Курортная фишка

Вскоре подошла Тая.

– Через сорок минут двухчасовая прогулка с дискотекой, – доложила она, усаживаясь за стол, – я билеты взяла. Ты поедешь?

– Раз взяла, чего ж спрашивать.

– Это я из вежливости. Давай еще врежем по Тамянке?

И мы врезали.

Разумеется, корабль едва не уплыл без нас. Но мы каким-то чудом вспомнили в последний момент, что собирались на морскую дискотеку и понеслись к стоявшему у причала пароходу. Забежали внутрь, осмотрелись и обнаружили ресторанчик с мягкими кабинками.

– Давай сюда! – обрадовалась Тая, но мне хотелось посмотреть, чего еще имелось в наличии.

На второй палубе оказался еще один ресторанчик, в сто раз лучше первого, с настоящим баром, полным уже знакомыми нам винами. Выше располагалась открытая площадка с лавочками.

– Сюда мы придем тошниться, – сказала Тая и скатилась вниз, в ресторан.

Подойдя к барной стойке, мы пристроились в очередь и стали присматриваться к винным этикеткам. Когда мы добрались до бармена, Таисия громко произнесла:

– Пожалуй, я возьму «Шепот чеченца», грамм сто плесните на пробу.

– «Шепот ченца», – даваясь от смеха, поправил бармен. – Ченец – это монах. Вот, пробуйте.

Он плеснул ей глоток в пластиковый стаканчик. Тая с умным видом попробовала, поморщилась и попросила глоточек массандровского «Токая». Продолжая улыбаться, бармен выполнил ее просьбу. Пригубив «Токаю», она задумчиво произнесла:

– Хм, как будто настояно на табаке…

– На чем? – удивился бармен. – Оно настояно на айве. Говорят, это было любимое вино Гитлера.

Винные пристрастия Адольфа мы не разделили.

– А чем, скажите, мускат отличается от мускателя?

Бармен принялся плескать по глотку, дабы мы оценили разницу. За нами уже собралась очередь страждущих, но мы были очень заняты и глухи к людским проблемам.

Перепробовав весь винный ассортимент, в результате купили бутылку шампанского, два апельсина и удалились к свободному столику.

– А не зря мы его взяли? – я с опаской наблюдала, как Тая разливает по стаканчикам пенный напиток. – Может, не стоит смешивать?

– Да какая разница, то вино и это вино, разве что газированное. К тому же все напитки тут чистый виноград безо всякой дряни. Гулять, Сена, так на всю катушку, чтобы потом в Москве было что вспомнить. Давай, чин-чин.

Выпив, мы посмотрели в окно и только теперь заметили, что пароход, оказывается, давно плывет и набережная превратилась в щедро усыпанную огнями далекую полоску. Из большого телевизионного экрана на стене лилась развеселая музычка, крутились клипы, что создавало танцевальную атмосферу. Мы, в принципе, находились уже в той кондиции, когда можно было залезать на сцену и изображать страшный эротизм вокруг шеста, но благо на пароходе не имелось сцены. Зато были шесты, целых четыре. Вокруг них мы и принялись плясать после второго стаканчика шампанского, отсутствие других танцующих нас ничуть не смущало. Что мы выделывали, я не могу передать нормальными человеческими словами, но публика нам восторженно хлопала и просила еще. Время от времени подкрепляясь шампанским, мы вытанцовывали с таким телесным рвением, будто старались за большие деньги. И упорно держались за шесты, опасаясь позорного падения на ковровое покрытие.

Потом была вторая бутылка шампанского. За нашим столиком оказались какие-то молодые люди, с коими мы принялись вести умные беседы, с трудом перекрикивая музыку. Своими плясками мы основательно разогрели народные массы и в скором времени танцевали уже практически все.

В общем, праздник удался.

Когда пароход вернулся к набережной, мы нехотя вылезли на берег, отклонили предложения молодых людей продолжить банкет у них в доме отдыха и попробовали найти такси, потому что вариант маршрутки даже не рассматривался. Такси нашлось быстро, но тут возникла существенная проблема – мы напрочь забыли, где живем. Объяснять таксисту пришлось хором и на пальцах, примерно как в знаменитой комедии: «там мужик в пиджаке и дерево – во!» С грехом пополам он все-таки вычленил какую-то крупицу полезной информации, мы залезли в салон, где я мгновенно возжелала уснуть.

– Не спать, не спать! – тормошила меня Тая. – Смотреть по сторонам, искать наш дом! Искать, кому говорю!

– Все равно в темноте ничего не вижу, – безобразно зевая, я все же уставилась в окно. – Я этого города совсем не знаю, ты понимаешь, Тая? Я тут первый раз. Чего ты от меня хочешь? Почему ты все время на меня кричишь? Ты меня совсем не любишь, так ведь? Ну, признайся же!

И собралась пустить несчастную слезу.

– Похоже, вам сюда, – сказал таксист.

Фары осветили наши черные ворота, и грусть моя мгновенно улетучилась.

– Вы нас спасли! – я полезла в сумку за кошельком. – Иначе мы бы до утра лазили по вашему курорту! Спасибо, спасибо, спасибо!

– Восемь гривен, – усмехнулся водитель.

Заплетаясь в собственных ногах, мы достигли калитки, потом я чиркала зажигалкой, а Тая старалась попасть ключом в замочную скважину. Получилось это у нее раза с тридцать пятого. Открыв наконец калитку, мы так обрадовались, что напрочь забыли о таком факте, как три ступеньки, ведущие вниз, во дворик. Тая полетела первой, следом приземлилась я.

– Ёкарный бабай!!! – разнесся зычный Таин вопль над всей Евпаторией. – Понастроили тут всякой…

– Ты ничего себе не сломала? Не отбила? Не ушибла?

Я кое-как поднялась на ноги вместе с сумкой и помогла встать подруге.

– Да вроде все цело.

Когда мы попали в дом, сил нам хватило только на то, чтобы бы стянуть сарафаны, расползтись по койкам и отключиться. Последним видением, посетившим мое угасающее сознание, был мужчина в женских очках с бутылкой пива…

Глава седьмая

Вот уж не знаю, сколько было времени на планете Земля, когда я разлепила накрашенные со вчерашнего дня ресницы. И почему-то как-то сразу мне в голову пришла мысль, что сегодня вероятнее всего на море мы не пойдем. Да уж, отдохнули, повеселились, будет что в Москве вспомнить, если только мы доживем до возвращения на родину.

– Тая! – подучилось хриплое карканье. – Ты жива?

Из-за перегородки донесся тихий стон. Все и без слов было понятно. Я попыталась подняться, но голова упорно перевешивала и я падала обратно на кровать. Лишь страшная жажда заставила меня преодолеть это притяжение и подняться.

– Се-е-ена, – раздалось с Таиной половины жалобное блеяние, – нет ли у нас минералочки или лимонадику?

– Нет, дорогушечка, нету, есть только водичка из-под краника.

Держась за стены и предметы мебели, я потихонечку вышла из дома и поплелась в санузел, совмещенный с кухней. Кое-как отмыв лицо с мылом, я напилась водички, взяла на кухне самую большую кружку, тщательно ее сполоснула, наполнила живительной влагой и понесла умирающей подруге.

Тая лежала на спине, уставившись в потолок стеклянным взором. Как ни странно, косметика у нее не размазалась, тушь не потекла, видать, она так всю ночь и проспала с открытыми глазами.

– На, дружок, пей.

– С хлоркой? – она с усилием перевела на меня взгляд.

– Да что ты, какая может быть хлорка, только чистый виноград.

Кряхтя, Тая приняла вертикальное положение и взяла кружку. После пары глотков ее взгляд сделался почти осмысленным.

– Боже, Сена, как мне плохо! – напившись, Тая отдала мне кружку и рухнула обратно.

– Говорила же, не надо мешать.

– Что теперь вспоминать… – с грустной философией заметила она. – Похоже, мы на море сегодня не пойдем.

– Ты знаешь, я уже думала об этом. Хотя, может, быстрее очухаемся, если поплещемся в водичке?

– Я лучше под душем поплещусь, меня нельзя выносить на солнце.

– Иди, умойся, пока тушь в глаза не попала.

– Да, это хорошая мысль, – она снова кряхтя поднялась и посмотрела по сторонам. – Слушай, Сена, почему у нас такой дикий беспорядок?

– Какой беспорядок? – я была уже на пороге, шла относить на кухню кружку.

– Посмотри сама.

Я сфокусировала взгляд. И вправду, все вещи были разбросаны как попало.

– Сена, – голос Таи задрожал. – Окно… окно открыто, а вчера, когда мы уходили, оно было закрыто…

– Ты уверена?

– На все сто двадцать…

В глазах у меня как-то нехорошо потемнело, а сердце заколотилось как припадочное.

– Деньги, Сена! – взвыла Тая. – Посмотри, целы ли деньги!

С неизвестно откуда взявшимися силами, я понеслась на кухню и полезла в посудный шкафчик. Мои капиталы были на месте.

– Господи, слава тебе, – с облегчением пробормотала я.

И тут донесся протяжный вой раненной волчицы. Перепуганная этими звуками, я выскочила из кухни. Таисия рыдала, размазывая тушь по щекам, все постельные принадлежности с ее кровати, включая матрас, валялись на полу.

– Нас обокрали, Сена, обокрали! Все деньги унесли!

– Не все, мои на месте.

– Да лучше бы твои рубли унесли, чем мои восемьсот долларов! У-у-у-у!..

Я без сил опустилась на розовый пуфик, пытаясь уместить в мозгу произошедшее.

– Что же делать! Что же делать! – стеная, Таисия в остервенении пинала собственную подушку.

– Заявлять в милицию, пожалуй, не имеет смысла, – промямлила я, массируя раскалывающуюся от боли голову. – Все равно не найдут. За жилье у нас заплачено за четырнадцать дней. И на обратные билеты денег у нас теперь нет…

– Надо звонить Кате! Она нас сюда отправила, пусть обратно и забирает!

– Она так-то больше ничего нам не должна. Да и позориться так перед новыми родственниками со стороны Лаврентия я не готова. Вдруг впереди у нас еще счастливые свадьбы.

– Тогда надо звонить Владу! – Тая прекратила истязать подушку и бросилась на поиски мобильника. – Какое счастье, что я по привычке вчера телефон кинула в сумку и забрала с собой, иначе бы и его свистнули! Ублюдки, мерзавцы, подонки!

– Тихо, погоди, успокойся и не звони ему пока.

– Это почему еще? – она остановилась.

– Надо сначала решить, как жить дальше и сколько конкретно попросить денег.

– Восемьсот баксов, сколько же еще!

– У него нет столько. Допустим, он влезет в долги и насобирает по знакомым, но как мы потом будем отдавать? Подумай хорошенько.

С кислым лицом, Тая уселась на мою кровать.

– И что же теперь делать? – упавшим голосом произнесла она. – Что делать, Сена, скажи?

Мне стало нас жалко прямо до ужаса. Я поискала свою сумку, извлекла кошелек и пересчитала оставшуюся после вчерашнего банкета наличность.

– Не все так плохо, – излишне жизнерадостно заявила я, в надежде хоть немного подбодрить убитую горем подругу, – у нас еще сто две гривны.

– Умереть от восторга. И на что же нам этого хватит?

– По крайней мере, на хороший завтрак – точно.

– На последний хороший завтрак, – погребальным тоном уточнила она.

– Знаешь что, – рассердилась я, – хватит ныть! Мне тоже не больно-то нравится случившееся! Я тоже ждала этого отпуска как манны небесной! Но раз уже это произошло, что ж теперь, повеситься на первом кипарисе? Пойдем, сходим в магазин, купим еды, позавтракаем, а после подумаем, каким образом выкрутиться из этой ситуации. Иди, умойся для начала, ты похожа на Франкенштейна!

Вяло огрызаясь, Тая нехотя поплелась в ванную.

На самом деле я симулировала твердую волю и несгибаемый дух, меня трясло, как в лихорадке и очень хотелось разрыдаться от такой вопиющей несправедливости, ведь теперь, скорее всего, весь наш долгожданный отдых пойдет насмарку. Не сегодня – завтра позвоним Владу, признаемся, что нас ограбили на второй же день нашего пребывания в здравнице всемирного значения и униженно попросим денюжек на пару плацкартных полок. И поедем обратно в город-герой Москву. Кошмар, мягко говоря…

Вернулась умытая Тайка, ее лицо было слегка опухшим и донельзя несчастным. Мы натянули сарафаны дневного назначения, прикрыли макушки шляпами, глаза очками и отправились на поиски продуктового магазина.

Счастье улыбнулось быстро, буквально метров через пятьдесят располагался довольно большой магазин. Правда, ассортимент у него оказался почему-то на удивление скудным, зато вино-водочная продукция была представлена в огромном количестве. Но мы на эти полки не могли смотреть без содрогания. Ни я, ни Тая не собирались стоять у плиты и что-либо готовить, поэтому взяли то, что можно было сразу съесть без предварительной тепловой обработки: копченую рыбу, хлеб, минеральную воду, салат из морской капусты.

– Может, пиво возьмем? – предложила Тая. – А то мне что-то совсем на душе скверно.

Меня пробила крупная дрожь от этих слов.

– Или лучше сухого шампанского, – Тая задумчиво созерцала витрину. – Все-таки чистый виноград.

Пока я копила слюну, чтобы смочить пересохшее горло и наговорить подруге много страшного, она спросила продавщицу, нет ли у них охлажденного шампанского? Самое поразительное, что оказалось! Ни разу не видела, чтобы в Москве в холодильниках держали что-то кроме пива и лимонадов, а тут пожалуйста – сухое шампанское «Крымская классика».

– Сена, как можно не взять ледяную запотевшую бутылку? – Тая прижала ее сначала к сердцу, а потом ко лбу. – Как можно не попробовать шампанское с таким названием? Сеночка, я так расстроена, мне нужен глоточек ледяного шампусика, просто жизненно необходим.

Видать вчерашней фиесты моей разлюбезной подружке показалось мало. Я безропотно отдала продавщице деньги и подхватила пакет с провизией.

Поразительно, но с курса мы не сбились и точно вырулили к нашему бедному разграбленному жилищу. Пока я пилила тупым ножом рыбу и художественно раскладывала ломтики с торчащими во все стороны костями в керамическую тарелку с отколотым краешком, Тая взялась за «Крымскую классику». Даже не поморщившись, как обычно от страха, она сняла фольгу, металлическую сеточку и с тихим «пук!» извлекла пробку.

– Сена, давай стаканы.

– У меня руки в рыбе.

Поставив бутылку на пластмассовый столик во дворе, она зашла в кухню и взяла кружки. Я быстренько закончила с копченостями, нарезала хлеба, в мисочку вывалила салат из морской капусты и присоединилась к подруге.

– За наш незабываемый отдых, – мрачно произнесла Тая, поднимая кружку.

– Да ладно тебе, – упорно бодрилась я, – выкрутимся!

– Интересно, как же? У нас есть только два варианта: клянчить деньги у Влада или же самим кого-нибудь ограбить.

Клянчить очень сильно не хотелось, грабить мы не умели. Хотя, чего там уметь, нападай, да грабь…

Вкусная рыбка, недурственный салат и ледяной шампус оказали животворящее действие на тела и души. И даже постигший нас кошмар перестал казаться настолько уж кошмарным.

– Слушай, – Тая тщательно вытаскивала косточки из облюбованного куска рыбы, – а не сократить ли нам наше приятное путешествие на недельку и не попросить ли хозяйку вернуть часть денег? Тогда худо-бедно, на сухарях и мойве могли бы протянуть.

– Хозяева этой хибары не оставили нам никаких своих координат.

– Серьезно? – удивилась подруга, отрываясь от своего занятия.

– Угу. Мы, конечно, можем съехать раньше времени, но денег нам никто не вернет.

– А… как же так?

– А вот так. Правильно Влад нам всю дорогу мозги компостировал, мы с тобою еще те лохушки.

Тая принялась жевать рыбу, с унынием разглядывая покрытую мелкими капельками воды бутылку.

– Может, тебе попробовать на время устроиться в какую-нибудь местную газету? – неожиданно изрекла Таюха.

От этой «здравой» мысли у меня чуть салат изо рта не выскочил. Буквально только что я вырвалась из удушающе-крепких объятий своего «Неопознанного трупа», чтобы бодренько и с огоньком поработать в какой-нибудь «Правде евпаторца»? Пардон, евпаторийца… Глаза у меня угрожающе сузились, в уголках распахнувшегося рта зловеще зашевелилась морская капуста, и Тая сразу же осознала свою ошибку.

– Все-все, – замахала она руками, – дурная идея! Забудь!

И я милостиво забыла. Я вообще человек добрый. И благородный. И страшно интеллигентный. И почему-то уже основательно окосевший…

Я собиралась было затянуть песенку – все-таки я на отдыхе, имею право! – но Тая была на удивление бодра, трезва, готова к подвигам и не желала слушать мой вокал.

– Пойдем, Сенчурия, на моря, – решительно молвила она, – чего тут сидеть, расстройство одно. Раз уж приехали отдыхать, будем отдыхать, нечего лить слезы, мотая сопли на кулак.

Она встала из-за стола, и принялась собирать грязную посуду, а я, весело напевая: «Лох – это судьба», отправилась переоблачаться в купальный костюм.

Глава восьмая

– Поразительно! – Тая расстелила на песке мое полотенце. – Как тебя могло так развезти от сухого шампанского?

Откуда же мне было знать?

– Иди, покупайся в море!

И я послушно потопала к водичке.

Вволю поплескавшись, освеженная и бодрая, я вылезла на берег, уступая место Тайке. Но подруга была занята, она о чем-то беседовала с продавщицей «шашлычков из мидий». Меня заинтересовал предмет разговора, и я плюхнулась на полотенце рядом с ними.

– Ты как раз во время. Сена, познакомься, это Вера.

Я познакомилась.

– Так вот, Вера, – продолжила подруга, – ситуация у нас вы понимаете, какая.

Вера сочувственно кивнула соломенной шляпой.

– Если вы нам не поможете, то я даже не знаю, что мы будем делать, как выкручиваться.

– Ой, девочки, не знаю, – вздохнула она, – посудите сами, к чему нам лишние конкуренты?

– Это же ненадолго, – гнула свое Тая, – через две недели мы уедем в Москву, нам хотя бы на билеты заработать. Если бы не ваше поганое ворье, мы бы отдыхали в свое удовольствие, а так приходится мучиться.

– И страдать, – добавила я.

До меня все еще не доходило, что же задумала Таисия.

– Да, ситуация действительно ужасная, – Вера переложила из одной руки в другую обрезок пластиковой бутылки, в которой находились шашлычки. – Ладно, я поговорю с хозяином, может, что-нибудь придумаем. Приходите завтра на это же место, я вас найду.

– Большое спасибо, – обрадовалась Тая, – хорошей вам торговли.

Вера пошла дальше, а я поинтересовалась сутью дела.

– Я пытаюсь устроить нас на работу, – Тая легла на полотенце рядом, надвигая шляпу на лицо.

– Куда? – заулыбалась я.

– Сюда, – Тая ткнула пальцем в песок. – На пляж.

И тут до меня наконец-то стало доходить.

– Ты хочешь сказать, что мы будем работать продавцами на пляже? – на всякий случай уточнила я.

– Если возьмут.

– Да ты с ума сошла!

– А что ты предлагаешь? – взвилась подруга. – Нас больше никуда не примут без санитарных книжек! И сюда тоже не имеют права брать, да я изо всех сил на жалость давила! Они получают десять процентов от выручки, с одного товара и половину с другого! Если дела пойдут, сможем продержаться до отъезда!

– Нет, нет, нет, – затрясла я головой, – я не смогу ничем торговать, не смогу ходить тут и кричать…

– Жрать захочешь, закричишь, как миленькая! Все, прекрати трястись, если нас возьмут, пойдем в торговлю. Закрыт вопрос, Сена, закрыт! Вариантов больше нет!

– Как это нет? Должны быть! Тая, пойми же меня, я не смогу тут торговать! Не смогу и все!

– Это почему же? – она посмотрела на меня поверх черных очков. – Мы решили податься в принцессы?

– Я не умею!

– Подумаешь, большие сложности, я тоже не умею, но человек на то и разумный, чтобы поддаваться обучению и легкой дрессуре. Сама подумай, чего тут уметь? Ходи, кричи, да складывай в карман денежки. Проще простого.

– Целый день ходить на солнцепёке? Да меня солнечный удар хватит!

– А как же они ходят? Их ведь не хватает!

Спорить было бесполезно, оставалось надеяться, что нас не возьмут. И тогда мы обогатимся более простым способом – кого-нибудь ограбим.

Но нас взяли. По словам Веры, хозяин сильно проникся нашим бедственным положением и, чтобы не дать пропасть отдыхающим почем зря, велел подходить к кафе (оказывается, на этом пляже все-таки имелось кафе) к шести утра.

– Туда подъезжает машина, – вводила нас в курс дела Вероника, – подвозит товар, мы его разбираем и – вперед.

– А чего так рано? – уныло поинтересовалась я.

– К семи, половине восьмого на пляж уже приходит народ.

– А чем именно мы будем торговать? – судя по тому, что в этот день в руках Веры были не шашлычки, а ведро с розовыми блохами-креветками, товар менялся.

– На месте разберемся. Ну, удачи вам, девчонки.

Мы поблагодарили нестройным хором.

– Довольна? – сердито поинтересовалась я. – К шести утра! Я на работу к половине девятого приезжаю и то еще ни разу не успела во время, а тут…

– Будем пораньше ложиться, только и всего, – пожала Тайка плечами. – Полшестого встанем, быстренько соберемся…

– Как хорошо звучит – полшестого! Просто песня для ушных раковин!

– Сена, прекрати, а то сейчас утоплю на фиг!

Я, конечно, прекратила, но все равно осталось при своем мнении. Тайкина затея казалась мне дурным сном, я никак не могла представить себя торгующей на пляже рапанами. Ну не могла и все тут! Не потому что я такая вся из себя королевишна, просто это слишком резкая смена профессии для работника интеллектуального труда.

Понурые и погруженные в невеселые мысли, мы приплелись с пляжа домой, пожевали бутерброды с безвкусной колбасякой и улеглись на кровати, мечтать о своем будущем. Тайка щелкала кнопками мобильника, пытаясь найти, где там у него будильник, а я мрачно читала случайно найденную в доме старую газету – крымский вариант нашего «Непознанного мира». В общем, досуг наш был цветист и разнообразен.

В пять пятнадцать заверещал мобильный будильник. Начались наши трудовые будни, едрен батон. Как мы просыпались, поднимались, это тема для отдельного романа. Проснуться не помогли даже многократные ополаскивания портретов ледяной водичкой. Есть в такую рань совершенно не хотелось, да и особо ничего съедобного и не осталось. У нас завалялся один единственный пакетик кофе, мы выбрали кружку побольше и выпили ее на двоих. Затем побросали в пакет полотенца и купальники, все-таки целый день шататься по пляжу и ни разу не окунуться – нонсенс.

На улице было прохладно и сумеречно. Курортный город еще крепко спал, одни мы трусили к остановке маршруток вялой рысью. И тут нас ждало приятнейшее открытие – в такой ранний час маршрутки еще не ходили. Тихо ругаясь сквозь сжатые зубы, Тая замахала неизвестно откуда взявшемуся одинокому такси. И мы поехали на работу, как барыни.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.