Чисто по-русски. Говорим и пишем без ошибок

– У меня Верочка, – шепчет одна мама другой, – теперь и ходит совсем по-другому: спинка прямая, подбородочек тянет вверх, ступает как-то особенно.

– Это она с апломбом ходит, – говорит вторая со знанием дела.

– Как это «с апломбом»? – обиделась первая. – Нет, Верочка у меня девочка скромная, добрая, никакого апломба я у нее не замечала.

– Да нет, это у них в балете называется так, «апломб».

Мы-то с вами привыкли думать, что апломб – это излишняя самоуверенность. С апломбом можно, например, говорить, или можно вести себя с апломбом, и это нам понятно. Но как ходить с апломбом?

Оказывается, существует у артистов балета такой термин, «апломб»: умение исполнителя сохранять в танце устойчивость. «Апломбом» называют и подчеркнуто уверенное исполнение танца. Да что там – балерины всегда ходят с апломбом, и это придает им аристократизма. У военных это называется выправкой.

Апломб (и тот, что означает самоуверенность, и тот, что осанку) – от французского aplomb (равновесие). Не исключено, кстати, что эти значения довольно тесно связаны: заметьте, если человек говорит с апломбом, то и осанка его меняется, он как будто выпрямляется, становится выше ростом, смотрит на вас свысока.

Одно слово – «апломб».

Апока́липсис

«Апокалипсис». Так называется одна из книг Нового Завета с пророчествами о конце света, о Страшном суде, о борьбе между Христом и Антихристом. Но это если буквально. Мы же в нашей повседневной жизни используем слово «апокалипсис», когда имеем в виду что-то очень страшное, какое-то событие, которое для нас чуть ли не «конец света». Думаете, это невозможно? Еще как возможно. Для кого-то ведь и отключение света в доме на час-другой может стать апокалипсисом. Хорошо еще, если «апока́липсисом», потому что иногда можно услышать и про «апокали́псис»!

Большинство из тех, кто ставит в слове ударение на первое «и», совершенно уверены, что говорить надо именно так. Между тем это грубая ошибка. «Апока́липсис» – такое предписание дают все словари. Абсолютно все! «Апока́липсис».

Кстати, в самом-то слове «апокалипсис» ничего страшного нет. Слово это греческое и буквально означает «откровение». «Апокалипсис» в Новом Завете – как раз и есть «Откровение Иоанна Богослова», то самое, где речь идет о конце света. Но постепенно суть того, что содержится в этом откровении, перешла на само название, на слово «апокалипсис». И вот теперь уже оно кажется нам пугающим, предвещающим, навевающим апокалиптические мысли. Кстати, «апокалиптические» или «апокалипсические»? А вот здесь, в прилагательном, выбирайте что хотите, обе формы возможны.

В существительном же – без вариантов: «апока́липсис».

Апробация

Несчастные слова «апробировать», «апробация»! Почти всегда и почти все понимают их не так. То и дело мы слышим, как новые приборы апробируются, после чего выдается лицензия. Как новые косметические средства сначала апробируются на животных и только потом… и т. д. А всё потому, что «апробировать» слишком похоже на «опробовать»!

Между тем, если заглянуть в любой словарь, можно убедиться, что «апробировать» вовсе не значит «испытывать», «пробовать» или «опробовать». «Апробировать» на самом деле означает «официально одобрять, утверждать».

Апробировать – от латинского слова approbare (одобрять, признавать, утверждать). В русский язык слово попало, скорее всего, не из самой латыни, а из немецкого – approbieren. Соответственно, «апробация» – от латинского approbatio (одобрение, признание, утверждение). Апробация нового способа – это одобрение, признание нового способа. «Работа прошла апробацию» – это означает, что работа утверждена, одобрена, признана. Согласитесь, «новый способ был опробован» – это не то же самое. Опробован – еще не значит утвержден и признан!

Впрочем, можно предположить, почему «апробировать» и «опробовать» часто путают. Кроме звукового сходства, присутствует еще один важный момент: апробация – это официальное одобрение, утверждение чего-нибудь в результате проверки или испытаний! То есть апробация – это не сама проверка, но ее результат.

И последнее: в русских словах «апробировать» и «апробация», в отличие от латинских, немецких и французских аналогов, всего одна буква «п».

Араб и арап

Есть в русском языке два простых слова. Звучат они (по крайней мере, в именительном падеже единственного числа) одинаково, а вот пишутся по-разному. Это слова «арап» и «араб».

Чтобы было понятно, произнесем их во множественном числе: «арапы» и «арабы». Сразу становится ясно, что различаются они последней буквой – «п» или «б». Да и по сути – разные. Чтобы понять, когда использовать «араба», а когда – «арапа», следует разобраться, что эти слова означают.

Начнем с «араба». Из Толкового словаря С. Ожегова мы узнаём, что арабы – это народы семитической (или семитской) языковой группы, населяющие Ближний Восток и Северную Африку. А вот с происхождением слова всё сложнее. В Этимологическом словаре русского языка М. Фасмера нас отсылают к французскому языку: там есть слово arabe – может быть, это и есть источник? Вряд ли, потому что откуда-то это слово должно было сначала прийти во французский. Историко-этимологический словарь П. Черных, в свою очередь, считает, что слово «араб» появилось, собственно, в арабском языке (что логично).

Но вспомним А. Пушкина и его «Арапа Петра Великого». Арап – прадед нашего великого поэта – был не арабом, а именно арапом, то есть негром. И правда, у С. Ожегова «арап» – чернокожий, темнокожий человек, негр. Кстати, мы чернокожих людей давно арапами не называем. Словари это отражают: слово «арап» признано устаревшим. Откуда оно пришло? Скорее всего, из тюркских языков, предполагают этимологи.

Но и это еще не всё про «арапа». Так называли мелких мошенников, жуликов. Если заглянуть в словари уголовного жаргона, то мы выясним еще одну прелюбопытную деталь: у уголовников «арап» – это игрок-аферист или лицо, торгующее валютой. «Гнать арапа» означало «лгать», а «арапа заправлять» – не уплатить проигранную сумму.

Вот и решайте – когда «араб», а когда «арап».

Асфальт

Месяц назад ремонтировали дорогу. А теперь не пускают на нужную нам улицу, заставляют объезжать.

– Что случилось-то? – спрашиваете вы из окна машины у другого бедолаги-водителя.

– Да что? – отвечает тот. – Асвальт никак положить не могут!

Он сказал «асвальт». Через «в»! И пока мы объезжаем по переулкам, в голове крутится это слово.

Правильно, конечно, «асфальт», с буквой «ф» в середине. «Рабочие укладывают асфальт, после этого дорога будет асфальтированной, не придется колесить по переулкам».

– Ты не знаешь, заасфальтировали наконец эту ужасную дорогу?

– Не знаю, но асфальтоукладчик я там вчера видела…

Казалось бы, мелочь, всего-то одну-единственную букву заменили. Ан нет, сказали «асвальт» вместо «асфальт», и понимающие люди чутким ухом сразу уловили: что-то не то у вас с русским языком. Обидно, если из-за такой мелочи пострадает репутация.

Конечно, можно придумать себе оправдание, и оно даже будет правдоподобным. В слове «асфальт» букву «ф» на «в» обычно заменяют дети, так удобнее произносить. «Асфальт» сказать труднее, чем «асвальт», нужно некоторое напряжение. И только потом, когда ребенка поправят несколько раз, он начнет говорить правильно.

Так ведь это дети, у них-то все асфальтированные дороги еще впереди. Нам же, взрослым, необходимо запомнить раз и навсегда: «асфальт» – всегда «асфальт»!

А́тлас и атла́с

Вообще-то, конечно, никто не скажет «атла́с» про географические карты, даже самый неискушенный носитель языка. Он купит в книжном магазине «а́тлас» и будет прав. А вот с тканью сложнее. Кто-то в магазине попросит «атла́с», а кто-то, указывая на ту же материю, назовет её «а́тласом».

То есть бывает и «а́тлас», и «атла́с». Похожи они друг на друга как близнецы, а вот корни у них совсем разные.

А́тлас – собрание карт, таблиц или рисунков. Это слово есть в немецком, голландском, английском и испанском языках. Кстати, первоначально «а́тласом» вообще называли только собрание географических карт. Это сейчас а́тласы могут быть и анатомическими, и зоологическими, и лингвистическими. Первый же русский а́тлас появился в первой трети XVIII века, и это был «Атлас Всероссийской империи».

Само слово «а́тлас», появилось у нас в языке впервые после выхода в свет в XVI веке издания одного из фламандских картографов: на титульном листе был изображен мифологический гигант Атлант, который держал на плечах небесный свод. По-гречески он звался «а́тлас» (родительный падеж – «атла́нтос»).

«Атла́с» как название ткани старше «а́тласа». В русском языке это слово с XV века, и первоисточник надо искать не в Европе. Это арабское слово: атла́с – гладкий и тонкий, невысокого качества шелк. С греческим а́тласом и атлантами уж никак не перепутаешь.

Афе́ра

Я опросила как-то знакомых, часто ли они сталкиваются со словом «аферист». Оказалось – редко, совсем редко. Так говорят люди, у которых есть опыт жизни в советскую эпоху. Понятие «аферист», так же как и «спекулянт», из нашего обихода почти ушло. Чего никак не скажешь про слово «афера»!

И тут вот что интересно: правильное произношение, то есть по словарю (афе́ра), у многих вызывает удивление. Гораздо чаще говорят иначе – «афёра». Объяснить, откуда это произношение взялось, мне сложно, потому что логики в нем, на первый взгляд, нет никакой.

Итак, правильно – «афе́ра», и только «афе́ра». По-французски affaire – это «дело». Просто дело, без всяких дополнительных оттенков. Но в русском языке «афера» почему-то стала не просто ясным и понятным «делом», а сомнительной сделкой, мошенничеством. Вот сказал ты кому-то: «Нет, это настоящая афера» – и не надо никаких разъяснений. «Афера» – и всё сразу ясно. В аферы лучше не ввязываться.

После того как мы разобрались с аферами, становится всё понятно и с аферистом – это человек, который занимается аферами. Можно было бы сказать, что это попросту жулик и вор, но мы этого не скажем. Аферист – это вам не карманник какой-нибудь, это мошенник, который способен как минимум просчитать свои действия на несколько ходов вперед. Кстати, во французском языке у слова affairiste такое же значение, как у нас, оно даже переводится именно так: аферист! Тот самый аферист, который планирует аферы, осуществляет аферы и потом за эти аферы расплачивается.

Ахинея

«Что это за ахинея?!» – раздраженно спрашиваем мы, когда читаем что-то непонятное. «Что за ахинею он несет?» – задаем мы вопрос, когда слышим, как человек приводит в защиту своей позиции какие-то совсем уж неудобоваримые аргументы. «Ахинея, настоящая ахинея!» – можем мы воскликнуть, перелистывая страницы какой-нибудь книги. И думаем, что слово это, «ахинея», несет в себе отрицательный заряд. Так-то оно так, да не совсем.

Точнее, сейчас это, конечно же, так. «Нести ахинею», «плести ахинею», «городить ахинею» – говорить вздор, ерунду, чушь. Но что это такое – «ахинея»? Или почему ахинея – это «ахинея»?

Одной версией нам здесь не обойтись. Многие словари утверждают, что «ахинея» связана со старославянским словом «афинеи» (из древнегреческого) и сочетанием «ахинейская премудрость». На так называемых «афинеях» – собраниях философов и поэтов в Афинах, где велись ученые споры, бывали якобы и слушатели, которым эти диспуты казались бессмыслицей, непонятным мудрствованием. А в русской народной речи слово «афинея» по этой версии превратилось в «ахинею».

Однако в Словаре русской фразеологии под редакцией А. Бириха можно найти и вторую версию (автору, кстати, она кажется более убедительной). Был такой народный глагол «хинить» (хаять, хулить, бранить). И существительное «хинь» (чепуха, бессмыслица, вздор). Такое объяснение, отмечают авторы, подтверждается как формой «хинея» (например, уральский оборот «хинею пороть»), так и тем, что оборот «нести ахинею» входит в чрезвычайно продуктивную исконно русскую фразеологическую модель: нести вздор, дичь, ерунду…

Решайте, какая версия вам милее – греческая или наша, народная.

Аэропорт

Вот и отпуск наконец. Не верится даже! Теперь главное – успеть собраться, не забыть паспорт, билет, а еще хорошо бы не опоздать в аэропорт. Надо вызвать такси и заодно узнать, сколько сейчас стоит доехать до аэропорта́. Или до аэропо́рта?

Заказываем. Через пять минут приедет такси и довезет нас до аэропо́рта. Именно до аэропо́рта! А вот возвращаться из аэропо́рта через неделю будем, скорее всего, аэроэкспрессом.

Не знаю, как вы, а я, например, не люблю приезжать в аэропорт или на вокзал слишком рано. Ходишь, маешься, коришь себя за то, что поторопился приехать. Но если уж оказался в аэропорту́ – смирись и постарайся использовать время с пользой. Можно книжку почитать, а можно, например, какой-нибудь словарь. Да-да, открыть словарь на слове «аэропорт» и убедиться, что с этим словом у тебя всё в порядке.

Ты добрался до аэропо́рта? – До аэропо́рта.

Таксист высадил тебя перед самым аэропо́ртом? – Перед аэропо́ртом.

И вот ты наконец в аэропорту́, не так ли? – Да.

Такие аэропо́рты ты видел не раз, правильно? – Правильно.

А вот и регистрация начинается. Спасибо словарю, скоротали время.

Б

Баба-яга

Баба-яга – злая старуха-колдунья в русских сказках. Такое лаконичное определение приведено в Толковом словаре под редакцией Н. Шведовой. Но за этим кратким определением кроется целый мир. Все дети и взрослые прекрасно представляют себе, что умеет Баба-яга, она же – просто Яга. Летает в ступе, живет в лесу в избушке на курьих ножках, окруженной забором из человеческих костей и черепов. Колдует, заманивает к себе маленьких детей, добрых молодцев и… зажаривает их в печи. Впрочем, не всё так уж однозначно плохо. Если верить крупнейшему специалисту в области фольклора В. Проппу, Баба-яга может выступать и как дарительница (она дарит главному герою коня или какой-нибудь волшебный предмет). В остальном она – воплощение зла: коварна, строит козни, агрессивна. Почему она «баба» – понятно, а вот что такое «яга»?

Этимологические словари сходятся на том, что происхождение Бабы-яги очень трудно установить. Есть несколько версий. Считается, что этот персонаж восходит к «бабам-чародеицам», с которыми на Руси в древние времена церковь вела ожесточенную борьбу. А между тем это могли быть вполне безобидные старые женщины, которые главным образом занимались знахарством. Дело в том, что этимологически слово «яга» тождественно древнерусскому «язя» («яза») – «немощь, болезнь».

Есть и другие предположения. Так, на языке коми слово «яг» означает бор, сосновый лес. «Баба» – это женщина. Выходит, «Баба-яга» можно читать как «женщина из бора (леса)» или «лесная женщина».

Как же писать «Бабу-ягу»? Очень просто. «Баба» – с большой буквы, «яга» – с маленькой, и не забудьте про дефис.

Базилика

Несмотря на загадочное и романтичное звучание, само это слово означает строгое архитектурное понятие. Здание вытянутой прямоугольной формы, которое разделено внутри рядами столбов или колонн. В Древнем Риме именно так строили здания для торговли и суда. А потом этот принцип стал основой строительства христианских храмов. Сейчас так строятся далеко не только храмы, но и прочие «здания общественного назначения», как их называют.

Откуда же взялось это колебание в ударении – то «бази́лика», то «базили́ка»? Не только мы с вами сомневаемся, у великих поэтов тоже были разночтения. Например, В. Брюсов писал про «бази́лик рухнувших ступени», а И. Бунин – «под византийской ветхой базили́кой»…

Дело в том, что латинское слово basilica, как это вообще часто было с латинскими словами, произошло от греческого basilikos /базили́кос/, что значило «царский, царственный». Вот и сохраняется в одном из вариантов ударение языка-посредника. Заметьте, оба варианта – варианты нормы!

В результате практически все словари разрешают в этом слове двойное ударение: «бази́лика» и «базили́ка». Это и справочники Д. Розенталя, и Современный словарь иностранных слов Л.П. Крысина, и Словарь ударений И. Резниченко и, что важно, авторитетный Орфоэпический словарь под редакцией Р. Аванесова.

Ну, и еще: что вы добавляете в салаты – «бази́лик» или «базили́к»? Не возмущайтесь, некоторые старые словари действительно приводили ударение «бази́лик». Проблема та же: слово заимствовалось из французского, где ударение на последнем слоге. Во французском – basilic, но в латинском-то было basilicus, с ударением на втором слоге. Сейчас – только «базили́к». Словарь ударений И. Резниченко предлагает простой способ запомнить, через слово «розмарин»: базили́к – розмари́н.

Бакалея

Мы с вами встречаем это слово чуть ли не каждый день, когда заходим в какой-нибудь магазин, где есть отдел «Бакалея». Бакалея, бакалейные товары. И при этом, бьюсь об заклад, даже не задумываемся над вопросом – почему все эти товары мы называем «бакалеей»?

Между тем, если все-таки призадуматься, слова с этим корнем в нашем богатом языке мы вряд ли найдем. Вывод? Слово, скорее всего, иностранное.

Историко-этимологический словарь П. Черных: «Бакалея – общее наименование продовольственных товаров (чай, сахар, крупа, мука, пряности и т. д.)». В других славянских языках слово это тоже присутствует. В украинском и болгарском – «бакалия», в белорусском, как и у нас, «бакалея». У нас «бакалея» в ходу с середины XVIII века, а в словарях – с середины XIX века. Причем ударение могло быть и на втором слоге: бака́лия!

Всё указывает на то, что в русский язык слово пришло при персидском или турецком посредстве. Однако первоисточник – арабский язык: как сообщает Историко-этимологический словарь, «бакл – травы, овощи, зелень, низкие растения».

А вот у В. Даля версия куда как остроумнее. Уж не знаю, так ли это на самом деле, но он уверен, что «бакалея» – от турецкого выражения «бак-ала»: «гляди и бери», то есть «товар на виду – бери любой»!

Не знаю, как вы, а я всегда считала слово «бакалея» скучным, малоинтересным. Вот тебе и скучное, с такой-то историей…

Балова́ться

После того как в старом любимом мультфильме про Карлсона прозвучало, а потом стало крылатым выражение «мы тут плюшками ба́луемся», трудно будет убедить вас в том, что это-то как раз и неправильно.

Двух мнений в отношении глаголов «баловать» и «баловаться» быть не может. Это тот редкий случай, когда ситуация не осложняется никакими вариантами и отклонениями. Нет в словарях и помет «специально для Карлсона».

Правильно – только «балова́ться». Я балу́юсь, ты балу́ешься, он балу́ется. То же самое – со словом «балова́ть»: я балу́ю свою дочь, ты балу́ешь своего сына, они балу́ют своих детей. Мы же сами потом и удивляемся, что дети выходят бало́ванные. Удивляться нечему – сами избалова́ли.

Ну и, как это часто бывает в языке, слово «баловать» изначально совсем не шуточное. Во-первых, оно очень древнее: еще в церковнославянском языке знали слово «баловати», и значило оно не что иное, как «лечить». Историко-этимологические словари не исключают, что «баловать» состояло в родстве с латинским словом fаbula (речь, рассказ, басня).

А древним значением глагола «баловать», как предполагается, было «заговаривать, ворожить», что и перешло в значение «лечить», поскольку считалось, что лекари занимаются ворожбой. От значения «говорить» недалеко до «болтать, нести вздор», а там уж и «развлекаться, потворствовать прихотям»…

И вот вам, пожалуйста: балова́ть, балова́ться.

Банкнот и банкнота

Стою в небольшой очереди в обменном пункте – за человеком, который сегодня с самого утра в плохом настроении.

– Что вы мне дали? – спрашивает он и брезгливо взвешивает на ладони пачку сторублевок. – Зачем мне столько мелких банкнот? Вы мне дайте две банкноты по пять тысяч рублей… То есть два банкнота по пять тысяч… Нет, банкноты… Тьфу, совсем я тут с вами запутался!

Человек отошел со своими банкнотами в сторону, а я призадумалась. Действительно: «одна банкнота» или «один банкнот»? На интуицию тут надежда плохая, на речевой опыт тоже – говорят вокруг по-разному. Так что пойдем проверенным путем – к словарям.

Слово явно иностранное, вот и начнем с Современного словаря иностранных слов. Естественно, слово там находим незамедлительно, но составители сделали всё, чтобы обойти острые углы, привели это слово во множественном числе, хотя в такой форме оно никаких сомнений не вызывает.

Банкноты – от английского banknote – дензнаки, банковские билеты, которые выпускаются Центробанком. Это, положим, мы и так знали, а вот что делать с единственным числом?

Словарь-справочник Лексические трудности русского языка А. Семенюка честно признает, что можно сказать «один банкнот», а можно – «одна банкнота». То же самое предлагает и Орфоэпический словарь под редакцией Р. Аванесова. То есть в соответствии с этими словарями вы можете взять у кассира «пачку банкнот», а можете – «пачку банкнотов».

Есть вариант и для тех, кто предпочитает определенность всякому вольнодумству. Толковый словарь русского языка С. Ожегова и Словарь ударений Ф. Агеенко и М. Зарвы полагают, что «банкнот» – мужского рода. «У меня только один банкнот», «у меня нет сторублевого банкнота». «И дайте же мне, наконец, вон ту толстую пачку банкнотов!» Запомнить легко: банковский билет, банкнот.

Впрочем, если вдруг позабудете, переживать не стоит – грубой эту ошибку назвать нельзя.

Ба́нты, ша́рфы

Начнем с ба́нтов. Тех, которые обычно носят маленькие девочки. Это лента, завязанная в виде нескольких перетянутых посередине петель. Слово «лента» тут неслучайно. Польское bant, которое мы заимствовали, как раз и восходит к немецкому band, что означает «лента». Вот на «ленту» и ориентируйтесь, когда будете склонять слово «бант» – таков совет Словаря ударений И. Резниченко. Запомнить довольно просто: как и в случае с «лентой», с корня «бант» ударение никуда не уходит, как бы окончание ни менялось. Ле́нты – ба́нты, ле́нтами – ба́нтами. Ударение остается неподвижным.

Похожая история и с «ша́рфами». Но если бант – вещица относительно редкая, то ша́рфы носят все, причем почти круглый год: зимой это теплые ша́рфы, весной и летом – легкие, воздушные ша́рфы. Тогда ша́рфы становятся просто украшением, дополнением к наряду. Но и летом и зимой мы покупаем и носим только «ша́рфы», именно с таким ударением. Покупать, а тем более носить «шарфы́» словари нам не рекомендуют категорически, так же как и «банты́».

«Шарф», как и «бант», – слово с польско-немецкими корнями: немецкое scharpe могло происходить от польского слова, которое означало повязку или пояс.

Итак, выстраиваем цепочку: ле́нты – ба́нты – ша́рфы. Так же и склоняем: ле́нтами – ба́нтами – ша́рфами.

Бардак

Путешествовать полезно уже хотя бы потому, что это порой приводит к любопытным языковым открытиям. Например, однажды в Турции я попросила у официанта воды, просто воды. Он приносит большую бутылку. Я качаю головой: нет, столько мне не надо. «А, – понимающе кивнул он, – бардак!» И достал стакан.

Так я узнала, что «бардак» по-турецки означает «стакан». Более того, потом увидела это слово написанным латиницей на маленькой картонной подставке для стаканов и пивных кружек. Так и пишут – bardak.

Интересный путь проделало это слово в русском языке. Прежде всего им обозначали глиняный горшок с широким отверстием (слово было в ходу в донских говорах). В этом значении оно недалеко ушло от своего турецкого прообраза, потому что по-турецки bardak – не только «стакан», но и «горшок».

Но современный россиянин, произнося «бардак», имеет в виду совсем другое. «Что за бардак вы тут устроили?» – кричит кто-то. Это может означать либо беспорядок, причем не простой беспорядок, а довольно серьезный, либо – и это второе, жаргонное, значение – попойку, пьянку.

Во всяком случае, Большой словарь русского жаргона В. Мокиенко и Т. Никитиной выделяет именно эти два значения (слово «бардак», естественно, здесь звучит крайне неодобрительно).

А есть еще и «бардачок» в автомобилях – отделение для всевозможных мелочей на передней панели. Вот этот самый «бардачок» куда ближе к значению «кувшин», чем к значению «беспорядок».

Рискну предположить, что к «бардаку» в значении «беспорядок» могла быть как-то причастна и «ба́рда» – по В. Далю это слово означало «мутное, дурное питье, бурду». Настой называли «бардоватым», если он был грязным, густым и мутным. Впрочем, всё это только предположения.

Баржа

Есть у меня любимое место в Москве – высокий берег музея-заповедника «Коломенское». Немного портит пейзаж противоположный берег с заводскими трубами и квадратами типовых микрорайонов, но можно в крайнем случае туда не смотреть, а сосредоточиться на реке: по ней скользят белые речные трамвайчики, катера, нет-нет да пройдет тяжелая ба́ржа. Или баржа́…