Над публицистической книгой «О, спорт! Воспоминания из первых уст» трудился два года. В книге автор и герои спорта, а также работники физической культуры вспомнили и поведали читателям о становлении и развитии спорта в городе и районе с самых истоков по настоящее время. Книга очень красочная, с сотнями фотографий и воспоминаний. Перечислены все мастера спорта СССР и России за 40 лет существования города Нерюнгри. Книга издана австрийским издательством «Онебок» в городе Москве. 14 февраля 2017 года была презентована читателям на городском физкультурном активе.

Принимает участие в международных конкурсах имени А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, премии «Первый трубадур». Издается в сборниках ИСП, а также книгах издательского дома Бурдина, в изданиях «Бессмертный полк», «Литературная Евразия» и других.

В 2019 году Интернациональным Союзом писателей награжден медалью «65 лет со дня основания организации» (удостоверение № 1), благодарностью «За творческую инициативу».

Детдомовцы блокадных лет

Глава перваяНева уносит свои водыВ невидаль северных морей,Забыты страшные невзгодыТех дней кровавых и ночей.Все меньше на земле живущихСвидетелей блокадных лет,Тяжелый крест судьбы несущих,Омытый кровью своей крест.Досталось им по полной схеме,Кто был в блокадном том кольце,Следы жестокой, страшной смертиУ них остались на лице.Налеты дерзкие, бомбежкиНикто не мог предугадать,Так привыкали понемножку,Не знали, что откуда ждать.Дорога их вела в подвалыПо десять, двадцать раз подряд,И многие там оставались,Не выходя уже назад.Глоток воды с краюхой хлебаНа ужин, завтрак и обед,Над головой не видя неба,Лишь тусклый, полумрачный свет.Их много в том подвале было,До сотни маленьких детей,А наверху снаряды выли,Неся все больше им смертей.Детдомовцев везли к вокзалу,Но вдруг начался артобстрел,Со страху дети разбежались,И то не все, а кто успел.А многие лежать осталисьВ кровавых лужах на земле,Одни ползти еще пытались,Другие корчились во мгле.Прямой наводкой дальнобойныхФашист прицельно бил в квадрат,Земля стонала, было больно,Уничтожалось все подряд.Взлетали в воздух лишь останкиВсе, разрывая на куски,Из ног водителя портянки,Сапог, разорванный в клочки.Но вдруг, внезапно все утихло.Квадрат накрыла тишина,И только стоны и плач тихийНапоминали, что война.Предстала жуткая картина:Десятки мертвых детских телРазбросаны вокруг машины,А кто и дальше улетел.И вдруг, из кучи выползая,Девчушка лет пяти-шести,Ручонкой глазки протирая,Пытаясь тщетно подвестись,Другой ручонкой куклу ищет,Ведь точно помнит, что была,Не понимая то, что вышло,Что чудом выползла сама.А рядом мальчик плачет, стонет —Осколком ранило в живот,Водички попить просит,Хотя бы маленький глоток.И девочка, собрав все силы,К мальчишке быстро подползла,Слезой платочек свой смочила,К губам мальчишки поднесла.Затем сняла из платья пояс,Из блузочки сорвав клочок,Перевязала рану вскоре,Остановив крови поток.Затем расплакались, по-детскиНе вытирая мокрых слез,Мальчишка Костя и с ним СветкаРасплакались тогда всерьез.Их подобрали санитары,Отправив быстро в лазарет,Спасли из многих эту пару —Детдомовцев блокадных лет.Глава втораяДавно отгремели раскаты орудийТех страшных событий из слова «война».Пусть память народная страсти остудит,Которые нам породила она.В явлениях жизни бывает начало,А раз есть начало, будет конец.Хочется очень, чтоб жизнь не кончалась,Чтоб был в ней достойный венец.Но в жизни, увы, не бывает все гладко,Она из нюансов сплошных состоит:То взлет до небес до слипания сладкий,А то неожиданно в прорву летит.И так, чередуя взлеты с падением,Судьба нас, как щепки, по свету несет,Кому с наслажденьем, кому с огорченьем —Всем по заслугам, увы, раздает.И наших героев, Костю и Светку,Судьба не щадила, терзала не раз.С давних времен, из далекого детстваНа прочность сверяла тогда и сейчас.Залечены раны, войной нанесенные,Хотя на погоду так часто зудят,И шрамы на теле их душ обожженныеНапомнить не раз о войне норовят.Но что им с памятью делать, скажите?Она ведь не хочет те дни забывать,Как под бомбежкой и вой «мессершмиттов»Им приходилось тогда умирать.Помнит все Костя, конечно, все помнит,Как Светка платочек к губам поднесла.Сама тоже ранена, жалобно стонет,Слезой своей щеку ему обожгла.Разве возможно забыть, как от болиНеоднократно сознанье терялИ как санитаров слезно молил?«Не оставляйте меня», – повторял.И Светка запомнила самую малость,Как выползала из кучи сама,Как куклу дрожащей ручонкой искалаИ к Косте по трупам тогда подползла.Еще она помнит, как санитарыВ машину забрали их с красным крестом,Как ей укол делал дяденька старыйИ как вновь очнулась, но только потом.Их положили рядом в палате,Две коечки рядышком возле окна.Запомнили девушку в белом халате,Как чаем горячим поила она.Быстро ребята от ран поправлялисьПод наблюденьем врачей и сестер.Что же их дальше в пути ожидало,Какие объятья им мир распростер?..Глава третьяПоезд несется под всеми парамиТуда, где войны нет, на Дальний Восток.Дым коромыслом взлетает с гудками,Все ближе и ближе Владивосток.«Война» – это страшное, жуткое слово,Это боль, это ужас, это хуже, чем смерч,Это реки людской, человеческой крови,Это жизни конец, это страшная смерть.Мы знаем только с рассказов и книгИ видим всего лишь скупые фрагментыВойны под названьем «Блицкриг»Из хроник военных и киноленты.Спросите у ветерана войны,Тех давних кровавых боев,У цвета волос и его седины —Ответ очевиден и ясен без слов.Он вспомнит под слезы горящую землю,Давно позабытую ран его боль,Снаряды, ревущие под Ельней,Роя осколков несущихся вой.Другой вам расскажет, как бралиШтурмом берлинский РейхстагИ как два бойца на нем водружалиКрасный победный наш флаг.А третий лишь горестно вспомнит,Как в Волге кипела, бурлила вода,Как плачет земля и как стонет,Когда ее так, как в те годы тогда.Как мерзко звучит это слово,Пришедшее к нам из веков.«Война» – это страшное слово,Не дай Бог вернуться ей вновь.Но войны, увы, к сожаленью, бывают,Нет-нет и горит под ногами земля,Горят города, и деревни пылают,И слезы, и боль, и ради чего это, для?А поезд несется все дальше и дальше —Подальше от страшной, жестокой войны,Туда, где не слышно обмана и фальши,Где крики от боли все реже слышны.Едут в том поезде Костя и Светка —Детдомовцы страшных тех лет.Увозят калек, стариков, малолетокВ эвакуацию, в не ближний свет…Глава четвертаяСтранная вещь воспоминания:Нет-нет и подвластны мы им,Проносятся вихрем из подсознания,Нас возвращая к истокам своим.Забытые строчки из памятиВнезапно нахлынувших чувствГде к огорчению, где-то и к радостиНевидимой нитью кружево ткут.Казалось бы, что вспоминать уж былое:Что было, то было, его уже нет.К чему тогда сердце порою так ноетУ наших героев блокадных тех лет?Будто бы снова желают напомнитьГул канонады далеких тех дней,Разрывы снарядов и раненых стоны,Тысячи новых безвинных смертей.Немало придется вспомнить забытыхПролитых слез и бессонных ночей,Голодных, холодных и полураздетых,Взглядов, молящих из впалых очей.Детская память не то, что у взрослых,Свойство имеет не раз воскресатьО полузабытых деяниях прошлых,То появляться, а то исчезать.Какое бы ни было трудное детство,Оно непременно в нас вечно живет,Рядом с прекрасным живет по соседству,В него окунуться так часто зовет.И вот вспоминают наши герои,Казалось, забытое детство свое.Видно, и вправду мир так устроен,Чтоб ворошить житие-бытие.Светке и Косте есть тоже что вспомнить,Хотя пролетело уж множество лет.Позарастали тропинки исхоженные,А память не может избавиться, нет.В их жизни тоже бывало прекрасное,Чего уж напрасно пред Богом грешить.Бывало, светило им солнышко ясноеТак, что хотелось от этого жить.К примеру, когда они ехали в поездеИ там подружились с другими детьмиС другого такого же детского дома,Такими сиротами, как и они.Сколько детишек-сирот в одночасьеОставила в разных селеньях война,Скольких лишила детского счастья,Будь проклята в корне она!В этом же поезде, в том же вагоне,Везли с Украины таких же сирот,С шахтерского города – из Краснодона,Короче, с Донбасса, из южных широт.Быстро ребята в пути подружились,Что-то родное в их жизни было,Так же детдом их дотла разбомбили,Таким же их ветром в вагон занесло.И вот вчетвером они с Витей и Галей —Так звали их новых шахтерских друзей —За чаем горячим свой путь короталиИ в дружбе клялись быть своей.Не знали они тогда, даже не ведали,Что вскоре разлука им предстоит,А через много лет вновь они встретятсяИ доиграют свой старый гамбит.Вернись…Я Музу обидел свою невзначай,Она отвернулась и губы надула,Не хочет в упор меня замечать,В который уж день совершает прогулы.Я нежно шепчу ей: «Не дуйся, вернись,Поэму с тобою нам нужно окончить,Ведь ты вдохновляла героев моих,Они заждались и ждут тебя очень.Им дальше хотелось бы жить на страницах,Из детского возраста выйти скорей,Возможно, по-взрослому нежно влюбиться,Читателей радовать жизнью своей.Сама мне на ушко нежно шепталаТочку не ставить, еще не конец.У Кости и Светки есть только начало,Их нужно когда-то свести под венец.Кто нашу поэму читал или слушал,Тот знает, о чем и о ком идет речь.И вы прочитайте, будет не скучно,Хотим мы читателей предостеречь.Придумать судьбу нужно вместе героям —Детдомовцам страшных блокадных тех лет,В путь проводить их по жизни достойно,Найти на вопросы достойный ответ.Оставить их жить в современной эпохе,Пройдя сквозь ненастье, дожди и огонь,Все рассказать без хвалы и подвоха —Вот что мне хочется вместе с тобой.Вернись, моя Муза, к тебе обращаюсь,Поверь, не осилить мне все одному.А хочешь, с тобой навсегда обвенчаюсь,Тебя, дорогая, я жду и приму».И Муза вернулась. Спасибо, родная!Я верил и ждал, что не бросишь меня.Теперь уж мы точно поэму сверстаем,Образы наших героев храня.Глава пятаяНу а пока их тогда разлучили —Витю и Галю опять в детский дом,В машину на станции пересадили,А наши блокадники снова вдвоем.Поезд несется все дальше и дальше.Нет здесь войны, стоит тишина.Не знали ребята до этого раньше,Какая огромная наша страна.Сколько озер и рек пересохшихОсталось у них за окном позади,Сколько селений больших и не оченьЖдет их еще и еще впереди.А вскоре и наших героев ссадили.Светку забрали сестрой в медсанбат,Костю – в военно-морское училище,Теперь он военно-морской курсант.Мальчишку одели в военную форму.Кстати, он с детства о ней так мечтал:Стать офицером, продолжить дорогу,Которую папа его начинал.В первых боях он убит был на фронте,Под Ленинградом геройски погиб.Жена получила тогда похоронку,Осталась с мальчишкой одна за двоих.А вскоре и маму случайным осколком —Прямо у дома, в ихнем дворе…Так оказался Костя в детдоме,Теперь вот курсант он. Подъем на заре.Вместе с другими такими ребятамиЗубрит он основы военного дела,Нелегкую службу делят по-братски,Учатся ловкости, силе и смелости.Светка, в то время учась в медучилище,Втайне мечтала стать медсестрой.Желание было дальше учиться,А после работать военным врачом.Дети взрослели, о многом мечтали,Классно учились, у всех на виду.Кроме учебы, книги читали,Помнили страшную свою беду.«Как же там Светка?» – мучился Костя,Надеялся встретить, ее разыскать.И вдруг, неожиданно пришла ему почта —Вынужден Костя был танцевать.Светка сама нашла его адресИ написала ему обо всем.И было б неплохо встретиться сразу —Ей есть что сказать ему, только всерьез.И вот на перроне Костя встречаетПодружку тех детских военных лет,Бежит ей навстречу, в объятья хватает —От радости слезы, и в руки букет.Три года прошло, как когда-то расстались,Он лейтенант теперь ВМС.С медицинской сестрой обнимался,Сквозь слезы душил их радостный смех.Долго смотрели в глаза, любовались,Затем одно слово, всего лишь одно.«Люблю», – они вместе друг другу сказалиИ, за руки взявшись, сходили в кино.А дальше военная служба морская,И Светка тоже вместе, при нем.Судьба благосклонна была, будто в рае,Служила с ним вместе военным врачом.В первый же отпуск они поженились,Любили друг друга – водой не разлей.Им дали путевку на Юг порезвиться,Кажется, в Ялту цветущих аллей.

2006 г.

Я поднимаю тост за павших

Когда душа скорбит и плачет,А сердце в прошлое зовет,Я поднимаю тост за павших,За сорок первый грозный год.За тех, кто первым на границеВступил с врагом в смертельный бой,Пространством себя ограничив,Отчизну заслонил собой.За тех солдат и офицеров,Кто жизни своей не щадил,Для остальных своим примеромВ неравный бой с врагом вступил.Кто до конца и без приказаНа мушке тень врага держал,Затем в упор штыком, прикладомБил в рукопашной наповал.Они, пожалуй, все же знали,Что все на смерть обречены,Подмогу из Москвы не ждали,Из центра. Из своей страны.Им накануне сообщали,Что, дескать, не бывать войне,И громогласно обещали,Что некому напасть извне.А немец пер сплошной лавиной,Сметая все в пути подряд,В небе люфтваффе эскадрильи,И танки шли за рядом ряд.За ними шли мотоциклисты,Шли строем, будто на парад,От крепости совсем уж близкоИз пулеметов бьют, строчат.Что можно противопоставить,Когда застали всех врасплох?Не ждали немцев на заставе,Никто не ждал такой подвох.Но тем не менее случилось:Шла настоящая война,Все вдруг преобразилось,Застлала землю пелена.Из тысяч залпов орудийныхПрямой наводкой немец бил,И с воздуха везде бомбили,Так начиная свой блицкриг.Земля стонала, было больно,Уничтожалось все вокруг,То замолкало ненадолго,То повторялось снова вдруг.А ведь вчера еще буялаЦветеньем радостным земля,Людей своих вознаграждала,Дарила радость, их любя.Выпускники всю ночь гуляли,Резвились, пели у костра,Не зная, что их ожидалоНа их родной земле с утра.В казармах тоже, между прочим,Солдатам ночью снились сны:Кому любимых снились очи,Кому-то запахи весны.Весны, в которой повстречались,Впервые за руки взялись,Пока еще не обвенчались,Любить навечно поклялись.Ничто нигде не предвещало,Что утром нужно вступать в бой,И офицерам предстоялоВести заставу за собой.За каждый метр биться надо,А может, даже и за пядь,И если надо, значит, надоИм всем в земле лежать.И впрочем, так оно случилось:В первом бою все полегли,Против напора такой силыСопротивляться не смогли.Лишь горсточка бойцов осталась,И с ними старший политрук.Геройски до конца сражались,Кто без ноги, а кто без рук.Я поднимаю тост за павших,За первых павших в том бою,Бесстрашно жизнь свою отдавшихЗа Родину, за Мать свою.

7–8 мая 2018 г.

Анна Подгорная

Родилась в Днепропетровске, Украина, 02.01.1981 в интеллигентной семье программиста Подгорной-Банцаревич Е. В. и военнослужащего Подгорного А. В. Дед, бабушка (по материнской линии), мама и папа работали на советский космос.

Любовью к поэзии обязана бабушке – Банцаревич-Коваленко Е. А., которая каждый вечер перед сном читала ей, маленькой, классическую литературу, и ее дорогим учителям.

Целеустремленность в ней развил дедушка – Банцаре-вич В. Г. – талантливый советский ученый в области ракетостроения.

Мама много учила ее, считала это важной частью жизни, за что Анна очень благодарна ей.

Училась:

– СШ № 34, ЮМЗ;

– Днепропетровский транспортно-экономический техникум (техник-организатор ж/д перевозок для предприятий полного металлургического цикла);

– Центр переподготовки кадров при Днепропетровской металлургической академии (факультет «Финансы и кредит»);

– михлала Нацрат Иллита, Израиль (курс «Бухгалтерия»).

В 2004 г. иммигрировала в Израиль, где и проживает сейчас в г. Назарете Иллит, или Ноф-ха-Галиль.

Жила в г. Москве и работала бухгалтером в ТЦ «ЭЛИЗЭ».

Сегодня инвалид, частично работает бухгалтером, основное время отдает своей семье.

Номинации, конкурсы и награды:

– 2005 г. Номинация «Поэт-2005» от Российского союза писателей;

– 2013 г. Номинация «Поэт-2013» от Российского союза писателей;

– 2018 г. Номинация «Поэт-2018» от Российского союза писателей;

– 2019 г.:

1. «Антология русской поэзии – 2019», награждена медалью им. А. П. Чехова к 160-летию РСП.

2. Номинация «Поэт-2019», награждена медалью им. Анны Ахматовой, РСП.

3. Номинация «Лирика-2019», РСП.

4. Номинация «Георгиевская лента 2019–2020», награда – медаль им. св. Георгия, РСП.

В 2020 г. в Европе на 8 иностранных языках вышла книга «До… и после…». В скором времени она выйдет на русском языке, выпущенная издательствами «ЛитРес» и YAM Publishing.

Любящая дочь, жена русского байкера и мама чудесного мальчика.

Мечтает издать лучшее из ее стихов – поэму «Чингисхан», дописать роман, быть достойной семьи и построить дом с садом. Счастливо жить в мире, где повсюду мир! Анна – пацифист.

Благодарит Бога за жизнь, страну, в которой живет, семью, возможность любить и быть любимой и выражаться стихами.

Чингисхан

Боишься – не начинай, а начал – иди вперед и ничего не бойся…

Закон степей. ЧингисханПрологГде равнина поросла травою,Где ветра бушуют. Чжунсиа н…Величаво шел своей ордоюПолководец смелый – Чингисхан.Доблестью покрытые седины…Столько битв он выиграл уже…Ехал утром чудною долинойНа своем последнем вираже.Ехал молча, лишь седло скрипело…Думал о победах о былых,О жене, о сыне… Ныло телоОт пути, от ран от боевых.Ковылем дорога расстилалась,Птицею кричала: «Снова в путь!»Чингисхан ей отвечал устало:«Может быть… мне нужно отдохнуть».И орда притихла, понимая:Полководец ранен глубоко.В душах выли, словно волчья стая…Отдавать победы нелегко.Он на землю спешился. ТихонькоУ скалы присел и замолчал…Ветер волосы трепал легонько.Чингисхан былое вспоминал.I. ДетствоГде Делюк-Болдон лежит веками,Где шумит поток реки Онон,Есугей-баг-тур там мудро правилСо своей женою Оэлун.В год забытый у семьи той славнойПервенец родился. Молний вспышкиОсветили небо в этот час!В честь плененного вождя был названТэмуджин-Уге. Татарский. Слышишь!Протрубили трубы! Вести глас.По предместью разнеслось молвою:Тэмуджин тот будет властелинМира целого. Со сгустком кровиОн в руке родился. Господин.Рос живым. Коней любил и волю.Лук освоил. В цель стрелял стократ.В девять лет Бог наградил женоюБортэ, что из рода унгерат.Есугей-баг-тур его оставилС ней, его женою, подрастатьИ домой уехал без простоя.Есть дела: враги, семья и рать.У татар на станище осталсяНочевать. В недобрый, видно, час!Был отравлен, но не знал и мчалсяК Оэлун в родной улус, смеясь.По приезде началась горячка.Бредил и горел три долгих дня…Сына звал в бреду. Так много значилДля него он. Тихо у огняОэлун сидела, плакала всенощноИ Тенгри молила: «ОтведиДолю горькую – вдовой остаться!Мужа к жизни моего верни!»Зажигала свечи для УмаяИ просила о его судьбе…Тщетно все. Агония. У краяМуж, и Эрлик на коне.Руки к Небу вскинула от горя!Слезы залили ее лицо!«Бог! Как пережить такое?!Сын! Зови скорей жрецов!!!»Собралась. «Негоже нынче плакать.Впереди еще есть жизнь скорбеть…Муж уйдет достойно! Люди! СтягиОпустить!!!» Хотелось умереть.Горе – необъятная волна —Захлестнуло. Где же взять ей сил?!Тризна. Яс баригч. Костер для хана…Выполнила все, как муж просил.После горькой смерти ЕсугеяБросили приверженцы двух вдов.Шестеро детей в степи говели…Степь хранила их, то был их кров.Рыбу ели и коренья впроголодь,Жили бедно, не в пример шатрам,Но держался гордо и несломленноТэмуджин… Отца он вспоминал.Всю его науку, жесты, взгляды,Все умение собой владетьПеренял. Он часа ждал расплаты.До него лишь надо повзрослеть!Между тем стерег вождь тайгиутовТэмуджина зорко все те дни…По пятам лазутчики таргутайвыСтан его все годы стерегли.День пришел: поймали Тэмуджина!К Таргутай-Кирилтуху велиСвязанным, в колодках, к господинуЗдешних мест, но воли не смели.Посмотрел он гордо из-под брови,Улыбнувшись криво, и сказал:«Раздавлю тебя! Мне жить на воле!»Плюнул под ноги и замолчал.Стерегли всем станом Тэмуджина,Как зеницу ока берегли!Все же ускользнул он, невзираяНа дозорных зорких… Не смоглиНадломить дух Демигун-Хингея!В озере скрывался эти дни.В тине, средь кувшинок (вот идея!).Стражи созерцали две ноздри.Лишь батрак из племени Сорган-ШираТэмуджина видел, но смолчал.Сколько раз прошел он молча мимо,С тайгуитами его искал.Все устали. Началось ночевье.Спать пора. Все выбились из сил.Тэмуджин к сулдусам в их кочевьеДобежал и помощи просил.Сорган-Шир в испуге выдать хочет!Ведь его в колодки заточат.Сыновья вступились что есть мочи,На телеге спрятав. ПалачамНе достался Демигун той ночью!Сорган-Шир в путь бегло проводил,Дав коня, сказал: «Мчи что есть мочи!»Сын его стал лучший побратим.Чилаун тропой своею вернойВывел от врагов в тот добрый час.Мчался вихрем Тэмуджин. Из бездныТенгри вывел, спас на этот раз!День и ночь искал свое становье.Всех нашел! На радости обнялИ молитву Небу по-сыновьиОн вознес, что был спасен он сам.Мать счастливая к груди прижала!Возмужал уже ее сынок!А ведь ростом был с отца кинжал он.Как так вырос?! Тенгри-хан сберег!Тэмуджин, слезу смахнув украдкой,С Оэлун в степи ночной стоял.«Первым на земле я стану в схватке!..» —Клятву Небесам в ту ночь он дал.II. ЮностьВзяв семью, сменил свое кочевье.Хоть враги искали – не нашли!С андою Джамухой увлеченьеБыло воевать в степной пыли.Ловко управляться в битве бранной,С волей в гривах на конях скакать…Вырос Тэмуджин отцу на славуВоином, чтоб стан свой охранять!«Возмужал! Его пора насталаВ юрту привести свою жену! —Оэлун Тенгри в ночи шепталаМатери молитву. – Я умру,Сын с семьей в степи остаться должен.Ярко освети ему Ты путь!..»Поутру гонца шлет к ходжину.Он помчался, лишь заря чуть-чутьСтепь своим багрянцем расцветила.Птица пела звонко в этот час…«Быть добру! – так Оэлун отметила. —Тэмуджин!» – ее донесся глас.Сын дозором охранял владения,Лишь к утру сменился. Лег поспать.Анда-друг Джамуха повелениеМатери принес. Нет сил ей ждать!Полог юрты поднял материнской:«Мама! Ты звала, и я пришел!»На ковре с пиалою кумысаОэлун в то утро он нашел.«Здравствуй, сын! – сказала, встрепенувшись.Обняла! – Как вырос ты, сынок! —Мощного плеча рукой коснувшись,Сына усадила подле ног. —В нашем крае повелось извечно,Что семья важнее всех наград,Пастбищ, юрт… Все в мире скоротечно…Род лишь вечен! Вырастить внучатЯ мечтаю. Возмужал ты быстро!Мало места в юрте от тебя!Поезжай скорее в степь ты чистую!Там невеста ждет тебя любя.При рождении твоем пророчили:«Будет он великий властелин!»Мне же уходить, я знаю точно.Не хочу, чтоб был в степи один!Рос ты с Бортэ. Выбрали ее мыМного лет назад – отец и я.Поезжай ты легкою дорогой!Ждет тебя любимая твоя!»Тэмуджин лукаво усмехнулся:«Полно, мама! Жизни ты полна!Я тебе, конечно, повинуюсь.Будет у меня теперь жена!»Сватов слали с подношеньем щедрым.Соблюли традиции степей…Мать сказала: «Первая победа —Мужем стать любимой для своей!»Тэмуджин сыскал благословениеДля себя и Бортэ с двух сторон.Сшит наряд невесте, угощениеВ станах варят… Соблюден закон:Поклонился на пороге юртыТестю в ноги за свою жену.Принят был с друзей веселых гуртомТэмуджин. «К себе я заберуБортэ. Ведь жена моя отныне!И для вас всегда я буду сын!С вами нам семьею быть. Лишь стынетКровь, что без отца. ОдинЯ пришел…» Тесть глянул лишь с прищуромИ стрелу на счастье дал ему:«С дочерью неситесь вы аллюромПо степи! Так быть же по сему!»Суйх подруги на Бортэ надели,Волосы в прическу заплели.У костра всю ночь ей песни пели,Провожали в жены до зари.Утром Тэмуджин с друзьями бодроПеред юртой тестя вновь предстал.Мать невесты прошептала: «Бортэ,Угощение подай гостям».Слева жениха родня сияла,Справ место для Бортэ родни…Ланью гордою прошла, айрагомОбнесла гостей. Две стороныПодивились стану и манерам:«Вот ведь пара выросла ему!Как луна красива! Ненадменна.Солнцем озарила поутруЮрту!» Выпили айрагаЗа нее, за Тэмуджина всласть!Тесть, кумыс налив для оберега:«Бортэ! Поменялась ныне власть!С мужем жить теперь тебе довеку!Быть покорной, верною женой!Что, скажите, надо человеку?!Род продлить свой и души покой!»Тэмуджин задумался и молвил:«Это важно, верю я тебе!И еще завоевать подобныхНапророчили жрецы мне по судьбе!»Гул притих, и гости обомлели.Обмерла невестина родня.Вдруг за юртой птицы прозвенели,Правду слов тех по степи неся…Бортэ с восхищением взглянула!Жар огня горел в ее глазах:«Будет так!» Лишь тяжко мать вздохнулаБортэ. Вздрогнула! Ее обуял страх!Вышли все из юрты между делом,Лишь друзья и Тэмуджин с женойТам остались. «Так красива телом, —думал Тэмуджин. – Чтоб и душойТы была всегда такой прекрасной!Брошу мир однажды я к ногам!Будешь жить со мною в юрте красной!Никому тебя я не отдам!»Трижды объезжали юрту рысью.Так Бортэ прощалась с домом тем.Ветер травы обнимал, и чистымНебо было. Солнце всемС голубых небес в тот день светило.Радовалась степь. Ковыль шептал…Гордой статью Бортэ ослепилаВсех. Муж страстью воспылал!Долго ли ехали к становью Тэмуджина…Вдруг гонец мчит по степи встречать!В играх соревнуется дружина,Молодость и пыл ей не унять!К вечеру добрались. Стан родимый!Бортэ отвели опочивать…Женщины готовятся: смотрины!Любопытно: кто она?! И матьОэлун невестку обнимает.«Статью лань! Взор кроткий у нее».В юрту в стороне сопровождаетПодготовить к ночи… «Вот моеУкрашение! Подарок мужа!Птица Ханга-руди! Ну и взор!Будь счастливой и в жару и в стужу!Береги семьи своей костер!»Тэмуджин костер разводит в юрте:«Тенгри! Дай же милости своей:Пусть табун растет и не убудет.Дай мне сильным духом сыновей!»Бортэ чай свой первый в новом домеС трепетом творила на глазахУ любимого, друзей… СвекровиПодает и капли впопыхахСмахивает. Так разволновалась!Муж ее, приободрив, обнял.В сердце и любовь, и страсть, и жалость…В мыслях: «Тенгри! Ты ее мне дал!»Пир идет! Невеста за пологом,Как велит традиция степи.Веселятся гости, други… ДолгоВеселились. В ночь они ушли.Сдернул полог одержимый страстьюТэмуджин и около женыСел: «Сегодня ночь для счастья!Вдохновляй же мужа для войны!»Бортэ бровью повела игриво,Хонга-руди вынула из кос…Спал халат к ногам… Улыбка кривоЗаиграла в черноте волос…Любовался Тэмуджин секунду,Сгреб в охапку! Так ее хотел!Гладил, целовал… «Любимым буду!» —Думая, женою овладел.Опьянен был шелком ее тела,Стройностью, изгибом ее бедер…Ночью тетивой Бортэ звенела!Их тела сплелись в огне сегодня!Молодость, звенящая в порывеСтрасти! Миг любви прекрасен!Стан был оглушен звериным рыком:«Тенгри! Сына дай!!!» Любил он страстно!Ночь промчалась их в любви утехах.Пыла жар их до утра не спал…«Отпусти меня! Я должен ехать!Я вернусь к звезде!.. – жене сказал. —Я беру с собой соболью шубу.О приданом, Бортэ, не жалей!К Тоорилу еду! Андой буду!Мне подарок нужен! Для степейВоинский союз, как прежде, важен!Заручусь поддержкою его.Первым мне быть суждено однажды.Мудрость – сила! Богом то дано!»

(Продолжение следует…)

<1 2 3 4 >

На страницу:

Перейти

2 из 4