Муж в командировке. Пьесы

Нилов. С удовольствием! (Обращается к Патенко). Извините, я покину вас, но будьте уверены, все, что я обещал, то все сделаю. Думаю, что за недельку я утрясу все ваши вопросы и приеду снова к вам, а вы акты на землю мне приготовьте. До свидания.

(Он выходит, а за ним Оля. Но Нилов вскоре возвращается).

Нилов. Ох, извините, туфли я забыл. Можно взять?

Патенко. Конечно, берите.

Зина Что это за туфли?

Патенко. Понимаешь, дорогая.

Зина. Не называй меня так.

Патенко. Понимаешь, дор …(Зина посмотрела на него сурово). Понимаешь, это я тебе в подарок в Англии купил. Но самолет жестко сел на посадочную площадку. (Он показывает, как самолет пошел на посадку и жестко на землю упал). Багаж свалился мне на голову, едва не пробил ее, а супинатор в туфле отломался. Вот он обещал поменять туфли. У него есть знакомства.

Нилов. Да, туфли будут такие же, не сомневайтесь.

Зина. Дайте посмотреть. (Внимательно рассматривает туфли и отдает их Нилову). Голову бы ты лучше свою сломал.

Нилов. Я пошел.

Патенко. Я жду вас через недельку.

Зина. Ох, какая сладкая парочка. Твикс – микс.

Патенко. Милая моя, почему ты такая строгая, ведь я так соскучился по тебе. Каждый день вспоминал о тебе и твоем борще, там нас отвратительно кормили.

Зина. (Заигрывая с мужем). Только о борще вспоминал?

Патенко. Не только. Еще кое-что вспоминал…

(Подходит к ней, обнимает, она сначала противится ему, но затем поддается ему, и они идут в танец под музыку «Калинка-малинка», остальные тоже поддерживают веселье по поводу приезда председателя).

(Нилов и Оля выходят. Занавес).

Действие 2.

Тот же кабинет, что и вначале. За столом сидит Патенко. Заходит Паша Селюк.

Паша. Можно?

Патенко. Заходи, Паша.

Паша. Я к вам по делу, Сергей Иванович.

Патенко. Говори. Только на меня не дыши.

Паша. Вы мне говорили, что можете покупателя на мой пай найти.

Патенко. Земля пока не продается.

Паша. Но вы же говорили, что можно оформить, как аренду.

Патенко. Это незаконно, а мы ведь боремся за звание "Образцового сельсовета", и я не хочу, что бы у нас производились различные темные комбинации.

Паша. Но об этом никто не будет знать.

Патенко. Знаю я вас. Стоит только что–либо сделать, так все село будет знать, а оппоненты потребуют отставку.

Паша. Никто не узнает, клянусь.

Патенко. Ой, сомневаюсь я.

Паша. Не сомневайтесь, Иванович. Паша Селюк никогда, никого не подводил.

Патенко. Хорошо, принеси свои документы, тут у меня появился хороший, надежный человек. Только никому ни слова.

Паша. Могила, Иванович. Когда это Паша Селюк кого подводил?

Патенко. Смотри мне.

Паша. Иванович, а можно аванс попросить?

Патенко. Ну, это когда он приедет, я тогда ему передам твою просьбу. А сколько же у него аванса просить?

Паша. Даже не знаю, сколько это будет стоить. А вы не знаете, Сергей Иванович?

Патенко. Не знаю. Не приходилось мне вести такие торги.

Паша. Не прогадать бы, а то я знаю этих удальцов, так и норовят обмануть.

Патенко. Нет, это человек надежный, добрый. Он поможет нам газопровод провести в село.

Паша. Тогда просите ящик водки.

Патенко. Ящик водки?

Паша. А что думаете мало, тогда просите два ящика.

Патенко. Да, нет, я думал деньгами просить.

Паша. Зачем деньгами, я их все равно пропью, лучше натурой. Да, просите два ящика, посмотрим, что он на это скажет. Ведь это мы не козу продаем, а землю – нашу кормилицу.

Патенко. Хозяин – барин, так и передам ему.

Паша. Договорились, Иванович.

Патенко. Да.

Паша. Я буду ждать.

Патенко. Приготовь документы.

Паша. Все будет сделано.

(Паша уходит, через время заходит баба Дуся. Здороваются).

Патенко. Здравствуйте, Евдокия Федоровна.

Баба Дуся. Здравствуй, Сергей Иванович. Это тебя в Англии научили так официально здороваться?

Патенко. Нет.

Баба Дуся. Раньше ты меня не так называл.

Патенко. То было давно.

Баба Дуся. Так чему же тебя научили за границей.

Патенко. (Говорит с пренебрежением, чтобы женщина отстала от него). Всему понемногу.

Баба Дуся. Важно что бы что-то осталось в голове, а то ворон тоже за моря океаны летал, но вороном и вернулся.

Патенко. Нет, Евдокия Федоровна, кое-что осталось.

Баба Дуся. Вот и хорошо. Тебе передавала твоя секретутка.

Патенко. Евдокия Федоровна, будут вам дрова. Я договорился с лесным хозяйством.

Баба Дуся. Спасибо, милок.

Патенко. Но я же просил…

Баба Дуся. Не буду больше, милок.

Патенко. Только дрова могут вам не пригодиться.

Баба Дуся. Почему это?

Патенко. Потому, как газ у нас скоро будет.

Баба Дуся. Вот, что значит, что побыл за границей, да поучился у них уму – разуму. Сразу стал наводить порядок. Молодец. Вот всегда я говорила, что из тебя толк будет, даже тогда, когда ты со школы сбегал.

Патенко. Глупый был.

Баба Дуся. А теперь поумнел. Так это ж там совсем немного опытом менялся.

Патенко. Да, всего две недели.

Баба Дуся. А если бы ты цельный месяц там опытом менялся, или даже год, то тогда бы ты смело бы мог в президенты идти.

Патенко. Не смог бы я там целый год быть.

Баба Дуся. Почему? За Зинкой бы соскучился, или боишься, что бросит она тебя?

Патенко Не в этом дело. Здоровье уже не то: почки, печень, организм не выдержал бы такой нагрузки.

Баба Дуся. Климат тот, не подходит что ли, или может продукты питания не такие как у нас.

Патенко. Сырость постоянная и у меня нежить была.

Баба Дуся. Надо было лечится.

(Баба Дуся делает характерный знак употребления водки).

Патенко. У нас там сухой закон был.

Баба Дуся. Жаль. Хотя есть у меня большие сомнения, что вы там не пили.

Патенко. У нас там денег было мало, едва до окончания командировки дотянули. Баба Дуся. Я-то думаю, что если бы ты там подольше побыл, то договорился бы с ними, что бы они яйца у меня покупали. Ведь у меня яйца настоящие, не то, что у них, с разными там химикатами.

Патенко. К сожалению, мы никаких контрактов не заключали.

Баба Дуся. Жаль, а то куры у меня так хорошо стали нестись. Я им мешаю кукурузу с пшеницей и добавляю немного тыквы, свеклы натру, то они по пару яиц в день несут. А эти оптовики совсем стыд потеряли. Ты бы их попугал немного.

Патенко. Не могу. Это бизнес, а я не имею права вмешиваться в экономические процессы.

Баба Дуся. Да видать тебя там немного не доучили, аль может, ты занятия пропускал, как когда–то вместо школы сидел в моих огородах.

Патенко. Нет, Евдокия Федоровна. Старался я там.

Баба Дуся. Слушай, милок, а это правда, что паи на землю можно продавать?

Патенко. Я просил тебя не называть меня милок. Ты меня компрометируешь.

Баба Дуся. А, когда со школы сбегал, то тогда не компрометировала.

Патенко. Вот напрасно ты так.

Баба Дуся. Не буду. Так землю можно будет продать?

Патенко. Откуда ты такое взяла? Земля не продается, нет постановления правительства.

Баба Дуся. Правительство – то у нас далеко, откуда оно знает, что здесь делается.

Патенко. Оно все знает и нарушать мы не имеем право законов, тем более, что боремся мы за звание "Образцового сельсовета".

Баба Дуся. Ваше дело бороться, а мне надо бы свой пай продать.

Патенко. Чего вдруг такая спешка?

Баба Дуся. Надо мне, милок. Неизвестно сколько мне в этой жизни отмерено. Отойду я в мир иной, и земля моя пропадет. Наследников – то у меня нет, бог не дал. Так я и думаю, чего это будет моя законная земля пропадать потом зря. Продам я лучше пай свой, да вставлю себе новые зубы, а то жевать совсем не могу, а так, иногда, яблочко, или огурец пожевать смогу. Ох, как хочется мне яблочко скушать, но тебе этого не понять.

Патенко. Так тебе же должны бесплатно вставить.

Баба Дуся. Знаю я ваше бесплатное лечение. На другой день выпадут. Я хочу самые модные зубы, по телевизору, в рекламе, показывали. Гвозди, чтобы кусали, как плоскогубцами.

Патенко. Хорошо, Евдокия Федоровна, постараюсь для тебя что–либо сделать.

Баба Дуся. Постарайся, милок, а я тебя не забуду. Может тебе яйца надо. Так я тебе принесу. Тебе передавала Людмила варенье.

Патенко. Спасибо, Федоровна, за варенье, а яйца у меня свои есть.

Баба Дуся. Как хочешь. Мое дело – предложить, а твое – намотать на ус. Но я надеюсь на тебя.

Патенко. Раз я сказал, то сделаю.

Баба Дуся. Хорошо, а я зубы вставлю, то может, еще какого–либо дедушку склею. С зубами я же буду выглядеть намного моложе и симпатичней. Недаром же в Одессе говорят, что женщина с простыми зубами, и женщина с золотыми зубами – это две большие разницы.

Патенко. Конечно. Будет чем дедушку грызть.

Баба Дуся. Шутник ты, Сергей Иванович. Пойду я к курочкам своим, надо замешивать им кашу, а то жрут, как проклятые. До свидания.

Патенко. До свидания.

(Баба Дуся уходит. Через время заходит Оля).

Патенко. Что случилось?

Оля. Папа, иди домой, мама тебя зовет. Трубу на огороде порвало, и она ничего не может с ней сделать, а я побуду за тебя.

Патенко. Хорошо, посиди, а, если кто будет спрашивать, то скажи, что скоро я приду.

Оля. Не переживай, все будет сделано в лучшем виде.

(Патенко уходит, а Оля звонит по телефону).

Оля. Привет, подруга. Ты что спишь до сих пор, везет тебе.… А меня мать рано разбудила, у нее авария на водопроводе случилась.… Да, вчера каталась с ребятами, а потом в дискотеку заехали. Нет, его не было. Надоел он мне.… Ну, нравился сначала, а затем разонравился, а он бегает за мной… Скорей бы заканчивались эти каникулы, да в город ехать.… Надоело, постоянный контроль, как в концлагере. Куда пошла, с кем пошла, когда придешь? Как с маленькой, со мной ведут себя мои предки.

(Открываются двери, и заходит Виктор Бойченко).

Витя. Вот ты где, а я тебя везде ищу.

Оля. Зачем меня искать, я что иголка?

Витя. Просто хотел видеть тебя. Без тебя….

Оля. Вот только не начинай.

Витя. Почему ты так переменилась, раньше ты такой не была? У тебя кто–то появился?

Оля Я должна перед тобой отчитываться?

Витя. Нет, конечно, нет. Я не имею права. Как можно солнцу приказать, что бы оно не заходило, или ветру, что бы он не дул.

Оля. Умеешь ты так красиво говоришь.

Витя. Раньше тебе это нравилось.

Оля. Время идет, мы меняемся.

Витя. Но чувства остаются.

Оля. Нет, они – то же меняются.

Витя. А мне кажется, что если бы чувства были, то они сохраняются, только переходят на другой уровень.

Оля. Значит, у меня никакого уровня не было.

Витя. Неправда, был. Ты просто хочешь меня позлить. Помнишь, как мы

гуляли ночными улицами села. Светила полная луна, запах ночной фиалки кружил голову, а мы бродили вдвоем, и нам было так хорошо. Мы не могли расстаться до самой зари. Мамка тебя еще ругала за это.

Оля. Смотря кому – было хорошо.

Витя. Ты опять хочешь меня позлить? Ты специально так делаешь, что бы узнать – насколько глубоки мои чувства к тебе. Так знай, что я тебя…

Оля. Не надо, Витя. Давай расстанемся друзьями.

Витя. Но почему?

Оля. Потому, что гулять пустынными улицами при луне – это одно, а жизнь совсем другое.

Витя. Но у нас все будет хорошо, я все обдумал. Будем жить, как в раю.

Оля. Это голые, босые будем в шалаше жить, и яблоками будем питаться.

Витя. Мы купим себе дом, сейчас в селе они не дорого стоят, заведем хозяйство.

Оля. Об этом я только и мечтаю, хватит мне хозяйства, которое у родителей имеется. Покоя от них нет. То кур корми, то гусей надо на реку гнать, то теленка пои, хорошо хоть корову не заставляет меня доить мама. Представь – как бы я со своим маникюром это делала.

Витя. Подожди, я не все ведь сказал тебе. Тебе ничего не надо будет делать, я все буду делать: и по хозяйству, и убирать в доме, и есть варить – я все умею. Даже не надо будет тебе доить корову, ибо я сам это буду делать, я уже научился, и несколько раз уже доил корову, когда мама была занята.

Оля. Витя, это хорошо, ты замечательный парень, и любая девушка из села будет очень счастлива, выйти за тебя замуж. Но я…. Понимаешь, я рождена для другого. Я не могу жить от зарплаты до зарплаты, я не могу считать каждую копейку, как делают это наши родители. Я не могу себе в чем–то отказывать, и ждать несколько лет, что бы купить понравившуюся вещь.

Витя. Но у нас то же все будет. У меня есть земля, я буду выращивать на ней овощи, фрукты, буду продавать на базаре и куплю…

Оля. Велосипед.

Витя. Нет. Мы сможем купить машину, и будем ездить по городам и курортам нашей страны, а со временем и за границу.

Оля. Мои родители вон всю жизнь пашут на земле, и ничем хорошим не разжились.

Витя. Потому что по старинке они работают, а у нас все будет по-другому. Мы хозяйство будем вести иначе, как это делают за границей, и оно будет у нас рентабельное. Я изучал опыт фермерских хозяйств в других странах. Ты знаешь, что такое капельное орошение?

Оля. Витя, мне это скучно. Что я буду делать в селе. Тут и людей уже не осталось.

Витя. У нас будет машина, и мы сможем поехать в город на какой – либо

концерт, или в театр. Детей в цирк будем возить. Причем у нас скоро будет газ, и будут все удобства, как в городе.

Оля. Все, я не хочу больше ничего слушать. Уходи.

Витя. Оля, я не могу без тебя.

Оля. (Закрывает уши). Я тебя не слушаю. Уходи.

Витя. Я знаю – это пройдет. Я буду ждать тебя, сколько бы не пришлось ждать.

Оля. Оставь меня в покое.

Витя. Я не могу, понимаешь, ты мне нужна, как солнце, как воздух. Без тебя вся моя жизнь теряет смысл.

Оля. Так не бывает, Ты же мужчина, ты должен взять себя в руки.

Витя. Да, я мужчина, и что бы доказать свои чувства я готов на все.

Оля. Не надо мне ничего доказывать, уходи.

Витя. Тогда лучше возьми этот нож и проткни мне сердце. Не можешь ты, тогда я сам это сделаю – жизнь без тебя, (он берет со стола нож и направляет его в грудь) мне не жизнь, а одно лишь мучение.

Оля. Перестань, что ты делаешь?

Витя. Это не я, это ты мне вложила в руку нож. От твоего слова будет зависеть – буду я жить, или нет. Но учти, если это случится, то я останусь в тебе призраком навсегда. И буду преследовать тебя всю оставшуюся жизнь. Я буду жить в тебе всегда, ты не забудешь меня никогда, и этим я буду вполне отомщен. О, это для меня будет сладкая смерть – расстаться с жизнью, что бы навсегда поселиться в твоем сердце. Об этом можно только мечтать.

Оля. Ты больной!

Витя. Да, я больной, и ты постоянно поддерживала мою болезнь, всячески ее поощряла, а, когда я стал не нужен тебе, ты выбросила меня на улицу, как ненужного щенка. Но я ведь человек, у меня ведь есть чувства, у меня есть сердце, в отличие от других, в которых вместо сердца – камень. Никогда не мог подумать, что ты такая. Ты такая стала после того, как уехала в город.

Оля. Витя, дело тут не в городе, а в том, что я выросла, по-другому, реально стала смотреть на мир. И тебе советую посмотреть на все реально.

Витя. Оля, для меня реально мир угас, я не вижу в жизни никакого смысла без тебя. Зачем продолжать эти мучения. Ты подписала мне приговор.

Оля. Витя….

Витя. Ты передумала?

Оля. Понимаешь, надо подождать, Не надо торопиться.

Витя. А что изменится?

Оля. Может, ты встретишь другую девушку?

Витя. Нет. Любить можно только раз, а все остальное это слова, слова, слова. Это не я сказал, а один умный человек сказал. Прощай, в твоих глазах я читаю себе приговор.

Оля. Постой. (Оля кидается к Виктору, что бы забрать нож. В это время заходит Нилов. Он бросается на помощь Оле и забирает нож у Виктора).

Нилов. Что здесь делается?

Витя. Это не твое дело, Отдай нож.

Нилов. Нож – это не игрушка, сделаешь дырку – не заштопаешь.

Витя. Это не твое дело.

Нилов. Оля, что здесь происходит? Почему этот молодой человек кидается на тебя с ножом?

Оля. Он не на меня бросался, а себя хотел убить.

Нилов. Что такое, молодой человек? Не разделенная любовь?

Витя. Не твое дело.

Нилов. Так, любовь надо заслужить делами, а не каким–то слабоумием. Как говорят, хочешь жить – умей вертеться, хочешь жить еще лучше – заставь других вертеться на себя.

Витя. Теперь понятна мне твоя гнилая сущность.

Нилов. Такова жизнь. А ты начитался книжек и думаешь с таким багажом жить. Вот стань личностью, заведи прибыльное дело, приобрети себе и своей подруге все блага цивилизации и тогда, все девушки будут тебя любить.

Витя. Я вижу, что, несмотря на возраст, ты находишься в плену заблуждений.

Нилов. Интересное заключение.

Витя. Увы, они не тебя будут любить, а любят лишь те блага, которые ты им предоставляешь: дорогие машины, драгоценности, наряды. А ты для них ноль без палочки.

Нилов. Молодой человек, у тебя еще лапша на ушах не высохла, а ты пытаешься тут поучать других.

Витя. Сам ты – дурак, и сияешь как самовар.

Нилов. Послушай, за это можно и по шее получить.

Витя. Попробуй, то может, сам получишь.

Нилов. Смотри, какой храбрый, да я тебя по стенке размажу!

(Нилов с грозным видом идет на Виктора, Тот стоит и не отступает).

Оля. Ребята, прекращайте, что вы делаете? (В это время заходит Патенко).

Патенко. Ничего не понимаю, что здесь происходит? Мы боремся, за звание "Образцового сельсовета", а вы устраиваете здесь кулачные бои.

Нилов. Да это мы обменялись любезностями с молодым человеком.

Витя. Да, обменялись. (Уходит он).

Патенко. Какой народ несознательный пошел. Нельзя ни на минуту оставить пост, обязательно ЧП произойдет. Как с такими людьми можно бороться за звание "Образцовый сельсовет"?

Нилов. И Вы получите его, я встречался с нужными людьми, и они обещали сделать все, что надо.

Патенко. Ох, как я вам за это благодарен. Вы даже не представляете, что вы для меня, для нас сделали. Даже не знаю, что для вас могу сделать.

Нилов. Ничего вы не должны мне делать. Как говорится , свои люди – сочтемся.

Патенко. Да, сочтемся, я тоже вам приготовил акты на землю, с последующим выкупом.

Нилов. Вот и замечательно. А это я привез вам туфли из ремонта. (Моргает Патенко).

Патенко. Спасибо. Вот жена обрадуется.

Оля. Можно посмотреть?

Нилов. Смотри. (Отдает туфли Оле).

Оля. Они, как новые совершенно не видно, что делался ремонт.

Нилов. Фирма гвоздей не делает.

Патенко. Благодарю вас, я расплачусь с вами, Олег Николаевич.

Нилов. Какие могут быть расчеты. Вот вам еще замечательные лампочки, и самое главное подписанные в управлении капитального строительства наряды на получение труб.

Патенко. Ой, как замечательно, Можно я вас расцелую.

Нилов. Не надо, а то нас опять не правильно поймут.

(Оля примеряет туфли, они ей очень нравятся).

Оля. Ой, как замечательно, можно и я вас расцелую? (Целует). Вы чародей.

Нилов. Готов исполнить любой ваш каприз.

Патенко. (Возмущенно). Что такое, Оля?

Оля. Туфли, какие замечательные, и мой размер. Можно я их заберу, папа.

Патенко. Но это уже с мамой будешь решать. Иди к ней и договаривайся, а мы тут будем глобальные проблемы решать.

Оля. Знаю, как вы проблемы решаете. Вот я маме скажу.

Патенко. Не вздумай.

Нилов. Молчание – золото.

Оля. Ловлю вас на слове.

Нилов. О, тебе палец в рот не клади – откусишь, но с тобой нельзя не согласиться. И потому за мной презент. Держи. (Протягивает ей бархатную коробочку с ювелирным изделием).

Оля. Это мне?

Нилов. Да.

Оля. Я же пошутила.

Нилов. В каждой шутке, есть доля правды.

Оля. Спасибо, я буду молчать. (Целует его в щеку).

Патенко. Зачем вы ее балуете?

Нилов. Девочек надо баловать, что бы они знали себе цену.

Оля. Я побежала.

Патенко. Хорошо. (Радостная Оля выбегает). А мы, сейчас устроим маленький пир. Я с Англии привез коллекцию шотландских виски, и вот сейчас мы снимем с них пробу.

Нилов. Может в другой раз?

Патенко. Нет, не будем откладывать на завтра то, что можно было сделать вчера.

Нилов. Хороший девиз.

Патенко. Сейчас мы воплотим его в жизнь. (Идет к сейфу, но тут заходит Паша Селюк). Тебе чего, Паша?

Паша. Да вот зашел за авансом.

Патенко. Не рано ли?

Паша. Да солнце уже давно взошло.

Патенко. Я не о том. Ведь дело еще не сделано.

Паша. Но документы ведь я принес, можно и аванс выдать.

Нилов. Это кто?

Патенко. Да это Паша Селюк. Он отдает в аренду свою землю.

Нилов. Это тот, который хочет аванс получить натурой?

Паша. Да, ящик.… Нет два ящика водки.

Нилов. Нет, милый, пока только ящик водки я привез.

Паша. Почему?

Нилов. Потому, что надо проверить твои документы, Может они фальшивые.

Паша. Паша Селюк никогда никого не обманывал, Скажите, Сергей Иванович.

Нилов. Верю тебе, Паша, но пока только ящик дам, а второй при окончательном расчете.

Патенко. Хватит тебе ящика, а то сгоришь от водки.

Паша. Не сгорю. Я ее приберегу на воскресенье, у меня день рождения будет. Гостей приглашу. Приходите, Сергей Иванович.

Патенко. Спасибо, Паша, но у меня дел много накопилось, никак после командировки не приведу их порядок.

Нилов. Пошли, Паша, я отдам тебе водку.

Паша. Пошли. До свидания, Сергей Иванович.

Патенко. До свидания, Паша. (Они уходят, а Патенко накрывает стол, в это время заходит баба Дуся).

Баба Дуся. О, Сергей Иванович, это ты меня так встречаешь? Спасибо, вижу, что тебе учение на пользу пошло. Откуда ты знал , что я приду?

Патенко. Да нет, это я сам хочу перекусить, а то некогда за работой и домой пойти перекусить.

Баба Дуся. Конечно, работа, прежде всего. А это что за красивая такая бутылка? (Она берет со стола бутылку шотландского виски). И все не по-нашему написано. И почему нельзя все писать на одном языке. Никакой путаницы бы не было. А так можно вместо сладкого сиропа касторки выпить, и тогда конфуз большой получится.

Патенко. Да это капли от желудка, мне врачи прописали.

Баба Дуся. Хорошие капли?

Патенко. Я еще не пробовал, но говорят – хорошие.

Баба Дуся. А ну – капни мне несколько капель, а то у меня, то же что-то неладное с желудком творится. Видно, много яиц кушаю.

Патенко. Сейчас сделаю. (Берет стакан, наливает виски).

Баба Дуся. Да что это у тебя руки трясутся, или жалко капель старушке?

Патенко. Да нет, почему же, Пейте на здоровье. (Протягивает чарку, баба Дуся выпивает). Ну, что?

Баба Дуся. Не поняла. Совсем не те градусы, что в моей самогонке.

Патенко. Добавить?

Баба Дуся. Не надо. Не нравится мне что-то твои капли, горькие с неприятным привкусом. Клопами отдают. От них только расстройство будет. Приходи лучше ко мне. Я тебе своих капель дам, настоянных на травах и семенах укропа.

Патенко. Спасибо, Евдокия Федоровна, при случае воспользуюсь твоим гостеприимством.

Баба Дуся. А как же там покупатель на пай себя чувствует?

Патенко. Да, приехал сегодня, Вышел на минутку.

Баба Дуся. А не знаешь – выполнил он то, что обещал?

Патенко. Не знаю. Сейчас он придет и вы, у него, спросите. (Открывается дверь, заходит Нилов). Вот он. Спрашивайте его.

Нилов. Что тут хотят спрашивать?

Патенко. Да вот бабушка интересуется – выполнил ли ты ее заказ?

Нилов. Какой заказ?

Баба Дуся. Я насчет зубов. Хочу заполнить свою настоящую пустоту во рту золотом и бриллиантами, чтобы некоторые люди нашего села в осадок выпали бы. Люблю в жизни все неожиданное.

Нилов. Ах, вы насчет зубов!

Баба Дуся. Именно, хочется бабушке яблочко кушать.

Нилов. Конечно, все сделал, вот вам талончик к хорошему стоматологу. В следующий вторник – поедете вот по этому адресу, и там вам сделают все в лучшем виде. От вашего вида будут выпадать в осадок не только в селе, но и в городе.

Баба Дуся. Ой, спасибо тебе, мил человек. Дай Бог здоровья, а я пойду, что-то голова у меня стала кружиться от твоих желудочных капель, Сергей Иванович.

Патенко. Может тебя провести домой?

Баба Дуся. Лучше не надо, а то, когда твоя Зинка увидит, что ты меня провожаешь, то она мне не только последние зубы выбьет, но и глаза выцарапает. Без зубов-то я могу еще жить, но без глаз-то никак не обойдусь. Пойду я.

Патенко. До свидания.

Баба Дуся. До свиданья. Ох, чуть не забыла. Склероз проклятый. Я тебя вот о чем хотела попросить, милый человек.

Нилов. Просите.

Баба Дуся. Не мог бы ты мне помочь яйца мои продать, а то куры хорошо несутся, а покупателей нет.

Нилов. Даже не знаю. Яйцами я никогда не занимался.

Патенко. Евдокия Федоровна, человек в этом деле не разбирается.