Мастер-класс по убийству

– А вы в полицию обращались? – спросил я. – Например, по факту угроз.

– А как же! – Она подъехала к комоду и вытащила стопку документов. Я сразу увидел, что это постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

– Попробуем что-то сделать, – сказал я и набрал номер телефона начальника убойного отдела Игоря Мухина. Мы тепло поздоровались, и я изложил ему суть проблемы. – Пришли кого-то из сотрудников, пожалуйста. И с этой агентессой профилактику проведи.

– Диктуй адрес, – сказал Игорь. Немного поговорив о насущных делах, я положил трубку.

– У вас номер телефона агента есть?

– А как же!

Я набрал номер телефона с визитки. На другом конце ответил приятный женский голос:

– Слушаю вас.

– Правильно делаете, что слушаете. Я адвокат городской коллегии адвокатов. Между мной и гражданкой Белкиной заключено соглашение. Теперь все ее дела веду я. Если у вас есть к ней вопросы, звоните мне.

Я продиктовал номер своего телефона. Та попыталась возражать, и я не сдержался:

– Слушай, ты, черный риелтор. Знаешь, где твои коллеги находятся? Правильно. В тюрьме! Хочешь сесть? Если хоть раз позвонишь или, не дай бог, окажешься около адреса Белкиной, говорить будем иначе. Сядешь стопроцентно! А скоро жди вызова к настоящим полицейским. Я подал на тебя заявление в главк и прокуратуру. – На другом конце наступило гробовое молчание. – Не слышу ответа, – сказал я. – Ты все поняла?

– Да.

– Вот и отлично, теперь надейся, что Клавдия Михайловна заберет заявление, пожалеет тебя.

Я положил трубку.

– Она вас больше не будет беспокоить.

Белкина застыла в инвалидной коляске.

– И это все? – спросила она.

– Все, – ответил я, – живите спокойно.

– Не знаю, как вас благодарить.

Наступил момент, когда можно было начинать говорить.

– Вы ответите мне на несколько вопросов?

– Я готова. – Лицо Белкиной было сейчас одухотворенным. Про стоящую на столе бутылку она, похоже, забыла.

– Я расследую обстоятельства смерти Юлии Сливиной.

Я заметил, что в ее глазах промелькнула тень.

– Что-то не так? – спросил я.

– Что вас конкретно интересует?

– В тот день, когда пропала Юля, вы дежурили и вызывали ее к телефону. Кто ей звонил?

Белкина задумалась, затем плеснула в чашку вина.

– Вы мне помогли, помогу и я, хотя не советую лезть в это дело.

– Почему же? – удивился я.

– Посмотрите на меня. Я сейчас инвалид. Случилось это вскоре после смерти Юли. Меня сбила машина. Из клуба меня убрали через несколько дней после ее смерти.

– Так кто звонил Юлии?

– Оксана Волкова. Она попросила Юльку к телефону. О чем они говорили, я не знаю, но Юля тут же засобиралась и убежала, сказав, что через час вернется. У меня с ней были очень теплые отношения. Она звала меня бабуля. Хорошая была она, душевная. – Белкина всхлипнула.

– И что потом?

– Когда Юлю обнаружили, Оксана несколько дней не появлялась на работе. Даже на похороны не пошла. Потом появилась как ни в чем не бывало. Когда я спросила, почему на похороны не пришла, ответила, что не любит смотреть на трупы. Затем Дмитрий собрал всех инструкторов у себя в кабинете – черной комнате. Они все долго там находились. Потом Оксана пробежала мимо меня вся в слезах. Больше ее я не видела. А на следующий день Дмитрий пригласил меня и сообщил, что я уволена. Предупредил, чтобы я помалкивала. А если будут спрашивать, то говорить, что ничего не знаю.

– Вас вызывал следователь?

– Нет, со мной разговаривал сотрудник уголовного розыска Гарипов. Спрашивал про телефонный звонок, но я сказала, что звонил незнакомый мужчина.

– Охарактеризуйте Оксану Волкову, – попросил я.

Белкина задумалась.

– Красивая девушка. Правда, вспыльчивая немного, но потом всегда извинялась.

– Какие у нее были взаимоотношения с Юлей?

– Какие отношения могут быть между двумя бабами, которые мужика не поделили?

– Не понял?

– Это все Андрей! – продолжила Белкина. – У него была любовь с Оксаной. Настоящая. Они и не скрывали этого, а тут появляется Юля. Андрей сразу хвост распушил и стал к ней мосты наводить. Они с Оксаной из-за этого прилюдно цапались. Оксана и с Юлькой говорила. Та пожимала плечами и говорила, что она здесь ни при чем. Потом все утихло. Оксана и Юля даже стали работать в одну смену. До смерти Юли все было спокойно. Никаких конфликтов.

– А Андрей?

– А что с него, кобеля, возьмешь. Ходил посмеивался. Вот и все.

– Как я вас понял, все в клубе знали о конфликте.

– Конечно, все инструкторы знали, но никто ничего не скажет. Слово Маркова закон. А он приказал всем молчать.

Да уж, все новые и новые обстоятельства всплывали, как глушенная тротиловой шашкой рыба.

– О нашей встрече прошу никому не говорить, – на всякий случай предупредил я.

– Я не самоубийца, – сказала Клавдия Михайловна. – Только учтите, никаких официальных показаний я давать не буду, хоть расстреливайте меня.

– Зачем же так сразу отказываться, – сказал я и встал. Встреча была окончена. – До свидания, – удачи вам, – пожелал я Белкиной.

– И вам не болеть.

* * *

Уйдя от Белкиной, я позвонил на мобильный телефон бывшего следователя. Он сразу снял трубку. Узнав, что я хочу, Захаров спросил:

– А надо ли ворошить старое дерьмо?

– Очень надо, Петр Вениаминович, – сказал я.

– Тогда приезжайте. Адрес запишите.

– Я знаю.

– Жду вас, – вздохнул Захаров.

* * *

Дверь мне открыл сутулый мужчина, с виду лет пятидесяти пяти.

– Петр Вениаминович? – спросил я.

– Он самый, – нахмурился Захаров. – Проходите на кухню. В комнате не прибрано.

Я снял туфли и надел кожаные тапочки, предложенные хозяином.

Пройдя на кухню, я сел на угловой диван у стола.

– Кофе пить будете? – спросил Захаров.

– Не откажусь.

Пока он заваривал турку, я его рассмотрел. Несмотря на худобу и сутулость, это был крепкий, жилистый мужчина. Черты его лица были правильны. Седые пряди густых волос аккуратно зачесаны наверх. Одет просто, но опрятно: голубые джинсы и мягкий пуловер в клетку были по фигуре и прекрасно смотрелись на нем. Он мог считаться красивым, если бы не плотно сжатые тонкие губы, которые свидетельствовали о непростом характере, и землистый цвет лица.

Налив крепкий кофе в чашку, он поставил ее передо мной, а сам уселся на табуретку с другой стороны стола, напротив.

– Слушаю вас.

– А вы?… – Я кивнул на чашку.

– Не обращайте внимания. Когда умерла жена, то стало пошаливать сердце. Она ушла год назад. Онкология. Сделали операцию, но оказалось, что поздно. Промучилась еще полгода… – Извините, – спохватился он. – Зачем я это вам рассказываю?

– Примите мои соболезнования, – произнес я с сочувствием. Было очевидно, что воспоминания причиняют ему страдания и боль. Горечь потери близкого человека до сих пор не отпустила, и мне было его искренне жаль. Но, несмотря на печальную прелюдию, с ним предстоял конкретный, серьезный разговор о реальных событиях, в которых Захаров играл не последнюю роль.

– Еще раз прошу извинить, – сказал он. – Воспоминания нахлынули, понимаете… Некстати, как всегда… Не буду больше об этом. – Голос его дрогнул.

– Петр Вениаминович, – начал я нелегкий диалог. – Вы вели дело по убийству Сливиной. Я представляю интересы стороны потерпевшей. Вот мои документы. – Я положил перед ним удостоверение адвоката и ордер. Он надел очки, взял оба документа в руки и внимательно осмотрел. После этого вернул.

– Что же вас интересует конкретно? – спросил он. – Дело прекращено. Официальная версия вам известна?

– Да. Я знакомился с делом.

– Тогда какие ко мне вопросы?

– Вы сами верите в несчастный случай?

– Как вам сказать… Факты – вещь неумолимая. Против них не попрешь. В основу всего легло заключение судебно-медицинского эксперта. Смерть наступила от остановки сердца, а повреждение головы посмертно. Когда это стало известно, то розыскная работа фактически остановилась. От товарищей из уголовного розыска я получал формальные отписки на мои отдельные поручения. Хотя работать было над чем. Когда дело попало ко мне, я сразу отметил, что изначально было упущено время и розыск велся совсем не в том направлении.

– Вы имеете в виду клуб? – спросил я.

– Именно так! – встрепенулся Захаров. – Начинать надо было с него в первую очередь. Перетрясти всех. Поминутно разложить день. Установить, кто и где находился. Проверить алиби каждого. Тогда без особых проблем можно было выстроить цепочку. Но спустя десять дней, когда дело попало ко мне, время было упущено. Я пытался восполнить пробелы, но мне это не удалось.

– Кто до вас занимался расследованием?

– Возглавлял группу заместитель начальника отдела полиции Алиев. Если вы с ним знакомы, то должны понимать…

– Выходит, кому-то не нужно было никакого дела, – сказал я.

– Не скрою, думал об этом, но утверждать не буду. Скорее всего обычное разгильдяйство.

– А у вас есть версия?

Захаров внимательно посмотрел на меня через стекла роговых очков.

– У меня есть. И не только версия. Я знаю, кто причастен к этому!

– И кто это? – Я насторожился.

– Оксана Волкова. Старший инструктор клуба.

– Откуда информация?

– От Дмитрия.

– От Дмитрия?! – Я удивленно посмотрел на бывшего следователя.

– Да, как ни странно, но именно от него. Через три месяца, когда дело было приостановлено, он сам явился ко мне, без вызова. Рассказал, что они провели внутреннее расследование и Волкова якобы созналась в убийстве Сливиной. Она пообещала Маркову явиться ко мне с явкой с повинной, но вместо этого уехала в Финляндию. Я спросил его, почему узнаю об этом лишь теперь. Он мне ответил, что каждый человек вправе самостоятельно решать свою судьбу. Потом заговорил о высоких материях, про человеческую душу. Вообще нес всякий бред. Получив такую информацию, я был обязан возобновить производство по делу и допросить свидетеля. О чем я сказал Дмитрию. Он в ответ мило улыбнулся и ответил, что не имеет морального права распоряжаться чьей-то судьбой и каждый человек сам себе судья. Когда я предупредил его об уголовной ответственности за сокрытие особо тяжкого преступления, он рассмеялся и заявил, что в этом случае он мне ничего не говорил.

– Зачем же он пришел?

– Кто знает, какие тараканы у него в голове бегают. Но думаю, что из неких принципов. Не хотел груз в душе носить. Исповедовался и очистился, когда Волкова оказалась в безопасности.

– А дальше?

– Я доложил руководству. Там развели руками и порекомендовали прекращать дело. Волкова была уже далеко, стала женой финна. Короче, поезд ушел. А следом и я.

– Да, – протянул я. – Ситуация непростая.

– Могу вам посоветовать один вариант. Не уверен, что он выгорит, но попытаться можно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.