Игрушка олигарха

Я нервно хмыкнула и проскользнула внутрь. Что я вообще хотела спросить?

– Вон тот бутик мне нравится! – воодушевленно произнес мужчина и, схватив меня под локоть, поволок за покупками.

Название модного бренда я знала не понаслышке. У меня всегда были карманные деньги на карточке. И хотя в последнее время суммы становились все меньше, все же раз в году я могла себе позволить пошиковать. О том, чтобы за меня платил дядя Дима, не могло быть и речи.

– Это все, что ты выбрала? – удивился он, глядя на черную футболку с веселым рисунком клубнички на груди. Рогозин осмотрел вещицу, а потом и меня с ног до головы, будто мысленно примеряя одежду. Его глаза вдруг улыбнулись. Нет, губы остались плотно сжатыми, а вот глаза точно усмехались. – Ладно. Можешь и так по дому ходить.

Он, видимо, рассчитывал, что мое лицо покроется густым румянцем, потому что теперь вид у него был крайне довольным.

– Я еще что-то выберу, – пробормотала я. – В другом магазине.

Рогозин наклонился к моему уху и шепнул:

– Это в нашем городе магазины. А в столице бутики. – И уже громче добавил: – А чем тебе здесь не нравится?

Неопределенно пожав плечами, я подошла к кассе.

– Добрый день, Дмитрий Сергеевич, – радостно поприветствовала его продавщица за стойкой. На меня она и не взглянула, будто не я собиралась расплачиваться.

Рогозин кивнул, встал рядом и вальяжно облокотился о стойку.

– Привет, – бодро произнес он, все еще наблюдая за мной с нескрываемым весельем.

– Как обычно, все на ваш счет? – уточнила девушка. Видела бы она себя со стороны. Ее телячий взгляд неустанно сверил профиль Рогозина. И это ее «как обычно» очень покоробило слух.

– Нет, – ответила я, чем, наконец, привлекла внимание девушки.

Мне в рот она не заглядывала так, как ему, что было вполне ожидаемо. Рогозин, можно сказать, довольно привлекательный мужчина. И он богат. А для большинства девушек достаточно и одного пункта, чтобы растечься лужицей. Взять даже меня. Я запала на Женю, стоило ему только улыбнуться и сделать пару комплиментов.

– Да, – ответил Дмитрий Сергеевич, буравя меня строгим взглядом.

– Я сама, – настаиваю я, протягивая карточку. Но девушка и не подумала ее брать.

– Самостоятельная очень, да? – спросил Рогозин и склонил голову набок.

– Ну… пытаюсь.

– Хорошо, давай компромисс! – предложил он. – В этом бутике платишь ты, а в следующем я.

– Дмитрий Сергеевич, а у нас сейчас акции и скидки! – тут же вставила свои пять копеек невыносимая продавщица.

– Идет? – будто не замечая ее, спросил Дима.

Я покачала головой, но Рогозин выхватил мою карточку, сунул ее девушке за прилавком и кивком указал двигаться быстрее. Мне он не сказал больше ни слова. Только захватил мой пакет и повел дальше.

– Куда дальше? Выбирай, – благородно предложил он.

Ну, я и повела… В магазинчик с яркой розовой вывеской и приятными ценами. Рогозин еще даже не вошел внутрь, а выражение лица у него было такое, будто кто-то помер. Или  что-то. Вероятно, его самообладание.

Вот тут я разошлась! Вспомнила, что мне и кофточек теплых не мешало бы подкупить, и джинсы новые черненькие пригляделись… А какая же красивая пижамка в горошек! Я лишь изредка поглядывала на Диму и начинала нервничать, судорожно хватая все, что попадалось под руку, ибо, судя по всему, он был готов сбежать в любую секунду. А когда я сгрузила гору вещей около кассы, он с тяжким вздохом потянулся за кошельком.

– Я сама! – на всякий случай напомнила я.

Но Дима только прищурился, бросил на меня грозный взгляд, мол, «Я героически терпел, еще спорить тут с тобой?», и я сдалась. Приятным было то, что сумма оказалась чуть – чуть больше, чем я потратила в прошлом бутике. Даже Дима, услышав окончательную стоимость, удивленно поднял брови. А потом снова насупился и неодобрительно покачал головой. Тут уж его мысли я растолковать не смогла.

Ресторан Рогозин выбрал сам, решив на этот раз не рисковать. И правильно! Если бы мне дали право голоса, я бы пошла в харчевню быстрого питания, ибо очень проголодалась. Сделав заказ, я все думала, как бы начать разговор.

– Дима!

Он поднял бровь и улыбнулся уголком губ.

– Весь во внимании.

– А… А телефон мне можно? Меня ведь уже и так вычислили. – И, наклонившись ниже над столом, я шепотом спросила: – Он же за мной приходил, да?

Точно скопировав мою позу, Рогозин приблизился и прошептал:

– Нет!

И все. Сама понимай: «нет» – телефон не отдаст, или «нет» – не за мной.

«Ладно», – подумала я, и решила подождать, когда мужчина поест.

Я думала, официантки будут вести себя подобно консультантам из бутика. То есть стрелять глазками, капать слюной и находить любой повод, чтобы заговорить с денежным мешком в лице дяди Димы. Но нет. Они не приближались, словно у мужчины на лбу было написано «Осторожно! Кусаюсь». Не то что бы он смотрел на всех волком, но и улыбки не подарил ни одной из мимо проходящих девушек.

Мы ели в затяжном молчании. Не комфортном. Я постоянно ловила на себе загадочно – хитрые взгляды, отчего было неловко. Пыталась отвлечь себя вкусным стейком, но и это не помогало. Особенно, когда еда закончилась.

– А можно задать глупый вопрос? – не удержалась я и спросила.

– Задать-то можно, – произнес Рогозин. – Но последствия могут быть.

То ли я уже его раскусила, то ли он не особо пытался, но в общем-то… не боялась я его угроз. Ничуть! Так, слегка руки подрагивали.

– А о чем вы думаете?

– О-о–о, – протянул он и отвел взгляд. А затем и вовсе скупо улыбнулся.

– А все же?

– Последствия, Юляш, – напомнил он. – Последствия. Уверена, что хочешь знать?

– Ну, я много чего хочу знать, – заявила я. И раз уж пошла такая пьянка, а Рогозин был сыт, начала перечислять: – К примеру, кто такой этот Костяк? Как он познакомился с моим отцом? Правда ли, что он так просто простил вам долг? И может ли отомстить потом? Мне бы не хотелось, чтобы у вас были проблемы из – за меня. И самое главное, учитывая то, как все обошлось… Я вам что-то должна?

Задала вопрос и почему-то замерла, ожидая вердикта. Теперь подрагивали и ноги. Дима поднял на меня глаза и четко произнес:

– Должна.

Ну вот, сама же спросила. И пришла сама, и в неприятности тоже, умничка, сама влипла. А хотя…

– Так если Костяк меня выслеживал, то и аварию подстроил. А значит, и деньги не имел права требовать.

– Не имел, конечно, – согласился Рогозин. – Но кто бы ему это растолковал? Хм? – Он задумчиво потер подборок. – Кто бы это мог быть?

И оскар за лучшую роль…

– Ладно, я поняла! – с тяжким вздохом призналась я. – Но вы так и не сказали, что именно…

– Ди – и–има! А! Рогозин!

Я поморщилась от пронзительного писка, раздавшегося над моей головой, а брови Дмитрия Сергеевича поползли вверх.

– Надя? – удивленно, я бы даже сказала, пораженно произнес он.

Эта самая Надя обошла столик с вывернутой в мою сторону головой. Ее не столь интересовал знакомый, сколь спутница. То есть я. И даже как-то обидно стало, что, едва увидев мое лицо, она насмешливо фыркнула и обернулась непосредственно к мужчине.

– А я думала, обозналась! – прощебетала она, целуя его в обе щеки. Для такого события Рогозин даже встал.

Дамочке было лет тридцать. Хотя не исключено, что ее старил обильный слой штукатурки на лице, накаченные губы, нарисованные брови и ресницы длиной до этих самых бровей. Она была блондинкой и выглядела как кукла Барби. Имелся и приличной величины бюст. Я и сама была обладательницей подобного. Вот только у нее все выглядело так ладно и роскошно… и практически находилось у носа Рогозина. Сама она была очень высокой, да еще и на каблуках.

«Модель», – пронеслась логичная мысль. И сразу за ней новая: «Шлюха!»

– Ты очень изменилась, – произнес Дима. Вообще, мужчина себя проявил очень хорошо. У меня даже почему-то возникло чувство гордости за него. Несмотря на откровенно – вульгарное платье дамочки, а также на агрессивные движения ее бюста, Дима смотрел исключительно ей в глаза. И мне даже показалось, что во взгляде его промелькнула грусть.

Надя, кем бы она ни была, без остановки тараторила о том, что только что прилетела из Милана, а завтра улетает в Токио, и здесь она вообще пролетом. Когда я уже подумала, что обо мне попросту забыли, барышня охнула и положила свою наманикюренную ручку Диме на плечо.

– Прости! Я помешала! – сказала Надя и посмотрела на меня, как на блоху.

Любой бы на его месте хотя бы из чистой вежливости сказал: «Нет, что ты. Это Юля. Моя знакомая. Не хочешь к нам присоединиться и рассказать, как там в Милане?» По крайней мере, я бы так сказала своему знакомому. Но дядя Дима отличался от большинства.

– Да, – отрезал он. Точно таким же тоном, как и мне чуть ранее, «должна». – Я сейчас занят.

Улыбка сползла с лица блондинки, а на моем так и норовила появиться. Злая я.

– Ты свободна вечером? Можем встретиться, – тут же добавил Рогозин, и блондинка зачем-то послала мне победный взгляд.

– Я тоже занята, – произнесла она, наверное, своим самым обольстительным тоном. – Но для тебя, Дима, время найду. Заедешь в семь, м?

Он кивнул с таким выражением на лице, будто то ли решал в уме сложный математический пример, то ли пытался вспомнить, где эта дамочка живет. А та, получив кивок, чуть ли не подпрыгнула. А затем послала мне сладкую улыбочку и произнесла:

– Пока! – И уже Рогозину: – Не прощаюсь, Дмитрий Сергеевич.

Надежда упорхнула, виляя бедрами, а Дима все стоял у столика, задумчиво глядя ей вслед. Похоже, дорогу он все же не вспомнил. И мне ничуть не было его жаль. Никогда не понимала, почему такие девушки нравятся влиятельным мужчинам?

Он вернулся за столик с заметно испорченным настроением. Ни улыбок, ни гляделок, лишь насупленные брови и поникший взгляд.

А я возьми да и выпали, не подумав:

– Это ваша знакомая?

На что Дмитрий загадочно пожал плечами и едва разборчиво пробормотал:

– Нет, эту я не знаю. – И уже громко и твердо: – Домой.

Он жестом подозвал официанта, забыв, что нам еще не принесли десерт.

– Дмит… Дима, а может я тогда к себе? У вас же планы на вечер.

Я с надеждой уставилась на мужчину и, пока он хмурился, добавила:

– Вам и отвозить меня не надо. Маршрутку поймаю. Или такси.

На моих последних словах взгляд Рогозина стал убийственным. Теперь я увидела разницу между тем, когда он не пытался меня напугать, и тем, как он из кожи вон лез, чтобы сделать это.

– Я с тобой еще не закончил, – процедил он и швырнул подошедшему официанту карточку.

Потупив взгляд, я вздохнула. Кажется, только что я имела сомнительную честь созерцать истинное лицо Рогозина. Вот только мне было до жути обидно и совсем непонятно, чем я заслужила такую реакцию? И зачем ему возиться со мной, если у него были в арсенале длинноногие блондинки, на пятьдесят процентов состоящие из силикона?

Никита и Сеня ждали у машины. Дмитрий Сергеевич не изменял хорошему воспитанию, даже несмотря на паршивое настроение. Он открыл и придержал для меня все двери, но молча. В том же напряженном молчании мы доехали домой. Я еще несколько раз пыталась заговорить о возвращении в общагу, но Рогозин был непреклонен. И уже когда мы подъезжали к его особняку, я начала паниковать.

– Я ваша пленница? – задала вопрос в лоб.

Охранник с переднего сиденья хмыкнул, на что Дима грозно прикрикнул:

– Вышли. Оба.

Машина остановилась мгновенно. Мы только пересекли въездные ворота. Сеня и Никита вышли, а я смотрела куда угодно, но только не в дикие глаза.

– Юля, – позвал Рогозин. – Ты маленькая еще и глупая.

Не самое лучшее начало, если он хотел меня убедить остаться. Сложив руки на груди, я хмыкнула. Отлично! Я в его глазах еще и дура. Он обреченно вздохнул.

– Черт. Хорошо, я не так сказал. Наивная. Много чего не понимаешь. И поверь мне, лучше тебе не лезть, куда не стоит. Тебя пытаются втянуть в проблемы против твоей воли, понимаешь?

Он прикоснулся к моему подбородку и заставил посмотреть на него.

– Я этого не хочу.

– Ничего же не случится, – промямлила я. – Общежитие под охраной. Я и выходить не собиралась, только на учебу. И то лишь в компании друзей.

Мужчина покачал головой.

– Нет у тебя друзей, Юля. – Он сказал это так, будто мог знать их. – Запомни, никто из них не бросится тебя защищать, если к тебе подойдет человек с оружием.

Он отпрянул от меня, махнул через окно Сене, и вскоре мы снова тронулись. А я все переваривала слова Рогозина и думала, что я все же влипла по самые уши. И ведь даже половины не знаю. Меня банально не посвящают.

Глава 6

Оказавшись в доме, сразу понесла покупки в комнату. Обычно я устраивала показ мод перед зеркалом, примеряя каждую вещицу. Но сейчас настроения не было совсем. Упала на пакеты и снова уставилась в панорамное окно.

Шаги Димы я услышала, но реагировать не хотелось. Он присел на кровать рядом и положил свою руку на мой живот, отчего я вздрогнула. Но мужчина и виду не подал, что заметил мой испуг. Он любовался видом, пока его огромная лапища обжигала кожу через кофту. Такая себе идиллия: я, множество пакетов с обновками, прекрасный вид и… дядя Дима. Усмехнулась своим мыслям, и это мужчина заметил.

– Что смешного?

Он окинул меня скептическим взглядом, мол, что вообще смешного может быть в этой жизни? Сейчас Рогозин витал где-то далеко от реальности, в своих мрачных грустных мыслях. Я пожала плечами и попыталась отстраниться от него, перекатиться и сесть, но его рука припечатала меня к постели.

– Я уеду, – произнес он, будто я бы сама не додумалась. – Вернусь поздно. Никита закажет ужин из ресторана. Поешь. Если будет скучно, можешь посмотреть фильм в зале. Или поиграть на приставке, Сеня все покажет.

Рогозин выжидающе уставился на меня, а я, как часто бывает, выпалила, не подумав:

– Да, мамочка.

Сказала и в ту же секунду десять раз пожалела и двадцать раз испугалась. А дядя Дима недовольно прищурился и наклонился ко мне так близко, что наши носы едва не касались.

– Держись подальше от моей спальни и кабинета, – с угрозой произнес он. Я тут же закивала, со всем охотно соглашаясь. – И Юля… – он выдержал паузу, гипнотизируя взглядом, а затем вдруг улыбнулся глазами. – Я тебе не мамочка.

И он сделал то же, что и вчера. Прижался к моим губам. Я замычала в знак протеста, но Рогозин тут же сполз с постели и быстрым шагом направился к двери, всем видом показывая, что обсуждать это не намерен.

– Я… Э…

Раздался щелчок двери, а я так и не сказала ничего вразумительного.

– Не надо так больше, – прошептала в тишину комнаты и прикоснулась к губам. Казалось, они горели.

Долго сидеть в комнате не вышло при всем желании. Сначала позвала нужда, а потом меня позвал Сеня. Молодой человек был довольно милым, даже пытался шутить. Не было ни намека на флирт или неприязнь. Я не могла его раскусить или понять, что он обо мне думал. Считал ли очередной подружкой босса? Никита точно считал. А еще он, видимо, невзлюбил меня за то, что по моей вине ему досталось.

– Пить будешь? – сухо спросил он, доставая бутылку вина из холодильника.

Я виновато улыбнулась и покачала головой.

– А я, пожалуй, не откажусь! – заявил Сеня. И я только сейчас подумала, что Дима, видать, сам сел за руль. Или вызвал такси.

– Губу закатай, – буркнул неприветливый Никита. – Сергеевич еще позвонит.

– Он меня отпустил, – настаивал водитель и послал Нику взгляд, который был мне непонятен.

Но тот, похоже, не собирался секретничать. Он просто выдал свое предположение:

– До утра, значит, останется, – довольно протянул охранник и зачем-то посмотрел на меня. А я что? Я при чем? Меня личная жизнь Рогозина вообще не касается. Ничуточки.

В ту секунду я поняла, что Никита мне совсем не нравится. Было в его взгляде что-то темное. И даже оставаться на фильм не хотелось, хотя Сеня очень настаивал.

– Не бойся нас, – шепнул он мне на ухо после ужина. – Дима четко дал понять, чтоб тебя никто и пальцем не трогал. Так что расслабься. Пугливая как заяц!

Я нервно хмыкнула и, сославшись на плохое самочувствие, отправилась «спать». Никита странно улыбался, провожая меня взглядом, а Сеня недовольно качал головой. Мне казалось, они даже между собой не ладили.

На часах было всего восемь вечера, и я понятия не имела, чем заняться. Телевизора в моей прекрасной белой комнате не было… Зато он был в соседней. Я точно заметила плазменную панель на стене. А еще, насколько мне помнится, там до сих пор лежит мой выключенный телефон. И если повезет, батареи хватит на звонок маме. Мы созванивались несколько раз в неделю. На этих выходных родители должны были навестить бабушку в деревне, а связь там паршивая. Но в воскресный вечер они уже должны вернуться.

Прокравшись на цыпочках по коридору второго этажа, я убедилась, что парни остались внизу играть. Спальня Рогозина находилась прямо над ними. Любой лишний звук, и меня услышат. Но что еще делать умирающей от скуки девушке в чужом доме? Рисковать! Делать шкоду!

Пытаясь сдержать смех, я проникла в царство загадочного дяди Димы. Я и не думала рыться в ящиках, лишь хотела найти свою вещь и, возможно, посмотреть фильм. Собиралась ли я, подобно маньячке, влезать в его гардероб и нюхать каждую рубашку? Нет. Точно нет.

Но вот я стою в этой комнате, чуть большей по размеру, чем спальня в моем общежитии, а мой нос зарыт в мягкую ткань. И я вынуждена признаться себе, что меня возбуждает этот запах. Что бы это ни было – духи, сам Рогозин или микс того и другого. Я старалась не думать об этом и оправдывала себя тем, что, в конце концов, у каждого есть какие-то отклонения. Есть же?

Когда моя голова уже начала слегка кружиться, я заставила себя вернуться к поискам телефона. Но меня остановила подушка на кровати. Она пахла так же обалденно, и я поняла, что это все же не духи. Потянувшись к прикроватной тумбочке, открыла верхний ящик и застыла. Там была пачка денег в иностранной валюте и пистолет.

– Оке – е–ей, – протянула я и медленно закрыла ящик. «У всех есть отклонения», – убедилась я.

Мне повезло больше со вторым ящиком. Там был мой родненький побитый телефон. Но не выключен, как говорил Дима. Просмотрев последние открытые страницы, сделала вывод, что меня изучали. Сначала было ужасно стыдно от того, какие фотки мог увидеть Рогозин. К примеру, на последних я в примерочной в одном лишь нижнем белье. Пыталась выбрать, какой комплект лучше бы подошел для совращения Жени. А еще были летние фотки и множество селфи в ванной. Чем больше я смотрела альбом, пытаясь увидеть себя глазами Димы, тем сильнее на него злилась.

Нет! Плохой! Плохой дядя Дима! Слишком откровенно!

Мои раздумья прервало входящее сообщение от Жени. Я еще ранее удивилась, что не было ни единого пропущенного от него. Что странно, учитывая наш последний разговор, где я толком ничего не объяснила. Но, как оказалось, они были. И сообщения тоже. Все просмотренные. И что удивительно, я обнаружила, что и ответы кое-кто за меня писал. В крайне грубой форме.

«Когда ты вернешься? Мне все это не нравится», – спрашивал Женя.

«Когда надо. Чтобы нравилось, нужно самому решать СВОИ проблемы», – отвечала «я».

Ну нет слов просто! То есть Рогозин обвинил моего парня в том, что тот все свалил на меня. Все совсем не так! Мы оба попали, моей вины даже больше. А если учесть то, что Костяк мог специально все подстроить, то Женя тем более ни в чем не виновен. Я понимала его недоумение.

«Я перебрал все варианты, сделал, что мог. Ты же знаешь. И что теперь? Что этот жлоб хочет от тебя?»

Я могла представить реакцию Димы на этот выпад. Естественно, ответ был в том же духе:

«Не твое сраное дело!!! Вопрос решен. Можешь гулять».

Я с ужасом перечитывала эту строчку снова и снова. А затем и последнее сообщение Жени:

«Охренеть! Но спасибо за благословение».

Я открыла вкладку входящих звонков и увидела семь пропущенных от него. В голове тут же возникли образы моего парня в компании другой девушки, ведь я «сама» его отшила.

– Ну ты и скотина, Рогозин, – прошипела я, набирая номер парня. Мое сердце колотилось от переживаний, я даже не представляла, как ему все объяснить. Лишь надеялась, что Женечка не наделал глупостей. Женский голос сообщил, что телефон вне действия сети, и я набрала номер еще раз. И еще. Десятки раз. Женя по-прежнему не отвечал.

Сделав несколько глубоких вдохов, не выдержала и начала лупить подушку Димы, представляя его голову. Как он мог? Какого черта вообще? Угомонившись, вспомнила о парнях внизу. Схватила телефон и на цыпочках выбежала из комнаты. Снизу доносились звуки битвы и голоса, меня никто не слышал. Но обратно в черную спальню я не пошла, а вернулась в свою.

Набрала маму и едва не расплакалась, услышав ее ласковый голос. Мне хотелось вновь оказаться маленькой девочкой и скрыться в ее надежных объятиях от всех проблем. Она хоть и чувствовала, что со мной не полный порядок, но я не стала признаваться. Говорила лишь о хорошем, слегка подправляя детали.

– А я сегодня ходила за покупками, – воскликнула я и, зажав телефон плечом, начала распаковывать пакеты. На глаза попалась футболка с клубничкой, и я приложила ее к себе, вертясь перед зеркалом.

– С Олей ходила? – полюбопытствовала мама. Она будто знала, какие вопросы задавать.

– Угу, – протянула я.

– Что купили? Ты мне фотки пришли, соскучилась ужасно!

– Пришлю. Слушай, мам… – Я подумала, что не помешает немного расспросить о нашем общем мутном знакомом. – Сегодня в торговом центре я встретила папиного друга. Дядю Диму. Помнишь его? Такой высокий, всегда хмурый.

После недолгой паузы мама уточнила:

– Рогозина? – ее голос звучал напряженно, я даже могла представить ее лицо, выражающее недовольство.

– Точно! Он почти не изменился, я его сразу узнала, хотя мы не виделись лет… сколько? Пять?

– Ты говорила с ним? – сухо спросила мама, проигнорировав мои вопросы.

Закусив губу, я приняла решение сказать «да». Ибо как еще разузнать о нем больше?

– Он сам подошел. Точнее, мы столкнулись. Ну и… Я его узнала, а он меня не сразу. Он был с какой-то блондинкой, и они тоже делали покупки. Я и забыла, что папа как-то упоминал, что он тоже в столицу переехал. Давно?

Мама тяжело вздохнула и произнесла:

– Пять лет назад и переехал. У него там бизнес. Юль, а вы же телефонами не обменивались? Что он говорил?

– Не обменивались, – ответила я и даже не соврала. Его телефона у меня действительно не было. В интернете я нашла адрес фирмы, а когда пришла туда, секретарь направила меня на этаж выше. – А надо было? Все – таки хорошо бы иметь контакт кого-то из знакомых семьи. Мало ли… Помощь понадобится.

– Юлечка, если тебе что-нибудь понадобится, ты сразу звонишь нам. Это ясно? – Мама была строга, как никогда. – А Дмитрия лучше не тревожить. Он серьезный человек, Юля. И проблемами какой-то пигалицы заниматься не будет.

Ох, как же ты ошибаешься, мамочка. И проблемами займется, и в телефоне охотно покопается. Но этого, конечно, я говорить не стала. Вытянуть из мамы еще хоть что-то о Рогозине так и не вышло. Когда она перешла к нравоучениям на тему, что мне нужно сосредоточиться на учебе, а не ходить по магазинам, я поспешила закончить разговор, сославшись на позднее время.

Женя все еще не отвечал, и, конечно, я никак не могла уснуть. На душе было слишком тяжело. Я встретила Рогозина только вчера, а он уже перевернул с ног на голову всю мою жизнь. У меня возникло чувство, что если я пробуду здесь все выходные, то в понедельник у меня уже не будет парня. И друзей. И свободы действий. Дима душил меня собой.

Стоило вспомнить о друзьях, как тут же мой телефон ожил, и на экране высветился номер Оли. Я предупредила ее, что еду к друзьям родителей, но ничего не говорила о ночевке.

– Ну, наконец-то! – запыхтела подружка, как только я прислонила ухо к экрану. – И где тебя носит?

– Ну, я… У друзей.

– Угу, – недоверчиво протянула Оля. И что бы это значило? – Я звонила тебе раз сто! Как будешь оправдываться?

Прикусив губу, прищурилась и покосилась на пакеты с одеждой на постели.

– Ну… Друзья попросили уделить им время. Потому я отключила звук в телефоне.

Ольга горестно вздохнула и вынесла вердикт:

– Напомни мне потом научить тебя врать получше.

– О'кей! – охотно согласилась я.

– А если серьезно, куда ты влипла? Женька твой забегал, спрашивал, есть ли от тебя вести. Вы же ходили как пришитые. Что он такого натворил, что ты его бросила?

– Я его не бросала! – застонала я. – Это он тебе сказал?

– Ну… – Оля запнулась, словно обдумывала, что мне сказать, а потом начала очень осторожно. – Я подумала так, потому что… Он себя странно вел. И даже, ну…

– Говори уже! – не выдержала я.