Седьмое Солнце: сны на грани

– Ясно, – хмыкнула в ответ и немного попрыгала на его ногах, – Болят?

Антон так же молча покачал головой.

И тут она заметила на столе кружку с недопитым кофе. Ага! Радостно схватила и сделала глоток. Поморщилась: горький.

– Это же мой кофе! – оживился парень. – Или после общаги ты утратила часть брезгливости?

– Конечно! – она отхлебнула еще глоток. – Теперь он общий!

Антон лукаво улыбнулся:

– Ну что, насиделась у меня на коленях? А теперь, согласно нашему правилу, наступает моя очередь…

Катя резко вскочила.

– Шучу, – он рассмеялся и убрал ноги со второго стула. – Но ты ведешь себя странно. То ставишь условия, то сама их нарушаешь. Кстати, а у тебя есть на сегодня планы?

– Извини, я, наверно, еще до конца не проснулась, – пробормотала растерянно. – А планы обычные: сначала за продуктами, потом готовить…

– Пошли лучше погуляем по центру, ведь сегодня праздник. С утра дождик моросил, но уже закончился. А после вместе в магазин забежим.

– С тобой по центру?! – Катя нахмурилась, напряженно размышляя. Еще институтские засекут, начнутся обсуждения за спиной и расспросы… Хотя, какое ей дело до чужого мнения? Потреплют языками и забудут, а это ее жизнь.

– Хорошо, только переоденусь.

Однако, когда Катя уже стояла на пороге и обувалась, рядом внезапно материализовался В.Д.

– Я тут кое-что проверить хочу, и нужна твоя помощь, – он округлил глаза. – У меня есть подозрение, что это Антон Толику коленку раздробил, да и в общаге с алкашами вовсе не языком совладал. Кинь неожиданно в него что-нибудь тяжелое.

– Ты шутишь? Он у костра с другой стороны сидел, слишком далеко для подножки.

– Подножка?! Нет, я думаю, он монетку метнул. Помнишь, вы с Сашей десятирублевку рядом нашли?

– Но это же безумие! – возмутилась девушка, а следом не смогла сдержать смех. – Такое только в фильмах про самураев бывает.

– Не спорь. Просто кинь, и все поймешь сама.

Катя засомневалась, но тут Антон как раз вышел из комнаты:

– Над чем ты смеялась сейчас?

– Давай же, – поторопил В.Д. – Решайся. Ну?!

Она подцепила туфлю и с разворота швырнула в парня. Раздалось: «бум!», и обувь упала на пол, отскочив от его лица. Антон остался неподвижно стоять, широко распахнув свои наивно-удивленные глаза. На его нижней губе выступила кровь.

– А я думал, что он на рефлексе словит, – буркнул В.Д. – Ошибочка вышла, – и поспешил ретироваться. Вот же подстрекатель хренов, наделал дел – и сразу в кусты.

– Прости, прости, я случайно! – пролепетала и бросилась к раненому. Схватила за руку и, затолкав в комнату, плюхнула на кровать.

– Ты сиди, а я мигом за льдом! – побежала на кухню и, вытащив из холодильника замороженную рыбу, вернулась и приложила к губе.

Вот дурочка! И угораздило же на болтовню В.Д повестись! Антон ведь ни ловить, ни бросать не умеет, это еще в парке понятно было, когда он с десятой попытки камушек не поймал. А на туфлях железные набойки, совсем забыла. Хорошо, что хоть не в глаз.

– Спасибо, что зубы не выбила… – проворчал он, словно читая мысли. – И что на тебя нашло?

– Извини, просто подумала… – начала отмазывать В.Д, – что ты поймаешь. Как ты все-таки с алкашами в общаге совладал? Их там штук десять в засаде сидело, совсем невменяемых.

– Я просто зашел и попросил ноут обратно. Люди в состоянии алкогольного опьянения могут интуитивно ощущать, с кем грызться можно, а с кем не стоит.

Катя с трудом сдержала улыбку: ну и самомнение! Даже от туфли не защитился, что уж говорить о толпе мужиков.

Девушка удобней перехватила ледяную тушку и немного наклонила лицо парня вбок. Внимание невольно зацепилось за серьгу в ухе. Это было солнце, заключенное в подкову, с венцом из тринадцати изогнутых лучиков. Они одинаково клонились в сторону, создавая иллюзию вращения по часовой стрелке. На подкове симметрично располагались шесть маленьких дырочек и зеленый четерехлистный клевер, прикрывающий седьмую. Да, интересная вещица, и почему-то только одна. Кажется, Антон говорил, что она дорога как память.

И тут она вспомнила о просроченной зеленке в шкафчике на кухне.

– Подержи-ка рыбу, а я пороюсь в аптечке, – она стряхнула с ладони на пол капли воды. – Нужно обработать рану, а то каблуки были в земле, чего доброго, еще воспаление начнется. И свежий антисептик нужно будет купить.

– Конечно. Я изначально мог сам.

Через минуту она уже ворвалась назад в комнату, сжимая в одной руке открытый флакончик зеленки, а в другой – две чистые ватные палочки.

– Сейчас я… – но у самой кровати вдруг поскользнулась и полетела вперед. Словно в замедленной съемке сознание зафиксировало образ Антона: все шире распахивающиеся глаза, собственное испуганное отражение на дне зрачков, тушку рыбы в его руке и… она спикировала сверху. Падение, как ни странно, получилось мягким.

Мгновение они лежали неподвижно. Затем воспоминание об открытом флаконе вернуло ее к реальности. Катя внутренне содрогнулась от мысли, что все вокруг оросилось зелеными брызгами. Однажды в доме родителей она вот так пролила немного зеленки на пол. Ох и всыпала ей за это матушка! А пятно так и осталось на линолеуме, лишь со временем побледнело немного.

С ужасом перевела взгляд вперед. И… о чудо! Пузырек в вытянутой вперед руке по-прежнему был нацелен горлышком вверх. Антон удачно поддерживал ее запястье, слегка развернув его вовнутрь. Быстро окинула взглядом поле боя: все чисто. Только ватные палочки рядом валяются. Какое неслыханное везение! Облегченно выдохнула и расслабилась. И тут осознала, что все еще лежит на парне, а он, тем временем, спокойно ее разглядывает. Странное ощущение начало зарождаться в животе. Чего-то холодного. Под ладонью свободной руки спокойно билось сердце, а вот ее – безбожно частило. Конечно, ведь минуту назад чуть не поседела со страху.

Резко вскочила на ноги. Рыбная тушка отлепилась от живота и бухнулась на пол.

– Гулять… мы же идем гулять? – спросила с непонятным волнением в голосе.

– Мне не дает покоя один вопрос, – начала Катя, когда они выбрались из переулка и ступили на главную улицу города. – Как-то раз мы поспорили с Владом, и он спросил, почему я полагаю, что «доброе» начало в человеке истинно, а «демоническое» – нет. Почему не наоборот? Что, мол, в их группе считают наоборот. И я не знала, что ему ответить на это.

– И то, и другое – лишь вопрос выбора. – Антон придержал девушку за рукав – на светофоре загорелся красный. Спереди до них донеслись звуки громкоговорителей и шум толпы с площади. – Однако, куда ведет этот выбор? Ты можешь поддерживать Волей импульсы от души и обрести с ней неразрывную связь. Тогда после смерти физического тела душа не уйдет на новое воплощение, а остается с тобой, даруя неиссякаемый источник чистой энергии и бессмертие. Если же ты поддерживаешь Волей демоническое, то после смерти потеряешь с ней связь, и, переместив сознание в Тень, становишься демоном. А эти существа, гонимые постоянным голодом, добывают энергию от других или ловят в нижних мирах нерадивых путников, – желтый сменился зеленым, и собеседники двинулись дальше. –  Большинство же людей, к сожалению, не стремится к осознанности, не развивает Волю, и после смерти они просто втягиваются в собственные сны, преисполненные эмоций и земных желаний. А их душа уходит на новое воплощение.

Катя закусила губу и задумалась. Ну да, все, как и говорил В.Д. Они минули зебру и перепрыгнули через глубокую лужу возле бордюра. И девушка заговорила вновь:

– Тогда объясни мне следующее: Влад рассказывал про своего друга, который ходил к Видящей; она проповедовала любовь и добро, а сама подсаживала людей на эти энергии. В итоге друг стал ее мужем и резко умер, – и Катя вкратце пересказала ту странную историю, добавив в конце, – Получается, что его «светлые» буквально «съели».

Антон рассмеялся:

– Светлые никого не едят, у них есть доступ к собственному чистому источнику энергии – к душе. А если в твоем владении родник, будешь ли ты пить из болота? Другое дело, что некоторые существа маскируются под светлых, а сами сбивают с пути, нашептывая ищущему о его избранности и разжигая эго, – их обогнала ватага школьников с флажками и красными шариками от известной политической партии. Кто-то из них даже умудрился урвать две-три штуки сразу. – И есть еще неверные трактовки событий, – продолжил спутник. – Ведь люди смотрят на мир через фильтры своего восприятия. Внимание пессимистов само цепляется за негатив, а оптимисты, наоборот, отмечают вокруг хорошее. У Влада же сознание настроено на полосу зла. Что произошло с его другом на самом деле – сложно сказать. Возможно, этот мужчина был почти мертв, и спасти его не было возможности. Есть такое понятие как нулевой фактор. Это неизбежная скорая смерть, так как вариантов событий с другим исходом просто нет. А так он прожил остаток жизни счастливо, что-то понял и спит спокойно. Не все так очевидно, как кажется на первый взгляд.

– Но откуда берется это смещение сознания на определенную полосу? – Катя остановилась у памятника Пушкину и развернулась лицом. – Понимаешь, Влад говорил разные вещи, и со многим я соглашалась, я чувствовала, что это очень близко к истине…

– В любом учении есть зачатки истины. Божественное начало в человеке это ощущает и тянется к ней. И, когда что-то совпадает с мировоззрением и опытом, ищущий проникается доверием и неосознанно берет и другое. К сожалению, обычно это то, к чему тянется демоническое начало – определенный тип мышления и практики, ориентированные на разжигание эго. Ведь редко кто может отличить, из какого внутреннего источника исходят те или иные посылы. Зачастую человек говорит, что близок Богу, а его высокомерие красноречиво указывает на обратное…

Мимо прошествовали казаки в костюмах и уже немного навеселе. «Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить…» – пели они.

Собеседники проводили их глазами и вернулись к прерванному диалогу.

– Те же, кто подвергался ритуалу расщепления, имеют критический разрыв между божественной и демонической частью. Последняя развивается обособленно и способна незаметно контролировать внимание. Мастер делает это намерено, ему нужны верные слуги.

Порыв ветра сдул с соседнего дерева капли дождя, и они окропили лицо холодными брызгами. Спутники двинулись дальше.

– Откуда ты, вообще, знаешь о Мастере и его делах?

– Помнишь, я рассказывал про цель нашей группы? – Девушка сощурила веки. – Ну, ты еще спрашивала, не является ли наш Учитель дядей Жорой с лысиной и пивным брюхом, а, главное, не придется ли с ним спать, – уголки рта медленно поползли в стороны и, не сдержавшись, Антон звонко рассмеялся.

– Помню-помню, а ты ржал над этим, как конь. Вот как сейчас. – «Не могу знать, вдруг ты вычислишь его и сама захочешь…» – память услужливо воскресила его ответ, и девушка проворчала, – Очень надо мне вычислять какого-то старикана с бородкой…

– Ого! Когда это дядя Жора успел эволюционировать до седовласого старикана? – в глазах парня заплясали задорные искры.

– Ну… я ведь о сектах так раньше высказывалась. Понятно, что в настоящих группах Учитель – это человек с большим опытом и ни одним десятком мудро прожитых лет…

– Ладно, – согласился собеседник. – Так вот, мы должны будем помочь «этому старикану» справиться с Упырем. А Упырь… – он сделал жест рукой, словно предлагая девушке самой ответить на этот вопрос.

И вдруг догадка яркой вспышкой озарила разум.

– Это Мастер! – ахнула Катя. Антон кивнул. – Но почему такая странная кличка – Упырь?!

– Фактически, это бестелесный демон, разуму которого чуждо все человеческое. Он тысячелетиями живет в другом измерении и набирает учеников, спускаясь на измерения ниже. Он выращивает для себя новых слуг, тех, кто будет добывать ему пищу. Грубо говоря, он вампир, потребляющий энергию человеческих пороков через посредников. И ему особенно важен преемник. Мастер бережно шлифует его характер, заставляя совершать определенный выбор и подталкивая к тем или иным поступкам. За бесчисленные годы существования Упырь сделался асом в подобных играх, ему не сложно предугадывать поведение учеников, лепить их такими, какие требуются.

– И как его убить?! – громко воскликнула девушка. Несколько прохожих вздрогнули и оглянулись на них.

– Убить? – чуть тише переспросил парень. – Нельзя искоренить то, что каждый человек сам пускает в сердце. Да, на время его можно обжечь истинным светом, заставить отступить. Но наша главная задача – просто помешать Мастеру воплотиться в физическом теле. Ведь в таком случае это будет сверхчеловек, практически неуязвимый, без глубинных чувств, но с изощренным разумом. Раньше, если ему удавалось подобное, по земле вихрем проносились войны. Однако после кровавого пира всегда следовал голод: ведь число людей уменьшалось, а выжившие зачастую меняли жизненные ориентиры. Сейчас, если удастся воплотиться, он будет действовать осторожнее. Мастер протолкнет законы, легализующие пороки: разрешающие проституцию, изымание детей из семей, оправдывающие педофилию и насилие; будут активно вестись эксперименты по клонированию людей, создаваться лекарства для продления жизни стоящих у власти, разрабатываться установки для контроля над человеческим сознанием. Подобные вещи происходят и сейчас, но завуалированно и осуждаются, а станут для всех абсолютно нормальным явлением.

Потом спутники долго шли рядом и молчали. Катя была потрясена и пыталась переварить полученную информацию. Они рассекали плотный поток гуляющих, который начинался от главной площади и тек им навстречу. Там только что отгремели митинги политических партий и закончилась торжественная часть праздника. И лишь отдельные люди двигались в том же направлении, что и они – к площади. Девушка рассеянно провожала глазами лица людей, разноцветные шарики и флажки, уже свернутые плакаты и зонтики; некоторые несли цветы, другие нарядились в сценические костюмы, третьи украсили одежду одинаковыми значками или шарфиками. Ее взгляд осмысленно цеплялся за лавочки по бокам улицы, хотелось присесть, но все они были мокрые…

– Но почему ты не рассказал обо всем этом раньше?! – прозвучал, наконец, вопрос.

– Я пытался, но ты отказывалась слышать. Только сейчас удалось достучаться. Ты постепенно меняешься, становишься лучше. Пройдет еще немного времени, и ты уже не вспомнишь, какой была год назад.

Катя скептически приподняла брови:

– Память у меня как раз отличная.

– В этом случае не оспариваю. Меняются не воспоминания, а уровень сознания. Происходит своеобразный скачок, переход на более расширенное восприятие. На самом деле, многие ученики сталкиваются с тем, что, даже длительно выполняя практики, все равно раздражаются, испытывают мелочный страх и действуют по старым схемам. Их внимание вновь и вновь цепляется за прошлые установки. И в один критический момент им начинает казаться, что это все бесполезно, у них ничего не получится, и нужно сдаться. Но самая темная ночь бывает перед рассветом, и если они преодолевают себя, то просыпаются утром и не могут узнать мир вокруг. Им кажется, что в нем что-то не так, что-то неуловимо изменилось… но вскоре понимают, что изменились лишь они сами. Они шагнули на ступень выше, где доступен более широкий обзор. Мыслям уже сложно захватывать их внимание, эмоциональные воронки перестают затягивать, а пустые беспокойства уходят из жизни. Кто-то даже считает таких людей черствыми, ведь они спокойно идут к цели, пока другие бьются за материальные блага или оплакивают потери. Но такие пробудившиеся, наоборот, ощущают мир глубже; они замечают незримые последствия выбора людей, закономерности событий и не подвержены массовым психозам или программам реагирования.

Они, наконец, вышли на площадь и направились к фонтану. Здесь еще проходили какие-то спортивные мероприятия, но народу осталось мало. На недавнее присутствие толпы указывал лишь мусор на асфальте.

– Кажется, у меня уже бывало подобное понимание, – медленно протянула девушка. – Прямо перед Новым Годом. А потом что-то словно оттянуло назад…

– Просто тебе сложнее, чем другим практикующим. Ведь демоническая часть, хоть и ослабела, но до сих пор продолжает частично контролировать внимание. В некоторых вопросах ты ведешь себя нелогично, отрицаешь очевидное, – собеседница уже приоткрыла рот для спора, но Антон уточнил, – И ты прекрасно знаешь, как лишить ее сил, но упорно этого не делаешь.

– И как? – проворчала с недовольством в голосе.

– Сделать перепросмотр детских травм из эталонного состояния, – дружелюбно напомнил он. – Этим ты лишишь ее постоянной подпитки и обретешь целостность. – От компании молодых людей у фонтана отделилась девушка. Она неуверенно приблизилась и буквально насильно вложила в ладонь Антона букетик ландышей.

– Спасибо! – он улыбнулся, и та, покраснев, вернулась назад к своим.

Катя подкатила глаза, а парень понюхал цветы и протянул ей:

– Ты, кстати, поняла, зачем Мастеру нужен преемник с определенной конфигурацией человеческой и демонической частей?

Не успело отгреметь первое мая, как Саша нанесла визит. Антона дома не оказалась, что подругу совсем не смутило: она просто ходила по квартире, лежала на его кровати, трогала вещи. Катя следовала за ней по пятам и следила, чтобы та не утянула волосы. Хоть целительница и клялась, что больше не будет делать никаких приворотов и интенций, а только честно конкурировать с Нилом, доверия к ней не было.

В следующий раз Антону повезло меньше, и Саша его перехватила, причем она была одета несколько откровенней обычного. Сверху открывались живописные виды на ее женские прелести. Даже Катя смутилась, однако парень остался равнодушен. Его взгляд вообще обошел зону ее груди. Похоже, обольстительница могла хоть голой ходить – и было бы с тем же эффектом. Это удивляло: чтобы вот так, совсем не обращать на девушку внимания! И все больше наводило на определенные мысли…

Но под конец целительница вообще шокировала.

Антон попрощался и собрался уходить, как вдруг она поцеловала его в губы.

– А это у нас новое веянье, – проворковала, стоя на пороге. – Мы с Катей и другими знакомыми теперь при встрече или прощании так делаем. – И следом чмокнула в губы Катю, – забыла вот сегодня с ней поздороваться.

Катя вытаращилась на нее. И вдруг поняла, откуда у подобной идеи выросли ноги – она же сама про эту моду выболтала, когда еще вместе жили! И про свой позор – первый поцелуй с Викой. Хотя, если рассказанное одногруппницей правда, то первый все же был с парнем в день инициации… – а тем временем Саша смотрела на нее с щенячьей мольбой в глазах, выпрашивая поддержки.

– До вечера! – Катя тяжело вздохнула и тоже одарила Антона поцелуйчиком. Его губы оказались мягкими и теплыми.

– Вот это я понимаю, дружба! – со смехом в голосе изрек парень. Конечно, он просек уловку и подыграл. Тут бы и идиот просек, а идиотом он точно не был.

А через несколько дней девушка уже вовсю ругала себя за потакание Саше.

Теперь всякий раз, возвращаясь домой или уходя по делам, Антон с весельем в глазах целовал в губы. Похоже, это крайне его забавляло. И ведь ничего не попишешь против – сама маленьким обманом открыла ему дорогу. И, хотя внутри жила уверенность, что стоит объясниться, и он прекратит, Катя упорно не хотела этого делать.

На девятое мая они втроем посетили парад Победы, потом вернулись домой, и девушка начала активно выпихивать из квартиры Сашу. Ей хотелось запереться в комнате и в одиночестве почитать книжку.

– Все, до завтра, пока, – Катя уже потянулась, чтобы чмокнуть подружку на прощание, как вдруг В.Д резко вынырнул перед лицом. Да так внезапно, что она буквально поцеловала его в нос.

– Там Мила! Этот их главный… – он задыхался, словно от быстрого бега, – он ее к себе заманил… быстрее, звони Нилу.

Катя бросилась в комнату и выхватила из сумочки телефон.

Глава 33. Слабость Милы и исповедь Нила

– Скажи, пусть едет быстрее! – причитал В.Д, пристроившись рядом с Катей на заднем сиденье.

Но девушка молчала: куда уж быстрее, Антон и так гнал и даже пару раз пролетел на красный. А через минуту скорость и вовсе сделалась неактуальной – на повороте они уткнулись в пробку. Что, впрочем, совсем не удивительно – улицы в центре города были все еще перекрыты из-за праздника, в то время как отдыхающие уже активно потянулись домой.

В.Д на несколько мгновений исчез, а потом вновь проступил рядом.

– Фу-ф… Затор небольшой, минут на десять-пятнадцать. – И зачастил словами, – Этот их проповедник! Он Миле лапши навешал, что сам Господь разрешил и даже наказал им вместе быть, а это его «вместе» ни что иное, как стать ближе не только душой, но и телом… просто дикую лабудень наплел! Это Ледышка так его обработал… я до конца не мог поверить, что она поведется на подобную чушь. Мила же экстрасенс, ведь должна чувствовать, что это все от лукавого, из пороков вытекает.

– У нее, конечно, проблема со словом «нет», но не до такой же степени… – прошептала девушка.

– Ты что-то сказала? – в пространство между двумя передними креслами вклинилась Сашина голова. Целительница, еще когда только садились в машину, не растерялась и заняла козырное место рядом с водителем. – Откуда ты, вообще, узнала про то, что Мила в опасности?!

– Ну… – скосила глаза вбок, на что В.Д испуганно замотал головой. – Ну… из бессознательного пришло это… понимание…

– Странно, – в голосе подружки явно читалось подозрение. Может, ты все же что-то от нас скрываешь?

– Катя, вызови скорую, – спокойный голос Антона избавил от необходимости отвечать. – По названному тобой адресу.

– Может, милицию?! – встрепенулась Саша.

– Нил там окажется раньше, чем мы, – парировал парень. – И проповеднику понадобится помощь врачей. Милицию не стоит вовлекать.

Катя выполнила поручение, спрятала в сумочку телефон и от бессилия беспокойно заерзала по сиденью. Что же там сейчас происходит?

– Переместись туда, посмотри… – она мысленно отправила бестелесному соседу приказ, приправив его выразительным взглядом.

– Вот еще! – В.Д развел полупрозрачные руки в стороны. – Чтобы нарваться на вашего старосту? Его способность пугает меня до жути. И, вообще, пойду-ка я лучше назад… к Владу загляну. Чем все закончится, там и узнаю. Но буду за вас болеть, только на расстоянии… – и он исчез.

Еще на подходе к весьма благоустроенному домовладению заметили распахнутые ворота и припаркованный внедорожник Нила. Он жил ближе и, как и ожидалось, добрался быстрее. И до дома, и до этого гада. Когда вбежали внутрь, сразу на них и наткнулись.

Проповедник извивался на полу в гостиной, а Нил сидел сверху и душил его, предварительно хорошенько избив. Катя сглотнула и отвела глаза в сторону. Что там с костями и внутренними органами неясно, но на лицо хозяина дома смотреть было страшно и муторно: оно превратилось в один сплошной кровоподтек.

– Отпусти, – твердо произнес Антон, не делая попыток приблизиться. – С него уже достаточно. – Но Нил то ли не услышал, то ли просто проигнорировал вошедших. Тело под ним захрипело и замерло в неподвижности. – Ты его убьешь! – громче воскликнул парень. И вновь без эффекта. – Николас, не надо… – произнес следом, но на этот раз как-то неестественно мягко и тихо.

Староста вздрогнул.

– Не смей! – резко отпустил жертву, встал и развернулся. Его лицо исказилось судорогой, а в глазах полыхнула ненависть. – Не смей копировать голос моей матери! – они неотрывно смотрели друг на друга. Нил тяжело дышал.

Проповедник не шевелился. Саша вышла из ступора, подбежала и опустилась рядом.

– Живой… – облегченно выдохнула через пару мгновений.

Словно в подтверждение ее слов, тот пошевелился и слабо застонал, а его грудная клетка рвано заходила вверх-вниз.

С улицы послышался вой сирены – это к дому подъезжала скорая.

Из угла раздался слабый всхлип и шорох. Девушка перевела туда взгляд и только сейчас заметила Милу. Экстрасенс казалась белее меловой стены, одежда пребывала в беспорядке, она кусала губы и заламывала руки.

– Он… я… – прошептала, – он ничего не успел сделать…

Нил даже не взглянул на нее, просто молча вышел из комнаты. И, повинуясь внезапному порыву, Катя бросилась следом.

– Что?! – резко выкрикнул староста, когда она впихнулась на переднее сиденье внедорожника. – Оставь меня!

– Тебе нужно успокоиться.

Он завел машину. Его плечи дрожали. Автомобиль резко сорвался с места и помчался вперед, стихийно наращивая скорость. Все быстрее и быстрее. Впереди показалась вереница машин. Катя вскрикнула, вспомнив аварию на мосту, и в страхе закрыла глаза ладонями. И почти сразу послышался скрип тормозов. Осторожно приоткрыла веки. Они встали на первом же перекрестке.

– Ну вот как можно быть такой дурой, скажи мне?! – зло заговорил водитель. – Что должно быть в голове, чтобы под старого мудака лечь?! – светофор мерно отсчитывал секунды.