На своей стороне

Теперь Тахво прибыл на свою первую Родину с большими планами, большими деньгами, американским паспортом в кармане и надеждой в сердце.

***

– Арто, привет! У меня для тебя новости. Сможем встретиться?

– Да, Тарья, конечно. Когда?

– Давай сегодня в шесть на старом месте.

– Хорошо, тогда до встречи, – поспешил закончить разговор Арто.

Они были в прекрасных дружеских отношениях с Тарьей. Ему нравилась компания этой красивой и умной девушки.

Арто и Тарья уже общались по поводу русского шпиона. Молодой человек рассказал о том, что ему известно. Тарья в свою очередь разговаривала на эту тему с Лией. Теперь она хотела поведать Арто историю о том, как Вилье, брат Эрика, видел русского диверсанта в Кайнуу и как его в спешном порядке увозили на автомобиле в Хельсинки.

Небольшой ресторанчик в центре Хельсинки был полупустым. Среди посетителей выделялся коренастый мужчина с сигарой, листавший страницы газет. Арто, как обычно, пришел заранее, Тарья опаздывала. Когда она вошла в холл, мужчина за столиком поднял глаза. Сердце его тревожно забилось.

«Так ведь я вернулся на Родину, наверное, и поэтому тоже. Не все же время мне быть одному. Смелее, старик, хватай лису за хвост… Довольно оставлять шанс другим, чего стесняешься», – Тахво словно хищник приготовился к «прыжку».

Тарья легко прошла мимо столика с одиноким мужчиной, едва удостоив его внимания. Арто помахал девушке рукой.

Спустя несколько минут на столе Тахво уже стояло дорогое крепкое вино – и он старался не думать о красивой женщине с голубыми глазами.

– Тарья, рад тебя видеть, – Арто поднялся со своего места.

– Гуд ивнинг, господин лейтенант.

– Поужинаем, выпьем? – предложил Арто.

– Почему бы и нет! Очень надеюсь, что нам не припишут роман после такой вот встречи.

– Здесь редко бывают лица наших профессий, – рассмеялся Арто, – хотя Хельсинки – это большая деревня.

Тарья и Арто сделали заказ.

– Какие новости? Ты меня заинтриговала.

– Это часть моей работы.

– По-моему, это часть твоего образа, Тарья, – в тон ответил Арто.

– Ты знаешь Лию?

– Конечно, это твоя подруга, вы коллеги, – мужчина не подавал виду, но он явно хотел поговорить о Лие.

– Лия тоже ищет русского перебежчика.

– Вот как! А она в этом деле с какой стороны?

– Журналисты, как сыщики, существуют для того, чтобы впутываться в любые мало-мальски стоящие авантюры.

– Точно подмечено, но, вроде, это не совсем ее профиль.

– Ошибаешься, наш профиль – держать нос по ветру, и тогда появится интересный материал.

– Рассказывай, что знаешь.

– Арто, какой ты нетерпеливый. В общем, у Лии есть приятель Эрик, даже не приятель, а так знакомый таксист.

– Замечательно. Эрик на досуге выследил русского шпиона?

– Не перебивай. Как-то Эрик, видимо, желая поближе пообщаться с Лией, пересказал ей то, что видел его брат Вилье, который служит в пограничной охране в Кайнуу. Так вот, этот Вилье поведал о русском шпионе, якобы задержанном в Кухмо. Может, это все выдумки Эрика, да только произошло все недели за две до того, как ты мне рассказал, что вы ищите русского перебежчика, который, наверное, попал в руки военной разведки. Понимаешь?

Арто задумался о совпадении.

– Когда Лия видела Эрика, вернее, слышала от него эту историю?

– В начале октября.

«Так, – сопоставил факты Арто, – в десятых числах октября начальник ЦСП поручил, в том числе и мне, что-нибудь выяснить о советском перебежчике».

– Тарья, вполне вероятно, это тот, кого мы ищем. Значит, его увезли в Хельсинки военные?

– Не только его. С ним была женщина и ребенок. Ты же знаешь, журналистов, как и сыщиков, всегда интересуют детали.

– Поворот… давай, выпьем, Тарья, за нашу встречу!

– Давно пора, – согласилась Тарья, – но сначала расскажешь о том, что тебе известно. Или ты думал, что от меня можно так легко отделаться?

– Я же тебя знаю! Как сказал один из моих начальников, действительно есть информация, что в Управление военной разведки попал какой-то важный то ли шпион, то ли диверсант, то ли перебежчик. Рассказ Эрика вполне правдоподобен.

– Интересная получается мозаика! Теперь точно можно выпить, – весело сказала Тарья.

***

«Значит, Питкянен был прав, – анализировал информацию Эско Риекки после того, как Арто пересказал ему историю таксиста Эрика о необычном русском диверсанте с женой и ребенком. – Ясное дело, это не диверсант – диверсанты с семьей не ходят. Значит, перебежчик, уставший от «социалистического завтра» или ушедший от наказания. Только почему в такой глуши как Кухмо? В тех краях можно долго бродить и вновь выйти назад. Может быть, он местный житель? Тоже версия. Но стали бы местным жителем заниматься на таком уровне? Сам Меландер, машины военной разведки, атмосфера строжайшей тайны… Слишком закручено для простого карельского парня. Предположим, пограничник, начальник заставы или комендатуры? Маловероятно, чтобы он решился на побег. Хорошо, пусть русский перебежчик и какой-то важный гражданский или военный чин. Сейчас он в руках военной разведки, с ним жена и ребенок. Не исключено, что его поместили в тюрьму. Снова жена и ребенок? Им должны предоставить какое-то пристанище. У нас есть русские гимназии, русские общины. Но это смешно, чтобы мальчика, прибывшего из России таким вот способом, уже определили в гимназию, тем более русскую. Ладно, пусть Арто копает. Может, кто-то из тайных агентов или информаторов даст зацепку. В конце концов, кроме советского перебежчика есть уйма дел».

***

– Какие будут указания, господин полковник? – спросил Кярккяйнен у Ларса Меландера.

– Что вы имеете в виду, майор?

– Какие у нас планы на Эйнари?

– У меня, если честно, нет никаких планов. Пока будем вытаскивать из него информацию, потом посмотрим. Может быть, он будет полезен в диверсионной школе.

– Точно подмечено – «вытаскивать информацию», упрямый тип, нужно сказать.

– Чему удивляться, Арво? Он же финн, финн-коммунист, – Меландер рассмеялся.

– Вы говорили о Розенстреме38, хотите ввести его в курс дела?

– Думаю, он уже в курсе. Розенстрем – один из лучших разведчиков Финляндии, а то и всей Европы.

– Что есть, то есть, но мне кажется, не стоит передавать Эйнари под руководство Розенстрема.

– Это почему же?

– Все мы в той или иной степени авантюристы, иначе бы не работали в разведке.

– Интересная мысль, майор! То есть хотите сказать, что все мы здесь немного того, – Меландер опять рассмеялся.

– В общем-то, да, – Арво немного смутился, – впрочем, это не проблема, это профессиональное.

– Ничего не имею против данного высказывания.

– Так вот, Розенстрем, знаете ли, внушает мне порой опасения.

– Хотите сказать, что он окончательно поехавший?

– Да! С вашего ведома или без вашего ведома Розенстрем придумает что-нибудь такое, в результате чего Эйнари вновь окажется в СССР или возглавит здесь местных коммунистов.

– Вы боитесь Розенстрема?

– Ну, самого Густава я, конечно, не боюсь. Однако его связи с правыми, с лапуасцами… Все это может плохо закончиться.

– В таком случае, зачем им Эйнари?

– Эйнари – очень удобный инструмент. Его можно использовать по-разному. Коммунист-террорист появился в Финляндии, совершил какое-нибудь преступление, например, убил члена парламента, пытался устроить государственный переворот, создал боевую группу из бывших красногвардейцев, изобличен военными разведчиками или правыми.

– Его могут сделать козлом отпущения?

– И не только! Он может стать козлом-провокатором.

– Известно, что Розенстрем – большой мастер по части провокаций, диверсий, разоблачений. Но тогда, в двадцатые годы, отношения с СССР были натянуты. Сейчас мало кому придет в голову совершать налет на советское посольство или торгпредство.

– Возможно, да только ежа не острижешь.

– Что предлагаете, Арво?

– Думаю, стоит рассказать Розенстрему о существовании перебежчика, намекнув, что русский уже закреплен за отделом статистики, и не стоит в отношении него вынашивать какие-либо планы.

– Хотите таким образом огородить Эйнари от опасности со стороны наших же разведчиков?

– Можно и так сказать. Чувствую, что он нам еще очень пригодится.

– Как военный специалист?

– В Европе неспокойно, большие игроки идут к большой войне.

– Разумеется, но мы здесь в лесах Европы мало кому интересны. Беспокоиться следует чехам, полякам, французам. Из серьезных границ у нас только одна – с Советским Союзом, и, как я могу судить, им не до Финляндии.

– Не знаю, не знаю, господин полковник. Наш договор с Советами о ненападении заключен еще в тридцать втором году, а три года назад он продлен на десять лет. Однако в конкретных случаях подобные договоры остаются только на бумаге.

– Интересно рассуждаете, Арво. По-вашему, мы будем воевать с русскими?

– Очень бы не хотелось, но судя по тому, что творится в мире, войну я не исключаю. Италия напала на Эфиопию, немецкие войска уже в Рейнской демилитаризованной зоне. Потом этот антикоминтерновский пакт немцев и японцев39. Англия и Франция почему-то делают вид, что в Европе ничего не происходит. Все пытаются перехитрить друг друга и остаться в стороне в случае начала войны. Советы, думаю, не без злорадства смотрели бы, как Англия и Франция выступят против Германии. Немцы, памятуя опыт прошлой войны, наблюдают, где может начаться столкновение между Москвой и Лондоном, вторую Антанту им не пережить. Ну а французы с англичанами, понятное дело, ждут, когда диктаторы Европы начнут грызть друг другу глотки. Очень печально, что демократы Европы не замечают, как фашисты дружно уничтожают Республику в Испании.

– За которую сражаются романтики, анархисты и советские солдаты, – прокомментировал Меландер.

– Да, это немного странно. В Испании сейчас своего рода репетиция того, что может произойти. Не очень завидую Польше, Чехословакии: им достанется в первую очередь.

– А Финляндия? – полюбопытствовал Ларс.

– Если война перенесется в Скандинавию, то и нам не поздоровится. Вот тут, как говорят русские, и зарыта собака. У нас не самые лучшие отношения с СССР, но неплохие с Германией. Однако мы не мыслим себя в коалиции против Англии и Франции, верно?

– Вы говорите просто и понятно, Арво. По-вашему, кто-то начнет военные действия на нашей земле?

– Хотите знать мое мнение? Да! – резко ответил Кярккяйнен.

– Как это может выглядеть? – Меландер изменился в лице.

– На мой взгляд, «финляндскую» карту еще могут разыграть. Советскому Союзу, как известно, стоит поперек горла граница в тридцать километрах от Ленинграда. Всеми правдами и неправдами Советы рано или поздно захотят решить этот вопрос. Если СССР нападает на Финляндию, то Германия станет ждать реакции Британии и Франции, которые должны будут выступить против России из соображений европейской безопасности. Германия вряд ли как-то поддержит Финляндию. Такой вариант возможен, господин полковник?

– Глядя на то, что происходит в Европе, вполне возможно.

– Я тоже так думаю! Только Англия и Франция, скорее всего, не выступят против Советов, чтобы защитить финнов – и не только потому, что каждый сам за себя, а в том числе и потому, что прекрасно понимают, как будут действовать немцы.

– Разделаются с измотанным победителем?

– Или сильно его пощиплют.

– Финляндия остается один на один с русским медведем? – Меландер озвучил свои опасения.

– И боюсь, военных мощностей у нас против СССР хватит ненадолго.

– Пессимистичный сценарий.

– Наиболее вероятный, хотя не единственный.

– То есть могут быть другие варианты? – оживился Меландер.

– Конечно, Германия очень сильно зависит от шведских рудников. Может быть, немцы оккупируют Швецию. При всем уважении, шведская армия не представляет больших проблем для Вермахта. В этом случае немецкие войска могут расположиться почти на финской территории. Мы, так или иначе, окажемся втянутыми в вооруженный конфликт.

– Придется просить помощи у Советов. Сейчас из всех стран с фашистами реально борется только Россия, пусть и на далекой испанской земле.

– Почему бы и нет? Ни для кого не секрет, что Гитлер, Муссолини, японцы не скрывают своей ненависти к СССР. В Советской России с каждой трибуны кричат, что главные враги СССР – Германия и Италия . Поэтому помощь Советского Союза скандинавским странам будет выглядеть логично не столько из соображений международной, сколько из соображений собственной безопасности. Плюс в процессе борьбы всегда можно привести к власти «своих» людей – и вот вам дружественное государство или даже еще одна республика в дружной семье Советов. Конечно, это лишь варианты. Может случиться так, что Гитлер и Сталин вдруг пожмут друг другу руки – и начнут делить сферы влияния. Однако такое уж совсем маловероятно.

– А вариант военного союза Германии и Финляндии против СССР не рассматриваете?

– Немцы будут ждать, что в этой войне, если таковая случится, на стороне Финляндии выступят Англия и Франция. Гитлер не гуманист, для него это будет наилучший сценарий.

– Вернемся к Эйнари. Значит, в ближайшем будущем нам очень пригодится русский офицер, если мы будем воевать против России и если выступим с Россией против немцев?

– Да, именно так. Русский, конечно, не изменит ход войны, но будет весьма полезен, поэтому лучше держать его подальше от всех этих приключений и шпионских игр.

– Кстати, когда состоится ваша новая встреча? – поинтересовался Меландер.

– Уже завтра! Предстоит серьезный разговор о вооружении Красной Армии.

– Желаю удачи! Эйнари – сложный персонаж.

***

Он смотрел на нее, раскрыв рот. Хотелось что-то сказать, но парень мало понимал на испанском, а говорить мог еще меньше. Взгляд девушки, спадающие на плечи волосы, глаза, даже не карие, а почти черные…

«Так, наверное, выглядела Кармен», – подумал боец.

Женщина улыбнулась.

– Buenos dias – первое и единственное, что пришло ему в голову.

– Hola, – ответила женщина и снова улыбнулась.

Тимо замешкался – словарный запас был на исходе. Его окликнули товарищи. Десять человек стояли полукругом, по всему было видно, что настроение у них хорошее.

– Эй, Тимо, ты что уже влюбился? – спросил высокий бородач.

– Пока еще нет, но очень хочется, – Тимо справился с волнением.

– Смотри, сколько нас тут – и каждый не прочь влюбиться.

– Поспеши, а то здесь полно французов-ловеласов.

– Парни, кто знает, как по-испански будет «У тебя красивые глаза»?

– Сейчас скажу, запоминай! – невысокий смуглый мужчина сказал несколько слов по-испански. – Запомнил?

Тимо кивнул головой в ответ и отправился к красавице, которая только что достала воду из колодца. Она подумала, что мужчина хочет пить и снова улыбнулась. Тимо выпалил несколько слов, которые ему сказал Андрэ. Девушка на мгновенье оцепенела.

– Perro! – прокричала она и окатила парня водой.

Тимо быстро сообразил, что его провели.

– Sorry, mem, anteeksi, – финские и английские слова смешались.

Тимо буквально побагровел от злости: «Сейчас я проучу этого французика».

Он развернулся – бойцы-свидетели вовсю хохотали. Однако решительный вид Тимо говорил, что за шутку придется дорого заплатить. Он приблизился к французу и схватил его за грудки. Француз, как и остальные, подумал, что этим все и закончится, но Тимо, который был выше и крупнее, попытался свалить Андрэ. Завязалась драка, дерущихся с трудом разняли.

– Вот видите, Эмиль, анархисты, они и есть анархисты. Не прошло и часа, как мы отбили атаку итальянцев, а они уже затеяли свару между собой.

– Вижу, вижу. Есть вообще у них командир или нет? Пора положить этому конец.

– Бесполезно.

Эмиль Тойкка, он же коронель Токко, в сопровождении двух испанцев приблизился к компании бойцов-анархистов.

– Tollo40, – прокричал Тимо французу.

«Наш пострел везде поспел», – сказал себе под нос Эмиль.

– Terve, terve, kumppani41, – обратился он к Тимо.

Гнев Тимо, который еще с минуту назад был готов порвать француза на части, сошел на нет. Отрадно встретить земляка.

– Terve, veli42, – сказал он, обращаясь к Эмилю.

Тимо и Эмиль стали говорить на финском.

– Откуда ты, – спросил Эмиль, – как тебя зовут?

– Тимо Калио, я из Лаппи, родился в Торнио.

– Меня зовут Эмиль Тойкка, я из Советского Союза, но родился в Финляндии, жил в Лаппеэнранта.

– Красная Армия? – поинтересовался Калио.

Эмиль кивнул головой в ответ.

–А мы прибыли сюда из Канады. Большая часть воюет в батальоне имени Луи-Жозефа Папино43. Война разбросала нас по разным подразделениям анархистов и республиканцев. В Канаде был кризис. Великая депрессия пришла из Штатов. Часть наших переехала в СССР, в Карелию, кто-то вернулся назад.

– О, Карелия! Карелия стала моим вторым домом, – признался Эмиль.

– Давно воюете?

– Несколько месяцев, – ответил Эмиль.

– А мы вот всего месяц, но уже есть потери.

– Война… Не знаешь, что будет завтра.

– Или даже сегодня, – заметил Тимо.

– Как в Канаде?

– В Канаде? – Тимо задумался. – В Канаде неплохо. На природе иной раз кажется, что нет никакой Канады, а ты у себя в Лаппи.

– Не тоскуешь по Родине? – спросил Эмиль.

– Даже не знаю. Мне было десять лет, когда мы уехали в Канаду, сейчас двадцать пятый год. Все эти полицейские, активисты так затюкали моего старика и матушку, что первые полгода в Канаде мы были просто счастливы хотя бы потому, что нас никто не называл коммунистами и красными. Отец воевал в Красной гвардии, выжил после чисток в восемнадцатом году, затем попал под амнистию. К чему это я? Большой тоски по Родине у меня нет. Как живется в Советском Союзе?

Эмиль на мгновенье задумался – врать не хотелось, а говорить правду было слишком сложно.

– В СССР все хорошо. У нас нет фашистов, нет войны, – Эмиль сам удивился столь простому и хорошему ответу.

Вдали прозвучали артиллерийские залпы, оба вздрогнули. Начался обстрел, объявили тревогу, бойцы вновь стали собираться в группы.

– Знаешь, Эмиль, после Испании хочу с друзьями поехать в СССР. Что подскажешь? Как можно обратиться к советским товарищам?

«Их постоянно тянет на подвиги, в СССР им хочется», – про себя возмутился Эмиль.

– Тимо, как земляку я тебе скажу – не стоит ехать в СССР сейчас, не стоит…

– Почему? – не унимался финн.

– Почему? Потому что многих моих товарищей расстреляли, и никто не может толком объяснить, за что. Здесь, за границей, вам кажется, что у нас справедливость и безопасность, но это не так. Поезжай в Финляндию, во Францию, возвращайся в Канаду, тебе нет еще и тридцати. В СССР успеешь побывать, но только не сейчас.

– Но ты же говорил, что у вас все хорошо… нет фашистов.

– Говорил и буду говорить, – ответил Эмиль.

Вражеская артиллерия не унималась.

– Похоже, нам всем пора, «макаронники» хотят взять реванш, меня ждут на позициях. Прощай, Тимо!

Эмиль протянул руку. Тимо крепко пожал ее. Бойцы посмотрели друг другу в глаза.

– Счастливо, брат, удачи!

Эмиль поспешил к автомобилю. Тимо ждали товарищи. Француз Андрэ протянул ему винтовку.

За предыдущую атаку итальянцев группа молодых бойцов-анархистов не потеряла ни одного человека. Им хотелось верить, что удача не отвернется и в этот раз.

***

– Добрый день, Арто, – вежливо поздоровался Эско. – Есть новости о русском?

– Добрый день, господин полковник, новостей у меня нет.

– Совсем никаких? Что-нибудь слышно от друзей, агентов, информаторов?

в Кухмо.

Эско взглянул на Арто, этот взгляд был сродни взгляду хищника перед прыжком.

– Арто, я прекрасно понимаю, что у каждого из нас есть свои информаторы, свои друзья и не только друзья, а у них есть еще друзья, родственники и так далее. Нам нужно разобраться во всей этой истории, которую поведал таксист. Может, это хоть как-то прояснит ситуацию.

– Но я не знаю этого таксиста, а человек, который рассказал мне о том, что якобы слышал от таксиста, он его тоже не знает.

– Он или она? – немного раздраженно сказал Эско, – вы, Арто, сотрудник сыскной полиции. Придумайте что-нибудь, но информация эта мне очень нужна. Кстати, можете пообещать своим информаторам, что ЦСП в долгу не останется.

– Что, если они запросят слишком большую цену? – Арто стал играть по правилам Эско.

– Если правильно понимаю, речь идет не о деньгах. Раз так, то мы в свою очередь предоставим… – Эско на секунду задумался, – предоставим им все возможности… Возможности оказаться в нужное время в нужном месте.

– Все верно, господин полковник. Осталось дело за малым – раскрутить всю цепочку и выйти на того, кто первым узнал о русском.

– Думаю, у вас получится, Арто. Окажу любое содействие.

– Понял, разрешите идти.

– Конечно.

Арто вышел из кабинета.

«На словах все выглядит незатейливо. Требуется всего лишь поговорить с Тарьей, а затем с Лией, выйти на Эрика, а там уже на Вилье – и все узнать. Однако есть несколько «но». Допросить Эрика – значит, подставить Лию и Тарью. Поговорить с Лией, чтобы та вывела на Эрика – значит, подставить Тарью. Ехать в Кухмо и разговаривать с Вилье, минуя всю цепочку – в принципе, правильный вариант. Но Вилье служит в пограничной охране, и станет ли он вообще говорить на какие-то темы, а действовать официально Эско не рекомендовал. Нужно поговорить с Тарьей для начала, ибо от нее я узнал о русском», – Арто пытался спланировать свои дальнейшие действия.

Из своего кабинета Арто позвонил в редакцию.

– Привет, это Арто.

– Здравствуй, как дела?

– Хорошо! Будет еще лучше, если вы уделите мне свое время.

– Мы? То есть ты имеешь в виду меня и Лию?

Арто немного покраснел, хорошо, что этого никто не видел.

– Да, ты и Лия. Это все по тому же делу.

– Мы сейчас в редакции, через полтора часа будем готовы.

– Тогда через полтора часа на старом месте.

Тарья и Лия, что удивительно, пришли почти вовремя.

– Итак, Арто, какое у тебя к нам дело?

– Все то же. Русский шпион.

– Вы нашли его без нашей помощи? – улыбнулась Тарья.

– Нет, что ты, как же без вас, – в тон ответил Арто. – ЦСП хотела попросить вас о помощи.

– Тогда ближе к делу, Арто.

– Эско ищет русского. Его информаторы подтвердили рассказ Эрика. В Управление военной разведки действительно прибыл какой-то русский, и не один, а с женщиной и ребенком.

– Уже интересно! Что предлагаешь?

– Расследование мое не совсем официальное. По-моему, Эско хочет вырвать русского из лап военной разведки.

– Конкуренты хотят обыграть друг друга, – заключила Тарья.

– Может быть. Так вот, мне необходимо, чтобы Лия свела меня с этим Эриком.

– Почему ты и ЦСП не стали искать его самостоятельно, это же вам по силам?

– Согласен. Но в этом случае и закончились бы наши с вами приятельские отношения.

– Верно, Арто. Причем и мои с Лией, наверное, тоже.

– Найти Эрика – по-моему, самое простое в этой путанице, – наконец-то произнесла Лия.

– Отлично, тогда займемся поиском, – предложил Арто.

– Ребята, бойко у вас складывается. Может быть, вина за наше плодотворное сотрудничество? – на правах старшей предложила Тарья.

***

Эйнари смотрел в потолок. Сна не было. Он уже второй месяц жил в Финляндии на положении полубеглеца-полупредателя. Бегство из Советского Союза в конце сентября, переход государственной границы, добровольное сотрудничество с финляндской военной разведкой, почти ежедневные встречи с финскими офицерами – это при том, что Эйнари был с женой и сыном, за которых он переживал гораздо больше, чем за себя. Накал страстей и эмоций, связанных с элементарными жизненными потребностями, такими как еда и ночлег, прошел. Теперь жизнь вошла в какую-то колею, даже приобрела стабильность. Сотрудники военной разведки поначалу сильно удивлялись, что Эйнари и Анна слишком им благодарны за пакеты продовольствия. Анна по привычке часть продуктов откладывала в закрома, что, впрочем, неудивительно. От товарищей по службе Эйнари знал о голоде в Поволжье и на Украине. Да и сам он много чего повидал за годы Гражданской войны. Рефлексы выработались на всю оставшуюся жизнь.

Теперь Хейкконена заботили мысли о том, что будет происходить дальше. Не станет же он всю жизнь жить в положении беглеца. Эйнари хотел работать, что-то делать. Жить как птица в клетке – это не в его характере. Разумеется, было несколько недель, когда Эйнари и Анна просто радовались покою, после того как их перевели из военного госпиталя в отдельный домик.

Ко всему прочему надо было думать о судьбе сына. Эйнари, конечно, занимался с Костиком, Анна тоже, но ребенку нужен коллектив, да и сам Костик понимал, что живут они не в глухой тайге, где одиночество – неотъемлемая часть бытия, а в каком-то заточении – изолированы от мира, который находится от них в нескольких сотнях шагов. Анна-Мария и Эйнари чувствовали, что надо становиться «финнами», коль волею судьбы оказались в столице Финляндии.