Э.С.К.О.Р.Т.

Глава 1

Двенадцатый округ

– Давай, – шепнул Келл, подставляя руки. Бегло осмотрев тихую ночную улочку, я ухватилась за плечи напарника и, оттолкнувшись от него, подпрыгнула вверх. Вцепилась пальцами в металлические прутья забора и начала подтягиваться. А затем прыгнула за ограду и быстро поднялась.

– У тебя двадцать минут, – напомнил Келл и посмотрел на часы. – Пошла!

Коротко кивнув, я как можно тише побежала в сторону ветхого здания, стараясь оставаться в тени деревьев.

Родовое поместье Вагнеров считалось заброшенным десятки лет. А суеверные поговаривали, что это место проклято, и каждый, кто сунет сюда нос, влипнет в крупные неприятности. Я же мыслю более рационально. Дом пустой, а значит, никому не нужный. И все добро в нем пылится, пропадает, пользу не приносит. Теоретически можно сказать, что я совершаю благородное дело – очищаю регион от хлама. Таких, как я, называют падальщиками. Мы рыщем по безымянным округам в поисках сокровищ, которые чаще всего спрятаны среди руин домов дореволюционного периода.

Я изучила историю местности. Пятьдесят лет назад Вагнеры шиковали на этих землях. У них были необъятные территории, хозяйство, личное производство ракетного топлива и, как было положено в зажиточных семьях, рабы. Десятки рабов. А когда на Турине произошел политический переворот, и нынешний канцлер возглавил Парламент, отодвигая на задний план правящее семейство императора, всех ждали великие перемены. Рабство отменили, люди стали равны. Частное имущество перешло государству, а земли поделили на округи по направлениям. Столичный, Образовательный, Финансовый… Всего их пятьдесят. Но большинство не имеют названия, только номер, как этот. Двенадцатый.

Я рада, что появилась на свет спустя тридцать лет после этого кошмара. Ничего не знаю про отца, но родители мамы были невольниками. Служили в тридцать шестом округе, там я и родилась. После смерти мамы у меня был выбор – поступить на службу Турины, как делали все сироты, либо сбежать и жить вольной птицей. А в дореволюционное время на меня бы просто надели рабский ошейник без разбору. Пришлось бы не жить, а выживать в социуме, разделенном на касты.

Я обошла дом и поднялась по ступенькам к черному входу. Сработал датчик движения, и зажегся свет, выдавая мою темную фигуру, склонившуюся над замком.

– В бездну, – зашипела я и осмотрелась по сторонам. Никого.

Достав из одного кармана самодельную рогатку и камешек из второго, метко прицелилась и разбила лампочку. Раздался короткий звон, после чего опять наступила тишина. Если дом заброшенный, то кто их меняет?

На практике, если меня словят, я застряну в Тюремном округе на долгих двадцать лет. Там заключенные бесплатно трудятся на особо опасных производствах и часто не доживают до конца своего срока. Во благо империи, как любит говорить наш “обожаемый” канцлер.

Хотя с другой стороны, лучше там, чем быть рабыней.

Я провозилась у замка дольше положенного. Меня начало это напрягать. Сердцебиение ускорилось, руки вспотели, зародились сомнения и, что самое ужасное, страх. Что-то не давало мне покоя. Но ведь Келл проверил – хозяева давно на том свете, а наследников нет. Он даже наблюдал за домом целых два дня. И еще приезжал в прошлом месяце – никого. Но горящие лампочки и сложный современный замок не давали мне покоя. Кто их заменил, черт побери?

Чувствуя нарастающую панику, я решила отступить. Уже сделала два шага от дома, но остановилась и, закусив губу, покосилась на окно возле входа. У меня были с собой присоска и лазерный резак. Это будет тихо. Вспомнив, что в последний раз ела вчера, и представив, сколько добра смогу вынести из этого дома, с тяжелым вздохом полезла в набедренную сумку за инструментами. На этот раз справилась быстро. Как только было вырезано отверстие в окошке, я просунула руку и дотянулась до замка. Открыв дверь изнутри, мышкой прошмыгнула внутрь дома. От первого же шага заскрипел ветхий деревянный настил, заставляя меня вздрогнуть.

Выругавшись про себя, достала из кармана маленький фонарик, чтобы осветить себе путь. Моему взору тут же открылся роскошный интерьер. Точнее, роскошным он был когда-то, а сейчас мебель и безделушки утопали в многочисленных слоях пыли и паутины. Но я уже внутренне ликовала от выгодного дельца. Вот только радость не продлилась долго. Стоило мне достать из сумки мешок и положить в него стоящий на тумбочке позолоченный канделябр, как меня ослепил яркий свет. Я вскрикнула и машинально присела, закрывая голову руками. Но удара или выстрела не последовало. Зато было шуршание и громкий вскрик:

– Замри!

Послышался щелчок предохранителя, и я осмелилась поднять голову, чтобы оценить ситуацию. Препаршивейшую.

На меня было нацелено огнестрельное оружие сразу с двух сторон. На лестнице стоял офицер полиции, пристально следя за каждым моим движением. Слева возник второй, который и оглушил меня своим криком:

– Подними руки так, чтобы я их видел.

Чувствуя нарастающую панику, я медленно подняла дрожащие руки. Глаза метались в разные стороны в поисках спасения, но где его взять, когда все и так очевидно – меня взяли с поличным.

Тюремный округ

– Ты понимаешь, что тебе говорят? – процедил офицер.

Когда я подняла на него тяжелый взгляд, он стукнул по столу, отчего я вздрогнула и снова опустила голову. Наручники до зуда впивались в запястья, а разбитая губа ныла. Не нужно было сопротивляться при задержании. Поначалу я включила дурочку, используя легенду о том, что потерялась. Но те парни не купились, они будто специально меня ждали. Связали, отвезли в участок, а оттуда без суда и следствия отправили в Тюремный округ на вертолете, будто особо опасного преступника. А ведь это только начало.

– Спрашиваю еще раз, кто дал наводку на дом? Чей ты выполняла заказ? – в который раз повторил офицер.

Конечно, я не собиралась называть имя Келла, хотя он и предательски смылся, как только услышал вой сирены. Но я бы на его месте поступила так же. В конце концов, падальщики всегда сами за себя. Не знаю, какого черта я решила попробовать себя в командной операции. Келл должен был прикрывать мой зад и стоять на шухере.

– Никто не давал. Я сама, – тихо отозвалась.

Офицер резко замахнулся, и я вжалась в спинку стула, ожидая удара, но его не последовало. За спиной раздался скрип открываемой двери, а после тяжелые шаги. На стол передо мной упала тонкая папка, и прозвучал низкий мужской голос:

– Спасибо, Старкс, дальше я сам.

– Слушаюсь, шериф.

О! Сам шериф округа. Сколько чести.

Бритый налысо мужчина средних лет с зажатой меж тонких губ зубочисткой уселся напротив меня с видом полного безразличия и открыл папку.

– Брианна Круз, – произнес он, прочитав верхнюю строчку моего досье.

«Браво!»

– Пол – женский.

«Невероятное умозаключение».

– Двадцать лет. Волосы – темно-русые. Глаза – карие, – продолжил шеф, время от времени бросая на меня подозрительный взгляд. Будто сверял, смахиваю ли я на женский пол, и может ли мне быть двадцать лет.

Обычно мне давали все двадцать пять. Меня мало волновал внешний вид. Если бы мне предложили десять динаров за стрижку, как у шерифа, я бы сделала это без раздумий. Моя длинная шевелюра скорее была дань памяти о маме, которая никогда не позволяла стричься ниже лопаток. Но с волосами было куча мороки, потому я заплетала их в косу.

– Ранее не судима. Сирота. Образца ДНК в базе не обнаружено.

Он лениво отбросил папку и сложил руки в замок.

– Как так? – поинтересовался шериф.

Я пожала плечами. Молчать до последнего – да, это моя тактика.

– Сбежала, значит, – заключил шериф.

Не стала отрицать. Мама погибла, когда мне было тринадцать. В пятнадцать – в день своего совершеннолетия – все сдают кровь в базу. Но если бы я сделала это, меня бы запекли в Военный округ в сиротский отряд. Или, как я его называю, отряд пушечного мяса. Нет уж, спасибо. Лучше быть бездомной.

– В штрихкод забита неполная информация о твоих родителях, – продолжил мужчина. – Кто твой отец?

Я покосилась на айди-татуировку на своем запястье, которое сейчас было сжато кольцом наручников, и снова пожала плечами.

– Не знаю.

– Если бы сдала кровь – узнала.

«Говорю же, у этого мужчины невероятный аналитический склад ума».

Видимо, он прочел насмешку в моем взгляде, потому что его лицо вмиг посуровело.

– Думаешь, ты лучше знаешь, что тебе нужно и как жить, да? – он покачал головой и усмехнулся. – Нынешняя молодежь такая самоуверенная.

О, пожалуйста! Эта фраза кочует из поколения в поколение. Клише.

– Думаешь, твоя мама хотела бы для тебя такой участи?

Я не сдержалась от обреченного стона и закатила глаза.

– Вы ничего не знаете о ней, – с вызовом произнесла я.

Шеф вновь открыл папку и начал зачитывать:

– Мать – Симона Круз. Место рождение – тридцать шестой округ. Родилась в тысяча сорок пятом году. Погибла в автокатастрофе в тысяча семьдесят восьмом. Тебе было тринадцать. Не такая уж и маленькая, должна была понять, что худшее из двух зол – поступить на службу империи, нежели скитаться по округам. В конце концов, ты не круглая сирота. Возможно, твой отец жив.

Я фыркнула.

– Если бы он хотел меня, не бросил бы маму беременной.

Из-за этого ублюдка она и погибла. Пускай косвенно, но так и есть. Эта история старая и крайне неприятная. Я не собиралась делиться ею с этим непробиваемым.

– А ты не подумала, что, возможно, он не знал? Или искал тебя все эти годы. Но как тебя найти, если твоей ДНК нет в базе?

– Мне. Не. Нужен. Отец, – процедила я. – Мне никто не нужен, ясно? Хватит меня прессовать. Просто скажите, что меня ждет – участь пушечного мяса или ломовой лошади.

Шериф с минуту смотрел на меня, не выражая никаких эмоций, а затем хмыкнул и покачал головой.

– Хорошо же тебе промыли мозги на улице.

– Никто мне ничего не промывал, – резко бросила я, но тут же отвела взгляд. Лучше все-таки молчать.

– Ты преступница, Брианна, – изрек шериф. – Воровка.

Я поморщилась от того, как это ужасно звучало. Хотя да, это правда.

– Но в то же время, ты сирота. А бездомных первоочередно направляют в Военный округ. Служить империи. Вопрос спорный. Если найду твоего отца, ты останешься здесь. Результатов анализа ДНК ждать сутки.

Он начал крутить свою зубочистку между пальцами.

– Но даже когда у меня на руках будет имя, следствие затянется, пока не будет доказана его связь с твоей матерью. А поскольку ты уже совершеннолетняя, то сможешь отказаться от родства и признать себя круглой сиротой. Так или иначе, на время расследования тебя нужно куда-то определить. Сегодня я добрый. Позволю тебе выбрать. Так что, Брианна? – он с насмешкой посмотрел на меня и уточнил: – Пушечное мясо или ломовая лошадь?

Военный округ

– Приехали, спящая красавица, вставай.

Меня нагло пнули в плечо, окончательно вырывая из сна. Открыв глаза, наткнулась взглядом на хмурого сержанта армии империи. Возможно, это был рядовой – я не разбиралась в нашивках. Но я определенно не любила всех их вместе взятых.

Спрыгнув с джипа, на котором меня сюда доставили, бегло осмотрелась. Уже было утро, мне кое-как удалось подремать после сумасшедшей ночки. Я оказалась окруженной серыми бетонными постройками. Но, несмотря на однотонность местности, здесь бурлила жизнь. Люди в форме то и дело сновали туда-обратно. Что-то кричали друг другу, что-то забрасывали в военные джипы. Были полностью погружены в работу.

– Идем, – произнес сержант и кивком указал направление. На ходу он представился и наделил ценной информацией.

– Я полковник Томлисон – твоя новая мамочка.

О, целый полковник!

– Курирую совершеннолетних сирот. Ты находишься в общевойсковом корпусе армии Турины. После размещения в казарме получишь форму и пройдешь ряд тестов, по которым будет определена степень физической подготовки. А уже после этого я решу, в какую группу тебя направить.

– А какие есть? – уточнила я, пользуясь его разговорчивостью.

– А какие есть – узнаешь, когда пройдешь тесты, – отрезал полковник и открыл передо мной тяжелую дверь.

Обстановка внутри была не менее серой. Узкий коридор – множество дверей по сторонам.

– Это общее общежитие отряда Отверженных.

– Как, простите?

Полковник бросил на меня взгляд, от которого тут же захотелось укрыться одеялом с головой – холодный и колючий.

– Отряд Отверженных, – повторил он с явно выраженным недовольством. – Иными словами, отряд сирот. Все новоприбывшие живут в этом общежитии. Самые младшие на первых двух этажах. Совершеннолетние – на третьем. Тебе туда.

Он прошел со мной до лестницы и кивнул.

– Поднимайся. Потом найдешь смотрителя. Он выдаст вещи и покажет твою койку. Через двадцать минут жду тебя в главном зале.

Полковник указал рукой на дверь напротив лестницы, за которой слышались крики и возня.

– Старшая группа уже начала тренировку.

Коротко кивнув, я поджала губы и пошла вверх. У меня не было часов, потому я не могла точно знать, когда пройдут двадцать минут, но не думаю, что на получение одежды уйдет много времени. Комната смотрителя оказалась первой справа по коридору третьего этажа. Дверь была открыта, пожилой мужчина сидел за столом и читал, а когда заметил движение, отложил книгу и смерил меня изучающим взглядом.

– Новенькая, – вынес вердикт он.

Я слабо улыбнулась, но тут же поморщилась от боли в треснутой губе.

– Как зовут? – поинтересовался дедок, с кряхтением вставая с места.

– Брианна. Бри.

Он пропал из виду, зайдя за угол, но я услышала его ворчание:

– Ну и имечко.

Я хмыкнула и сложила руки на груди. Долго ждать не пришлось, вскоре он появился со стопкой одежды на руках и всучил ее мне.

– Размер обуви?

– Шестой.

Он коротко кивнул и снова пропал за углом. А потом вернулся с уродливыми ботинками и махнул в сторону коридора.

– Идем. Комнату покажу.

Комнатой оказалась крохотная коморка, заставленная мебелью так, что совершенно не оставалась свободного пространства. В одном углу стояла двухэтажная кровать, в другом шкаф, в третьем широкий письменный стол на два места, а в четвертом была дверь.

– Здесь кто-то живет? – поинтересовалась я, заметив одну маленькую статуэтку в виде пирамиды на столе. Других вещей на виду не было.

– Да. Кендис.

Смотритель плюхнул ботинки у кровати и проинформировал:

– Она вредная, потому с ней никто не хочет соседствовать. Но у тебя выбора нет. Это последнее свободное место.

– Зашибись! – прошептала я вслед уходящему дедку.

– Санузел в конце коридора, – крикнул он. – У тебя осталось десять минут.

Я не могла себе отказать в мелком шпионаже. Порывшись по всем ящикам, сделала вывод, что эта Кендис до занудства педантичная. То есть полная противоположность мне.

Свалив свои вещи на нижнюю койку, я достала из шкафа комплект чистого постельного белья и небрежно бросила его на свободную верхнюю. А затем начала осматривать свое новое богатство. Всего по два экземпляра – майки, регланы, спортивные штаны, носки и нижнее белье. Не густо, но в лучшем состоянии, чем та одежда, что на мне. Была еще небольшая косметичка с зубной щеткой, пастой и куском мыла. Стянув с себя старый свитер и брюки, я с удовольствием переоделась в чистое. Затем обулась, заглянула в общественную ванную, умылась, кое-как причесала волосы пальцами, заново заплела косу и спустилась вниз, совсем забыв спрятать вещи в шкаф. Вспомнила об этом уже стоя у двери спортзала, но возвращаться не стала.

Потянувшись к ручке, заметила, как сильно дрожит рука. Я нервничала, сама не понимая почему. Было такое чувство, что если открою эту дверь, то пути назад не будет. Там меня ждала новая неизведанная жизнь. И мне было страшно, что она окажется еще хуже, чем та, которая у меня сейчас.

Глава 2

Спортивный зал оказался огромным. Приоткрыв дверь, я увидела толпу бегающих по кругу девушек и парней. Все они были одинаково одеты и с любопытством смотрели в мою сторону. Один парень даже подмигнул. Я его запомнила. Симпатичный.

Несмело вошла внутрь, ища глазами полковника Томлисона. И сразу нашла. Он находился в центре, разговаривая с мужчиной, который стоял ко мне спиной. Из-за его широких плеч я едва видела седовласую макушку полковника. Но тот, заметив меня, махнул рукой, призывая подойти. Так я и сделала.

– Брай…

– Я Бри, – ворчливо поправила и скосила взгляд на пробегающую миму блондинку. Она посмотрела так, будто собралась прожечь дыру в моей голове. Ее я тоже запомнила.

– Брианна, точно, – обратил на себя внимание Томлисон. – Это новоприбывшая, о которой я говорил, капитан Мур.

Второй мужчина медленно повернулся ко мне и окинул с ног до головы сканирующим взглядом. Я так и застыла, пялясь на него. Полковник что-то говорил, но я не слышала, впав в неведомый транс. Темные, почти черные глаза капитана гипнотизировали. Весь его вид был настоящей приманкой. Словно свет для мотылька. Гордая осанка, подтянутая фигура бойца, строгие черты лица, ровный нос, чувственные губы и волевой подбородок. Он был мужественно красив, да. Но никогда прежде красивый мужчина не вызывал у меня учащенного сердцебиения и такой глупой реакции. А с этим капитаном было что-то не так. Он обжигал своим властным взглядом, вызывая море противоречивых чувств. Страх, волнение, трепет, предвкушение и даже легкое возбуждение.

Полковник смолк, а я так и не поняла смысл его слов. Капитан Мур слегка склонил голову на бок и прищурился.

– Так это ты проникла в усадьбу Вагнеров?

Его низких бархатный голос был создан высшими силами Вселенной, чтобы искушать и подавлять.

Он смотрел мне прямо в глаза, будто заглядывал в душу, и я, коротко кивнув, отвела взгляд, чувствуя, как горят щеки.

– Шериф двенадцатого округа уже выяснил, кто заказчик, – произнес полковник.

Мур, наконец, перестал меня сканировать, и я облегченно выдохнула.

«Нужно держаться от него подальше», – возникла первая разумная мысль. А сразу за ней совершенно глупая: «Или наоборот, поближе».

– Банда Рокса? – поинтересовался капитан.

Томлисон кивнул и бросил на меня быстрый взгляд.

– Они собрались все свалить на девочку и умыть руки. Шериф округа был готов закрыть глаза и проглотить наживу, но выяснилось, что она сирота. Ее срочно направили в Тюремный на допрос, а офицерам двенадцатого пришлось возобновить расследование. Они вышли на некого Келла Лейтона. Он всех и сдал.

Я ловила каждое слово полковника, пытаясь собрать в кучу информацию. Выходит, Келл пытался меня подставить? Я не так уж давно знаю этого парня, но мне казалось, он надежный. Похоже, я забыла главное правило улицы – никому не доверять. Что ж, это отличный урок. Я лишилась свободы.

И все же, было неясно, каким образом к делу относится пресловутая банда Рокса? И что такого важного было в том доме? Обычно я достаточно наглая, чтобы спрашивать все, что хочется знать. Но сейчас мою решительность будто сдуло ветром. Да и полковник быстро сменил тему.

– Как раз представлю вас двоих остальным, – произнес он и развернулся в сторону бегущей толпы.

– Конец пробежки, – пророкотал он своим басом. – Курсанты, вольно.

Толпа застыла на месте, внимая всему, что говорит Томлисон.

– У меня для вас две новости, – начал он и указал рукой в мою сторону. – В нашей группе пополнение. Поприветствуйте Брианну Круз.

Я чувствовала на себе многочисленные взгляды, и не все из них были любопытно-удивленными. Это нервировало. И в придачу ко всему, я знала, что Мур пялится на мой профиль. Это нервировала вдвойне.

Все затихли, будто ожидали чего-то от меня. Только вот чего – понятия не имела. Обычно на стрелках я плюю под ноги противнику. Но в данной ситуации это казалось неуместным.

– Ладно, – выдохнул полковник, так и не дождавшись от меня никакого приветствия. – Мак, после тренировки, будь любезен, покажи здесь все Брианне и расскажи, что к чему.

Он обратился к перекаченному блондину, на лице которого читалось выражение «мне по колени весь мир». Не любила я таких. Тот в свою очередь коротко кивнул полковнику и недовольно поджал губы.

– Брианна, можешь присоединиться к остальным, мне нужно сделать объявление.

Меня вежливо попросили свалить с центра зала, что я с радостью и сделала. Стоять спиной к незнакомой толпе было куда комфортнее. Вообще, этот полковник не вызывал у меня раздражения. Что изначально было странно. И это был уже второй мужчина за сегодня. Неприязнь ко всем людям в форме у меня в крови. От мамы. Но этот, несмотря на его суровый взгляд и грозный вид, не казался ничтожным, подлым, мерзким или даже устрашающим. Мне захотелось послушать то, что он скажет.

– О второй новости вам расскажет капитан Китан Мур.

И не привыкшая к официальным сборищам и вообще сборищам, я прыснула со смеху. А этот звук эхом разнесся по огромному залу, долетая до перекошенного лица капитана.

Все снова уставились на меня.

– Вас что-то тревожит, курсант Круз? – грозно спросил мужчина и посмотрел так, что вновь захотелось отвести взгляд. На его лице появился намек на дерзкую улыбку, но глаза оставались холодными, излучающими власть и силу. Вот только все это на меня уже не производило должного эффекта. Как можно серьезно относиться к человеку, которого фактически зовут Котенок Мур?!

– Нет, – тщательно пытаясь скрыть улыбку произнесла и нервно махнула рукой. – Продолжайте.

Не то чтобы я собиралась дерзить, просто не знала, что еще сказать. Кто-то за моей спиной насмешливо фыркнул, кто-то издал пораженный вздох, даже послышались неразборчивые шепотки. А я призадумалась о своем поведении. То есть слишком вольно? Они что здесь, роботы? Свои эмоции выражать нельзя?

– Что ж, – немного смягчился капитан, но язвительности не поубавилось. – С весьма великодушного позволения курсанта Круз, я продолжу.

Кто-то из девушек засмеялся, раздражая меня до скрипа зубов. Я злилась на все. На систему, на свою жизнь, на глупое стечение обстоятельств, на самоуверенного капитана и на саму себя. А когда бросила быстрый взгляд в толпу и убедилась, что на лицах девушек неприкрытое вожделение, направленное в сторону кэпа, а у парней, наоборот, зависть, окончательно себя возненавидела. Силы Вселенной, наверняка я выглядела так же глупо, когда полковник меня представлял.

Но это ничего. Мужик себе цену знает, по взгляду видно. А значит, к такой реакции на себя привык, переживет. А вот переживет ли моя в который раз пострадавшая гордость, я еще не знала.

Будучи по жизни одиночкой, я очень сомневалась, что продержусь здесь дольше месяца и не сбегу. Тем более, как я поняла, лагерь был расположен недалеко от границы. Другой вопрос, что граничил Военный округ с Тюремным, что не очень уж и хорошо.

– Два года назад, – продолжил капитан, обводя всех нас пристальным взглядом, – по указу Верховного канцлера был создан секретный спецотряд особого назначения, который в свою очередь делится на группы. Я являюсь командиром одной из них. И с разрешения полковника Томлисона в этом году из отряда Отверженных десять курсантов будут переданы под мое командование. Специализация отряда довольно узкая и специфическая, – он сделал небольшую паузу и добавил: – Нам в большей степени нужны девушки.

Те самые девушки за моей спиной усиленно зашептались, явно пребывая в полном восторге от слов Мура.

Я же с крайним подозрением отнеслась к данному заявлению. Добровольно девицы империи на службу не шли. Это считалось дурным тоном и вообще большим позором для семьи. Только из неблагоприятных семей дочери сбегали в такие места, как это. Соответственно, девушек с кое-какими навыками и в большом количестве можно было найти только в отряде пушечного мяса или на полигоне загнанных лошадей. Я бы на месте кэпа тоже выбрала мясо. Глуповато, предсказуемо, управляемо. А вот лошадей воспитывать надо, они еще и вороватыми оказаться могут. Собственно, обо мне. Другой вопрос, для чего все это? Специфическое направление, девушки… На ум лишь одно падает, и это мне совершенно не нравится.

Вновь посмотрев на толпу, заметила ту дерзкую блондинку, лицо которой выражало то же недоумение, что и мое. Заметила ее сразу, ведь на фоне остальных, пускающих слюни, она сильно выделялась. Я точно ее запомнила.

– Сейчас я не буду вдаваться в подробности, – меж тем продолжил Мур, вновь заставляя всех смолкнуть. – Информация секретная. Избранные курсанты до последнего будут оставаться в неведении, какая их ждет участь. Сегодня вас собрали пораньше…

Капитан оборвал речь, когда дверь в зал со скрипом открылась, и на пороге показалось еще трое – двое мужчин и женщина в форме. Они одновременно, как один слаженный механизм, вошли, кивнули Муру и остались стоять у двери, став по стойке смирно.