Антиподиум. Мои идеальные ляпы

А после появления Сторис съёмкой стала вся жизнь, причём не «глянцевая», а реальная. А мы стали операторами, драматургами, сценаристами и актёрами в одном лице! И теперь круглые сутки «держим спину».

И, сколько бы я ни ворчала, признаюсь: лично мне это нравится!

Первая и последняя короткая стрижка

Перебираю старые фотографии, натыкаюсь на одну и думаю: как же меня угораздило? В здравом ли уме и твёрдой памяти?…

Всё дело в том, что года в 22 я решила подстричься…. Не могу сказать, что я любитель постоянно что-то менять – но время тогда способствовало! Потихоньку стал раздвигаться железный занавес, мы заглянули за него и увидели много чего красивого и необычного. Частью всего этого были девушки с обложки, многие из которых носили короткие стрижки. Особенно необычно это смотрелось на зарубежных дивах, но Анне Веске, Ирина Понаровская и прочее российское мейнстримное – закрепляли картинку!

Вертела-крутила я эту идею в голове и настолько прониклась, что решилась презентовать её мужу. К тому времени я уже знала, что у мужчин какое-то своё отношение к женской шевелюре! Они, сами того не понимая, наделяют её многими достоинствами и даже магическим смыслом! К примеру, когда мама как-то решила постричь свои шикарные, почти до пояса, локоны, папа на это ответил: «Не вздумай – это единственная прелесть, которая от тебя осталась!» Помню, мама тогда зыркнула так, что он поперхнулся и долго потом оправдывался… Потому что это была ни разу не ирония – просто ляпнул не подумав! С философами такое тоже случается, хотя реже, чем с нормальными людьми!

Но если вопрос насчёт других прелестей был дискуссионный, то слово «прелесть» по отношению к своим волосам мама, судя по всему, запомнила – вопрос со стрижкой больше не вставал!

Моей шевелюре было до маминой как до неба – поэтому не жалко… И я пошла с картинками к мужу… Реакция была подобная отцовской. Но – не даром я Козерог – задуманное воплощу в жизнь, даже в случае жесточайшего сопротивления этой самой жизни! Иначе говоря, на ближайшую субботу была намечена процедура отсечения – я имею в виду моих волос.

Муж твёрдо решил сопровождать меня на этот эшафот. Скорее всего, в тайне надеялся, что по пути будет последний шанс повернуть процесс вспять.

И вот мы едем на автобусе в лучшую в городе парикмахерскую – а там всё занято. В советские времена со всем лучшим вообще была напряжёнка, тем более в субботу…

И мы направляемся через квартал – в другую. Там работала маникюршей мама моей подруги. Она меня не знала, а я заметила её краем глаза.

Я вхожу, муж отпускает меня – как от сердца отрывает! Сажусь в кресло, показываю журнальное фото – его самое ненавистное. Оглядываюсь на дверь – стоит там и смотрит на меня глазами мужа, провожающего жену в последний путь…

Потом я не помню. Потом ярко высвечивается момент, когда я смотрю в зеркало и вижу себя со стрижкой – и картинка мне в общем-то нравится.

А что же муж? Выхожу – он молчит. И не смотрит в мою сторону – даже головы не повернёт, – как будто меня нет!

Я, конечно, схватила его под руку, но он не смотрел на меня и молчал – сначала пока ехали до дома, потом весь этот вечер и так до следующего утра…

Когда на следующее утро я пришла в институт – девчонки окружили меня – оценки были противоречивые! А та подруга сказала, что, по рассказам мамы, в их парикмахерскую вчера приходила молодая пара. Пока жена стриглась, муж – здоровый парень – курил сигареты одну за одной и ходил как загнанный зверь в клетке – на психе и на нерве. И почему-то спросила, не Лёша ли это был…

Да, моя чувствительность к запахам оставляет желать… Человек ни разу не держал в руках сигарету – по крайней мере, при мне, а потом залпом выкурил полпачки – как я могла не учуять?

А если честно – по сути он оказался прав, хотя никогда уже не узнает об этом… Кто же знал, что, вступая на стезю женщины со стрижкой, я подписываюсь на ежедневную заморочку с волосами? Такой трюк, как «вымыла голову раз в неделю и легла спать, встала – причесалась и… красотка», со стрижкой не прокатывает!

Да, забыла сказать: это была моя первая и последняя короткая стрижка!

Глава 3. Ляпы семьи – сознательный возраст

20 сентября 1986г. Моя первая свадьба

Как меня снова взяли на слабó

История отношений с первым мужем была вроде бы банальная, а вроде бы странная – со стороны легче судить! Они начались не со знакомства, а с момента, когда мы стали «встречаться». В разные времена это называется разными словами (я не имею в виду непристойных терминов – лишь факт, когда он и она демонстрируют интерес друг к другу). Во времена наших родителей это называлось «кадриться» или «ходить». Кстати интересно – как говорят сейчас?

Мы учились в одной группе и не обратили особого внимания друг на друга при знакомстве.

Да, он попадал в мой диапазон роста для мужчин – него был 1,86. Одна знакомая сказала: «Чтобы ты заметила живое существо, оно должно сразить тебя неземным интеллектом или нереальной эстетикой». Так вот: он не сразил. Надеюсь, с тех пор в моих критериях что-то поменялось…

Я же слыла заумной, к тому же одевалась по меньшей мере странно – в мерки классной девчонки тех лет вряд ли вписывалась…

На тот момент он переживал расставание со своей девушкой. А вокруг меня вились два-три молодых человека, но это было за кадром нашего института.

Одна наша одногруппница была увлечена психологией и помешана на психологических экспериментах. Вот такой один она решила провести в масштабах нашей группы (я узнала об этом спустя годы). Подошла ко мне и сказала: «А слабó тебе закадрить такого-то?» Я резонно спросила: «Зачем он мне?» На что получила ответ (кстати прямо в точку): «Слабó, вот и отмаз ищешь?» Мотивация на слабó – моя любимая мотивация! И я сказала, что не слабó.

Предполагаю, что её разговор с ним был примерно таким же. В любом случае в тот же день он уже провожал меня домой.

Я всегда витала в облаках – проза жизни подрезала мне крылья… А именно в тот день я получила от мамы задание купить картошки и ещё каких-то тяжёлых продуктов. Он выполнил всё это с максимальной готовностью и в лучшем виде донёс мне до дома. К слову, его заземлённость и практичность в бытовых вопросах для меня была прочной опорой – картошку и меня разделяли несколько этажей мироздания!

А его – одного из немногих – не смущало, что я слегка «не от мира сего». Даже – предполагаю – он чувствовал в этом ещё не понятную даже мне силу.

Тюбик с пастой как корневая проблема

Жениться на мне стало его идеей фикс.

Он сразу ринулся знакомиться с моими родственниками, представлять меня своим… Я со своей неземной отрешённостью не совсем понимала, к чему идёт дело, тем более что прямого склонения и домогательства не было и в помине (только попробовал бы – до свадьбы ни-ни…). Мы начали встречаться в октябре, в конце декабря мне исполнилось 20, и после нового года он говорил о нашей будущей свадьбе как о факте уже решённом. Я, как зомби, не сопротивлялась. Тем более подразумевалось, что я вроде бы дала согласие (не помню этого момента) – манипуляция или нет, но это сработало!

Свадебное фото – у вех тогда они были одинаковые!

Он долго тащил меня в загс – наверное, пару месяцев. Предлагал даты – я ссылалась на занятость, когда назначил жёстко день – я неожиданно проспала, что мне в принципе было несвойственно. В общем, придумывала любые благовидные предлоги отложить… А когда он всё-таки меня туда дотащил, то свободные места в обозримом будущем были только на 13 мая. Он радостно согласился – я тоже не сопротивлялась.

Хорошо помню: мы, десятка два пар, забились в коридор загса и ждали своей очереди. Голос из динамика (не помню сейчас – в записи или живьём) рассказывал нам насчёт конфликтов в семейной жизни. Чётко словила идею: самый конфликтный вопрос – закрутил ли ты тюбик с зубной пастой!

Когда мы сообщили дату росписи моим родителям, мама сказала: «13-е, да ещё и мая – только через мой труп!» А в конце апреля случился Чернобыль – это был ещё один железобетонный аргумент не жениться. Вдруг будет ребёнок, а тут радиация… Неизвестно ещё, чем всё это закончится… А может быть, у родителей была надежда, что страсти улягутся и я вообще передумаю выходить замуж?

Так наше заявление в загс сгорело. И мой будущий муж начал второй приступ.

Следующая попытка далась ему чуть легче – мы подали заявление в июле. Тот же голос вещал нам про тюбик с пастой… Я утвердилась в предположении, что ванная комната – это минное поле… И что семейная жизнь – не такая уж хитрая штука, если порешать проблему тюбика. Я была уверена – уж это-то я решу!

После загса мы поехали к моим родителям – они отдыхали на Оке. Мы констатировали им факт подачи заявления. Мой будущий муж уехал, а я осталась. Поплавала, походила по берегу, поиграла с братом… Было невыносимо скучно!

Через день я уехала домой – в Тулу. Но решила не объявляться моему жениху (кстати, сейчас это слово не в ходу – интересно почему?). Дней десять сидела дома и шила.

Сейчас понимаю: такое уединение от будущего мужа при поданном заявлении – тревожный звоночек! Нам же, по идее, жизнь вместе жить!

Неизбежная свадьба приближалась. Вернулись родители, нарастал ком забот… И уже тогда я подумала: а вдруг годы спустя я буду вспоминать эти дни до замужества как свободное беззаботное время – время, когда всё впереди, ничего не понятно и можно выбирать любую дорогу…

Баллистика

Ну и выбрала я себе специальность за семью печатями! «Режим секретности – это полный отстой», – думала я… Пока другие студенты вяло перелистывали свои конспекты под ласковым июньским солнышком, мы, хочешь не хочешь, должны были плестись в душный кампус и уже там – в читальном зале, не поднимая головы, штурмовать литературу с грифом «секретно»…

Танька, та самая любительница психологических экспериментов, которая свела меня с будущим мужем «на слабó», задвигала новую идею. Что отметки – не главное, что надо легче относиться к жизни и что досконально готовятся к экзаменам только унылые зануды, с которыми ей не по пути!

Не то что эта идея представлялась мне столь уж инновационной. Но соблазнительной – безусловно, особенно в тот момент! Погода была отличная, впереди маячила свадьба, что предполагало романтическое настроение и скорее долгие прогулки по парку, чем беспросветную зубрёжку! И я – каюсь – расслабилась, в общем, повелась!

Следующим экзаменом была баллистика. Скучный предмет по специальности, который, чтобы сдать, надо, как назло, учить, в отличие от философии или «сказок тётушки КПСС» – там я могла наплести с три короба без подготовки! В итоге ко дню экзамена в моей голове был полный ноль, а в зачётке – ни одной четвёрки, не говоря уж о более низких отметках!

Я вытащила билет и обречённо села на первую парту – в полуметре от преподавателя, и уставилась в потолок. Терять было нечего: когда в голове полный вакуум, содержание билета уже не имело особого значения…

Из оцепенения меня вывел голос будущего мужа. Он подошёл к преподавателю и задал ему какой-то наитупейший вопрос. Я расстроилась ещё больше! Должна признаться: все те годы, которые мы были вместе, я была в постоянном напряжении: он ляпнет какую-то тупость! Причём виноватой в этой тупости почему-то я считала себя! Так и держала под контролем все нити разговоров – как бы чего не ляпнул (интересно – как он без меня с людьми общался?). И любая не очень умная вещь их его уст больно ранила меня!

Я снова погрузилась в свои нерадостные раздумья – перспектива выйти замуж за придурка не вдохновляла, а тут ещё этот экзамен…

Из второго моего оцепенения меня снова вывел его голос. На этот раз вопрос, обращённый к преподавателю, был ещё тупее, и мне было совершенно непонятно, зачем он снова встал и подошёл к нему? Чего проще – спросить с места?

Я опустила взгляд. Прямо передо мной лежат листок с подробным ответом на вопрос моего билета. Мозг лихорадочно соображал – пытался восстановить цепь событий.

Так, он встал первый раз – подсмотрел билет. Потом нашёл нужную шпаргалку и второй раз уже встал и положил её передо мной… Его дурацкие вопросы – это был всего лишь повод! Хотя мог бы придумать и поумнее…

Моя зачётка пополнилась ещё одной пятёркой. А мой жизненный опыт – парой интересных открытий:

– Люди иногда превосходят наши ожидания! И некоторые из этих людей прямо рядом с нами!

– Хватит вестись на чьи-то безумные идеи и слова! Пора уже начинать жить своей головой!

Упреждающий удар

В тот момент о моём грядущем замужестве говорили как о факте решённом. Правда, не помню, когда это решение приняла лично я, но факт остаётся фактом…

Несмотря на это, мои родители не теряли надежды как-то развернуть эту ситуацию. Не сказать, чтобы им так уж активно не нравился мой будущий муж. Они просто хотели расширить мне поле вариантов! Например, предложили познакомить меня с внуком бабушкиной подруги. Предлагала мама, а она умела делать это так, что отказ не предполагался. И я подчинилась…

Это был 26-летний москвич с красиво звучащей по тем временам профессией – что-то типа архитектора. Он, естественно, попадал в мой райдер по мужскому росту, иначе не прошёл бы входной кастинг. Его приезд планировался в одно из воскресений. Я предупредила жениха, что буду занята в этот день, и стала ждать приезда московского гостя.

Ну что я вам хочу сказать – парень как парень… Но какой-то уж слишком правильный! И умный, что подтверждали вторичные признаки по версии популярного тогда фильма «В джазе только девушки» – очки.

К очкам я вообще отношусь так, как, наверное, и следует к ним относиться – как к костылям для глаз. Для меня последнее дело носить нулёвку для имиджа (что спустя годы делал мой муж и находил ноль моего понимания). Так что эти окуляры не придавали в моих глазах какого-то высокоинтеллектуального флёра, скорее вызывали сочувствие.

А к уму в мужчинах я вообще отношусь интересно… Как раз в том возрасте я зачитывалась Ремарком. У меня была такая замечательная книжица, в которую выписывались достойные фразы. Так вот Ремарк занимал в ней бóльшую часть – на мой взгляд, по праву. Как-то в его «Чёрном обелиске» я прочла диалог, который подкинул ответы на многие мои вопросы. Вот он в моём вольном изложении:

– Что бы ты пожелал, если бы могло исполниться твоё любое желание?

– Миллион долларов (или какая там у них была валюта…).

– Не ожидал от тебя – ты ведь такой идеалист!

– Да, я идеалист! Идеализм – это то, чего у меня в избытке! Чего мне действительно не хватает – это миллиона долларов!

То есть мы ищем в других то, чего нет в нас! А ума у меня самой – палата! Интуит, балагур, душа компании – вот кто меня реально может зацепить…

Мы гуляли с тем парнем, я всё больше понимала – не мой человек! У него масса достоинств, которые наверняка составят счастье какой-нибудь московской девушки, но, пожалуйста, – не на моём участке…

Дело было к вечеру, и он попросил проводить его на вокзал, откуда планировал отбыть в свою Москву.

Когда мы вошли в здание вокзала, по нам сложно было понять, что мы видимся в последний раз (что я решила окончательно пару часов назад). Мы выглядели как влюблённая парочка – я держала его под ручку, и мы мило щебетали. И тут в толпе я увидела знакомое лицо, и мой взгляд наткнулся на взгляд будущей свекрови! Она с ног до головы смерила взглядом нашу пару – в нём сквозило любопытство вперемешку с осуждением и недоумением: почему тот мужчина, которого я держу под руку, не её сын?

Скрываться было уже поздно, и я поздоровалась. Мой спутник тоже. Я тогда подумала: интеллигентный молодой человек, может быть, дать ему ещё шанс? А вдобавок подумала: да, это проблемка, надо что-то делать… И пока мы покупали билеты, пока я провожала его до платформы, пока махала ручкой в окно его уходящего вагона, ни о чём другом думать не могла.

«Ну вы мне подсуропили», – бросила я маме по приходе домой. Когда она врубилась в ситуацию, её посетила та же мысль, что и меня, – надо что-то делать! Но, в отличие от меня, она знала что.

«Лучший способ обороны – это нападение», – сказала мама и выдала нехитрый сценарий, которому я и последовала.

Набрала номер жениха, обрушила на него массу информации из разных областей, сдобренную моими эмоциями и впечатлениями. Потом вскользь упомянула, что ко мне приезжали из Москвы друзья – подруга с мужем, и «Представляешь, какое замечательное совпадение – пока она стояла за билетами, мы с её мужем пошли смотреть расписание и столкнулись с твоей мамой!» Он сказал «ага», и я шлифанула это парой каких-то свежих новостей. Мы ещё немного поболтали и мило распрощались.

На следующий день в институте он был чернее тучи! Коротко охарактеризовать его посыл можно было словами «развод и девичья фамилия», а если вдаваться в детали – что он мне совсем не нужен, что я хожу с какими-то мужиками под ручку и всё в таком духе… Его мама сделала своё чёрное дело – что, в общем-то, было вполне ожидаемо.

«Ты что, меня совсем не слушаешь? Или ты бестолковый?» – спросила я и повторила свой вчерашний рассказ. Самое смешное, что в тот момент меня охватил праведный гнев: я тут старалась, разыгрывала сценарий, а у него в одно ухо влетело – в другое вылетело… Я искренне негодовала, и это негодование было честно написано на моём лице! Согласна со Станиславским: чтобы хорошо сыграть, надо прожить роль!

Обе перспективы – быть бестолковым (то есть не очень умным) и недостаточно внимательным к моим словам – его не вдохновляли. Потому что ослабляли шанс женитьбы на мне – я могла дать задний ход! Он подулся ещё минут десять – скорее для приличия, – и всё вернулось на круги своя.

Так я впервые испытала технику упреждающего удара. И поняла: это работает! Положила в свой волшебный ящичек жизненных инструментов – пусть лежит в моём арсенале и ждёт следующего применения! И хорошо бы – пореже!

Лагерные традиции

Правду говорят – до меня много чего доходит с опозданием… Вот один из таких кейсов.

Начну издалека. Кому приходилось бывать в советских пионерлагерях, помнит: жизнь в них была полна ритуалов и традиций! Нормальный идеологический контур – в каждую эпоху он свой. Попробую провести аналогию того и сегодняшнего времени:

– Подъём знамени – замена фирменной айдентики.

– Звуки горна – пение корпоративного гимна.

– Утренняя линейка – производственная летучка (опять же с корпоративной символикой).

Но что тогда, что сейчас дело формальными ритуалами не ограничивалось. А здесь как раз и было всё разнообразнее! Чем можно заменить, например, обычай ночью мазать друзей зубной пастой?

Сейчас станет ясно, к чему это я. Но не будем забегать вперёд.

Я просыпаюсь утром – впрочем не самым ранним. Мне 20, и на этой неделе у меня свадьба. На лице чувствую что-то инородное, и со всего маху утыкаюсь носом в подушку. При этом чувствую знакомый мятный запах – как будто я чищу зубы…

Просыпаюсь до конца, и тут до меня доходит: лицо в зубной пасте, подушка в зубной пасте – что за фигня?

Встаю, набрасываю халат и с грозным видом выхожу «в люди». Родители смотрят на мою побелённую физиономию с удивлением, но не их я ищу! Мне нужен брат – нетрудно угадать, что это его проделки!

Ему тогда было восемь, и он месяца полтора назад вернулся с первой смены в своём первом пионерлагере. Он у нас из молодых да ранних – пошёл в школу на год раньше и везде был окружён «большими ребятами». А «большие ребята» разве хорошему научат?

Он пытается увернуться, но я беру его за ухо и веду к отцу. Тот изрекает своё самое ужасное ругательство – в его исполнении это слово «паршивец». Но у него нет гнева – скорее он прячет улыбку…

Я попыталась взглянуть на ситуацию со стороны, хотя в тот момент мне это далось непросто… И увидела такую картинку – и вправду комичную! Девушка на выданье в халате поверх ночнушки с гневным видом и мордой, измазанной зубной пастой в самых лучших лагерных традициях…

Феминизм в отдельно взятой советской семье

То, что мой новоиспечённый муж решился жить с моими родителями, – это, конечно, был героизм! В момент заселения он насчёт этого был ещё не в курсе. Даже мне самой, честно говоря, сложно было много чего предвидеть – я жила «в своей коробочке», и мир за её пределами представлялся мне нереальным и спорным, если вообще в моём представлении существовал!

А с другой стороны – какие у него были варианты? Я заранее знала, что с его родителями я бы и суток не продержалась, и не ошиблась – рекорд впоследствии составил 23 часа!

Я вроде никогда не была идеальной дочкой – тем более женой, да и не претендовала на это. Но, по мнению родителей, включая бабушку, муж-то у меня, конечно, должен быть идеальным – в их понимании идеальности!

Рост совпадал – этот главный параметр я мониторила на входе. А вот с весом был некоторый перебор. Но это дело поправимое – если меньше кормить! Что и было решено сделать – еды накладывали строго ограниченно, а добавки не предполагалось. Раз в неделю он вытаскивал меня к своим и там отъедался – благо готовила его мама виртуозно! А я осуждающе смотрела на него и думала: «Сложно, что ли, не есть?», потому что одним таким приёмом пищи он убивал усилия моих родителей за всю неделю, а их труд я привыкла ценить.

Никогда не думала, что у нас в семье высокосветские манеры! Но, как оказалось, повседневный быт предполагал сотню реверансов между мужчиной и женщиной – почему-то в основном со стороны мужчины! Интересно, мой папа, когда пришёл жить к маме, знал об этих реверансах? Или, может быть прочёл какую-то тайную книжицу, где все они были описаны? Как бы то ни было, я не была свидетелем той притирки – ещё тогда не родилась. Но вот мой муж той волшебной книжицы точно не читал – за что и огребал по полной!

Когда мы с ним выходили из подъезда – как мне позже рассказывал брат, – вся семья стояла у окна и смотрела, соблюдены ли все церемонии?

Так, открыл перед ней дверь и придержал, пока она проходила, – первую ступень прошёл!

А почему он идёт на полшага впереди неё? Это что за угнетённые женщины Востока, которые покорно семенят за деспотом мужем?

Мы удалялись за поворотом, а обсуждения не остывали до нашего возвращения. Потом всё это выливалось на меня как ушат помоев, и я маялась сомнениями: проглотить всё это (чего не хотелось) или переложить на новоиспечённого мужа? Выбирала, конечно, второе – у него уже скапливался солидный багаж несоответствий и провинностей. А когда он однажды мыл посуду и набрызгал воду вокруг себя и бабушка рассказала всё это мне, обзывая его медведем, неряхой и бескультурьем, то я решила разводиться.

Если родители отлучались хотя бы на работу, то бабушка вообще бдела круглосуточно. Она несла вахту с раннего утра до позднего вечера – выявляла несоответствия, а потом делала всё это достоянием общественности.

К концу первого месяца мужу казалось, что он ходит по минному полю.

Его семья тоже давала мне пищу для размышлений. Вот где были «женщины Востока»: мать накрывала на стол, производила смену блюд, приносила из кухни недостающую ложку и вилку, если кто попросит, а потом убирала со стола и мыла посуду! Странное, на мой взгляд, распределение обязанностей – если ещё учитывать, что она же всё это и готовила…

Я начинала возмущаться этим непорядком уже по дороге домой – яростно, искренне и непримиримо! «Теперь у нас будет так, – говорила я, – ты весишь 100 кг, я 50 – значит, ты вдвое чаще моешь посуду!» Это было хоть какой-то компенсацией за неравноправие его матери – впрочем, компенсацией для меня весьма выгодной.

И ещё я терпеть не могла, когда я работаю, а он отдыхает! Чувствовала себя Золушкой, Козеттой и рабыней Изаурой в одном флаконе, а это были максимально неблизкие мне роли! Так что, если на меня сваливались домашние заботы, я считала своим долгом сразу его синхронно припахать. Потом он привык и сам искал себе дело – это было в разы дешевле, чем быть прожжённым моим недовольным взглядом!

Когда родился ребёнок, борьба за равноправие вспыхнула с новой силой. Я установила очерёдность вставания по ночам – пусть ребёнок хоть оборётся, но если это его очередь – я не встану! Двадцать с лишним лет спустя, когда я передавала этот опыт дочери (у неё тогда тоже родился ребёнок), она спросила: «А что, папа тоже мог кормить меня грудью?»

Потом я не раз слышала от подруг подобные истории. Менялись имена, даты, обстоятельства, но суть задачки была одна: на входе имеем двух людей, воспитанных в разных укладах, а на выходе должно получиться что-то в духе «и жили они в мире и согласии».