отцом на эти скалы. Пробираясь по вершинам, Риго учился перебороть свой страх и не смотреть вниз. Сейчас он понимал, что отец не заводил его так уж высоко. Он просто пытался ему продемонстрировать, что мир не ограничивается домом. Как там было красиво! Полная тишина, безмолвие и вид, как будто бы из другого мира. Когда он смотрел с одного из скалистых выступов на расположенный внизу замок, его переполняла гордость, что это место предков, и оно принадлежит ему.

– Когда вырастешь, сынок, обязательно помни, ты из рода первых правителей. Гордись этим и поддерживай свою славу.

Разве он мог забыть такие слова. Разве может тот, кто относится к древнему роду, быть посмешищем?

После бала, на который отправил ее Нори, Ридон словно сошел с ума. Он настойчиво продолжал попытки наладить отношения, старался казаться серьезнее и благороднее, чем был на самом деле. Элоиза все видела и знала, но тот холод, что она испытывала по отношению к нему, сковывал любое проявление чувств, даже дружеское. Она время от времени ловила себя на мысли, что Ридон симпатичный, можно даже назвать его красивым. Но ей была неприятна его внешность, гримасы, попытки взять за локоть, платье. Он всегда хотел быть рядом. Ридон казался каким-то липким и навязчивым. Чуждая энергетика чужого и неприятного человека заставляла Элоизу отгораживаться и закрываться от него.

Она не заметила, как граница поверхностного знакомства исчезла, и связь переросла в нечто серьезное. Как Нори не рекомендовал ей продолжить общение и хватать удачу за хвост, она не могла пересилить себя. В при малейшей возможности Элоиза старалась извернуться и проигнорировать визит Ридона, так тяжко ей было. Но сегодня он все-таки прорвался в этот маленький дом, который нашел Нори. Девушка и сама понимала, что нужно что-то решать.

Ридон схватил Элоизу за руку.

– Да… Я уж не надеялся тебя увидеть. Полностью меня игнорируешь…

Девушка отвернулась, раздраженно смотря в сторону.

– Сейчас совершенно не до тебя… Как видишь, у меня есть сын. Син не согласен на бракосочетание, но он взял на себя заботу о мальчике.

Ридон испытующе посмотрел на нее.

– Послушай, Элоиза…

Она вызывающе вскинула голову:

– Да? Что нового скажешь?

– Я сам себя не узнаю, нет никакого покоя, все мысли вращаются только вокруг тебя. Я понимаю, ты была с Сином и у вас растет сын. Так вот. Не надо продолжать эту историю. Имей достоинство. Он не связал с тобой жизнь сразу, не давай ему второй шанс.

Элоиза внутренне улыбнулась. Вот ты и попался, дурачок. Авантюра заняла не так уж и много времени, конечно, важную роль сыграла поддержка Нори. Без помощи мага она бы просто потерялась и не знала, как оперировать возможностями. Можно сказать, что план выполнен, но радости лично для нее он не принес.

Элоиза присела на пуфик.

– Послушай, ты что-то против него имеешь? Когда мы познакомились, я была уже свободна.

– Ни в коем случае. Син очень достойный человек и умный мужчина. Если бы я мог выбирать мужа для тебя, то обеими руками был бы за Сина.

А по глазам так не скажешь, в глубине затаились лезвия, которые с удовольствием бы распилили несчастного Сина на части.

– Я тоже так считаю. И тут появляется Ридон, внезапно решивший, что для полного счастья ему не хватает Элоизы. И что мне делать? – зевнула девушка.

– Может я слишком сильно на тебя давлю, прости. Но ты исчезаешь, уклоняешься от встреч, а мужчины этого не любят. Если хочешь вернуться к Сину, то ваш союз не закончится ничем хорошим.

– Что-то не понимаю… Это так меня уговаривают отказаться от перспектив?

– Прислушайся к моим словам.

Ридон подошел близко и попытался ее обнять, но Элоиза отстранилась, осторожно вытянув руку для защиты.

– Элоиза, ты совсем не считаешь меня привлекательным? Обычно женщины думают по-другому…

Наверное, вот он. Нужный момент.

Элоиза начала говорить, спокойно и ясно, так, чтобы каждое слово отпечаталось в голове Ридона:

– Привлекателен ты или нет, по большей части не имеет для меня значения. Ты знаешь, что я человек, привыкший к аристократической жизни с детства. Я не хочу, чтобы в моем укладе что-то поменялось. Син был для меня первой любовью и увлечением. Теперь он стал отцом моего ребенка. И ты не прав, я не хочу ничего вернуть. Напротив, очень сомневаюсь в выборе…

Ридон молчал и внимательно слушал. Только на последних словах он заметно оживился и вскинул голову.

– Элоиза, я дам тебе все.

– Ты понимаешь, насколько серьезны слова, которые произнес? Не боишься осуждения приближенных?

– Нет, мне все безразлично. Самое главное – твое мнение. Если решишься и доверишься мне, то можешь даже не любить, я сделаю для тебя все. Единственное…

– Условия?

– Твой сын. Он должен остаться с отцом. Я вижу твое возмущение и все понимаю. Но у нас должен быть общий ребенок. Ты можешь видеть мальчика иногда, он не будет ни в чем нуждаться и все будут знать, кто его мать. Конечно, я предпочел бы скрыть сей факт. Но это уже невозможно. Все знают…

Элоиза сделала вид, что недовольна:

– Ты ставишь очень жесткое для меня условие. А цена за все? Кем я буду?

Ридон взял ее руку и крепко сжал:

– Моей королевой.

Ридон приказал переселить Туму в отдельное помещение. Только находилось оно поблизости от комнат рабынь-поломоек.

Это было ударом. Рушился шаткий иллюзорный мир, где она такое недолгое время была самой главной. Заурэ с болью смотрела на свои опухшие ноги и не могла дождаться того времени, когда родится ее ребенок. Только бы скорее, скорее, тогда Ридон снова вернет ее к себе. Это временная немилость, такого просто не может быть.

Заурэ часто плакала. Ей не с кем было поделиться своей болью. Другие служанки принца сторонились ее, снова, с презрением вспоминая прошлый статус девушки. Рабыня для уборки помещений – низшая каста. И они умели быть злопамятными. На веку этих девушек было так мало хорошего, и они научились унижать других для придания лишней значимости самим себе.

Случайные толчки, косые взгляды и обидные слова сыпались в ее сторону каждый день. Ридон даже не вспоминал о ней. Заурэ видела, что он все чаще приглашал к себе других девушек. Каждый такой визит отзывался болью в ее сердце. Она вспоминала прошлое, каждую минуту их отношений и не могла понять, неужели все это было ложью?

Она любила, в этом Заурэ не сомневалась. Еще никогда такое чувство не накрывало ее с головой. За всю ее жизнь… Всю жизнь? А какая она, ее жизнь? Она не помнила ничего из своего детства, знала, что ее привезли сюда вместе с другими рабами и сразу же определили для уборки. А провалы в памяти девушка объясняла сама себе возможной травмой. Она никому не задавала вопросов о родине и происхождении. Да и кто бы мог на них ответить.

Сейчас, оставшись в полном одиночестве, Заурэ пыталась хоть что-нибудь вспомнить. Но на страже прошлого неумолимо стояла большая белая стена, которая не пускала ее сознание назад. Что было там, за этой стеной беспамятства…

Была ли у нее мать и отец, знала ли она их? Может быть, они живы и ждут ее еще? От этой мысли волна слез накатывала и накрывала с головой, она слишком плаксива сейчас. Хотелось спрятаться ото всех и никогда больше не показываться на свет. Останавливала только любовь к Ридону.

Однажды он пришел к ним. Красивый, очень красивый. Заурэ смотрела из-за помятой занавески на его точеный нос и каштановые волосы и вспоминала в малейших деталях время их любви, время, ушедшее в вечность. Что с ней стало? Почему это тело так жестоко к ней? Ведь и другие женщины ждали детей, но никто не столкнулся с таким состоянием, которое переживала она. Зауре подняла руку и посмотрела на толстые пальцы. Она сама не заметила, как показалась из укрытия и предстала перед принцем во всей своей неприглядности.

Он неприязненно отшатнулся, слишком давно они не встречались.

– Что «это» здесь делает?! – возмущенно процедил Ридон.

– Господин, мы оставили ее здесь, ведь она ждет ребенка. Возможно, после его рождения…

– Слышать не хочу, убрать отсюда немедленно! После ее вида мне не хочется смотреть на женщин сегодня!

Заурэ словно вплющилась в стену, она хотела исчезнуть, раствориться. Все глаза были обращены на нее. Девушки смотрели с насмешкой, ненавистью, равнодушием. Но это не убивало, нет. Хуже всего было видеть презрение и отвращение в глазах любимого. Это был конец.

Заурэ перевели коротать время до рождения ребенка в маленькую темную каморку, рядом с помещениями для мусора. Туда складывали рабочий инвентарь и среди всего этого пыльного и грязного скарба была ее лежанка. Девушка спала на полу, на куче вонючего тряпья, которое ей любезно предоставили.

– Что со мной будет? – тихо спросила Заурэ помощника Ридона, когда он зашел справиться о ее беременности.

– Король заберет ребенка, и никто никогда не узнает, что его матерью была нижайшая.

– Заберет?! А я? Что мой малыш будет делать без матери? Он же умрет…

– Есть специально обученные няньки, которые выхаживают детей рабынь. Это уже не твоя забота. С момента рождения этот ребенок принадлежит Маране.

– А я? – девушка боялась услышать ответ на вопрос.

– Король отдал распоряжение продать тебя, поэтому сразу после родов я распоряжусь, чтобы тебя вывезли для перепродажи.

Заурэ поднялась и схватила непрошенного гостя за роскошные одежды. Он попытался брезгливо отбросить ее дрожащие руки.

– Я думала, что смогу хотя-бы краем глаза увидеть, как он растет… Пусть обо мне не знают, я прошу только оставить меня рядом.

– Еще чего, посмотри на себя. Хватит портить принцу настроение своим видом. Сиди и не высовывайся, – слуга ушел, постоянно отряхивая одежду.

Последующие дни прошли в бесконечных рыданиях, которые слышали только стены и изредка пробегающие по ним насекомые. Ее жизнь окончена, не малейшего шанса на надежду. Если ее выставят на продажу в таком виде, кому она будет нужна? Только для самых последних и тяжелых работ, которые загонят ее в могилу очень быстро. Страшная и никому ненужная жизнь.

Новость, которую она узнала перед самыми родами, была еще хуже.

– Принц Ридон женится! – радостно оповестила ее одна из уборщиц, прекрасна понимая, что задевает и причиняет боль.

– На ком? – прошептала Заурэ.

– Такая красавица, говорят! Элоиза, глаза, как звезды, стан точеный, принадлежит к одному из лучших семейств ближайших планет… Ты расстроилась, что ли? – прищурилась уборщица, устало вытирая пот со лба.

– Нет…

– И правильно, не будь жадной, ты свой кусок счастья уже урвала, нужно посторониться. Сама ведь понимаешь, это не твое место.

Заурэ закрыла грязную дверь, легла на тряпье и почувствовала себя заживо погребенной. Она словно оказалась в другом пространстве, в некой зависшей иллюзии, где Ридон снова с ней, обнимает ее и целует. И она не хотела выходить оттуда, возвращаться в этот ужасный мир. Пусть это продолжается вечно. В этом полузабытьи потянулись долгие сонные дни, без признаков рассвета или заката.

Ее иллюзию остановили схватки.

– Элоиза, останься сегодня со мной…

Девушка в ужасе попятилась от Ридона.

– Вы … Как вы можете мне это предлагать?! И это говорит первое лицо на Маране! Как мы можем делать что-то подобное без соединения печатей?

Ридон с досадой отмахнулся:

– Вот как ты говоришь… Но это не помешало родить ребенка от Сина. Чем хуже я? Первое лицо, как ты говоришь…

– С Сином меня связывала настоящая любовь. Любовь не требует обязательств. Как вы понимаете сами, господин Ридон, с вами у меня нет любви. Так что я не хочу потерять уважение к себе, которое дает только Источник.

– Ты не думаешь, что это очень обидно? По твоему мнению, я не дотягиваю до уровня захудалого дворянина? – в голосе Ридона звучала искренняя обида.

– Понимайте, как хотите…

Элоиза попыталась уйти, но Ридон перегородил ей дорогу.

– Как это было? Как было с ним? Все эти годы я даже не знал, что рядом со мной растет такой ангел, как ты.

– Все это напоминает форменный бред. Мне неприятно вас сейчас даже слушать.

– Не смущайся, послушай! Да, ты мне сразу стала нравиться, но сама понимаешь, я не мог все поменять моментально. Или ты принимаешь мои условия, или…

– Если… Если я приму ваши условия?

– В таком случае я решу все проблемы. Каким способом, пусть тебя не волнует. Это будет платой за такой подарок, как ты.

Ридон ушел, не прощаясь.

Элоиза легла на кровать и уткнулась лицом в подушку. Она была подавлена сложившейся ситуацией. С одной стороны, она приблизилась к воплощению мечты Нори, а с другой… Расплачиваться с Ридоном будет не Нори, а она сама, собственным телом. Остается так мало времени до ее согласия, а оно просто неизбежно.

Раздался стук, дверь осторожно приоткрылась и туда зашла мать Элоизы, приехавшая по ее приглашению на Марану. Несмотря на сложные отношения между ними, в этот ответственный момент Элоиза хотела видеть ее рядом с собой. Как будто прошлое в лице матери благословляло ее на новую жизнь. Это было единственное звено уверенности, на которое она могла положиться.

– Можно? Дочь, ты плачешь? Я не ошиблась?

Элоиза не хотела даже смотреть в сторону матери. Кто она для нее сейчас?

– Доченька, я не знаю, на что ты обижена…

Элоиза резко повернула лицо к матери.

– Не понимаешь? Ты в курсе, что Ридон мне предложил?

Мать молча кивнула.

– Ну и как, поддерживаешь эту великолепную идею?

Женщина отрицательно покачала головой.

– Я знаю, ты сама раньше желала этого больше всего на свете. Но как ты могла предположить, что поддерживаю? Откажись, наша семья и так найдет тебе приличного жениха. Просто, когда ты вернулась, была так решительно настроена. А сейчас я тебя не узнаю.

Элоиза насмешливо посмотрела на мать:

– Это ты-то найдешь мне жениха? Такого, как у соседских семей?

– В конце концов, для Ридона ты просто прихоть, случайность.

– Да нет, мама. Он ждал ту, которая откажет. И только почувствовал мою слабость, начал реализацию своих замыслов.

– Не думаю, что все так мрачно…

– Конечно, мама! Все радужно! Великолепно! – истерично засмеялась Элоиза.

Женщина опустила голову, не зная, что посоветовать дочери. В достижении целей ты всегда один, можно находиться рядом, но тропинка настолько узкая и глухая, что только эхо поддержки слышится во время пути.

– Я приняла решение.

– Какое решение? – пробормотала женщина.

– Приму его предложение, – Элоиза словно пыталась ухватиться за призрачную решимость.

– Как?! Зачем?! Не соглашайся, у тебя есть возможность отмотать время назад.

– Мама, у тебя все дома? Не думай обо мне. Поверь, так ты избежишь больших неприятностей. Возвращайся домой.

– Я не могу тебя бросить.

– Очень прошу, позволь мне самой выбирать судьбу.

Мать, сдерживая слезы, погладила Элоизу по волосам. Даже сейчас она была ее маленькой дочкой, и никакая жесткость в характере не могла изменить грустных ассоциаций.

– Дай мне знать сразу, если нужно будет приехать.

– Конечно, мама.

Элоиза уже сейчас знала, что не увидит мать еще очень долго, если вообще будет время на встречу.

– Как представлю, что ты будешь с Ридоном, после всего, что о нем говорят. Убила бы!

Элоиза устало улыбнулась:

– Этого я тебе не могу позволить, в Ридоне сейчас заключено мое будущее.

Женщина с тоской смотрит на дочь:

– Ты фактически бежишь из дома.

– Думай о том, что я так спасаюсь. Все будет хорошо.

Мать наклонилась и обняла ее.

– Дай, я тебя поцелую…

Нежность матери на мгновение согрела Элоизу. Но она чувствовала, что время идет и не спрашивает ее согласия на перемены. Они сами набрасываются на нее, захватывают и уносят куда-то. Сопротивляться бесполезно, плакать и сожалеть о прошлом тоже.

– Мальчик!

Эти слова прозвучали, как эхо. Заурэ измучилась от невыносимой боли, доводящей ее до потери сознания. Схватки казались бесконечными, так это и было, роды длились больше суток и совершенно подкосили ее и без того изношенный организм.

Ребенка забрали сразу после рождения, и она даже не успела его увидеть.

– Какое имя выбрали? – бормотала Заурэ в полузабытьи.

Сначала ей никто не отвечал, но потом все же снизошли до объяснений:

– Дон. В честь отца, как продолжатель рода.

– Дон… Моего сына будут звать Дон…

Ее надолго свалила болезнь, благодаря которой девушка не увидела, насколько плачевным стало ее существование. Если раньше Заурэ ютилась в каморке, то теперь ее положили в общую каменную залу, пропитанную сыростью. Это было помещение для вновь прибывших рабов или для отбывающих из дворца за ненужностью.

Но только здесь к ее состоянию отнеслись с сочувствием. Людям было некуда идти, их эмоции обострились и зрелище больной молодой девушки, у которой отобрали ребенка, вызвало всеобщее сочувствие. Брошенные судьбой делились своим тряпьем, прикладывали ко лбу Заурэ холодные компрессы, и она понемногу отошла. Сначала девушка невидящими глазами смотрела в потолок, пытаясь поймать нити воспоминаний. Все было очень смутно. Любовь, была ли вообще эта любовь к Ридону?

Заурэ чувствовала опустошение и постепенно нарастающую в ней ненависть. Вся жизнь, которую она помнила, была чередой унижений и предательства. Если бы она могла воздать ему по заслугам, не убить, нет. Заставить почувствовать то, что пережила она. Пусть его сжигает любовь, невозможная и от этого еще более болезненная. Нет, отомстить ему она не в силах. Может быть, это сможет сделать его будущая жена. Элоиза. Интересно, какая она? Любит ли его или позволяет себя любить? Лучше бы последнее, иначе ей придется также плохо, как и ей. Даже в минуты полного унижения она не желала горя сопернице. Но только не Ридону.

К ней подошла старушка с изможденным и как бы высушенным лицом.

– Забудь его. Если хочешь, чтобы пришла новая жизнь, ты как можно быстрее должна прекратить эти опустошающие чувства.

– Нет. Даже если захочу, не смогу.

– У тебя еще будут мужчины, ты жива и это самое главное сейчас.

Заурэ зло засмеялась.

– И любовь?! Ты, верно, шутишь. Я не видела от мужчин ничего, кроме унижений, в каждом из них сидит враг, и никогда больше я не отдам себя ни одному из них. Не полюблю никого.

Старуха грустно покачала головой.

– Ты не права. Нельзя судить обо всех людях по нескольким экземплярам. Можно очень сильно ошибиться и жалеть об этом бесконечно долго. Но все изменится.

– Я больше не ошибусь.

Дни шли, и приближалось время отъезда. Заурэ знала, что ее и еще несколько девушек, надоевших Ридону, отправят в один центр. Там и состоятся торги, в результатах которых она не сомневалась.

Со времени рождения ребенка Заурэ практически не изменилась во внешности. Ни прошел ни лишний вес, ни чудовищные отеки. Самое грустное, что ее нежная кожа тоже испортилась. Случайно увидев себя в зеркале, девушка ужаснулась. Это была не она, а кто-то другой.

Заурэ становилась все более грустной и задумчивой. Не раз девушке приходили в голову страшные мысли. А вдруг ее купят какие-нибудь садисты и жизнь на Шимарре вообще покажется ей сказкой? Или отправят на тюремные планеты… Говорят, что там даже освещение в радость, да еще приходится постоянно наблюдать за сосланными, будучи смертельно голодной. Арестант следит за арестантами.

Заурэ не обратила внимание, что старушка, часто заводившая с ней разговор, исподтишка за ней наблюдала. Она смотрела, как девушка мается и, в конце концов, завела с ней разговор.

– Ты как-то сказала, что не помнишь, откуда появилась… Разве не кажется это странным?

Заурэ ответила равнодушно:

– Да, раньше меня это удивляло, но потом я утешила себя мыслью, что, наверное, меня избили и я ничего не помню.

– Избили? Конечно, интересно, но у тебя бывают головные боли, есть ли какие-то следы травм?

– Нет, ничего такого нет, – удивленно посмотрела на собеседницу Заурэ. – А почему вы спрашиваете?

– Потеря памяти возможна или в результате травмирования, или… Давай поговорим о первом случае. Это нешуточное событие, и ты должна была чувствовать боль в месте ушиба или заметить следы от ранения, синяки. Но ничего этого не было. Значит, первый вариант мы исключаем.

– Тогда что за второй вариант?

– Второй… Второй это принудительное стирание памяти.

Заурэ удивленно уставилась на нее.