Как стать иттатером

– Что за венаторы?

– О них, кстати, стоит тебе знать. Вот смотри, азорд поддерживает порядок в городе…

Авия взглянула по сторонам и уселась в кресло максимально комфортно. Затем взяла другую полосатую рубашку и начала пришивать пуговицы. После чего я сделал вывод, что рассказ будет долгим…

– Среди азордных есть венаторы – это те, кто охотятся за преступниками. К примеру, Прорсус. Ему на соблюдение законов плевать, но он очень проворный венатор. Это он поймал меня в тот день, когда мы убегали из тюрьмы. Но разговор сейчас не об этом. Для венатора единственным способом доказательства ликвидации злодея – отрезанная голова, доставленная в элемину*. Старомодно, жестоко, но сложно обмануть. Обезображенные лица не принимаются, я когда-то интересовалась (такой фразой она меня напугала). За это платят неплохие деньги, а некоторым сам процесс охоты доставляет удовольствие. Есть венаторы, которые убивают азордных ради наживы. Правда, сдаются такие «трофеи» в более злачные места. – Авия обняла себя, словно ей стало холодно. – Для справедливой оплаты есть целая система начисления награды, называется «блеф Сееона». В ней собраны почти все люди (нету Даакса), даже опасные виды существ и растений. Когда тебя привели в информационный центр, тоже занесли в эту систему. Ей занимаются мириады бюрократов в стране Калор, где находится Независимый Глобальный информационный Центр. Там разработана шкала начисления эммов или баллов. В ней учитывается здоровье и телосложение. Кто-то мне говорил, что один эмм начисляют новорождённому. С возрастом и развитием баллы нарастают, даже профессия влияет. То, за что тебя разыскивают, тоже увеличивает рейтинг. Кстати, мы можем проверить тебя…

Авия взяла мою руку и занялась поиском.

– Вот смотри. Тебя расценили в пятьсот восемьдесят три эмм. Надо же, больше, чем я ожидала. Оплата будет в зависимости от курса пекуний, примерный способ – это умножить в два раза (значит, моя голова стоит тысячу сто шестьдесят шесть пекуний, не дурно). Если число эмм нечётное, значит, ты в розыске, – продолжала девушка, наклонившись ко мне и нежно держа за предплечье, отчего мне стало жарковато. – Можно ещё кого-нибудь проверить для сравнения. Хотя, у тебя не прокачена армилла, лучше смотреть на моей.

Она отпустила мою руку и откинулась на спинку кресла, взглянув в окно. Почему-то вспомнился Ноон.

– Проверь Ноона?

– Твоего соседа в Адвене? Хорошо. – И стала ловко и быстро водить по пузырю в своей армилле. – У него сейчас пересчёт. Нужно будет попозже проверить.

– Может, с ним что случилось?

– Главное, он жив. Кстати, мёртвым в зависимости от причины смерти, тоже зачисляют эмм.

– Какую опасность представляют мёртвые?

– Не согласна. Умершие от заразных болезней представляют большую опасность. Как и заминированные, токсичные. Если ты принесёшь такую голову, с тебя вычтут пекунии. Умершие от старости, несчастного случая, неинфекционных болезней или головы, которые уже сдали – ноль эмм. Так же никуда не сдашь голову того, кто не в розыске или не состоит в азорде, хотя эммы им начислены. Это всякие среднестатистические рабочие.

– Тогда проверь Ёрка и Стру?

– Они сейчас в Адвене?

– Да!

– Двести семьдесят и … четыреста шестьдесят восемь эмм.

Думал, кого загадать дальше. Может, проверить своих новых друзей или Джакули? Но вдруг понял, что так и не выведал ничего о своей собеседнице. Мне хотелось узнать не столько о её эмм, сколько…

– Авия, а расскажи о себе? – вежливо предложил.

– Неожиданно, – с улыбкой произнесла девушка и отключила армиллу.

– Обо мне ты всё знаешь из допроса, а я только немного о Дааксе и совсем ничего об остальных.

– Хорошо. Это справедливо. Я – Авия. Но это ты и так знаешь. Это имя мне дали, когда заселяли в Адвену. Здесь нахожусь больше трех анно, это около четырёх земных лет. Попала сюда на пассажирском самолёте, который потерпел крушение, влетев в пустоту… – тут её интонация резко сменилась, она сделала выдох, а взгляд устремился в одну точку. – Мы разбились в этой проклятой пустыне. Большинство невинных погибло в авиакатастрофе. Сначала в живых осталось двадцать семь человек, сидевших в хвосте самолёта. До сих пор могу вспомнить лицо каждого, хотя никого не знаю по имени. Многие были сильно ранены и истекали кровью. Они медленно умирали прямо у меня на глазах. Одни уходили очень тихо, другие мучились с громкими криками и стонами, в том числе и маленькие дети. Ещё часть отправилась за помощью и не вернулась. Мы пытались их спасти как могли, но медикаментов не хватало. Среди выживших не было никого, кто хорошо разбирался бы в медицине. – Казалось, Авия пыталась проглотить огромный камень. – Нас нашли быстро, всего через сутки после крушения, но в живых оставалось лишь двенадцать человек. Мы лежали без движения, словно мертвецы, в целях экономии последних капель воды и сил. Столько было рассуждений о смерти. Никто даже не узнал бы, что мы умерли. Нас не похоронили бы, не порадовали души цветами. А мы не знали, где умираем. Все даже как-то приготовились…

Затем замолчала. Сделала глоток воды, взгляд вновь приобрёл ясность.

– Когда нас нашли, ещё оставались лежачие раненые. Но Азорд не стал им помогать и бороться за их жизни. Взяли только пятерых, способных передвигаться без посторонней помощи. Просто оставили прочих умирать возле самолёта. Тех, кто был с ними не согласен, грозились сильно избить и бросить. Пришлось подчиниться.

Так мы и попали в Адвену, где нас разделили. Я долго ещё отходила от пережитого в пустыне. Но нужно было взять себя в руки и двигаться дальше. Тем более, наш командир – коренная каменная баба, не понимающая эмоций. За слёзы и истерики могла попросту поколотить. Работа – поиск и удаление ядовитых желёз из огромных кусков мяса. Если бы ты знал, какая там ужасная вонь! До сих пор, когда вспоминаю, возникает чувство, что провоняла насквозь и обратно.

Через несколько дней я повздорила со своей начальницей из-за её отношения к нам. За это ночью меня похитила одна из преступных организаций и попыталась продать на подпольном мужском рынке. Я пробыла там всего один вечер, но насмотрелась на жестокость на несколько жизней вперёд. Женщин не считали за людей, мы чувствовали себя такими же кусками мяса, что привозили к нам на завод. Некоторые девушки были измучены и истощены. Воду и еду приходилось отрабатывать телом. Один из главарей этой организации приходил постоянно, указывал на любую девушку, которую силой вытягивали из клетки и куда-то утаскивали. Потом этот человек появлялся в крови и просил ещё одну, так как этой «надолго не хватило». Мне повезло, что меня не замечали, поэтому попала на продажу. Это был самый страшный вечер, проведённый в ожидании и ужасе.

Внезапно в моей жизни появилась «Острая игла», сорвав торги. Я тогда не знала, что кого-то напомнила Триментрию из его прошлой жизни. Думаю, поэтому они взяли меня с собой, – проговорила Авия и посмотрела на свои руки. – Многому здесь обучили. Дали «переболеть», и теперь я одна из них. Тут не соскучишься и не совершаешь ужасные вещи. Хоть нас считают нарушителями закона, но я думаю, что мы ничего ужасного не делаем.

Вместе с последней фразой в комнату вошёл Триментрий. Он, прищурившись, посмотрел на меня, затем на Авию и хмуро произнёс:

– Ночью у нас будет задание и скорее всего продлится до утра. Торос утрясает детали, Даакс в курсе. Так что можете сейчас идти спать, ну или ляжете после задания.

– А можно и сейчас, и после, – с улыбкой предложила Авия.

– Можно, – кивнул Триментрий.

Девушка в этот же момент завязала нить. Бросила рубашку и сразу двинулась к проходу в лабиринт.

– Добрых снов! – пожелала она нам.

– Добрых, – ответил, немного не ожидая от Авии такой внезапности.

Она исчезла, нырнув в лабиринт, оставляя только звуки спускающихся шагов.

– Ты чем займёшься? – спросил Триментрий с лицом, словно разговаривал с лимоном.

– Не знаю, а я могу чем-то помочь?

Мне не хотелось спать, солнце ещё не село.

– Помой пол! Ведро и тряпка под умывальником.

Честно говоря, не такого предложения ожидал. Даже не знал, что ответить. Мне хотелось сделать что-нибудь полезное, но точно не мыть пол.

– Чем ещё могу помочь?

– Протри пыль!

– Что-нибудь есть, где не нужно ничего мыть и протирать?

– Всё интересное, что найдёшь во время уборки, твоё.

«Любого хулигана можно заставить прибраться без криков и агрессии», – мне вспомнилась фраза вместе с директором школы, где я учился. Я учился в школе! Он всегда заставлял убирать нас, мелких сорванцов, места наших проступков.

Меня заинтересовало, что можно найти во время уборки. Поэтому, когда из закоулков вытягивал ком многоанного* сора, аккуратно его изучал. Нашёл несколько пекуний, иголок, пуговиц и, самое ценное, частичку воспоминаний: археологические раскопки из прошлой жизни, по несколько человек в группе. Я возился в земле, искал древности, хотя больше золотых сокровищ нравилось находить останки доисторических обитателей планеты и письменные артефакты. Раскопки проводились в самых разных местах: возле древних храмов, в городах, на опушке леса, в глухих деревушках, из которых приходили зеваки поглазеть на наш труд.

И это восхитительное чувство, когда что-то находишь: косточку, зубы, останки черепа или письменность. Найденное рассматриваешь с разных сторон, любуешься, представляешь, кому они принадлежали. Мечтаешь, как открываешь новый вид, даёшь ему название в свою честь. Даже если находка в результате не имеет никакой исторической ценности.

С текстами немного по-другому – здесь уже предполагаешь его содержание. Поначалу сам пытаешься расшифровать, даже самый нечитабельный. Особые чувства вызывали иллюстрации. Представляешь, как появляется уважение и почёт среди опытных коллег, а известный ведущий приглашает в свою передачу для интервью.

Даакс

Альтер сидел на полу и копошился пальцем в мусорной куче.

– Ты всего лишь убрался возле шкафа? За столько времени? Ты просто неистовый до работы!

– Я вспомнил кое-что из своей прошлой жизни.

– Хорошо, конечно, но мы решили выйти пораньше. – Позвал его жестом следовать за мной.

– А что у нас за задание?

– Поиск входа в «Дом пустоты».

– «Дом пустоты»? Что это?

– Одна жуткая, но хорошо организованная группировка. Занимается продажей женщин в мужскую часть и наоборот.

– И что в этом такого жуткого?

– Раньше это был уважаемый бордель. Рассказывают, что за высокую оплату прекрасные ненасытные фигуристые женщины и мужчины искусно продавали любовь. Даже у азордных организация пользовалась пиететом. Если они находили один из домов, докладывали вышестоящим, что там «пусто», не желая портить отношения с организацией. Подлостью власть сменилась в «Доме Пустоты», а вместе с ней и принципы. Красивых женщин и мужчин стали продавать, как мясо, для извращений, а использованный материал выбрасывали неживым и сильно изуродованным. Даже правило появилось: продавать товар только тем, кто может от него бесследно избавиться.

– Жестоко! – прокомментировал Альтер.

– Очень, – согласился я.

Красный блокнот

Все собрались в лабиринте за столом. После фирменного тоста и небольшого перекуса Торос вкратце объяснил суть дела:

– Цель: завод по добыче и переработке металлов. В его подземных коридорах, спрятан вход на торги «Дома пустоты». Проникнем на территорию через брешь, возле Сыпучих гор*. Внутрь завода попадём через диверсионный незапертый запасной выход. Когда обнаружим «Дом пустоты», привлечём шумом внимание группы азордных во главе с Краемом, «случайно» проходящим неподалеку. С остальным они разберутся.

Так «Острая игла» сделала, когда спасала Авию. Главным преимуществом такой схемы является то, что «Дом пустоты» не будет знать, кто за этим стоит. Обратно выйдем тем же путём, Краем уже в курсе.

По устоявшейся традиции перед заданием все направлялись в подсобку переодеться и взять с собой провиант. Облачились в тёмно-серые лёгкие накидки с капюшонами. Авия собиралась дольше всех. Она прятала лицо за бинтами, измазанными красной краской, и туго обвязывала поясом грудь. Когда все были готовы, двинулись в путь.

В Инитии отсутствовал комендантский час. Можно находиться на улице в любое время суток. Местное солнце уже окунулось в небесное одеяло для каждодневного сна, накрыв прохладной тенью город. Ночь светлая, три луны, украшающие небосвод, хорошо всё освещали. Особое внимание заслуживала игра теней после заката от трёх источников. От любого предмета падали в разные стороны несколько силуэтов разных размеров, форм и глубины. Теневые лабиринты немного сбивали с толку, но придавали этому месту таинственности и многосложности. Улицы Инитии декорированы гигантскими хвощами в горшках из группы фосфорит. Благодаря им забываешь о запущенности и отчаянии Рубора.

Мы направились к центральной улице, и это меня насторожило. Но она оказалась переполнена бредущими массами в таких же накидках. Идеальное прикрытие.

Верхушки Сыпучих гор казались недалеко, но идти пришлось достаточно долго. Весь путь меня не покидало чувство беспокойства. Суть задания понятна, но многое из-за волнения забылось. Поглощали нехорошие мысли о провале операции по моей вине. Да и как-то рано, я считал, мне идти на миссии.

Пройдя долгий прямой путь, мы свернули к засорённым улочкам. Песчаные горы давно просочились сквозь сетку и усыпали рядом стоящие сооружения. Возле одного из двухэтажных домов можно было бесшумно приподнять сетку и пойти среди Сыпучих гор к заводу. У основания одного из возвышений лежала большая куча металлолома.

– Альтер, – шепнул Торос, – караулишь вход.

– Спрячься среди железа! Если кого-то увидишь, предупреди нас о враге, но сам ничего не предпринимай, – пояснил Триментрий.

– Хорошо, – ответил, не задавая лишних вопросов.

Мне удалось бесшумно притаиться в железном мусоре. Остальные четверо с медленным скрежетом металлической двери вошли внутрь каменного сооружения. Сначала мое сердце колотилось, а руки дрожали…

Завод тихо отдыхал после трудового дня. Металлолом представлял помятые трубы разных диаметров и длины, большие поломанные шестерёнки, много металлической проволоки. Мозг обрабатывал информацию, которую узнал днём: история Авии, венаторы, блеф Сееона. Я пытался не думать о плохом. К входной двери никто не приближался.

Тот участок неба, который я мог наблюдать, действовал успокаивающе. Неспешно тревогу сместила скука. По истечении времени вылез из укрытия и прогулялся. Кроме гор из металлолома, на территории находился отгороженный бетонным кольцом огромный колодец с непонятной жижей.

Наши не возвращались. Вокруг царила тишина, меня стал одолевать сон. Чтобы не задремать на посту, я периодически себя щипал.

Дрём внезапно растворился в испуге, когда донёсся шум из ближайшего дома. Чтобы лучше увидеть происходящее, вылез из укрытия и пополз до хорошей точки обзора.

Возле засыпанного двухэтажного дома, находящегося возле бреши, сидел мужчина в короткой рваной накидке без рукавов. Ночного света было достаточно, чтобы видеть его истощение. Впалые глаза, редкие светлые волосы, выраженные скулы, тонкая шея с торчащими позвонками, тонкие длинные руки и выступающие рёбра, которые виднелись в области отсутствующих рукавов. Возле него на песке что-то лежало. Он рыл песок, периодически останавливаясь и посматривая по сторонам.

Докопавшись до окна второго этажа, тихо оторвал фанеру, которым оно прикрывалось. Предмет, лежавший возле него, забросил внутрь здания. Приложил заслон обратно и засыпал песком. Поднялся, посмотрел ещё раз по сторонам.

Когда мужчина попал на территорию завода, то сразу направился к колодцу с жижей. Ускорился и, перепрыгнув бетонное кольцо, с плеском туда окунулся.

«Что здесь происходит?! Зачем он прыгнул? Это же верная смерть!» – растерянно подумал я.

Из-за угла на булькающий шум появился бородатый мужчина со светящейся веткой в руках. Я максимально тихо затаился. Он прошёл возле завода, проверяя тёмные места. Затем приблизился к яме и посветил туда. Меня настораживала мысль, что наши могут появиться в этот момент.

– Никого здесь нету! Тебе опять показалось, старый маразматик! – крикнул он за угол, к которому и направился.

Время продолжало медленно волочиться, словно в стеклянных часах вместо песка оказался густой сироп. Наши не выходили. Мне надоело лежать без дела и вновь захотелось прогуляться. Вначале навестил глубокую яму – там ничего не оказалось. Небольшой камень, брошенный в жижу, погряз и исчез.

«Человек, который сюда прыгнул, точно умер. Но что он прятал ценой жизни?»

Мне не давали покоя действия худощавого мужчины. Очень хотелось узнать, что за предмет он забросил в окно. Но поручение оставаться здесь останавливало меня. Члены группировки не появлялись, к тому же кратковременное отсутствие на бесполезном посту, никто и не заметит…

Любопытство взяло верх над мыслями, которые постоянно извивались в голове. Я пролез под сеткой и копал возле двухэтажного дома. Отодвинул фанеру, песок посыпался в дом. Достал из рамы остатки торчащего стекла и забрался внутрь. Там было темно и пусто, вещь, которую сюда забросили, не пришлось долго искать. Им оказался белый пакет, как в любом супермаркете, в нём лежал гнущийся и прямоугольный предмет. Он хорошо помещался во внутреннем кармане накидки.

Обратно вылезть оказалось сложнее. Когда почти выбрался, сильно испугался. Надо мной стояла четвёрка из «Острой иглы» и с презрением смотрела.

– Что ты творишь? – агрессивным шёпотом начал Триментрий. – Мы разве тебя мародёрством оставили заниматься!?

– Я всё объясню!

– Попробуй! – проговорил мужчина, схватил меня за шиворот и полностью достал из дома.

– Было скучно, а потом мужик отрыл окно… и умер в яме, а второй… с бородой прошёл мимо… вот в доме и пакет, – растерянно пробормотал произошедшие события.

– Ничего не понял. Какой пакет? Какой мужик? Кто умер? – вмешался Даакс.

Беседу прервали голоса стражей, которые, проходя возле запасного выхода, обнаружили следы на песке. Триментрий толкнул меня в плечо со словами:

– Мы ещё к этому вернёмся!

Обратно возвращались тем же путём. Снующих по улице было меньше, и по их походкам можно предположить, что они веселы. Всю дорогу соратники о чём-то перешёптывались и на меня, идущего сзади, не обращали никакого внимания. На улице уже загорался рассвет, когда мы подходили к дому.

Все спустились вниз и уселись за треугольный стол.

– Объясняй, – громко, но спокойно произнёс Торос.

В этот раз мне удалось всё рассказать более внятно.

– Что внутри? – настороженно полюбопытствовал Триментрий.

Из пакета на стол выпал красный блокнот с шариковой ручкой на спиральных крепежах. Он был почти полностью исписан.

– Альтер, ты идиот, – взялся отчитывать Триментрий, отодвинув находку в сторону Авии. – Мы в розыске азордных, на нас ведётся охота. Никто не упустит шанс нас выпотрошить и прилично заработать. Чтобы не попасться, мы должны работать как слаженный механизм, где каждый выполняет свои функции. А не делать то, что вздумается. К тому же, ты можешь принести в дом что-то опасное и…

– Ребята! – Авия вырвала лист из блокнота.

– Что случилось? – взволновался Триментрий.

– На этой странице написано обо мне. Всё указанно: рост, вес, внешность с ещё длинными волосами и старые эмм, моя жизнь и способности, даже есть предположения о том, как можно победить меня.

– Покажи? – Триментрий взял в руку оторванную страницу. – Почерк очень корявый, но тут в заглавии написано: №13 Авия «Острая игла». Рост 162, вес 52 кг и так далее… И столько всего указано и исправлено.

– Посмотри, есть ли там про меня? – воодушевился Даакс.

– Уже всех ищу. – Девушка активно листала блокнот.

– Опиши человека, который прыгнул в яму, – обратился ко мне Торос.

– Он был истощённым, как будто на торчащие кости натянули кожу.

– Он мог тебя обнаружить?

– Я уверен, что нет.

Торос задумался.

– Ну что, есть там я? – допытывался Даакс.

– Ищу, здесь много всего. Сложно разобрать почерк, – зевнув, ответила Авия.

Оторванный лист передали мне. Первое, что бросилось в глаза, – это старое эмм Авии, равное десяти тысячам сорока трём. Её голова раньше стоила больше двадцати тысяч пекуний! Что же она натворила? Интересно, сколько сейчас? В тексте выделено слово «иттатер», затем написано про какой-то второй уровень и перечёркнутое «возможно телекинез».

– Надо же, как интересно, – воскликнул.

– Сможешь расшифровать? – поинтересовался у меня Торос.

– Конечно!

– Этот блокнот опасен. Если он попадёт не в те руки, враги будут всё о нас знать. – с этими словами Триментрий попытался отнять блокнот. – Его нужно уничтожить немедленно!

– Но он в наших руках, и в таком случае мы можем многое узнать о врагах, – Я не отдал находку.

– Альтер дело говорит, – согласился со мной Даакс.

– Блокнот останется! – Подытожил Торос. – Альтер займется расшифровкой, а сейчас идём отдыхать, и никаких пререканий!

Мне блокнот и все, кроме нашего лидера, разошлись по своим комнатам. Мне хотелось заняться его расшифровкой прямо сейчас, но желание отдохнуть оказалось сильнее. Поэтому, когда зашёл к себе в комнату, положил содержимое пакета под подушку и сразу уснул.

Ночью снилось, как отращивал усы.

Расы

Все отдыхали до обеда. Меня разбудил Даакс и позвал к столу. В этот раз последней приползла сонная Авия. С полузакрытыми глазами и отпечатанной подушкой на лице она села за стол. Ели мы салат из мягких и сочных фруктов. Триментрий, как обычно, ел что-то иное, на этот раз синий суп.

– Чтобы «Острая игла» стала ещё острее! – гордо произнёс Торос, подняв кружку.

Все дружно чокнулись, выпили бибена и приступили к чревоугодию.

– Как прошла вылазка на завод? – поинтересовался я. – Вы мне так ничего и не рассказали.

– Скверно, – протирая глаза, ответила Авия. – Мы не нашли вход на торги, только ночь потратили. Но он, скорее всего, там. На заводе видели одного из главарей «Дома пустоты» – Маала. Он был в компании азордных. Это нас сковывало в действиях. Мы поискали немного. Если бы они разошлись, можно было бы захватить заложника и допросить. Просто нападать – было очевидной ловушкой, – добавила, тяжело вздохнув. – Плохо, что у них появились свои люди в Азорде. Но, судя по пуговицам, ранг у них низкий.

– Кстати, у всех на форме по пять ромбовидных пуговиц. У некоторых больше красных, у других металлических. Это что значит?

– Наличие пуговиц информирует, что человек на правительственной должности, – подключился Даакс. – Красные пуговицы только у Азорда. Чем их больше, тем выше звание. Самое низкое звание – миливарх, самое высокое – киловарх. Ну, а если все металлические, то нечего бояться.

– Понятно. – Мне хотелось это уточнить, хотя и сам догадывался.

– Уверен, что азордные, присоединившиеся к «Дому пустоты», те ещё мерзавцы. Никто нормальный с ними и разговаривать не будет, – с презрением сказал Даакс.

Первым освободил тарелку Торос, но на этот раз сразу не ушёл, а спросил меня:

– Альтер, не расшифровывал блокнот?

– Нет, сразу уснул, как зашёл к себе в комнату.

– Доедай. Сегодня тренируешься со мной. Тебе нужно о многом рассказать.

– Хорошо.

Мне стало так любопытно, чему меня будут обучать. Но у Авии и Даакса в этот момент на лицах проскользнул сочувствующий взгляд. Я быстро забросил в рот ещё несколько вилок и хотел отодвинуть миску в центр стола.

– Ты не всё съел! – сделал замечание Триментрий. – Сначала доешь, иначе я на тебя готовить не буду вообще. Никогда!

Я вылизал всё до блеска, пока он не сделал одобряющий кивок.

После трапезы Даакс собрался на рынок купить еды на вечер. Авия пошла дальше валяться в кровати. Триментрий собрал всю посуду и поднялся наверх. Торос повёл меня в одну из комнат в лабиринте. Когда мне показывали всё в первый день, она оказалась заперта. Я был в предвкушении.

Это самая большая комната в лабиринте – спортзал. Деревянный гладкий пол, покрашенный в сизый цвет, блестел чистотой. Вдоль стен лежало железо, камни и сложенные матрасы. На цепи висела самодельная перевязанная земным скотчем спортивная груша.

Широкогрудый рельефный Торос смотрелся на своём месте среди спортивного инвентаря. Внушительная густая борода и такие же волосы, обрамлявшие бесстрастное лицо, напоминали пепельную гриву земного царя зверей. За непроницаемым взглядом и густыми бровями сложно разглядеть его аметистовые глаза. Могучее тело смотрелось надёжным и волевым.

– Нужно привести тело в порядок, если хочешь «переболеть», – произнёс он. – Разомнись.

Я стал активно махать руками и ногами, Торос остановился в центре комнаты и продолжил вводить в курс дела: