Как стать иттатером

От растения исходит аромат, отдалённо напоминающий лаванду. Действует успокаивающе.

Анамнез жизни: Растёт только в тени. Любит влажную кислую почву. Встречается у берегов рек и лесах в виде полян, которые прозвали «одеяла».

Результаты некропсии: тела, обнаруженные «под одеялом» флоделии

№67Ро1 (женщина, декстракард возрастом 40-45 лет)

Обнаруженный объект №67Ро1 найден в течение 10 суток после пропажи. №67Ро1 лежал, находясь в вегетативном состоянии, оплетённый флоделией. Зафиксирована мозговая деятельность, спонтанное дыхание и ЧСС 10-20/мин. Несмотря на отсутствие признаков смерти, была подвергнута вскрытию. Органы и ткани без патологических изменений и соответствовали возрасту.

№67Ро2 (мужчина, синистрокард возраст 25-30 лет)

№67Ро2 исчез по данным Азорда около поланно назад. Обнаружен неподалёку от города А… «под одеялом». Несмотря на прошедшее время №67Ро2 сохранился в прекрасном состоянии, словно умер в течение недели. №67Ро1 истощён, со следами пролежней на крестце, пятках и затылочной области. Умер в результате истощения.

№67РН3 (женщина, медиакард по имени П…, возраст 49 лет)

№67РН3 обнаружена под одеялом спустя 7 суток в вегетативном состоянии. Самостоятельно очнулась. Из рассказа №67Ро3: «Помню, как меня приманил к себе мягкий успокаивающий аромат. Я знала про «смерть под одеялом», но было очень любопытно. Прошлась по краю «одеяла» и ощутила сильный покой. Меня ничего не волновало, ни проблемы мужа, ни работа, ни дети. Было так хорошо, так сильно захотелось прилечь. Такие яркие и дивные сны. И вот я проснулась. Сколько часов я проспала?». №67Ро3 категорически отрицала прошедшие 7 суток и попыталась убежать. В связи с опасностью, которую она представляла, устранена.

№67Ро4, №67Ро5 (двое детей, медиакарды возраст 8-9 лет)

Считаются исчезнувшими на протяжении 2 анно. Обнаружены «под одеялом». Тела не разложились и легко опознаются, несмотря на истощение.

Способность: К запаху растения более чувствительны люди, находящиеся в депрессивном состоянии. Пыльца цветков обладает сильным снотворным эффектом. Выделяется при механическом воздействии. Уснувшую жертву плотно оплетают стебли и поддерживают жизнь в вегетативном состоянии до истощения резервов (около 100 суток). В процессе флоделия получает питательные вещества, врастая в жертву. Обнаружено замедление разложения у исследуемых объектов.

Растение может использоваться в качестве хранилища для материала некропсии, а пыльца с целью лечения бессонницы.

Слабость: Солнечный свет.

***

Здесь нет поисковиков и удобных сносок, в блокноте всё хаотично. Листая то в одну, то в другую сторону, мне не удавалось найти информацию о «болезни». Армилла тоже не вариант.

Когда я тихонько вышел из комнаты, узнал небольшой секрет: Триментрий могуче храпит! За столом, читая свою армиллу, сидел Торос, который посмотрел на меня и нахмурился:

– Почему не спишь?

– Доброе утро! Проснулся рано.

– Иди отдыхай.

– Скоро, только схожу по делам.

Торос качнул головой и продолжил чтение.

«Вот от кого я могу всё узнать!» – подумал я.

– Торос, я тут подумал, не хочу быть обузой для вас. Я хочу стать иттатером!

– Хочешь стать иттатером!? Распространённое желание, даже заурядное.

– Я серьёзно! И уже всё решил.

– Настолько, что не отговорить?

– Настолько!

Торос посмотрел на время в армилле, почесал висок.

– Собирайся!

– Куда?

– Ты выйдешь оттуда с таким же желанием, если твоё стремление искреннее.

– Ничего не понял.

– Мало времени. Не успеешь, пока сюда сядет Триментрий, мы не пойдём.

Я понял, что собраться нужно очень быстро. Храп Триментрия прервался, когда надевал накидку. Воду и еду решил не брать, в них ни разу не нуждались.

Когда вернулся в комнату, Триментрий сел на стул и бурчал: «Захотелось ему, понимаете ли». Торос стоял, набросив капюшон на голову.

– Успел? Тогда идём.

– Куда?

– Иди! Иди! – добавил, позёвывая Триментрий. – Узнаешь многое.

Это стало действительно интересно.

На улице ещё властвовала ночная прохлада. Рассвет вот-вот должен начаться на нефритовом небе – из-за горизонта проскользнули первые лучи. Улицы в это время казались пустыми и одинокими. Редкие пропойцы волочились, периодически опираясь на дома и фосфориты. Одни лежали и неприятно хрипели прямо на улице, обмочившись и в рвотных массах. На улице царила хрупкая тишина, мне не хотелось её нарушать очевидной болтовнёй. Только вот куда мы направлялись, хотелось знать.

С начала пути Торос притворялся, что прихрамывает, и опирался на свои деревянные ножны, как на трость. А ведь если не знать, что там меч, можно и поверить в хромоту. Делал он это искусно.

Ноон был прав, рассвет здесь и вправду восхитителен. Сначала коралловые прямые лучи робко притрагиваются к нефритовому небу. На несмелое прикосновение сонные взъерошенные облака заливаются стыдливым рубиновым цветом. Небосвод начинает медленно окрашиваться различными оттенками оранжевого и жёлтого: персиковый, бронзовый, терракотовый, карамельный, ванильный, шафрановый, медовый, соломенный… И вот наконец появляется согревающий ободок. Рассвет достиг своего апогея. Вместе с ним тепло заливает апатичные улицы. Вместе с ним фосфориты наряжаются в лучшие одежды. Вместе с ним ранние трудяги начинают новый рабочий день. Изнеможённые и усталые, они волокутся тяжелее тех, кто всю ночь веселился. В их утомлённых и опущенных взглядах отсутствует интерес ко всему.

Вперемешку с рабочими по Инитии расхаживали азордные. У них тоже не проснулась заинтересованность к этому миру. Громко и часто зевали, что не могли внятно разговаривать друг с другом. Их численность настораживала: синих мантий мелькало больше, чем в беспокойное время суток.

Город постепенно оживился, проснулся. Из труб заводов вместо бессильной белой дымки поднимался интенсивный коричневый дым. Везде всё стучало, шумело, шевелилось, бодрствовало. Торговцы предлагали купить вкуснейшие лепёшки перед работой. Исты проходили возле нас, освещали город и запевали горловую песню. Попрошайки занялись делом, преследовали то одних, то других прохожих своими мольбами.

Мы добрались до края города без слов. Торос приостановился, почесал бороду и о чём-то задумался. Я стал сильно жалеть, что не взял с собой воды.

– Мы пришли?

– Нет.

– А куда мы идём?

– Наведаем «Око злоречья». Мы недалеко, нужно кое-что узнать.

Торос повёл меня в сторону от основной улицы. Подошли мы к строению, которое напомнило деревенский туалет на улице. Возле этой покосившейся постройки сидело двое бродяг, развлекаясь неизвестными мне настольными играми. Как только они нас заметили, быстро свернулись и приподнялись. Вид у них очень недоброжелательный.

Торос подошёл ближе, они беззвучно протянули руки. В обе он насыпал по несколько пекуний.

– Он вас ждёт, – сказал один из них.

Мы зашли внутрь постройки с двойными дверями. Изнутри она представляла собой сбитую из досок сплошную коробку. Оказалось, что это лифт, который плавно стал опускаться под землю. Остановился.

Снаружи отворили ещё двое бродяг и протянули руки. Торос дал каждому из них пекуний.

– Рад вас снова видеть, уважаемый Торос. Чего-нибудь желаете? – интеллигентной интонацией сказал один из них.

– Нет, спасибо. Мы торопимся, – ответил наш лидер и отдал им свою трость-меч.

– Может, чего-то желаете, почтенный Альтер? – поинтересовался бродяга у меня.

Я растерялся.

«Откуда он знает моё имя? Я здесь впервые и представляюсь крайне редко».

Иякулу они вежливо попросили отдать.

– Уважаемые, не стоит волноваться за качество здешней пищи, у нас отменные продукты и талантливые повара.

– Э-э…Воды, пожалуйста, – попросил я.

Бродяга потянул за нить и эхом вдалеке зазвонил колокольчик.

– Воду и угощенья подадут, как только прибудете на место. Пока следуйте за мной.

Мы оказались в пещере, гладко отёсанной, идеальной квадратной формы и выложенной золотистым камнем. Очень чистая. Украшенная разноцветными фосфоритами, а многокрасочные растения придавали пещере мистический вид. От каменного коридора в стороны уходили ответвления, по которым бродили «интеллигентные» бродяги. Некоторые из них подходили и с кивком головы протягивали руку. Торос сразу отсыпал пекунии. Провожающий нас после каждого такого ритуала благодарно кивал.

Последний довёл нас до огромной чёрно-синей металлической двери, украшенной фресками. У неё не было ручки, а возле на постаменте стояли небольшие золотые весы. Торос к ним подошёл и отсыпал пекунии до звонкого щелчка, после которого дверь медленно отворилась.

– Проходите и располагайтесь, хозяин скоро подойдёт.

Комната была роскошная, изнутри украшена янтарём и картинами. Среди них обнаружил и вспомнил работу Ван Гога «Маки», которая у нас считается давно утерянной. В центре покоя стоял тёмный круглый стол. Его окружали два тёмных полукруглых мягких дивана. На весь стол был нарисован чёрный язык, а по середине и вдоль языка недоброжелательный красный глаз. Я приостановился, рассматривая данную гравировку.

– Нравится? – спросил, заходя в комнату, солидный мужчина во фраке с уложенными назад белыми волосами. – Это символ «Ока злоречья».

– Приветствую вас, – склонил голову наш лидер.

– Достопочтенный Торос и новенький среди «иголочек», Альтер. Моё имя Аристо. – Он мне кивнул. – Рад видеть вас воочию.

В комнату зашла молодая симпатичная девушка с подносом, на котором стояли чашки с бибеном и печенье. Я был приятно удивлён её приходу. Она, не обращала на нас внимания, поставила всё на стол и сразу удалилась. Мы с Торосом безмолвно проводили её взглядом.

– Моя новая ассистентка. Славная девушка, но будьте осторожны, она жена одного из моих подчинённых, выкупленная у «пустых». – Мужчина сел на диван и продолжил: – «Дом Пустоты» – опасная организация, но я считаю её малодушной. Кстати, на последних торгах, что вы сорвали, тоже находилась женщина, которую мы собирались выкупить.

– Извиняюсь, не подозревали о ваших планах.

– Заботясь об интересах других организаций, вы бы не заняли свою нишу.

– Благодарю за понимание.

– Вы, я так понимаю, хотите узнать о связи «Крови надгробного камня» и «Дома Пустоты».

Торос кивнул головой.

– Сорвав очередные торги «пустых», вы снизили их авторитет и уважение, как среди организаций, так и среди жителей Диламии. Финансовая составляющая «Дома Пустоты» в упадке, и они не могут позволить себе обратиться к нам за помощью. Очень много средств они вложили в свою масштабную продажу, доходы от которой должны были стать «самыми кассовыми» за всю их историю. Так что они самостоятельно всё расследуют и добывают информацию.

– А как же Три Четверть?

– У «Крови надгробного камня» нет задания найти обидчика. Это совпадение. «Пустые» хотели договориться с ними на кредит, чтобы они устранили врагов. Но «кровавые» не согласились. Только если «Дом пустоты» раздобудет пекунии и доплатит, чтобы «Кровь надгробного камня» сама выяснила и ликвидировала их врагов, вы будете в большой опасности. Пока этого не произошло. Вы вне угрозы, так как «Дом Пустоты» расследует в неправильном направлении. Но, раздобыв пекунии, они сразу направятся ко мне.

– И всё узнают, – задумался Торос.

– Верно, в том числе, где таится «Острая игла».

– Аристо, последний вопрос!

– При всем своём уважении к вам, Торос, никаких неоплачиваемых вопросов. Информация – мой бизнес.

– Справедливо.

– Но у вас есть то, что вы можете обменять на этот вопрос.

– Слушаю.

– Способности Маала, принцип которых вы поняли. – Аристо отпил бибен.

– Сведения о способностях недешёвые, – уточнил Торос.

– Сведения о способностях очень прибыльные. Так что обменяю на два вопроса о местоположении двух объектов.

– Приемлемо. Один сейчас и один в следующий раз.

– В следующий раз. Вы, «иголочки», оптимистичны.

Сказав последнюю фразу, Торос и Аристо замолчали и повернулись ко мне. Я прекратил уминать печенье. Торос кивнул, что значило «можно сказать».

– Суть способности Маала заключается в отражении урона агрессору.

Торос кивнул ещё раз, это было «хватит».

– Отражение урона агрессору. Это многое объясняет, поведение Маала в том числе. Это вы из поединка узнали?

– Ещё обмен?

– Откажусь. Обмены нас не прокормят, со временем сам узнаю.

– Вопрос о местоположении, и мы удалимся.

– Кого или чего вы хотите знать местоположение?

– Моорб!

– Как мне известно, он не покидал свою пещеру.

– Благодарю. С вами приятно иметь дело.

– Взаимно.

Мы не задерживались, и на выходе из комнаты нас ждал сопровождающий. На этот раз никто не останавливал, все просто уважительно кивали. Отдали оружие, пожелали всего наилучшего и отправили наверх.

Только когда мы отдалились на приличное расстояние от обманчивой постройки, я поинтересовался:

– Что такое «Око злоречья»?

– Организация, владеющая актуальной информацией и занимающаяся шпионажем.

– Почему вы всем давали пекунии?

– Так заведено. Место недешёвое, но полезное.

– А если не дать?

– Могут трактовать как неуважение и предоставят ложные сведения.

– Да уж, место оригинальное. Кстати, о Моорбе я читал в блокноте, он же иттатер. Зачем мы к нему идём?

– Многие перед тем, как становиться иттатерами, идут к нему.

– Зачем?

Торос ничего не ответил, просто посмотрел на меня и, прихрамывая, ускорился. Мы приблизились к краю Инитии. После посещения «Ока злоречия» я совсем по-другому стал воспринимать лежащих на улицах бездомных.

– Пункт шестьсот семьдесят пятый, – указал Торос на огромную кучу мусора у края сетки.

– Что это значит?

– Здание под сором построено задолго до основания Рубора. Здесь останавливались путники для отдыха. Когда застраивался Тобор, власти решили потопить здание в мусоре. Сейчас это место используют азордные, заставляя провинившегося из своих находиться в этой вони на страже.

– Торос, а сколько вы здесь?

– Около шести анно.

– Вы появились на Медиакардии только шесть анно назад?

– В Руборе – шесть анно.

– Я в целом спра…

– Тихо!

Торос замер, посмотрел по сторонам и перестал прихрамывать. Жестом указал мне спрятаться возле ближайшего полуразрушенного дома. Сам осторожно направился ко «входу» в мусорную кучу.

Вдруг оттуда выпрыгнул азордный с двумя небольшими топорами. Торос остановился, а страж закричал:

– Ну давайте, шагните в зону смертельной атаки! Мои детки уже соскучились по крови!

Я зарядил иякулу. Лидер сделал пару шагов, а сзади из мусора выпрыгнул ещё один и попытался пырнуть ножом. Наш оказался проворнее и наотмашь ударил его по рёбрам ножнами. Тот отлетел, нырнув и спрятавшись в мусор.

– Торос! Это всё равно тебя не спасёт от моих кровожадных деток!

Случайно выстрелил в азордного во время прицеливания. На мою меткость озадаченным взглядом обратил внимание только Торос. Промах от цели составлял более метра.

Азордный тем временем метнул в лидера один из своих топоров. Тот его отбил предплечьем, и орудие улетело в сторону. Страж не растерялся, выбросил второй с видом, словно это не его и он здесь не причём:

– Ключ от дверей лежит у меня в кармане. Я вас пропущу, а вы никому об этом не расскажете, – совсем другим тоном заговорил азордный.

– Обещаем. Альтер, идём.

Изнутри это был просторный каменный прохладный пустой дом, разделённый пополам огромной железной дверцей. Азордный без пререканий открыл нам и напомнил напоследок никому не рассказывать о произошедшем. В спину пожелал удачи, заперев дверь с другой стороны.

Мы покинули границу города, красная сетка оставалась сзади. Нас никто не преследовал. Торос не прихрамывал и вёл в сторону малахитового леса. По пути я задумался об одном факте. Азордный сильно метнул топор, который лезвием попал прямо в предплечье, на мантии осталась рубленая дыра, но кожа не повреждена. Торос непробиваемый? Может, это его способность? Он так смело бросался в тюрьме на азордных.

– Впереди лес Блоодсу, будь осторожен. Спрячь все открытые участки тела, – прервал лидер мои мысли.

– Кто там обитает?

– Блоодсу.

Логичный и короткий ответ от Тороса, нечего добавить.

Лес заполняли небольшие малахитовые деревья. От тонких изогнутых стволов отходили спиралеобразные переплетающиеся длинные ветви. Стволы казались каменными на ощупь, а ветви, чем дальше от ствола, тем мягче. Вначале таких деревцев было негусто, но потом они между собой переплетались, образуя непроницаемую стену.

Среди растений мы наткнулись на привязанный к ним скелет человека. Затем ещё один и ещё… Их в лесу десятки.

– Исты так расправляются с неугодными, убийство у них под запретом. Прикрываются заботой о местных обитателях. Кормят человечиной, – увидев мой немой вопрос, пояснил Торос.

– Страшное место.

Лидер старался распутывать некоторые ветви, не рубя их. Тропинок, по которым можно двигаться в лесу, проделано много.

– Наши мантии сделаны из этих ветвей. Получается прочная и лёгкая ткань. Ценный ресурс.

За спиной появились звуки неприятного чавканья. В воздухе надо мной извивалось тонкое существо, напоминавшее земную пиявку, только до метра в длину. Тело плотное, мускулистое. Спинка была того же цвета, что и деревья, а брюшко чёрное. По бокам была линия, которая излучала жемчужное свечение. Ртом она беспрерывно что-то жевала. Такой омерзительный звук. Приближаясь ко мне, существо вызывало неприятные чувства.

– Торос, что мне делать?

– Не давать прикрепиться.

– Пошли скорее.

– Не бойся, если не присосётся, она не опасна.

– Она мерзкая!

– Вон ещё одна к нам петляет!

Они перемещались не очень быстро, медленнее нашей ходьбы, но их появлялось всё больше. Каждая противно причмокивала. В результате формировался чавкающий хор.

Мне вспомнились комары, ночной звон которых раньше казался верхом раздражающих звуков. Но я не думал, что буду по этому звону скучать, когда здесь такое.

На спину Торосу одна приземлилась и начала по ней ползти. Мне захотелось выстрелить в неё из Иякулы. Но вместо этого отбросил её веткой. А затем случилось страшнейшее… По моей спине кто-то пополз, прямо между лопаток, и ещё что-то пониже.

– Торос, снимите их скорее! Фу! Они у меня сзади!

– У тебя она закрыта?

– Снимите их! Само ощущение, как они прижимаются и ползают с причмокиванием, ужасно! Фу!

– Хорошо.

Торос сбил их ножнами. Следующая села мне на плечо. Подняв головной конец, пыталась найти место, где можно присосаться. Её я сбил веткой в руке.

– Фу! Давайте ускоримся!

Блоодсу медлительные, но представляли опасность количеством. Они прятались на деревьях, имея такой же зелёный цвет. Некоторые, извиваясь, свисали прямо с веток.

– Блоодсу защищают деревья от других обитателей. Они дают воду и часть питательных веществ.

– Пускай деревьями бы и питались, к нам-то чего лезть.

– Им для роста нужны белки из твоей крови, это ещё не самые крупные особи.

– Фу! Даже представлять не хочу. Идём скорее.

Искривлённые деревья редели, а вместе с ними уменьшалось количество блоодсу. Когда чмокающая беда оказалась позади, случилось самое противное зрелище. На рукав к Торосу села одна особь и пролезла в дырку от топора.

– Торос! Она пробралась! Она заползла! Прямо в дырку! Быстрее снимите!

– Лес уже заканчивается.

– Она присосётся и высосет всю кровь!

– Так и быть.

В этой противной ситуации его интонация звучала так, словно он пытается шутить.

Лидер засунул руку себе в рукав и с такой же интонацией добавил:

– Там никого нет!

– Раздевайтесь, она присосётся!

– Альтер, вот она!

Он взял её извивающееся тело в руки. Меня чуть не вырвало.

– Выбросьте! Меня тошнит!

– Хорошо, – уже не шуткой сказал Торос. – Не думал, что тебе так мерзко. Декстракарды приучены не обижать и уважать всех, кого можно съесть.

– Только не говорите…

– Ты уже ел, Триментрий их мясо великолепно готовит.

Я ускорил шаг, чтобы не слышать чавкающие звуки.

Когда мы наконец-то выбрались из этого причмокивающего ада, я не переставал оборачиваться.

– Они не могут покинуть лес днём. Быстро сохнут, не волнуйся.

– А ночью?

– На приличное расстояние.

– И до города могут добраться?

– Могут, но не делают этого. Любят свежий воздух, которого в Руборе нет.

«Хвала мусору и загрязняющим заводам!» – подумал я.

Лес сменили алые острые скалы, которые с продвижением делались всё выше. Многие из них напоминали шипы, торчащие из недр. Одни высокие и ровные, другие врезались друг в друга. Путь перекрывало множество сломанных, через которые приходилось перелезать.

За алыми возвышалась гребень-скала, удерживающая пустыню. С приближением становилась похожей на ровную, высокую не покоряемую стену, за которой мечтает спрятаться любой замок.

Среди красных шипов встречались глубокие, бездонные трещины. Одна из них огромная, почти ровной круглой формы с уходящим вглубь чёрным дном. Неподдельный страх появлялся, когда приближаешься к краю и смотришь в бездну. Особенно эту боязнь усиливали внезапные порывы ветра. Возле края стоял большой глиняный указатель с надписью «В темноте найди ответы!».

– Только не говорите, что нам нужно туда прыгать. – Очень осторожно посматривая в дыру, бросил туда камень. Удара о дно так и не дождался. – Так глубоко.

– Почему эта мысль возникает?

– Прыжок веры и всякое такое. Решившись на какой-то роковой шаг, получаешь бесценное вознаграждение. В фильмах и книгах всегда так. Это из наших прошлых жизней.

– Так вот, как синистрокарды попадаются.

– В смысле?

– Когда некоторые азордные узнали о возможном местоположении Моорба и попытались найти, он установил этот указатель. Я прокомментирован как «бестолковая идея». Долго настраиваясь, многие туда прыгали, другие медленно спускались. Непонятно зачем…

«А ведь и у меня проскочила мысль прыгнуть».

Я бросил ещё один камень и также не услышал заветного стука.

Неровная трещина за огромной ямой была нашей целью. Чтобы спуститься, среди камней была запрятана верёвка, при помощи которой мы и оказались на дне извилистой пещеры. Торос взял два камня и несколько раз постучал ими друг о друга. В ответ на стенах зажглись стеклянные ёмкости для фосфорит. Но в этих колбах растения отсутствовали, и свет казался более ярким.

Чем глубже мы продвигались, тем усиливался неприятный запах.

– Чем это так воняет? – не удержался я.

– Прояви уважение, это Моорб.

Пещера заканчивалась расширением, в котором находилось небольшое круглое подземное горячее озеро. В нём плавала плотная куча, состоящая из какой-то вонючей ткани и бинтов. На берегу стояло много различной еды в корзинах и зажжённые благовония.

– Торос! – донеслось хрипучим голосом из этой груды и эхом умножилось по пещере.

Она зашевелилась, подняв зловонные пузыри, от которых у меня пошли слёзы и чуть не вырвало.

– Моорб! Старый друг! Я предполагал, ты покинул свою обитель.

– Нет! Никуда не хочу! Здесь всё идеально! Царство тишины и покоя.

– Раньше ты не выносил тишину.

– Раньше у меня было тело и внимание женщин.

– Как ты себя чувствуешь?

– Как гниющая куча мусора, на которую все испражняются.

– Всё по-прежнему…

– Кто это с тобой, Торос? Он же совсем юн для этого места.

– Это – Альтер.

– Новая «иголочка»? Предыдущая мне больше понравилась. Как там её звали? Авал? Нет. Авия. Точно, Авия! Как она, жива ещё?

– Жива и многообещающий иттатер. Пытается открыть третий уровень способности.

– Это хорошо. – Груда подплыла в мою сторону. – Новая «иголочка» Альтер, сейчас посмотрим… Хмм…. Ты не только юн возрастом, но и совсем недавно здесь. Хотя успел даже в тюрьме побывать. Вы что, недавно были в «Оке злоречья»? Какие-то проблемы, Торос?

«Как тут все и про всех узнают? Вот откуда он мог узнать про тюрьму и «Око злоречья»? В блокноте расписаны болезни в его способностях…» – подумал я.

– Стычка с «Домом Пустоты».

– А-а-а-а, «пустые». Бывший их предводитель был с честью. Нынешняя свора – заносчивые сцыкуны.

– Согласен.

– Раз привёл ко мне Альтера, он хочет присоединиться к нам, иттатерам. Ну что ж, приятно, что уважил, и я до сих пор посвящаю твою молодёжь. Альтер, ты готов?

– К чему? – Почему-то моя рука потянулась к Иякуле.

– К рассказу… Кто мы такие и как появились.

– Да, наверное.

– Не слышу! Готов, юнец?

– Да!!!

Даже сложно припомнить, как давно мы здесь. Я появился ещё очень юным. Тогда патрулей в пустыне не существовало. В песках исшаривали ловцы, хватали беспамятных адвенов и запирали их в клетки. В те времена это был самый выгодный бизнес. Как же страшно было вначале … Ни мамы, ни папы. За плач и крики избивали палками.